Текст книги "Защита интеллектуальных прав: законодательные ошибки при определении статуса и компетенции специализированных органов, разрешающих дела в сфере промышленной собственности"

§ 1.4. Подведомственность дел СИП и ошибки, допускаемые при ее установлении

Рассмотрение компетенции СИП необходимо предварить кратким обзором того, что вообще следует понимать под компетенцией.

Компетенцию можно определить как круг установленных законом властных полномочий органов государства, должностных лиц и иных организаций, которые в то же время являются и их обязанностями[59]59
  См., например: Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел: Учеб. пособие. Свердловск, 1973. С. 11. При этом в литературе указывается, что наделение компетенцией «управляющего субъекта означает возложение на управляемого общей обязанности подчинения властным велениям первого, действующего в рамках закона» (Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972. С. 148). Подробнее см.: Рожкова М.А., Глазкова М.Е., Савина М.А. Актуальные проблемы унификации гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства: Монография / Под общ. ред. М.А. Рожковой. М.: ИНФРА-М, 2015 (автор очерка 2 – М.А. Рожкова).


[Закрыть]. Круг таких полномочий может быть весьма широким и включать в себя «неравнозначные» полномочия: одни из них являются главными (профильными), другие имеют подчиненный характер.

В силу ст. 43.4 Закона об арбитражных судах к полномочиям СИП отнесено рассмотрение дел в качестве суда первой (п. 1 и 2) и кассационной инстанций (п. 3), пересмотр дел по новым и вновь открывшимся обстоятельствам (п. 4). Это, бесспорно, главные (профильные) полномочия СИП. В то же время в п. 5 названной статьи перечислены и подчиненные (вспомогательные) полномочия СИП: 1) обращение в КС РФ с запросом о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в рассматриваемом им деле; 2) изучение и обобщение судебной практики; 3) подготовка предложений по совершенствованию законов и иных нормативных правовых актов; 4) анализ судебной статистики.

То есть в широком смысле понятием «компетенция» охватываются все полномочия СИП, относящиеся к сфере осуществления функций по реализации судебной деятельности. В узком же смысле данное понятие используется для обозначения только главного (профильного) полномочия – отправление правосудия. И именно это (узкое) значение анализируемого понятия будет рассматриваться далее в этой и следующей главах настоящей работы.

Как известно, правоприменительная деятельность осуществляется целым рядом уполномоченных органов. И к органам гражданской юрисдикции относятся не только суды (суд общей юрисдикции, арбитражный суд, третейский суд), но и иные уполномоченные органы (например, органы нотариата, опеки и попечительства).

В рамках осуществления правоприменительной деятельности органы гражданской юрисдикции наделены правом разрешать разного рода юридические дела, возникающие в сфере гражданского оборота. И здесь необходимо особо отметить, что под понятием «юридическое дело» принято понимать не только спор, переданный на разрешение суда, но и всякий другой случай, который в силу своего характера нуждается в решении, т. е. в осуществлении компетентным органом правоприменительной деятельности.

Иными словами, понятие «юридическое дело» употребляется как в отношении споров, передаваемых на рассмотрение суда (когда речь идет о нарушенном или оспоренном субъективном праве), так и в отношении вопросов, нуждающихся в решении при отсутствии спора (удостоверение нотариусом доверенности, регистрация прав на недвижимость и т. п.). С учетом сказанного деятельность органов гражданской юрисдикции традиционно подразделяют на спорную юрисдикцию (разрешение споров о праве, осуществляемое судами[60]60
  Впрочем, деятельность судов охватывает как спорную юрисдикцию (разрешение споров о праве), так и в специально установленных законом случаях бесспорную юрисдикцию: для арбитражных судов – установление фактов, имеющих юридическое значение, а для судов общей юрисдикции – помимо установления фактов, имеющих юридическое значение, также решение иных вопросов в порядке особого производства (подразд. IV ГПК РФ).


[Закрыть]) и бесспорную юрисдикцию (задача которой состоит в удостоверении и фиксации бесспорных прав и обстоятельств, решении иных правовых вопросов – как, например, деятельность Роспатента).

Всякий орган гражданской юрисдикции осуществляет свою деятельность (свою юрисдикцию) в строго отведенных законом рамках – в пределах собственной компетенции[61]61
  Юридические дела характеризуются значительным многообразием, и во избежание столкновений между органами гражданской юрисдикции каждому из них законом отведен определенный круг деятельности, «в границах которого ему предоставлено право и вместе с тем вменено в обязанность совершать определенные действия. Этот круг деятельности, – пишет Е.В. Васьковский, – называется компетенцией» (Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. Т. 1. М., 1913. С. 484).


