Текст книги "Дело с телом"

Глава 3

Вернувшись домой и чуточку поблаженствовав в душе, я завернулась в простыню и уселась на кухне. Свежесваренный кофе наполнял квартиру дурманящим ароматом. Сигарета после душа – тоже блаженство. Для полного удобства я поставила перед собой телефон и положила рядом справочник.

Мои вопросы звучали однообразно, приблизительно так:

– Здравствуйте, не могли бы вы сказать, косметолог Галина Королева у вас работает?

Ответы тоже не блистали разнообразием:

– Нет, вы ошиблись.

В глазах рябило от кучи рядов в справочнике, язык потяжелел, словно налился свинцом. Черт побери, сколько же косметических служб развелось в нашем Тарасове? Просто бездна! В одном Ленинском районе их пруд пруди. Интересно, клиентуры на всех хватает?

И снова, как заведенная, спрашиваю:

– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, Галина Королева не у вас работает?

– Косметолог?

Есть, удача! Высокий, режущий ухо женский голос на том конце трубки тут же показался мне хором ангелов.

– Да, да, – быстро ответила я в трубку.

– Да, у нас.

Я мельком взглянула в справочник: «Орбита», в здании Дома быта.

– А вы не подскажете, какой у нее график? – спросила я.

– С девяти утра до восьми вечера, перерыв на обед с часу до двух, – заученно ответила женщина после коротенькой паузы.

– К вам нужно записываться на прием? – задала я еще один вопрос. В голове вызревал планчик.

– Сейчас я посмотрю. Можете подъехать к четырем, Галина Николаевна вас примет.

– Хорошо, спасибо, – и я положила трубку.

Собралась я стремительно – время поджимало. Было уже половина четвертого.

Я натянула шикарное вечернее платье приглушенно-изумрудного цвета. Конечно, я понимала, что ранним вечером в таком наряде появляться на улице по меньшей мере глупо. Но роль требовала. Тем более платье обнажало мои шею и плечи, что создавало образ соблазнительной роковой женщины. Шелковистый трикотаж прекрасно подчеркивал все изгибы фигуры, а мне в этом смысле есть чем гордиться.

Волосы я решительно распустила по плечам, макияж делать не стала – потребую визажных услуг в салоне. Я посмотрела на себя в зеркало, продемонстрировала отражению высокомерную улыбку и удовлетворенно хмыкнула. Роль богемной стервочки создана для меня. Сунув ноги в черные босоножки на высоких каблуках и прихватив маленькую черную сумочку, я вышла из дома.

* * *

Косметический салон «Орбита» оказался третьесортным заведеньицем без особого оборудования. В общем, ничего хорошего. Девица на телефоне, окинув меня взглядом и сразу оценив стоимость моего прикида, вскочила с шаткого стула, подобострастно изогнулась и спросила высоким голосом:

– Чем могу вам помочь?

– Я вам звонила! – бросила я величественно, не забывая улыбаться.

– Вы к Галине Николаевне? – мило улыбнулась девица. – Проходите, пожалуйста, в кабинет. – И она, пробежав передо мной, распахнула хлипкую дверь.

– Присаживайтесь, – предложила мне высокая худощавая женщина лет двадцати пяти–тридцати. – Меня зовут Галина. Что бы вы хотели?

– Девушка, – я мысленно поморщилась от звука собственного голоса, настолько он был пронизан высокомерием, – посмотрите сами! Мне нужны маска, маникюр и вечерний макияж! Под это платье! А прически вы делаете?

– Да, конечно, – с отработанным спокойствием ответила Галина.

Блондинка производила довольно приятное впечатление – милое личико, коротко стриженные пышные волосы, большие синие глаза немного навыкате. Форменный белоснежный халатик выигрышно облегал ее фигурку. Вот только с клиенткой, какую я сейчас изображаю, ей не повезло.

Я уселась в довольно удобное кресло и откинулась на его спинку, не переставая щебетать. Я гнала байки о погоде, природе, последних музыкальных новинках – в общем, полную чушь. Галина слушала меня с профессиональным вниманием, хлопоча над моим лицом и изредка бросая короткие реплики. Наконец она наложила плотную маску и занялась руками. Так было очень удобно наблюдать за выражением ее лица, и я приступила непосредственно к своему плану.

