Текст книги "Ты тоже можешь сниматься в кино! Исповедь статистки"

И вновь Репино

Ну, а сейчас я – в Репино. На съёмках одного из эпизодов сериала «Принцесса и нищий». На дворе – август 2004 года…

Наконец нас, статистов, зовут репетировать сцену, которую мы должны изображать по ходу сюжета. Действие разворачивается у кафе.

В качестве кафе используют какое-то непонятное сооружение, не то – трансформаторную будку, не то – подсобку дворников (?) Короче, какое-то небольшое кирпичное здание, над входом в которое реквизиторы прилаживают вывеску – «Кафе».

На улице, у входа, ставят круглые пластмассовые столики и стулья.

Молоденькая девочка, молодой человек и я – сидим за одним из столиков и изображаем непринуждённый разговор.

Молодому человеку приносят бутерброд с сыром и чай. Он ест. «Молодая пенсионерка» изображает торговку овощами. Она расположилась неподалёку от кафе – сидит на деревянном ящике, а перед ней (тоже на ящике) разложены кабачки, какая-то зелень, банка с малиной…

Статисты: «продвинутый» молодой человек, «совсем юная девочка» и «молодая пенсионерка».

Нам объясняют, что нужно делать. На фоне наших «телодвижений» разворачивается основное действие эпизода: к кафе подъезжает иномарка с главными героями, следом за ней – машина, из которой выскакивает «группа захвата».

Главных героев выволакивают из иномарки и ставят под дулами автоматов лицом к авто. Обыскивают.

Рабочий момент. Август 2004 г.

Мы, на фоне происходящих событий, должны в испуге, собрав свои пожитки, быстро ретироваться от кафе.

Делают несколько дублей.

Я и молоденькая девочка, по указанию помощника режиссёра, «покупаем» овощи у «торговки». Ходим туда-сюда с полными руками кабачков. Это пока ещё репетиция.

Затем объявляют перерыв. Обед.

Выстраивается очередь к палатке с бачками, в которых находятся суп и второе.

Мне это напоминает колхоз в студенческие годы, когда нам на поле привозили, в подобных же бачках, съестное.

Отобедали. Опять отдыхаем. Время уже приближается к вечеру.

Вдруг раздаются чьи-то громкие крики. Оглядываюсь на крики. Вижу, как режиссёр открывает дверцу своей машины и быстро юркает внутрь салона, с силой хлопнув дверцей. Машина резко трогается с места, и… исчезает за поворотом.

Недоумённо смотрю по сторонам.

«Муравьи» начинают сворачивать всю аппаратуру.

Мы не понимаем – что происходит? Подходит помощник режиссёра, сообщает:

– Всё. Съёмки не будет!

– Как не будет?! – хором восклицаем мы.

– Не будет, – повторяет помощник, – режиссёр уехал.

– Но почему? – не унимаюсь я.

Помощник режиссёра не отвечает и отходит в сторону.

Мы идём к автобусу. Женщина, которая кормила нас обедом, убирает остатки еды. Я подхожу к ней, спрашиваю:

– И часто с вашим режиссёром «такое» бывает?

Она спокойно отвечает:

– Иногда бывает.

Я опять спрашиваю:

– Наверное, тяжело с таким человеком работать?

Она искренне недоумевает:

– Ну что вы? Он – замечательный! Мы за счастье почитаем оказаться в его съёмочной группе! Дмитрий – замечательной души человек!

– Правда? Вы не шутите? – в свою очередь искренне удивляюсь я.

– Какие могут быть шутки, – отвечает женщина, – конечно же, правда!

Она говорит очень убедительно, и я верю ей.

Стоим со статистами у автобуса, обсуждаем произошедший конфуз. Интересно, а деньги нам заплатят? Ведь нас же не сняли. Подходит бригадир, сообщает, что деньги за «съёмочный день» нам заплатят в полном объёме. Мы вздыхаем с облегчением.

Время уже подкатывает к девяти вечера. Ждём, когда все соберутся и нас отвезут назад, в город.

Вдруг к нам подходит молодой актёр, который играет в этом сериале одну из главных ролей – «нищего».

