Текст книги "Проклятые чувства"

Сегодня в подобном квартале нашего города я оказалась не случайно. Не в моих правилах сидеть без дела во время расследования. Поэтому я не стала дожидаться отчета о проделанной работе от Михаила и решила сама наведаться по адресу, по которому до переселения в новый дом проживал Лазарев Николай со своей дочкой Валентиной. И проживал, надо отметить, в единственной панельной двухподъездной девятиэтажке, непонятно, как затесавшейся среди сталинско-хрущевского великолепия.

Не буду описывать, как я долго и нудно общалась с соседями, другими жильцами дома, бабушками на лавочке, хмельными мужиками в беседке и молодыми мамашами на детской площадке, которые вышли из дома, чтобы погреться в лучах майского солнца.

Примерно через полтора часа скучного и непродуктивного общения я наконец смогла узнать о наличии некоей пожилой женщины, проживающей в соседнем доме. Женщину звали Тамара Игоревна, и именно она, со слов ее бывшей подруги, сидевшей с другими бабами на лавочке под раскидистым вязом, имела вполне дружеские отношения с убитым Лазаревым.

– Не знаю, что она в нем нашла… – противным высоким голоском говорила морщинистая маленькая экс-подруга Тамары Игоревны. – Даже не могу понять, зачем она вообще с ним общалась. Решила на старость лет, что ей сделают предложение? – пожилая женщина ехидно ухмыльнулась. – Она и с нами после этого как-то перестала общаться, все с этим сморчком шашкалась, в гости его приглашала, пироги ему пекла. Тоже мне, старая амазонка, – сострила она, и ее подруги, видимо, в знак поддержки, противно хихикнули.

Через некоторое время я уже сидела в гостях у Тамары Игоревны и пила черный чай с пирожками. Это была милая, спокойная женщина средней комплекции, со строгой прической слегка тронутых сединой волос, стянутых в тугой пучок на затылке заколкой-сеточкой. Надо отметить, что пожилая женщина смотрелась очень свежо и ей от силы можно было дать максимум лет шестьдесят.

– Убили, значит… – проговорила женщина одними губами и села за круглый старомодный стол, стоящий посреди комнаты. Она обхватила голову руками, потерла виски и потом подняла на меня грустные глаза. – Он словно чувствовал, что смерть его преследует.

– Когда вы в последний раз виделись с Николаем Александровичем? – стала я расспрашивать женщину.

– Дайте вспомнить… Где-то полтора месяца назад. Помню, что уже апрель начался. Я все по привычке отрываю листок в бумажном календаре. И в тот раз отметила, что вот и апрель настал, лето не за горами, дети на дачу будут возить… А Коля пришел ко мне неожиданно, просто позвонил как-то днем в дверь, открываю – а там он стоит. Даже по телефону не позвонил, не предупредил. Стоит, а в руках подснежники. Для меня это был сюрприз, очень приятный сюрприз. Я уж думала, что он больше ко мне не заглянет, как переехал в новый дом в другом районе. Это же ехать до меня надо, на трамвае, наверное, минут сорок.

– Как давно вы знали Николая Лазарева? – решила утонить я.

Женщина вздохнула.

– Да вообще я его знаю лет десять. Часто видела на улице, в магазине пересекались. Со своими подружками-сплетницами, бывало, обсуждали, мол, смотри, идет бобылем, хмурый, голову опустит и даже не поздоровается. А общаться с ним стала примерно года три назад. Как-то случайно это вышло, шла я с рынка, груженная тремя пакетами, и столкнулась с ним около дома, практически лоб в лоб. Он в шутку так сказал: «Может, вам помочь?» А я ответила: «Да, помочь!» Он подхватил мои пакеты и донес до самой квартиры. Разговорились, я из вежливости пригласила его попить чай с пирогом, он согласился. Так и подружились. Он часто ко мне приходил в гости, мы разговаривали, играли в домино, смотрели передачи по телевизору. Несколько раз он мне приносил цветы, – женщина томно вздохнула и улыбнулась уголками губ. – Несмотря на свою закрытость и необщительность, Николай оказался весьма интересным человеком, начитанным, разносторонним, много мне чего интересного рассказывал… А потом они с дочкой решили продать свою старую трешку, плюс у них была еще однушка от его тещи, в общем… Дочь и отец решили, что им лучше жить порознь. К тому же его дочь Валентину не очень устраивал этот старый район, ей хотелось жить в новострое и ближе к центру. Так что чуть более года назад Николай съехал отсюда. Знаете… я первое время грустила, не хватало мне его. Хоть у нас с вами, милая моя, и разница в возрасте, но, думаю, вы меня понимаете. Ведь женщине в любом возрасте нужно мужское внимание. А теперь… Теперь я узнаю, что его убили.