[Закрыть]. Вследствие этого при поступлении на его рассмотрение конкретного юридического дела первоочередным вопросом, который должен быть решен этим органом, является вопрос наличия у него компетенции на разрешение этого дела. При отсутствии у органа гражданской юрисдикции компетенции в отношении поступившего дела вынесенное этим органом решение или совершенное им действие в любом случае не может признаваться соответствующим закону. В силу сказанного вопрос наличия компетенции является принципиально важным.

Безусловно, разграничение компетенции между большинством органов гражданской юрисдикции не вызывает проблем. Но иным будет вывод относительно разграничения компетенции между государственными судами – судами общей юрисдикции и арбитражными судами, что во многом обусловлено существованием различий в гражданском процессуальном и арбитражном процессуальном законодательстве и разницей в подходах ВС РФ и ныне упраздненного ВАС РФ к решению вопросов подведомственности дел. Особую актуальность данный вопрос приобретает в условиях судебной реформы, объединившей две системы судов в иерархически выстроенную структуру, возглавляемую одним руководящим органом – ВС РФ, который с 6 августа 2014 г. стал единст-венным высшим судебным органом по гражданским делам, разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам.

Обращаясь к понятию «компетенция» и обозначив проблему столкновения компетенций судов общей юрисдикции и арбитражных судов, следует особо подчеркнуть, что такое столкновение имеет место только в отношении главных (профильных) полномочий, тогда как полномочия, носящие подчиненный характер, не пересекаются и не требуют разграничения.

Вследствие сказанного «компетентный суд» в широком смысле есть суд, обладающий полномочиями на разрешение определенных законом категорий юридических дел. Так, арбитражный суд по смыслу ч. 1 ст. 27 АПК РФ является компетентным судом в отношении экономических споров и других дел, связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности[62]62
  В узком смысле под понятием «компетентный суд» обычно понимается суд, в силу закона обладающий полномочиями на разрешение переданного на его рассмотрение конкретного юридического дела. Так, третейский суд является компетентным судом в тех случаях, когда передаваемый на его рассмотрение конкретный спор обладает свойством арбитрабильности, а арбитражное соглашение, заключенное сторонами гражданского правоотношения, действительно, не утратило силу и может быть исполнено. Следует отметить, что упоминание о третейском суде здесь не случайно (хотя третейский суд не является предметом рассмотрения), поскольку п. 1 ст. 11 ГК РФ относит к судам, обладающим компетенцией по разрешению гражданско-правовых споров, не только государственные суды (суд общей юрисдикции, арбитражный суд), но и суды негосударственные – третейские суды. При этом согласно данной статье ГК РФ судебная защита осуществляется в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством.


[Закрыть].

Компетенция отечественного государственного суда на рассмотрение конкретного юридического дела определяется прежде всего в зависимости от свойства подведомственности[63]63
  В отношении понятия подведомственности М.А. Гурвич подчеркивал: «Когда мы говорим о том, что дело подведомственно суду, мы имеем в виду, что именно суд, а не другое административное учреждение, правомочно разрешить спор. Напротив, неподведомственность дела суду означает, что не суд, а другое учреждение компетентно разрешить спор по этому делу. Правильно определение подведомственности как разграничение компетенции между судом, с одной стороны, и другими, в частности административными учреждениями, – с другой» (Гурвич М.А. Право на иск // Гурвич М.А. Избранные труды. Т. I. Краснодар, 2006. С. 102). С учетом этого принято подразделять подведомственность дел юрисдикционным органам и судебную подведомственность.


[Закрыть] этого дела, что обусловлено существованием в отечественной судебной системе двух подсистем – судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Именно вопросы подведомственности и будут разбираться далее в настоящей главе.

Особенностью судебной подведомственности всегда было то, что правила о ней должны закрепляться только в федеральном законе. Причем эти правила могли содержаться не только в процессуальном законодательстве, но и, в некоторых случаях, в законодательстве материальном[64]64
  Так, в информационном письме ВАС РФ от 25.05.2004 № С1-7/УП-600 «О федеральных законах, применяемых арбитражными судами в соответствии с содержащимися в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации отсылочными нормами» указывалось на более чем 80 законодательных актов, которые содержат положения, касающиеся подведомственности дел.


[Закрыть].

Но правила подведомственности дел не могут определяться нормативными правовыми актами иного уровня, учитывая, что «процессуальное законодательство» в силу п. «о» ст. 71 Конституции РФ отнесено к федеральному ведению. Тем более они не могут произвольно расширяться посредством судебных разъяснений (см. об этом подробнее § 1.5 настоящей работы).

