Текст книги "Магнит для неприятностей"

– Допустим, ты начнешь расследование покушений на меня и параллельно станешь наводить все возможные справки о семье Острожских.

– Да. Обо всем, что происходило с ними перед самой революцией. Ведь все последующие моменты их биографии нам известны лучше, чем всем остальным, поскольку Дмитрию удалось скрыться и довольно талантливо замести следы. А также, думаю, не помешает подробнее разузнать о вашем родовом поместье и местности, в которой оно расположено.

– А это еще зачем? – растерянно протянула Анна.

– Понимаешь, как правило, подобная информация не бывает лишней. А пригодиться, наоборот, может что угодно. Тем более что мы клад затеяли искать.

– Хорошо. Полная информация действительно не помешает. Но что мы станем делать дальше?

– Не дальше, а параллельно с расследованиями мы предпримем шаги, которые смогут продвинуть нас в поисках клада. Кстати, в этой связи могу похвастаться: у меня имеется некий опыт! Не бог весть какой, но однажды я уже помогала своей подопечной с поисками клада, принадлежащего ее семье и сокрытого в гробнице на Питерском кладбище. И в результате расследования нам действительно удалось найти ценности. Так что теперь она богатая женщина.

– А как именно вы действовали? Потому что опыт – это, конечно же, хорошо, но лучше все-таки иметь четкие инструкции от того, кто этот самый клад прятал. Например, старинный свиток, рукопись или зашифрованное послание, что-то, за что можно зацепиться и с чего начать поиски. А? Что именно у вас было?

– Ей от бабушки досталась старинная французская монета из золота, на которой для потомков были оставлены зашифрованные подсказки. И нам стоило немалого труда их расшифровать. Но нет ничего невозможного для человека с интеллектом, как говаривали в одном старом фильме. Так что не переживай, мы обязательно со всем разберемся, преодолеем трудности, разгадаем загадки и найдем ценности, которые спрятал от жадных недругов Дмитрий Острожский в далеком семнадцатом году.

– Дело в том, Женя, что у меня нет ничего, совсем нет. Никаких монет со знаками, свитков, старинных посланий или особых подсказок, – удрученно развела Анна руками.

– То есть как? А ты уверена, что этот клад вообще существует? Может, думаешь, что это были невинные фантазии Лидии Дмитриевны?

– Нет, разумеется, я так не думаю. Впрочем, давай поясню все подробно, чтобы не упустить ничего важного.

– Хорошо, внимательно слушаю.

– Прабабушка Лида завещала мне старинную шкатулку. Она передается в нашей семье по наследству и внешне не представляет собой ничего особенного. Обычная шкатулка из дерева, массивная, потемневшая от времени и украшенная резными узорами по бокам и крышке. Внутри обычно хранилась разная мелочь, не привлекающая внимания ерунда: блестящие бусы, мода на которые прошла давным-давно, нитка речного жемчуга, серебряная брошка с кораллами, парочка серебряных цепочек, образок Николая Чудотворца, несколько миниатюрных медальонов, тоненький браслетик из серебра, колечко с бирюзой, парочка перстеньков попроще и прочее. Я после похорон, когда смогла уже спокойно обо всем этом думать, хорошенько осмотрела и шкатулку, и вещи в ней.

– Напомни мне завтра самой все хорошенько проверить с помощью увеличительного стекла. Просто чтобы убедиться, что ты ничего не упустила из виду. В неприметных на первый взгляд вещах могут скрываться разные подсказки.

– Возможно, ты и права, я никогда не думала в этом направлении, так что могла и прозевать что-то важное.

– Ладно. Но и это, как я понимаю, еще не все?

– Именно так. Внизу шкатулка оборудована потайным отделением, в котором Дмитрий с самого начала прятал золотые монеты и старинные драгоценности.

– И там что-то осталось? – торопливо уточнила я, потому как наличие ценностей некоторым образом подтверждало рассказ Лидии Дмитриевны о кладе.