– Ой, а сегодня произошла такая ужасная вещь! – ахнула я патетично, с трудом шевеля губами. Густая маска не способствовала многословию. – Вообще жить стало так опасно!

Галина рассеянно выслушивала мои тирады, усердно подпиливая ногти.

– У меня один знакомый… пропал! – с придыханием воскликнула я. – Такой обаятельный мужчина! Ой, девушка, он просто лапочка! Высокий, привлекательный и жутко умный. Хотя я вообще-то не очень люблю умных мужчин, они скучны, вам не кажется?

Галина согласно хмыкнула, с проснувшимся интересом посмотрев на меня. Правильно, какой женщине не интересна эта тема – мужчины?

– Только вот одно его немного портит – шрам! – добавила я значительно. Лицо Королевой на мгновение изменилось, но она быстро взяла себя в руки. – И знаете, он такой сексуальный!

Галина Николаевна захлопала глазами, забыв о маникюре, а я поторопила ее:

– Девушка, вы привидение увидели? Я уже целый час сижу с вытянутыми руками! Так вот, о чем это я? Он просто испарился, представьте себе! Я понимаю, если бы он был бизнесменом – у них жизнь действительно опасная. Но он – журналист…

– И что же с ним случилось? – довольно спокойно спросила Галина. Меня искренне восхитила ее способность держать себя в руках.

– Пропал! Его жена просто в шоке. Он должен был лететь в командировку, в столицу. Делиться опытом, что ли… Но не полетел – потому что не появился в аэропорту. И его жена уже подозревает самое худшее!

Руки Галины дрожали, пилка вылетела из ослабевших пальцев. Мне стало ее жаль.

– Девушка, вы тоже жалеете его, правда? Вы очень добрая… Сейчас так редко встретишь людей, умеющих соболезновать, – улыбаясь, прощебетала я. А про себя подумала: «Надо закругляться, иначе эта дамочка вцепится в меня своими ногтями. Она точно ревнует – стоит только посмотреть на ее лицо! Сделает макияж, в котором даже дома сидеть не будешь, – отражения испугаешься!»

– Да, жаль человека, – с трудом выдавила из себя женщина.

– Не говорите! Серегу ужасно жаль, а еще больше – его жену, – вздохнула я.

– Так его зовут Сергей? – сделав вид, что этот вопрос ее совершенно не интересует и все это лишь вежливость, спросила Галина.

– Ну да, – мило улыбнулась я.

Я почти поверила в то, что Галина не имеет отношения к исчезновению Клюжева. Но проверить еще раз все же не помешает.

– Галина, – окликнула я ее, когда мой макияж был завершен, – а вы здесь каждый день работаете?

– Вообще-то нет, – улыбнулась Королева.

– А в это воскресенье вы работали? Моя подружка сказала, что была в этом салоне, и ей ужасно понравилось.

– Да, работала, с утра до вечера. Было много клиентов, – устало ответила девушка.

Я оплатила услуги достаточно щедро – по крайней мере, Королева недовольной не осталась – и вышла в холл. Поговорив с девушкой, сидевшей на телефоне, я проверила: Галина Королева и впрямь работала все воскресенье, после чего они вместе отправились на дискотеку. Домой попали ранним утром – их обеих отвезли на машине случайные знакомые.

Как все-таки просто общаться с людьми, когда есть деньги! Даже мой интерес не вызвал особого удивления.

Я отправилась домой. Следовало обдумать информацию, а сделать это качественно я могу только за чашкой кофе, с сигаретой в руке. Издержки работы – только что сделанный макияж пропадет зря, никто, кроме меня, его не увидит. Ну и ладно. Мне нравится себе нравиться. И я улыбнулась случайному каламбуру.

* * *

Итак, что мы имеем? Во-первых, Галина Николаевна Королева сама нервничает – возможно, потому, что не знает, где ее милый друг. Я уверена, отношения к исчезновению Клюжева она не имеет. Она работала весь воскресный день, потом, как выяснилось, веселилась с подружкой до утра. Следовательно, она здесь ни при чем.

