Текст книги "Тренер Култи"

Глава 27

– Очень жалко, что вы вчера проиграли, – сказал администратор на ресепшене, протянув пропуск.

Я могла собою гордиться, потому что при напоминании о поражении умудрилась не просто не дернуться, но даже пожать плечами, прикрепляя пропуск к подолу футболки. Проклятое панно с фотографиями «Пайпере» и «Рекере», висящее у него за спиной, будто бы издевалось.

– Ну ничего, в следующем году отыграетесь, не волнуйтесь, – продолжил этот милый человек, когда я закинула сумку на плечо и пошла в сторону лифтов.

– Буду надеяться. Спасибо, – сказала я, улыбнулась и двинулась вверх по лестнице.

Я правда буду надеяться, что «Пайпере» отыграются в следующем сезоне. Их это порадует.

Ну ладно, я не расстроюсь, если они проиграют, но и победа меня не взбесит.

После вчерашнего разговора с Реем я много думала, и хотя мне становилось плохо при одной только мысли о том, в какой шаткой позиции находилась сейчас моя жизнь, я понимала, что уход из Женской лиги пойдет мне на пользу. Если Кордеро с остальными продолжат так ко мне относиться, не видать мне участия в Кубке мира.

Черт, да может, даже медали. Почему бы и нет?

Зато если я перееду, сменю команду и место жительства…

Почему бы и нет?

Это если я перееду. Но я не собиралась сильно волноваться на этот счет. Если суждено – значит, все сложится, а не сложится – придумаю что-нибудь еще.

Сейчас пришло время двигаться дальше, и, на удивление, меня это более чем устраивало.

В коридоре на этаже «Пайпере» я нашла кабинет менеджера по снабжению. Она была на месте и немного удивилась моему появлению, но забрала вещи и сказала, что увидится со мной позже. Видимо, новости о моем уходе пока не распространились.

Ну и ничего страшного. Оставался только один человек, к которому я хотела заглянуть, и его кабинет располагался чуть дальше по коридору. Разумеется, речь шла не о Кордеро; с этим несчастным придурком я предпочла бы не видеться. Я не знала, сообразил ли он, что Рей солгал о продлении контракта, но меня это мало интересовало. Роль Кордеро в моей жизни подошла к концу. Немец уже успел повторно заверить, что о нем можно не беспокоиться. И добавил, что на свои деньги может нанять лучших юристов.

Юристов. Господи, во что я ввязалась? Не одного адвоката, а целую команду. Боже.

Ну, живем один раз, правда?

Когда я подошла к кабинету Гарднера, он сидел за столом с открытой дверью. Я коротко постучала. Он оторвался от компьютера, за которым что-то устало печатал, и нахмурился при виде меня.

– Сэл. Заходи. – Он махнул мне рукой. – Закрой дверь.

Я прикрыла за собой дверь и села напротив Гарднера, положив руки на колени.

– Где ты вчера была? – спросил он первым делом.

– Ушла сразу после игры. Извини. Не было настроения, – честно ответила я, оглядывая усталое выражение его лица. – Все нормально?

Он закатил глаза.

– Кордеро завел привычную шарманку, ничего нового. А ты как? Погоди, что ты вообще тут забыла?

Я слабо улыбнулась ему.

– Зашла вернуть вещи менеджеру и попрощаться с тобой.

Гарднер наклонился вперед.

– Куда это ты собралась?

И вот она, единственная причина, по которой я сегодня пришла. Мне правда нравился Гарднер, но я не хотела перед ним разрыдаться.

– Я ухожу из команды. Мой контракт уже выкуплен; с полуночи я свободна.

Мужчина, который тренировал меня четыре года и девяносто процентов времени был человеком справедливым и понимающим, посмотрел на меня так, будто я вонзила ему нож в спину. Да, он хотел вывести меня из основного состава в полуфинале, но я знала, что на него надавил Кордеро. Я не забуду четырех лет дружбы с Гарднером ни на минуту.

– Не понял. У тебя же еще год с нами. Ты так разозлилась из-за полуфинала, что выкупила контракт?