– Да, есть девять золотых монет и несколько весьма солидных украшений, красивых и дорогих. Я все это тебе потом тоже покажу. Но не думаю, что и на них могут быть подсказки. Ведь как я понимаю, раньше ценных вещей было больше, просто на протяжении этих лет родственники потихоньку продавали их и тратили деньги на различные нужды.

– Да, наносить подсказки на вещи, которые потенциально предназначались на продажу, было бы недальновидно. Вещь в любой момент могла уйти из семьи.

– Ты совершенно права. Это был бы риск, родственники продавали ювелирные изделия, как только возникала необходимость в крупной сумме, я полагаю. Кроме прочего, думаю, из этого источника бабушка Рита добывала деньги на стартовый капитал для моей фирмы, да и на прочие крупные покупки тоже. Например, на поступление в институт они мне подарили милый золотой гарнитур: серьги и кольцо с изумрудами. А после того, как я защитила диплом, первый автомобиль. Не слишком дорогой, но тоже очень хороший. А жили мы не бедно, но достаточно скромно, и я, помнится, еще удивлялась: «Откуда на все это деньги?» Подумала тогда, что они долго копили.

– Я понимаю. Значит, предки тратили ценности медленно и скромно. Старались не привлекать к себе лишнего внимания и растянуть имеющиеся ресурсы на как можно более длительное время.

– Да, наверное, так и было, – согласно кивнула Анна.

– А ты не думаешь, что это как раз и есть сам клад, что спрятал Дмитрий Острожский? Вернее, его остатки? И больше нет никаких ценностей, то есть и искать больше нечего? Такое ведь может быть, не находишь? Тратили, тратили, и наконец, почти полностью истратили.

– Нет, Женя, нет! Сначала я тоже так подумала: «Какие там могут быть деньги, тем более спустя столько лет?!» Но прабабушка Лида настаивала, что род Острожских был баснословно богат! Понимаешь? А Дмитрию удалось спасти большую часть фамильных денег и драгоценностей. Так что клад должен существовать и по объему быть гораздо больше, чем старинная шкатулка моих родственников. А кроме всего прочего, прабабушка Лида сказала, что после ее смерти права на семейные ценности, что в шкатулке, что в тайнике, переходят ко мне как к единственной наследнице. И что я вольна распоряжаться ими по собственному усмотрению.

– А ты не спрашивала, предпринимали ли они когда-нибудь попытки найти клад? То есть до тебя – Лидия Дмитриевна, Маргарита или, может быть, твои родители?

– Они не сомневались в существовании клада. Прабабушка Лида считала, что ценности спрятаны надежно и до сих пор хранятся в тайнике, который находится где-то близ родового поместья. Но найти его они никогда не пытались, потому что считали это весьма опасной затеей.

– Боялись сложностей или не хотели привлекать к себе внимание?

– Наверное, и то и другое.

– Понимаю. Значит, тем более, нужно срочно навести справки о вашем родовом поместье.

– К сожалению, оно давным-давно не наше. Наверное, переходило из рук в руки, кочевало от одних нерадивых хозяев к другим. Что там от него осталось, одному Богу известно.

– Твои опасения, к сожалению, не беспочвенны. Ведь все мы знаем, что в ту пору не церемонились особо и не берегли собственность, нажитую другими и попавшую в руки незаслуженно. Устраивали в церквях клубы, конюшни или амбары для зерна. А поместья, зачастую, и вовсе разрушали. Но это только в первые годы после революции, пока были в состоянии эйфории и буйного ажиотажа. Потом эта нездоровая тенденция пошла на спад. Недвижимость стали ценить гораздо больше, а также начали использовать по назначению, вернее пытаться. Так что, будем надеяться, здание, построенное твоими предками, уцелело, благополучно пережило все годы лихолетья, а также последующие десятилетия нерадивого хозяйствования. И нам будет от чего оттолкнуться и на что ориентироваться в поисках. Но это странно, что Лидия Дмитриевна не оставила тебе четких инструкций или хотя бы намеков, в каком направлении нужно искать. Разве нет?