– Тамара Игоревна, вы недавно сказали, что он словно чувствовал приближение смерти. Поясните, пожалуйста.

Женщина тихо, по-культурному, отпила глоток чая и так же бесшумно поставила чашку на стол. Я же отправила в рот последний кусочек вкусного пирожка и в два глотка допила свой чай.

– Почему я так сказала?.. Когда Николай приходил ко мне последний раз, он был странный и какой-то подавленный. Говорил про тени прошлого, про какие-то странные сны, жаловался на сердце. Сказал, что в новом доме ему не очень уютно. Словно… – женщина слегка замялась, потом продолжила: – Словно он видел какой-то призрак.

– Призрак? – удивилась я.

– Да, призрак, он так мне и сказал.

– В новом доме? – уточнила я.

– Да, именно в новом доме. Помню, еще сказал, что чувствует взгляд на себе, словно потусторонний… Я еще тогда подумала, что у него, простите, крыша поехала.

– Что-то более конкретное про этого призрака он говорил?

– Нет. Я еще тогда удивилась, мол, какой может быть призрак в новом свежем многоквартирном доме, где жизнь бьет ключом… Но!.. – моя собеседница сделала сосредоточенное лицо и на миг поджала губы. – Когда, вы сказали, его убили?

Я назвала точную дату смерти Николая Лазарева.

Тамара Игоревна снова призадумалась, покачала головой, отхлебнула чая и наконец ответила:

– Сейчас я посмотрю, чтобы точно сказать… – Она водрузила на нос очки и взяла в руки свой старенький кнопочный мобильник, потыкала на кнопки, и через минуту ответила: – Вот, Николай мне звонил, получается, за два дня до своего убийства.

Я ничего не ответила, а лишь подалась немного вперед, давая понять, что я внимательно слушаю.

– Это был странный звонок. Оказывается, он ездил к себе на родину в… забыла название. Какой-то Комар…

– Каймар, – подсказала я.

– Да, Каймар, так вот… Если честно, я толком не поняла, что он мне говорил, изъяснялся он как-то сбивчиво, непонятно. Я только уловила, что эта поездка сильно на него повлияла. Были снова похожие фразы: призраки не оставляют меня в покое… это карма… они заберут меня… я их слышал…

– Кого слышал?

– Не знаю, – женщина передернула плечами, – может, этих пресловутых призраков. Я его пыталась как-то успокоить, пригласила в гости, он сказал, что на днях обязательно придет ко мне, но… не успел. Ах да… он еще кое-что сказал, вспомнила. «Тамара, в моем доме поселились демоны».

– Прям так и сказал?

– Да, слово в слово.

– Интересно, какой дом он имел в виду, свою новую квартиру или дом в Каймаре?

Моя собеседница пожала плечами.

– Вот этого я не знаю. Но его точно что-то… мучило, может, какие-то воспоминания, что-то из прошлого.

– Тамара Игоревна, припомните, пожалуйста, Лазарев что-то рассказывал вам из своего прошлого? Может, были разговоры про Каймар, где он жил?

– Ох, я бы и рада вам помочь, моя милая, но ни о чем подобном мы с ним не разговаривали. Да, было, как-то один раз он вскользь рассказал мне о том месте, где родился, но подробного рассказа не было.

– Я вас поняла. Спасибо вам, Тамара Игоревна, что уделили мне время.

– Надеюсь, разговор со мной вам хоть чем-то помог?

