Текст книги "Маленсаж. Сердце титана"

Глава 1. Сквины

Я видела сад. Наш родной сад у домика папы… Цвели яблони и вишни. Пахло поздней весной. Алиса, моя сестренка, игриво ходила вокруг дерева, держась одной рукой за ствол и романтично улыбаясь, говорила:

– И кто же он, твой Сэм?..

Как же она красива! Всегда думала, что она похожа на нашу маму.

– Олим, – отвечаю я.

– Олим? Ты уверена?– засмеялась сестра.

Вот любит она говорить загадками. Алиса хоть и младше меня, но во всем умнее. Ей всегда все науки давались быстрее, чем мне. А уж как воин…

– Что ты хочешь сказать?– заподозрила я неладное.

Но она смеялась и юлила.

– Олим… Звучит романтично и сказочно! – мечтательно протянула она. – Столько надежды в этом слове .

Я попыталась ее поймать. Она смеялась и спряталась за деревьями.

– Алиса, ты что-то знаешь!

Она остановилась и ответила:

– Столько же, сколько и ты!– сестра послала мне воздушный поцелуй и со счастливой улыбкой на устах скрылась за деревьями.

А я же знала, она снова идёт на свидание с ним. И опять ей вечером будет больно…

Картина сменилась.

Я вижу папу. Он стоит над статуей Алисы и молится. Он плачет. Я подошла и положила ему руку на плечо.

– Она не хотела, чтобы ты страдал… – сказала я. – Она просто… Полюбила.

– Я не виню ее. Познать любовь – это великое счастье. Жалко лишь, что титан этот не оценил ее…

Я была возмущена словами отца. Он бы ещё его пожалел! Во мне поднялись огонь и буря, и я стала задыхаться от нахлынувших эмоций

***

… И резко открыла глаза. Я находилась в другой комнате. Вокруг все было из дерева и трав. Пахло поляной и цветами. Мне казалось, что в доме все сделано из натуральных листьев, даже мое одеяло. И любой предмет, который дотрагивался до меня, оживлял…

Я почувствовала, что у меня нет сил подняться, и закрыла глаза. Воспоминания кружили голову. Алиса! Моя младшая сестренка погибла в возрасте семнадцати лет. Все из-за поисков маленсажа семейством Верховных титанов Далосов! Далосы управляли Верхним Миром и, чтобы удержать власть на века, стали искать олимов с кровью световиков. Или как они называли таковых – маленсажи. Для нас, олимов, маленсаж – это плод чистой любви. Почти каждый олим создает семью только по великим чувствам. И, конечно, их ребенок – маленсаж – имеет чистую магию.

Но для титанов олимы всего лишь оружие. Они нас используют, как предмет. И плевать они хотели на наши чувства! Поэтому многие олимы убежали из Довара и создали свой клан Айдака в городе Лавр. Там мы и жили до последнего времени. Папа, Алиса и я. Мама погибла, когда мне было шесть лет. Алиса тогда еще была совсем маленькой и не помнила маму… А потом… Появился Гордан Далос и очаровал бедняжку мою сестру. Пусть она была умной и блестящим воином, но все же не устояла перед титаном. Далосы – самые хитрые и коварные оборотни…

Олимы созданы такими… Мы не можем жить без любви и от измены медленно и мучительно умираем. Раны олимов в буквальном смысле кровоточат и гноятся. Алиса погибала именно так. Но убил ее Гордан. При мне. Своей львиной лапой!

Но этой истории с Далосами нет конца. В то время я встречалась с парнем, думая, что он – олим! Ведь Сэм знал и танцевал со мной в паре наши магические «Встречи утра». Этот волшебный танец могут знать только олимы Айдака. Я была уверена, что он – олим… Пока не переспала с ним и не проснулась на рассвете в его магии. Моя кожа светилась золотом…

Я знала, что после ночи любви между олимами, наша кожа становится жемчужной… В тот час я ощутила настоящий крах… А потом я узнала, что он – Далос! Брат Гордана. Тогда я чуть не убила Сэма… Но не смогла. Любовь оказалась сильнее ненависти, ведь я – олим! Затем я решила убить себя, но мой титан не захотел лишаться крови Мэшей, спас меня с помощью своей магии и знаний знахарки Ольги, которая после этого стала моей подругой, хотя Верхний Мир не любит стражей Врат…

Так я попала к Далосам. Тогда я еще немного надеялась, что Сэм меня спас, потому что любил… Но услышала, как он забрал себе гарем олимок погибшего брата Рона…

И убежала…

Да, именно так я попала в этот незнакомый дом…

Боже мой! Это же дом сквинов!

