Текст книги "Афера в Темную ночь"

Мария Быстрова
Афера в Темную ночь

Регесторская империя. Дикельтарк.

Фабрика энергетических проводников

Флориан Келерой

Труп качался на веревке… в одну сторону, в другую… почти незаметно, но качался. Я наблюдала за ним с толикой любопытства. То был первый в моей жизни мертвец. Ощущения возникли сюрреалистические, но в обморок, как машинистка Катрин, я падать не собиралась.

Беатрис Лазар, еще в пятницу ехидно парировавшая мои издевки о ее новой прическе, теперь болталась на потолочном рельсе разгрузочной траверсы главного сборочного цеха. Странно, и как она забралась туда? Наверное, использовала подъемник, а потом влезла в кабину погрузчика, либо просто дошла… Ну да, представляю: пышнозадая Беатрис крадется по пусть и не узкой, но и не широкой шпале, закрепленной на пятнадцатиметровой высоте, чтобы повеситься ровно на середине. Я тихонько фыркнула и тут же ощутила осуждающие взгляды коллег. Но зрелище, наверное, было презабавное. Правда же? Пришлось втянуть щеки и нахмуриться. Скорее всего, я все же пребывала в некоторой растерянности, не может же нормальный человек спокойно смотреть на труп, а мозг всего лишь пытался заставить себя работать именно с помощью подобных идиотских фантазий.

Все сборщики, как один в фартуках, сбились в толпу и угрюмо взирали на почти белое тело, черные пальцы и свернутую голову. В отдалении у лестницы, ведущей на второй этаж, кучковались инженеры. Том пытался привести в чувства Кэт, остальные просто смотрели. Там же к стене из стеклянных кубов привалилась Бланш. Обхватив себя руками, она глубоко дышала. В цех набилась сотня человек, но тишина стояла… гробовая. Каждый понимал, что это означало. У всего персонала будут неприятности – у кого-то побольше, у кого-то поменьше.

Глубоко вздохнув, я протиснулась мимо застывших статуями людей. Выработанная годами привычка требовала проверить, как там моя драгоценная подруга. Но не успела я дойти до огороженного сигнальными структурами коридора, как пространство заполнил знакомый, чуть вибрирующий голос директора Микаэля Крашеля:

– Внимание! Смена в цехах один, три и восемь отменена. Прошу всех построиться по двое и освободить производственную зону для проверки сотрудниками Ведомства. Приближаться к своим рабочим местам, конвейерам и погрузочной станции запрещено. Повторяю…

Люди очнулись от оцепенения, толпа пришла в движение и понесла меня к зоне отдыха под экраном выработки. Я взглянула наверх. Потемневший от негодования лорд Крашель стоял на решетчатом балконе, рядом находилась сухопарая дама в очках и шляпе-котелке, на ее белоснежной рубашке блестел круглый жетон инспектора Ведомства.

В следующий миг раздался шум и неприятный писк. В цех влетели неизвестные структуры, закружились под потолком и вспыхнули гудящими шарами, залившими сумрачное помещение ярким светом. Как интересно. Однажды и я так научусь… По напольным плитам громко стучали каблуки мужских ботинок. К нам приближалась группа людей, одетых в темно-синюю и черную форму. Сигнальные линии зашипели, но никто из агентов не обратил на них внимания. Люди в черном меня не удивили, Беатрис была дипломированной менталисткой, а расследованием, разумеется, займется магический департамент.

Наплевав на приказ директора, я продолжила пробиваться к Бланш. Однажды один важный и по-своему мудрый человек спросит, кто повинен во всех моих бедах, и я должна бы ответить, что это Бланш Майлок! Да-да, не я, вовсе не я, а именно она помимо спиногрыза-братца, будь он неладен! Это ей пришла в голову идея устроиться работать на ФЭП – фабрику энергопроводников. Рорские демоны восстали бы из пепла вместе с моим отцом, узнай тот, что мне придется трудиться в таком месте. Мне – графине Келерой. Впрочем, в наше время лорды и леди предпочитали не распространяться о своих титулах, если не могли похвастаться грамотами на владение собственными землями. Спасибо покойной мамочке, продавшей их ради нашего с Фрэнки счастливого будущего. Видела бы она это будущее.