Он прекрасно знал, что я не смогла бы себе этого позволить.

– Я ухожу не из-за тебя, Джи, честно. – Я решила не говорить ему о желании Кордеро меня продать: ну правда, зачем? Это уже ни на что не влияло. – Просто пора сменить обстановку. Кордеро меня окончательно возненавидел, да и половина девчонок в команде… – Слово «робот» мелькнуло в мыслях, но потом я подумала о новом шансе, который мне предоставился, и его каре-зеленых глазах. – В общем, в последнее время было нелегко. Я не могу оставаться там, где меня не уважают.

– Трындец, Сэл. – Он опустил руки на стол. – Ты не шутишь?

– Нет.

Он долгое время молчал.

– Уже знаешь, что будешь делать дальше?

Я бы с радостью ответила, что уже подписала контракт с другой командой. Правда. Только ничего я не подписала. Я понятия не имела, что будет дальше.

– Пока не уверена, но это не конец. Я просто хотела заскочить и поблагодарить тебя за все. Будем на связи. Удачи. Мне нравилось с тобой работать, ты отличный человек. – Я слегка пожала плечами. – Обещай писать, даже если просто захочется пожаловаться на девочек.

Уже позже я поняла, что Гарднер воспринял новость примерно так же, как Марк: очень хреново. Вот так он ее воспринял. Очень и очень хреново.

Он пообещал писать и пожелал мне всего самого лучшего. На этом мы с ним попрощались.

Я отошла от кабинета буквально на десять шагов, когда услышала:

– Сэл! – И из офиса помощника тренера навстречу мне выбежала Шина.

– Привет, – сказала я.

– Привет-привет. Прости, что я так выскочила, просто хотела поговорить, пока ты не ушла. Ты же уходишь, да? – Я кивнула, не до конца понимая, подразумевает она команду или офис. – Тогда не буду задерживать, но у нас тут вчера всплыли твои фотографии с мистером Култи. Все очень плохо…

– Прости, Шина, не хочу тебя перебивать, – я натянуто ей улыбнулась, – но это уже неважно. Фотографии меня не волнуют.

– Они очень плохие, Сэл. Я знаю Лигу, они сразу нажалуются Кордеро, если еще не успели, – объяснила она. – Скорее всего, потребуют от тебя извинений…

Извинений? Я покачала головой.

– Нет. Я не стану извиняться, и им меня не заставить.

– Но…

– Нет. – Господи, это Рей меня заразил. – Не стану я извиняться. – Скоро она сама поймет почему. А пока… – Слушай, я все хотела спросить. Что случилось с той записью с конференции, которую ты хотела выложить? А то ты о ней больше не упоминала.

Судя по взгляду Шины, она бы предпочла еще немного поговорить о наших с Реем фотографиях, но все же решила ответить.

– Мы ее не выложили. Отправили на одобрение мистеру Култи, но тот потребовал от нее отказаться. Сказал, что мы тебя так унизим, а он этого не хотел. Я думала, ты знаешь. Он же выкупил отснятый материал у новостников, чтобы его не выпустили в эфир.

Глава 28

Фрагмент стенограммы пресс-конференции

[Апрельская съемка]

…

КОРРЕСПОНДЕНТ KCNB: Мисс Касильяс, как вы относитесь к тому, что игрок уровня Райнера Култи станет вашим новым тренером?

КАСИЛЬЯС: Я думаю, это здорово. Култи – непревзойденный футболист. Он фантастически владеет мячом, поразительно быстро соображает, бесподобно бьет и отлично засаживает. У нас в команде много девушек, которые могли бы… я только что сказала, что он отлично засаживает, да?

КОРРЕСПОНДЕНТ KSXN: Да.

КАСИЛЬЯС: [Молчание] А мне вообще можно так говорить? На телевидении? Такие слова пропускают?

КОРРЕСПОНДЕНТ KCNB: Не думаю.

КАСИЛЬЯС: Простите, пожалуйста. Мне кажется, я раньше вообще ни разу его не употребляла. Видимо, многовато беру… в смысле, мячей. Да бл*дь, почему я… О боже. Я выругалась матом и сказала, что многовато беру, в одном предложении. Я не…

ГАРДНЕР: [Сквозь смех] Сэл…

КАСИЛЬЯС: Я лучше буду молчать.