Это актёр театра Ленсовета Сергей Перегудов. Симпатичный, приятный молодой человек. Но тогда я ещё не знала, как его зовут. В кино это первая крупная роль для него. О том, что это его первая большая роль в кино, он скажет нам, когда мы будем ехать вместе с ним (в его авто) в город.

Актёр театра «Ленсовета» Сергей Перегудов (исполнитель роли «нищего») и я.

Это потом, после выхода «Принцессы и нищего», его лицо будет появляться в очень многих сериалах. Особенно он мне понравился и запомнился в сериале «Вепрь». Но это будет потом, а сейчас он был для меня совершенно незнакомым актёром театра Ленсовета, о существовании которого, до участия в съёмках «репинского» эпизода, я ничего не знала. Кстати, и о главной героине этого сериала – «принцессе» мне тоже тогда было ничего не известно. Обычная, ничем не примечательная внешне, как мне тогда показалось, девушка, студентка какого-то театрального ВУЗа. Такой она была когда-то, в 2004 году. А теперь… Известнейшая, очень востребованная актриса, Юлия Пересильд.

Главная героиня («принцесса») – актриса Юлия Пересильд и гримёр.

А сейчас он подошёл к нам, поинтересовавшись – сколько нас человек? Мы отвечаем:

– Четверо.

Сергей предлагает подбросить нас до города. Он приехал на съёмки на своей машине и как раз, именно четверых человек, может захватить с собой. Мы с радостью соглашаемся.

И вот мы уже мчимся в сторону города. Молодой человек, наш статист, сидит на переднем сидении рядом с Сергеем. Молоденькая девушка, «молодая пенсионерка» и я – сзади.

Интересуемся у Сергея:

– И, что теперь? Ведь эпизод не сняли.

Сергей поясняет:

– Значит, снимут в другой раз. Ничего страшного. Так бывает.

Молодой человек говорит без умолку. Рассказывает Сергею, какие он посмотрел спектакли в родном театре Сергея с его участием и, вообще, что-то вещает о кино, актёрах, театрах.

Сергей в изумлении. Какой продвинутый молодой человек! Он, для кого актёрство – профессиональная деятельность, не знает многого из того, о чём ему вещает этот молодой человек (обыкновенный статист).

Выясняется, что этот молодой человек мечтает стать актёром и собирается поступать в Театральную Академию.

Проезжаем «Лисий нос». Сергей вспоминает, как в этом посёлке, в одном из частных домов, снимали один из эпизодов сериала. И как они там нахулиганили – залили весь дом водой. Снимали несколько дублей, где нужно было по сюжету лить на одного из героев воду из ведра. Так вот они и постарались.

– Как хозяйка дома это выдержала? – изумляется Сергей.

Доезжаем до «Петроградской», я выхожу из машины. Сергей не прощается. Он уверен, что мы все снова, через какое-то время, встретимся. Ведь эпизод не снят.

Так и случается. Через месяц нас всех снова собирают, и везут в Репино, к переезду.

Сергей встречает нас уже как старых знакомых и опять, после съёмок, которые на сей раз проходят без всяких эксцессов, отвозит в город на своей иномарке.

Тронутые

В промежутке между этими съёмками я успеваю поучаствовать ещё в одном сериале со странным названием «Тронутые» (он шёл по региональному телевидению).

Сюжет – жизнь студентов. Причём студентов, у которых очень много «тараканов» в голове.

Я участвовала в двух эпизодах. Вначале – на набережной Пряжки (недалеко от сумасшедшего дома), а затем – в Политехе (в качестве преподавателя).

На Пряжке был полный «дурдом»! Нас (статистов) привезли, «выгрузили» на набережной. Автобусы закрыли. Вынесли стулья только для съёмочной группы, а мы, бедолаги, ходили «конями» весь день вдоль набережной!

Студенты чудили. Сигали на мотоцикле с импровизированного трамплина прямо в воду. Правда, вместо живого человека, на мотоцикле сидела кукла (муляж человека), но мы, «прохожие», якобы этого не знали, и должны были кидаться после такого прыжка мотоциклиста в воду к краю набережной и в ужасе всматриваться в глубину – где же тот «несчастный»?

