Текст книги "Кобра клана Шенгай. Наследница"

Часть II. Поездка в Кисараджу

Глава 1

Я задумчиво смотрела на подпаленную стену чайного домика. Точнее… на то, что от стены осталось. Кандзи «Огонь» вышел каким-то неконтролируемым, сорвался с пальцев на такой скорости, что не успела даже пискнуть. Учитывая, что я не собиралась его вообще отпускать, ситуация перетекала из внезапной в нежелательную.

– М-да, – коротко резюмировала Харука, стоя за моей спиной и глядя на обуглившееся дерево. – Ты уверена, что надо сохранять клан? Пока что хорошо получается доразваливать всё до конца. Так, может…

– Убью, – прошипела я.

Мало того, что теперь ремонтировать, так ещё и разбираться, что происходит. Чем дольше я нахожусь в поместье Шенгаев, тем своенравнее ведёт себя рёку. При этом она не слабеет, нет. Но управлять ею до цуми сложно. И это мне совсем не нравится. Контроля никакого. Такое впечатление, что с силой что-то происходит, только вот меня забыли об этом предупредить.

– Убивать – не очень разумное решение, молодая госпожа, – послышался голос Айдзи.

Мы с Харукой обернулись одновременно. Управляющий явно направлялся к осёдланным лошадям, которые ждали нас у ворот – мы собрались выехать из поместья. Нужно осмотреться, купить продукты и… понять, где вообще жили Шенгаи.

– Вы можете что-то предложить? – уточнила я.

– Если я не ошибаюсь, у вас второй кю Ученика Кандзи?

Я поразилась. Однако глаз-алмаз у вас, господин управляющий. Вот так вот с ходу точно назвал.

– Именно. А как вы… поняли?

– Интенсивность рёку и нестабильность, когда задаёте направление, – ответил Айдзи.

– Вы тоже обучались? – с интересом посмотрела на него Харука.

Айдзи отрицательно покачал головой.

– Увы, боги так не распорядились моей судьбой. Но при этом у меня было достаточно товарищей, за упражнениями которых я часто наблюдал. Поэтому кое-что в этом понимаю.

Я быстро соображала. Может, это шанс? Ведь мне нужен учитель. Об этом говорили ещё в школе. Для получения первого дана Мастера Кандзи необходим личный учитель. Самоучка… сможет добиться многого, но потратит время и силы, несопоставимые с теми, что затратит при обучении под руководством учителя.

– Вам нужен учитель, госпожа, – сказал Айдзи, словно прочитав мои мысли. – И… – Один взгляд на пострадавший чайный домик. – Чем скорее, тем лучше.

– Та-а-ак… – Я упёрла руки в боки. – И где у нас места с учителями?

Харука только озадаченно приподняла брови, но Айдзи внезапно хмыкнул:

– Не переживайте, есть одно на примете.

…Мы выдвинулись через двадцать минут. Я, Харука, Айдзи и Гори. До Кисараджу – крупного города, столицы Края Гроз, нужно было проехать около шести ри. Шенгаи специально построили дом за городом, чтобы, если что, можно было удержать клановую рёку.

Погода выдалась замечательная.

Светило солнце, птицы заливались, пчёлы деловито жужжали в кронах деревьев. По правую руку находилось ущелье, внизу текла ледяная река. Чудесное место, остановись и наслаждайся красотой. Я то и дело поглядывала на горы. Соседи. Шаманы ночи. Что это за народ? Бытовые дела закрутили так, что не было и времени как следует расспросить про них. Дни буквально улетали, стоило только начать разбираться в хозяйственных делах. Чем больше я туда влезала, тем лучше понимала: мне нужны специалисты. Хорошие специалисты и надёжные люди. Где таких взять?

В казну Шенгаев текли деньги из разных мест, но основной доход был от добычи золота в северных префектурах. В общем-то, ничего удивительного. Край Гроз и вправду был полон драгоценными металлами.

– О чем думаете, госпожа? – спросил Гори, подъезжая ближе.

– О превратностях судьбы, – задумчиво сказала я. – Вот так живёшь себе и живёшь, а потом – раз! – и все становится с ног на голову. И уже не знаешь, что делать и куда бежать.

– Всё идёт так, как надо, – невозмутимо сказал он. – Это нам отсюда кажется, что всё не складывается, всё не так, и вот если бы мы были на небесах, то сплели бы кумихимо судьбы верно.

– Кумихимо судьбы? – встрепенулась я.