Глава 29

– Утром позавтракаем вместе? – спросил папа на выходе из ресторана, куда мы ходили поужинать после вечера, проведенного у меня дома.

– Давай, конечно, – кивнула я.

Папа скептически на меня посмотрел.

– Ты ведь позвонишь, если агент с тобой свяжется?

Уже десять вечера. Я очень сомневалась, что она свяжется со мной до утра, но предпочла придержать эту мысль. Папа нервничал из-за окончания сезона даже больше меня, и я не хотела тревожить его еще сильнее. Одного несварения желудка на двоих вполне достаточно.

– Конечно.

– Ну хорошо. – Он улыбнулся. – Тогда до завтра. – Обняв меня на прощание, он свистнул маме, которая стояла у машины и разговаривала с Реем, пока Сеси в салоне пялилась в телефон, подсвечивающий ее лицо. – Amor, estas lista?[51]51
  Любовь моя, ты готова? (исп.)


[Закрыть]

Сама я не видела, но мама наверняка закатила глаза, учитывая, что это она последние пять минут ждала его у машины.

– Ya vamonos. Salome, dame un abrazo[52]52
  Пойдем. Саломея, обними меня (исп.).


[Закрыть].

Тихо фыркнув, я вернулась к ней, обняла, а потом постучала в окно и помахала Сеси. Родители, сев в машину, недолго о чем-то поспорили, а через секунду водительское окно опустилось, наверное, где-то на сантиметр.

– Пока, Култи, – буркнул папа буквально за секунду до того, как окно опять поднялось, и он выехал с парковки.

– Смотри, папа с тобой вроде как попрощался, – рассмеялась я.

Немец слегка улыбнулся.

– Кажется, да.

За ужином отец не сказал ему ни единого слова, а все вопросы задавал не напрямую, а через меня. Вот сумасшедший.

– Такими темпами через полгода он пожмет тебе руку, а через год – спросит, как у тебя дела.

– Я никуда не спешу, – ответил он, слегка пихнув меня локтем.

Я пихнула его в ответ.

– Listo? – спросила я по-испански, готов ли он. Его «Ауди» стояла через два ряда от нас.

– Si. – Кивнув, он взял меня за руку.

Господи боже, мне никогда не надоест слушать его испанский.

Мы добрались до машины и сели на заднее сиденье. Водитель, видимо, завел ее, когда мы вышли из ресторана, потому что внутри было свежо и приятно. Рей приобнял меня за плечи, и я, склонив к нему голову, прошептала:

– Слушай, а когда тебе можно будет подать заявление на права?

– Через два месяца, – ответил он, глядя на меня сверху вниз.

– Будешь получать?

Рей дернул плечом.

– Если останемся.

«Если останемся». От его слов настолько разило совместной жизнью, что по спине побежали мурашки. Две недели назад я бы рассмеялась в лицо любому, кто сказал бы, что я буду сидеть на заднем сиденье «Ауди» Рея, обниматься и обсуждать с ним переезд в другую страну. Но именно так все и было, и от его слов я размякла настолько, что не смогла даже возразить.

– Ты правда поедешь со мной? – спросила я. – Даже если меня занесет в Польшу?

– Тебя не занесет в Польшу, но да, даже тогда. – Он ткнул меня под ребра.

– Чем ты там будешь заниматься? Я не хочу, чтобы ты заскучал и возненавидел меня…

– Чем захочу, тем и буду заниматься. Я сполна насладился своей карьерой и теперь хочу видеть, как ты наслаждаешься своей. Больше для счастья мне ничего не нужно. Поняла? – Рей посмотрел на меня, приподняв густые темные брови, и провел рукой по бедру, пока не добрался до голой кожи. – Не представляю, когда мне скучать, если постоянно придется следить, чтобы ты не лезла в драки.

– Ой, я тебя умоляю, – рассмеялась я.

