Текст книги "Рюриковичи. История первой династии"

Ярослав Мудрый

После смерти Владимира ближе всех к престолу оказался Святополк, сидевший в темнице в Вышгороде. Бояре освободили его, и он вокняжился в Киеве. Он был уверен в своем праве на власть, но знал, что у него есть соперники, и в первую очередь – следующий по старшинству, Ярослав Новгородский.

Четвертый сын Владимира, Ярослав, все детство провел в тереме матери – Рогнеды Рогволодовны. Бывшая полоцкая княжна, которую Владимир насильно сделал своей женой, убив ее родителей, долгое время оставалась любимой женой киевского князя. Она родила ему четырех сыновей и трех дочерей, она ревновала Владимира к другим женам и наложницам и даже пыталась убить его… Трудная история любви родителей разворачивалась на глазах маленького Ярослава; он оставался с матерью намного дольше других сыновей.

Обычно княжичей уже в три года сажали на коня, посвящали в воины. Но только не Ярослава. От рождения у него были повреждены суставы правой ноги, и он не мог ходить. Его братья подрастали и уходили к отцу, на дружинный двор, а Ярослав оставался с девчонками – сестрами. Княжич знал, что он обречен на позорное существование прихлебателя либо, в лучшем случае, на жизнь в монастыре. Калека князем быть не может. Но в шесть лет его все же посадили на коня – и Ярослав изменился. Он стал уверенно ездить верхом, он наконец почувствовал себя мужчиной, а седло сыграло роль современных ортопедических распорок, и хромой княжич, хотя и с трудом, через боль, но начал ходить. Он доказал всем, и в первую очередь отцу, что может быть князем.

В 989 году, еще совсем мальчишкой, Владимир отправил его княжить в отдаленные Ростовские земли. Там Ярослав провел двадцать лет. В 1010 году, уже совсем взрослый, опытный, женатый, он стал новгородским князем.

Княжескую резиденцию Ярослав переместил из старой Рюриковой крепости за пределами города в самый его центр, рядом с торгом. Двор князя мало чем отличался от дворов знатных бояр: Ярослав показывал, что ему нечего бояться, потому что он друг и защитник новгородцев. Однако у него была еще загородная резиденция в селе Ракома – на всякий случай.

Планировка Новгорода ориентировалась на главную транспортную магистраль – реку Волхов, которая разделяла город на две стороны – Софийскую, где располагался собор Святой Софии, и Торговую, где находилась самая блольшая площадь города – Торг. Стороны делились на «концы» – районы, а те – на улицы, каждая имела свою «уличанскую» церковь. Население было разноэтничным: рядом с местными словенами, мерянами, чудинами компактно проживали скандинавские купцы и военные наемники, для которых был построен особый двор, который новгородцы называли Поромонь, от «farmanna Gardr» – «двор для гостей». Основные занятия населения – торговля и ремесла. Новгород производил изделия из льна, торговал мехами, воском, медом, лесом, древесной смолой, ворванью – китовым жиром, солью, кожами, транзитом шел хлеб из южнорусских земель в Европу. На Русь из Европы через Новгород шли сукна, вина, мечи, серебро.

В Новгороде Ярослав был добрым и рачительным хозяином. Но он все же подчинялся князю киевскому. Ежегодно из трех тысяч гривен – а это 600 килограммов серебра, которые собирал в виде дани с новгородских земель, – две тысячи гривен он должен был отдавать в Киев. Этот порядок очень раздражал своевольных новгородцев, но, чтобы его изменить, нужен был подходящий случай. И он вскоре представился.

В 1014 году до Новгорода дошли тревожные вести: старший сын Владимира, Святополк, оказался замешан в заговоре против отца и был посажен в темницу. В это же время Владимир отправил в поход на печенегов одного из младших сыновей – Бориса, дав ему свою собственную дружину. Этим киевский князь недвусмысленно заявил, что считает своим преемником именно Бориса. И на четвертый год своего правления, заручившись поддержкой новгородцев, Ярослав перестал отправлять дань. Это было равносильно заявлению о выходе из глобального союза земель под властью Рюриковичей. Ярослав прекрасно понимал, что за этим последует война, и заранее отправился нанимать войско за море, в Скандинавию, – точно так же, как когда-то сделал его отец. Расположил наемных варягов в Новгороде и стал ждать, когда киевский князь пойдет на него походом. Но время шло, а война не начиналась. О том, что Владимир умер и в Киеве теперь другой князь, Ярослав еще не знал.