– Ну… да, – немного смутился Гори. – Разве не помните, детская легенда, где говорится, что у каждого человека судьба сплетена из сотен кумихимо. И только Плетунья может сказать: хорошо выполнили работу её слуги или нет. Люди частенько ропщут и ругают богов. И вот однажды особо недовольный смертный попал на небо. Ему вручили нити, велев сплести свою судьбу. И в тот момент он понял, что… что бы ни делал – всё не складывается так, как он себе вообразил. Как бы ни старался – ничего не выходит. И признал, что каждый должен заниматься своим делом. Ибо только указывать и критиковать легко.

– Хорошо, что смертный это понял, – пробормотала я, чувствуя, как под рукавом мой кумихимо мягко сжимает запястье. И тут же уточнила: – В Кисараджу есть же храм Плетуньи?

Гори удивился:

– Да, госпожа, конечно. Это самый большой и внушительный храм Плетуньи в Тайоганори.

Отлично. Кажется, у меня назрело много вопросов, и их пора уже задать. Раз не получается поговорить с богиней здесь – в домашнем храме она не отзывается – то, по идее, должно получиться в городе. Там к ней обращаются постоянно, значит, должна услышать. Поэтому, заметив, что Гори вопросительно на меня смотрит, улыбнулась:

– Прекрасно. Сегодня мы в него заедем.

* * *

…Кисараджу был огромным.

Он звучал тысячами голосов, смеялся, сверкал золотом и начищенной медью. Здесь было много людей: старики, просто пожилые и горожане в самом расцвете лет, шкодливые подростки и совершенно милые детишки, которые сидели на руках своих матерей. Я почему-то сразу же вспомнила Мию и немного загрустила. Однажды я её спасла, а она подсказала, как найти кобру. Мия явно относилась ко мне с симпатией. Я к ней тоже. Впрочем, мелкой симпатизировали все ученицы. Никогда не было, чтобы Мия кому-то надоедала, капризничала или чего-то требовала. Маленькое достоинство с цветочками на черных хвостиках. Интересно, как она сейчас там?

Я вздохнула. Это ещё что такое? Ностальгия?

Так некогда об этом думать, тут целый Кисараджу передо мной. И он… прекрасен.

С одной стороны, я видела до этого всего лишь Нодзу, который казался теперь деревней, с другой… Не зря это место величают столицей Края Гроз. Казалось, если ты однажды вольёшься в поток людей, то это гомонящая река и унесёт, не дав оглянуться.

Но мне нравилось. Нравились загнутые крыши пагод, торжественно взмывающие ввысь. Нравились цветущие сакуры, нравились усыпавшие лепестками узкие дорожки и ступеньки. Нравились таблички с иероглифами над лавками. Нравились важно восседающие красные и зелёные статуи химер-собак и химер-птиц, которые охраняли жилища.

Всё тут было как-то… как надо. Вроде бы и беспокойно, и суетливо, и в постоянном движении, а… как надо.

Я попыталась проанализировать свои ощущения и понять, чьи они: мои или прежней Аски? Это она любила шумный Кисараджу, или же город гостеприимно распахнул ворота для меня новой?

– Как здесь здорово, – вдруг рядом сказала Харука, довольно жмурясь от яркого солнца. – Столько народу. Думала, что после школы Годзэн, леса и цуми не смогу больше находиться там, где столько людей, ан нет. Я бы тут осталась на несколько дней.

– Заблудимся – останемся, – охнула я и быстро направила лошадь за Айдзи.

Управляющий ведь и подумать не мог, что мы с Харукой разинем рты и будем смотреть во все глаза. Он помнит госпожу, которая явно была тут. И не один раз.

Поэтому, шустро догнав мужчин и едва поравнявшись с ними, я уточнила:

– Храм Плетуньи работает в какие-то определённые часы?

– Для страждущих душ он открыт круглосуточно, – улыбнулся Гори. – Вы хотите сначала заехать туда, госпожа?

Я заколебалась. И хочу, и надо понимать, что Плетунья может скрутить величественную фигу в ответ на все вопросы и пафосно удалиться.

– Сначала закупаемся, потом храм, – решила я и тут же повернулась к Айдзи: – Скажите, а эти… это место, где можно найти учителя, находится в Кисараджу?

Он кивнул.

– Молодая госпожа, если вы не будете против, я бы во время вашего пребывания в храме попытался разыскать нужного человека.

– Молодая госпожа будет только за. И… Если кроме Мастера Кандзи вы вдруг знаете сенсея по боевой рёку, я буду очень благодарна.

Услышав эти слова, Харука аж встрепенулась. Я невинно посмотрела на неё. Да-да, подруга? Кто из нас тут выбрал стезю воительницы? Всё для тебя, только под присмотром. Бедному поместью хватит и одной разрушительницы. Двух оно попросту не перенесёт.