– Уверена, что все получится? – поглядев на меня из-под толстенных очков, поинтересовалась взволнованная подруга.

То, чего боялась она, меня как раз не волновало. Да, пару лет назад, когда мы пришли сюда впервые, я тоже нервничала, но сейчас мы были уже не в том возрасте, чтобы господа из Ведомства задались вопросом, почему две столь юные магини не носят браслетов какой-нибудь школы. Я машинально покрутила кольцо, доставшееся мне за баснословные деньги, и пропела:

– Абсолю-у-утно, дорогая. Успокойся, пожалуйста, а то я чувствую твою панику в своем желудке.

– Понимаешь, что это значит?

– Что ты ко мне неравнодушна? Это я знала, когда мы еще только познакомились. Иначе с чего бы у тебя до сих пор нет мужа?

Познакомились мы в колледже для одаренных. Никогда не думала, что эта болезненная на вид скромница станет моей лучшей и единственной подругой, но все вышло как-то само собой.

В шестнадцать лет каждого учащегося проверяли на магическую предрасположенность. Однокурсники дрожали от восторга, пытаясь угадать свой тип дара, предвкушали учебу в лучших школах и университетах. Но не я. И не Бланш. И причины у нас оказались схожими. Моей был Фрэнки – младший братец, наказание и крест на всей жизни. Даже не знаю, почему я продолжаю выполнять обещание позаботиться о его образовании и воспитании, данное матери перед смертью. У Бланш имелась своя трагедия – бабуля Лили, девяностолетняя старая перечница, которой, да простит меня подруга, давно пора за грань к предкам. Бросить их мы не могли. А обнаружение дара, особенно уникального, – это прямая повестка в какую-нибудь Боевую школу, университет, Академию целительства или, не приведи демоны, к некромантам. Впрочем, некрофилией я не страдала и точно знала, что труповодство – это не мое.

Бланш, варившаяся в своих мыслях, сарказма не заметила:

– Это все… так противоестественно. В прошлый раз она ярко сияла эмоциями, а сейчас пустая оболочка.

Сотрудники Ведомства уже строили рабочих и случайно затесавшихся в их толпу инженеров по двое.

– О чем ты думаешь?! Оболочка… эмоции… – возмутилась я. – Не время исследовать тонкие тела мертвецов. Протри очки, кого ты видишь?

– Ведомство.

Тяжела моя участь… Захотелось курить. Высокий сухощавый агент, наплевав на запрещающие знаки, уже прикуривал сигарету. Не иначе ощутив мое внимание, он внезапно развернулся и посмотрел на нас. Я немедленно уставилась на потолок, сделав вид, что любуюсь трупом. Да, трупом. Будто холодком повеяло. Этот бездушный сканирующий взгляд изучал меня, профессионально отмечая детали внешности.

– Красивый, – протянула Бланш.

Люди в форме всегда ее привлекали. Я бы даже согласилась с озвученным эпитетом, если бы субъект вышел из своего сурового образа и продемонстрировал способность хоть на какие-то эмоции, как нормальный человек.

Наверняка он прочитал это «красивый» по губам и все понял, пренебрежительно прищурился, выпустил клуб дыма и отвернул свою отмороженную небритую физиономию в другую сторону.

Подруга ситуацию просекла и мигнула с затаенной тоской и разочарованием.

– Ой…

А чего она ожидала? Купила бы себе окуляры потолще и выудила бы кофту подревнее из закромов бабули Лили, удостоилась бы не только мужского презрения, но и откровенного отвращения.

Вообще-то, обычно Бланш вела себя весьма разумно, демонстрировала чудеса понимания, но в некоторых вопросах поражала наивностью. Из-за нее я все еще и торчала на этой фабрике.

– Он смотрел на тебя как на подозреваемую. Как считаешь, кому выгодна смерть твоей начальницы?