– Ты та еще нарушительница спокойствия, шнекке. – Он ухмыльнулся, устраиваясь поудобнее, и скользнул шероховатыми подушечками пальцев по голым коленкам.

Я закатила глаза и покачала головой.

– Как скажешь. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. С твоими тараканами я, наверное, справлюсь…

– Справишься, куда денешься, – перебил Рей, проводя кончиками пальцев по моей голени. Он сидел, повернувшись ко мне всем телом.

Я чудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Но я хочу быть уверена, что ты справишься с моими.

Болотного цвета глаза, казалось, поглощали меня целиком. Его пальцы на голени слегка сжались. Надавили, массируя мышцы.

– Ради тебя я готов на все.

Я вдруг крайне обрадовалась, что вместо джинсов решила надеть нарядные шорты. По телу пробежала дрожь, и я выгнулась, сама того не заметив. От него в груди все сжималось. Только он мог довести меня до белого каления, а через несколько дней воплотить в жизнь мечту.

– Сэл, – низко протянул он, прервав мое тихое восхищение. Его ладонь забралась по ноге на бедро, медленно задирая ткань шорт и лаская кожу. Сжав ладонь на мясистой, мускулистой части бедра, Култи немного сдвинул меня вперед, чтобы поглубже забраться под шорты.

Я зашипела, когда кончики его пальцев коснулись голых ягодиц, погружаясь под влажный хлопок нижнего белья.

– Рей, подожди.

– Нет, – сказал он, водя пальцами по резинке. – Я и так ждал достаточно долго.

– Водитель услышит, – шепнула я, смущаясь мужчины, который сидел буквально в метре от нас.

Култи пробурчал нечто, что я сначала приняла за согласие, но потом вдруг прижался к моим губам в поцелуе, и из груди его вырвался низкий стон. Горячие влажные губы скользнули по моему приоткрытому рту, и он крепко сжал мою ногу. Его нескончаемый поцелуй был Тихим океаном – огромным, темным, бескрайним океаном, в котором так легко затеряться. А тихие довольные звуки, которые он издавал, затягивали меня только глубже в пучину.

На мгновение он отстранился, скользнув горячим языком по нижней губе. Крепче схватил меня за бедро, раздвигая мне ноги.

– Он в наушниках, – выдохнул Рей мне на ухо, прижимаясь к коже своими идеальными, ровными и белыми зубами. Он скользнул ими по линии челюсти к шее, где остановился и слегка прикусил.

Я судорожно вздохнула и дернулась, ни на секунду не забывая про водителя, который не смотрел на нас, но все же…

– Рей, я с утра не мылась. От меня наверняка пахнет.

Он вдохнул, уткнувшись носом мне в шею, и по телу пробежала дрожь.

– Нет. – Я ощутила, как кончик языка коснулся кожи.

О господи.

Бедра подались вперед сами собой, подставляясь под его руку, под пах, под что угодно еще, а он наклонился и прикусил кожу на стыке плеча и шеи.

– Ты мне нужна, Сэл.

Господи. Господи, мать твою, боже. Я машинально покосилась на водителя.

Рей прикусил мочку уха.

– Он нас не слышит. – Рука, лежавшая на бедре, скользнула под шорты так быстро, что я не успела морально подготовиться к прикосновению большого пальца, который провел по влаге хлопковых трусиков. Рей снова поцеловал меня, втягивая нижнюю губу между зубами, а пальцем скользнул по ткани, скрывающей клитор. Издал низкий горловой звук, пробираясь под трусики и лаская складки тыльной стороной пальца. Один раз, второй, третий. Я чувствовала возбуждение, накрывающее с головой, и ему не мешало даже смущающее местоположение.

В последний раз коснувшись моих нижних губ, он убрал пальцы из трусиков. Поднес руку к губам, не сводя с меня взгляда каре-зеленых глаз, и медленно облизнул средний и указательный пальцы. Его губ коснулась улыбка.

– Хочу попробовать еще раз. – И он снова облизнул пальцы.

У меня чуть сердце не встало.