– Конечно, – ответила я и встала из-за стола. – По крайней мере, натолкнул меня на определенные размышления.

– Милая моя, вы уж уважьте пожилую женщину, как найдете, кто… кто это сделал, навестите меня, пожалуйста, расскажите. На сердце у меня не спокойно.

– Обязательно, – пообещала я и, уже оказавшись в дверях, добавила: – К тому же у вас такие вкусные пирожки.

– Я к вашему приходу испеку целый тазик, с разной начинкой.

Несмотря на то что я была сыта после вкусных пирожков – кажется, я съела штук пять, – решила зайти в одно из своих любимых кафе на проспекте Кирова и выпить чашечку кофе. Именно этого напитка мне не хватало для полного счастья.

Расположившись за уютным столиком возле окна, я сделала пару глотков бодрящего ароматного американо и собралась с мыслями.

Для начала я решила связаться с Михаилом Новиковым и обрадовать его, что по старому месту жительства Лазарева ему можно уже не работать. Все, что могла, я узнала, и не думаю, что Новиков там раскопает что-то новое.

Услышав в трубке вздох облегчения, я поняла, что сильно облегчила работу молодого следователя, но и он меня порадовал, поведав о своей встрече с одним из фигурантов дела. А именно неким Алексеем Садовым – электриком, который в вечер убийства Лазарева в двенадцатом часу проник в помещение «ВРУ электрощитовая».

Мужчина признался следователю, что в этом доме у него живет любовница, и он таким образом частенько к ней наведывается, ибо через данное техническое помещение есть выход прямо в подъезд, минуя при этом любопытных и болтливых консьержек.

– С любовницей вы, конечно же, тоже пообщались? – скорее для проформы, уточнила я.

– Разумеется. Женщина проживает на четырнадцатом этаже и призналась, что да, Алексей Садовый в тот поздний вечер был у нее и покинул ее квартиру примерно в три часа ночи. Или утра? Татьяна, как вы считаете, три часа ночи – это утро или еще ночь?

– В данном случае это не так важно…

– Я тоже так подумал. – Михаил хихикнул. – Кстати, я с соседями на четырнадцатом этаже тоже пообщался. Нашелся один интересный болтливый мужичок, он пару раз видел в глазок, как электрик Алексей Садовой приходил к его соседке, тем самым подтвердив, что эта парочка действительно любовники.

– Ну что ж… Спасибо за информацию, Михаил.

– Татьяна, нам бы встретиться, поделитесь со мной информацией, что вы интересного узнали по старому адресу Лазарева. Можно было бы встретиться в кафе… – в голосе молодого следака я уловила игривые нотки. – А также надо обсудить план дальнейших действий.

– Обязательно с вами поделюсь, Михаил. А план дальнейших действий я еще не обдумала, – обманула я. – Будем на связи.

Я отключилась, допила свой остывающий кофе и поняла, что хочу фруктового десерта, который в этом заведении делают просто превосходно.

– Принесите мне, пожалуйста, ваш фирменный клубнично-черничный десерт со сливками, – обратилась я к пробегающему мимо официанту, – и еще одну чашечку американо.

– Да, конечно.

Пока дожидалась свой вкусный заказ, позвонила своей клиентке Валентине и попросила ее о встрече.

Она согласилась со мной встретиться после работы, и мы договорились на шесть часов в одном из кафе на набережной.

* * *

– Татьяна, вы действительно думаете, что вам надо ехать в Каймар?

Валентина Лазарева уплетала овощной салат с морепродуктами и запивала яблочно-морковным фрешем – видимо, девушка была голодна после трудового дня.

Я дала ей немного времени, чтобы насытиться, ибо знала, что голодный человек в большинстве случаев искаженно воспринимает ту или иную информацию. Я же, в свою очередь, не спеша наслаждалась ванильным мороженым, обильно политым малиновым сиропом.

«Кажется, за сегодняшний день ты, дорогуша, потребила слишком много углеводов», – пытался воззвать к моей совести внутренний голосок.

Обычно я отвечала ему вслух, отчего со стороны могла показаться странной особой, разговаривающей сама с собой.

