Текст книги "Фонарейка"

Тайная комната

– …почему вы уничтожили янтарную комнату?

– Это была случайность. Нелепая случайность, мне очень жаль.

– А я вам скажу, зачем вы это сделали… чтобы избавиться от главной конкурентки.

– Какой еще конкурентки?

– В конкурсе на самую тайную комнату. Уважаемая келья чернокнижника, мы вынуждены дисквалифицировать вас за убийство Янтарной комнаты.

– Ну, знаете, это просто смешно. Вы ничего не докажете.

– Вы правы, у меня нет ни одного доказательства.

– В таком случае первое место по праву принадлежит мне, не так ли?

– Ошибаетесь. Первое место присуждается настоящей тайной комнате.

– И что же это за комната, если не секрет?

– Это секрет.

– В смысле?

– В смысле, секрет. Какой должна быть настоящая Тайная Комната? Прежде всего, о ней никто не должен знать. Так что победа присуждается самой Тайной комнате, о которой не знает ни одна живая душа, даже те, кто её строили.

– Не может быть… как можно построить то, о чем не знаешь?

– Собирали по кусочкам, каждый свой фрагмент, не зная, что именно делают… спрятали на пустом фрегате, который пустили в океан по воле волн… Где сейчас эта комната, и на что она похожа, не знает никто. Так что получайте свое заслуженное второе место, поздравляю вас, впрочем, без особого удовольствия.

– …Ловко вы с ней обошлись. Но признайтесь, вы это придумали? Про тайную комнату? Её же не существует?

– Может, существует… а может, и нет… мне важно только одно… Янтарная комната отомщена…

Любви нечаянная капля

– …что… что вы туда добавили?

Так опешиваю от этого вопроса, что даже поначалу не понимаю, о чем идет речь.

– Куда… добавил?

Вспоминаю все яды, заботливо подлитые и подсыпанные в вино и кофе коронованных особ, думаю, кому из них что могло не понравиться, вернее, уже не им, а их родственникам, хотя как раз родственники довольны, дальше некуда…

– Что вы туда добавили? – генерал показывает на чертежи механического рыцаря, исполинского громилы, гордость моя, перед таким ни один враг не устоит, все империи будут у наших ног…

– Что. Вы. Туда. Добавили.

Отчаянно вспоминаю эликсир, который заботливо готовил по крупицам, по каплям, и никакие рецепты тут не помогут, тут надо подбирать интуитивно, наугад. Отвагу, холодный расчет, пару капель безрассудства, пару капель осторожности, осмотрительности, немного ума, но не слишком много, чтобы ни о чем не задумывался…

– Что… что вы добавили?

– Вы хотите, чтобы я рассказал вам рецепт?

– Я хочу, чтобы вы объяснили мне, какого черта этот рыцарь сходит с ума! Вы обещали мне опустошенные города, усеянные трупами, а я что получаю? Какого черта он до сих пор не отдает Цитрусовую Цитадель?

– Я… обязательно разберусь… – склоняюсь над чертежами и записями, косо смотрю на генерала, ну уйди давай, уйди, дай мне подумать.

– Ну, уж нет, дорогой мой, так дело не пойдет… Вы лично отправитесь туда и разберетесь, что там творится!

Понимаю, что генерал не будет слушать никаких возражений, если ему вздумается послать меня к самому черту в пекло, он это сделает, не дрогнув.