Сквины – это раса, которая умеет превращаться в растения. Раньше они умели лечить любое существо, сотворенное Световиком.

А сейчас все они преступили закон Световиков. Ради большей магии они стали убивать титанов и внедряли в себя их кровь оборотней. Таких сквинов все называют дарсквинами. Это они убили Рона Далоса и его львиную голову повесили на заборе.

Самое коварное, что, увидев сквина, нельзя определить – опасен он или нет. Олимы всегда их обходили стороной. Сквины вылавливали олимов, чтобы сделать приманку для титанов, зная, что те вечно ищут себе хорошее оружие. Чем талантливее олим, тем лучше приманка.

От ужаса я открыла глаза и у своей постели заметила сидевшего мальчика лет шести. Он был кучерявый, светленький, как амурчик, и смотрел на меня круглыми голубыми глазами.

– Олим, – произнес он с восхищением. Видимо, он не видел нас вблизи, как и мы их. – Олим, ты жива?

– Жива… – ответила я, соображая, почему еще жива и тут… Вспомнила девушку и ужаснулась… Если они уже вызвали через меня Сэма?!

«Нет… Олим не предает любовь…», – с горечью думала я.

– Не пугайся, – мальчик взял мою руку. – Ирис не сделает тебе больно.

Я почувствовала тепло от руки сквина. И оно словно грело душу, а не тело. Это было новое ощущение. Почему-то я представляла себе их тела холодными и влажными, словно листья с утренней росой. А они на ощупь совсем обычные. Только согревают не тело, а душу.

– Как тебя зовут? – спросил он.

Я боялась назвать свое имя. Если этот малыш – ребенок дарсквина, то может узнать во мне оружие титана… Вдруг они еще не прознали кто я… И тут он сам сказал, словно прочитал мои мысли:

– Ты нам почти родственница.

– Вы – сквины. А я – олим. Я не могу быть тебе родней, – возразила я.

– Можешь, – заверил он. – Ты помечена великим титаном. Моя Ирис тоже помечена…

– Что? – я изумилась.

Как может сквин быть оружием? Они же травники!

– Эль, не наседай на нашу гостью, – тут у арки в другую комнату я увидела кудрявую девушку.

По ее плечам спускались бледно-зелёные кудрявые локоны. Такие светлые, но переливались приятным зелёным оттенком. Лицо Ирис было дружелюбным и обычным. Если бы я ее увидела в Лавре, то могла спокойно принять за свою… Но я слышала от учителей, что сквины умеют усыплять бдительность, а затем… Призвать моего титана, чтобы заполучить его силу. Так они делают. У сквинов страшная зависть к их силе. Мы – олимы научились давать им отпор. Павлия – основательница Айдака нас этому научила. Мы не убивали их, а лишь изгоняли.

– Он много болтает, может запросто заговорить, – дружелюбно обратилась ко мне Ирис, а затем сказала мальчишке: – Иди собери цветы йосовы.

– Ну, Ир…

– Не ной. Ты знаешь, что завтра будет поздно.

Мальчик неохотно вышел. А я залезла под одеяло до самого подбородка и мысленно думала: в какой момент мне сбежать от нее, пока она до меня не дотронулась.

– Меня зовут Ирис. Ирис Далос. Я – сквин. А это был мой младший брат Эль. Другие родственники на сборах. Нам надо успеть собрать урожай, чтобы на весь год запастись лечебными травами.

Но после фамилии Далос я больше ничего не слышала…

Как? Как она представилась?

Ирис Далос?

Сквин?!

В моей голове никак не умещались эти два противоположных слова. Я на нее смотрела, как сумасшедшая, а она продолжала:

– Я видела на тебе твою метку. Но не понимаю, почему на тебе одежда из города Лавра? Разве клан Айдака теперь дружит с титанами?

– Так же мило, как сквины с Далосами. Вешают голову на забор… – выговорила я.

– Я не понимаю… Мы не делали зла титанам. Мы – тот редкий клан, который соблюдает древние обычаи и заветы предков. Мы уважаем всех световиков. Мы лечим полярных и северных титанов… Они нас защищают… Мы не враждуем.

