Текст книги "Ядовитый сезон"

Глава восемнадцатая

В тот момент лодка казалась единственным вариантом. Ярен оказался между волком и озером, полным яда, и хотя волк не двинулся на него, он все же не отступил. Волк просто сел, уставившись желтыми глазами, и так взвыл три раза, что волосы встали дыбом.

Плыть было нельзя. Ярен вспомнил о розе, превратившейся в пепел, и содрогнулся. Лучше испытать судьбу с волком. Откуда пришел этот монстр и почему из всех мест он загнал его именно сюда?

Даже сейчас он все еще не верил, что дело в магии. Волк был огромен, но все же не размером с лошадь. И если волк хотел загнать добычу в угол, то это было лучшее место. Однако недоумение вызывал тот факт, что волк не пытался его съесть.

Они долго смотрели друг на друга, прежде чем волк встал и выставил вперед сначала одну большую когтистую лапу, затем вторую. Ярен неосознанно попятился к воде. Он не был уверен, что устоял бы на ногах, если бы не наткнулся на что-то твердое. Он обернулся назад и увидел лодку, скрывающуюся между камней. Должно быть, волк увидел ее одновременно с Яреном, потому что внезапно он бросился вперед, заставив тело юноши принять решение, которому сопротивлялся разум.

В следующую секунду он осознал, что сидит в лодке, и резкое движение направило ее вперед. В ядовитое озеро.

Ярен недостаточно знал об озере Лума, но был уверен, что на лодке его не переплыть, учитывая, что вода сделала с розой. Но все же он решил, что пройдет хоть какое-то время, прежде чем лодка начнет распадаться, а между тем, возможно, волк устанет от своих игр и уйдет. Но волк только бродил вдоль берега, словно сообщая Ярену, что ничего не изменилось и возвращаться бесполезно.

В лунном свете Ярен едва мог разглядеть остров. Отсюда он казался безобидным, покрытый на первый взгляд обычными деревьями, если не считать рощицы высоких сосен, возвышающейся по центру.

Над водой пронесся порыв ветра, словно долгий, томный вздох, и его мышцы свело от страха. Он вспомнил, что Люпин рассказывала ему об эндланцах, и постарался найти в этом утешение.

– Они жестокие? – спросил он, когда они уже возвращались на рынок.

– Не все, нет, – ответила она. – Мои родители чудесные любящие люди, я уверена, что их сердца разбились в тот день, когда меня отослали. Я была единственной инканту в том году и путь через озеро в лодке эндланцев оказался для меня особенно трудным, поскольку я никогда не гребла прежде.

Значит, эта лодка доставляет детей инканту на материк. По словам Люпин, яд озера уничтожал лодки чужаков. Он не знал, почему эту лодку не утащили обратно. Его уже вынесло на середину озера, и если в лодке и были весла, то они исчезли. Ярен был предоставлен на милость ветра, и казалось, тот подталкивал его к Эндле.

Внезапный порыв качнул лодку еще сильнее, и тут он услышал звук, от которого кровь застыла в жилах – хлюпанье. Лодка, должно быть, задела камни, когда он столкнул ее в воду. И теперь в ней была брешь.

Ярен вглядывался сквозь сгущающуюся тьму, гадая, поджидают ли его на берегу и пощадят ли, если ему каким-то образом удастся перебраться через озеро? Верилось с трудом.

Он посмотрел, как поднимается вода в лодке и поднял ноги на скамью, на которой сидел, затем снова посмотрел на берег. «Ничего не выйдет», – безнадежно подумал он. Вода прибывала быстрее, чем он плыл. Он старался не думать о розе, о сестрах, о бедняге-отце, но получалось плохо.

Глава девятнадцатая

Леэло знала, что ей нужно было бежать к дому, а не к озеру, но сейчас она думала только о Тейте. Если волк был в лесу на том берегу, куда приплыл ее брат и остальные дети, это значило для них верную смерть.

Он уже должен был уйти далеко, в ужасе говорила она себе, пока по щекам катились холодные слезы. А вдруг это ее вина? Она навредила сосне, и Лес решил отомстить?