Интересно, что бы обо мне подумала моя клиентка, если бы я сейчас неожиданно произнесла вслух что-то типа: «Заткнись, без тебя разберусь…»

– Татьяна, так о чем вы хотели со мной поговорить? Вы уже что-то успели выяснить? – Валентина, видимо, сгорая от нетерпения, первая обратилась ко мне с вопросом, жуя при этом салат.

Я, особо не вдаваясь в подробности, обрисовала ей ход своего расследования и поделилась кое-какими выводами. Самый главный из них был ясным как белый день – мне надо непременно наведаться в Каймар и попытаться там что-нибудь разузнать.

Однако Валентина это заявление с моей стороны приняла без особо энтузиазма.

– Я не понимаю, что вы там будете делать? – вопрошала она с набитым ртом. – Там одни сплетники, только дадите людям повод для разговоров…

Я насладилась очередной ложкой мороженого, с любопытством посмотрела на свою клиентку и не спеша ответила:

– Валентина, вам и необязательно знать, что я там буду делать. Мы уже говорили с вами на эту тему, для вас главное – результат. То, что там, как вы говорите, сплетники – так это хорошо. Сплетники, хочу вас заверить, есть везде – и в деревнях, и в городах. И порой такие люди оказываются весьма полезными в расследовании. А по поводу разговоров… вам не все ли равно, что там будут говорить? Вы там практически не появляетесь, никого из родных, как я поняла, у вас там тоже не осталось. Так стоит ли переживать по таким пустякам?

Валентина слушала меня, продолжая усердно жевать.

– К тому же я встретилась с вами не для того, чтобы спрашивать у вас совета или разрешения. Я просто рассказываю вам о своих дальнейших передвижениях, и единственное, что мне от вас требуется, – так это ваше небольшое содействие, – сказала я сухим деловым тоном, после чего слегка улыбнулась и отправила в рот ложку с мороженым.

Валентина на какое-то время перестала жевать и уставилась на меня выпученными глазами. Я же в очередной раз отметила, что такое выражение лица ей совсем не идет.

«Ну точно, жаба!» – заметил внутренний голосок, и я чуть не ответила вслух: «Заткнись!»

Валентина дожевала, проглотила, отпила фреш и наконец соизволила мне ответить:

– Так, и что вы хотите от меня? Раз решили – езжайте!

– Мне в Каймаре нужно будет где-то остановиться, и я бы хотела это сделать в вашем доме. Поэтому мне нужен будет ключ. Также чтобы вы подробно описали, как добраться до дома и как его «активировать». Я имею в виду, включить свет, пустить водопровод и тому подобное. Еще мне нужно, чтобы вы назвали людей, с которыми я бы могла пообщаться. И где они проживают, хотя бы приблизительно. Меня интересуют местные жители, с которыми был знаком ваш отец, возможно, и вы. Ведь вас там должны многие знать, раз ваш отец родом оттуда, да и вы часто, как я поняла, там бывали.

Валентина хмыкнула и на минуту задумалась. Я не торопила ее с ответом – пусть подумает.

– Я вас поняла, Татьяна, – после минутного раздумья ответила она. – Только вот сразу я не могу вам ответить, нужно вспомнить… А ключи… они дома, можете их забрать в любой момент. Когда вы хотите отправиться?

– Завтра утром, – ответила я и, не дожидаясь ответа, продолжила: – У вас еще целый вечер, чтобы подумать. Лучше составить список, можно на бумаге, можете написать мне в сообщении – как вам удобно. Завтра часов в семь я к вам подъеду. Вам будет удобно в это время?

– Да, вполне, – был ответ.

* * *

Дорога до поселка в Мордовии со странным названием Каймар заняла чуть более шести часов. Уже в районе обеда я была на месте. Найти нужный дом особого труда не составило, а вот чтобы обустроиться как следует в чужом жилище, пришлось немного повозиться.

Надо отметить, что сам домик был вполне добротный, просто слегка запущенный, сразу видно, что в нем давно никто не проживал. Скрипучие ворота, дворик и сад, заросшие травой, а учитывая, что сейчас только середина мая, то будем считать, что мне повезло – прополкой, слава богу, заниматься не придется. Правда, около крыльца пришлось немного повоевать с молодой крапивой, чтобы полностью освободить себе проход в дом.