– Знаешь, я думаю, что прабабушка просто не успела рассказать мне самую важную часть. Возможно, она разволновалась или просто не рассчитала собственные силы, этого нам уже не узнать. Но неожиданно, прямо во время разговора она потеряла сознание и не приходила в себя достаточно долгое время. Да, я даже успела испугаться и вызвать «Скорую помощь». Но пока врачи добирались в нашу глухомань, она умерла. Правда, перед смертью прабабушка Лида пришла ненадолго в сознание. Она успела прошептать лишь только несколько слов и сразу умерла.

– Так, и что же это были за слова? Люди зачастую перед смертью говорят самое важное.

– Возможно, ты права. Но у меня сложилось впечатление, что прабабушка Лида не успела сказать все, что собиралась. Если, конечно, это был не предсмертный бред, потому что в ее словах не было особого смысла. А также я не вижу, как применить сказанное при поисках клада.

– Ладно, и что она сказала?

– Она открыла глаза, улыбнулась мне на прощание, прошептала, что любит нежно «свою деточку». И велела: «Запомни: в брюках и сапогах». После чего испустила дух.

– И это все? И у тебя возникло ощущение, что Лидия Дмитриевна что-то недосказала?

– Именно так я и решила. Она не успела сказать мне еще очень много важного. И я не успела многое: как я ее любила, как я благодарна им с бабулей за то, что они меня вырастили в нежности и любви. Понимаешь, они умудрились сделать так, что я никогда не чувствовала себя ущемленной сиротой, которую оставили родители. Они успешно заменили для меня и мать, и отца, – голос Анны Степановны сорвался, она замолчала, наклонив голову, и через несколько мгновений я заметила, как она смахивает с глаз непрошеные слезинки.

– Я понимаю, терять близких очень тяжело. Особенно тех, кто нас вырастил и с детства был рядом. На подсознательном уровне нам кажется, что они будут рядом всю жизнь. А потом, когда они уходят, мы понимаем, что время упущено, все безвозвратно ушло. А мы не успели сказать что-то важное. Или не успели чего-то сделать, просто побыть рядом, прочесть новую книгу вслух у постели больного, приготовить любимое блюдо умирающему. Порадовать простой и милой мелочью. Смерть всегда внезапна и безвозвратна, даже если нам кажется, что мы успели подготовиться, морально настроиться.

– Смотрю, тебе тоже доводилось терять близких людей.

– Философы полагают, что наша жизнь вообще большей частью состоит из потерь.

– Наверное, так и есть. Только научиться принимать это слишком тяжело, – горько вздохнула Анна. А потом добавила после небольшой паузы: – Время близится к полуночи, я не слишком тебя утомила рассказами о горестях нашей семьи?

– А также о ее надеждах? – усмехнулась я. – Нет, не переживай, все в порядке. Нам обязательно нужно закончить сегодня обсуждать все это, чтобы завтра начать заниматься расследованиями.

– Конечно, Жень, я все понимаю. Но впрочем, я уже все рассказала. И, кажется, не забыла ничего важного.

– Да, у меня на сегодняшний день есть только один вопрос. Ты пробовала искать, опираясь на подсказки, оставленные Лидией Дмитриевной? Те, что она успела назвать? Понимаю, это не много информации: «В брюках и сапогах!» Трактовать можно по-разному. Но попытаться все равно стоило.

– Да, знаешь, Жень, стыдно сказать, я обыскала буквально все. Перерыла весь дом и перетрясла все вещи, включая прабабушкины и свои собственные. А также те, что остались от бабушки Риты и не были отданы нами на благотворительность. Я искала в сапогах, ботинках, туфлях и даже в тапках. А также в брюках, джинсах, спортивных штанах и пижамах, в которых имелись карманы.

– Еще обязательно нужно было смотреть под подкладкой, а также искать за отворотами и в местах утолщения брюк, например, на поясе. Там частенько прячут важные послания. Особенно в вещах, которые уже не носят, не планируют стирать и хранят просто так, в виде памяти или на всякий случай.

– Я заглянула везде, включая подкладку, и даже простучала каблуки и повытаскивала стельки из обуви. И ничего не нашла, как это ни прискорбно.

