Текст книги "Катализатор безумия"

– Я думала, вам с ним будет интересно.

– Нужно было сначала спросить меня! – Изабелла расстроилась.

А Ханна, посоветовав ей быть с Роскоем помягче, повесила трубку. Нет ничего удивительного в том, что Белла так реагирует. Но этот парень безумно обаятелен и, если они пообщаются чуть ближе, он покорит ее, в этом Дюфрен не сомневалась.

Изабелла ввела номер телефона Роскоя в справочник, надеясь, что он ей не позвонит. Но надежды эти рухнули уже вечером, когда тот решил с ней пообщаться. Девушка твердо решила не отвечать, но на следующий день он позвонил с другого телефона. Она терпеть не могла звонки с незнакомых номеров, но пока существовала хоть малейшая вероятность, что это Кристиан – выбирать не приходилось.

– Алло.

– Привет, узнала? – спросил голос в трубке.

– Скорее догадалась.

– Да, это Кой. Я вчера не смог дозвониться до тебя.

Изабелла промычала что-то невнятное.

– Я хотел предложить съездить на ипподром на выходных, посмотреть скачки. Что ты об этом думаешь?

Та растерялась:

– Я не знаю, наверное, нет. Ничего личного, Роской, просто я не люблю лошадей.

Боже, опять ляпнула глупость.

– Ну, хорошо. Может, тогда ты сама предложишь, как нам провести время?

– Да, – сказала девушка. – Если я что-нибудь придумаю, я обязательно сообщу.

Роской понимал, что она пытается закончить разговор, но не мог позволить ей это просто так сделать.

– Как твои дела? – поинтересовался он.

– Все хорошо, спасибо. Но сейчас я на работе и будет нежелательно, если старшая швея увидит меня с телефоном. Поговорим потом.

С этими словами, не дождавшись ответа, Изабелла завершила разговор и отложила телефон в сторону.

Ужасно, ее бросили на растерзание этому Роскою, и поддержать ее абсолютно некому. Она терпеть не могла эти ужасные ухаживания неприятных ей мужчин. Да, Ханна решила выступить в роли купидона. Только кто ее просил? Она знает, что они с Кристианом поссорились и, вместо того, чтобы помочь, пытается разрушить их отношения окончательно! Больше смахивает на нож в спину, чем на дружескую услугу.

Изабелла поняла, ей просто необходимо помириться с Кристианом, иначе она так и останется одинокой среди огромного количества знакомых. А это, как известно, самый ужасный вид одиночества. Одиночество в толпе, кажется, так это называют психологи. Или не психологи, не важно. Девушка приехала домой, приняла успокоительное, которым, к слову, стала злоупотреблять и, набравшись смелости, позвонила Блейку. Как обычно, художник долго не отвечал, но она решила не сдаваться, пока не услышит его голос. И, наконец, свершилось, Кристиан снял трубку. Он даже не успел ничего сказать, а Изабелла уже воскликнула:

– Крис!

– Здравствуй, Белла, – сухо ответил он.

– Крис, я хотела сказать тебе.

– Говори.

– Я это… в общем…

– Что случилось? – спросил Крис.

И хотя он прекрасно понимал, что случилось, он желал услышать все полностью из уст Изабеллы. Кристиан знал, что девушке трудно признаваться в своих чувствах, извиняться, просить о чем-либо. И так же он знал, что виной этому не гордыня, как многие полагают, а самый банальный страх. Страх быть непонятой, страх получить отказ, вот что движет Изабеллой. А гордыни у этой девушки не больше, чем у котенка. Что ж, решил Блейк, тем лучше, сейчас он посмотрит, что сильнее, страх открыться или страх потерять его.

– Крис, – продолжила Изабелла после короткой паузы. – В общем, я скучаю. Очень.

Тот молчал.

– Крис, ты слышишь? Я скучаю, – повторила девушка.

– Слышу, – ответил художник.

– Ну, скажи мне что-нибудь на это.

– Я принял к сведению, и мне очень приятно, что кто-то в этом мире по мне скучает.

– И все? – поразилась Изабелла.

– А что ты хотела услышать?

– Крис, мы расстались? – спросила она.