Далее. У друзей Валентин Арсеньевич в последнее время не появлялся. Он просто исчез, и все. Скорее всего, он мертв. С такими деньгами, что пропали в редакции, – а по моим прикидкам, сумма исчезла немалая – долго не живут. Если это он их взял, разумеется. А значит, что я должна сделать? Разумеется, обзвонить морги. Благо, их в Тарасове не так много, как косметических салонов. Всего-то пять – три при больницах, один при убойном отделе и один у университета.

Именно этим я и занялась. Есть не хотелось – так бывает иногда, когда работа меня захватывает. К тому же морги не способствуют возбуждению аппетита, даже когда звонишь туда по телефону.

Так, теперь надо решить, как спрашивать. Описать-то Клюжева я легко могу, но вдруг его изуродовали… Тогда мне нужен либо мужчина, похожий на Валентина Арсеньевича, либо неопознанный труп.

Я вплотную занялась делом и потратила на звонки добрых полчаса. Общались со мной предельно вежливо и даже пытались затянуть беседу – видимо, на вахте у телефона в морге тоскливо. Выяснилось, что неопознанные трупы вчера и сегодня не поступали и ни один из имеющихся покойников не напоминал Валентина Арсеньевича даже отдаленно. А вчера с утра Клюжев точно был еще жив.

Оставалось дозвониться в морг при убойном отделе милиции: там было все время занято, и я уже начала раздражаться. Наконец после очередного набора номера раздались длинные гудки.

– Морг… – ответили на том конце провода. Голос показался мне смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежит.

– К вам не поступал мужчина, рост 175—180, худощавый, со шрамом на подбородке, в возрасте от тридцати до сорока? – почти заученно спросила я.

– Татьяна! Ты что, меня не узнала? – воскликнули на том конце провода.

И тут я в самом деле узнала – это был Степан Осипов, патологоанатом, к которому мы с Кирей, пардон – с подполковником Кирьяновым, не раз обращались.

– Степан, я не думала, что патологоанатомы отвечают на телефонные звонки, – вроде как извинилась я. – Или ты по совместительству?

– Ну да, делать мне больше нечего! Кто тебе нужен?

– Я же тебе сказала. Имя – Валентин Арсеньевич Клюжев.

– Какие сроки тебя интересуют?

– Вчера вечером или сегодня, – коротко пояснила я.

– Нет, вчера вообще завозов не было, а сегодня старушку машиной сбило, – с готовностью ответил Осипов. – А что это ты в «мокряк» полезла?

– Да нет, это я так, проверяю, – отшутилась я и, попрощавшись, положила трубку.

И с моргами вытянула пустышку. И что дальше? Ох, что-то я забросила редакцию. Надо бы туда отправиться, послушать, о чем говорят господа журналисты.

Не успела я смыть макияж и натянуть джинсы, как телефон зазвонил.

– Слушаю, – сняла трубку я.

– Татьяна, куда влезла? – буркнул Кирьянов устало.

– Ищу твоего крестника, – медоточиво проворковала я. – Это что, Осипов успел доложить?

– Да нет, – кажется, Киря смутился, – просто случайно узнал. Ну и как продвигается расследование?

– Помаленьку, – улыбнулась я. – Ты знал, чем меня одарить.

– Татьяна, а зачем тебе морги? Думаешь, этот… журналист уже на том свете?

– На этом я его пока не обнаружила, – призналась я спокойно. – Вот и проверяю версии, предположения… Сами понимаете, товарищ следователь.

– Танька, помощь нужна?

– Пока труп не обнаружила, нет. Володь, если что-то узнаешь, позвони, хорошо?

– Ладно, если узнаю, звякну, – согласился Кирьянов. – Счастливого расследования.

– Спасибо, и вам того же, – хмыкнув, я положила трубку.

* * *

Я пристроила машину за углом здания, в котором находилась редакция «Тарасовских ведомостей», и нацепила наушники. Сидела очень долго – слушала тишину, полную и абсолютную. Потом раздался щелчок – хлопнула дверь, и я услышала два голоса. Один из них принадлежал Михаилу Валерьевичу, а голоса его собеседника я раньше не слышала – глухой басок звучал одновременно и властно, и немного подобострастно, потому что, как выяснилось, принадлежал его заместителю Борису Ивановичу. Начальство газеты упорно не желало говорить о Валентине Клюжеве, а бурно обсуждало, куда поместить статью «Наш город зеленеет».