– Ладно, тогда как следует понимать подсказку Лидии Дмитриевны? Может, ее стоит трактовать не столь буквально? Не находишь?

– В том-то и дело, что не нахожу, в прямом смысле слова не нахожу ничего, за что можно было бы зацепиться. Ведь если не трактовать буквально, совсем не ясно, что вообще имелось в виду!

– Я даже не знаю, лукавить не стану. Но это очень интересно. И возможно, когда мы начнем поиски или наведем более подробные справки о семействе Острожских, всплывет нечто, что можно будет связать с подсказками. Или от чего оттолкнуться. А пока у меня нет никаких вариантов.

– Тогда давай готовиться ко сну, вечер и так слишком затянулся.

– Да, конечно, давай отдыхать, время позднее.

* * *

Первая ночь в доме Анны ознаменовалась небольшим происшествием. Около трех часов мне послышался шум во дворе. Я выглянула в окно и в свете полной луны заметила неясную тень, мелькнувшую от кустов к крыльцу дома. В первую очередь я подошла к комнате Анны, осторожно приоткрыла дверь и проверила, все ли там в порядке и на месте ли моя подопечная. Ведь женщина могла сама выйти во двор за какой-нибудь надобностью. Анна мирно спала в своей кровати, по случаю душной ночи окно было открыто в режиме проветривания. Я снова выглянула в окно. Легкий ветерок шевелил ветки деревьев и кустов. Полная луна придавала листве легкий серебристый оттенок и освещала газон. На улице было тихо и спокойно, нигде ни следа посторонних.

Возможно, мне просто показалось спросонья? – мелькнула мысль. Но все-таки проверить стоит, тем более что спуститься вниз недолго.

Возле своей комнаты я притормозила на долю секунды, прикидывая, не зайти ли за оружием. Потом подумала, что если внизу никого нет, смотреться это будет весьма глупо. Еще Анна, если проснется, решит, что я специально нагнетаю обстановку, чтобы убедить клиентку в собственной незаменимости.

В этот момент послышался характерный шум в коридоре. Кажется, кто-то осторожно копался в замочной скважине железной двери. А значит, пластиковую дверь уже взломали, то есть прошли внутрь прихожей. Не раздумывая больше, я рванула по коридору, в два прыжка спустилась по лестнице, прошла холл, повернула в узкий коридорчик и, осторожно ступая, чтобы не шуметь, прошла вперед и замерла в раздумье.

Злоумышленник продолжал осторожно ковыряться в замке, и здесь, рядом с дверью, это было намного слышнее. И что прикажете мне теперь делать? Открыть дверь и с боевым кличем индейца рвануть навстречу незваному гостю? Так испорченный замок может и не открыться сразу. И незнакомец, услышав возню с моей стороны, в свою очередь, насторожится и сбежит, пока я сражаюсь с дверью. Можно наоборот, покинуть коридор, пройти через зал, выйти через заднюю дверь на веранду, а оттуда во двор, быстренько обойти дом и напасть на незнакомца с тыла. Но где гарантия, что он прокопается все то время, что я потрачу на свой маневр? А вдруг, пока я стану бегать, злоумышленник проникнет в дом и сразу направится в комнату Анны, чтобы навредить беззащитной женщине?

Значит, остается одно: тихо и спокойно подождать, пока незваный гость вскроет замок и проникнет внутрь. Я так торопилась сюда и не рискнула тратить время на то, чтобы захватить оружие. А вдруг окажется, что злоумышленник вооружен? Это, конечно, не может являться слишком большой проблемой для человека моей подготовки, но будет неплохо немного сравнять шансы.

Я огляделась по сторонам, сделала несколько шагов назад, к двери туалета. Осторожно приоткрыла ее и заглянула внутрь. Там не было ничего примечательного: известное фаянсовое изделие, раковина, полка для полотенец и разных мелочей. В углу стояла метла с деревянной ручкой. Не бог весть что, конечно, но вполне подойдет. Я выкрутила ручку, отошла, повертела ее в руках, проверяя дерево на крепость, несколько раз взмахнула, рассекая воздух. Круглая, длинная, крепкая палка, немного длинновата, но, если постараться, вполне подойдет для ближнего боя, даже в узком пространстве коридора.