– Не припомню такого.

– Тогда что происходит?

– А ты не понимаешь?

– Нет, черт возьми, я не понимаю! – взорвалась девушка. – Иначе не стала бы спрашивать! Я никогда не была в отношениях! Я не знаю, что можно говорить, а что – нет! Я думаю, что мы доверяем друг другу!

– Я не буду объяснять очевидное, Белла.

– То, что очевидно для тебя, для меня – загадка.

– Очень жаль, – проговорил тот. – Мне казалось, мы мыслим в одном направлении.

– Крис…

– Мне звонят по второй линии, Белла. Я должен ответить.

– Перезвони мне! – воскликнула девушка, но тот, сделав вид, что не услышал, отключился.

Вызов по второй линии, какой отличный повод, чтобы завершить нежелательный разговор. Что ж, хорошо. Видимо, это конец. Изабелла свернулась калачиком на диване. Произошло то, чего она больше всего боялась – она потеряла Кристиана. Как дальше жить она не понимала, будущее казалось туманным, маленький мирок, который девушка вокруг себя выстроила, рухнул в одночасье, и ей осталось только собирать осколки. Чего он хочет? Что она должна сделать? А что она скажет тете, когда та станет спрашивать о причинах разрыва?

Изабелла заплакала. Она больше никого не полюбит, ей больше незачем жить. Возможно, она слишком драматизирует, но именно так девушка чувствовала себя в данный момент: беспомощно, бессильно и безжизненно. Тут же проснулся эгоизм, подсказавший ей следующую мысль: лучше бы Кристиан умер, чем бросил ее. Так, он хотя бы, не будет принадлежать никому другому. Гораздо хуже ведь осознавать, что он счастлив без нее, а она здесь одинокая и все еще любящая его.

Девушка уже нарисовала себе картину одинокой и печальной старости без мужа, детей. И пусть у нее на могильном камне напишут, что она умерла девственницей, и пусть ее похоронят в подвенечном платье. Пусть те, кто увидит ее могилу, знают, что в двадцать первом веке еще остались такие девушки, которые не отдаются за подарки или спонсорство. А может, все подумают, что она была просто некрасивой. Но это неправда! Она красивая! У нее длинные светлые волосы, большие голубые глаза, пухлые, четко очерченные губы, гладкая кожа. Изабелла вздохнула. Ведь это будет даже некому сделать. Тетя умрет раньше нее, с Ханной их дороги, скорее всего, разойдутся. Ее похоронят за счет государства, и никто, кроме работников кладбища, не придет на ее могилу. Так она и проживет всю жизнь в одиночестве, а потом умрет в одиночестве.

Да, она заведет себе несколько котов, которые станут ее утешением. Милые, ласковые питомцы. Потом девушка вспомнила, как читала в интернете статьи о том, что домашние животные, оставшиеся запертыми с трупом хозяина в доме, непременно начнут его поедать, и перспектива провести старость в окружении пушистых друзей уже не казалась столь привлекательной.

Этот феномен имел научное название, но Изабелла его не помнила. Зато она прекрасно помнила снимки, виденные ею в блогах, примеры того, о чем сказано выше. Больше всего тогда девушку удивил факт, что пиявки присасываются даже к утопленнику, хотя, по идее, их должна интересовать лишь свежая кровь живого человека. Далее следовали фотографии тел со следами зубов и когтей собак и обглоданные домашними свиньями кости, изодранная крысами плоть. Впечатленные люди задавали вопрос, а правда, мой кот, съест меня, если я умру с ним в квартире? И эксперты отвечали – да. Коты обычно начинают делать это через день, собаки выжидают чуть больший период, но суть одна. Тело, если его вовремя не вынести, обязательно пострадает от когтей и зубов животных.

С интересом и отвращением Изабелла рассматривала эти фотографии в большом разрешении, стараясь не пропустить ни одной детали. Она разглядывала краешки ран, безжизненные заплывшие глаза, посиневшие губы.

Наверное, если бы она сказала об этом Ханне, та уж точно отправила бы ее к психиатру. По мнению Дюфрен, интересоваться такими вещами было противоестественно. Ну да, уж лучше полистать каталог одежды. Как она не может понять – смерть, это то, чем нужно восхищаться, то, перед чем нужно испытывать благоговейный трепет.