Для того чтобы дело было подведомственно суду общей юрисдикции или арбитражному суду, необходимо, чтобы это дело отвечало определенным критериям. И здесь действующее законодательство дает ученым серьезные основания для критики.

В качестве основных критериев, которые образуют свойство подведомственности дел, указывали обычно два: 1) субъектный состав участников правоотношения, из которого возникло юридическое дело; 2) сфера (характер) правоотношения.

В то же время по вступлении в действие АПК РФ 2002 г. в литературе утверждалось, что критерий субъектного состава хотя и сохранился, но уже не имеет определяющего значения, а стал второстепенным[65]65
  Так, В.В. Ярков отмечает: «…получил развитие обоснованный профессором Ю.К. Осиповым в качестве основного критерия характер правоотношения, из которого возникают юридические дела. Сделанный в иную социально-правовую эпоху, данный вывод получил сегодня новое звучание и отражение в системе процессуального законодательства» (Арбитражный процесс: Учебник / Отв. ред. В.В. Ярков. М., 2010 (СПС «КонсультантПлюс»)). В то же время ученый подчеркивает необходимость признания и иных критериев разграничения судебной подведомственности, упоминая при этом: «1) характер или предмет дела (экономический и связанный с предпринимательской или иной экономической деятельностью); 2) субъектный состав (сторон); 3) наличие соглашения сторон; 4) спорность или бесспорность права; 5) характер нормативного акта (по признаку нормативности и предмета его регулирования)» (Там же).


[Закрыть]. Это утверждение основывалось на том, что в силу ч. 2 ст. 27, ч. 2 ст. 33 АПК РФ арбитражному суду стали подведомственны отдельные дела с участием граждан.

Это позволило правоведам говорить о нечеткости, размытости критериев подведомственности дел арбитражным судам: «Вместо того чтобы сформулировать критерии подведомственности дел арбитражным судам, разработчики АПК РФ 2002 г. избрали самый непродуктивный метод правового регулирования: они пошли по пути перечисления различных категорий дел, установив для них специальную подведомственность (ст. 33 АПК РФ), а также ввели в Кодекс много отсылочных норм типа «…в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами…» (см. ч. 2 ст. 27, пп. 1–4 ст. 29 и др. АПК РФ). Как показывает практика последних лет, перечень таких норм возрастает в геометрической прогрессии. Особенно усердствуют в формулировании таких норм ВАС РФ и Минэкономразвития, подготовившие немало проектов законов, внесенных в Госдуму РФ и принятых ею. Видимо, понимая ущербность такой методики и желая как-то оказать гражданам и организациям помощь в определении подведомственности различных дел, ВАС РФ готовит множество информационных писем с перечнем конкретных категорий дел, которые должны относиться к компетенции арбитражных судов»[66]66
  Поляков И.Н. Институт подведомственности и судебная реформа // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. № 1 (СПС «КонсультантПлюс»).


[Закрыть].

Практика подобного «перечневого» закрепления подведомственности дел действительно является неэффективной – нормы, регламентирующие подведомственность дел судам, должны быть максимально четкими и ясными, предусматривающими именно критерии разграничения подведомственности. Иной путь – составление списков дел, подведомственных тому или иному суду – является тупиковым, поскольку исчерпывающий перечень дел, подведомственных конкретному судебному органу, не может быть составлен, а значит, то или иное дело может «выпасть» из круга рассматриваемых этим судом дел. Отсутствие в законодательстве простых, четких и понятных критериев определения подведомственности судебных дел, как показывает практика, нередко становится причиной судебных ошибок, а в некоторых случаях – преградой для эффективной защиты нарушенных гражданских прав.

На значимость наличия у суда компетенции на рассмотрение переданного на его разрешение дела неоднократно обращал внимание ЕСПЧ. Отсутствие такой компетенции, по мнению ЕСПЧ, свидетельствует о том, что дело не может признаваться «рассмотренным судом, созданным на основании закона» – последнее свидетельствует о нарушении ст. 6 Конвенции по правам человека. При исследовании вопроса, является ли суд государства-ответчика судом, созданным на основании закона, ЕСПЧ исходит из того, что нарушения правил юрисдикции (подведомственности и подсудности) являются существенными (фундаментальными) нарушениями. На это он прямо указал, в частности, в постановлении по делу «Пшеничный против России», отметив, что «предшествующие судебные разбирательства были запятнаны допущенными фундаментальными дефектами, такими как, в частности, ошибка подсудности, существенные процессуальные нарушения или злоупотребление властью»[67]67
  Постановление ЕСПЧ от 14.02.2008 по делу «Пшеничный против России» (Pshenichyy v. Russia, № 30422/03).


