Текст книги "Рюриковичи. История первой династии"

Владимир Креститель

Владимир родился не в княжеском тереме, а в бревенчатой избе, в глухих северных лесах. Его мать звали Малуша. Она была ключницей княгини Ольги – самой доверенной, самой близкой, самой верной. Но она была рабыней. И когда она полюбила молодого князя Святослава и понесла от него, княгиня разгневалась. Ольга была греческой веры и не могла простить прелюбодейства в собственном доме. Малушу выслали, пока беременность еще не была заметна, с нею и ее старшего брата Добрыню – за то, что недосмотрел, и для того, чтобы приглядывал за ребенком. Бывший раб Добрыня, в будущем ближний воевода, будет служить Владимиру до самой своей смерти.

В Киеве младший сын князя Святослава оказался не нужен никому… Княгиня Ольга умерла, отец собрался в дальний поход, на княжении в Киеве оставил старшего – законного – сына Ярополка. Наследника. А младшего решил отправить на дальний север, в Новгород. Настоящим правителем Новгорода при малолетнем княжиче стал его родной дядя и воспитатель, воевода Добрыня.

Младший сын, к тому же внебрачный, рожденный от рабыни, Владимир не должен был стать князем киевским. Ему никто ничего не давал, поэтому все, что ему было нужно, он брал сам – войско, женщин, города, власть. Средств не выбирал. Ничьих советов не слушал. Единственным близким ему человеком был Добрыня.

Когда Владимир, переступив через труп старшего брата, взошел на киевский престол, ему было 17 лет. Воеводу Блуда, отдавшего ему Киев, князь во исполнение обещания посадил рядом с собой и чествовал его как друга, но только три дня. А потом казнил его как предателя.

Крепких тылов юный князь пока не имел: вместо семьи – гарем из взятых силой юных женщин, вместо дружины – разбойничья ватага. Зато теперь у него был Киев – его Киев, который он не намерен был никому отдавать.

Владимир возвел новую киевскую крепость, площадью в пять раз больше, чем старый Детинец, – она охватывала почти весь разросшийся город и могла выдержать любую осаду. Укрепления состояли из мощных земляных валов высотой в шесть метров и шириной более 9 метров, с деревянным частоколом поверху и глубоким рвом внизу. В валах были устроены несколько укрепленных ворот, сохранились остатки только одних – въездных, которые позже получили название Софийские. На киевском холме был возведен новый княжеский терем с гридницей – казармой дружины и особым залом для пиров, способным вместить несколько сотен человек. Рядом с теремом располагалось огромное капище – языческое святилище – размером 2 на 7 метров с шестью деревянными идолами, постаменты которых достигали двух метров в диаметре.

Распорядившись о новой крепости для столицы, Владимир взялся за укрепление своей власти в государстве. Он отлично понимал, что при появлении нового, тем более такого юного властителя, найдутся в его народе местные правители, готовые воспользоваться возможной слабостью нового великого князя и увести свои земли и людей из-под его власти. Ему было очевидно, что все подвластные Киеву славянские племена подчинялись ему весьма условно. Владимир хотел удержать и укрепить единение подвластных Киеву славянских племен не только общим страхом перед мечами его дружины, но куда более мощной силой – общей верой.

Попытка Владимира объединить и упорядочить разноплеменные языческие культы стала первой в русской истории религиозной реформой. Из огромного множества славянских божеств был выделен единый пантеон. Для своего капища князь лично отобрал богов, и сделал это, как всегда, с определенным расчетом.

Главным был провозглашен покровитель огня, грозы и войны Перун, покровитель князя и дружины. Культ Перуна возводился в значение государственной религии. За ним шли Даждьбог и Стрибог – боги стихий, солнца, неба и ветра. Мокошь – богиня земли, плодородия, покровительница женщин. И два «чужих» идола – иранские двойники Даждьбога и Стрибога – Хорс (Солнце) и Симаргл (небо). Эти божества были «верхними». А внизу, на Подоле, отдельно от основного капища, стоял «нижний» бог – Велес, правитель подземного царства, покровитель купцов, пастухов и волхвов. Благодаря посаднику Добрыне вторым на Руси похожее капище Перуна возникло в Новгороде.

Владимир установил единый порядок богослужений: верховным жрецом стал сам князь; на массовые жертвоприношения были обязаны приходить все горожане; самые обильные жертвы приносились после успешных военных походов. Финалом всей церемонии становился ритуальный пир, основным угощением на котором было мясо жертвенных животных.