Она не взяла лук и стрелы, только нож, который наконец удалось вытащить из древесины. Ей пришлось так сильно упереться ногами в ствол, что, когда лезвие освободилось, девушка отлетела назад. Нож был бесполезен в битве с волком так же, как и с деревом. Но все же она должна была попытаться.

Достигнув берега, Леэло замерла среди деревьев и прислушалась. До этого момента вой раздавался периодически, но теперь все стихло. Только ветер шелестел листьями. Он задул с новой силой от материка к острову. С такого расстояния она не могла видеть волка, только темную гладь озера в лунном свете.

Невозможно было узнать, в безопасности ли Тейт. Не с этого берега. Она посмотрела на камень, к которому была привязана лодка. Если подтянуть лодку обратно, то можно переплыть озеро. И если действовать быстро, то она справится до рассвета. Разве сможет она спать, не зная, что с Тейтом?

Но когда она взялась за веревку, готовая на все, чтобы проведать брата, то с удивлением обнаружила, что та провисла. Леэло посмотрела на воду, сердце бешено билось в груди. Лодка была не на берегу. Она плыла посреди озера.

И в ней кто-то сидел.

На секунду Леэло подумала, что там Тейт, что ее молитвы услышаны Лесом и брат возвращается домой.

Но человек в лодке был слишком велик, а значит, это был чужак. И он приближался к Эндле.

Если она побежит за помощью, чужак доберется до берега прежде, чем она успеет вернуться. Как Страж, она должна поступить следующим образом: обнаружить любого, кто пытается навредить острову и убить его. Но при мысли о схватке у девушки подкосились ноги. Предполагалось, что у нее будут лук и стрелы. И Сейдж.

Пока Леэло бежала к берегу, на горизонте забрезжил рассвет. Пока лодка приближалась к берегу, она смогла лучше разглядеть человека. Теперь она была уверена, что это был мужчина.

Девушка спряталась за большим камнем, понимая, что если она видит человека в лодке, то и он может заметить ее. Она знала, что сделала бы Сейдж. Сестра спряталась бы здесь и напала на мужчину со спины, когда тот проходил бы мимо. Но Леэло не Сейдж. Она не могла убить даже кролика. Что уж говорить о человеке?

Лодка погрузилась в воду ниже, чем когда в ней сидели трое детей. Даже учитывая малышку Вайолет, их общий вес был больше, чем у одного мужчины. Это означало, что лодка тонула.

Леэло облегченно вздохнула. Озеро позаботится о нем, ей ничего не придется делать. Осмелев от осознания, что план чужака провалился, она поднялась на ноги.

И охнула.

В свете наступающего дня она увидела, что это был не совсем мужчина, не взрослый, во всяком случае. На вид он был ее ровесником. Юноша сидел на скамье в середине лодки, цепляясь за нее, чтобы его не выбросило волнами. Внезапно он поднял глаза, и их взгляды встретились.

Это был молодой человек с фестиваля.

Она не могла объяснить, как поняла это, ведь в тот день Леэло не разглядела его черты, только темные взъерошенные волосы. Но сейчас она четко видела его лицо, и на нем читался ужас.

Она тщетно оглядывалась по сторонам, словно рядом был кто-то, способный помочь. Зачем он забрался в лодку? Почему решил плыть к острову, очевидно, зная про озеро?

Она неосознанно подошла к кромке воды. Он не доплывет. Слишком медленно. Парень жестом указал на корму лодки, затем на нее, и опять на лодку.

Она непонимающе покачала головой.

– Веревка! – крикнул он.

Ну конечно. Веревка. Она может вытянуть его на берег. Может не сработать, но она должна попытаться.

Она снова посмотрела ему в лицо. Он был уже совсем близко, но лодка опасно накренилась, выведенная из равновесия скопившейся внутри водой и готовая перевернуться в любую секунду. Тогда он упадет в озеро и погибнет.

Она мучительно застонала. Она не могла убить чужака, но и помочь ему тоже не могла. Всю жизнь она готовилась к этому моменту. Так откуда эти сомнения? Леэло взяла нож и взвесила его в руке. Если перерезать веревку, он умрет. Ее работа будет выполнена. Вероятно, она даже заслужит всеобщее уважение.