[Закрыть].

Следует отметить, что ВС РФ предпринимает эффективные шаги с целью исключения подобного рода ситуаций. И в связи с этим необходимо обратить внимание на позицию, не так давно сформулированную ВС РФ в отношении подведомственности дел, стороной которых является гражданин, не имеющий статуса предпринимателя[68]68
  См. вопрос 4 разд. IV Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 1 (2014), утвержденного Президиумом ВС РФ 24.12.2014.


[Закрыть]. Проанализировав нормы арбитражного процессуального законодательства (ст. 27 и 28 АПК РФ), а также совместные разъяснения Пленумов ВС РФ и ВАС РФ[69]69
  Абзац 1 п. 3 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 18.08.1992 № 12/12 «О некоторых вопросах подведомственности дел судам и арбитражным судам», п. 13 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».


[Закрыть], ВС РФ сделал следующий вывод: «гражданин может быть лицом, участвующим в арбитражном процессе в качестве стороны, исключительно в случаях, если на момент обращения в арбитражный суд он имеет государственную регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя либо если участие гражданина без статуса индивидуального предпринимателя в арбитражном процессе предусмотрено федеральным законом (например, ст. 33 и 225.1 АПК РФ). Иной подход к решению данного вопроса противоречил бы общему принципу разграничения юрисдикционных полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов, согласно которому в основе данного разграничения должны быть заложены критерии характера спора и его субъектного состава, применяемые в совокупности».

Таким образом, ВС РФ провел четкую «демаркационную» черту в вопросе подведомственности дел арбитражным судам, указав, что критерий субъектного состава участников правоотношения сохраняет свою силу применительно к ст. 27 и 28 АПК РФ: участниками арбитражного процесса по делам, упомянутым в указанных статьях, не могут быть лица, не имеющие на момент обращения в арбитражный суд статуса индивидуального предпринимателя. Применительно к ст. 33 («Специальная подведомственность дел арбитражным судам») и ст. 225.1 («Дела по корпоративным спорам») АПК РФ ВС РФ подтвердил возможность участия в арбитражном процессе физических лиц, не обладающих статусом индивидуального предпринимателя.

Исходя из сказанного при определении подведомственности того или иного дела СИП не учитывать субъектный состав дела допустимо только в случаях, прямо поименованных в п. 4.2 ч. 1 ст. 33 АПК РФ. Это имеет место в отношении дел:

1) о защите интеллектуальных прав с участием организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами (которые рассматриваются СИП в качестве суда кассационной инстанции);

2) отнесенных к подсудности СИП в качестве суда первой инстанции ч. 4 ст. 34 АПК РФ, которые подробно разбираются в гл. 2 настоящей работы.

Резюмируя, следует указать на необходимость при определении подведомственности дела СИП (в качестве суда первой инстанции) учитывать лишь один критерий – сферу (характер) правоотношения. Это объясняется тем, что СИП, хотя и является специализированным судом, все же включен в подсистему арбитражных судов, которые уполномочены законом на разрешение дел, возникающих в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности[70]70
  Вследствие сказанного, бесспорно, не было подведомственно СИП, например, требование о признании незаконным решения городского Совета депутатов «О порядке деятельности общественных кладбищ на территории г. Новосибирска» (см. определение СИП от 16.01.2015 по делу № СИП-871/2014).


[Закрыть].

Обозначенная позиция находит свое подтверждение, в частности, в определении СИП о прекращении производства по делу, основанием которого стало отсутствие «связанности» дела с предпринимательской или иной экономической деятельностью[71]71
  Определение СИП от 08.12.2014 по делу № СИП-294/2014.


[Закрыть]. В данном деле заявители (физические лица) обратились в СИП с требованием о признании недействительным Устава ФИПС (см. о нем § 1.2 настоящей работы) и приказа Роспатента об утверждении Устава ФИПС, оспаривая их в качестве нормативных правовых актов. Обосновывая прекращение производства по данному делу, СИП сослался на его неподведомственность: «Исходя из предмета заявленных требований, и его оснований, Суд по интеллектуальным правам не усматривает связанности настоящего спора с предпринимательской или иной экономической деятельностью. ФГБУ ФИПС осуществляет деятельность по подготовке документов, необходимых для реализации Роспатентом возложенных на него публично-правовых функций. В свою очередь заявители какой-либо предпринимательской или иной экономической деятельности не осуществляют».