И тут до меня дошло: она – тот редкий вид, что ищет Оля. Ирис из тех, в кого верит моя подруга. Дело в том, что Оля, как настоящий знахарь, мечтает всех примирить, чтобы в Верхнем Мире больше не было вражды. И, конечно, моя подруга свято верит в Далосов…

Услышав слова Ирис, я расслабилась, села и уже с интересом всматривалась сквинку. Я впервые видела это существо вблизи не в образе кустов или деревьев.

– Дарьяна, – представилась я. – Я не хотела быть оружием титана. Но им стала, – с грустью рассказала я.

Но услышав мое имя, она обрадовалась и крепко обняла:

– Ты та, что выбрал Сэм?! О, я так рада тебя видеть! Мне Рон столько рассказывал о тебе!

– Как он мог обо мне говорить, когда я его в жизни не видела?!

– Зато он вас столько раз видел! Он всегда за Сэмом присматривает. Он очень любит брата. Рон – добрый, он не Гордан. Хотя меня всегда уверял, что Гордан когда-то был другим. Что брат его сам все потерял, бегая за маленсажем. Все Далосы помешаны этой охотой. В особенности, когда Михеи отказались от перемирия. Таковы Далосы.

– Ты так спокойно об этом говоришь… – я вспомнила Алису, которая погибла из-за этой безумной охоты. – Олимы – живые люди, а не боевой арсенал для титана!

– Это так… – Ирис дотронулась до моей руки, и мою кровь будто– то что-то стало усыплять. – Но по древней легенде олимы родились благодаря большой любви девушки-световика, которая горячо полюбила титана, но не могла в Среднем Мире с ним остаться. Чтобы титан не погиб и смог дальше жить, она из чистейшего Камня Света сотворила ему первого олима. С тех пор в том Камне рождались олимы, пока этот титан не полюбил свое оружие и не понял, что нашел свой маленсаж… Титаны не смогут выжить без своего олима.

– У Рона был целый гарем олимок, – с горечью заявила я. – Разве тебя это не задевает?

– Нет, – Ирис дотронулась до своего живота. – Я велела ему посещать их, чтобы исцеляться и набирать сил. Сейчас война. Нет места ревности. Главное…

– Посещать их?! Они – олимы! Олимы погибнут, если нет взаимности! Вот, чем мы отличаемся от вас, деревьев! У вас нет чувств!

Ирис с застенчивой улыбкой смотрела на свои колени и ответила:

– Это не так. Мы живые… Он не хотел мне изменять… Я настояла, – она такими грустными глазами на меня взглянула, что мне стало ясно. Она тоже чувствует боль. – Я – сквин. Мы не можем помочь некоторым видам титанов. Наш народ рожден для мира. А олимы – для войны. Я ничем не могу ему помочь. Только разрешить…

И тут до меня дошло. Ирис не знает, что Рональд погиб! Я на нее вылупилась и застыла. Я не могла произнести и слова. А она словно прочитала по глазам, ее лицо побелело. Затем Ирис прошептала:

– Нет…

Я молчала, лишь слезы потекли у меня из глаз, видя ее боль. Еще недавно я не могла бы себе представить, что буду плакать по чувствам сквина к одному из Далосов. А сейчас я увидела, что не только олимы могли на все пойти ради любви. Сквины тоже умели любить совершенной любовью. Я чувствовала Ирис, как саму себя. Олимы хорошо распознают истинные чувства светлых, чистых существ, таких, как эта неиспорченная сквинка…

– Скажи, что нет… – умоляла она.

– Он погиб, – горло мое пересохло.

Как же трудно произносить такие вещи. Хотя я говорила это не впервые, но каждый раз в моей душе от этих слов чего-то отмирает.

– Нет-нет… – вскочила она, хватаясь от душевной боли за голову. – Не сейчас… – зарыдала она. – Ро-он… Мой Рони-и… – Ирис упала на колени и плакала в ладони. Я не знала, как вообще чем-либо ей помочь. Поэтому молчала и плакала вместе с ней.