Глава 15

На следующий день Изабелла сложила все книги и диски Кристиана в пакет, чтобы отнести ему. Она представляла, что зайдет с гордым видом, вручит ему свою ношу и уйдет, не сказав более ни слова. В идеале было бы отлично, если Блейк окликнет ее, подойдет, обнимет, скажет, как она ему нужна, и попросит больше никогда не покидать его. Но вряд ли это произойдет. Скорее всего, он равнодушно посмотрит и продолжит заниматься своими делами, она положит пакет и выйдет.

Некоторое время потребовалось Изабелле, чтобы понять и сформулировать свой новый страх – она стала бояться мечтать, как бы странно это ни звучало. Дело в том, что мечты девушки представляли собой очень четкую и детализированную картину, которая представала в ее воображении не в виде вспышек, а в виде этакого фильма с точным, постепенно развивающимся сюжетом. Не так давно девушка говорила Кристиану, что ей трудно возвращаться из мира вымышленного в мир реальный. В принципе, это не доставляло ей хлопот, но сейчас все изменилось. Приведем упрощенный пример. Изабелла хотела увидеться с Ханной во вторник, уже решила, куда они пойдут, и что будут делать, но, когда сказала об этом подруге, то услышала в ответ, что та не может, ибо во вторник работает допоздна. Казалось бы, самая, что ни на есть, будничная ситуация, но в голове девушки уже присутствовал некий диссонанс и расстройство от того, что планы рухнули. И теперь Изабелла стала бояться мечтать, строить модели событий. Еще один пример. Она всегда хотела поехать в Индию. Скопить денег она, простая швея, не могла, да и, наслушавшись ужасных слухов о подстерегающих на каждом шагу опасностях, пока что сидела дома. Но она читала много книг об Индии, о быте, культуре и истории этой страны, смотрела фильмы, сохраняла картинки из Интернета, покупала сувениры в этно-магазинах. И, конечно, она не раз представляла себя пробирающейся сквозь индийские джунгли, посещающей все местные достопримечательности, приветствующей Далай-ламу. Теперь она стала рассуждать следующим образом: это может никогда не случиться. Зачем строить в голове эти планы, чтобы потом разочароваться? Но образы все равно поневоле вспыхивали в ее сознании. И Изабелла старалась пресечь их на корню, говорила себе, что не надо думать об этом, в жизни может случиться все, что угодно. Мечтать начнешь, когда будешь держать в руках билет в Индию. То же самое относительно людей. Не стоит связывать с ним долгосрочные планы. Люди смертны. Так девушка душила мечты в своей голове, что неизменно приводило к внутреннему дискомфорту. Она стала депрессивной и раздражительной. И развивалось это все, по нарастающей с каждым днем, прогрессии.

Нетрудно догадаться, что послужило началом этого. Кристиан. Вернее, не Кристиан, а связанные с ним надежды и чаяния Изабеллы. Она-то уже представила счастливую семью, двоих детей, поездки за город, Рождество, годовщины и прочие приятные атрибуты совместной жизни, но ситуация сложилась совсем по-иному. Проще говоря, теперь Изабелла боялась связывать надежды с другими людьми, опасаясь, что они уйдут из ее жизни.

Хоть девушка и не могла похвастаться отменной интуицией, она понимала – это конец. Только, если Кристиан сделает шаг ей навстречу, может что-то изменится, она же решительно не понимала, что делать.

Девушка оделась, вызвала такси и поехала к Кристиану. В том, что застанет его дома, Изабелла не сомневалась. Этот затворник, как его называла Ханна, всегда сидел дома.

Вот тебе и вся любовь, подумала девушка. Правильно говорит ее подруга, любовь – это просто слово, созданное для того, чтобы мужчина мог затащить женщину в постель, а потом сделать из нее домработницу. Нет никакой любви. Не существует.