К концу дня я была «без ног». И с кормёжкой тоже была напряжёнка. Еле-еле урвали чайку, а так, насчёт «покушать», милости просим – за свой счёт!

Потихоньку начинаю «въезжать» во всю эту съёмочную «кухню». Если денежек на съёмку фильма выделено маловато, то нас, статистов, кормить не полагается. Хотя, менеджер по актёрам, так сказать, ответственная за статистов, которые состоят в базе при «Ленфильме», уверяла нас, что кормежка, по крайне мере «сухой паёк» (чай, печеньки и т. д. и т.п.) входит в обязательное условие договора! Однако действительность оказалась гораздо суровее. И я (вместе с остальными актёрами массовых сцен) мужественно сносила суровые будни съёмочного процесса… И это всего-то за 250 «деревянных»!

Наверное, люди, типа меня (так называемые статисты), слегка не в себе, тронутые, подобно студентам из одноимённого сериала. Иначе, как можно объяснить добровольное согласие на десяти-двенадцатичасовой рабочий день за 250 – 400 руб.? Только ненормальный человек согласится на такое.

И я соглашалась, и продолжаю соглашаться, по сей день. (Правда, сейчас, стали платить чуток побольше – 500—600 рубчиков).

Во время съёмок мы, статисты, конечно же, знакомимся между собой. Записываем телефоны друг друга (но, как правило, никто впоследствии не перезванивается). Узнаём, кто, где и кем работает и, каким образом попал на съёмки? По ходу, узнаю, что есть масса других способов, помимо базы при «Ленфильме» (напомню, платной), попадания на съёмки. Записываю номера телефонов. Там, в этих местах, оказывается, тебя вносят в актёрскую базу совершенно бесплатно и денежки за участие в съёмках платят сразу, а не через месяц.

Ну, а теперь, всё стало гораздо проще. Как говорится – интернет в помощь! Появилась куча групп в Контакте, где можно, буквально, не выходя из дома, записаться на съёмки. Было бы только время и желание!

«Сумасшедшие», типа меня, люди – разных профессий. Кто – учитель, кто – воспитатель детского дома (знакомлюсь с одной такой женщиной, по имени Маша, она – активный участник съёмочного процесса), а один из молодых мужчин оказывается администратором театра Ленсовета (его зовут Георгий). Рассказываю ему о съёмках в Репино. Он прекрасно знает Сергея Перегудова. Сообщает нам некоторые подробности закулисной жизни театра. Нам всё интересно, и мы слушаем с удовольствием. Так, в сплетнях, время бежит незаметнее.

Статисты, как правило, нужны в кадре всего на несколько минут, а привозят нас на съёмочную площадку спозаранку. Видимо, чтобы жизнь нам не казалась «раем», и свои 250 – 400 рубчиков мы отработали сполна. Правда, получим мы эти деньги, как я уже поясняла ранее, тоже не сразу.

Принимаю решение – срочно охватить все бесплатные базы, телефонами которых я постепенно пополняю свою записную книжку. Пока же приходится довольствоваться тем, что имею, и соглашаться на не очень человеческие условия, в которых я, почти каждый раз, оказываюсь во время участия в съёмках.

Мои домашние недоумевают: зачем мне это нужно?! А я и сама не знаю – зачем? Нужно! И всё.

Во время съёмок очередного эпизода «Тронутых» (в Политехе), знакомлюсь с людьми, которые успели посниматься в «Мастере и Маргарите» (режиссёр – Владимир Бортко). Одна дамочка (тоже статистка) демонстрирует нам толстую пачку фотографий с этих съёмок. Взахлёб рассказывает, как там было здорово: и костюмы, и атмосфера! Мы завидуем…

А сейчас я здесь, в Политехе, в образе преподавателя. Снимают первое сентября, начало учебного года.

Сериала «Тронутые». Преподаватели (актёры питерских театров) и я (тоже в роли преподавателя). Осень 2004 г.