Вместе с тем анализ практики СИП свидетельствует о том, что достаточно большое число дел, разрешаемых СИП по существу, являются ему неподведомственными, т. е. при их рассмотрении СИП выходит за границы предоставленной ему компетенции. В таких ситуациях есть все основания для вывода о нарушении ч. 1 ст. 47 Конституции РФ и п. 1 ст. 6 Конвенции по правам человека.

Так, не усматривается связь с предпринимательской или иной экономической деятельностью в делах, в рамках которых заявленное гражданами требование о признании ряда патентов недействительным в части указания организации в числе патентообладателей, проистекает из трудовых и договорных отношений этих граждан с организацией[72]72
  Решение СИП от 23.12.2015 по делу № СИП-167/2015.


[Закрыть]. Равным образом не соответствуют критерию характера правоотношений (а следовательно, неподведомственны СИП) дела, в которых организация-работодатель требует признания патента недействительным в части указания работника в качестве автора и патентообладателя[73]73
  Решение СИП от 14.12.2015 по делу № СИП-818/2014.


[Закрыть].

Объяснение данной системной ошибки см. в следующем параграфе.

§ 1.5. О незаконном расширении компетенции СИП Постановлением Пленума ВАС РФ № 60

Согласно ч. 1 ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Поэтому суд не освобожден от вынесения решения по частному делу даже в случае пробела в правовом регулировании или неясности либо многозначности подлежащей применению правовой нормы.

В отношении подобных случаев еще в конце XIX в. Е.Н. Трубецкой писал: «Правосудие так или иначе должно совершаться, поэтому во всех новейших законодательствах принято правило, что суд не может отказываться от решения спорного дела под предлогом неполноты или неясности закона. Если он отказывается вынести решение по какому-либо делу, то за этот отказ он ответствен, как за отказ в правосудии. Если суд сталкивается с казусом, для которого он не может найти соответствующего закона, он должен разрешить его, основываясь на общем разуме законов: не руководствуясь своими субъективными воззрениями, а так, как разрешил бы его сам законодатель. Он может воспользоваться законом, предусматривающим аналогичный случай; если же нельзя подыскать подобного закона, то суд в этом случае должен решить дело по духу действующего законодательства, руководствуясь намерениями и целями законодателя, которые нашли выражение в законодательстве как в целом»[74]74
  Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб.: Лань, 1999. С. 131. Далее он подчеркивал: «…в России судебная практика имеет значение самостоятельного источника права, но это значение было официально признано за ней лишь со времени издания Судебных Уставов Императора Александра II. В них впервые предписывалось суду не останавливать решения под предлогом неясности, неполноты или противоречия существующих законов, а разрешать непредвиденные законом случаи на основании общего разума всего законодательства» (Там же. С. 132).


[Закрыть].

Решения по такого рода делам, как правило, становятся предметом изучения ВС РФ (при рассмотрении в порядке надзора конкретных дел либо при обобщении судебной практики). И вынесенные судебные решения ставят перед высшим судом вопрос о правильном разрешении подобных дел в условиях отсутствия соответствующей нормы права либо неочевидности ее толкования.

В силу ч. 4 ст. 19 Закона о судебной системе обязанностью ВС РФ является разъяснение вопросов, возникающих при судебном правоприменении. Давая соответствующие разъяснения в отношении поставленных судебной практикой вопросов, высший суд формулирует их в виде соответствующих правоположений в актах, выносимых в порядке надзора по конкретным делам, либо в обобщениях судебной практики (сконцентрированных в постановлениях Пленума, обзорах и проч.). Таким путем высший суд не только дает необходимое толкование правовым нормам в случае противоречивости или неясности закона, но и «закрывает» разного рода лакуны в законодательстве, наполняет смыслом «оценочные» понятия и т. д., т. е. осуществляет правотворческую функцию в рамках, необходимых для решения возложенных на ВС РФ задач[75]75
  Подробнее о классических и фактических судебных прецедентах, а также значении судебной практики см.: Рожкова М.А. Судебный прецедент и судебная практика // Иски и судебные решения: Сб. статей / Рук. авт. кол. и отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2009. С. 320–353 (СПС «КонсультантПлюс»).


[Закрыть].

Осуществляя подобные функции, высший суд вправе четко сформулировать правило, вытекающее из совокупного смысла действующих правовых норм, либо дать новое толкование норме права, закрепив это в соответствующем обобщении судебной практики, которое официально наделяется лишь рекомендательной (убеждающей) силой, при том что фактически является обязательным для нижестоящих судов при разрешении ими аналогичных дел. Вместе с тем, бесспорно, ВС РФ не наделен полномочиями вводить в «правовой оборот» абсолютно новое положение, пусть и обоснованное доктринально, но не вытекающее их смысла действующего законодательства или тем более – вступающее в противоречие с действующим законодательством.