Тем временем злоумышленник, наконец, справился с замком и начал потихоньку отворять дверь. Я бесшумной тенью отступила на несколько шагов назад и скрылась за ближайшим поворотом коридора.

«Так, – тем временем выдавал полусонный мозг, – Анна Степановна сегодняшним вечером полностью посвятила меня в историю своей семьи. И кроме всего прочего, она говорила, что осталась совершенно одна. Значит, неожиданный приезд близких родственников можно смело исключать. Бой-френда с комплектом ключей у нее тоже нет. И я не должна бояться, что невзначай покалечу нашего полуночного визитера, а он окажется близким человеком, что явился в неурочный час».

Топая как слон, молодой человек тем временем резво двинулся по коридору. Судя по ширине шага, он был выше среднего роста, а по тяжести шагов – довольно плотной комплекции. Возможно, обут в тяжелые ботинки армейского типа, именуемые берцами. А ожидает его девушка, пусть и тренированная, но довольно хрупкая. «Хорошо, что я успела вооружиться», – плотоядно ухмыльнулась я и приготовилась к бою.

Тем временем злоумышленник, одетый в темный костюм и лыжную маску, надвинутую на лицо, показался в проходе. Не теряя времени, целясь наугад, я приложила его палкой, удар пришелся, похоже, как раз на середину лба. Лобная кость, конечно, самая крепкая, а вот шейные позвонки при таком ударе могут пострадать, запоздало испугалась я, а незнакомца еще допросить не мешало бы. Но все обошлось. Видимо, больше от неожиданности, парень крякнул и упал навзничь, приложившись еще и затылком об пол. Но черепушка незваного гостя оказалась невероятно крепкой. Практически сразу он издал какой-то булькающий звук и вскочил на ноги, потирая ушибленное палкой место. Но и я времени зря не теряла, для удобства переместилась чуть в сторону и, замахнувшись, опустила орудие на деморализованного противника. На сей раз удар пришелся в район ключицы, молодой человек громко ойкнул, схватился за поврежденное место и отскочил к стене.

– Ты кто такой и что тебе здесь нужно? – злобно выкрикнула я.

Но вместо ответа молодой человек круто развернулся и молча припустился бежать.

– Стой, гад! – крикнула я и собралась пуститься в погоню.

– Кто здесь? Что вообще происходит? – раздался со второго этажа голос Анны. – Имейте в виду, я уже вызвала полицию!

Я хотела крикнуть Анне пару слов, чтобы коротко обрисовать ситуацию, а потом пуститься в погоню, но со стороны лестницы неожиданно раздался страшный грохот, и я рванула туда, опасаясь за жизнь своей клиентки. В голове мелькали мысли одна хуже другой: если Анна интересовалась, что происходит, значит, там, где она находилась, было спокойно, и на нее никто не нападал. Она просто услышала шум. Тогда что же произошло сейчас? Возможно, до женщины добрался злоумышленник? Непонятно только, как я умудрилась пропустить второго нападавшего? Он проник с крыши через окно? Так шума вроде бы не было.

Холла я достигла в считаные секунды и сразу поняла, что именно произошло. Второго злоумышленника не было и в помине, а у основания лестницы лежала Анна в атласном пеньюаре лавандового цвета, как попало обмотанного вокруг ее фигуры, и тихонько постанывала.

– Что случилось?! Ты в порядке?! Сильно ударилась?! Как голова?! – засыпала я женщину вопросами.

– Это я хотела бы знать, что случилось? – прокряхтела Анна, поднимаясь и потирая лоб, бока и ощупывая конечности. – Я услышала неясный шум, набросила халат и вышла, чтобы посмотреть. Потом услышала твой крик, какую-то возню, но все еще ничего не поняла. Хотела спуститься вниз, наступила на пояс собственного халата, потому что торопилась и завязала его как попало, и кубарем покатилась вниз по лестнице. Ударилась вроде бы не слишком сильно, но кажется, во всех местах сразу. По крайней мере, у меня такое ощущение прямо сейчас. Лоб болит и все бока тоже, а еще коленка саднит, правая.