Домик был небольшой, деревянный, с позеленевшей от ветхости шиферной крышей. Терраска при входе, кухня и две смежные комнаты, выходящие окнами на центральную улицу. Внутри было свежо и сыро, видимо, дом еще не успел прогреться после суровой мордовской зимы.

Чертыхаясь и непечатно ругаясь, я залезла в подпол, чтобы открыть воду, затем подключила электричество, после чего поставила на плиту свою маленькую медную турку, которую предусмотрительно прихватила с собой, так же как и заранее помолотую арабику. Я знала, что тут мне вряд ли посчастливиться найти чашечку хорошего кофе. А Татьяна Иванова без кофе – это вовсе не Татьяна Иванова…

Взбодрившись, я распаковала свой нехитрый багаж, уселась на старом раскладном диване, который облюбовала для себя, и достала блокнот.

В блокноте была записана всего лишь одна фамилия. Моя клиентка Валентина, конечно же, весь вечер думала и смогла вспомнить только лишь одного человека, с которым я могла тут пообщаться.

Я с раздражением открыла блокнот и прочитала:

«Арсенкина Татьяна Петровна. Ул. Почтовая, дом 35».

– Это подруга моей мамы, они очень хорошо дружили. К тому же эта женщина неплохо знала моего отца, – поведала мне сегодня утром Валентина.

– И это все? – удивленно спросила я.

– Да, – она пожала плечами. – А вы думали, я вам целый список составлю? Я уже там толком никого не помню. А Татьяна Петровна там много кого знает, думаю, она вас направит куда нужно… – В голосе моей клиентки чувствовалось раздражение, видимо, она до сих пор не могла понять смысл моей поездки в Каймар.

Ну что ж…

Недолго думая я вышла из дома и направилась на улицу Почтовая. Идти, как показал мне навигатор, нужно было через центр, потом немного спуститься по улочке вниз и свернуть в проулок направо.

Идя по центральной улице, я поневоле залюбовалась красивыми пасторальными видами. Уютные деревянные домики, старые, а также современные и обустроенные, деревья в садах и начинающие цвести цветы в палисадниках. Слева я увидела большую белую церковь, возведенную явно лет сто назад, а справа оказался небольшой двухэтажный магазин.

Я решила зайти в продуктовый, расположенный на первом этаже, и купить себе бутылочку минералки.

В дверях я столкнулась с пожилым мужчиной лет шестидесяти, очень опрятно одетым, практически лысым и с очень умными выразительными глазами. Все я это отметила, потому что мужчина очень внимательно и пристально посмотрел на меня, от чего по мне прошла мимолетная волна жара.

Я встрепенулась и посторонилась, давая этому почтенному господину пройти.

– Здравствуйте, красавица. Я вас чуть не сбил.

– Добрый день, – ответила я и смущенно улыбнулась. – Ничего страшного.

Я проскочила мимо него и проскользнула в двери магазина, ощущая на своей спине энергию пронзительного взгляда.

«Какой, однако, интересный мужчина, несмотря на почтенный возраст», – отметила я про себя.

У дома Татьяны Петровны я оказалась минут через пятнадцать. Это оказалась очень приятная улыбчивая и опрятная пожилая женщина с пухлыми щечками и губками бантиком.

Несколько минут ушло на объяснение, кто я такая, откуда и от кого. Только после этого женщина разрешила мне войти в ее двор.

– Батюшки, частный детектив! – всплеснула она руками, явно выражая изумление. – Ну кто бы мог подумать… Вы знаете, у меня сын, когда приезжает ко мне летом из Краснодара, привозит с собой целую стопку детективов. Есть у него любимый автор, некая Мария Серовская. То, что прочитает, оставляет у меня на веранде. Я как-то, от нечего делать, прочла несколько книг. Так вот, там главная героиня, девушка-сыщик, прям на вас похожа по описанию. И тут на тебе… настоящий детектив, и еще из Тарасова. Да ко всему прочему, мы с вами еще и тезки. Проходите, давайте с вами в саду посидим на скамейке. Рассказывайте, с чем вы ко мне пожаловали? Кого-то ищете?..