В последнем неоднократно упрекали упраздненный ныне ВАС РФ; усматривается это и в Постановлении Пленума ВАС РФ № 60.

В частности, в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 60 подчеркивается, что дела, указанные в п. 1 ст. 43.4 Закона об арбитражных судах, подведомственны арбитражным судам независимо от субъектного состава участников спорных правоотношений, а также от характера спора.

Изложенный вывод вступает в прямое противоречие с нормами действующего законодательства. Дело в том, что перечень дел, содержащийся в п. 1 ст. 43.4 Закона об арбитражных судах и воспроизведенный дословно в ч. 4 ст. 34 АПК РФ, охватывает дела, отнесенные к компетенции СИП в качестве суда первой инстанции. При этом в п. 2 ст. 43.3 Закона об арбитражных судах, равно как и в п. 4.2 ч. 1, ч. 2 ст. 33 АПК РФ, закреплено, что данные дела рассматриваются СИП независимо от того, кто является участниками правоотношений, из которых возник спор, – организации, индивидуальные предприниматели или граждане (о чем говорилось выше). Однако федеральное законодательство не закрепляет правило, согласно которому при решении вопроса подведомственности дела СИП не подлежит учету характер (сфера) правоотношения, из которого возникло дело. Напротив, ч. 1 ст. 29 АПК РФ прямо говорит о том, что арбитражные суды (в том числе СИП как специализированный арбитражный суд) рассматривают дела, возникающие из административных и иных публичных отношений, только при условии наличия их связи с осуществлением организациями и гражданами предпринимательской и иной экономической деятельности. Да и в ст. 33 АПК РФ, устанавливающей специальную подведомственность дел арбитражным судам, прямо подчеркивается, что в список этих дел могут быть включены «другие дела, возникающие при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, в случаях, предусмотренных законом» (п. 6 ч. 1 ст. 33)[76]76
  И это при том, что ч. 2 ст. 33 АПК РФ специально предусматривает: указанные в ч. 1 этой статьи дела рассматриваются арбитражным судом независимо от субъектного состава, не упоминая характер правоотношений.


[Закрыть].

Здесь же надо напомнить и характеристику ст. 33 АПК РФ, определяющую специальную подведомственноть дел арбитражным судам, данную В.В. Блажеевым сразу после введения в действие АПК РФ: «Определяя круг дел, подлежащих рассмотрению в арбитражных судах, комментируемая статья впервые вводит понятие «специальная подведомственность». С учетом анализа ч. 2 п. 6 данной статьи по правилам специальной подведомственности к юрисдикции арбитражных судов могут быть отнесены предусмотренные АПК и федеральными законами категории дел, которые по своему характеру связаны с предпринимательской и иной экономической деятельностью. При этом субъектный состав спорного правоотношения для решения вопроса об их подведомственности арбитражным судам юридического значения не имеет. В отличие от общих правил подведомственности дел арбитражным судам… участниками спорного правоотношения в делах, указанных в комментируемой статье, могут выступать и граждане, не имеющие статуса индивидуального предпринимателя. Следовательно, правила специальной подведомственности действуют при наличии только одного критерия: спорное правоотношение должно быть связано с предпринимательской и иной экономической деятельностью (курсив мой. – М.Р.)»[77]77
  Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. М.С. Шакарян. М.: Велби; Проспект, 2003. С. 89–90 (автор комментария – В.В. Блажеев).


[Закрыть].

Вследствие сказанного закрепленный в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 60 вывод не основан на правовой норме, а, напротив, представляет собой правило, вступающее в прямое противоречие с установленными законом правилами разграничения полномочий между двумя подсистемами отечественной судебной системы.

Далее в абз. 4 п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 60 указывается: при поступлении в СИП искового заявления, заявления по делу, не подлежащему рассмотрению СИП в качестве суда первой инстанции, такое заявление возвращается заявителю на основании п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК РФ. Данный вывод, не соответствующий нормам действующего законодательства, закрепляет правило, способное привести к нарушению прав заявителей на суд, гарантированное п. 1 ст. 6 Конвенции по правам человека. Поясняя, можно указать следующее.

Вопрос наличия у всякого арбитражного суда компетенции разрешать поступившее на его рассмотрение дело проверяется арбитражным судом в обязательном порядке, причем как на этапе принятия дела к производству, так и в начале судебного разбирательства. Только сделав вывод о подведомственности и подсудности конкретного дела, арбитражный суд может переходить к рассмотрению его по существу.