Я начала дремать – голоса двух редакционных начальников звучали на удивление мерно и действовали почище снотворного. Закурив, я лениво наблюдала за воробьем, нахально усевшимся на капот моей «девятки» прямо перед лобовым стеклом. Глаза закрывались. Я было подумала, что ничего интересного уже не услышу и пора домой отправляться, как Борис Иванович спросил:

– Михаил Валерьевич, Клюжев не объявился?

Тут я навострила ушки – дай-то бог, чтобы беседа перешла в нужное мне русло.

– Нет, Боря, так и не объявился. Думаю, следует попросить Ломова временно занять его место, – произнес главный приглушенно.

– Думаете, Валентин так и не появится? – в голосе заместителя звучало легкое удивление.

«Ну же, – подумала я, – поподробнее о Ломове».

– Не знаю, – судя по всему, в этот момент Михаил Валерьевич должен был пожать плечами. – Вообще-то Клюжев раньше так не исчезал, без предупреждения. Поначалу у меня возникла мысль, что он скрылся с деньгами.

– Резонно, – согласился Борис. – Я бы на вашем месте подумал точно так же. Только деньги отпали.

«Как это отпали? – прошептала я, благо, начальство не могло меня слышать. – Неужели нашлись?»

– Борис, в следующий раз поступайте более осмотрительно, хорошо? – вежливо, но со стальной ноткой в голосе заметил главный редактор. – Мне неловко теперь думать, что я мог обвинить в хищении Валентина Арсеньевича.

– Конечно, Михаил Валерьевич, еще раз прошу прощения. Я решил положить деньги в банк, но вас в тот момент не было. Пришлось действовать под свою ответственность. А потом с этими выходными я несколько закрутился и сразу не сообщил…

– Все, забыто. Но, Борис, в следующий раз предупреждайте меня о своих действиях. К тому же, не знаю, каким образом, известие об исчезновении денег достигло ушей сотрудников. И все начали переживать, что не получат гонорар.

– У нас здесь беспроволочный телефон существует, – неловко в ответ пошутил Борис. Главный хмыкнул и сказал:

– Думаю, Клюжев уже не вернется. Не хотелось бы предполагать такое, но…

– Да я все понимаю, Михаил Валерьевич. Значит, нужно искать замену, пока хотя бы временную.

– Тут проблемы не будет, – спокойно заметил редактор.

– Ломов? – коротко спросил его зам.

– Ну да. Только он, пожалуй, успешно справится с этими обязанностями. Умный и достаточно надежный человек, на него можно положиться. К тому же он стремится к власти, а такие люди обычно становятся хорошими начальниками.

– Ну правильно, Глеб человек целеустремленный, постоянно повышает квалификацию, явно стремится продвинуться. Думаете, можно сообщить ему о назначении?

– Полагаю, пока мы подождем. Все знают свои обязанности и не пропадут пару дней без непосредственного начальства, – заявил главный властно.

– Михаил Валерьевич, поясните, пожалуйста. Я недопонимаю, почему бы не сообщить Ломову о назначении сразу?

– Борис, простейший пример. Допустим, я исчезаю (мало ли что может случиться!), вас тут же ставят на мое место, а я неожиданно возвращаюсь. Вам будет приятно?

– Ясно, – понимающе согласился заместитель.

Оба замолчали минут на пять. Я даже решила, что разговор окончен и уставший детектив сможет наконец отправиться домой. Но не тут-то было. Беседа возобновилась.