Традиционные дружинные пиры при Владимире получили невиданный размах. Их изобилие и буйное веселье войдут в легенды, и спустя сотни лет сказители по всей Руси будут петь былины, неизменно начиная с описания богатырских пиров, на которых дружинники похвалялись подвигами, и ели золотыми ложками, и пили вино «чарочками в полтора ведра», прославляя своего князя.

Владимир, долго живший среди варягов, где все решения принимались или по меньшей мере объявлялись на общих сходах за угощением, постепенно сумел обуздать свою буйную дружину, и пиры перестали быть шумными попойками и превратились в своеобразные заседания княжеского совета, прообраз будущей Боярской думы. За стол вместе с военными приглашались и старейшины родов, городские посадники и даже купцы – для совместного с дружиной обсуждения вопросов об управлении землями, о войне и мире. Каждый военный поход планировался заранее, и не по желанию князя или дружины, а исходя из государственной необходимости.

Все войны Владимира имели целью укрепить Русское государство и расширить его, но в определенных пределах, не отрываясь от основного ядра. И даже если Владимир проигрывал отдельные битвы, – а такое случалось не раз, – своих глобальных целей он добивался всегда. За 4 года походов в состав Киевской Руси вошли обширные земли от Прибалтики до Поволжья.

981 год – поход Владимира в западные земли, на волынян и дулебов. Цель: возвращение земель, завоеванных еще Вещим Олегом, на которые претендовали Польша и Чехия; контроль над городом Червеном, перевалочным пунктом трансконтинентального торгового пути «из хазар в немцы». Результат: присоединение Волыни, на землях которой возникнет Червонная Русь, часть современной Западной Украины.

982 год – поход на вятичей. Цель: присоединение земель в бассейне Оки, с выходом к Волге; контроль над северной частью торгового пути «из варяг в персы». Результат: вятичи покорены, обложены данью; в состав Русского государства вошли земли, на которых позже возникнет Московское княжество.

983 год – поход на балто-литовское племя ятвягов. Цель: выход в Прибалтику, контроль над участком торгового пути по рекам Неман и Висла. Результат: присоединение ятвяжских земель, на которых позже возникнет Черная Русь, часть современной Белоруссии.

984 год – поход на мятежное племя радимичей. Цель: вернуть под контроль Киева междуречье верхнего Днепра и Десны. Результат: радимичи окончательно покорены и обложены данью. Позже их земли станут частью современной Белоруссии.

985 год – поход на волжских булгар. Цель: контроль над восточным отрезком торгового пути «из варяг в персы». Результат: договор с Волжской Булгарией о торговых отношениях на условиях, выгодных для русских купцов.

Князь Владимир все делал с размахом. О его личной жизни и вовсе ходили легенды: говорили, что жен у него более десятка, а наложниц – сотни. В языческой Руси многоженство было в обычае, и киевляне гордились тем, как любвеобилен и плодовит их князь.

«Повесть временных лет»:

«Был же Владимир побежден похотью женскою… И был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растлевая девиц… и наложниц было у него триста в Вышгороде, триста в Белгороде да двести в Берестове…»

По летописным данным, у Владимира, помимо Рогнеды, было еще 4 жены, в том числе «варяжка», «чехиня», «болгарыня», «грекиня», которые жили, с малыми детьми и челядью, каждая в отдельном тереме. По числу доживших до взрослого возраста детей Владимир Святославич был рекордсменом: 12 сыновей и не менее 9 дочерей.

О невероятном сластолюбии русского князя ходили легенды даже по Европе. В своей «Хронике» епископ Титмар Мерзебургский даже предположил, что Владимир носит некий «венерин набедренник», ибо без вспомогательных средств человеку такая любвеобильность не под силу.

Для киевлян же мужская сила Владимира были лишним доказательством того, что их князь, свергающий и ставящий богов, может, и не человек совсем, а самый настоящий бог в человеческом обличье.

Владимир привык ни в чем себе не отказывать и всегда добиваться своего. Но одной цели Владимиру добиться так и не удалось: его попытка превратить языческие верования в государственную религию провалилась. Перун так и не стал самым главным богом для всех славян. Купцы больше чтили Велеса, крестьяне – Даждьбога. Почти в каждой деревне были свои родные местные идолы, которым верили больше, чем новым далеким княжеским истуканам. Дружинники, собиравшие дань, сжигали местных богов, а люди ставили их вновь, защищали даже ценой жизни.