Но тут девушка увидела страх в его глазах и подумала о Тейте. О том ужасе, который он, должно быть, переживал, прокладывая путь по темному незнакомому лесу, кишащему волками. Подумала о Питере, о его предсмертном отчаянном крике, молящем о помощи. Кто-то где-то любит этого юношу, и если он умрет, их сердца разобьются, как сердце Изолы. Не все чужаки злые, говорила мама. Она произносила эти слова со спокойной уверенностью, так же, когда говорила детям, что любит их.

В голове прозвучали предостерегающие голоса тети и Сейдж. Защита Эндлы превыше всего.

Но Леэло не Китти и не Сейдж. Ей не удалось уберечь брата, но этого юношу она сможет спасти.

Нож выскользнул из ее пальцев, и, схватив веревку обеими руками, она потянула изо всех сил.

Юноша кричал, не поднимая глаз. Леэло не хотела знать, как высоко поднялась вода. Она сделает все возможное. Несколько секунд спустя раздался скрежет дна о камни. До восхода солнца оставались считаные секунды. Сейдж скоро будет здесь, и как Леэло объяснит все это?

Не оборачиваясь на лодку, она бросила веревку, схватила нож и убежала.

Глава двадцатая

Леэло задыхалась от бега. Сейдж придет на дежурство в любую секунду, а члены совета скоро вернутся за лодкой. Они обнаружат ее на берегу, либо с чужаком внутри, либо пустую. Несмотря на сделанное, она молилась о первом. Они решат, что чужак попытался пересечь озеро, но потерпел неудачу, и никто не обвинит ее в этом.

Если он не мертв, то точно ранен. Он причалил поспешно, и невозможно было добраться до берега, не коснувшись воды. Она надеялась, что его раны достаточно серьезны, и он забудет, что Леэло ему помогла. В любом случае все длилось лишь пару минут. Она даже не была уверена, что действительно помогла ему. Возможно, ему удалось бы добраться до берега самостоятельно.

«Нужно было его убить», – с горечью размышляла она, но не могла забыть испуганное лицо юноши. Она злилась, что он поставил ее в такое положение. Откуда бы он ни пришел, он должен был слышать рассказы об Эндле. Зачем еще он явился, если не причинить вред?

Леэло всхлипнула на бегу, ее легкие горели. Нельзя было рисковать и наткнуться на Сейдж в таком состоянии. Нужно успокоиться и придумать план.

Девушка сошла с тропы и направилась в Лес, который защищал ее от встречи с сестрой и советом. Лучше обогнуть сосновую рощу и выбрать менее прямой путь к дому. Это займет больше времени, но будет лучшим решением. Углубившись в Лес, она остановилась перевести дыхание и собраться с мыслями.

Дела обстояли плохо, бессмысленно было это отрицать. Но она пошла ночью на берег не просто так, а из-за волка. Остальные также должны были слышать вой. Может, волка привело не ее нападение на сосну. Может, Лес пытался предупредить эндланцев о приближении чужака. Конечно, ей следовало разбудить маму и не приходить на берег одной. Но, по крайней мере, ее намерения были чисты.

Леэло вздохнула. Глубоко в душе она понимала, что эти аргументы не выдержат критики Сейдж и Китти и ее точно не поймет совет. Какой эндланец спасет чужака?

– Не чужака, – вслух произнесла она, пытаясь унять голоса в голове. – А человека.

Немного придя в себя, она побежала медленнее. Не стоило привлекать к себе внимание и появляться дома в состоянии паники. Она скажет семье, что услышала волка, вышла проверить и ничего не обнаружила. Дорожку перебежал кролик, заставив ее охнуть, но других животных не было видно. Большинство зверей знали, что лучше держаться подальше от сосновой рощи, по крайней мере, те, кто жил достаточно долго, чтобы это выучить.

Внезапно с дерева взлетела птица. Леэло застыла и в тишине услышала едва уловимый звук голоса.

Два голоса.

Она присела за кустом ежевики, прислушиваясь. Должно быть, она свернула ближе к тропе, чем предполагала.

Леэло узнала бы голос сестры где угодно, но ей потребовалась пара секунд, чтобы опознать ее собеседника.

Холлис.