Стою на возвышении, рядом с такими же «преподавателями», как я, слушаю какую-то ахинею, которую несёт декан (или зав. кафедрой, точно не помню) факультета. Про каких-то бабочек… Потом он говорит о каком-то аппарате, который изобрёл один талантливый студент (если не ошибаюсь), и с помощью этого аппарата можно определять злостных прогульщиков и неуспевающих. Короче, чушь какая-то. «Студенты» слушают, аплодируют. Среди них – главная героиня – Зинаида Кузякина…

На переднем плане (в очках) – главная героиня сериала (Зинаида Кузякина). Главное здание Политеха. Осень 2004 г.

«Декан» и «зав. кафедрой» – актёры Молодёжного театра (как я потом узнала, один из них – Сергей Барковский), но в данный момент я их не знаю, поэтому не фотографирую и не беру автографов. Они замечательно играют, это факт, но их лица для меня не знакомы, а в Молодёжном театре, увы, я не была.

Правда, пройдёт время, и один из этих актёров (Сергей Барковский), станет очень часто появляться в разных сериалах, от которых телевизионные каналы просто «трещат по швам»! А теперь я его часто вижу, как ведущего одной из рубрик исторического канала на ТV. (Зря тогда не взяла автограф у него. Отличный актёр!)

Эпизод снимают довольно быстро и уже в середине дня нас отпускают. Еду домой, не зная, когда окажусь вновь на съёмочной площадке.

Странная вещь: когда находишься на съёмках, думаешь – скорей бы всё это кончилось! Съёмки заканчиваются, а мысли уже о том, когда же тебя снова позовут сниматься?

Вот такой вот он, этот странный, непонятный, волшебный мир кино…

Мастер и Маргарита

Проходит полтора месяца и меня вновь зовут принять участие в съёмках.

В тот период я работала в одной из питерских школ педагогом-организатором.

Звонят во время рабочего дня. Услыхав, в каком фильме меня приглашают поучаствовать, я от радости аж подскакиваю на стуле! Это сериал «Мастер и Маргарита»! Я так мечтала об этом!

Бегу к директору. Хорошо, что у меня есть три отгула! (за участие в митинге в поддержку повышения зарплаты учителям и ещё там за что-то).

Директор, женщина весьма строгих правил, про таких говорят – «старой закалки», мою радость особо не разделяет. Она пристально смотрит на меня из-под очков, говорит, что вообще-то, во время учебного процесса отгулы брать не полагается…

Я умоляюще произношу, что так мечтала сняться в этом фильме! И директор, в конце концов, смягчается.

Как человек далёкий от кино и, похоже, не подозревающий, что помимо главных персонажей в кино существуют ещё и актёры массовых сцен, спрашивает:

– И кого же вы там будете играть?

– Никого, – смутилась я. – Просто человека, живущего в то время. Обычного обывателя. Я же не актриса, а просто статистка.

– Ну, ясно… – вздыхает она, – Идите, пишите заявление на отгулы. Подпишу.

На «Ленфильм» нужно явиться к 7 утра. И я встаю в такую рань! Для меня это равносильно подвигу.

Картина – историческая, массовка – огромная. Нужно всех одеть, причесать, загримировать и вовремя доставить в «Варьете» (театр Эстрады на Большой Конюшенной).

Приезжаю на студию. В костюмерную – очередь. Внутрь запускают по три человека. Костюмеры подбирают платье, шляпку, туфли, необходимые аксессуары (действие происходит в 30-е годы прошлого века, нужно выглядеть соответственно времени).

У меня – синее платье ниже колен, маленькая, в тон платья, шляпка. В залог оставляю свой паспорт (а вдруг мы эти костюмы не вернём?)

Затем перемещаюсь в гримёрку. Здесь мне накручивают на плойку «букли», убирают все волосы назад, закалывают шпильками, в довершении наносят грим «а-ля Вера Холодная».

Я готова к съёмкам.

На съёмках фильма «Мастер и Маргарита». 31 октября 2004 г. Театр Эстрады.

Следую в автобус, который ждёт всех во дворе студии. Автобус не один – их, аж, три штуки! По мере заполнения автобусов, нас везут в театр Эстрады.

В театре – толпа народа. Это «зрители», явившиеся на представление, которое даёт в «Варьете» Воланд и его свита (Коровьев, Азазелло, кот-Бегемот и Гелла).

Любопытное состояние. Полное погружение в то далёкое время: куда ни посмотришь, везде дамочки в шляпках, в кружевах, мехах, розовых чулочках или же белых носочках.