И тогда князь принял решение отказаться от язычества в пользу единобожия, что позволило бы Руси значительно улучшить свое положение на международной арене. Все крупные государства Евразии уже давно жили перед лицом единого Бога, хотя и поклонялись Ему по-разному.

Волжская Булгария, закаспийские государства Ширван и Дербент, Хорезм, Персия и весь огромный халифат Аббасидов исповедовали ислам. К ним присоединилось и большинство населения бывшего Хазарского каганата, верхушка которого еще оставалась в лоне иудаизма. Западная Европа, включая франкские королевства, Священную Римскую империю, а также датские, польские, чешские и венгерские земли, относилась к христианской церкви западного обряда. Огромная Византийская империя, в ареал которой входили также Болгария, Сербия и Закавказье, была территорией православия – восточного христианства.

От того, какую веру примет князь и вместе с ним вся страна, зависела не только внешнеполитическая ориентация Русского государства, но и вся его будущая судьба. По летописной легенде, около 986 года князь пригласил миссионеров из Волжской Булгарии, Германии, Хазарии и Византии. Последовательно всех выслушав и отказавшись от ислама, западного христианства и иудаизма, православному проповеднику князь дал неопределенный ответ: «Подожду еще немного».

Восточное христианство было хорошо известно на Руси. В Киеве, где часто бывали купцы из Константинополя, была греческая церковь Святого Илии. Все христиане Киева также принадлежали к греческой церкви, поскольку были крещены в Византии. Православные богослужения и священные книги, благодаря миссионерам Кириллу и Мефодию, еще в середине IX века были переведены на славянский язык.

Но Владимир по-прежнему не торопился.

«Повесть временных лет»:

«Созвал Владимир бояр своих и старцев городских и сказал им: „Что же вы посоветуете? Что ответите?“ И сказали бояре и старцы: „Знай, князь, что своего никто не бранит, но хвалит. Если хочешь поистине все разузнать, то ведь имеешь у себя мужей: послав их, разузнай, какая у кого служба и кто как служит Богу“».

По легенде, он отправил послов к булгарам, немцам и грекам, чтобы они своими глазами увидели богослужения и сделали выводы. Послы, побывавшие на службе в константинопольском соборе Святой Софии, рассказали: «И не знали – на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом, – знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми».

Храм Святой Софии в Константинополе был построен в VI веке при императоре Юстиниане и был на тот момент самым большим храмом в христианском мире. Его длина – 75 метров, ширина – 68 метров, расстояние от пола до вершины центрального купола – более 55 метров, диаметр купола – 31 метр. К X веку было завершено внутреннее убранство храма: огромное внутренне пространство было сплошь убрано драгоценными мозаиками и мрамором.

Храм показался русским послам городом из света, лившегося через широкие окна под гигантским куполом. Здесь могли бы уместиться сотни капищ такого жалкого теперь в их глазах Перуна. Десятки строгих священнослужителей в дорогих, сверкающих драгоценными камнями одеждах участвовали в службе, роскошь и церемониальная неспешность которой превосходила все другие виденные послами в жизни церемонии.

Казалось бы, вопрос выбора был решен. Тем более что в политическом отношении принятие православия дало бы Руси самую выигрышную ориентацию на могучую Византийскую империю. Однако Владимир не желал принять христианство из рук империи как дар или милостыню. Он хотел войти в ряд самых влиятельных европейских правителей, и для этого породниться с византийским правящим домом. И чтобы греки сами попросили его об этом.

В это время в империи, и так ослабленной бесконечной тяжелой войной с арабами, как раз вспыхнул мятеж, охвативший немалую часть страны. Один из мятежных военачальников, Варда Фока, уже провозгласил себя императором. Его войска шли на Константинополь.

«Повесть временных лет»:

«Царь Василий был озабочен Вардой Фокой по причине силы его войск и победы его над ним. И истощились его богатства и побудила его нужда послать к царю русов, чтобы просить их помочь ему в настоящем его положении».

Император Василий II Болгаробойца прислал в Киев послов. Еще по договору 971 года Русь была обязана оказывать империи военную помощь в случае опасности. Но Владимир прекрасно понимал, в каком положении оказался император, и поставил условие: император должен отдать ему в жены свою сестру, принцессу Анну, – прекрасно зная, что христианка не может выйти за язычника. Как он и ожидал, греческие послы ответили, что для женитьбы нужно сначала креститься. Тогда Владимир заявил, что он готов принять крещение. Император принял все условия.