Несоответствие переданного на разрешение арбитражного суда дела правилам подсудности (т. е. при отсутствии у дела свойства подсудности) должно быть установлено арбитражным судом уже на стадии принятия искового заявления. В этом случае заявление, действительно, должно быть возвращено заявителю (п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК РФ); это не препятствует повторному обращению в надлежащий арбитражный суд с тем же требованием с соблюдением правил подсудности (ч. 6 ст. 129 АПК РФ). В том случае, если арбитражный суд выявил отсутствие свойства подсудности не на стадии принятия к производству, а после возбуждения производства по делу, признается допустимым передать дело в другой арбитражный суд по подсудности (п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ).

Совершенно по-иному решается вопрос в случае, если арбитражный суд делает вывод о том, что дело не отвечает требованию подведомственности. В ситуации, когда дело принято к производству, арбитражный суд, установив это, обязан прекратить производство по делу на основании п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ. Прекращение производства означает окончание процесса по делу без вынесения решения по существу. В силу ч. 3 ст. 151 АПК РФ прекращение производства по делу не допускает повторного обращения в арбитражный суд по тому же делу – между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям.

При этом для ситуаций, когда неподведомственность дела была очевидной еще на стадии принятия соответствующего заявления к производству, АПК РФ предусматривает принципиально иное правовое регулирование, нежели то, которое содержится в действующем ГПК РФ.

Так, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, т. е. дело неподведомственно, суд общей юрисдикции отказывает в принятии искового заявления[78]78
  Согласно ч. 3 ст. 134 ГПК РФ отказ в принятии искового заявления препятствует повторному обращению заявителя в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям. Иными словами, институт отказа в принятии искового заявления по своим последствиям аналогичен институту прекращения производства по делу.


[Закрыть]. В АПК РФ, как известно, не предусмотрен институт отказа от иска, вследствие чего исковое заявление или иное заявление, предъявленное даже с явным нарушением правил о подведомственности, подлежит принятию к производству и только затем допускается прекращение производства по делу.

Таким образом, подход, заложенный в АПК РФ, обязывает арбитражный суд, который уже на стадии принятия искового заявления обнаружил очевидную неподведомственность дела, возбудить производство по такому делу, провести (формальную) подготовку этого дела к судебному разбирательству и лишь затем прекратить производство по нему. Это, бесспорно, не отвечает требованиям процессуальной экономии[79]79
  Например, А.Т. Боннер указывает следующее: «В ГПК предусмотрен и реально работает в судах общей юрисдикции институт отказа в принятии искового заявления. Его применение позволяет уже на стадии принятия искового заявления отсеивать часть дел, рассмотрение которых, по существу, означало бы лишь пустую трату сил и времени суда и лиц, участвующих в деле… В АПК же подобного института не предусмотрено, поэтому арбитражные суды порой вынуждены принимать к своему производству и рассматривать по существу определенное количество дел, которые заведомо могут окончиться лишь бессмысленной тратой сил и времени суда и участников процесса» (Боннер А.Т. Некоторые соображения по совершенствованию деятельности арбитражных судов // Закон. 2012. № 1. С. 57).


[Закрыть], но преодоление данного недостатка посредством нарушения законодательных норм недопустимо!

Вместе с тем, как показывает судебная практика, с целью «ускорения процесса» судьями используются различные пути обхода изложенных требований, наиболее частым приемом из которых стало возвращение заявления со ссылкой на неподсудность дела, при том что данное дело является неподведомственным арбитражному суду.

Так, со ссылкой на пресловутый п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК РФ было возвращено заявление о признании исключительных прав на изобретение и признании заявителей патентообладателями[80]80
  См. определение СИП от 25.02.2015 № СИП-85/2015.


[Закрыть]. Однако за рамками внимания суда осталось то, что данные требования, предъявленные гражданами, вытекали из гражданско-правовых отношений, связанных со вступлением в наследство, т. е. не связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. То есть не было вообще учтено, что данное требование неподведомственно арбитражным судам[81]81
  См. также определения СИП от 29.05.2015 № СИП-259/2015, от 22.06.2015 по делу № СИП-294/2015, от 30.11.2015 по делу № 637/2015.


[Закрыть].