– Без нее спокойнее. Думаю, этого следовало ожидать. Вайолет всегда на что-то жаловалась. Она была мала для своего возраста, понимаешь, поэтому не могла делать то, что делали другие дети. Всегда падала позади и кричала, чтобы я подождал.

– И ты ждал? – спросила Сейдж.

– Только если родители заставляли… – Их голоса стихли, когда они прошли дальше, и Леэло осознала, что не дышала, слушая их. Она прерывисто выдохнула и села. Должно быть, Холлис заступил на дежурство вместо нее, когда Сейдж проснулась и обнаружила, что сестры нет. Прежде Леэло никогда не лгала Сейдж, и теперь видела, как множится ложь, которую ей придется сплести воедино.

Сейчас девушке хотелось только одного – вернуться домой и забраться в постель. Мама зашла бы проведать ее, приложила прохладную руку ко лбу, проверяя температуру, как она всегда делала, когда Леэло была больна. Принесла бы теплой воды с лимоном и медом и положила в ноги горячий камень, завернутый в вязаный чехол. Села бы рядом, гладила ее волосы и напевала что-то тихое и бессвязное, не песни эндланцев, а просто придуманную мелодию, которой еще в детстве успокаивала дочку.

Леэло тосковала по тем дням, когда Тейт еще не родился и отец был жив. До того как мерзость тети Китти приобрела отчетливые грани, когда они с Сейдж были двумя беззаботными девочками с косичками.

Все это было недостижимо, но ей больше некуда было идти.

Добравшись до дома, Леэло охватило недолгое облегчение. Он выглядел таким безмятежным и безопасным среди зелени поздней весны. Мама выращивала на окнах герань, которая смотрелась жизнерадостно на фоне бело-голубой отделки. Леэло оставила ботинки у главного входа, радуясь, что дома только мама. Китти, наверное, ушла к овцам.

Войдя внутрь, Леэло обнаружила маму сидящей у огня. Обычно в это время года они не топили камин, но в последнее время Фиона постоянно мерзла.

– Китти? – позвала Фиона, услышав скрип двери. – А, это ты, дорогая. – На ее лице мелькнуло беспокойство. – Что-то случилось на дежурстве?

Леэло отчаянно хотела рассказать маме обо всем. Она одна поняла бы, почему Леэло не смогла убить чужака.

Но также знала, что сделает мать соучастницей, если расскажет о молодом человеке. Она не могла позволить Фионе взять на себя хотя бы каплю вины. Леэло не была уверена, что мамино сердце выдержит ее признание. Было невыносимо думать о том, что ее будут избегать так же, как Изолу.

– Я так и не дошла до поста, – соврала Леэло. – Я слишком скучала по Тейту, поэтому пошла в Лес, чтобы побыть одной.

Если Фиона не примет ложь, то никто другой тоже не поверит, но мама кивнула и ласково улыбнулась:

– Понимаю. Твоя тетя и Сейдж уже ушли, когда я спустилась, но думаю, они заметили твое отсутствие.

Леэло перебирала пальцами косу.

– Думаешь, меня накажут? Знаю, ужасно пропустить работу Стража.

Фиона похлопала по креслу, приглашая Леэло сесть. Она обняла дочь за талию и поцеловала в плечо.

– Скажем, что я всю ночь не могла заснуть и рано утром послала тебя за наперстянкой на дальней стороне острова. Китти все равно разозлится, но простит нас.

Леэло облегченно вздохнула, благодарная маме за ее успокаивающее и ободряющее присутствие. Это правдоподобная ложь, ведь Леэло действительно часто собирала наперстянку для чая. Считалось, что трава помогает маме от проблем с сердцем, хотя Леэло предупредили быть предельно осторожной. Целое растение было чрезвычайно ядовито.

– Спасибо, мам. Как ты себя чувствуешь?

– Ох, прекрасно. Только вот думаю о твоем брате.

– Волнуешься за него?

– Нет, нет. Он смелый сильный парень. Просто скучаю по нему, это так эгоистично. Но с Тейтом все будет хорошо в большом мире. Он куда более дружелюбен, чем Эндла.

Каким бы маленьким и изолированным ни был их остров, Леэло никогда не думала о том, чтобы уехать. Даже не пыталась представить, на что похожа жизнь на материке, потому что старшие всегда рисовали тот мир ужасным местом.

