Книга: Ведьмино отродье - Маргарет Этвуд

И теперь главный вопрос: удалось ли Феликсу осуществить свою месть? Ищите ответ в книге:)

Единственное, что дает этой книге хоть какое-то подобие корешка, это её центральный персонаж Феликс — гениальный режиссер провинциального театра, который перечислит все пьесы Шекспира в хронологическом порядке, но с трудом вспомнит имя премьер-министра своей страны. В этой непреклонной вере в незаменимость творческого таланта он подчеркнуто не заинтересован ни политическими играми, ни бытовыми вопросами; и тем самым Феликс являет собой настолько вычурный пример высокомерной творческой гордыни, что когда мир начинает уходить из под его ног это воспринимается как вполне закономерное развитие сюжета. (По крайней мере до тех пор, пока Маргарет Этвуд не решает что этот довольно жалкий персонаж заслуживает стать героем арки возмездия.)

И вот именно на Феликсе начинается и заканчивается весь перечень объемных персонажей этой истории, поскольку все остальные будут представлены исключительно в виде функций от творческого замысла Феликса/Этвуд/Шекспира*.

* И здесь не получается не восхититься смелостью Этвуд, которая руками Феликса делает прямую интерпретацию «Бури» — интертекстуальный пересказ, который на несколько порядков проигрывает своему шекспировскому оригиналу.

Так, например, единственная функция упомянутого хакера 8Handz (в переводе «8Рукк») — это разбираться с вопросами магии (в смысле, любой достаточно развитой для Этвуд технологии) в сюжете книги: он девопс, аудио- и видеомонтажер, электрик, фотограф и специалист по безопасности и даркнету. И у любого, кто потратил хоть пару часов на самое поверхостное изучение связанных с любой из этих областей вопросов, начнет невольно дергаться левый глаз от того, с какой фривольной легкостью Этвуд закрывает всю непроделанную ей писательскую работу магической абстракцией по имени 8Рукк. Этот бедный девопс-фотограф за пару недель проделывает среднегодовую работу стартап-компании человек на десять. И, повинуясь сюжету, делает он это без интернета и хоть сколько-нибудь нормального оборудования.

В этой ленивой работе с персонажами Этвуд выступает в качестве неудачной рифмы к своему гениальному режиссеру Феликсу: их обоих не сильно волнует хоть что-то помимо своих собственных художественных замыслов. Хореография — легко, видео-монтаж — легко, психология преступника — легко. Добро пожаловать в сказку, где самый последний зек по требованию автора интерпретирует Шекспира на уровне первокурсника филфака. Надо лишь слегка присыпать речь шекспировской «феней», и добро пожаловать в реализм.

В общем, реалистичность происходящего примерно соответствует следующему писательскому плану: 1) автор расставляет на доске шахматные фигуры в той конфигурации, которая соответствует авторскому представлению о прекрасном; 2) автор в обратном порядке записывает все предыдущие ходы партии в соответствии со своими представлениями о том как должны ходить фигуры (да как угодно) — и готово:

«Фредди и Анна-Мария тоже отправились на банкет, но сначала Анна-Мария чмокнула Феликса в щеку. – Вы самый лучший, – говорит она. – Жаль, что вы не мой настоящий папа. Мне бы хотелось такого отца.»

И вот в конце книги все находят свое пошлое счастье: непризнанные получают признание, недолюбленные — любовь, грешные — прощение. И, может быть — может быть — если достаточно сильно зажмурить глаза от бьющего со страниц книги счастья, то получится не обратить свое внимание на то, что за всем этим медовым концом стоит история о безнаказанной мегаломании мерзкого выжившего из ума эгоцентричного шантажиста, который в порыве отложенной на 12 лет мести нарушает с десяток законов, попутно рискуя свободой и жизнями десятка других людей.

Первые 200 страниц я ждал появление хоть какого-то сюжета и хоть каких-то персонажей, но потом этот черновик черновика наконец-то закончился.