Мужчины тоже под стать: кто – в военной форме, кто – в милицейской, а кто – в гражданской одежде (в белых холщовых пиджаках, на шеях – широкие галстуки, брюки тоже широкие, на ногах – лёгкие парусиновые туфли). Всё так интересно! Все фотографируются друг с другом. Я тоже не теряюсь. Делаю снимки с «военными», нарядными дамочками.

Ко мне подходит одна из дамочек, говорит, что мы с ней были на съёмках «Тронутых», она меня запомнила. Вспоминаю… Точно! Были! Она говорит, что и Георгий, администратор театра Ленсовета, тоже здесь. Находим его. Тоже фотографируемся.

На съёмках фильма «Мастер и Маргарита». В середине – администратор театра «Ленсовета» (Георгий). Театр Эстрады.

3 ноября 2004 г.

Такое ощущение, что здесь собраны все, кто состоит в базе актёров массовых сцен.

Ходим в фойе театра взад-вперёд. Ждём, когда нас позовут в зал. В данный момент в зале снимают главных героев, всё, что должно происходить на сцене, а потом уже будут снимать зрительный зал, отдельно. Монтажники «склеят» кадры и будет полное ощущение, что зрители тут же, сидят в зале и наблюдают за происходящим на сцене.

Разбирает любопытство: что же сейчас происходит там, за закрытыми дверями?

Кому-то из статистов удаётся тихонько пробраться в зал. Когда они выходят, их обступают любопытные, и эти «счастливчики» рассказывают, что им удалось увидеть на сцене.

Я тоже, втихаря, проскальзываю в зал. Прячусь за колонной. Наблюдаю… На сцене – кот-Бегемот (мужчина небольшого росточка, одетый во что-то типа карнавального костюма – весь пушистый, меховой и мордочка – кошачья), он делает какие-то «пируэты», тут же – Коровьев (Александр Абдулов) в «брючках-поддергушках» и пиджачке, из которого он явно давно вырос.

Потихоньку достаю фотоаппарат. Щёлкаю. Вспышка аппарата выдаёт меня.

Чей-то грозный голос кричит:

– Прекратите снимать! Сейчас фотоаппарат разобьём! Выйдите вон из зала!

Я быстро выскальзываю за дверь и смешиваюсь с толпой «зрителей».

Проходит несколько часов. Нас ещё не приглашают. Я уже начинаю привыкать к тому, что прежде чем тебя начнут снимать, нужно изрядно помучиться. И мы мучаемся, все.

Наконец выходит помощник режиссёра. Встаёт на стул, чтобы было удобнее рассмотреть всех «зрителей». Начинает подбирать «пары»: мужчин и женщин, подходящих друг другу по возрасту.

Подобранные парочки заходят в зал. Мне «достаётся» очень разговорчивый мужчина лет сорока в «гражданском» костюме. Без конца рассказывает мне о съёмках фильма «Есенин», в котором ему посчастливилось поучаствовать. Показывает фотографии, где он запечатлён вместе с Сергеем Безруковым (Есениным). Помаленьку он начинает меня утомлять. Делаю вид, что мне очень интересно его слушать, киваю в ответ. На самом же деле – мне хочется, чтобы он поскорее замолчал.

Поворачиваю голову в сторону соседа, который сидит слева от меня. Он о чём-то меня спрашивает. Меня начинает в буквальном смысле тошнить: от него несёт таким перегаром, что хоть кричи караул! Вот такие вокруг «замечательные» актёры массовых сцен! Но ничего не поделаешь – нужно терпеть. Сама мечтала попасть на «Мастера и Маргариту». Винить некого.

На представлении у Воланда. Театр Эстрады. 3 ноября 2004 г.

Принимаю решение – участвовать в таких огромных массовках больше не буду!

На сцене появляется режиссёр (Владимир Бортко), садится на стул (прямо, как Воланд в этом же эпизоде) и начинает разъяснять нам, «зрителям», что нужно будет делать в ближайшие несколько минут.