– Я расследую убийство Лазарева Николая, – ответила я.

– Батюшки… – женщина снова взмахнула руками. – Отца Валентины убили? Как это случилось?

Я, не вдаваясь в особые подробности, ввела женщину в курс дела и тут же задала интересующие меня вопросы.

– Не могу сказать, что я хорошо общалась с Николаем, – отвечала мне Татьяна Петровна. – Я очень уважала его покойную жену Марию. Она, когда приезжала сюда, забегала ко мне, всегда гостинчик мне приносила. Они-то тут уже давно не жили, только летом приезжали, иногда зимой. Потом мама Маши умерла, и домик их вообще одичал. Валька не особо горела желанием приезжать сюда…

– Николай Лазарев незадолго до убийства приезжал сюда. Вы его видели?

– Нет, не видела, но слышала, что он был здесь. Приезжал и приезжал, ну и бог с ним…

– Как я вам уже сказала вначале, меня интересуют люди, с которыми общался Лазарев. Наверняка у него были какие-то друзья.

Женщина призадумалась. Ее лоб сильно наморщился, глаза округлились и губки приоткрылись.

– Я знаю, что он всегда дружил с Глебом Исайкиным, но… его сегодня похоронили, – поведала она мне.

– Вот как, – я слегка расстроилась.

– Да, точно… сегодня похороны были. Я встретила свою подруги Нинку у магазина, так она и рассказала мне, что у Глеба Исайкина сегодня похороны были. А я и не знала.

– Не повезло мне, – задумчиво произнесла я. – А отчего мужчина умер, вы не в курсе?

– Вы знаете… – женщина снова округлила глаза. – Нинка мне рассказала, что как-то странно он умер.

– Странно? – тут же оживилась я. – Это как?

– Пропал он. Ну то есть ушел, и нет его, ни слуху ни духу! Больше суток искали, а потом кто-то обнаружил его у… у нашего леса. Мертвый он уже был, говорят, сердце отказало. А еще говорят… лицо у него прям перекошено было и темное такое, посиневшее. Но опять же это со слов моей подруги. У нас тут в селе чего только не наболтают.

– Татьяна Петровна, вы знаете, где жил этот Исайкин?

– Улицу знаю, могу объяснить примерно, как пройти, но точный дом не припомню… Нинка сказала, его сын был здесь, приехал из Саранска, картошку сажать. А получилось, что приехал отца похоронить. Кстати, сына я его знаю, видела на днях… Такой худой, сутулый, страшненький, весь в папу, прости господи…

* * *

Сына покойного Глеба Исайкина звали Степан. Он как раз вернулся с поминок, которые тут устраивали в школьной столовой, поэтому мужчину я застала дома.

Татьяна Петровна была права в своем описании: худой, сутулый, востроносый и совсем невзрачный. Весь внешний вид этого молодого мужчины говорил о том, что у него какие-то проблемы со здоровьем.

Степан был слегка поддат, однако, узнав, кто я и для чего пришла, словно разом протрезвел и пригласил меня войти.

– Детектив, говорите… Это очень кстати. Как, простите, вас зовут?

– Татьяна.

– Татьяна, проходите в дом. – Меня пригласили в большие сени, которые служили, судя по всему, кухней.

Я уселась на деревянный табурет и обратилась к хозяину дома:

– Вы сказали «очень кстати». Что вы имели в виду?

– Я имел в виду, что мне не нравится смерть моего отца. Странно все это…

– В чем странность?

– Как бы вам объяснить… Я всегда сюда приезжаю на майские выходные. Поэтому дней десять бываю тут с отцом. Матушка-то у меня давно умерла… А отец, хоть и пожилой и не… – он на секунду запнулся, – не совсем здоров физически, всегда был живчиком, редко жаловался. А в этот раз он стал какой-то странный, словно крыша у него поехала. Говорил про какого-то гребаного призрака, по ночам плохо спал, ходил постоянно хмурый, что-то бурчал себе под нос, а потом… Потом резко пропал. Ушел из дома, и нет его. Более суток искали, кто-то видел, как он вроде в сторону леса пошел. Лес у нас большой, если обратили внимание, все село окружено им. Поэтому понятие «лес» мы разделяем. Есть большой лес – туда обычно все ходят по грибы да ягоды, есть лиственный, есть роща. А есть… как бы вам так сказать… Ну это, наверное, скорее, наши легенды, но тем не менее… Есть у нас проклятый лес.