Айдзи задумался:

– Я сделаю всё, что от меня зависит, госпожа.

Дальше я отошла на второй план, стараясь не мешаться. Айдзи явно лучше знал, что закупать. Я периодически что-то отвечала, кивала, соглашалась и… не умничала, да. Не хватало ещё что-то ляпнуть. Сомневаюсь, что до этого Аска командовала, что и как закупать для хозяйственных нужд.

В конце концов, когда нужное было куплено, мы направились к храму Плетуньи. Моё внимание было посвящено шарикам-мочи на палочке. Потрясающее лакомство – рисовые колобки, начинённые сладкой пастой из бобов адзуки. Храм храмом, клан кланом, а обед по расписанию. При всём уважении к предкам и великой богине я не могу зайти в храм, пасть ниц и потерять сознание от голода.

– О, у меня тут с клубникой! – обрадовалась Харука.

Я вздохнула, с грустью посмотрела на свои мочи. Вот так всегда. Ты долго стоишь и выбираешь, какие взять, а в итоге изюминка, тьфу, клубника, достаётся кому-то другому.

– Аска, перестань, – проворчала она. – Ещё один такой взгляд, и я решу, что тебя обделили всем на свете.

– Возможно, – проворчала я. – Почему этот продавец не сказал, что они разные?

– А ты разве кого-то слушала? – удивилась Харука. – Ты же стояла с глазами голодного хомяка и уже приготовилась грести всё, что видишь.

– Это кто ещё хомяк? – искренне возмутилась я, и верхний шарик едва не соскочил с палочки.

Я ухватила его в последний момент, чуть не грохнувшись с бедняжки Мадоки. Лошадь тут же вздохнула. Мол, до чего неразумная наездница, о боги всей Тайоганори!

Харука молча наблюдала за происходящим.

– А ведь этой девушке доверена честь быть наследницей целого клана, – мрачно изрекла она.

– Фильно фумная, фто ли? – проворчала я с набитым ртом.

Харука вытаращилась на меня, а потом начала хохотать, как ненормальная. Я фыркнула, повернула голову и… замерла, не веря своим глазам. Сердце замерло в груди.

Вот это… да-а-а. Нет, разве такое может быть?

Глава 2

Невероятно.

Просто невероятно.

Ничего подобного я в жизни не видела. Даже не приходило в голову, что в обычном городе, пусть и в большом, может быть такое!

Храм Плетуньи был построен из материалов, с которыми мне ранее не приходилось встречаться. Словно кто-то создал из дымчатого стекла внушительный фундамент и стены, а тысячи небесных пауков сплели крышу из хрусталя. И плевать, что из хрусталя плести невозможно. Казалось, крыша пагоды состоит из миллионов капель росы, где у каждой внутри сияет лучик солнца.

Храм был расположен так, что издалека выглядел подвешенным в воздухе. Хотя умом я прекрасно понимала, что ничего подобного быть не может. Просто лестницы так сделаны и покрыты каким-то светоотражающим материалом.

Я смотрела на всё это, затаив дыхание.

Нет слов. Кто бы ни создал этот шедевр, он разбирался в прекрасном.

– Поговаривают, храму более двух тысяч лет, – тихо произнес Айдзи, который оказался рядом.

– Вы в это верите? – уточнила я, не отводя взора от храма.

– Не особо, – тут же прозвучал ответ.

Я удивлённо посмотрела на управляющего, ибо по тону не поняла, шутит он или серьёзен?

Уголки его губ подрагивали в едва заметной улыбке.

– Видите ли, молодая госпожа, в моей семье верной считали легенду, где говорилось, что этот храм Плетунье в незапамятные времена подарил сам Трёхрукий. Но, сами понимаете, никаких подтверждений не отыскать.

Что ж…

Может, и Трёхрукий. Кто знает, какие у этих богов отношения. Пока что вижу одно: страсти, коварство и взбалмошность им не чужды так же, как и простым смертным.

– Хотите, чтобы мы пошли с вами? – на всякий случай поинтересовался Гори.

Я помотала головой.

– Нет, пойду сама.

Харука ничего не говорила, но от меня не укрылось, что она таки облегчённо выдохнула. Пусть храм и прекрасен, но далеко не все захотят войти внутрь. К тому же это у меня тесная ментальная связь с Плетуньей. Харука же хоть и отзывалась всегда о богине с уважением, но явно держалась от неё на приличном расстоянии.

– Я рядом побуду, – заверила подруга. – Гляну, что в лавках, за лошадьми присмотрю.