Для начала он просит нас поаплодировать. Зал «взрывается» аплодисментами. Режиссёр доволен. Всех хвалит. Потом просит посмеяться. Мы послушно всё выполняем. Он опять благодарит всех, называет нас «народными артистами». Говорит, что массовка подобралась – что надо, с первого раза понимает, что нужно делать. Говорит очень спокойно, внятно, чётко доносит до нас каждое требуемое «телодвижение». Практически с первого дубля снимают сцену за сценой с участием зрительного зала.

Следующая сцена – «французский» магазин. Часть женщин, в их числе и я, как оглашенные бегут на сцену, где можно «прикупить», а точнее получить «нахаляву» шикарный наряд. Снимают несколько дублей. Нас просят ещё и ещё раз вскакивать со своих мест и бежать на сцену, расталкивая локтями конкуренток.

Затем на сцене появляется Александр Абдулов (Коровьев), «стреляет» из пистолета, и с потолка в зал, на зрителей, валятся какие-то бумажки. Эти бумажки оказываются «червонцами»! Конечно же «червонцы» не настоящие. Это – ксерокопии старых денег, но всё равно было очень увлекательно и интересно!

Порой мне начинало казаться, что я действительно нахожусь на сеансе «чёрной магии», а не на съёмках кино.

Все зрители, как ненормальные, хватали эти «деньги», падающие откуда-то сверху и непременно пытались спрятать их у себя за пазухой или же ещё в какое укромное местечко!

Ну, чем ни Булгаковские персонажи! Хоть и не настоящими были эти деньги, а прикарманить их, похоже, хотелось каждому присутствующему в зале (на память, как сувенир).

Однако бдительные реквизиторы не позволяли «честным» гражданам совершить этот неблаговидный поступок. Они ходили по рядам и собирали в большой мешок все «денежки», пойманные зрителями.

Но мне, всё же, удалось одну такую «денежку» прихватить. Она лежала на полу, под стулом впереди сидящего «господина». И я, вместо того чтобы, как полагается честному зрителю, поднять её и отдать девушке-реквизитору, незаметно засунула её себе в сумку.

Нехорошо, конечно же. Мне очень стыдно, каюсь… Но зато теперь на эту «денежку» могут полюбоваться все желающие. Мне не жалко (смотри фото). Это теперь, можно сказать, реликтовая вещица, «историческая» ценность.

«Червонец» с сеанса чёрной магии Воланда в Варьете (театр Эстрады). Ноябрь 2004 г.

Потом режиссёр просит нас изобразить на своих лицах ужас, так как в это время на сцене кот-Бегемот «отрывал» голову Жоржу Бенгальскому (конферансье), которого играет Андрей Ургант.

Это действие хочется описать поподробнее.

Так как «кот» весьма маленького роста, да к тому же это вовсе и не кот настоящий, а человек-карлик (актёр), то ему, конечно же, как описано у Булгакова, до головы Урганта не допрыгнуть. Поэтому его поднимали с двух сторон весьма странные существа. Я вначале никак не могла понять, что происходит на сцене?

Эти существа, по всей видимости, мужчины, одетые во что-то блестящее, синее, обтягивающее всё тело, похожие на инопланетян, подхватывали с боков «кота» и поднимали его вверх, позади стоящего на авансцене Андрея Урганта. При этом «кот» раздирающе мяукал. После чего нам, «зрителям», показывли муляж оторванной головы конферансье Бенгальского.

Знающий человек, после всего этого, объяснил мне, что в таких нарядах, люди, поднимающие Бегемота, были облачены специально. Так как, оказывается, их потом проще удалять из кадра (именно синий цвет, почему-то, делается проще всего невидимым). Я в этом ничего не понимаю, но, тем не менее, это – факт. С помощью компьютера можно творить любые чудеса. А сейчас, как известно, без компьютеров не делается, практически, ни один фильм.

Потом объявляют небольшой перерыв. Нас немного кормят. Несколько женщин неожиданно срываются со свих мест, и куда-то быстро бегут. Как оказалось потом – они бегали фотографироваться с Александром Абдуловым (он тогда ещё был абсолютно здоров, и никому и в голову не могло придти, что совсем скоро его не станет).