Бланш пораженно замерла. Наконец-то ее мозги зашевелились. Волосинки на руках встали дыбом, мои немедленно отреагировали так же. Хм… Незаметно махнув ладонями, я сбросила напряжение и осторожно поглядела по сторонам. Людей было много, но, кажется, на них влияние Бланш не распространилось. Пока…

– Ты… Ты думаешь, они считают, что я… я… Если так, то все пропало! Все пропало, Фло!

Успокоить ее требовалось немедленно, сильное волнение подруги выбьет из колеи не только меня.

– Не обязательно, – принялась я транслировать спокойствие и рассудительность, – есть же еще Винсент и Жизель. На них скорее подумают. Твой имидж – все-таки прекрасная маскировка, а этот маг столь пристально любовался нами, потому что мы одаренные, и в этой толпе нас видно очень хорошо. Идем к инженерам.

– Ладно. – Бланш последовала за мной. – Но вдруг они действительно подумают, что я…

– Ха! Скорее они подумают, что лорд Крашель собственноручно повесил эту несчастную за недобор рабочих, чем за твою попытку подсидеть ее.

Холодные пальчики вцепились в мой локоть, заставив притормозить.

– Не говори так! – зашипела она и сдержанно улыбнулась знакомой сборщице, уже навострившей ушки. – Такие шутки сейчас неуместны.

– Да и вообще… – Проигнорировав поучительный совет, я потянула ее подальше от любопытных. – Что за бред? Как ты себе все это представляешь? Как ее можно было туда запихнуть? Несчастный убийца надорвался бы. Наверное, она снова напилась от безысходности – и вот результат. Помнишь, что было на последнем празднике?

– Фло!

Агенты Ведомства наконец соизволили заняться покойницей. Один из инженеров подогнал кабину к тому самому рельсу, и тело главного секретаря по найму сняли. Зрители выдохнули с облегчением.

– Может, стоит подняться наверх?

Может, и стоит, но мне не хотелось, во-первых, снова привлекать внимание отмороженного агента, шастая по открытой лестнице туда-сюда, во-вторых, попасться под руку Микаэлю. Представляю, в каком бешенстве он сейчас пребывал. Накануне столичная артель устроила ему разнос, теперь еще и за простой придется отвечать, и за бардак, учиненный Ведомством.

– Если бы потребовалось, нас бы позвали, – пробормотала я. – Дыши ровнее, иначе у тебя разболится голова, и у всех вокруг тоже, и вот тогда мы обе действительно спалимся.

Бланш горестно вздохнула, и покалывание в моем затылке прекратилось, но тревога не отступала. Слишком много времени мы провели вместе, и подруга привычно концентрировала свои чувства именно на мне.

Золотистый светляк проплыл над рабочими стендами, завернул под конвейерную ленту с пластинами, полетел в дальний конец цеха к погрузочным кранам и исчез в зоне склада. Гвардейцы в синей форме рассыпали непонятную пудру под тем местом, где недавно висела Беатрис, а отмороженный теперь изучал толпу специалистов. Некоторое время понаблюдав за манерой этого мага держаться, я поняла, что не тетка в штатском, а именно он был тут главным.

– Ты успокоишься или нет?

Все эти давящие эмоции: тревогу, страх – я ненавидела. Страх, действительно настоящий, пробирающий до костей чувством обреченности, мне испытывать не доводилось. Ибо для меня не существовало безвыходных ситуаций, в которых остается опустить руки и покориться судьбе. А если подобные ситуации где-то и случались, я была достаточно умна, чтобы в них не попадать, и уж точно смерть какой-то штатной гадины не могла меня напугать.

– Это не я. Это все вокруг так ощущают.

Замечательно… Если твоя подруга – незарегистрированный и необученный ментальный маг, это влечет определенные проблемы как для нее, так и для окружающих. Считывание эмоций и их трансляция – вот чем часто мучила меня Бланш. Глушить чужие тревоги у нее получалось не всегда, и я сполна познала, как могут биться в истериках всякие нервные особы, переживающие по любому пустяку.