Сажусь в крылолет, даже не пытаюсь напомнить про морскую болезнь – здесь это никого не интересует. Крылолет взмахивает крыльями, мир уходит из-под ног…

…Цитрусовая Цитадель предстает передо мной блестящей громадиной во мраке ночи в свете луны – направляю крылолет ближе, ближе, отчаянно вспоминаю эликсир, – ложку отваги, ложку удачи, каплю осторожности, каплю безрассудства… Бережно смешиваю все это в темноте ночи, в тусклом свете свечи в предрассветный час, когда уже с трудом видишь, что написано на этикетках, в спешке хватаешь не то, скорее отодвигаешь, чтобы не уронить в эликсир ни капли чего-то лишнего… Бессонная ночь, последние минуты, наскоро схваченный пузырек… с чем? Нет, быть не может, ни одной капли не скользнуло в драгоценное зелье, нет, нет…

…и все же…

Крылолет замирает над крышей цитадели, смотрю во двор крепости, усеянный изрубленными останками воинов – и что ему не понравилось, этому генералу, все идет так, как должно идти…

И все же…

…не сразу замечаю девушку в каком-то подобии доспехов, она сидит на балконе третьего с половиной этажа, мой механический исполин склонился перед ней. Ну, давай же, пронзи её мечом, ну чего ты ждешь… Нет, не пронзает, и я не верю себе, когда он опускается перед ней на одно колено, протягивает сорванную в саду розу, вот ведь черт…

И вертится, вертится перед глазами бессонная ночь, крохотный пузырек в моих руках в тусклом свете свечи, пузырек, из которого не должна была упасть ни одна капля, и быть не может, чтобы она все-таки упала, нечаянная капля лю…

Отпуск

– Номер четырнадцатый!

– Я!

Делаю два шага вперед, как учили. Замираю.

– Согласно постановлению Консорциума вам полагается единственный в жизни отпуск.

Все изумленно вздыхают, хотя это запрещено, все вздрагивают, хотя это тоже запрещено.

Я теряюсь, я не знаю, что говорить, что делать, на этот счет нет никаких инструкций, – я просто жду.

– В сто восемнадцатом кабинете получите свои воспоминания, после чего отправляйтесь к порталу. Исполняйте.

Исполняю. Чувствую, как те, мимо кого я прохожу, замирают, смотрят на меня – кто с восхищением, кто-то с сочувствием, мало ли, кто его знает, что это за отпуск такой, может, это что-то плохое, может, это хуже казни и камеры пыток, если что-то может быть хуже…

– А-а-а, это вы, Иуоо… – кивает сто восемнадцатый номер, – сейчас, сейчас подключим… Только осторожненько, воспоминания надо аккуратно вспоминать, чтобы не все сразу…

Прислушиваюсь к себе – тут же понимаю, что зря я это сделал, память буквально вонзается в мое сознание, больно, сильно, до крови, до слез, до искр из глаз. Сознание кровоточит от каждого аккорда дайко, от каждого всполоха тётина, висящего у входа, от каждого шелеста ветерка в зарослях бамбука. Мне страшно, хочется вырвать эту память с корнем, и в то же время сладко и трепетно, вот от этого и страшно, что сладко и трепетно осознавать, что я Иуоо…

– Идите к порталу… код четырнадцать, активируете, пройдете. Отпуск десять дней. Исполняйте.

Утешаю себя, что десять дней можно выдержать что угодно, здесь и не такое было в конце концов. Набираю на портале номер, жду, почему-то в глубине души надеюсь, что ничего не сработает.

Срабатывает – пугающе быстро, я и ахнуть не успеваю, как оказываюсь на тропинке, ведущей к деревне, недовольно думаю про себя, что могли бы открыть портал хотя бы на перроне, так было бы привычнее… для кого привычнее… для Иуоо… Я не хочу быть Иуоо, я не хочу вспоминать, как это – быть Иуоо, но меня никто не спрашивает, моя память уже работает на всех оборотах, я безошибочно иду к дому возле старой криптомерии, я открываю калитку, я ищу Аои, Аои нет, ну еще бы, сколько лет прошло, она уже замужем, не иначе, или переехала куда-нибудь…

Буквально натыкаюсь на Аои, почему она отскакивает от меня, как от прокаженного, почему она кричит – каса-обаке, каса-обаке, разве я похож на…

…мельком вижу себя в зеркале, сам от себя шарахаюсь, как от прокаженного, почему я и вправду выгляжу как каса-обаке, одноногий одноглазый зонтик с длинным языком… Осторожно ступаю за Аои, все косятся на меня, я сам кошусь на себя, что за злой дух заколдовал меня…