«Повесть временных лет»:

«Когда было решено между ними дело о браке, прибыли войска русов и соединились с войсками греков, которые были у царя Василия, и отправились все вместе на борьбу с Вардою Фокою морем и сушей, в Хрисополь. И победили они Фоку».

Русское войско помогло Василию Болгаробойце удержаться на престоле. Но ни священников, ни принцессу Анну в Киеве так и не дождались. Она была не просто царевна, а единственная любимая сестра императора, к тому же «порфирородная».

«Порфирородная» означало, что Анна была рождена в Порфире, специальном покое императорского дворца, где рождались на свет дети правящего императора. Порфирородные царевичи и царевны были особо опекаемы и почитаемы. По закону империи они не должны были покидать ее пределы.

Ее руки когда-то безуспешно добивались лучшие женихи христианской Европы, – как можно отдать ее язычнику, сыну рабыни, известному на всю Европу своей жестокостью и бешеным распутством?

Владимир был готов к такому повороту событий. Более того, он ждал его. Греки нарушили договор, киевский князь пошел на империю войной. Весной 988 года он осадил пограничный город империи, крымский Херсонес.

Этот город русские называли Корсунь, а византийцы – Херсон. Но изначально он назывался Херсонес (от греческого «херсонисос, полуостров»). Он был основан еще в V веке до н. э., был форпостом Древнегреческого государства, теперь северным форпостом Византии и считался неприступной крепостью. За всю свою историю ни разу не был взят, хотя осаждали его много раз. Владимир привел свои ладьи всего с 6 000 воинов к каменным стенами до 15 метров высотой и от 3 до 10 метров толщиной.

Конечно, такую мощную крепость с ходу взять было невозможно, да и войск для этого у Владимира явно не хватало. Осада длилась полгода. Владимир умел ждать. А император Василий, уверенный в мощи укреплений Херсонеса, на помощь не спешил. Взять крепость удалось благодаря хитрости, подкупу и предательству.

«Повесть временных лет»:

«И вот некий муж корсунянин, именем Анастас, пустил стрелу, написав на ней: „Перекопай и перейми воду, идет она по трубам из колодцев, которые за тобою с востока“. Владимир же, услышав об этом, тотчас же повелел копать наперерез трубам».

Владимир отдал город на разграбление дружине, но через два дня разорение прекратил и отправил послов к императору Василию, угрожая пойти на Константинополь, если ему не пришлют принцессу. На этот раз императору пришлось выполнить свое обещание.

И тогда Анна с греческими вельможами и священниками отправилась в страну язычников-варваров. Брат-император сказал ей на прощание: «Может быть, обратит тобою Бог Русскую землю к покаянию».

Согласно летописной легенде, именно в это время, когда сраженную внезапно свалившимся на нее несчастьем, перепуганную порфирородную Анну везли к нему в поверженный Херсонес, Владимир внезапно «разболелся глазами» – ослеп. Именно таким его впервые увидела царевна Анна – впервые в жизни не понимающим, что с ним происходит, растерянным и подавленным.

«Повесть временных лет»:

«И призвала царица имя Господа и сказала так: „Если хочешь избавиться от болезни этой, то крестись поскорей; если же не крестишься, то не сможешь избавиться от своей болезни“».

Согласно летописной легенде, он прозрел сразу после крещения. Возможно, летописец провел прямую и абсолютно прозрачную для его современников параллель с евангельской историей внезапной слепоты и прозрения гонителя христиан Савла, ставшего апостолом Павлом. И не имеет особого значения, легенда это или быль. Потому что чудо действительно произошло: разбойник стал апостолом. Из Херсонеса князь Владимир, принявший крещение с именем Василий, вернулся другим человеком.

Он полностью изменил образ жизни. Теперь перед Богом и людьми у него была единственная жена – Анна. Князь распустил гарем, выдав всех женщин замуж с большим приданым, – кроме Рогнеды, которая, крестившись, ушла в монастырь. Знаменитые пиры, которые еще недавно были частью языческого жертвоприношения, теперь стали инструментом широкой княжеской благотворительности: за стол могли садиться все желающие, в том числе бедняки, а больным и увечным еду привозили домой.

Летописец Переяславля-Залесского:

«Устраивал также раз в неделю [пир] в гриднице, чтобы приходить туда всем боярам и всему народу, и воинам, и управителям, и лучшим мужам – при князе и без князя. Бывало на обедах тех множество мяса – говядины и птицы, и дичины, и дорогой рыбы, и овощей, и масла и всего прочего, приготовленного руками, и питья – вина разного и медов разных…»

Владимир велел уничтожить языческое капище. На глазах киевлян поверженного Перуна, привязав к конскому хвосту, проволочили с горы и бросили в Днепр. Он отправил посольство в Константинополь и вернул империи город Херсонес в качестве вена – традиционного для славян выкупа за невесту.