Варяжская дружина сидела в Новгороде с весны, и когда наемники, одурев от безделья, начали насиловать замужних женщин, новгородцы ворвались на Поромонь-двор, где жили варяги, и порубили обидчиков. Узнав о резне, Ярослав вызвал к себе в Ракому «лучших мужей новгородских», вроде как на совет, и отдал их варягам из ближней дружины, и те вдоволь натешились местью за погибших сородичей…

Для Ярослава Новгород уже остался в прошлом. Впереди был золотой киевский престол, но, чтобы взойти на него, ему нужны были варяжские мечи. И пусть никому неповадно будет покушаться на его, князя, воинов…

В ту же ночь Ярославу доставили письмо из Киева, от сестры Предславы: «Отец твой умер, а Святополк сидит в Киеве, убил Бориса, а на Глеба послал, берегись его очень».

Ярослав с ужасом понял, что сам загнал себя в ловушку, из которой не выбраться. Резня в Новгороде во много раз снизила боеспособность его дружины и вконец рассорила его с городским войском. Как вернуть доверие новгородцев, когда только что их предал? На рассвете Ярослав вернулся в город и велел созывать вече – не у своего двора, как обычно, а за городом, на поле. Он боялся Новгорода. Еще вчера у него была власть. Сегодня у него нет ничего.

Князь вышел к новгородцам: «Любимая моя и честная дружина! Избил вас вчера в безумии своем! Теперь мне того и златом не искупить… Отец мой умер, а Святополк сидит в Киеве, избивая братию свою. Хочу на него пойти. Последуйте за мной!» Новгородцы ответили: «Хотя и иссечены братия наши, можем, княже, за тебя бороться!»

Помирившись с городом, Ярослав составил договор, который уравнивал в правах новгородцев и пришлых, княжеских людей. Теперь за убийство свободного человека, будь то дружинник-варяг или словенин, виновный должен заплатить виру – штраф в 40 гривен.

Спустя годы, когда Ярослав станет киевским князем, он на 20 лет освободит Новгород от уплаты 2 тысяч гривен ежегодной дани. Всего получится 40 тысяч гривен – «вира», которую Ярослав задолжал городу после резни в Ракоме. Князь закроет все свои долги. А его договор с новгородцами станет первой статьей «Правды Ярослава» – первого в истории России сборника законов.

«Правда Ярослава» – сборник обычного (то есть основанного на обычаях) права, аналогичный раннесредневековым европейским судебникам. Содержала 18 статей, которые определяли наказание за убийство, побои, порчу имущества и прочие нарушения. Ограничила кровную месть за убийство кругом ближайших родственников, установила виру, то есть штраф за убийство. Вместе с позднейшими добавлениями составила Русскую Правду – свод законов, который действовал на Руси вплоть до XV века.

А в это время Святополк в Киеве готовился к войне. Он понимал, что сила на стороне младших братьев: у Ярослава – варяги и новгородское войско, у Бориса – большая киевская дружина и поддержка его родного брата Глеба, муромского князя. Зато на стороне Святополка оказалось время: братья еще не знали о том, что на киевском престоле сменился князь. И Святополк решил нанести упреждающий удар – устранить братьев одного за другим.

Ростовский князь Борис возвращался с войском из похода. По дороге, близ реки Альты, он узнал, что умер отец и в Киеве вокняжился Святополк. Идти на Киев Борис отказался: «Если умер отец мой, то Святополк будет мне вместо отца». Старшая дружина сочла это трусостью и покинула князя. Борис остался с немногими отроками – младшими дружинниками. Призвал к себе в шатер священника и молился вместе с ним всю ночь. Перед рассветом скрытно подошел отряд, посланный Святополком. По молитвенному пению сразу определили, где находится князь.

«Повесть временных лет»:

«И вот напали на него, как звери дикие, обступив шатер, и проткнули его копьями, и пронзили Бориса и слугу его, прикрывшего его своим телом, пронзили».

Тело убитого князя, завернув в окровавленные полотнища шатра, привезли в Вышгород и похоронили у церкви Святого Василия – не в самом храме, как полагалось хоронить князей, а за оградой, как отступника, в простом деревянном гробу… Его младший брат Глеб в это время сидел в глухом лесном Муроме, не зная о смерти отца. Святополк отправил ему поддельное письмо якобы от Владимира, вызывая его в Киев.