– А к нам в дом забрался незнакомый мужчина.

– Правда? А зачем? – женщина уселась на последнюю ступеньку лестницы и растерянно хлопала глазами.

– Знаешь, вот как раз хотела у него поинтересоваться, – съязвила я, – но поскольку отвлеклась на твое падение, захватить, а также допросить пленного мне, к сожалению, не удалось.

– Действительно, какая досада.

– Но если с тобой все нормально, я оставлю тебя на пару минут. Ладно? Догнать парня я уже, конечно, не надеюсь, но нужно посмотреть, что там происходит во дворе, и дверь запереть, она у нас нараспашку.

– Конечно, Женечка, иди. А я тут еще немного посижу, в себя приду. Только недолго, пожалуйста, я тут переживать буду и нервничать. А с тобой идти не могу, мне очень страшно.

– Конечно, со мной идти и не нужно. И здесь ты будешь в большей безопасности, только, пожалуйста, не падай ниоткуда.

В общем, на этом инцидент можно было считать исчерпанным. Разумеется, я не успела догнать парня, не обнаружила я также и его следов по случаю жаркой и сухой погоды. Впрочем, и так было понятно, в каком именно месте незваный гость перелез через изгородь. После небольшой разведки на местности, во время которой я проверила окружающую территорию на наличие посторонних людей, а остальные двери и окна на наличие повреждений, я заперла входную дверь и вернулась к своей подопечной.

Анна с испуганным видом продолжала сидеть на нижней ступеньке лестницы.

– Знаешь, Женя, я так разнервничалась, что теперь не усну без чашечки теплого молока с медом. Или, может быть даже, стоит чего-нибудь легонького пожевать?

– Ладно. Тогда переместимся на кухню?

– Давай, – женщина, потирая поясницу, поднялась с места и осторожно двинулась в сторону кухни.

– Послушай, Анна, ты действительно хорошо себя чувствуешь? Лестница высокая, а ты скатилась кубарем по всем ступенькам. Может, стоит показаться врачу?

– Да нет, все в порядке, – отмахнулась она, – поверь моему опыту, мне падать не впервой. Кости совершенно точно целы, а ушибы заживут и без вмешательства врачей.

Мы переместились на кухню и устроились за столом. Вернее, я усадила Анну и, нагрев молока, размешала в чашке ложечку меда и подала молодой женщине. А также достала из шкафа вазочку с печеньем.

– Пей мелкими глотками, не торопись.

– Ага, спасибо. Я, наверное, плохо соображаю спросонья или слушала невнимательно после падения. Так что совсем не поняла, что именно произошло?

– Вломиться к тебе пытались, вскрыли замок и дверь в прихожей взломали, а так ничего особенного.

– Кошмар какой, Женя! – всплеснула она руками. – А если бы я сейчас была одна, без тебя?!

– Но ты не одна, потому как приняла правильное решение. А вот злоумышленник, если он был один, об этом не знал.

– А как он выглядел? И вообще, ты уверена, что это был мужчина?

– Да, крупный мужчина, если быть точной. В темной одежде, тяжелых, армейского типа ботинках и лыжной маске, надвинутой на лицо. Судя по голосу, это молодой мужчина, лет примерно до сорока. Рискну предположить, что он сильный, тренированный, то есть в хорошей физической форме, но не боец, и пришел безоружным. Кроме того, это не профессиональный взломщик.

– А как ты это поняла? – поинтересовалась Анна и сделала небольшой глоток из чашки.

– Разумеется, это всего лишь обоснованное предположение. Навыками самозащиты он не обладает, или моя неожиданная атака слишком деморализовала злоумышленника, а оружие он применять не пытался. Кроме того, смотри, замок незваный гость взломал, но возился слишком долго, домушники такие замочки щелкают как орешки. И еще домушники обычно следят за домом перед вторжением и дожидаются, пока обитатели его покинут, не прут напролом. Хотя кое-какие навыки у него все же имеются, первую дверь он открыл со знанием дела. А дальше полный цирк: оделся так, будто боевиков насмотрелся, во все черное, спрятал лицо.