В некотором смысле Лес Эндлы был безжалостен, но ничего другого девушка не знала. Пока она играла свою роль в его выживании, ей нечего было бояться. Поэтому было странно слышать от мамы, что остров враждебнее материка. В конце концов, разве не чужаки загнали эндланцев на остров?

– Иди, – сказала мама. – Со мной все будет хорошо.

Леэло поцеловала ее в щеку, сделала пару глотков из кувшина и снова вышла на улицу. Бессонная ночь начинала сказываться на ее состоянии. Хорошо, что мама сочинила правдоподобную историю за нее. Как только чужак умрет, все снова встанет на свои места.

Если только он умрет.

Когда она наконец добралась до пляжа, то увидела Сейдж и Холлиса, сидящих на бревне и о чем-то болтающих.

– Простите, что опоздала, – выдохнула Леэло, подбегая к ним. – Мама приболела, и я…

– Все нормально, – перебила Сейдж. – Холлис тебя прикрыл. Но тебе придется взять его вечернюю смену.

Леэло ожидала, что Сейдж будет взволнованна или недовольна. В худшем случае зла. Но она не ожидала, что сестра встанет на сторону Холлиса.

– Осталось больше половины смены. Я могу взять половину его смены вечером, если он захочет.

– Все в порядке, – ответил он. – Я могу работать в две смены.

– Нет, – возразила Сейдж. – Так не честно. Мама позаботится о тете Фионе. А Леэло отработает с Крисом.

Леэло обиженно уставилась на сестру, хотя в этой ситуации была виновата сама. Сейдж вызывающе посмотрела в ответ, провоцируя Леэло на новый спор.

Внезапно вспомнив о чужаке, Леэло окинула взглядом пляж. Лодка исчезла, его тоже не было видно.

– А что с лодкой? – спросила она.

Холлис прикрыл глаза рукой, защищаясь от солнца.

– Члены совета нашли лодку утром, ее прибыло к берегу с огромной дырой в корпусе. Ее забрали на ремонт.

Куда делся чужак? Леэло лихорадочно думала.

Сейдж продолжала смотреть на сестру с непроницаемым выражением лица.

– Какое тебе дело до лодки?

– Никакого, – солгала Леэло. – Я не знала, что ее уже забрали. – Она заставила себя сделать вздох. Юноша, должно быть, все-таки не добрался до берега. Значит, рядом никого не было, чтобы спеть для него. Она надеялась, что, по крайней мере, он умер быстро.

– Можешь идти, – сказала Сейдж. – У тебя есть время отдохнуть перед вечерней сменой.

Леэло взглянула на Холлиса, пытаясь понять, что он думает обо всем этом, но тот безучастно смотрел на берег. Казалось, Сейдж красовалась перед ним, хотя Леэло не понимала почему. Сестра была не из тех девушек, кто падает в обморок при виде мускулов, а по уму Холлис уступал ей.

В чем бы ни крылась причина, Сейдж не собиралась сдаваться, а Леэло ужасно устала.

– Спасибо, что прикрыл, Холлис, – сказала она.

Он хмыкнул в ответ, а Леэло отправилась обратно к Лесу. Сейчас она доберется до дома, поспит и забудет о чужаке, говорила себе Леэло. Но мысли продолжали вертеться вокруг Сейдж и Холлиса. Сейдж почти отказалась от замужества, но потом выбрала Холлиса. Будучи всегда преданной, она легко отвернулась от Леэло из-за такой мелочи, как опоздание на работу Стража.

Ее начинало подташнивать от мысли о том, что Сейдж может знать куда больше, чем она это показывает.

И тут она увидела кровавый след.

Глава двадцать первая

Ярен ковылял через Лес, волоча раненую ногу. После того как девушка бросила его на берегу, он несколько минут лежал на камнях, как можно дальше от ядовитой воды.

Он не стал осматривать ногу, зная наперед, что рана плохая. Он боялся, что его обнаружат. Когда девушка схватила веревку, он был уверен, что она не даст ему причалить и опрокинет лодку. Вместо этого она его вытащила. Но если она пыталась помочь ему, то должна была остаться. А она исчезла даже до того, как он выбрался из лодки, вероятно побежав за подкреплением. Прямо сейчас он надеялся спрятаться где-нибудь и молиться, что рана не смертельна.