Ладьи Глеба шли мимо Смоленска, когда ему доставили письмо от брата Ярослава из Новгорода: «Не ходи, брате! Отец твой умер, а брат твой убиен Святополком!» Глеб, желая избежать напрасного кровопролития, отпустил свою дружину и с немногими отроками остался на маленьком корабле посреди реки.

«Повесть временных лет»:

«И захватили посланные корабль Глебов, и обнажили оружие. Окаянный же Горясер, один из посланных, велел тотчас же зарезать Глеба. Повар же Глеба, именем Торчин, вынув нож, зарезал Глеба, как безвинного ягненка».

Дружинники Святополка, почти не встретив сопротивления, захватили его корабль, тело Глеба наспех закопали на берегу, в дубраве. Только спустя пять лет по велению Ярослава его перезахоронят в Вышгороде, рядом с братом, с великой честью. Братья Борис и Глеб будут прославлены в лике страстотерпцев. Их почитание как святых начнется практически сразу после захоронения в Вышгороде. А Святополк получит прозвание Окаянный, то есть подобный библейскому Каину, убившему своего брата Авеля.

Существует также версия, согласно которой братья были убиты по приказу не Святополка, а претендента Ярослава, потому что Борис отказался идти войной на Святополка, и смерть его была выгоднее именно Ярославу. Эта версия основана на скандинавских источниках – есть небольшая сага об Эймунде, нанятом Ярицлейвом (Ярославом) среди прочих варягов для войны со Святополком. В русских летописях подтверждений этой версии нет.

Древлянский князь Святослав, узнав о расправе с Борисом и Глебом, бежал к венграм за помощью. Убийцы, посланные Святополком, нагнали его в Карпатах. А Ярослав Новгородский пришел к Святополку сам.

Осенью 1015 года два войска встретились на Днепре, у Любеча. У Святополка – киевляне, туровцы и союзные печенеги. Ярослав привел своих новгородцев и наемных варягов. Войска, разделенные Днепром, стояли друг против друга всю осень. Святополк ждал, когда встанет крепкий лед, и печенежская конница сможет преодолеть Днепр. Удара с тыла он не опасался: с флангов его войско прикрывали два озера. А Ярослав ждал, когда его противник допустит ошибку. Наконец ударили первые морозы. Днепр пока не встал, зато озера покрылись тонким льдом, и печенеги оказались отрезаны от основного войска. Ярослав узнал это от своих лазутчиков. Ноябрьской ночью, когда дружина Святополка, упившись медом, спала в своих шатрах, войско Ярослава переправилось через Днепр, повязав белые платки, чтобы в темноте отличить своих от чужих. Битва была яростной и короткой. Святополк с малой дружиной бежал в Польшу, к своему тестю, королю Болеславу Храброму, оставив киевский престол Ярославу.

В Киеве накануне был пожар, выгорело много домов и церквей, и Ярослав занялся восстановлением города. Святополка он не опасался, полагая, что помощи от тестя тот не получит. Известно было, что Болеслав прочно увяз в войне с германским императором. Он даже прислал посольство в Киев – хотел заключить с Ярославом союз и просил в жены его любимую сестру Предславу. Ярослав отказал: он не хотел участвовать в чужих политических играх, а сватовство Болеслава и вовсе выглядело странно, поскольку король уже был женат.

Спустя три года, в 1018 году, Болеслав сам пришел на Русь под видом помощи своему незадачливому зятю Святополку. В битве на реке Буг польское войско наголову разбило варягов Ярослава, и он бежал в Новгород. В Киеве снова сел Святополк вместе с польским королем.

Хроника Титмара Мерзебургского:

«Там же находились мачеха (Ярослава), его жена и 9 сестер, из которых одну, Предславу, уже давно им желанную, старый развратник Болеслав, забыв о своей супруге, незаконно взял себе в наложницы».

Польский король обосновался в Киеве всерьез и надолго, даже начал чеканить монету с кириллической надписью: «Болеслав». Он позволил своим рыцарям грабить храмы и богатые дома. Спустя несколько месяцев вспыхнуло восстание против поляков, Болеславу со своим войском пришлось покинуть Киев. С собой он увез жену и сестер Яро-слава, а заодно княжескую и церковную казну. Узнав, что Ярослав вновь идет на Киев, Святополк даже не попытался сопротивляться, он сразу бежал за помощью, на этот раз – к печенегам.

Они встретились на реке Альте – недалеко от того места, где четыре года назад по приказу Святополка был убит Борис. Ярослав привел варягов, Святополк – печенегов. Каждый считал, что правда на его стороне. Сила оказалась на стороне Ярослава. Разбитый Святополк бежал вместе с остатками печенежского войска, и дальнейшая его судьба неизвестна.