Но тут же Изабелла вспомнила пары, которые попадались ей не так часто. Пары, где двое, провстречавшись несколько лет, женятся, заводят детей и живут душа в душу. Заботятся, и гордятся своими малютками, словно те маленькие принцы и принцессы. Те пары, по которым видно, что они счастливы вместе, те пары, в которых мужчина даже после нескольких лет совместной жизни продолжает дарить своей жене цветы, и она всегда улыбается, понимая, какое сокровище ей досталось. Не надо думать, что эти люди не совершают ошибок, они просто умеют их прощать. Трудно поверить, что есть такие семьи, где мужчина с радостью возвращается домой после работы, потому что он любит свою жену и своих детей. Но, черт побери, они же есть! Изабелла верила своим глазам и ушам. И эти люди, они во всеуслышание заявляют – мы любим друг друга. Это важно. Одно дело, говорить это наедине, а другое – при всех и всем. Да, это ответственность.

Интересно, хватило бы у Ханны, которая бессовестно заигрывает с женатыми мужчинами, духа попытаться соблазнить такого? Наверное, да. Изабелла покачала головой. Ханна Дюфрен – беспринципная. Она заявила бы о полигамности каждого самца и продолжала бы флиртовать с ним, просто ради развлечения, а ведь этого могло быть достаточно, чтобы разрушить семью. Хотя покойная мать нашей героини тоже разрушила семью, чтобы выйти замуж за ее отца. Так что, не случись этого, Изабеллы не было бы на свете.

Но почему Ханна такая черствая? Говорят, бессердечные и холодные люди не всегда были такими. Что-то произошло в их жизни такое, что отняло у них много нервов, энергии и эмоций. Теперь у них просто иммунитет.

Но что такого могло случиться у ее подруги? Они знакомы очень давно, но, кажется, никаких сильных стрессов она не испытывала. Хотя Изабелла не могла знать наверняка. Дюфрен никогда не делилась с ней тем, что у нее на душе. Она могла в красках расписать, как провела ночь с очередным ухажером, но, когда речь заходила о личных переживаниях, предпочитала молчать.

Такси остановилось у дома Кристиана. Этим осенним днем коттедж Блейков выглядел особенно мрачно. Тучи сгустились, того и гляди, начнется гроза.

– Подождите меня, – обратилась к таксисту девушка. – Я сейчас вернусь.

Она вышла из машины и, взглянув на хмурое небо, пошла к дому своего любимого. Так, надо сохранять хладнокровие. Просто отдать ему пакет и уйти. Никаких лишних эмоций. Изабелла нажала на звонок. Эх, никогда она не думала, что придет сюда всего лишь отдать книги. Кристиан открыл дверь, брови его удивленно поползли вверх.

– Я пришла вернуть книги, – как ей показалось, холодно сказала девушка.

Блейк был весь перемазан краской: брюки, рубашка, руки и даже кое-где лицо. Любой умный человек решил бы держаться подальше от него в этот момент из страха испачкаться, но Изабелле так и хотелось прижаться к нему, обнять, поцеловать. Настолько сексуально он сейчас выглядел. Он продемонстрировал ей свои руки:

– Пожалуйста, отнеси пакет в кабинет. Я предпочел бы ни к чему не прикасаться сейчас.

Девушка положила сумочку на комод и молча пошла в кабинет. Кристиан с улыбкой смотрел ей в спину. Злится. Только на кого? На себя? На ситуацию? Пора положить этому конец.

Художник повернулся, чтобы закрыть дверь, и взгляд его приковала сумочка Изабеллы, так призывно открытая. Поскольку принципы Кристиана позволяли ему копаться в чужой душе, то сумочка казалась вообще чем-то незначительным. Но он не будет копаться. Аккуратно, двумя пальцами, чтобы ничего не испачкать, Блейк извлек из внутреннего кармашка ее сотовый телефон и положил его в карман висящего на вешалке своего пальто. Теперь главное, чтобы Изабелле никто не позвонил. Хотя кто может ей позвонить? Только тетя Мэй или Ханна. А с другой стороны, Дюфрен всегда отличалась привычкой объявляться не вовремя.

Девушка вернулась.

– Спасибо за книги, – сказала она. – Было интересно.

– Обращайся, – кивнул Кристиан.

Его позабавили ее попытки держаться холодно.