Я кивнула. Отлично. И дала знак – едем.

Остаток пути мы проделали молча. Я пыталась собраться с мыслями. Как надо входить в храм богини? Какие делать подношения? Это в школе Годзэн жить было куда проще, учителя обо всём заботились, а тут… Каждый проситель должен подумать о себе сам. Я не сомневалась, что обязательно встречу служителей храма и жрецов, но не подойдёшь же к кому-то из них, не подёргаешь за рукав, спросив: «Эй, парень, мне бы с богиней связаться. Как у вас тут это работает?»

Размышляя, я упустила момент, когда мы с Харукой остались вдвоём. В смысле, въехали на храмовую территорию. Сюда пускали всех, никто не стоял и не решал, достоин ты предстать перед взором великой богини или нет.

– Интересно, процедура посещения храма осталась прежней? – задумчиво произнесла я.

– А с чего ей меняться? – удивилась Харука.

Вопрос оставлял желать лучшего, но спросить: «А как правильно посещать храм?» – будет вообще полным провалом. Поэтому надо делать вид, что всё идёт по плану. А вот какой у меня дурацкий план – это уже совсем другое дело. Кстати… что-то последнее время у меня все планы дурацкие. Прямо как на подбор.

Преодолев некоторое расстояние, я спешилась. Харука последовала моему примеру и подхватила под уздцы обеих лошадок.

– Ладно, я пошла. Если не вернусь – считай меня сейваненом.

Глаза Харуки округлились.

– Чего это?

– Ничего, – буркнула я. – Неудачная шутка.

И, расправив плечи, гордо пошла вперёд.

Да уж… чего это мне в голову пришли сейванены? Им явно не до нас, поди, в своей столице пашут, аки волы, во славу императора Шунске Кса-Карана…

Я остановилась, посмотрела на ступени, по которым надо подняться к храму. Долго… Тут не только очистишь все помыслы, пока дойдёшь, но и хорошенько разомнёшь мышцы. Важно только не свалиться от усталости.

Мимо меня бодро прошёл старичок. Краем глаза заметила, что в руках он что-то держит.

– Простите, уважаемый, – обратилась я. – Не подскажете, какой дар Плетунья примет благосклонно?

На меня задумчиво посмотрели, словно пытались оценить. Я уже даже напряглась, решив, что услышу сейчас что-то малоприятное, однако старичок внезапно улыбнулся:

– Если Плетунья не дала задачу принести что-то особенное, то и не надо тянуть бесполезное. Лучший подарок для богини – открытые помыслы и чистые намерения. Никто не любит тех, кто задумал нечто черное и злое. А в остальном уже разберетесь. Ты, главное, не бойся ничего.

– Не бояться? – осторожно переспросила я.

– Да, – кивнул он. – Сколько лет живу, столько Плетунья любит пошутить. Но не все готовы к её шуткам.

После чего жестом пожелал удачи и, получив мой ответ, начал подниматься.

А я так и стояла некоторое время, раздумывая над его словами.

Пошутить, значит…

Да уж, однажды Плетунья пошутила – и я оказалась здесь. В другом мире, с другой судьбой и другим лицом.

Я закусила нижнюю губу и решительно посмотрела на возвышающийся надо мной храм. Кажется, пришло время задать вопросы.

Резко выдохнув, ступила на первую ступеньку. Жди, Плетунья, я иду.

…Кажется, я переоценила свои силы. Потому что когда показалась самая последняя ступенька, готова была распластаться на отполированной тысячами ног поверхности и лежать этак до ночи. Поначалу шло легко, потом под счет ступенек, потом… цуми, дайте мне дойти!

Отдышавшись, я посмотрела на вход. Ну, Аска Шенгай, не боялась проклятого колдуна, не бойся и благословенной богини. Хотя это ещё вопрос, кто опаснее…

Рядом никого не было. Я даже осмотрелась. Вроде бы кто-то тоже поднимался, но сейчас – ни единого человека. Почему? В храм входят поодиночке? Каждому уготована своя встреча?

Я не понимала, откуда эти мысли. Но они казались правильными. Боги – другие. Боги бесконечно далеки от человеческих мыслей и морали.

Сделав глубокий вдох и толкнув дверь, я решительно вошла внутрь.

И тут же потеряла возможность видеть, слышать и чувствовать. Изнутри рвался дикий крик ужаса, но губы онемели, не в силах исторгнуть ни звука.

– Ну и впечатлительная, – раздался голос Плетуньи. – А я думала, что после прогулок по ночному лесу с цуми тебя мало чем удивишь.