«Повесть временных лет»:

«Ярослав же сел в Киеве, утер пот с дружиной своею, показав победу и труд великий».

Все надо было начинать заново. В разоренном Киеве, в опустевшем княжеском тереме. Уведенную в польский плен княгиню было уже не вернуть. Ему привезли из-за моря новую жену – 18-летнюю Ингигерд, дочь шведского короля Олафа Шётконунга. Ярослав был намного старше ее, хром и некрасив. Он знал, что до него к Ингигерд сватался молодой норвежский конунг Олав Харальдссон, и она дала согласие, но ее отец предпочел киевского князя.

Сборник норвежских королевских саг «Гнилая кожа»:

«Она была мудрее всех женщин и хороша собой, конунг Ярицлейв так любил ее, что ничего не мог сделать против ее воли».

Ингигерд станет безупречной княгиней. Она родит Ярославу шестерых сыновей и трех дочерей, будет крепкой рукой держать все дворцовое хозяйство, принимать участие в государственных делах, заменять мужа, когда он будет в отъезде, славиться в Киеве и за его пределами как целительница… И даже слухи о том, что княгиня спустя годы продолжает любить своего бывшего жениха, не помешают Ярославу принять конунга Олава у себя в Новгороде, когда он с маленьким сыном Магнусом будет вынужден покинуть свою страну. Ингигерд, в православии Ирина, проживет долгую жизнь и перед смертью первой из русского великокняжеского дома примет схиму с именем Анна, в XV веке будет канонизирована и станет небесной покровительницей Новгорода.

Спустя год после вокняжения Ярослава в Киеве у него родился сын Владимир. Город понемногу отстраивался, налаживалась мирная жизнь. Но оказалось, что война не окончена. В 1021 году племянник Ярослава Брячислав Полоцкий захватил Новгород, и Ярослав спешно отправился отбивать город. Потом вспыхнул мятеж в Суздальской земле. Пока князь воевал на северо-западе, к Киеву пришел его младший брат Мсти-слав Храбрый, Тьмутараканский князь, с большим войском.

Тьмутаракань, древний, еще античный город, который византийцы называли Таматарха, был столицей Таманского полуострова. К русскому государству территория Восточного Крыма перешла после разгрома Хазарского каганата князем Святославом. Князь Владимир Святославич основал на этих землях Тьмутараканское княжество и посадил там своего сына Мстислава. Мстислав успешно воевал с северокавказскими соседями – аланами и касогами (абхазами) и с кочевниками Приазовья – хазарами и печенегами. За выдающиеся военные успехи получил прозвание Удалой (Храбрый).

Ярослав спешно вернулся. Братья встретились в битве под Лиственом. Мстислав Храбрый привел хазар из Крыма и касогов с Северного Кавказа, Ярослав – как обычно, своих варягов. В этой битве впервые в истории южные воины – степняки и горцы – разбили северных пиратов. Потерпев поражение, Ярослав снова ушел в Новгород уже в который раз собирать новое войско взамен разбитого. Но неожиданно Мстислав прислал ему письмо: «Садись в своем Киеве, ты еси старейший брат, а мне будет эта сторона». В 1026 году братья заключили Городецкий мир, поделив Русь по Днепру: запад с Киевом и Новгород оставались Ярославу, восток с Черниговым и Тьмутаракань – Мстиславу.

«Повесть временных лет»:

«И начали жить мирно и в братской любви, и престали усобица и мятеж, и была тишина великая на земле».

Киевская Русь на десятилетия стала одним из самых стабильных государств Европы. С юга русские рубежи прикрывал Мстислав. На севере безопасность обеспечивал лично Яро-слав, – будучи киевским князем, он большую часть времени проводил в Новгороде, но всю жизнь вынужден был ездить по стране, преодолевая огромные расстояния.

В Новгороде, где у Ярослава был двор и семья, в разное время находили политическое убежище два польских королевича, английский принц и два норвежских конунга. Международный престиж русского государства при Ярославе вырос настолько, что многие королевские дома будут считать за честь породниться с киевским князем. Его невестками станут польская, австрийская и византийская принцессы, а дочерей Ярослав выдаст замуж за королей Норвегии, Венгрии и Франции.