– Михаил Валерьевич, а что будем решать с командировкой? – прозвучал глухой голос заместителя главного редактора. – Клюжев ведь должен был ехать в Москву…

– А теперь уже ничего не сделаешь, мы опоздали. – Из далекого от меня в данный момент кабинета донесся шумный вздох – похоже, сокрушался заместитель. – Конечно, кое-какого интересного материала мы лишились, но катастрофой нам это не грозит. В принципе командировка больше требовалась самому Валентину, – продолжал главный, – а я всего лишь пошел ему навстречу. В конце концов, если ему так хотелось потратить отпуск на служебные нужды… – в разговоре снова возникла пауза, показавшаяся мне особенно напряженной. Наконец главный заговорил, резко сменив тему: – Информацию кинем электронкой. А насчет номера не переживай – отдадим клюжевское место в газете Ленке. Она девчонка шустрая, у нее всегда имеется в запасе пара-тройка горяченьких вестей.

Я задумалась. Вот уж действительно, странно. В принципе, если сотрудник редакции жаждет отправиться в столицу всея Руси, почему бы ему не посодействовать? Особенно если журналист мечтает о служебной командировке в собственный отпуск… Это частично объясняет ситуацию, ведь удобнее отправить документацию с подходящим человеком, нежели иным путем. Но если этот человек исчез, а бумаги, по всей вероятности, нужно отправить достаточно срочно, то приходится искать выход.

А беседа тем не менее продолжалась. Более того – снова в интересующем меня русле.

– То есть необходимость в командировке отпала? – с завидной логикой осведомился заместитель редактора. Мне он представлялся невысоким и крепеньким, как гриб-боровик, мужчиной с едва заметным брюшком и темно-шоколадными глазами. Может быть, виной такой картинки, созданной моим живым воображением, был достаточно приятный низкий голос зама…

– Вот именно, с исчезновением Клюжева, – веско сказал Михаил Валерьевич.

На этой фразе беседа прервалась. Редакционное начальство зашуршало, видимо, собираясь, после чего хлопнула дверь и наступила тишина.

* * *

Итак, я узнала много нового и интересного. Во-первых, деньги никто не брал. Значит, возможности ограбления и подставы отпадают. Пролетели вы, Татьяна Александровна, с этой версией, как фанера над Парижем.

Теперь – командировка. Валентин Арсеньевич жаждал отправиться в Москву… Зачем ему это было надо?

Итак, следует прежде всего разобраться с Москвой. Что могло привлечь Клюжева в этой странной, за счет отпуска, командировке? Да такое, из-за чего он покинул жену и любовницу? Непонятно. Все больше я склонялась к версии исчезновения из-за командировки.

Но на одной зацикливаться тоже нельзя. Что там еще у нас высвечивается? Конкурент, который в итоге добился своего, – его поставят на место Клюжева. Глеб Ломов, если не ошибаюсь. Пора, однако, проверить Ломова «на вшивость». Как показывает печальный опыт, конкуренция – ужасная вещь. Иной человек из-за мелочи готов порой удавить более удачливого коллегу. А тут – место заведующего отделом политики! Почти босс, если оперировать психологией конкуренции. И если удача не спешит идти в руки – можно подтолкнуть ее. Да, Ломова просто необходимо прощупать.

А еще компромат – надо подумать о компромате. Он его явно собирал. Клюжев, я имею в виду.

Вроде бы больше версий нет, но и это что-то с чем-то.

Поездка по вечернему городу меня несколько развлекла, и, вернувшись домой, я принялась готовить. Иногда очень хочется побаловать себя, лапушку, какой-нибудь вкуснятиной. Тем более что в выходные я совершила паломничество по магазинам и закупила много всякого. А бедный Клюжев как раз в это время куда-то пропал… Тьфу ты, ну хоть теперь, вечером, могу я перестать думать об этом журналисте?!

Вот что я сделаю: приготовлю шницель с миндалем. Интересное блюдо, надо сказать. Шницели отбиваются, обваливаются в муке, яйце и измельченном миндале, после чего обжариваются. Но это не самое главное. Самое вкусное – соус. Он готовится из вишневого сока с капелькой коньяка.

Приготовив все, я решила, что после всех сегодняшних трудов вполне имею право позволить себе отдых. И уселась перед телевизором. Справа от себя поставила на стул пепельницу и чашку горячего свежесваренного кофе. На коленях разместила тарелку со шницелями и приступила к позднему ужину, пытаясь не допустить возвращения в мою голову мыслей о деле. Чудесно поужинав, а затем заставив себя вымыть посуду – терпеть не могу это занятие, – я отправилась спать.