– Рон узнал «это» и не послушался меня… – словно догадалась она, посмотрев на меня, и поднялась с пола. – Дарьяна… Титаны умеют любить, – Ирис обняла меня и, рыдая, сказала: – Далосы могут полюбить…

***

Ирис долго горевала, а я понимала, что такую потерю олимы редко переживают. Наш папа после смерти мамы стал жить ради нас. Он в нас увидел свет и ласково обращался к нам: «Мои лучики»…

Обычно олимы гибнут… Что происходит со сквинами, я не знаю. Ведь в клане я изучала только их слабые места. Но здесь гадать по звездам не приходится. Ирис искренне любила Рона. Ее глубокое горе влияло на мое душевное состояние, словно Ирис была моей частью тела.

Может, такая магия у сквинов? Они своим существом наполняют окружающий мир?

Ирис пару часов предавалась воспоминаниям. Я узнала, как она познакомилась с Роном. Она его спасла от своих же… Она такая смелая сквинка! Ирис уверяла меня, что их таких настоящих еще много, просто они спрятаны от основных и живут в диком лесу в отличие от дарсквинов, которые проживали в своих городах.

Закончив рассказ об их скромной свадьбе, она утерла слезы и сказала:

– Тебе пора возвращаться. Скоро моя семья вернется. Они доверяли Рону, но не Сэму.

– Ты же говорила, что Сэм…

– Так Рон говорил, – перебила меня Ирис. – Рон ему верил, а я – Рону, но не моя семья. Рон сумел покорить сердце моей семьи… Но ведь все знают Далосов. Рон… Он в чем-то наш… – Ирис тронула живот.

И тут я догадалась:

– Ты беременная!

После моих слов Ирис снова расплакалась. Я стала просить у нее прощения, хотя не совсем понимала за что… Я не сдержалась и навлекла на нее грустные мысли… Хотя не я убила ее титана.

Но… Буквально недавно я готова была лично проткнуть своим копьем сердца Далосов!

А сейчас понимаю, какую ошибку я допустила бы…

Как хорошо, что это сделала не я. И как ужасно, что такое вообще произошло…

– Ты не виновата, – сквинка вытерла красное лицо. – Кейны! Это все они, – с отвращением продолжила Ирис. – Они снова вмешались в нашу жизнь. Но… Ведь не так просто убить верховного титана? – лихорадочно рассуждала она и подошла к дереву в ее комнате. Дотронувшись до ствола, она прошептала: – Титаны сами решают, когда дать жизнь. Они почти вечные… Да…

Я поняла, что она сейчас общается с деревом. А Ирис все шептала:

– Они умеют возрождаться… – Она словно обрадовалась и смотрела на меня с надеждой: – Нельзя сдаваться! Рон… Не мог погибнуть, тем более сейчас, – трогала она свой плоский живот.

Я непонимающе на нее смотрела. Сердце мое щемило от жалости. Ведь трудно сейчас ей сказать: «Он мертв. Его Далосы уже оплакали. Агния бушевала… Если бы возможно его было воскресить, то Виктор им помог бы… И ребенок тут не при чем».

– Ты мне не веришь… – она мысли читает?

Я старалась, чтобы мой голос звучал как можно мягче:

– Далосы его оплакали.

– За трон Далосы убьют друг друга! – тряхнула Ирис кудрями. – Как только ослабнет Вилли… Ягуана…

– Я не думаю, – отрезала я.

Но Ирис меня не слушала. Она лихорадочно говорила:

– Гордан и другой братец Жак! Ягуана…А Далосы красные…

– Какие? – удивилась я.

Про них я точно ничего не слышала.

– Далосов много… У них огромное семейство. А если про деятельность Рональда узнал дедушка Вилли?.. – глаза Ирис раскрылись еще шире в догадке. – А-ах… Вилли сам убил его! Это Вилли!

– Нет, – я тихо дотронулась до плеча сквинки. Меня обожгло жгучей надеждой, но я выдавила: – Вилли посылал за ним на поиск свое самое сильное оружие.

Ирис обернулась и заявила:

– Чтобы убить! Дарьяна, чтобы убить! Далосы такое не простят. Никогда. Рон же… Хотел поменять мир…

Я смотрела на нее и понимала, что в ее словах есть доля правды. Далосы… Слишком коварные. Могут ли они любить? Я подумала о Сэме и сразу сникла. Ирис словно прочла мои мысли и сказала:

– Рон меня любил.

Я хотела верить всем сердцем, но…

– Я беременна, – продолжила она, словно в ее словах было доказательство. – Это дар!