Вечереет. Спохватываюсь, а ведь у меня осталось всего восемь дней, и отпуск кончится, память отправится в архив, и хорошо, если в архив, а ведь скорее в утилизатор, потому что больше она никому не нужна. Надо что-то придумать, говорю я себе, надо разорвать контракт, знать бы еще, как это сделать, прогнать бы еще окаянную мысль, что это невозможно…

Мне не дают додумать, портал буквально выхватывает меня из реальности, швыряет в коридоры Консорциума, падаю на колени перед Первым.

– Мы сожалеем, произошла ошибка.

– М-м-м?

– Произошла ошибка. Вам полагается совсем другой отпуск, мы перепутали…

– Но…

– …не беспокойтесь, вы получите свой отпуск весь до последнего дня, вы отправитесь…

– А можно туда снова?

– Это невозможно… да не волнуйтесь вы так, вас ждут мрачно-лиловые равнины под тремя солнцами… Вы… вы что?

Только сейчас понимаю, что кайлой можно не только вырубать минералы, но и убивать. Номер первый падает навзничь, обшариваю его карманы, отпуск, отпуск, отпуск, нет, чер-р-рт…

Я сталкиваюсь с ним в коридоре, даже не успеваю прочитать номер, да это и неважно – взмахиваю кайлой, кровь плюет мне в лицо, обшариваю карманы, номер, номер, номер – он оказывается на запястье. Еще одним взмахом кайлы отсекаю руку мертвеца, пробираюсь к хранилищу отпусков, пробую – портал выдает город-лабиринт, будто парящий в невесомости, нет, не то, не то, там было… вспомнить бы еще, что там было…

Проделки лунного призрака

– …я точно это видел, ваша честь, потому что в тот вечер светила луна.

– Ну, знаете, это самое бредовое доказательство, которое мне доводилось слышать. Я бы даже сказал, что это самая наглая ложь.

– Но я действительно видел, как ярко светила луна!

– Позвольте поинтересоваться, как вы это видели, если луна уже две тысячи лет как рассыпалась на обломки и упала на землю?

– Я и сам не могу объяснить произошедшее, могу сказать только одно – в ту ночь ярко светила луна, поэтому я видел, как юный паж прокрался в королевскую сокровищницу.

– Вы продолжаете упорствовать в своей лжи?

– Но это…

– …довольно! Стража! Отрубите ему голову!

– Постойте! Ваша светлость, взгляните!

– Куда? В чем дело?

– Посмотрите… там… за окном…

– Что такое… вот это да… этого… этого просто не может быть.

– Но, тем не менее, вы видите… вы все видите…

– Свет луны… с ума сойти можно…

– …ваша светлость, я могу найти только одно объяснение…

– И какое же, мой дорогой астроном?

– Да, луна распалась на осколки, но, так сказать, дух луны, лунный призрак все еще остался на небосводе, и то и дело является людям. В конце концов, когда еще появляться призраку, как не ночью?

– Вот оно что… значит, казначей был прав…

– …как вам удалось это сделать?

– Очень просто, друг мой, проще не бывает… взгляните…

– Что это… невероятно…

– Оптическая иллюзия, не более того, фонарики и линзы, и – вуаля – лунный призрак перед нами во все красе!

– Что-то море беспокоится.

– Да, сегодня оно бушует, как никогда. Давайте, давайте, налегайте на весла, или хотите, чтобы нас сцапали с казной? Хватятся же, что казна пустая…

– Может, лунный призрак тому виной? Я слышал, луна создавала приливы…

– Ну, если бы здесь было не так опасно, я бы посмеялся над вашими шутками… держите же весла! И выключите мой фонарик, черт его дери!

– Я выключил.

– А это что тогда висит в небе?

– Я… я не знаю.

– Черт подери, да разбейте же его! Дайте я сам… вот так… что за чертовщина эта дрянь в небе…

– Думаете, это она вызвала прилив?