Дел было невпроворот, а силы убывали. Хромая нога, проклятие всей его жизни, мешала все больше. Ходить он теперь мог только с костылем. На большие расстояния ездил в возке или в санях – в седле невыносимо болела спина. Ярослав все больше был вынужден проводить времени в покое. Он собрал в Новгороде богатую библиотеку и открыл первый скрипторий – мастерскую по переписке книг, в котором работали ученые монахи.

«Повесть временных лет»:

«И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество. И стала при нем вера христианская плодиться и расширяться, и черноризцы стали умножаться, и монастыри появляться».

Ни один из европейских правителей, исключая разве что византийского императора, не уделял столько внимания книжной культуре и образованию, как Ярослав. Его младшая дочь Анна, выходя замуж за французского короля, писала по-славянски и на латыни, а в Париже и король, и большинство его придворных и даже чиновников были неграмотны. В Новгороде же и в Киеве уже к началу XI века большинство населения владело грамотой. Долговые расписки, любовные письма, детские прописи – все это сохранили берестяные грамоты.

На внутренней стороне березовой коры острой палочкой процарапывались буквы. Береста использовались для мелких повседневных записок или черновиков. В школах ученики писали на церах – деревянных дощечках с тонким слоем воска, на котором костяным или деревянным стилосом выдавливались буквы. Для важных записей и книг служил пергамен – особым образом выделанная и отбеленная телячья кожа. Переписчики использовали гусиные перья и чернила из вишневой смолы и сажи или «чернильных орешков» – наростов на дубовом стволе. Листы готовых рукописей сшивали в тетради, помещая между двумя деревянными крышками.

На книги и переписчиков Ярослав денег не жалел, хотя от природы был скуп, и даже дружину содержал без особой роскоши. Варяги были этим недовольны: они прекрасно знали, что киевский князь сказочно богат, а вот их не балует. Дружинники жили исключительно от щедрот князя. Военной добычи было мало, потому что, за исключением нескольких походов, войны Ярослав не вел на протяжении почти двадцати лет.

Но в 1036 году князь Мстислав Удалой, который так долго сдерживал натиск Степи, погиб в результате несчастного случая. На следующий год на Русь пришли печенеги, дошли до самого Киева и осадили его. Ярослав в это время был в Новгороде. В крайней спешке, форсированным маршем новгородское войско подошло к столице. Объединившись с киевлянами, Ярослав разбил печенегов. На месте битвы был торжественно заложен новый собор во имя святой Софии, как в Константинополе.

Софийский собор в Киеве был построен приглашенными из Константинополя зодчими. Огромный крестово-купольный собор имел 13 куполов – центральный символизировал Христа, 12 меньших – апостолов – и пять нефов (проходов), тогда как храмы Византии, даже самые большие, строились с тремя нефами и одним куполом. Собор возводился в греческой технике opus mixtum – смешанной кладки из слоев камня и плинфы, плоского глиняного кирпича, и снаружи не штукатурился. Внешний вид храма был сильно изменен при перестройке в XVII веке, но внутри сохранились подлинные фрески и мозаики работы византийских мастеров начала XI века. Среди более чем 500 персонажей грандиозного фрескового ансамбля собора был сам князь Ярослав с княгиней Ириной, его сыновья и дочери – первый в русской истории парадный портрет княжеской семьи, из которого сохранились только 6 изображений. Единственная часть храма, которая за его более чем 900-летнюю историю никогда не подвергалась повреждению, – это стена центральной алтарной апсиды с мозаичным изображением Богородицы Оранты – «Молящейся». Этот образ, от которого произошел иконописный тип, получил название «Нерушимая стена». Спустя десять лет еще один Софийский собор будет построен в Новгороде. В отличие от Киевской София Новгородская не подверглась перестройке и сейчас является древнейшей сохранившейся древнерусской церковью на территории России.

Отдав строительством нового кафедрального собора дань любимому Новгороду, который столько раз спасал его, он оставил там князем старшего сына Владимира Ярославича, а сам окончательно перебрался в Киев. Правовые нормы, регламентирующие не только поведение княжеских чиновников и нормы сбора дани, а также – впервые в русской истории – городские строительные работы, то есть мощение улиц и строительство городских укреплений, предназначенные первоначально лишь для новгородцев, с переездом князя распространились и на Киев.