Я тоже, было, собралась «метнуться» за кулисы, но мне сказали, что Абдулов уже уехал. Он спешил на какие-то другие съёмки. Ведь, как правило, актёры, а в особенности известные, востребованные актёры, одновременно снимаются в нескольких фильмах.

Вот так я упустила имевшуюся у меня возможность сохранить в своей «фототеке» «лик» знаменитого, потрясающе талантливого актёра, Александра Абдулова.

Спустя какое-то время, нас вновь собирают в зале. Нужно доснять ещё несколько сцен. Бортко всё ещё находится на сцене. Нас просят сесть, по возможности, на те же места, на которых мы располагались до перерыва.

Режиссёр обращается к девушке, сидящей приблизительно в центре зала (она одета во всё белое):

– Девушка в белом!

Девушка переспрашивает:

– Я?

– Да, да. Именно вы. Будьте добры, крикните фразу… Только, пожалуйста, погромче – Ради бога, не мучьте его!

Девушка выкрикивает эту фразу. Режиссёру нравится, как она это делает. Он произносит:

– Очень хорошо. Теперь вы лет на двадцать пять, а может и больше… останетесь в истории.

Это доснимают сцену с «оторванной» головой Бенгальского (когда зрители просят кота вернуть голову конферансье на место). Потом снимают ещё что-то (сейчас уже точно всё не помню) и нас отпускают…

Домой, конечно же, ехать мы не можем. Нужно вернуться на студию, сдать костюмы, забрать свои паспорта, получить талончики, по которым потом, спустя месяц, нам заплатят деньги. Мы садимся в автобусы и вскоре уже оказываемся на «Ленфильме».

Очередь за талончиками – сумасшедшая, да и на сдачу костюмов – не меньше. Стою в очереди больше часа. Время уже около одиннадцати вечера! Наконец-то получаю талончик. Ура! Отмучилась! Хочется скорее домой.

Бригадир сообщает, что через несколько дней мы можем снова понадобиться, так как что-то ещё в «Варьете» не досняли. Говорит, что нам позвонят.

Так и случается. Третьего ноября 2004 года я вновь оказываюсь в театре Эстрады («Варьете»). Этот день я запомню на всю жизнь, так как именно в этот день со мной произойдёт очень пренеприятнейшая история. Ну, обо всём по порядку.

В назначенное время приезжаю на «Ленфильм». Опять всё повторяется: костюмерная, гримёрная, автобус. Правда, на сей раз я – в другом наряде. На мне тёмной платье с кружевным белым воротничком и шляпка, которые раньше, если не ошибаюсь, называли «джейнэйерками» (в честь героини одноимённого романа «Джейн Эйер», которая носила подобную шляпку).

Перед съёмкой. 3 ноября 2004 г.

В этот раз массовка поменьше. Набирается всего половина зала.

Чтобы была видимость полного зала, нас рассаживают ближе к сцене, а галёрку затемняют.

Какие-то сцены, которые уже снимали в прошлый раз, переснимают заново (видимо, что-то вышло в предыдущий раз не так, как надо). Мы опять выполняем всё, о чём нас просит режиссёр. Он опять нас хвалит. Видимо у него такой стиль работы – делать всё «на позитиве», а, может, это просто такая черта его характера: вежливость и деликатность.

У меня остались очень приятные и хорошие воспоминания от манеры общения Владимира Бортко, как со своей съёмочной группой, так и с нами, актёрами массовых сцен.

Нам сообщают, что сегодня съёмка будет не очень долгой, поэтому, скорее всего, кормить нас не будут.

Однако всё оказалось не так. Съёмка затянулась. Чувствую, что у меня начинает болеть голова. Вначале – боль лёгкая, ноющая, а затем она уже начинает перерастать в нестерпимую. Роюсь в сумочке: в надежде найти хоть какую-то таблетку от головной боли. Как назло – ни одной таблетки не взяла! Занимаюсь аутотренингом: внушаю себе, что у меня ничего не болит.

Боль не проходит. Потом нас зовут есть. Обед всё же привезли. Точно помню: была греча с подливкой и «витаминный» салат из свежей капусты. Через силу заталкиваю в себя обед (лучше бы я этого не делала!) Через какое-то время начинаю чувствовать тошноту… Только этого мне ещё и не хватало! Мужественно борюсь с этим гадким состоянием. Нам говорят, что съёмка окончена и предлагают всем отправляться к автобусам.