– Любой ребенок – дар, – согласилась я.

Но беременность же ничего о чувствах не говорила. Тут послышались шаги и голоса. Ирис меня схватила за руку и сказала:

– Быстрее! Мои братья… Они тут…

***

Сквинка вела меня через задний дворик, по болотистой местности. Иногда мне казалось там и дороги вовсе не было, но корни растительности сами выходили из под воды и давали ступить ногам, чтобы мы не утонули. Ирис вела меня по дороге и быстро говорила:

– Сейчас я тебе дам очень редкую траву. Она придаст дополнительные силы твоему титану. Сейчас надежда только на Сэма. Сэм поможет мне вернуть Рона. Так и передай ему, что Ирис найдет возможность.

Мое сердце кровоточило, слушая ее. Она верила в невозможное.

– Это не невозможное, Дарьяна! – остановилась она. Какие же у нее едкие глаза! Словно свежая трава на лугу. Но вместе с тем живые… Как сама жизнь. – Мы сейчас говорим не о таких, как мы, а о титанах! – продолжала она. – Сэм дал тебе жизнь. Он вернул тебя, потому что он – титан! Любого титана можно вернуть, поверь мне!

Я ее слушала и только сейчас поняла, что ведь она права. Когда я вонзила нож себе в сердце, именно Сэм не дал мне покинуть этот мир. Он обжегся сам, мешая смерти. Шрам во всю грудь у него до сих пор остался. Получается, титаны бессмертные?

Осознав это, по спине моей прошелся холодок. Я представила, сколько лет может жить этот Вилли, сколько олимок он поломал за это время и еще сломает, наполняя их застывшими фигурами свой фонтан…

Если бы во мне было столько веры, как в Ирис в Рона или как в Ольге в Сэма… А я могла верить только в Фила.

Фил – это раненый титан, принадлежавший моей подруге знахарке Ольге. Когда-то титан гнался за большим демоном и попал в мир обычных людей. Знахари хранят Врата, и обязанность Ольги была вернуть титана обратно домой. Но Оля оказалась неопытной и вместо того, чтобы его поймать, она Фила ранила и этим привязала к себе свободного благородного Полярного титана.

С Филом у меня с самого начала отношения не сложились. Виною тому было наше общее прошлое. Полярные часто нападали на Лавр и воровали себе маленьких олимов – наших детей, чтобы вырастить из них послушное оружие, а не дикое, как называл он меня. Но пока я возвращалась из мира людей, где меня лечила Оля с сильным знахарем Виктором, мы с Филом стали близкими друзьями. Я, наконец, осознала, какими должны быть титаны. Какими их задумали световики, когда создавали…

Только Филу я могла поверить, как Ирис верила в Рональда. Но Фил не Далос. Он не может управлять миром. Полярные – охотники, помощники, мудрецы, но никак не цари миров…

– Ты сможешь мне помочь, – продолжала сквинка. – Ты же мне родственница… Ты же не бросишь племянника?

Мне стало лихо от ее слов. Какой он мне племянник? Кровь сквинки и сомнительного титана. Уж не знаю, как он читала мои мысли, но Ирис снова ответила на них:

– В моем малыше кровь Сэма…

– И Гордана, который убил мою сестру.

– Рон…

Глаза Ирис наполнились слезами, и, чтобы остановить наше слезотечение, я быстро сказала:

– Прости, я обещаю… Помогу тебе, – каждое слово мне давалось с большим трудом, ведь я собиралась вернуть к жизни Далоса! – Постараюсь… помочь.

Сквинка тут же успокоилась и, слегка улыбнувшись, сказала:

– Запоминай дорогу. Ты должна ко мне приходить. Нас сами Световики свели. Нам суждено вместе вернуть миру былое счастье и избавиться от Кейнов.

Уже второй раз мои уши резанула фамилия Виктора – нашего общего с Олей друга. Виктор не раз спасал Фила и меня. Хотя в нем текла кровь Кейнов, но носил фамилию Маркин и воспитывался ими же, Маркиными. Виктор пришел в замок Сэма вместе с нами, когда я шла к своему титану. Далосы долго думали: изгонять его или оставить. Но когда он излечил Сэма после последней битвы, то дедушка Вилли разрешил ему остаться у них в гостях.

Если Ирис и ее семья прознают про Виктора, то наверняка на бедного знахаря они обратят всю свою месть, накопленную из-за больших потерь.