Между тем отмороженный закусил сигарету, стянул с рук перчатки, на пальце блеснуло кольцо деструктора. Хм… Я немного напряглась. Значит, господин следователь, или кто он там, такой же, как я? Это могло добавить нам неприятностей. А не хотелось бы…

Послышался тихий гул, активировалась какая-то схема, и перед ним развернулась непонятная проекция, напоминавшая компас. Меня кольнула зависть. Тоже так хочу! Стрелка крутанулась и указала на нашу толпу. Любопытно. И что это мы тут проверяем? Прислушавшись к разделенному сознанию, я ничего не почувствовала.

Заметив нас, кучерявый Томми призывно замахал руками.

– Девушки, идите к нам! Управляющих и специалистов будут допрашивать отдельно.

Катрин уже очухалась и пила воду, кем-то милостиво конденсированную. На стальном рулоне сидела мужеподобная Нора Барто, начальница производства, рядом с ноги на ногу переминалась позеленевшая от страха Жизель, вторая ассистентка теперь уже покойной Беатрис. На гвардейцев и агентов, исследующих белую пыль на оборудовании, она глядела враждебно.

Ну да, я бы тоже подумала на эту девицу, не знай, что та уже несколько раз оставалась на ночь в кабинете самого Крашеля и, соответственно, получала от него неслабые преференции – например, брала оплачиваемый отпуск, рорские демоны знают сколько раз в год. Нет, я не осуждала, даже одобряла эту ее деятельность. Каждый устраивается в этой жизни как может, как позволяет воспитание и подвернувшиеся возможности, она вот плывет в объятия распутных лордов. Ну что ж, надо пользоваться теми талантами, которыми боги наделили, особенно если других нет. Все мы все понимали. Но при этом не стоило зарываться и задирать свой плебейский нос.

– Флори, Флори, это не ты ли укокошила несчастную леди Лазар?

Терпеть не могу, когда коверкают мое имя.

– Очень смешно, Томми. После такого вопроса в моем списке подозреваемых ты на первом месте.

Парень нервно дернулся и досадливо крякнул, вмиг растеряв злую иронию. С тех пор как ему надоело добиваться моего расположения, он только и делал, что упражнялся в остроумии и попытках высмеять меня. Мелочный, мстительный ублюдок.

– Как вы можете? – оторвалась от платка с нашатырем Жизель. – Бессердечные. Она же умерла! Умерла! В пятницу была, а сегодня нет! Она же вас всех на работу устроила! Можно же выразить чуть-чуть уважения бедной женщине!

Хмыкнув, я поспешила отвернуться к Бланш, теперь подпиравшей другую стену. Прикрыв глаза, она считала до ста и обратно, пытаясь абстрагироваться от внешнего мира. Ресницы подрагивали, но за линзами очков этого никто не видел. Жаль, помочь ей справиться с даром я не могла.

Очередь рабочих тем временем быстро двигалась. Их задерживали в учебном зале всего на пару минут, потом отпускали по домам. Наконец туда вызвали Тома и Нору. Началось…

Надо отвлечься, расслабиться. Вот интересно, что сейчас делал Фрэнки? Не приведи предки, опять решит прогулять колледж или тренировку у мастера Шепарда. Видите ли, наставник ему не нравился. А мне не нравилась цена, которую приходилось платить за обучение этого сопляка, но лучше Морриса Шепарда – мастера мечей не сыскать во всей империи. Пару лет назад мне тоже удалось потренироваться у него некоторое время, пока деньги не закончились. Ну да, почти так оно и было… Ладно. Все потом. Два инженера скрылись в зале. Я потерла кольцо специалиста по бытовой магии. Человек из Гильдии уверял, что проблем не возникнет, что оно настоящее, снятое с какого-то трупа на последней войне. Браслет же официально выдала мне ФЭП, и эмблема из стилизованных структурных линий завода подтверждала это. Поэтому все будет хорошо.

Нора вернулась с допроса и теперь беседовала со старшим смены, Винсентом, и спецом по качеству, до меня долетали обрывки фраз:

– …семнадцать до полуночи. Придется выходить в ночь и перестраивать расписание зарядки ротора, иначе план не выполним…

– …уволились тридцать два человека…

– …а что делать?