Выхожу на улицу. Автобусы куда-то уехали, нужно подождать.

На улице вечер, прохладно. Мне делается немного легче. Стоим все на Зелёном мосту, ждём, когда подъедут автобусы. Подхожу к бригадиру (не помню уже, как её звали: не-то Надя, не-то – Наташа), спрашиваю: нет ли у неё таблетки от головной боли? Поясняю, что очень болит голова. Она говорит, что есть анальгин. Соглашаюсь принять хотя бы анальгин (я этот препарат не очень люблю). Запить нечем, есть только «Кока-кола». Делать нечего – запиваю таблетку тем, что имеется в наличие.

Ну, вот и автобус! Садимся. Специально усаживаюсь одна, чтобы никому не мешать своими стонами, которые, волей-неволей, периодически из меня вырываются. Мысленно молюсь: Господи! Помоги добраться живой-невредимой до дома… В голову начинают лезть всякие дурацкие мысли: может и правда нельзя экранизировать «Мастера и Маргариту»? И головная боль мне послана специально, в наказание, за то, что я приняла участие в съёмках этого, весьма загадочного, фильма? Ведь сколько раз, как говорят, пытались снимать кино по этому произведению, и всякий раз происходили какие-то необъяснимые, «мистические» события, мешающие этому процессу…

Может и сейчас «кто-то» не хочет, чтобы это произошло? Хотя, почему этот «кто-то» обрушил своё недовольство именно на меня? При чём здесь я? Я же, всего-навсего – статистка! Я же не играю всю эту «нечисть». И потом: почему же остальные участники съёмки едут себе целёхонькие, и ничего с ними не происходит? Ни голова не болит, ни тошнит?

Мои размышления прерывает резкая головная боль и «обед», подкативший уже к самому горлу, и, явно «просящийся» наружу… Вскакиваю с места, закрыв рот рукой. Бегу по проходу автобуса. Успеваю только умоляюще крикнуть, чтобы остановили автобус и открыли дверь: мне плохо!

Автобус останавливается напротив Петропавловки. Место, конечно, очень подходящее! Я пулей выскакиваю из автобуса. Успеваю отбежать несколько метров к обочине, и меня начинает просто «выворачивать наизнанку»…

Чувствую, что кто-то рядом стоит. Это – бригадир. Она спрашивает – может мне водички нужно? Я, со страдальческим выражением лица, киваю. Она приносит воду в бутылке, протягивает мне салфетки…

Я прошу их не ждать меня, говорю, что сама доберусь до студии, на метро. И меня опять начинает «чистить»…

Через какое-то время оглядываюсь. Автобус, в полном составе, стоит у обочины! Меня все ждут! Вся массовка (а это человек 50 – 60!) наблюдает за моими мучениями.

О, ужас! Мне стыдно. Надо же, так «обмишуриться»! Понемногу прихожу в себя. Весь мой светлый полушубок испачкан. Беру в руки снег, который к счастью, в тот год выпал рано, оттираю запачканные рукава, затем бреду к автобусу…

Меня усаживают на первое сиденье, сразу за водителем, дают в руки пакет (на всякий случай). Кто-то даёт советы: куда смотреть, куда – не смотреть, как дышать, чтобы не укачивало. Я вяло объясняю, что меня вовсе не укачало, а просто голова очень разболелась, ни с того – ни с сего…

Наконец доезжаем до «Ленфильма». Всё опять повторяется: очередь в костюмерную, очередь за талончиками. Мне стало лучше, но состояние какое-то весьма странное, как в невесомости и слабость.

Выхожу на Каменноостровский проспект. Уже поздний вечер. Меня начинает бить озноб. Этого только не хватало! Медленно двигаюсь в сторону площади Льва Толстого. Размышляю о том, что теперь меня, наверное, долго не позовут на съёмки, после такого «шоу», которое я устроила.

Однако я ошибалась. Проходит совсем немного времени, и мне снова звонят. Приглашают на съёмки сериала – «Счастливый» (режиссёр – А.А.Сиверс)…