– Я запомню, – заверила я. – Я же из Айдака… Нас учили запоминать дорогу по признакам.

– Послушай, ты должна добраться до шкатулки Далосов… – проговорила Ирис.

– Зачем?

– В ней они прячут все свои тайны.

– Зачем тебе это? – не понимала я.

Ведь она теперь одна, что может сделать сквин самому могучему титану?

– Там их слабость и мощь… Так рассказывал папа Рону, когда мой муж был маленьким.

– Так, может, это все сказка?

– Нет… Тим, отец Рона, им объяснял, что ее можно доверить только своему оружию, но больше никому. Там все…

– Зачем она тебе? Ты хочешь мести?

Ирис мотнула головой.

– Нет, я никогда никому не хотела зла. И не хочу. Шкатулка мне не нужна. Она нужна тебе. Ты найдешь в ней, как спасти Рона. А Сэм тебе поможет. Это для Рональда. Вилли не захотел воскрешать конкурента. Наверняка он узнал, что Рони сделал…

– А что он такого сделал? – все же решилась спросить я.

– Не сейчас, – Ирис остановилась у большого дерева, которое мне показалось знакомым. И, сорвав какие-то цветы, дала мне их в руку. – Возьми это. Скажи, чтобы они на рассвете заварили это на горячем козьем молоке и напоили Сэма. Соври, что это твой семейный секрет. От мамы.

– Они не поверят. Я даже не знаю, что это за растение, и где его искать.

Ирис долго смотрела на меня и возразила:

– Ничего. Ты же маленькая была, когда она погибла. Могла название цветов не запомнить.

Я уставилась на нее.

– Рон все про вас узнал. Он переживал за брата.

– Кошмар какой! – выпалила я. – Я ходила спокойно, а за мной шпионили три Далоса!

Сквинка вяло улыбнулась и указала на куст у дупла в дереве:

– Вот здесь проход, – сказала она. – Проведи рукой по кусту и раздвинь ветки.

– А дальше?

– Тебя перенесет… Далосам скажи, что ты эту дорогу еще раньше увидела, когда Гордана выслеживала.

– А вдруг он ею не пользовался?

– Это дорога всех Далосов, – заверила Ирис. – Рони говорил…

У меня не нашлось ни одной причины, чтобы не верить ее словам, и я все сделала, как велела она. Пространство резко стало меняться. Где-то издалека я услышала напутствие Ирис:

– Расскажи все Сэму… Доверься ему…

Я всем сердцем этого хотела, но не могла.

***

Солнце давно село. По небу я определила, что время около одиннадцати вечера. А ведь я пропала днём! Наверняка в замке суматоха. Все думают, каким образом я сбежала и почему. И я точно знала, что Фил никогда им не расскажет о моём даре открывать порталы везде, где захочу. Я умею открывать любые двери. Фил об этом нечаянно узнал и велел мне молчать о своём магическом таланте. Так что наверняка там велись страшные пересуды.

Что думал обо мне Сэм, меня мало волновало. Я о нем думала гораздо хуже. Я вошла через ту дверь, про которую мне говорила Ирис, и попала в холл, где стояло множество красивых резных арок. И поняла, что это все двери в личные покои титанов. Через эти двери проходят хозяева замка. Одна арка моего Сэма. Только какая из них?

Я стала их рассматривать. Каждая арка имела свой индивидуальный цвет и рисунки с растениями. В холле не находилось ни одной одинаковой арки. И мне надо было как-то понять, которая из них Сэма? И что эти арки означают…

Лишь в одной из них у меня не было сомнений. Над ней нависала корона. Арку Вилли украшали гранатовые деревья и клинки… Множество клинков. Каждый из клинков имел название. И я догадалась, что это были имена его олимов. Другую арку обвивал плющ, но на нем висели апельсины. А венчала арку крыша, как у игрушечного домика. Почему-то я не могла представить себе, что апельсины и плющ – это дом Сэма.

Следующую арку словно душил виноград, сквозь его листья и ягоды пробивались клинки и сабли. А над аркой стояла старая книга. Я прошла к соседней арке. Она стояла словно на яблонях, а над ней сидел резной павлин. Его хвост был похож на рукоятки ножей. На них я тоже разглядела имена. Вот павлин у меня ассоциировался с Горданом. Кто, как не он? И тут я решила прочесть имена его орудий: «Сали, Ребека, Торри, Нуод…».