Между тем господин главный агент погасил магическую проекцию, поморщился своим мыслям и неспешно, вразвалочку направился к лестнице. И все же, какую структуру он применил? Насколько я знала, не существовало ни одной формулы или схемы, способной определить тип дара. Это могли сделать только опытные маги, и то не каждый, а лишь тот, чья предрасположенность была такой же, как твоя. Собственно, только этот вопрос меня и заботил, потому что себя я считала никаким не бытовым магом, а настоящим деструктором. Хотя мы с Бланш и сбежали с проверки в институте, но я точно деструктор! А кем еще я могла быть? Теория структур хоть как-то занимала меня в отличие от всего остального, и однажды, когда Фрэнки наконец отправится в Боевую школу, я пойду учиться, смогу сама создавать новые заклинания, может, поступлю на службу все в тот же Институт артефактологии и верну нам родовые земли. Надо только продержаться. Еще чуточку! Род Келерой не затеряется в истории, обещаю!

Вблизи инспектор выглядел еще более недовольным, чем издали, более костлявым и сухим. Он снова скользнул по специалистам острым прищуренным взглядом, и каждый наверняка подумал, что уж его-то и считают первым подозреваемым. Не останавливаясь, этот мистер щелкнул пальцами и скрылся под лестницей, двое сотрудников в черном последовали за ним.

На самом деле Беатрис действительно могла повеситься. Это только для рабочих главный секретарь по найму – милая тетушка, на претензии Микаэля хлопавшая большими рыбьими глазами, а ведь эта несчастная старая дева к сорока годам так и не обзавелась ни мужем, ни детьми. Леди Лазар была, как и я, из разорившейся семьи. Ее фамилию вычеркнули из списка влиятельных родов, не приглашали на мероприятия в императорский дворец, и даже недавняя реформа наследования, уравнявшая в правах знатных мужчин и женщин, не позволила бедной графине поправить свое положение, ибо оно зависело от денег, а добыть их в наше время весьма непросто. Бланш, у которой порой случались проблески тонкого виденья, говорила, что и с даром ее начальнице тоже не повезло, поэтому должность секретаря по найму, которую та занимала уже лет десять, стала ее потолком. Чего бы и не повеситься? Сколько можно изводить более привлекательных, удачливых, одаренных коллег своим занудством и бесконечными подставами. «Ах, лорд Крашель! Это все Винсент, недоумок, забыл, а я ему говорила, правда-правда!» Впрочем, в нашей милой песочнице каждый, кроме нас с Бланш, был сам за себя.

Гвардеец махнул рукой, и специалист по качеству исчез в проеме. На этот раз ожидание длилось бесконечно долго. Зона отдыха опустела, в ней остались только мы, Жизель, Винсент, да еще со второго этажа приковыляла тетушка Шонна – бессменная глава расчетного отдела ФЭП и моя непосредственная руководительница. В отличие от Бланш мне с начальницей повезло. Пожилая женщина сразу сообщила, что копать под нее не стоит, а я сразу ответила, что задерживаться на ФЭП до конца жизни не собираюсь. Подруга тогда отчитала меня за подобную неосмотрительную откровенность, но Шонна утвердила мою кандидатуру на место своей ассистентки.

По плану Фрэнк проучится еще три года, и тогда обещание, данное четыре года назад матери, будет исполнено. «Флориан, дочь, мужчины морально гораздо слабее нас. Они не приспособлены к жизни в одиночку, не могут позаботиться о себе в быту, а Фрэнку ведь только девять! Если его не направлять, он пропадет, станет каким-нибудь нищебродом либо свяжется с Гильдией! Тогда наш род будет обречен! Граф Келерой – это лицо семьи, Флориан. Обещай позаботиться о брате… следить за ним, я не смогу умереть спокойно, если буду думать, что ты бросишь его. Фрэнк одарен, я чувствую. Сильно одарен. Устрой его жизнь, и он отблагодарит тебя!» Сомневаюсь, что мелкий потребитель когда-либо меня отблагодарит, но демоны с ним.

Бланш покрепче закуталась в безразмерный кардиган, ее губы продолжали шевелиться. Говорят, ментальные маги владеют собой даже в самой критической ситуации, но ее, понятное дело, этому никто не учил.