– Счастливо, – проговорила Изабелла и пошла к такси.

Красивая. Блейк смотрел ей вслед, и в голове у него родилась идея для новой картины. Он назовет ее «Уходящая вдаль».

Приехав домой, Изабелла не сразу заметила пропажу своего мобильного. Она была слишком подавлена, чтобы вообще о чем-то думать. Кристиан, вопрошала она, почему ты меня не остановил? Ведь, если бы ты только намекнул на то, что хочешь, чтобы я осталась – я сделала бы это.

И, лишь к вечеру, когда девушка вспомнила, что нужно завести будильник, она хватилась своего телефона. В кармашке, где он обычно лежал его, естественно, не было. Изабелла перерыла всю сумку, но мобильный так и не нашла. Она позвонила на него. Гудок проходил, в доме было тихо, трубку никто не поднимал. Неужели потеряла? Ну почему она такая неудачница? Она еще раз перебрала содержимое сумки, но телефона там не было. Может, она оставила его в такси, ведь она говорила там с тетей? Все, тогда его не вернуть. Изабелла заплакала. Нет, не потому, что ей было жаль потерявшийся мобильник, просто эта небольшая неприятность стала последней каплей. Чаша терпения переполнилась.

Девушка не верила в бога, но, если он там есть, он наверняка ее ненавидит. Ей казалось, что вся ее жизнь идет наперекосяк. Никто не слышит ее и не хочет слышать. Только Кристиан, казалось, понимал ее, и теперь, когда пришел конец их отношениям, а она искренне так считала, она просто не сможет общаться с другими людьми. Кристиан был совершенством во всем: в общении, в отношениях, наверное, и в постели. Этого она уже никогда не узнает. Он открыл ей глаза на этот мир и его обитателей, и ушел так же быстро, как и появился.

Зазвонил телефон. Изабелла оторвала голову от подушки, которую обильно орошала слезами и подошла к аппарату.

– Белла, – сказал в трубку Блейк.

Девушка почувствовала, как сердце упало.

– Крис, – осторожно проговорила она.

– Ты забыла у меня свой мобильный.

– О, господи! – с облегчением воскликнула та. – Я завтра заберу его, можно?

– Можно в любое время, – тон Блейка был флегматичным, но в целом доброжелательным.

– Хорошо. Я приду вечером!

– Договорились, – ответил Кристиан и, не попрощавшись, отключился.

Изабелла вытерла влажные глаза рукой. Она не знала, радоваться ли ей тому, что телефон нашелся, или расстраиваться, что нужно ехать за ним к Блейку. Это настоящее испытание для ее нервов и духа. Но, ничего не поделаешь. Покупать новый сотовый телефон не входило в ее планы.

После того, как она вчера привезла Кристиану книги, Изабелла уже не расценивала поездку за телефоном, как возможность помириться, поэтому не стала особенно много времени уделять своему внешнему виду. Она надела джинсы, кеды и свитер – осень диктовала свою моду. Ей не хотелось сегодня быть женственной, не хотелось ничего выдумывать, не хотелось, чтобы Кристиан решил, будто она наряжается для него.

Когда художник открыл дверь, девушка думала, что он сейчас просто отдаст ей телефон, и она уедет. Но Кристиан медлил.

– Ну, привет, – нехорошо улыбнулся он.

– Привет, – Изабелла насторожилась.

Блейк сделал шаг назад, словно приглашая ее войти, но девушка не спешила это делать.

– Где я оставила телефон? – спросила она.

– Я нашел его на полу, – не смутившись, соврал Кристиан.

Он вытащил из кармана мобильник и протянул Изабелле, но, как только она подняла руку, чтобы его взять – сделал шаг назад. Что значил этот жест, девушка не понимала, но, глядя на Блейка, как кролик на удава, шагнула в прихожую вслед за ним. За ее спиной захлопнулась дверь, и Изабелла вздрогнула.

– Крис? – позвала она.

Художник пошел в гостиную.

– Что происходит? – девушка не хотела заходить, но иного выбора у нее не было.

Она тоже вошла в гостиную. Окна были, как обычно, плотно зашторены, и в комнате царил приятный полумрак.