Часы показывали первый час ночи. Завтра предстоит довольно напряженный день, но до завтра еще целая ночь! Будильник я поставила на десять утра – позволю я себе, любимой, выспаться.

Знала бы я, как начнется это самое завтра!

Глава 4

Звонок ворвался в мой сон совершенно неожиданно. А сон был чудесным – в нем не было ни журналистов, ни газет. И вообще, не было никого – только я и мой серебристый «Мерседес». Хотя последнее – явный перебор, свою бежевую «девяточку» я не променяю ни на какую иномарку, из стольких передряг она меня выручала!

– Да? – буркнула я, дотянувшись до трубки.

– Танюш, – голос звонившего звучал на удивление бодро. Я посмотрела на часы и выругалась. Мысленно, зато совершенно непечатно. Стрелки показывали половину шестого. Кто решился на такое святотатство?

– Слушаю! – рявкнула я спросонья.

– Иванова, ты меня не узнала, что ли? – в голосе зазвучало легкое удивление. – Это Кирьянов.

– Киря? – Сон как рукой сняло: по пустяковому поводу ранним утром Кирьянов ни за что бы не позвонил – сам поспать любит, знаю. – Владимир, что случилось?

– Ну, наконец проснулась, – догадливо заметил подполковник Кирьянов, как всегда проявляя чудеса мудрости и такта. – Можешь подъехать к парку, к Соснам?

– Прямо сейчас? – спросила я, автоматически уже расчесывая волосы. – Приеду минут через пятнадцать, хорошо?

– Само собой. Буду ждать, – буркнул Киря и дал отбой.

Вот чумной, мог бы хоть сказать, что произошло. Да и я хороша – не расспросила, с чего такая спешка.

Я стремительно собралась, прихватила сумку и ключи от машины и выскочила на улицу. Это просто свинство – такое раннее утро, а асфальт уже настолько раскален, что кажется, прожигает подошвы.

Плюхнувшись в машину, я едва не задохнулась – воздух в салоне успел нагреться до сумасшедшей температуры. Сразу же раскрыв окна, я завела машину и поехала. Было еще слишком рано для автолюбителей, пробок на дороге не было, поэтому я гнала на предельной скорости, наслаждаясь ветром, обдувавшим мое лицо. И к Соснам приехала буквально за пять минут, благо этот малолюдный парк был не слишком далеко от моего дома.

Остановив машину у тротуара, я выскочила и понеслась на звуки голосов. Юркнув под тяжелые ветви елей и чуть поцарапавшись, я оказалась на небольшой круглой полянке. Тогда мне все стало ясно. Только при обнаружении мертвеца сразу собирается множество любопытствующих, несмотря на раннее или позднее время. Помимо народа, оттесняемого оцеплением ментов, среди деревьев тут и там мелькали эксперты, а на дороге, почти скрытые еловыми зарослями, стояли милицейские машины.

– Танюха, ты быстро! – раздался голос за моей спиной. Обернувшись, я увидела Володьку. Киря устало потирал лоб, озабоченно глядя на меня.

– Что, все очень плохо? – заботливо поинтересовалась я.

– Еще как! Очередной «висяк», – пожаловался Киря.

– Володь, а что, собственно, произошло? Чей труп-то?

– Думаешь, я так просто разбудил тебя с утра пораньше, из вредности? – съехидничал Киря. В таком плохом настроении я давно своего друга не видела. И мрачная догадка проникла в мою душу – кого именно нашли «скорее мертвым, чем живым». Собственно, по-моему, к этому все и шло.

– Володь, это Клюжев, да? – уточнила я на всякий случай.

– Ну да, Валентин Арсеньевич. Черт, ну за что мне это? Его жене надо сообщить. Кстати, ты знала? Ведь вчера морги обзванивала…

– Предполагала, – призналась я. – А как его опознали?

– Во-первых, по фото. Мне его супруга всучила снимок. Во-вторых, убийца даже не позаботился выбросить документы куда подальше – трогательная помощь родной милиции!