Это был огромный, богатый и очень красивый город, один из крупнейших городов Европы. Улицы, вымощенные бревнами, спускались к воде, городская жизнь начиналась прямо на берегу. У киевской пристани на притоке Днепра Почайне разгружались купеческие корабли, тут же заключались первые торговые сделки, таможня собирала пошлину и стояли склады купеческих товаров. Дальше по берегу располагались корабельные верфи. У подножия Старокиевской горы, куда не доставал разлив Днепра в паводок, теснились жилые кварталы нижнего города – Подола, средоточия деловой жизни. Тут были улицы гончаров и ткачей, кузнецов, ювелиров, кожевенников и плотников, на подворьях жили купцы и менялы, на каждой площади – торг, вдоль улиц – лавки и мастерские. Все дома, в большинстве своем деревянные, были оштукатурены и побелены – для красоты и для сохранения от пожара. Только грандиозный Софийский собор оставался без наружной штукатурки, чтобы видна была красота слоев камня и плинфы, плоского глиняного кирпича. Но Ярославу и этого было мало. У него были большие планы относительно столицы. Желая, чтобы его столица была сравнима с самим Царьградом – Константинополем, он начал в Киеве грандиозные строительные работы.

Стройка Ярослава в Киеве продолжалась четыре года. Были построены новые Золотые ворота, монастыри Святого Георгия и Святой Ирины. Площадь киевского детинца увеличилась в семь раз и охватывала более 70 гектаров. Возведены мощные земляные валы с основой из деревянных срубов, протяженностью 3,5 километра, шириной больше 27 метров, высотой вместе с частоколом до 16 метров. По подсчетам специалистов, только на строительстве укреплений необходимо было переместить около 630 тысяч кубометров земли и заготовить не менее 50 тысяч кубометров леса. На строительстве должно было быть занято не менее тысячи человек ежедневно.

Сам Ярослав жил по большей части за пределами города, в своей резиденции Берестово. Там в домовой княжеской церкви служил священник Иларион, который свободно читал на греческом и латыни, знал многие труды Отцов Церкви. Не будучи постриженным в иноки, Иларион вел монашеский образ жизни. На берегу Днепра вырыл себе маленькую пещерку, чтобы втайне молиться в ней, – позже в этой пещерке поселится афонский инок Антоний, будущий святитель Антоний Печерский, и так будет положено начало Киево-Печерскому монастырю.

В 1051 году Ярослав своей властью поставил Илариона во главе Русской церкви, первым Киевским митрополитом русского происхождения, даже не испросив согласия Константинопольского патриарха. По его мнению, Русь не нуждалась более ни в чьей опеке, ни политической, ни духовной.

«Слово о законе и благодати» митрополита Киевского Илариона:

«Похвалим же и мы, по силе нашей, малыми похвалами, великое и дивное сотворившего, нашего учителя и наставника, великого князя земли нашей Владимира, внука старого Игоря, сына же славного Святослава, которые во времена своего владычества мужеством и храбростью прослыли в странах многих и ныне победами и силою поминаются и прославляются. Ибо не в худой и неведомой земле владычество ваше, но в Русской, о которой знают и слышат во всех четырех концах земли».

Жизнь Ярослава подходила к концу. Он был очень стар, ему перевалило за 70. Каждое движение причиняло боль. Почувствовав, что время его на исходе, Ярослав призвал к себе сыновей.

«Повесть временных лет»:

«Дал он наставление сыновьям своим, сказав им: „Вот я покидаю мир этот, сыновья мои; имейте любовь между собой, потому что все вы братья, от одного отца и от одной матери. И если будете жить в любви между собой, Бог будет в вас и покорит вам врагов. И будете мирно жить“».

Молодые князья разъехались по своим землям, с отцом остался только Всеволод. Ярослав любил его больше других, потому именно ему из Византии привезли в жены царевну Марию Мономах. К их маленькому сыну Владимиру, своему внуку, Ярослав испытывал особую нежность, как будто предвидел, что этот малыш, будущий великий князь Владимир Мономах, продолжит дело всей его жизни – просвещение Руси…

Князь Ярослав, в крещении Георгий, умер в ночь на 20 февраля 1054 года, в канун праздника Торжества Православия. Народное почитание князя в лике святых благоверных началось сразу после его смерти, официальное общецерковное прославление установлено в 2016 году.

Он ошибался, терпел поражения и не раз бежал с поля боя. Но он умел исправлять ошибки, возвращать долги и упорно идти к победам. Пережив тяжелую братоубийственную войну, он сделал все, чтобы не допустить раздела страны. При нем Киевская Русь достигла подлинного расцвета. К двум функциям князя – воин и хранитель закона – он добавил третью, не менее важную: просветитель. И вошел в историю как Ярослав Мудрый.