– Ты отдашь мне телефон? – спросила Изабелла.

– Конечно, – Кристиан вложил ей в руку мобильник и сделал шаг назад.

Девушка вопросительно посмотрела на него.

– Некий Роской звонил тебе восемь раз, – сообщил Блейк. – Думаю, я имею право поинтересоваться, кто это.

Кровь мгновенно ударила в лицо Изабелле. Она не умела врать, а перейти в наступление не смогла бы.

– Знакомый, – пожала плечами девушка.

– Знакомый, Белла? – Кристиан медленно пошел на нее. – У тебя отродясь не было знакомых мужского пола. Говори, кто это?

Та попятилась, но вскоре уперлась в книжный шкаф.

– Говори, – художник подошел к девушке вплотную и тоже облокотился на шкаф.

– Зачем тебе это? – Изабелла попыталась отвернуться, отойти, но не могла.

– Как это зачем? – улыбнулся он. – Ты – моя женщина, тебе звонит какой-то Роской, а я должен молча наблюдать, как у меня растут рога?

– Никаких рогов, Кристиан! – воскликнула та. – Это друг Ханны, мы ходили вместе в театр. Он просто спросил мой телефон!

– В театр? – поднял брови Блейк. – На какой спектакль?

– Он назывался «Стремись к мечте». Про первых поселенцев. Замечательная постановка.

– Тебя интересует эта тема?

– Всегда интересно, кто делал первые шаги по континенту, на котором ты живешь.

– Я дал бы тебе книгу, – медленно проговорил Кристиан. – Но ты так решительно вернула мне всю мою литературу. Теперь, наверное, тебя снабжает Роской.

Изабелла медленно сползла вниз по стенке шкафа и спрятала лицо в ладони. Блейк опустился рядом с ней на колени:

– Все в порядке?

– Ничего не в порядке! – девушка посмотрела на него сквозь пальцы. – Ты ревнуешь? Или просто издеваешься? Я отказываюсь что-либо понимать! Меня уже трясет, Крис! Дай мне определенность! Чего ты от меня хочешь? Зачем ты это делаешь?

Художник аккуратно отнял ее руки от лица:

– Я хочу, – тихо сказал он. – Чтобы ты была счастлива.

– Так сделай меня счастливой.

Их глаза встретились. Сейчас он меня поцелует, поняла Изабелла. И правда, мужчина подался вперед, он непременно поступил бы так, как она подумала, но тут зазвонил ее телефон.

– Кто бы это мог быть? – нараспев проговорил Кристиан, глядя на дисплей. – Ах, это наш старый знакомец Роской!

– Пожалуйста, Крис! – девушка схватила его за руку. – Ответь! Поговори с ним. Я больше не могу! Этот человек меня довел!

Художник взял мобильник:

– Алло.

Роской на том конце явно растерялся:

– Кто это? – удивился он.

– А это кто? – в свою очередь спросил Кристиан.

– Могу я услышать Изабеллу?

– Изабелла спит, – ответил Блейк и ободряюще улыбнулся девушке.

Роской несколько секунд напряженно молчал, потом поинтересовался:

– Точно?

– Точно, вот лежит рядом со мной, спит.

Та покраснела и надеялась, что Кристиан этого не заметит, а он слушал в трубке тишину. Его собеседник, очевидно, подбирал слова.

– Ей что-нибудь передать? – вежливо спросил художник.

– Э… нет, – пробормотал Роской. – Не надо, спасибо. Думаю, я перезвоню позже.

– Я скажу, что вы звонили.

– Спасибо, – незадачливый ухажер отключился.

– Вот и все, – улыбнулся Блейк, возвращая девушке мобильник. – Думаю, он больше не станет тебе докучать.

– Ты даже не представляешь, насколько я тебе благодарна, – вздохнула та.

Кристиан улыбнулся.

– В общем, – сделал вывод он. – Ханна Дюфрен подыскивает тебе жениха.

– Нет, – ответила Изабелла, хотя понимала, что он прав.