– Значит, это знакомый мне человек? Если лицо скрывал?

– Необязательно. Говорю же, похоже, свои знания он из фильмов почерпнул. Оделся в темное и вроде как замаскировался, но знаешь, как он топал своими тяжелыми ботинками? Как слон! Решаясь на подобную авантюру, нужно надевать легкую, удобную обувь, чтобы двигаться, словно бесшумная тень.

– Понимаю, но что ему здесь было нужно?

– Не знаю, зачем он сюда шел, но вариантов немного: или на тебя напасть, или что-то выведать.

– И чего интересно у меня выведывать, если я сама ничего не знаю?!

– Понимаю. Но я тоже ума не приложу, по крайней мере, пока. По-хорошему, его задержать нужно было да допросить хорошенько. Впрочем, если незнакомого парня или неизвестных людей что-то здесь сильно интересует, они себя еще обязательно проявят. И мы сможем все выяснить со временем.

– Тогда, наверное, мы с тобой сейчас можем спать отправляться?

– Да, завтра, вернее, уже сегодня, у нас много дел.

– Конечно, расследование, помню.

– А кроме этого нужно сменить петли на металлопластиковой двери. И заранее закажи крепкие, стальные. А также сменить замок на двери металлической.

– То есть слесаря вызывать придется?

– Да, заодно пусть поставит засов на металлическую дверь и упор на пластиковую, что в зале, чтобы можно было надежно запираться изнутри. Кстати, ты действительно полицию вызвала? Тогда нужно дождаться, пока они приедут и объясниться с представителями закона. Они захотят все осмотреть и протокол составят.

– Полицию? Нет, я никому не звонила, да и когда бы успела? Я только встала с постели и сразу же с лестницы скатилась. Даже телефон в руки взять не успела. Просто нужно же было что-то крикнуть, чтобы испугать или там деморализовать противника.

– Логично. Что ж, это неплохая тактика. Ладно, тогда ты отправляйся отдыхать прямо сейчас. Утро вечера мудренее.

– А ты?

– Я тоже иду, только на всякий случай еще немного осмотрюсь, проверю окрестности и периметр.

* * *

Каждое мое утро начинается с пробежки, и потом я делаю комплекс силовых упражнений, растяжку или упражнения из боевого карате. Несмотря на то что ночь выдалась несколько суматошной, я не стала изменять устоявшимся правилам. Только поднялась чуть раньше обычного, чтобы успеть все закончить до пробуждения Анны. Оставлять подопечную одну, тем более после вчерашнего, мне совсем не хотелось.

Я обежала квартал, заодно сделала небольшую привязку к местности и бегло осмотрела дома, расположенные по соседству с домом Анны Зуевой. Впрочем, много информации не раздобыла, народ еще почивал. Но это упущение нужно обязательно исправить. В том смысле, что познакомиться с ближайшими соседями не помешает, а заодно узнать, что за люди, кто чем занимается. И может ли кто-то иметь какой-либо интерес к жизни и делам Анны Степановны Зуевой. Или, возможно, иметь на нее зуб?

Когда я заканчивала комплекс упражнений и растяжку, проснулась Анна. Женщина вышла из своей комнаты и направилась на кухню, готовить завтрак.

– Доброе утро, Женечка, – помахала она мне из окна, – я смотрю, ты у нас ранняя птичка.

– Доброе утро, – я вошла в кухню, – да, я всегда рано просыпаюсь. Как ты себя чувствуешь после вчерашнего падения с лестницы?

– Все тело болит гораздо сильнее, чем вчера. Но это нормально, поверь моему опыту. Я уже приняла теплую ванну с эфирными маслами, такое средство всегда очень хорошо помогает. А после завтрака мне будет еще лучше. Ты, кстати, что по утрам есть предпочитаешь?

– Кофе с тостом или бутербродом, все равно. Я в быту и в еде совершенно неприхотлива.

– Тогда омлет подойдет? С кофейком и бутербродиком?

– Да, вполне. Спасибо. Только сначала я в душ, освежусь и переоденусь.