Машина свернула к моему дому, и как только мы остановились, Рей одернул на мне одежду, переплел со мной пальцы и вытащил на улицу. Я передала ключи, и он открыл дверь. А стоило нам оказаться внутри, как он склонился ко мне, прижавшись мягкими губами в нежном поцелуе. Он возвышался надо мной, сжимая ладонями бедра, касаясь большими пальцами подвздошных костей.

– Хочу тебя, – прошептал он мне в губы. – Я никогда никого так не хотел… – Он поцеловал меня в уголок губ. – А ты? Уверена, что этого хочешь? – спросил он, снова прижавшись к шее.

С таким же успехом можно было спросить, точно ли я женщина и люблю ли я солнечные дни и клубнику в шоколаде.

Я выгнулась ему навстречу.

– Уверена.

– Правда? Ты понимаешь, во что ввязываешься? – Он легко прикусил мою шею, и я содрогнулась в его руках.

Понимала ли я, что ничего уже не будет как прежде? Что я выставлю на публичное обозрение всю свою жизнь, какой ее знаю, если мы все же останемся вместе?

Да, я понимала. Но я любила его, а я не отдавала свое сердце кому попало. Как он и сказал, жизнь сама привела нас к этой точке. Какой смысл отсчитывать дни до конца?

Но самое главное – я собственными глазами видела в нем все, о чем мечтала в мужчине. Он защищал меня, поддерживал, много работал. Он был верен мне. Такими людьми не разбрасываются, даже если быть с ними не всегда легко и приятно. Как бы банально это ни звучало, без труда в жизни ничего не добиться. Я не ела фастфуд, потому что знала, что дома смогу приготовить полезный и вкусный ужин. Я могла бы ограничить тренировки одним только кардио, но хотела быть в наилучшей форме, а потому делала разные упражнения. Так почему бы не приложить усилия и в любви?

– Понимаю, Рей, – ответила я, обнимая его за плечи.

Он выпрямился и посмотрел на меня самым пристальным взглядом, что я только видела.

– Это на всю жизнь.

Твою мать.

Не всем нравились собственники. Мой прошлый парень доверял мне и в целом был невероятно спокойным человеком. Но Рей так это говорил… Я словно отдавала часть себя мужчине, который требовал от меня все – или ничего.

Не прошло, кажется, и секунды, как мы оказались в спальне, и он стягивал с меня кофту.

– Давай приму душ, – сказала я.

Он покачал головой, уже скользя языком и зубами по изгибу груди. Сегодня я надела обычный бюстгальтер, и он покусывал мои соски поверх материала, попутно сдергивая до колен шорты и трусики. Обхватив меня ладонью между ног, он низко застонал и расстегнул застежку лифчика, обнажая грудь.

– Ты такая мокрая. – Его пальцы скользнули по складкам, а потом мягко раздвинули их. Рей застонал, подталкивая меня к креслу, стоящему в углу комнаты. Он опустился на него первым, а меня усадил на колени спиной к груди. Рывком сдернул с меня шорты с бельем, перекидывая мои ноги через свои раздвинутые колени. Он целовал меня в шею, чередуя поцелуи с прикосновениями языка. – Моя Сэл, – пробормотал он, проводя грубыми ладонями по внутренней стороне бедер. С каждым разом он двигался все дальше, все медленнее, не давая забыть, что я полностью открыта прохладному воздуху. Простые поглаживания возбуждали так сильно, что дыхание сбивалось от предвкушения. Он не спешил, и от одной этой мысли по венам бежало электричество.

Мой голос доносился издалека, затерявшись в галактике, которую еще не открыли.

Тихо выдохнув мне на ухо, Рей провел ладонями по бедрам еще раз, а затем снова и снова, то приближаясь, то отдаляясь от места, где я так в нем нуждалась. А потом пытка закончилась – надавив ладонью на чувствительное сосредоточие нервов у меня между ног, он вошел в меня пальцем.

– Рей!

Ответом стал низкий стон на ухо, и лица коснулось горячее дыхание. Он медленно двигался во мне, надавливая на клитор ладонью каждый раз, когда скользил внутрь. Его губы касались шеи, оставляя на ней кусачие поцелуи, и бедра дрожали.