Увидев мое удивление на лице, мужчина тут же пояснил:

– Его так называют, потому что там заболоченное место, можно потеряться и увязнуть в болоте, особенно сейчас, по весне. Плюс повыдумывали всякие байки про злых духов, колдунов… Но это скорее для детей и молодежи, чтобы именно в ту сторону леса не бегали. В общем, в ту часть леса у нас практически никто не ходит. Однако отец зачем-то побрел именно туда, и там-то, в этом якобы проклятом лесу, его и нашли…

– Вас, простите, смутило что-то еще? – спросила я, ибо мужчина замолчал, видимо, о чем-то раздумывая.

– Вы знаете, Татьяна, казалось бы, ничего особенного, пожилой мужик стал немного сходить с ума, побрел в лес, и там у него случился сердечный приступ. Вот только лицо… лицо отца меня просто поразило, оно было землистого цвета и перекошено так… Словно его что-то напугало. И это еще не все. Подождите минутку. – Степан скрылся в недрах дома, а через пару минут вернулся и протянул мне обычный тетрадный листок, сложенный вчетверо.

– Взгляните.

Я взяла листок и развернула. Там обычной синей ручкой печатными буквами было написано:

 
Лесом дремучим,
Гадом ползучим,
Древом погибельным,
Криком совиным,
Светом лунным,
Травиной окаянной,
Водой черной,
Врата ада отворяю,
Сонм бесов натравляю, на Глеба призываю!
Кости ломаются,
Дыхань сбивается,
Горло пережимается,
Разум помутится,
Лицо перекосится.
Аминь!
 

Прочитав, я поморщилась. Что это за местный колдовской фольклор? Однако это навело меня на определенные размышления.

– Где вы это нашли?

– У отца во внутреннем кармане куртки.

– Эта куртка была на нем, когда вы его нашли мертвым в лесу?

– Нет. Когда его нашли в лесу, он был в другой одежде. Эту странную записку я обнаружил в его осенней куртке, во внутреннем кармане.

– Когда именно вы нашли это странное послание?

– Позавчера. Разбирал вещи отца, проверял карманы, и вот пожалуйста…

– И на какие вас мысли это наводит?

– Хм… Я человек несуеверный, но это смахивает на какой-то заговор. По ходу, кто-то в селе балуется колдовством и решил навести на моего отца порчу.

– Вы в это верите?

– Я уже сказал… не то чтобы верю, но допускаю это. Есть люди, которые действительно чем-то таким обладают и умеют наводить всякие проклятия и порчи. Человек начинает себя плохо чувствовать, чахнет, ему снятся кошмары, видятся всякие странности. Вот и отец… я вспоминаю и понимаю, что последние дней десять он вел себя очень странно. И тут его смерть, потом эта странная находка в кармане его куртки… И это навело меня на определенные размышления. Но опять же, кому я буду об этом рассказывать? Нашему бестолковому участковому? Он покрутит пальцем у виска, посмеется и еще расскажет другим односельчанам… А тут вы, детектив из Тарасова. Говорите, расследуете убийство дяди Коли?

– Да. Вы хорошо знали его?

– Я его просто знал. Часто видел его в детстве, потом он уехал с семьей в Тарасов и сюда редко приезжал. Они с отцом были друзьями и дружили, как я понимаю, с самого детства.

– Скажите, Степан, у Николая Лазарева и вашего отца были еще общие друзья?

Мой собеседник задумался, почесал затылок и скривил свои тонкие губы, отчего стал еще менее привлекательным.

– Если, как вы говорите, прям друзья, то нет, не знаю.