– Дикарка… – до чего же жуткий голос у Жака.

Я его узнала бы и во сне. Обернувшись, измерила его резким взглядом. Он стоял около ворот мышиного цвета. В ту сторону я ещё не смотрела, но наверняка догадалась бы, в чей дом этот проход.

– Ты – настоящая тварь! И чем вы отличаетесь от нас, а? Скажи, – оскалился Жак.

– Сваливай, куда шел, – ответила я как можно безразличнее.

Хотя у самой аж мышцы сводило, как я хотела его убить. Но нельзя. Мой титан велел мне не пачкать руки в крови его родственников. И я понимала его. Месть порождает месть. Так кровь может литься бесконечно.

Но я клянусь, что отомщу Гордану за смерть сестры! И в этот раз Сэм меня не остановит. А Жак… Когда-нибудь его сожрут дарсквины. Он добегается…

– Ха-ха-ха! – рассмеялся титан противным голосом. – Пока Сэм там всех дрючит и казни устраивает, его любезный псевдомаленсаж с его родным братцем кувыркается! – тут он подошел ближе и почти шепнул в ухо: – Ну как тебе третий титан? Скажи, Гордан куда лучше полярного. Он же Далос! И поопытнее Сэма будет. У Сэма баб толком не было!

Я еле сдерживалась от его хамства и грязи, пролитых в мой адрес! А он смеялся и, уходя, добавил:

– Вот к чему такой образ жизни приводит! От Далоса олимы на сторону ходят!

У выходной двери Жак обратился во льва и с ревом выскочил на улицу. Я, расслабившись, вздохнула.

С чего он взял, что я к Гордану ходила?! Но потом осознала, что стою у чьей арки! Когда Жак появился, я разглядывала арку Гордана. Вот он и подумал, что я оттуда вышла.

Как ужаленная, отошла от этого прохода и встала около следующего. Эту арку украшали лилии, а над ней сияло солнце.

– Восход, – прошептала я и вспомнила первый танец с Сэмом.

Мне кажется, все это я видела, когда впервые с ним танцевала. И тут я заметила, что у солнца есть один большой луч, похожий на копье.

И после этого развеялись все мои сомнения. Я уверенно вошла в портал.

***

Я очутилась в светлом коридоре с большими окнами. Во дворе заметила горевшие фонари. Улицу накрывала красивая звездная ночь. Меня потянуло выйти во двор и станцевать «Ночную песнь». Я бы, наверное, так и выскочила встречать таинственное явление природы, но услышала дикий львиный рев, от которого стены замка тряслись, навевая на жителей и прислугу ужас.

Медленным шагом пошла на голоса и рев. По поворотам я уже догадалась в каком месте сей скандал находится. И вышла в свой пролет…

Перед моими глазами развернулась такая картина: Сэм прорывался в нашу комнату. Его сзади держала Лена, а проход загораживала насмерть испуганная Оля.

Лена тоже сопровождала меня до замка Далосов. Она из Среднего Мира людей. Но, видимо, в ней есть волшебная кровь. Пока мы не знаем кто она. Таких в нашем мире называют безродными.

– Да не знает он, куда сбежала Дарьяна! – кричала Лена.

На что Сэм рычал:

– Все он знает! Я этому птенцу шею выверну и за хвост на забор подвешу! Он её прячет!

– Не прячет он, – скулила чуть живая знахарка. – Он ещё не приходил в себя.

– Ты его прикрываешь. Не болен он! Притворяется. Отстань, безродная! – оттолкнул Сэм Елену. – А ну, уйди!

Оля стояла с зажмуренными глазами. От страха она боялась даже посмотреть в лицо титана. Но с места не двигалась.

– В сторону! – проревел Сэм.

И только сейчас я поняла, что стою и с интересом наблюдаю за своим титаном. Почему? Видно, хотела убедиться, что я ему дорога… Так хотелось верить ему.

Сейчас его отчаяние было неподдельным. Он почти сбил с пути знахарку и влетел в нашу комнату. Лена первой бросилась вслед за ним со словами:

– Сам набедокурил, а теперь у него Фил виноват, бессовестная морда!