Разумного довода в защиту подруги девушка привести не могла, поэтому и ограничилась этой небольшой репликой. Она ждала, что художник сейчас начнет отстаивать свою правоту, но он поднялся и открыл книжный шкаф:

– Первые поселенцы, говоришь?

Девушка растерялась. Она ожидала справедливого гнева ревнивого мужчины, а Кристиан интересуется спектаклем.

– Прочти это.

Изабелла взяла из его рук книгу. «Безумие, голод, страх: Джейкоб Доннер и его отряд» – было написано на обложке.

– Я помню что-то про отряд Доннера из школьной программы, – задумчиво проговорила она. – Но очень смутно. Этот случай, и еще несколько, нам приводили, как примеры экспедиций без соответствующих навыков и снаряжения.

– В общих чертах так и было, – Блейк кивнул.

– Документальная? – поинтересовалась девушка.

– Художественно-документальная. Когда я заказывал ее, в каталогах были чисто документальные варианты, но я выбрал этот. Так острее.

Изабелла глупо кивнула.

– Может, ты встанешь? – нахмурился Кристиан. – Неужели тебе нравится смотреть на меня снизу вверх?

Мне нравится смотреть на тебя с любого ракурса, хотела сказать девушка. Но не сказала. Она молча поднялась и спросила:

– Ты больше на меня не сердишься?

Мужчина показал ей свою ладонь:

– Как я могу сердиться? Во мне же твоя кровь.

– О, Крис, – простонала девушка.

И сделала она это так жалостливо, что у художника возникло естественное желание ее обнять, как он и поступил. Изабелла стояла, не шелохнувшись, прислушиваясь к своим ощущениям. Она пыталась запомнить то чувство, когда Кристиан ее обнимает. О, небеса! А она думала, этого уже никогда не произойдет. Стоит ли верить своему счастью? А вдруг она спит, и это все ей снится? Что ж, девушка была согласна жить во сне. Какая разница, происходит ли это по-настоящему или нет, если она чувствует что-то в этот момент и чувства эти неотличимы от реальных.

Этим же вечером Изабелле позвонила Ханна.

– Ты помирилась с Кристианом! – вместо приветствия воскликнула она.

– Да! – радостно ответила та, и Дюфрен отчетливо представила ее счастливое лицо.

Изабелла только начала во всех красках описывать подруге, как все произошло, но Ханна ее бесцеремонно перебила:

– Ты в курсе, что выставила меня перед Роскоем полной идиоткой?

– Не принимай близко к сердцу, – отмахнулась та. – Неужели тебя волнует мнение какого-то левого человека?

– Роской, дорогая, мой хороший знакомый. Он умный, интеллигентный, образованный, обеспеченный мужчина.

– Ну и встречайся с ним сама! Не надо мне его сватать. Интеллигентный, тоже мне! С таким именем он может смело отправляться пасти скот.

– Послушай, – предостерегающе начала Ханна, но Изабелла никак не отреагировала.

– Как можно так назвать ребенка? – захохотала она. – Родители его, наверное, ненавидели.

Дюфрен даже испугалась. Это не был смех нормального человека. Ханна с трудом могла подобрать слова, чтобы описать его. Смех истерично-маниакальный. Смех одержимого.

– Белла, – сказала она. – Извини, пожалуйста, мне звонят с работы. Поговорим, потом, хорошо?

– Конечно, поговорим! – ответила та, все еще смеясь.

Девушка положила трубку. Что же происходит с ее подругой? Изабелла, обычно тихая и спокойная, уравновешенная, как ангел, хохочет диким смехом и отпускает шутки по поводу имени, которое человеку дали родители. Сама Ханна Дюфрен никогда не отличалась высокими моральными устоями, но даже по ее мнению, это было слишком. Имя, как и семью, не выбирают! Ханна только укрепилась во мнении, что это сказывается общение с Кристианом, самовлюбленным, пафосным эгоистом. Боже мой, кто он такой, чтобы ставить себя выше других?

И тут Ханна задалась другим вопросом – а кто он такой вообще? Что она о нем знает? Его зовут Кристиан Блейк, он безработный, он хорошо рисует. Все. Где он учился, как рос, кем были его родители – это оставалось для Ханны загадкой. Она уже давно подумывала нанять частного детектива, чтобы тот разузнал подробности прошлой и настоящей жизни Кристиана. Кажется, сейчас самое время это сделать.