– Хорошо. И за завтраком обсудим наши планы?

– После вчерашнего я не могу оставлять тебя одну. Значит, в центр, где произошло первое покушение на тебя, мы должны отправиться вдвоем. Но перед этим сначала придется дождаться слесаря и уладить все моменты, а также исправить нанесенный ущерб.

– Договорились. Сейчас я позвоню мастеру, уточню, когда он сможет приехать.

– И ориентировочно сколько времени займет его работа, обязательно спроси. Чтобы мы могли откорректировать свои планы на день.

За завтраком выяснилось, что слесарь приедет только часам к одиннадцати. Учитывая, сколько работы ему предстоит, не стоило рассчитывать освободиться раньше обеда. Значит, нужно заняться другими, не менее важными делами.

– Если это не помешает тебе завтракать, должна задать несколько вопросов, – начала я, отпивая ароматный напиток. – О, ты готовишь замечательный кофе!

– Спасибо, это старый семейный рецепт.

– Что ты говоришь? Как любопытно.

– Да, передается по наследству. Меня еще бабушка Рита его варить учила, а потом мы все пили кофе на веранде по утрам, а иногда и днем. И обязательно чай с домашним печеньем вечерами, – с ностальгией в голосе протянула Анна. Помолчала несколько секунд, а после добавила: – Впрочем, я отвлеклась. Что там у тебя за вопросы?

– Хочу, чтобы ты рассказала мне о соседях. Что за люди, чем занимаются, все, что знаешь. Ты вообще поддерживаешь с кем-то отношения? Может быть, дружишь или доверяешь какие-то тайны?

– Тайны? Уж точно нет! А ты думаешь, что кто-то из них может быть причастен к покушениям на меня?

– К первому – вряд ли. Несмотря на большое количество гостей, соседей ты могла заметить и узнать. А ко второму – очень даже может быть. Машина ведь перед двором стояла? Что может быть проще: взять и тормоза испортить? А ты сама говорила, что поселок у вас отдаленный, чужих людей здесь не бывает, а если бывают, то сразу в глаза бросаются. Значит, в первую очередь проверять нужно тех, кто находится рядом или поблизости.

– Ладно, я вполне могу есть и рассказывать, – кивнула Анна, – а ты будешь записывать?

– Не переживай, я все запомню. Можешь начинать.

– Мои соседи все вполне приличные люди, как правило, выше среднего достатка. Те, что слева, у которых дом с деревянной пристройкой, занимаются чулочным бизнесом. Фамилия у них Чусовы, мужа зовут Макар Иванович, жену Маргарита Павловна, растят двоих детей, Машку лет семи и Маринку двенадцати лет.

– Макар Иванович работает на фирме, а его жена домохозяйка? – уточнила я.

– Нет, она трудится там же, на фирме мужа, главным бухгалтером. Но и хозяйство ведет она же, помощниц по дому я там никогда не видела. Впрочем, мы не особо близки, так, поздоровались, с праздниками друг друга поздравили, если встретились, иногда о погоде поговорили, не более того.

– Понимаю, продолжай, пожалуйста.

– Соседи с правой стороны, молодая пара, он компьютерщик, она занимается дизайном. Работают оба в Тарасове. Зовут Саша и Лена, фамилия Короленко, кажется. Детей у них нет, и вообще они утром уезжают, вечером приезжают, и так каждый будний день. А по выходным частенько выбираются на отдых. Так что вижу я их крайне редко. Соседи через дорогу, что напротив моего двора, пенсионеры Веселовы. Их дети живут и работают в Москве и несколько лет назад купили родителям приличный дом в хорошем районе, чтобы они постоянно жили среди соснового леса, на свежем воздухе, а не в бетонной тарасовской квартире. Они милые, приветливые старики, прабабушка с ними много общалась, даже можно сказать, дружила. И я иногда люблю перемолвиться с ними парой слов. Но так, ничего особенного, о погоде, о природе, я расспрашиваю стариков о самочувствии, они о детях много и с удовольствием рассказывают. Вот, собственно, и все общение.