– Какие документы? – удивленно спросила я. Насколько я помнила, бумаги и документы Клюжева оставались в его квартире. Отчасти из-за этого Анна Владимировна заподозрила неладное, когда муж исчез.

– Удостоверение сотрудника редакции газеты «Тарасовские ведомости», – уточнил Кирьянов. – На нем неплохая фотография.

– Давно нашли?

– Ты что, уже решилась взяться за это дело? Тебя же вроде бы просили только найти Клюжева.

– А сие, дорогой мой подполковник, зависит не от меня. Если его жена попросит найти убийцу, я не откажу ей. Надеюсь, ты не против?

– Я очень даже за, Танюш, – честно сказал Кирьянов. – Это убийство, естественно, повесят на мой отдел, а мы в завале по самое «не хочу». Так что, если снимешь с моих плеч один груз, – рассчитывай на пиво.

– Договорились, – вздохнула я, подумав попутно, что шашлык или раки к его пиву причитаются, видимо, с меня. – А теперь рассказывай. Когда нашли?

– В пять утра – дедок от бессонницы решил выгулять собачку. И нагулял… У Клюжева – сквозное пулевое ранение. Смерть наступила, судя по предварительной экспертизе, в ночь с воскресенья на понедельник. Так долго не нашли сама понимаешь почему – гуляют здесь редко. В карманах – деньги, рабочий пропуск с фотографией. Привезли Клюева сюда на машине. Причем живого, – заключил Кирьянов.

– Я осмотрю место преступления? Или когда твои ребята уедут? – произнесла я немного небрежно.

– Можешь приступать прямо сейчас. Эксперты заберут тело, а я поеду к вдове – сообщить ей о трагедии, – печально сказал Киря. – Если понадобится помощь – обращайся. Только не мешайся у ребят под ногами, – осторожно попросил Владимир. Я даже не оскорбилась – эксперты выглядели такими усталыми и сонными, что путаться под их ногами совершенно не хотелось. Но на Кирьянова все же посмотрела с легким удивлением – пусть объяснит свою странную просьбу. – Танюш, понимаешь, мы ночью на ограбление ездили, а перед самым окончанием смены сюда вытащили.

Я посмотрела туда, где вяло сновали криминалисты. Они и впрямь выглядели сонными, как мухи, и не проявляли особого рвения в работе.

– Ладно, я не буду никому мешать, – фыркнула я насмешливо.

Киря, уже собравшись уходить, повернулся ко мне:

– Тань, я к твоим услугам.

– Разумеется. И если надо будет повязать преступника – тоже о тебе не забуду, – шутливо пообещала я. Потом взяла у Кирьянова координаты единственного свидетеля – старичка, нашедшего труп, и отошла.

Конечно, Кирьянов не сошел с ума, чтобы препятствовать мне. И даже будет помогать. У него дел невпроворот, и если я раскрою убийство журналиста Клюжева, то Владимир мне первым поаплодирует. Вот только надо еще получить такое задание.

Конечно, я могу заняться делом и по собственной инициативе. Но факт в том, что кушать тоже надо. И мне лично будет значительно удобнее «поймать двух зайцев» – то есть получить заказ на раскрытие преступления, а затем, после раскрытия, и гонорар. Впрочем, даже если Анна Владимировна Клюжева решит, что искать убийцу мужа ей ни к чему, я не смогу выйти из дела – любопытство не даст спокойно жить.

Ладно, поживем – увидим, как все сложится.

Я постояла, прислонившись к дереву, и покурила. Эксперты забрали труп, народ быстренько рассосался, и я осталась на месте преступления в гордом одиночестве. Правильно, все, что надо, Кирьянов уже отыскал. А мне, частному сыщику Татьяне Ивановой, остались крохи с барского стола. Хотя… сонные криминалисты – не самые лучшие сыщики в мире. По себе знаю: когда спать хочется – ни до чего. Пожалуй, пистолет под самым носом и тот не заметишь.

Но я на недосып не сетую. Я хоть в отличие от Кириных ребят свои гонорары получаю вовремя, и сравнительно немалые. К тому же никакое начальство над моей головой не висит, сама себе хозяйка.