– Да уймитесь вы! Этого… этого не может быть! Не может быть никакого лунного призрака! Держите весла… чер-р-рт…

Зима на отдыхе

– Сегодня у нас, – говорит Пальма.

Пальма не потому, что пальма, а потому, что Пальма.

Пальме не верят, отмахиваются, что ты несешь, быть не может, не у нас, не у нас.

Пальме верят, просто не хотят делать вид, что верят, вот и говорят – не у нас.

Хотя уже видят, что у нас, еще как у нас.

Песчаные пляжи и пальмы заметает снегом, там, где никогда не было снегов и зим.

Ну, зиме тоже где-то отдохнуть надо, – бормочет кто-то.

На кого-то шикают.

Собирают вещи, усаживаются в машины, уезжают в никуда.

Падает первый снег.

Пальма берет билет до Северного полюса, ей отвечают – так не бывает.

До Лапландии, не сдается Пальма. До чего есть.

Пальма с трудом произносит – Сваль-бард, Лонг.. Лонг… Лонг-йир. Шпиц-бер-ген.

Приятного полета.

Пальма грузит в вездеход пластиковые пальмы и цветы, едет на север.

Оглядывает снежную равнину.

Расставляет пальмы и цветы, рассаживает искусственных птиц.

Ждет.

Руками в неуклюжих рукавицах ловит радиоволну.

Слушает.

..зима, уже почти готовая обосноваться на Мальдивах, вернулась на север, что совсем не свойственно зиме, которая привыкла отдыхать…

Пальма улыбается.

Путешествие во сне

Когда ваши дети начнут путешествовать во сне – а они начнут, даже не надейтесь, даже не обольщайтесь, даже не задирайте гордо голову, рано или поздно все равно начнут – напомните им, чтобы ни в коем случае не сходили с тропинки. Расскажите им, как выглядит тропинка, да они и сами поймут, объясните, что ни в коем случае не надо с неё сходить. Покажите им болотные огни, заманивающие в чащу, покажите им ложные тропы, покажите им непролазные топи и непроходимые чащи. Впрочем, можете не показывать – они все равно сойдут с тропинки, все же сходили, и они сойдут, убегут в самую чащу, только вы их и видели. И не вините детей, вспомните, как сами убегали, сходили с тропинки, исчезали в глубине чащи, строили там свои пряничные домики, лесные города.

Так что смиритесь с тем, что дети сойдут с тропинки, обустроятся в своем пряничном домике, и будут рассказывать своим детям, что путешествуя во сне, нельзя сходить с тропы…

Дневник исследователя иных миров

…помогите мне!

Я потерялся!

Вы не понимаете меня?

Простите, я тоже не понимаю ваш язык.

Я даже не вижу, кто вы, я только догадываюсь, что вы существуете, и обладаете разумом.

.

…судя по всему, объект служил для записи какой-то информации…

…предполагаем, что перемены в строении кристалла – это попытки передать информацию…

.

…я не знаю, в каком из миров сейчас находится мой владелец.

Если вы можете путешествовать между мирами, или хотя бы передавать между ними информацию…

…поймите, что он не просто мой владелец, между нами существует куда более глубокая связь…

.

…три вспышки и последующие за ними через некоторые промежутки одну вспышку и четыре вспышки интерпретировали как число Пи…

…больше всего напоминает уравнение Шредингера, в частности, квантовую интерпретацию многомерных миров. Судя по всему, источник информации пытается рассказать нам о параллельных мирах, из одного из которых он прибыл…

.

– …что вы можете сказать о множественности миров?

– Мой хозяин насчитал их около сорока миллиардов.

– О, ничего себе… это же как долго вы уже странствуете с хозяином?

– Вы имеете в виду… отрезки времени?