Не отдавая себе отчета, я потянулась к портсигару на поясе, но тут же отдернула руку, села на палету и принялась разглядывать свои лаковые туфли-лодочки, фиолетовые в черную полоску брюки, не слишком дорогие и оттого, как мне казалось, некачественные.

– Ты помнишь, что сегодня мы собирались в «Столы»?

Подруга распахнула глаза.

– После всего этого? Может, меня арестуют…

Я покосилась на Жизель. Ее корсет, коротенькие шорты и чулки в сетку поражали безвкусицей.

– Мы давно там не были.

– Как же давно? В прошлом месяце. Покажется подозрительным, если мы снова выиграем. Так и на неприятности можно нарваться. Или на Гильдию.

– Неприятностей не будет, а вот деньги нужны. У меня пустой кошель.

Бланш покусала потрескавшиеся губы.

– Фло, просто пора перестать транжирить их направо и налево, и не придется так рисковать.

Только нотаций, достойных бабули Лили, из уст маленькой менталистки не хватало. Сама-то она, разумеется, правильно тратила свои медяки, а будь поумнее, уже заняла бы место Беатрис, а не общалась с этими пропойцами из неодаренных. Считав мое настроение, Бланш понурилась. Она не всегда меня одобряла, но любила, да и мы были в одной лодке, раскроют одну, найдут и вторую…

– Ты знаешь, я иначе не могу. Моя семья никогда не затягивала пояса, и я не стану. Жить в какой-то лачуге, добираться на эту мерзкую фабрику на скрипучем велосипеде, как ты? Ну уж нет. Я заслуживаю большего. Много большего, дорогая.

– Миссис Вефлер, мисс Келерой, проходите! – провозгласил гвардеец.

* * *

Я взглянула на свое отражение в тусклой стеклянной стене и нацепила на лицо вежливую, немного наивную улыбочку. Блузка простая белая, брюки строгие. Нормально. Чем ты беднее, тем обычнее и невыразительнее должен быть твой наряд, особенно здесь, в рабочем районе. Это придворные фрейлины-бездельницы могли носить экстравагантные одежды по последней моде, а я… Я буду делать это потом.

Придержав перед Шонной дверь, я прошмыгнула в зал. С низких кирпичных сводов свисали лампы, над каждым рабочим местом было закреплено по железному плафону, дальнюю стену занимало окно, из которого лился яркий дневной свет.

За ближайшим столом сидела та самая агентша в штатском, а за соседним конечно же мрачный деструктор, охрана осталась у дверей.

– Мисс Келерой, – нахмурилась тетка, поглядев на браслет. – Одаренная?

– Да, мэм! – Голос прозвучал звонче обычного.

– Твой клиент, Бен.

– Я в курсе, – невежливо перебил он коллегу, переключаясь на меня.

Свет падал на его лицо сбоку. Вообще-то, если бы не ясно транслируемое раздражение, ничего примечательного в его внешности не нашлось бы. Обычный. Волосы черные, короткие, нос не прямой и не курносый – средний, на лбу морщины, на щеках легкая небритость, глаза… Вот глаза очень темные, почти черные… как у воленстирца – брр! – и мерцающие. Ах ты! Пару раз Бланш передавала мне через браслет образы тонкого зрения, и я предполагала, что он там видел. Решил выбить у меня почву из-под ног? Или поиграть? Играть я люблю, прекрасно режусь в рейших, лучше многих.

Пауза затянулась, маг оглядывал меня хмуро, исподлобья. И с чего это сердце забилось чаще? Может, он и не смотрел глубоко? А даже если и так, не стоило об этом думать. Девушкам моего возраста положено наивно улыбаться, хлопать глазами, тем более у меня такая тушь на ресницах, что не глаза, а глазищи. Мужчины всегда покупались. И если захочу, этот тоже будет думать о моей красоте, а не о кончине Беатрис, не о моих кольцах и браслетах. Возраста этот господин хотя и неопределенного, но я бы не дала ему больше тридцати, а значит, он не должен почувствовать во мне родственную по магии душу. Вот если бы ему было сорок или хотя бы тридцать пять… А пока надо верить в лучшее. Отец говорил, что побеждает тот, кому победа нужнее. А мне она нужна. Ой как нужна!