Девушка позвонила своему знакомому детективу и договорилась с ним о встрече. В уютном итальянском ресторане она предоставила ему уже известную информацию о Кристиане. Больше всего Ханна желала знать о прошлом художника, его отношениях с женщинами и проблемах с законом, а так же о том, где и с кем он проводит свободное время. Мужчина согласился помочь ей и следующую встречу назначил через неделю. Тогда он и покажет Дюфрен, что интересного и полезного ему удалось раскопать.

Ханна подумала, что не стоит рассказывать Изабелле о том, что она обратилась к частному детективу. Их отношения с подругой и без того оставляли желать лучшего, а если Литуэл услышит от нее нечто подобное, о дружбе можно будет забыть. Ханна расскажет ей только в исключительном случае.

Изабелла, которая ничего не знала о ее планах, жила в своем маленьком мирке, в котором существовали только она, Кристиан и их любовь. И покидала его наша героиня только в самых крайних случаях и очень неохотно. Тетя Мэй и лучшая подруга снова были забыты, все дела отложены на потом.

К тому же, девушка начала читать книгу, которую Блейк ей дал. История Джейкоба Доннера полностью захватила ее, и Изабелла не расставалась с книгой ни на минуту. Автор очень ярко сумел передать эмоции героев: их страсть, азарт, а далее страх и безумие. В книге рассказывалось, как жители Иллинойса отправились искать счастья в Калифорнии. Они продали дома и все свое имущество, чтобы закупить провизию, лошадей и отправиться в поход.

Выдвинувшись в апреле, и планируя попасть в апельсиновый рай через пару месяцев, путники не учли, что путь окажется сложнее, чем они думали. Калифорнийского хребта Сьерра-Невада герои достигли только в октябре. Запасы были истощены, деньги и силы на исходе, а горные перевалы уже стояли покрытые снегом. Начались сильные метели, и местные жители уговаривали Доннера переждать до весны. Но переселенцы ждать отказались, они отдали оставшиеся деньги индейским проводникам, чтобы те помогли им переправиться через горы.

На перевале Тракки у озера, где произошли все трагические события, отряд оказался в конце месяца. Внезапно начался сильный снегопад, поднялся буран. Люди кинусь спешно ставить палатки и сооружать укрытия: сдвигали повозки, пытались сделать навесы из кустарников, но защититься от вьюги так и не удалось. Путники уже были истощены и обморожены и молились только о том, чтобы ветер утих, и они смогли продолжить путь. Но этому не суждено было случиться. Когда метель миновала, стало ясно, что уровень снега поднялся так, что люди увязали в нем по пояс, и попытки продолжать движение безнадежны. Найти какую-либо дичь тоже было невозможно, ибо звери покинули эти места из-за буранов.

Запасы провизии у путников были на нуле, пришлось забивать скот и лошадей.

Время от времени смельчаки предпринимали новые попытки прорваться через перевал, но попытки эти были тщетны, и они, обессиленные, возвращались назад. Между тем, проходили дни, мороз усиливался. Измученные холодом, люди готовы были поубивать друг друга за место у костра, закончились говядина и конина. На мясо стали забивать собак.

В середине декабря группа из шестнадцати человек во главе со здоровяком Стэнтоном предприняла очередную попытку прорваться через перевал, чтобы привести помощь оставшимся в лагере. Они пробирались по заснеженным горам три дня и, казалось, цель была так близка, но вновь началась сильная метель. Снег ослепил путников, их предводитель Стэнтон едва мог идти, а через два дня окончательно выбился из сил, которых у него хватило только на то, чтобы развести небольшой костер и написать прощальное стихотворение для своей матери.

Именно до этого момента дошла Изабелла, заложила закладку и отправилась на работу. Она не расставалась с книгой ни на секунду. Дома, в транспорте, в обеденный перерыв, девушка читала, сопереживая героям, строила догадки, что произойдет дальше.

Вот и сейчас, когда настало время ланча, девушка достала свой обед и удобно устроилась с книгой прямо на рабочем месте.