Чтобы подать пример всему народу, Владимир устроил открытую для всех церемонию крещения своих сыновей и домочадцев в источнике, получившем название Крещатик. Некоторое время по городу ходили греческие миссионеры, объясняя всем желающим основы христианства. Но видимых результатов это не дало, и тогда Владимир отправил глашатаев объявить Киеву, что князь всех зовет завтра прийти на реку. Зовет настоятельно, хоть и без принуждения. Дружинники по дворам не ходили. Насильно не тащили никого.

«Повесть временных лет»:

«Затем разослал Владимир посланцев своих по всему городу сказать: „Если не придет кто завтра на реку – будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, – будет мне врагом“. На следующий же день вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни, погрузившись, молодые же у берега по грудь, некоторые держали младенцев, а взрослые бродили, попы же, стоя, совершали молитвы. И была видна радость великая на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ…»

В тот день тысячи людей приняли крещение в водах Днепра, ставшего огромной купелью. Владимир и Анна прожили в любви и согласии много лет, и даже смерть не разлучила их. Владимир заранее позаботился об этом: он вывез из Корсуни два мраморных саркофага. И, похоронив жену, приготовил рядом с ней место для себя – в Десятинной церкви Успения Пресвятой Богородицы в Киеве, заложенной в 989 году.

Десятинная церковь – первый каменный православный храм на территории Руси. Был построен по приказу князя Владимира в Киевском детинце на месте гибели первых известных русских мучеников за веру варягов Федора и Иоанна. Десятинной называется потому, что на ее строительство и содержание шла 10-я часть личных доходов князя. Считается, что изначально Десятинная церковь была не домовым, но кафедральным храмом, то есть главным храмом города. Церковь много раз перестраивалась и была не раз разрушена и разграблена. Сохранились только открытые советскими археологами каменные фундаменты.

Крещение народа по всей стране прошло относительно мирно, за исключением Новгорода, не пожелавшего подчиняться воле киевского князя. Бояре и языческие волхвы призвали новгородскую общину к мятежу. Княжеский посадник Добрыня, придя с войском, подавил мятеж и велел всех, кто сопротивляется, крестить насильно. И только далекая земля вятичей, где реальной властью обладали лесные колдуны-шаманы, еще триста лет оставалась языческой. Во всех городах за счет княжеской казны строились храмы, монастыри и школы. Священники, учителя и архитекторы приглашались из Болгарии и Византии.

Как суверенный христианский государь, равный другим европейским владыкам, князь Владимир начал чеканку собственной монеты. В отличие от «псевдодирхемов» Ярополка, «златники» и «сребренники» Владимира имели собственные изображения, восходящие к греческой традиции: на лицевой стороне чеканился портрет князя, на оборотной – образ Христа, а позже – княжеский знак Владимира, трезубец.

Геральдические знаки Рюриковичей, в отличие от западноевропейских гербов, были не столько родовыми, сколько личными знаками князей. Изначально использовались как княжеское тавро при клеймении скота и опечатывании товаров. Ближайшие аналоги – сарматские и хазарские тамги как символ власти и собственности. Древнейшая форма «знака Рюриковичей», с двумя зубцами, принадлежала предположительно князю Святославу. Его сын Владимир превратил княжеский знак в трезубец. В дальнейшем каждый следующий князь вносил дополнительные элементы, в соответствии с иерархией: старшие сыновья меняли ножку трезубца, младшие – зубцы. Как личные знаки трезубцы в разных вариантах использовались вплоть до XIII века.

Никаких новых войн князь вести не собирался. Но мир продлился недолго. Уже в 992 году огромные полчища печенегов переправились через реку Сулу и устремились к Киеву. Владимир с большим войском вышел им навстречу. Решающая битва произошла на реке Трубеж. По легенде, исход битвы должен был решить ритуальный поединок двух сильнейших воинов. От печенегов вышел человек огромного роста. А князь Владимир выпустил на поле битвы не воина, а ремесленника – молодого кожевенника Переяслава. При небольшом росте он обладал такой силой, что руками рвал сырые кожи. Поединок был недолгим. Кожемяка просто удавил печенега и бросил наземь. Русское войско одержало победу, а на месте поединка Владимир заложил крепость и назвал ее в честь победителя.