– Присаживайтесь, мисс. – Он кивнул на стул напротив, куда я грациозно опустилась, закинула ногу на ногу и выжидающе уставилась на инспектора.

Нет, глаза все же были карими. Обычными. И браслет обычным, и кольцо, но вел этот тип себя так, будто являлся самим начальником Ведомства или, по крайней мере, его заместителем. Красивые ухоженные руки лежали на столешнице, он не боялся испачкать идеально белые манжеты о нашу промышленную пыль, излучал уверенность в себе. «Я потрепанный волк, посадивший многих преступников, и тебя, детка, точно выведу на чистую воду, придется паковать чемоданы и катить в какую-нибудь глушь, учиться управлять своим даром, а за твоим братцем присмотрит детский надзор».

– Курите?

– Да, пожалуйста! – расцвела я весенним бутоном.

Он протянул свой портсигар с не слишком дорогими, но и недешевыми папиросами. Сойдет. Мои, конечно, лучше, но тогда инспектор увидит фирменные воленстирские сигаретки по цене шег за пачку и задастся ненужными вопросами. Я схватила одну, щелкнула пальцами, и бытовая схема зажгла кончик, в нос ударил приторный аромат. Вот теперь можно и поговорить.

Лежащая передо мной папка раскрылась.

– Ваше полное имя?

– Флориан Келерой, сэр.

– Где проживаете?

– Осенняя, пятнадцать.

Шариковая ручка остановилась на строчке. Да, это не самый дешевый район.

– Вы леди?

Ха! Разве можно задавать такие вопросы, проказник?

Я стряхнула пепел в стальной стаканчик и прислушалась к собственным ощущениям – пульс выше нормы, но при этом мне не жарко и не холодно, а дыхание ровное, размеренное. Отлично, значит, я пребывала в правильном состоянии. Бланш называла его контролируемым стрессом и часто завидовала этой моей способности.

– Нет, иначе бы назвалась по-другому.

Вежливая улыбка не покидала моего лица.

Итак, первая ложь пошла, но даже если проверит – не страшно. Всегда можно сказать, что скрываю свой статус от коллег. Ведь, кроме лорда Крашеля, покойной Беатрис, и меня в наших рядах аристократов не было. Да и что-то подсказывало, что даже Бланш он подозревает сильнее, чем какую-то сотрудницу из третьего отдела.

– Какой у вас дар?

– Бытовая магия.

Любой иной одаренный на немагической специальности выглядел бы странно, а вот бытовой маг вполне подойдет. Слабенькая девчонка прошла обязательный учебный курс и решила устроиться на непыльную работку не по специальности. Больше всего я опасалась услышать вопрос о годе окончания института, но, к счастью, такового не последовало.

– Я должен предупредить вас об ответственности за дачу ложных показаний.

Если мы перейдем к разговору по существу, лгать мне не придется. Царственно кивнув, я поинтересовалась:

– Простите, а как зовут вас?

Мужчина скривился, как если бы я ему на больную мозоль наступила, потом устало выдал:

– Инспектор магического департамента центрального отделения Ведомства Арклин.

Ха! Просто инспектор? Просто Арклин? Без приставок? Какая досада.

– Очень приятно! – кокетливо махнула ресницами и заулыбалась обворожительнее.

Маг некоторое время понаблюдал за моими ужимками.

– В каких отношениях вы состояли с повешенной?

Все же с повешенной? А не с повесившейся. Ладно.

– Хм? В рабочих. Но в дружеских у нас тут никто не состоит, если вас это интересует, – поведала я доверительно. – Коллектив управленцев всего двадцать человек. Как и везде, каждый желает работать меньше, а получать больше. Как и всегда, каждый старается перевалить любую ответственность на соседа. Мы с леди Лазар пересекались только в кафетерии либо в комнате отдыха. Вообще, она была весьма располагающей особой, как и любой менталист, но молодых сотрудниц недолюбливала. Если честно, мне ее искренне жаль. Графиня, вынужденная работать на какой-то фабрике, чтобы свести концы с концами… Это ужасно. Но все же она была из аристократов, и такое поведение… Фу-у-у.