Он едва ли ушел далеко, когда услышал голоса впереди. Каким-то образом он смог залезть на дерево и спрятаться в листве. Задержав дыхание, он наблюдал за проходящими мимо парнем и девушкой. Если бы кто-то из них посмотрел наверх, то тут же заметил его.

К счастью, они были слишком увлечены разговором. Он тихо выдохнул и слез с дерева, изо всех сил стараясь не поцарапать поврежденную ногу. Он не знал, сработает ли яд так же, как в случае с розой – яд распространялся по всему цветку, пока тот не погиб. Если так, то смысла прятаться не было. Но все же существовал шанс, что он выживет, а это значило, что он должен попытаться вернуться к отцу и сестрам.

Когда боль и усталость взяли верх, Ярен прополз через отверстие в какой-то густой живой изгороди и сел. Он надеялся, что спрятался надежно. И хотя отчаянно нуждался в воде, он понятия не имел, где на острове был безопасный источник. С водой придется подождать.

Юноша осторожно стянул брюки с поврежденного участка. Тот факт, что озерная вода попала лишь на одну ногу, уже был чудом. Он глубоко вздохнул, прикусил губу и посмотрел вниз. Рана выглядела хуже, чем он думал. Яд попал прямо на голень, добравшись до кости через кожу, мышцы и сухожилия. К счастью, сама кость оказалась неповрежденной. Он чувствовал бы себя намного лучше, если бы мог промыть рану чистой водой или, еще лучше, спиртом. Но у него ничего с собой не было, даже бурдюка с водой.

Он оторвал промокшую ткань, чтобы не проникал новый яд, и перевязал рану лоскутом туники, хотя кровотечение, похоже, остановилось само по себе. Ларс сказал, что отец Мэгги умер, потому что буквально вошел в воду, привлеченный песней островитян. Мужчина впал в такой транс, что даже не вздрогнул, когда яд начал выжигать ему плоть, и не обращал внимания на крики друзей с берега. Его останки так и не нашли.

Ярен почувствовал укол вины за то, что смеялся над магией. Он обязательно извинится перед Мегги, если выберется отсюда живым.

Он не заметил, как заснул, пока не услышал, как кто-то продирается сквозь заросли. Юноша встал, чувствуя себя болезненно и потерянно, боль в ноге стала невыносимой. Он выглянул из-за кустов и увидел среди деревьев человека. Ярен сделал глубокий вдох и постарался унять бешеное сердцебиение. Стук сердца так громко раздавался у него в ушах, что он был уверен: его точно обнаружат.

Когда человек подошел ближе, Ярен вздохнул. Это была девушка с серебристо-светлыми волосами, которую он видел на фестивале и которая притянула лодку к берегу. Он наблюдал из-за кустов. Как и на нем, на ней были туника и брюки, волосы заплетены в косу, несколько выбившихся прядей обрамляли ее лицо в форме сердечка. Она смотрела на что-то на земле, озабоченно нахмурив брови.

Кровь. Она шла по его следу. Он с трудом сглотнул, на лбу выступил холодный пот. Она все еще была одна, но это не значило, что у нее благие намерения. Возможно, она пришла закончить работу, не желая рисковать близостью озера в первый раз. Люпин сказала, что в большинстве своем эндланцы хорошие люди. В день фестиваля девушка казалась вполне безобидной, помахав ему, хотя могла бы навести оружие или начать петь.

Но он был именно тем, кого эндланцы боялись больше всего, – чужаком, стремившимся к разрушению. Он снова посмотрел на ногу. У него было два варианта: оставаться в укрытии и молиться, что рана не убьет его до темноты, а потом попытаться починить лодку… или попытать удачу с незнакомкой. Он поморщился, от движения голова начала кружиться. Сам он не сможет вернуться на материк.

Девушка присела и коснулась крови, затем поднесла руку к носу и принюхалась. А потом, подобно выслеживающему добычу ястребу, повернула голову к укрытию. Их взгляды встретились сквозь завесу ветвей.

Они одновременно встали.

– Привет, – сказал он и потерял сознание.