Есть люди-мастера на все руки. Они покупают железную вешалку-плечики, разгибают её и оплетают листьями и цветами. Кто признает в венке бывшую вешалку? А ведь она есть, просто превратилась в нечто иное. Примерно то же самое проделывает Этвуд с шекспировским текстом: берёт каркас и изгибает его невообразимым образом. Шекспира вы там не почувствуете. И я понимаю людей, которые ждали "Бурю", но не получили её и считают себя обманутыми. Я же и рассчитывала, что оригинальной идеи будет по-минимуму, потому что не очень люблю новомодные переосмысления классики. Все эти вишнёвые сады на фоне зомби-апокалипсиса и ревизоров на удалёнке. Эта история-исключительно история жизни эксцентричного театрального режиссера Феликса Филлипса, история его трагедии и триумфа. Феликс-режиссер-экспериментатор, он с лёгкостью обходится с классикой, перекраивает сюжеты, ставит пьесу за пьесой, завоёвывает уважение публики, становится директором мейкшавегского театрального фестиваля. Он обретает позднюю любовь, быстро её теряет и ещё больше сосредотачивается на работе. Пока он "погружён умом в Зефирах и Амурах", он упускает болезнь маленькой дочки, происходит трагедия, и вот малышка навсегда остаётся трехлетней девочкой с фотографии. Феликс работает ещё более упорно, творит, а его помощник берёт на себя всю нудную бюрократическую работу. И в какой-то момент режиссёр понимает, что его же правая рука скинул Феликса со всех постов. Тут бы и заподозрить режиссёра в тщеславии и гордыне, но Феликса возмущает даже не тот факт, что его сместили с должности, а то, как это подали. Старик-де почти ополоумел, оно и понятно, после всего-то, а всё ж идеи у него странные, опасные и для почтенных зрителей не годятся. Феликс взбешён, что все дела состряпали у него за спиной, скрывали от него правду о реакции публики на некоторые его вещи и выставили его самодуром, с упрямством паровоза прущим вперёд. Побеждённый, но не сломленный, Феликс какое-то время живёт отшельником, а потом нанимается сезонным учителем в колонию, где отныне должен прививать культуру мошенникам и прочим махинаторам. Всё ради того, чтобы поставить "Бурю"-труд всей его жизни. Лишив его поста режиссёра театра, его враги перекрыли возможность поставить этот спектакль на настоящей сцене. Как назовут это психологи? Незакрытым гештальтом? Феликс одержим пьесой, она символ. "Буря" воскресит его собственную, утраченную Миранду. Далее читатель наблюдает спектакль в спектакле. С одной стороны заключённые репетируют пьесу Шекспира, а с другой стороны жизнь Феликса становится похожей на пьесу, рамки которой он специально расширяет, чтобы расквитаться со своими обидчиками. И вот что получается. Переделка "Бури" в тюремных стенах не выглядит раздражающе и глупо. В тюрьму нельзя женщинам, поэтому роль богинь играют три игрушечные диснеевские принцессы. Ариэль-феечка? Да ни один мужик не согласится играть феечку, сосущую нектар. Пусть дух воздуха будет инопланетянином. И так далее. В конце, когда шекспировская пьеса и "буря" жизни Феликса соединяются воедино, получается любопытная развязка. Несколько театрализованная и постановочная, да, но режиссёру нравится. Он и реализм вообще не сильно дружат. А в заключении озвучивается очень важная идея, что иногда, чтобы самому почувствовать себя свободным, надо отпустить другого. Маргарет Этвуд, на мой взгляд, пишет нетривиальные, цепляющие книги. Что-то мне нравится больше, что-то меньше, но читать все интересно. Безусловно, "Ведьмино отродье" не всем придётся по вкусу, вот так запросто я бы эту книгу не рекомендовала, но присмотреться определённо стоит.

Мне очень нравится Шекспир в современном изложении. Ох, не даром он считается великим! В стихах, в вышедших из моды словах да еще и в переводе не всегда мы можем оценить замысел автора, но когда основные схемы сюжета перенесены в современные реалии, всё становится проще и увлекательнее. Фирменные фишечки Шекспира - это сбивающий с ног сон и затягивающие в свой мир сновидения, коварство и интриги, жажда мести и муки совести. Всё это Маргарет не растеряла, а сконцентрировала в самом апофеозе романа. И вот нам на встречу выходит сам Шекспир и всё лучшее, что есть в его трагедиях!

Первая половина написана здорово и увлекательно. Автор, резвясь, придумывала свои новаторские трактовки Барда якобы поставленные Феликсом. В первую очередь книга написана ради изложения собственного понимания героев. Калибан из негодяя превратился в затравленного и унижаемого персонажа с правом на защиту и достоинство. Вторая часть, воспроизводящая события пьесы в реальности, вторична и написана без вдохновения. По сути, в книге 3 варианта "Бури": судьба Феликса, экранизация для служащих и заключенных и представление для Тони и К. О втором и третьем нам известно, а вот настоящее действо, за исключением пары номеров, осталось за кадром.

Этвуд не дотянула до первоисточника и в плане моральной позиции, всегда выражаемой Шекспиром. Цикл "Hogarth Shakespeare" показывает, почему Бард велик, а его авторы - просто хорошие писатели.

-Лучший учебный прием – непосредственное соприкосновение, авторитетно заявил Феликс.

Следует признать, этот прием оправдал все ожидания. И это при том, что финансирование мизерное, контингент потенциальных актеров далек от чтения классиков, но возможность ощутить себя вновь живым и заниматься любимым делом стоят того, чтобы вновь возвращаться за стены тюрьмы и показывать, как многогранен Шекспир. Очень было интересно следить за разбором пьесы, за тем, как прорабатывают характеры персонажей, как постепенно актеры начинают чувствовать и понимать свои роли. В остальном, книга не показалась мне убедительной. Месть – дело, конечно, понятное и возможность проучить обидчиков весьма соблазнительна, но провернуть такой изощренный план в условиях тюрьмы – это из области далекой от жизненных реалий. Чистой воды утопия. А вот театр и Шекспир – пять баллов.