Для начала я осмотрела место, где обнаружили труп. Маленький клочок парка, известного в городе под названием Сосны, находился не слишком далеко от проезжей части, но, как это ни парадоксально, здесь бывало на удивление мало народа. Вдалеке, в другом конце парка, располагались детские площадки и лавочки. Здесь же не было ни того, ни другого. Дорожки были засыпаны мусором и прошлогодней хвоей, асфальт местами покорежился, а местами вообще исчез под травой.

Ели росли очень густо, поэтому место казалось мрачновато-тенистым. А среди хвойных зарослей каким-то чудом остался круглый пятачок черной высохшей земли. На этом-то месте и нашли Клюжева.

Сразу же возникает несколько вопросов. Во-первых, если убийца хотел скрыть труп, он бы запихнул его под елки – ветки низко склонялись к земле, и вряд ли даже любопытный дедок обнаружил бы его. Если же скрывать труп было ни к чему – почему выбран именно этот уголок? В сущности, в городе можно убить человека в любом месте, особенно если дело происходит ночью. Никто ничего не увидит и не услышит.

Только одно предположение казалось правдоподобным – Клюжева вовсе не собирались убивать. Скажем, с ним решили поговорить без лишних свидетелей. А там уж, когда беседа зашла в тупик, некто решил попросту разрубить гордиев узел.

Ладно, с этим я разберусь несколько позднее. А пока неплохо бы осмотреть все здесь повнимательнее.

Я едва не рыла землю носом, расхаживая туда-сюда по маленькому грунтовому пятачку. Внезапно мое внимание привлекла одна точка, слишком яркая по сравнению с серо-черной землей. Я сначала наклонилась, потом опустилась на колени. Но понять, что это такое, не смогла. Тогда, достав из сумки маленький пакетик и пинцет, я осторожно подцепила щипчиками свою находку и сунула ее в пакет. И только тогда рассмотрела найденное – это была контактная линза. Причем не обычная, а голубого цвета. Маленький, почти прозрачный кругляшок отливал яркой голубизной.

Я положила находку в сумку. Конечно, контактная линза могла находиться здесь черт знает сколько времени. Но вот не верю я в такие совпадения, и все тут! Мне было совершенно ясно – эта вещичка важна. А вот почему важна и что она нам дает, разберусь.

Кажется, не так много у нас в Тарасове оптик предлагает клиентам контактные линзы. Значит, мне нужен телефон.

Но для начала хотелось самой поговорить с дедулей, обнаружившим труп. На то, что кто-то слышал выстрел, я даже не надеялась. Во-первых, место хотя и безлюдное, но шумное – транспорт носится туда-сюда день и ночь. Во-вторых, даже если романтически настроенная парочка или бабуська–божий одуванчик услышали бы выстрел, могли бы его и не распознать. Пиротехника теперь на уровне, чуть ли не каждый день фейерверки устраивают по поводу и без повода. Я-то сразу отличу выстрел от хлопушки или петарды, но обычный человек вряд ли. Но даже если предположить, что выстрел кто-то услышал, то абсолютно маловероятно, что этот кто-то полезет на рожон и станет тут же разбираться, кто стрелял да зачем.

Наш главный свидетель, нашедший труп, проживал в частном доме неподалеку. И я направилась туда.

Войдя в темный коридорчик, я едва разглядела дверь, ведущую в жилые комнаты. И постучала, не найдя звонка.

Дверь распахнулась с такой скоростью, что я едва не влетела внутрь, с трудом умудрившись удержаться на ногах.

– Здравствуйте, вы Волынин Яков Григорьевич? – строго спросила я, разглядывая старичка: дед был еще хоть куда – сухонький, седенький, с ярко блестевшими любопытством тускло-голубыми глазками. – Я из милиции.

И он обрадовался – скучал, видимо, без общества. Его песик – тоже. Маленькая собачонка, двор-терьерчик, радостно облаяла меня.

Но визит к пенсионеру не дал совершенно никаких зацепок – дедок многословно рассказал, как проснулся рано утром («Бессонница, дочка») и отправился в парк гулять с собачкой («Тузик – он ведь не понимает, что рано еще!»). Собачонка побежала к Соснам, и дед за ней. Так он и оказался на полянке.