По писку с хлюпом Ольги я поняла, что Сэм обнаружил Полярного, поэтому как можно быстрее вбежала в спальню. Сэм разглядывал обожженные лапы у полудохлой птицы. Фил выглядел просто отвратительно. Глаза его были закатаны на лоб, а клюв приоткрыт.

– Откуда у него эти раны? – спросил нервно Сэм.

Оля, дрожа, как мелкий щенок чихуахуа, что-то непонятное прохныкала и закрыла рот рукой.

– А нам знать откуда? Где он ночами летает и что лапает, – ответила за неё Лена.

– Он должен уже быть в человеческом обличии, – Сэм задумчиво крутил титана.

Но не так, как Виктор, с его отношением к Филу, как к животному. Сэм, скорее, его изучал, как боевой волшебный предмет:

– Почему он не приходит в себя? Почему он до сих пор не восстановился?

– Не знаю. Витя сейчас делает более сильное зелье. Это ему уже не помогает, – Оля стерла слезу и икнула. Сэм аккуратно вернул ей титана. – Если это он, ты ему скажи…

– Это не он, – обнаружила себя я.

Сэм так изумленно на меня посмотрел, что не нашёл, что сказать. Первая очнулась Лена и принялась меня обнимать со словами:

– Нахалка! Ты где пропадала?! Тут все готовы были замок по кирпичикам разобрать. Твой ненормальный чуть весь свой новый гарем в фонтан не отправил!

– Все… Хорошо, – я старалась говорить как можно спокойнее, хотя голос мой дрожал.

Я все смотрела на Сэма, у которого удивление все не сходило с лица.

– Это не ответ! – настаивала Лена.

И тут её сразу поддержал мой Далос:

– Согласен. Почему ты сбежала? Разве ты не знаешь, что вокруг дарсквины?

По его лицу я не понимала: злился он или нет. Эти бирюзовые глаза сводили меня с ума. До чего титаны магически красивые!..

– Я принесла вот это, – показала я цветы, что дала мне Ирис.

И тут случилось неожиданное.

– О, боже! Я никогда их не видела живьем! – Оля с благодарностью кинулась мне на шею.

– Ты спасла Фила! Дарьяна, он будет жить!

Я увидела, как лицо Сэма нахмурилось. Он подошёл ко мне, и я сразу почувствовала, как все обиды во мне развеялись, будто дым на ветру. Душа словно очищалась, когда он находился рядом. Я почувствовала как сильно скучала без него и как теперь тянусь к Сэму. Он слегка обнял меня, и в моей душе будто настало теплое летнее утро, а не сырой и холодный ноябрьский вечер…

Лучики света пронзали атомами кровь и заряжали мою сущность счастьем. Каким? Сэм был рядом… Многого ли надо влюбленному олиму?..

– Идём ко мне, – предложил он мне мягко.

Как же менялся его голос, когда он со мной говорил. Он ни с кем с таким голосовым оттенком не разговаривал. Наверное, поэтому я не устояла перед ним. Его голос, как журчание рек, как шепот листвы и пение природы… Да, мы, олимы, падки на природу. А титаны умеют нам в себе её показать.

Умом я понимала, что мне никак нельзя сейчас оставаться с ним наедине. Ведь я снова окажусь в его власти, проведу с ним незабываемую ночь… А потом?.. А потом моя метка, как когда-то у Алисы, начнёт кровоточить… Я буду медленно и мучительно умирать. Потому что Сэм неверен. Он не любит меня.

Ох, была бы я обычным человеком, у которого тысяча шансов начать жизнь с чистого листа!

– Ну, подождите! – встряла Лена. – Пусть сначала Дарьяна расскажет, куда ходила и зачем! Уж не за цветами же точно!

А хорошо меня подруга изучила! Сэм на её слова ухмыльнулся. Но как-то по-хищному. И мне стало ясно, он, кстати, в этом не уверен. Неужели он тоже подумал, что я ради Фила ушла на целый день целебную траву искать?! И чтобы меня не остановили, никому об этом не сообщила. Даже Оле!

Неужели он во мне сомневается? В олиме! В той, что воспитана на чистых идеалах!

– Сначала я с ней по говорю, а с вами потом разберусь, – он взял меня за руку, но не крепко. Будто вовсе не он был рассержен. Хотя я чувствовала, как в нем кипит гнев. И вывел меня из комнаты.

– Вредина! – крикнула ему Лена вслед. – Собственник!