Важным является то, что возвращение искового заявления, неподведомственного арбитражному суду, со ссылками на его неподсудность не только противоречит нормам АПК РФ – следует обозначить и еще один значимый негативный аспект этого. Подобное (не соответствующее нормам закона) возвращение заявления в условиях фактической неподведомственности дела арбитражному суду создает видимость допустимости обращения с тем же иском в другой арбитражный суд, куда заявитель, возможно, и обратится и, конечно, вновь не получит удовлетворение своего требования. В результате для заявителя необоснованно удлиняется период «состояния правовой неопределенности» – состояния, которое ЕСПЧ признается возникшим у лица в момент нарушения его прав (или интересов) и существует вплоть до фактического исполнения окончательного судебного решения либо до момента отказа в удовлетворении его требования о защите прав. Необоснованное удлинение периода «состояния правовой неопределенности», возникающее вследствие по сути препятствования СИП предъявлению требования в суд, компетентный на рассмотрение данного дела, вполне способно нарушить право на суд, гарантированное п. 1 ст. 6 Конвенции по правам человека.

С учетом сказанного не соответствует действующему законодательству упомянутая позиция, закрепленная в абз. 4 п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 60 и по сути «узаконивающая» возвращение заявителю заявления по делу, не подлежащему рассмотрению СИП в качестве суда первой инстанции, без учета различных правовых последствий неподведомственности и неподсудности дел.

К сожалению, данная позиция, вступающая в противоречие с действующим законодательством, но прямо вытекающая из абз. 4 п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 60, воспринята СИП. Например, по делу, в рамках которого было заявлено требование о признании незаконным постановления администрации области[82]82
  Оспаривалось постановление Администрации Курской области от 15.04.2015 № 219-па «О внесении изменений в постановление Администрации Курской области от 10.01.2014 № 2-па «О Порядке проведения конкурса на право заключения договора на осуществление транспортного обслуживания населения автомобильным транспортом по маршрутам регулярных перевозок в пригородном и межмуниципальном сообщении маршрутной сети Курской области и Критериях конкурсного отбора перевозчиков».


[Закрыть] (как нормативного правового акта) и которое по общему правилу, действующему с 6 августа 2014 г., подведомственно судам общей юрисдикции, было возвращено заявителю[83]83
  Определение СИП от 15.07.2015 по делу № СИП-364/2015.


[Закрыть] со ссылками на упомянутое Постановление Пленума ВАС РФ № 60 и п. 1 ч. 1 ст. 129 АПК РФ, предусматривающие возвращение искового заявления по причине его неподсудности арбитражному суду.

Здесь же следует отметить и ничем не обоснованное расширение п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ № 60 круга дел, подсудных СИП (о подсудности подробнее см. следующую главу), за счет необоснованного отнесения к компетенции СИП дел о возмещении вреда. Основания для подобного изменения компетенции СИП в Постановлении вообще не приведены – по всей видимости, разработчики Постановления исходили из того, что расширение компетенции становится законным и обоснованным, если указать на общие нормы, устанавливающие специальную подведомственность дел СИП, и ст. 1069 ГК РФ, закрепляющую правило о возложении ответственности за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами.

В итоге СИП принимает к рассмотрению и дела о возмещении ущерба, не будучи наделенным компетенцией, что также позволяет говорить о нарушении ч. 1 ст. 47 Конституции РФ и п. 1 ст. 6 Конвенции по правам человека при разрешении этих дел. Так, СИП принял к рассмотрению исковое заявление гражданина о взыскании с Роспатента компенсации морального вреда в сумме 10 млн руб. и возмещении упущенной выгоды в размере 1 руб. и, прекратив производство в части компенсации морального вреда, рассмотрел по существу требование о возмещении упущенной выгоды[84]84
  Решение от 12.11.2015 по делу № СИП-422/2015.


[Закрыть].

Равным образом ничем не подкреплено и указание, содержащееся в п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ № 60, согласно которому к подсудности СИП отнесены дела о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок – дела, прямо отнесенные законом к компетенции исключительно окружных арбитражных судов, к которым СИП, вне всяких сомнений, явно не относится.

Примечательно, что был разработан законопроект, предусматривающий введение в ч. 4 ст. 34 АПК РФ, п. 3, относящего к компетенции СИП «дела о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок по делам, указанным в пунктах 1 и 2 настоящей части, и по делам о защите интеллектуальных прав, рассмотренным арбитражными судами субъектов Российской Федерации, арбитражными апелляционными судами»[85]85
  См. проект Федерального закона № 251154-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (СПС «КонсультантПлюс»).


[Закрыть]. Этим же проектом предлагалось дополнить ч. 3 ст. 3 ФЗ от 30.04.2010 № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» п. 4 следующего содержания: «Суд по интеллектуальным правам – по делам, подсудным Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции, и по рассмотренным арбитражными судами делам по спорам о защите интеллектуальных прав»[86]86
  См. проект Федерального закона № 251154-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (СПС «КонсультантПлюс»).


[Закрыть]. Это также подтверждает незаконность положения, закрепленного в п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ № 60.