Переяславль стал первым звеном в системе обороны, которую киевский князь создаст вдоль южных границ своего государства. При Владимире была построена оборонительная линия – цепочка крепостей по рекам Сула, Стугна, Трубеж и Десна, общей длиной около тысячи километров. Расстояние между крепостями позволяло видеть на башнях сигнальный огонь или дым. Гарнизоны набирались из разных племен. Далеко в степь высылались дозоры, или «заставы богатырские», которые следили за перемещением кочевников и в случае необходимости могли дать короткий бой. Героические рассказы о подвигах пограничников – «сильномогучих богатырей» – впоследствии станут основой древнерусских былин.

Владимир возвел оборону страны в значение общегосударственного дела. Кто бы ты ни был – знатный дружинник, ростовский попович или крестьянский сын из Мурома, – если ты готов сражаться за родину, ты друг князю киевскому. Самоуправление племенной знати осталось в прошлом. Во все крупные города, то есть старые племенные центры, Владимир посадил своих 12 сыновей, разница в возрасте между самым старшим и самым младшим составляла более 30 лет. Сыновья князя отправлялись каждый на свой престол еще в детстве, в сопровождении опытных воевод, и должны были быть живыми символами власти Владимира, исполнителями его воли. Таким образом страна объединялась под властью одного рода, во главе которого стоял он сам… Но шло время, мальчики вырастали, а Владимир старел. И один за другим его сыновья начинали считать себя самостоятельными правителями.

Когда-то Владимир взял в жены вдову своего брата Ярополка, уже беременной. Родившегося через несколько месяцев племянника Владимир официально признал своим сыном, но в его имени – Святополк – сохранил память о настоящем отце. И Святополк помнил о том, что его отца, законного киевского князя, убил Владимир, который ныне сидит на его престоле. Святополк считал Киев своей отчиной. Составился заговор, целью которого было свергнуть Владимира и посадить на киевский престол Святополка. Заговор был раскрыт, Святополк схвачен и посажен под арест. Не успел Владимир усмирить одного сына, как отделиться решил следующий по старшинству, Ярослав Новгородский. Он перестал присылать в Киев положенную дань. Владимир не мог допустить распада страны. Он велел готовиться к походу на Новгород. Выступать собирался в середине весны, как только просохнут дороги.

Сообщение между русскими землями было нерегулярным. Передвигались в основном по рекам. С ноября по февраль – по льду, на санях или верхом, с апреля по сентябрь – на ладьях и лодках. Март и октябрь были месяцами бездорожья – из-за распутицы и ледостава останавливалась не только торговля, но и война. На большие расстояния перемещались только военные отряды, княжеские гонцы и купеческие караваны – обязательно с вооруженным конвоем. Скорость передвижения верхом составляла от 50 до 75 км в день, на санях – от 40 до 60 км в день, на ладьях – до 100 километров. Дорога от Киева до Новгорода занимала не меньше месяца.

Весна прошла, а поход все не начинался. В начале лета Владимир внезапно занемог. Он был еще не стар, на середине шестого десятка. Все ждали, что вот-вот князь встанет на ноги. Но он не встал. 15 июля 1015 года Владимир скончался, к ужасу и скорби всего Киева. Со смертью князя Красное Солнышко словно обрушилась мощная каменная стена, под надежной защитой которой они жили многие годы…

Официальное прославление Владимира Крестителя в лике святых равноапостольных произойдет только через два столетия. Но в народном сознании он стал почитаться святым вскоре после окончания своей земной жизни.

Князь Владимир прожил жизнь противоречивую и яркую, и навсегда остался в памяти своего народа. Все его деяния, какими бы они ни были, окружены множеством легенд, и сам он больше похож на героя древнего эпоса, чем на обычного человека. Но он и не был обычным. Все в своей жизни он делал с размахом и мощью. Именно он превратил разрозненные земли, населенные разными племенами и народами, в единое государство с определенными границами, под властью единого княжеского рода. Именно он дал своей стране то, что будет держать ее на протяжении тысячелетий, несмотря ни на что, держать крепко и нерушимо – православную веру. Именно он заложил основы всей русской цивилизации – от системы управления до культуры и мировоззрения. Страна, в которой мы сейчас живем, по большому счету создана великим князем Владимиром Святославичем, четвертым правителем из династии Рюриковичей, единственным равноапостольным князем. И нет в русской истории имени более славного и более значимого, чем князь Владимир Святой.