Тьма развеялась под светом тысяч бриллиантовых искорок, походящих на россыпь звезд в ночном небе. Плетунья стояла в воздухе в нескольких шагах от меня.

Она выглядела всё так же. И лиловый плащ, который будто плели пауки, и спицы между пальцами, что отражают свет искорок-звёзд, и нити, которые стелются за ней.

– Цуми – это уже своё, родное, – проворчала я. Страх исчез, уступив место любопытству. – В храме и вправду ничего нет, или просто мне видеть не положено?

– Не положено.

Лица не видно, однако ехидную улыбку можно почувствовать. Ну да, я даже не сомневалась.

– Как скажете. Тогда… могу ли я задать вам несколько вопросов?

– У кого ты набралась таких манер? – искренне удивилась Плетунья. – Вроде бы ни с сыщиками, ни с управленцами, ни – о, какой ужас! – со смотрителями толком не общалась.

– Окружение влияет, – не растерялась я и тут же взяла быка за рога, искренне надеясь, что наглость – второе счастье. – Что нужно для пробуждения клана?

Плетунья сложила руки на груди, звякнули, соприкоснувшись, металлические спицы.

– Наконец-то ты созрела спросить это прямо. А я уже гадать начала, додумаешься или нет?

– Предпочитаю сначала пробовать все доступные методы самостоятельно, – пробурчала я. – Но да, вы правы. Спросить сразу было куда разумнее.

– Домашний алтарь и мой храм выжжены дотла, – продолжила Плетунья, не обратив на мои слова никакого внимания. – Рёку держит колодец. С ним и будешь работать. Храм восстановишь потом. Но сама понимаешь, весь клан сразу не поднимешь. Сначала проснутся те, кто приходится дальним родственником и по рёку весьма слаб. Чем сильнее был человек, тем больше рёку надо, чтобы вывести его из летаргии.

– А слуги Шенгаев? – быстро спросила я.

– Некое исключение из правил. Они дольше остальных служили при твоих родителях. А девчонки и вовсе в поместье родились.

Значит, вот как. Занятно. Но не радует, не радует. С другой стороны, ещё хороший вопрос: пробудить одного, но сильного, или многих, но слабых? Как известно, один в поле не воин.

– А тории? Их нигде нет.

Плетунья рассмеялась.

Мне стало не по себе от этого смеха.

Спицы между её пальцев вдруг быстро застучали, что-то вывязывая из неведомо откуда появившейся нити.

– Чтобы увидеть тории, нужно открыть дар, Аска. Дар видения. Он у тебя есть, перешёл по линии Ямато Шенгая. Только вот пока глубоко спит.

«Ещё, поди, и похрапывает, сволочь», – отрешённо отметила я.

– Тут я ничем не помогу. Дар видения приходит сам, когда накапливается достаточно рёку и… мозгов, – последовал ответ.

Я с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза.

Однако Плетунья сегодня явно была при вдохновении, поэтому моя реакция её не интересовала.

– Спустишься в лабиринты под поместьем Шенгаев, – вдруг четко и холодно сказала она. – Найдешь источник под колодцем. И положишь туда это.

На протянутой руке богини лежал смотанный кумихимо, бледный, словно лунный свет. Я приняла дар с поклоном. Маленькая мудрость этого мира: бог что-то дает – хватай, потом разберешься.

– Спасибо и…

– Он поможет дотянуться до тех, кто далеко, – оборвала меня Плетунья. – Но тебе надо будет призвать их.

– Как? – осторожно спросила я.

Она щелкнула пальцами. Перед глазами потемнело, я пошатнулась и рухнула вниз. Сознание не ушло, но шевельнуться не получалось.

– Ты хоть понимаешь, что творишь? – чей-то голос сотряс стены храма.

Низкий, мужской, незнакомый.

В ответ – смешок Плетуньи.

Кто-то зарычал. Мне захотелось свернуться в клубочек и зажать уши. Но пальцы впились в лунный кумихимо и словно закаменели.

Четко ощущалось присутствие чужой силы, тяжёлой, неповоротливой, удушающей. Одновременно хотелось посмотреть на неё и в то же время зажмуриться, ибо было ясно, добра от неё не жди.

– Ты в моём доме ещё будешь указывать, что мне делать? – приторно ласково промурлыкала Плетунья. – Ты ничего не путаешь? Или, может быть, боишься?

Снова рычанье. Потом удар молнии, грохот, снова сотрясший храм.

– Вот и посмотрим, кто кого… – мягко прошептала Плетунья. – А, Аска, тебе пора, моя дорогая девочка. Пора, пора, пора…

Твердая поверхность подо мной исчезла, и я полетела куда-то вниз.