Пожав плечами, я продолжила:

– Если вам интересно мое мнение… Думаю, во всем виновата ее несчастная судьба. Да. Когда тебе за сорок, а ты не можешь похвастаться ни статусом, ни состоянием, ни семьей, на худой конец. Наверное, это может добить. Леди Лазар часто выпивала. Это так печально…

Вздохнув, я потупила взор. Тут, главное, не переиграть, почувствовать грань.

– Чем занимаетесь на фабрике?

– Помогаю миссис Вефлер. Она не в том возрасте, чтобы кататься по Дикельтарку, а я вожу документы, обсчитываю запасы. Ничего сложного. Работаю на полставки.

– Почему? – Он что-то записал в папку.

– Я опекун младшего брата. Наши родители рано умерли. К сожалению, мы не можем позволить себе полный пансион, и приходится следить за его свободным временем. Он весьма одаренный юноша, значительно одареннее меня, и вы наверняка представляете, сколько сил и средств необходимо вложить в его подготовку, чтобы потом не возникло проблем.

Эта тема Арклина не интересовала.

– Когда вы видели леди Лазар в последний раз?

– В пятницу днем. Когда уходила с работы. Это было часа в два.

– Где вы провели тот вечер?

– Забирала брата из группы по фехтованию.

Неужели Беатрис висела тут с пятницы? И никто из обходящих ее не заметил? Впрочем, на время простоя верхний свет отключали и работали только сигнальные дорожки, а они тусклые, так что цеха погружались во мрак.

– Что за секция?

– Мастера Шепарда.

А вот тут в его глазах зажегся нехороший интерес. Рорские демоны!

– Я знаком с Моррисом. Тренировался у него.

Плохо, плохо! Я восторженно вспыхнула:

– Он чудесный мастер, правда?! Стоит это, конечно, баснословно дорого, но мне для своего брата ничего не жалко! Юноша должен уметь защитить себя, свою сестру, страну! Да и просто это ведь красивое искусство! Сколько там восхитительных приемов: стальной веер, пташечка, тройной финт…

Услышь это Фрэнки, подумал бы, что я стукнулась головой, но мое бормотание, несомненно, утомляло инспектора. Надеюсь, ему не вздумается наведаться к мастеру, иначе с чего бы тому не сказать, что я тоже неплохо справляюсь с этими приемами? А еще и моей судьбой заинтересоваться. Ведь я слишком давно не появлялась на его пороге после того нехорошего разговора. Стало не по себе. Возможно, пора посетить старого учителя? Мистер Шепард понятливый, если все объяснить, он не станет закладывать меня. Наверное… Эту мысль следовало тщательно обдумать.

– Ладно. Вы должны знать, что вас могут вызвать для дачи дополнительных показаний повесткой.

– Конечно, – закивала я. – Буду счастлива увидеться с вами снова!

Не приведи предки. Это точно не тот мужчина, с которым я бы хотела продолжить хоть какое-то общение.

– Можете идти.

Его холодный скучающий взгляд до последнего упирался мне в спину. Маг в черной форме распахнул дверь, но я не позволила себе расслабиться – рано! Теперь главное, чтобы и Бланш отыграла на отлично. Впрочем, допрос больше походил на опрос и напугал бы только того, кто действительно замешан в убийстве.

Подруга уже стояла за порогом, бледная и взволнованная. Я ободряюще ей подмигнула, дождалась, пока дверь в зал закроется, задвинула чужой трепет подальше и быстро шагнула в узкий проем справа от лестницы.

А затем со всех ног помчалась вперед по мало кому известному коридору. Впереди находилась курилка, каморка уборщиц и место для хранения их инвентаря. Фу-у-ух, фу-у-ух, фу-у-ух! – по левой стене за толстыми прутьями неспешно крутились огромные серебристые вентиляторы, создаваемый лопастями ветер мгновенно растрепал мою идеальную укладку. Плевать! Быстрее! Быстрее! Справа мелькали лабиринты труб, прикрученных к стене. Под ложечкой засосало. Если меня заметят… Нет! Никто меня не заметит!