– Степан, хочу заметить, что, по факту, вашего отца никто не убивал…

– Но кто-то этому поспособствовал, – перебил он меня. – Как это у вас там называется: косвенно причастен к убийству, так, кажется…

Теперь призадумалась я. Степан показался мне вполне здравомыслящим и неглупым мужчиной, который желает разобраться в странной смерти своего отца. А то, что эта смерть не случайна, я была уверена на все сто. Чувствую, не зря я приехала в этот Каймар.

– Больше никакие странные находки вам не попадались? – решила уточнить я.

– Что вы имеете в виду?

– Имею в виду колдовские подклады.

– Хм… Нет, а почему вы спросили?

– Советую хорошенько осмотреть вещи вашего отца и весь дом. Хотя эти подклады не имеют особого значения для меня, просто… Николаю Лазареву тоже кто-то подкинул похожее послание, с заговором на смерть. Но… Лазарева кто-то убил. Зашел к нему в квартиру и стукнул по голове. А к вашему отцу никто даже пальцем не прикоснулся.

Собеседник молчал, я тоже призадумалась. На мгновение я усомнилась, а правильно ли я копаю, в нужном ли направлении взяла курс в своем расследовании. Почему я так сакцентировалась на этих странных посланиях, имеют ли они вообще отношение к убийству Лазарева? Может, это просто совпадение. А может, и закономерность – два друга чем-то кому-то насолили, видимо, это было в далеком прошлом, и этот кто-то решил расправиться с пенсионерами вот таким странным и необычным способом.

Может такое быть? Вполне.

По словам очевидцев, Лазарев тоже последнее время стал вести себя весьма странно, говорил про каких-то призраков и демонов. Но он вовремя отсюда уехал, однако… Его подруга Тамара Игоревна утверждает, что и в Тарасове он тоже жаловался на какие-то видения.

Ладно, допустим, что пагубная сила порчи действительно существует, и она каким-то образом влияла на свою жертву, вызывая у него странные ощущения и всевозможные видения.

Но ведь кто-то пришел домой к Лазареву и стукнул его по голове.

Мне сразу представилась полусумасшедшая колдунья, которая, увидев, что ее колдовство не работает должным образом, решила лично наведаться к Лазареву и убить его собственноручно.

Но ведь порчу и подклад Лазареву подкинули тут, в Каймаре. Неужели наша «колдунья» поехала вслед за ним и решила убить Лазарева там, в Тарасове? Выглядит немного странно. Хотя…

А с чего я решила, что сама «колдунья» решила убить этого человека? Может, она просто навела порчу по чьему-то заказу? Некто обратился к местной «колдунье», заплатил ей, та сделала определенный обряд, навела порчу, дала странные записки, посоветовала набрать кладбищенской земли и потом все это подбросить своей жертве, которой желаешь смерти. Мог ли этот человек, усомнившись в силе порчи, поехать в Тарасов и убить Лазарева, решив, что так надежней?

Конечно, мог.

А вполне возможно, Лазарева, как и его друга Исайкина, задумали здесь, на его родине, напугать до смерти, так сказать, воспользоваться случаем, пока жертва сама приехала сюда – в Каймар. Но жертва взяла и вовремя уехала, словно почуяв неладное. И что оставалось сделать нашему невидимому врагу? Конечно, поехать за ним следом и убить наверняка.

А вот с Глебом Исайкиным все оказалось намного проще. К пожилому мужчине, которого наметили в жертву, даже никто не прикоснулся. На него попросту навели порчу и чем-то очень сильно напугали, так что сердце пожилого больного пенсионера не выдержало.

И чем же, интересно, его так сильно напугали? Или кто?

Может, один из «скелетов» в его шкафу, который там спокойно лежал долгие годы, а потом решил вылезти и сказать: «Здрасти, а вот и я! Не ждали?»

Да, в жизни бывает и такое, и довольно часто. Поверьте моему опыту.

С другой стороны, версия кажется притянутой за уши. И опять же интуиция… Она мне подсказывает, что разгадку убийства Николая Лазарева надо искать именно тут, в Каймаре. Неспроста примерно в одно и то же время подкинули порчу на смерть и его другу Глебу Исайкину. Совпадение? Вряд ли.