Я заскулила, когда он согнул во мне палец, а потом добавил второй и вошел ими так глубоко, как только мог. Надавил на стенки, коснувшись чего-то внутри, и у меня затряслись ноги.

– Приятно?

– Да, да. – Я подавалась бедрами навстречу его руке. Ощущения переполняли, но я хотела большего, и, судя по звукам, которые он издавал, он желал того же.

– Ты просто течешь, Сэл. У меня все штаны мокрые, – простонал он.

Я попыталась приподнять бедра, но он поспешно обхватил меня за пояс и прижал к себе, упираясь массивным членом в бедро.

– Нет, останься. Мне нравится. – Он потерся о меня, и я отчетливо ощутила, насколько ему хорошо. Его пальцы, поначалу двигавшиеся неспешно, наращивали темп, так сильно надавливая на волшебную точку внутри, что я начала задыхаться. – Да, вот так. Хочу тебя такой.

– Боже!

– Нравится? – спросил он, и я слабо кивнула. Влажные звуки, с которыми он двигался во мне, быстро заполнили комнату. Рей хрипло застонал, входя в меня все быстрее, доводя до криков от непонятной эйфории, узлом скручивающейся внутри. – Хочу, чтобы ты кончила от моих пальцев. Я знаю, ты сможешь, – сказал он, посасывая мочку моего уха.

Я задыхалась. Каждый день с самого детства я пробегала по утрам несколько километров, я должна была хвастаться своей выносливостью, но его пальцы так надавливали на точку внутри, что я не могла даже понять, в раю я или нет.

Когда покалывание усилилось, я выгнулась в его руках, ахнув. Горячий оргазм, нахлынувший из ниоткуда, захлестнул с головой, ослепляя и вырывая из груди крики, которые сочли бы богохульством десятки конфессий.

Рей хрипло застонал, вжимаясь в меня стройными бедрами. Он проворковал что-то по-немецки, нежно-нежно, потираясь носом о мою шею.

Я часто дышала, до боли сжимаясь вокруг его пальцев. Даже хренов пресс свела судорога.

– Ах!

Издав низкий гортанный звук, он одним движением свел наши ноги, вышел из меня, а потом усадил к себе на колени. Громко и часто дыша, склонился к моим губам и нежно поцеловал. Его язык мягко скользнул в рот, изучая, ладонь легла на плечо, и пальцами он забрался под свободную бретельку бюстгальтера, разорвав поцелуй, только чтобы скинуть белье.

За этим последовал еще поцелуй, медленный и глубокий, неторопливый и нежный, а ладони Рея скользили по моей обнаженной спине ленивыми круговыми движениями. Он отстранился, успокоив дыхание. Посмотрел на меня своими прекрасными пронзительными глазами, изучая лицо, шею, а потом груди, живот, голые бедра. Он покачал головой, облизнулся. Скользнул рукой по плечу, а потом провел вниз, к груди и соску. Хмыкнул, коснувшись его тыльной стороной пальцев.

– Я ждал этого целую вечность.

– Я очень тебя люблю. – В моих словах звучала уверенная решимость. И искренность. Ничего кроме.

Лицо пылало под пристальным взглядом. Его слова были золотом, и я не переживала, что он не сказал их в ответ. Вместо этого он просто смотрел на меня, прожигая, изучая каждый миллиметр открытой кожи. Ладони нежно ласкали кожу, скользя по мириадам крошечных, почти незаметных шрамов, оставшихся на коленях и бедрах за годы футбола или с самого детства.

Он, видимо, знал это, потому что касался благоговейно, сжимая бедра в широких ладонях, то и дело бездумно шепча что-то на родном языке. Его руки скользнули вверх по ногам, по косточкам у бедер, коснулись живота и пупка. Ладонь легла на грудь, сжимая, и в следующую секунду он вновь наклонился и грубо обхватил сосок губами, впиваясь в бедро пальцами свободной руки.

