Книга: Возможность острова - Мишель Уэльбек

Читать сложновато, послевкусие оставляет интересное. Рекомендую)

Спорное утверждение, впрочем, у Уэльбека подавляющее большинство таких. Умение жонглировать парадоксальными сентенциями важная часть его имиджа циника, ниспровергателя, интеллектуала. Писатель в современном мире, как поэт в России, должен быть больше. чем писателем, идеальный вариант - стать товарным знаком. Узнаваемое имя Мишеля Уэльбека складывается из последовательного проведения эпатажной, но такой притягательной линии еnfant terrible: дерзкого, эгоистичного, избалованного. Предельно откровенного разговора о сексе с подробными описаниями всех возможных вариантов. И, конечно, большого литературного таланта.

На то, чтобы оценить и восхититься которым, читателю часто не хватает сил. Терпения. Толерантности. Потому что, как бы четче сформулировать: он/а в той же возрастной группе, что объект изображения; носитель того же ментального багажа; принадлежит к тому же социальному слою. Хотя финансовое положение не так стабильно, как у большинства героев Уэльбека - его персонажи имеют возможность вести жизнь рантье. Та вожделенная, когда была недосягаемой, свобода не ездить каждый день на службу, которую все так быстро успели возненавидеть.

Что ж, зато теперь можем лучше понять героев Уэльбека, которых не то, чтобы ненавидели, но явно, недолюбливаем, несмотря на очевидное сходство с ними (а может, благодаря ему). Итак, к роману. Не создай себе автор еще прежде устойчивой репутации постмодерниста и живого классика, "Возможность острова" вполне можно было бы отнести к жанру социально-философской фантастики. Параллельные линии повествования последовательно разворачивают истории нашего современника, успешного шоумена, и его отдаленного потомка. Не совсем корректное определение, но клоном назвать тоже было бы неправильно, скорее генетической копии, относящейся к принципиально новому виду биологических существ, неолюдям.

Новый человек читает дневник своего предшественника, пытаясь перевести на свой понятийный язык его мотивации, и очень мало преуспевает. Насколько психологически нестабильным, зависимым от внешних влияний оказывается наш современник Даниэль1, настолько же погруженным в вечное сияние чистого разума. свободным от оков плоти предстает далекий Даниэль24. В его понятийном диапазоне нет места не только пресловутой тяге к совокуплению, столь важной для предка, но он практически не нуждается в пище и выделении отходов. Основа жизненного цикла неолюдей фотосинтез по растительному типу.

Круто? Не то слово. Делает ли это его счастливым? Скорее нет. Сама по себе фаустианская тяга к знаниям способна дать многие радости лишь человеку, который под то заточен и лишь тогда, когда есть возможность применения. Научные штудии останутся бесплодными без внешних импульсов соперничества, честолюбия и амбициозности. А что Даниэль1, бывал ли он счастлив? О, да! Хотя создается устойчивое впечатление, что только во время секса. Даже не так: во время особенно удачных оральных контактов с двумя женщинами из числа своих бесчисленных партнерш и в очень ограниченный промежуток времени.

Маловато будет? Согласна. Но герои писателя вообще довольно депрессивны, унылы и склонны к человеконенавистничеству. Каждый пишет, как он дышит. Однако за себя могу сказать, что с этой книгой много больше поняла и приняла его, чем с читаными прежде "Элементарными частицами" и "Серотонином". Такая неожиданно приятная возможность Уэльбека.

Посмотри, там вдали копошатся маленькие существа; смотри же: это люди

Но, в отличие от питомцев, люди получаются не совсем те же самые, в ментальном плане. И с каждым разом всё больше отличаются от своей исходной версии. Так, гг был профессиональным юмористом, бабником, циником. А его стерильный клон лишён эмоций. Чтобы понять, что такое смех и каким был первопредок, он читает его дневники, а потом и записи остальных своих предшественников. Они их там строчат, чтобы развлечься.

А дальше — какая неожиданность — гг таки уходит из безопасного мирка. Не всё человеческое отмерло, что-то где-то шевельнулось. Идёт познавать большой мир. Сознательно, понимая, что вернуться будет невозможно, и что с бессмертием покончено.

Больше всего впечатлила панорама этого большого мира: буйство природы, быстро себя восстановившей, пустые улицы больших городов, где до сих пор работает освещение, поскольку и без присмотра продолжают крутиться турбины гидроэлектростанций. Автор много чего хотел сказать своим творчеством, но именно картина этого мира стоит в глазах. Мира без человека.

Его книги максимально честны, а герои, несмотря на свою общую скованность и интровертивность, – максимально открыты читателю. Настолько открыты, что порой даже хочется попросить прикрыться и немного “приодеться”. И будем честными: никто так органично не умеет сочетать секс и философию. Есть миллионы извращенцев, которые сочетают секс с психологией, но о них в другой раз. Уэльбек – это книги, которые возбуждают и ментально, и фаллически.