После этого словно вспыхнуло пламя. Я начала тереться о его крепкую ногу, и в какой-то момент он подхватил меня и легко бросил на середину огромной кровати. Он навалился сверху, а я рывком стянула с него футболку и отбросила в сторону. Я в жизни не видела никого прекраснее полуголого Райнера Култи, но прижимающий меня к постели Райнер Култи был таким нереальным, что внутри меня все заводилось. Я провела руками по горячей коже его груди, пока он покусывал мою шею, двигаясь так уверенно, будто за жизнь только и делала, что расстегивала мужчинам ремни.

В мгновение ока он избавился от штанов, и я накрыла ладонью массивный член, скрытый за тонкой изумрудной тканью трусов. Двигаясь влажными поцелуями вниз по моей груди, Рей стянул с себя белье и отбросил.

Мускулистый и стройный, с крепким и толстым членом, Рей предстал передо мной во всей красе, и в линии его сильных накачанных бедер я разглядела секрет становления лучшим игроком на планете.

Просто он – само совершенство.

– Ты принимаешь противозачаточные? – прошептал немец, склонившись ко мне на локтях, которыми он уперся по обе стороны от моей головы.

Я прижалась к нему в поцелуе, прихватывая зубами нижнюю губу, о которой в прошлом так долго мечтала.

– Да.

Он застонал, жарко целуя меня, а мгновение спустя вернулся к мочке уха. Его член тяжело упирался во внутреннюю сторону бедра, а влажная головка то и дело касалась промежности.

– С тех пор как я бросил пить, у меня никого не было, – сказал он тихо.

Целый год? Я была той еще собственницей. Вообще предпочла бы не представлять его с другими женщинами, так что не могла жаловаться на воздержание. Наверное. Но чтобы год? В это было сложно поверить. Почти. Был бы на месте Рея кто-то другой – я бы, может, и не поверила, но он не стал бы мне врать, и я это знала.

А еще я знала, что он хочет сказать. В начале сезона мы все, включая тренерский штаб, сдавали анализы на все на свете. Ну а ему и вовсе беспокоиться было не о чем.

Подавшись бедрами мне навстречу, он потерся о щель между моих ног, и я выгнулась, наслаждаясь ощущением горячей мягкой кожи. Обхватила его ногами за пояс, и, видимо, этого было достаточно, потому что он улыбнулся и устроил узкие бедра пониже.

Глубоко поцеловав меня, он надавил головкой на вход – и начал медленно погружаться, растягивая меня сантиметр за сантиметром. Он стонал громче меня, заходя все глубже и глубже.

– Господи, Сэл, – хрипло выдавил он, глядя вниз, туда, где мы были соединены воедино.

Я тоже опустила взгляд, не сдержавшись. Темные, на тон темнее, чем на голове, волосы контрастировали с гладкой кожей; он вошел в меня практически полностью, и виднелось лишь толстое основание. Качнув бедрами, Рей погрузился до самого конца, и я застонала в его губы, когда он вышел и снова толкнулся обратно.

Он коснулся ладонью моей щеки, сжимая на грани с грубостью. В каре-зеленых глазах плескалось непонятное чувство. Он двигался с силой, толкаясь всем весом, заполняя меня, распирая; шлепки кожи о кожу звучали самой эротичной на свете мелодией. Рей не сводил с меня глаз, на каждом толчке сжимая зубы.

Его грубые, отчаянные движения все ускорялись и ускорялись. Твердый член вбивался в мокрую плоть. На его коже выступил пот, спина стала влажной под пальцами. Я провела ладонями вниз, сжала задницу, по которой так долго сходила с ума, хватая и притягивая его еще ближе, даже когда он просто не мог войти еще глубже. Влажные лобковые волосы касались кожи, и каждое его движение вырывало из меня очередной стон.

Я хотела его всего. Каждый сантиметр в длину, каждый сантиметр в ширину, его объятия, его жар. Каждый мощный толчок, которыми он вбивался в меня.

А потом я кончила – и застонала так громко, что меня было наверняка слышно снаружи. Рей закусывал губы, хрипло постанывая, а по моему телу пробежали волны удовольствия, сходясь внизу, сжимая его еще сильнее.

– Я сейчас кончу, – хрипло выдохнул он.

Кем я была, чтобы возражать? Я выгнулась и поцеловала его, и так и продолжила целовать, когда толчки ускорились, сбились с ритма, и вскоре он вошел в меня до конца – и с громким стоном застыл, пульсируя в моем теле.

Мы пролежали так целую вечность. Рей не выходил из меня – так и остался сверху, горячий, потный и такой идеальный. Мне потребовалось немало времени, чтобы отдышаться, но попутно я успевала гладить отточенные мышцы, прижимаясь губами к его плечам, растереть ему спину. Когда его дыхание выровнялось, я посмотрела в измотанное лицо – и, признаюсь честно, мне очень понравилось это его выражение. Я обняла Рея, а он приподнялся, осыпая мелкими поцелуями мои губы и щеку, но сердце запело позже – когда он отстранился и я увидела на его лице широкую улыбку, которая тронула меня до глубины души.

Бедное сердце не справлялось с переполнявшей меня любовью. Я не собиралась позволять страхам брать верх. Жизнь только одна, и если я не смогу выжать из нее максимум, то в чем смысл? На моем пути встречалось немало поводов для радости, и этот новый дар не пропадет зря. Я приму его с благодарностью.

Поэтому, поглаживая Рея по спине, я повторила три заветных слова, которые сейчас казались реальнее всего остального:

– Я люблю тебя, Рейкьявик.

Солнечная улыбка осталась такой же яркой, но эмоции в его глазах вспыхнули в четыре раза сильнее.

– Знаю.

Заносчивый засранец.

– Знаешь?

Он поцеловал меня в уголок губ.

– Ja. – Поцеловал в другой. – Ты всегда меня любила.

Я фыркнула.

– Ну, не сказала бы, что всегда…

– Нет, всегда, – возразил он.

– Я вот не всегда тебе нравилась, и ничего.

– Ты хороший человек, гораздо лучше, чем я, и я никого не любил так, как люблю тебя, шнекке. Так что, пожалуй, у нас ничья, – сказал он, весь раскрасневшийся, с мягкой улыбкой. – Я ждал тебя всю свою жизнь. Твоя искренность, твоя верность, – каждое слово сопровождалось поцелуями, которыми он осыпал мое лицо, и я улыбалась от них, как дура, – твое упорство, твоя вспыльчивость, твоя доброта, твое тело… Я пойду ради тебя на все. Буду лгать, обманывать, красть. Сделаю все что угодно. Ты понимаешь?

Я не понимала, по крайней мере, не до конца. У меня не было проблем с самооценкой, и в целом я была довольна собой, но сейчас решила, что в этом непонимании не было ничего страшного. Я не хотела становиться самодовольной засранкой.

Я могла засранца полюбить, но быть такой не хотела.

– Относительно, – честно ответила я. – Ты действительно не останешься с «Пайпере» в следующем сезоне?

– Ни в коем случае. Я поеду с тобой.

– Но я даже не знаю, где буду играть, – в очередной раз напомнила я, почти не поддавшись панике.

– Это не важно. Где-нибудь точно будешь, и не одна, – заверил он.

Я глубоко вздохнула и потянула его за волосы на ногах, заставив дернуться.

– А как же твой дом?

Рей поцеловал меня, игнорируя пальцы в его волосах.

– Продам.

С губ сорвался прерывистый выдох, который я не смогла спрятать в его шее.

– Мне немного страшно.

– Не бойся.

– Не получается.

– Помнишь тот идиотский вопрос, который ты задала мне в машине? О том, что случится, когда ты больше не сможешь играть в футбол? – Он не стал дожидаться ответа. – Ничего не изменится. Просто начнется новое приключение. Ты мой лучший друг, моя любовь, моя пара в шалостях и жизни. Мы будем командой всегда, где бы мы ни были и во что бы ни играли.

Для мужчины, который предпочитал молчать, он умел поражать словами. Господи. На глаза навернулись слезы, и я даже не стала их смаргивать.

– По пути разберемся, да?

Он кивнул.

– Я не дам тебе сдаться.

Я улыбнулась, – а потом снова дернула его за волосы на ногах, и в этот раз он отозвался ворчанием.

– Я никогда не сдавалась и не планирую начинать.