– Да… если вас не затруднит перевести это в года или тысячелетия…

– …боюсь, здесь нет смысла говорить о едином отрезке времени, мы много раз переживали множество одних и тех же временных отрезков…

– …это удивительно… А вы можете рассказать, как выглядит ваш хозяин? Ну, если вы просите его найти, должны же мы знать, на что он похож!

– Сейчас я как раз пытаюсь представить, какие именно ваши приборы могут воспринять моего хозяина…

.

…очередной мир, который я принял за настоящий, оказался лишь моей собственной записью. О, боги и небоги, остался ли хоть один настоящий мир?

.

…если бы вы могли видеть невидимое, вы бы увидели в бесконечной безмировой пустоте нечто, способное записывать и рассказывать…

Из прошлого

…возвращаюсь из прошлого – надо спешить, надо успеть до рассвета, пока меня не хватились. Возвращаюсь из прошлого, где еще можно было смотреть на звезды, где еще можно было петь песни. Из прошлого, где еще помнили, что такое звезды, и что такое песни. Каждый раз, когда я пересекаю невидимую границу прошлого и настоящего, мне становится больно, когда отпадают обрубленные крылья – впрочем, когда я снова иду в прошлое, мне опять становится больно, когда крылья снова прирастают к спине кровавыми обрубками. С воспоминаниями тоже больно – когда они стираются по возвращению из прошлого, и я забываю, что такое летать. Вспоминать, как летать, тоже бывает довольно мучительно, но оно того стоит.

Возвращаюсь из прошлого до рассвета, делаю вид, что спешу на работу, ленивый часовой требует удостоверение удостоверения, показываю знак, выжженный на правой руке и на челе, часовой отрешенно кивает. Кажется, он сам вернулся из прошлого, и у него за спиной еще кровоточат обрубки крыльев.

Я спешу – мне еще нужно вернуться из прошлого, я почти бегом пересекаю прошлое, чтобы вернуться в свое настоящее, где от мрачного величественного города остались безжизненные руины. Я хочу сохранить остатки свежих воспоминаний о прошлом, об электрическом свете и горячей воде, да хотя бы запах хлеба – воспоминания обрубаются с корнем, я прячусь в глубины подвалов и расщелин, чтобы не попасть под лучи смерти. Я тороплюсь – мне еще нужно вернуться в свое настоящее, в пепелище города, лечь на свое место – у перекрестка, где когда-то было кафе для кафе, потом были заколоченные окна, потом нехитрое убежище от лучей смерти, потом пепелище, и мои обугленные останки на углу. Меня уже нет в живых, и все-таки ухитряюсь сунуть руку за пазуху, посмотреть, не получилось ли в этот раз вытащить кусок прошлого – нет, снова все растворилось бесследно, опять не получилось, может, в следующий раз…

Кот, который гулял не сам по себе.

– …уважаемый кот, вы обвиняетесь в нарушении закона.

– Мя?

– Встаньте!

– ..да что такое, почему когда я говорю встаньте, встают все коты?

– Потому что нас всех зовут Кот, что непонятно-то?

– Нет, я про того кота, с белым пятнышком… Итак, почему вы гуляете не сам по себе?

– А что такого?

– А то такого! Где это видано, чтобы коты гуляли не сами по себе? где это видано, чтобы уважающие себя коты разгуливали по другим котам?

– Да покажите мне закон, который запрещает котам гулять не самим по себе! покажите!

– Ну, знаете… похоже, придется его принять… потому что другим котам, знаете ли, не нравится, что вы разгуливаете по ним туда-сюда!

– Кому не нравится? Кому не нравится? Уважаемый кот, вам нравится?

– Ну… кот же по мне гуляет, не блохи же…

– А вам?

– Да мне, как-то все равно, а вот что хозяева третью порцию завтрака не дали…

– А вам?

– А мне диван рвать не разрешают, это вообще законно?

– Так, успокойтесь, успокойтесь, уважаемые коты… вы понимаете, что гулять не самому по себе, а по другим котам нельзя?

– А что, так можно было?

– Да то-то и оно, что нельзя!

– Я протестую!

– К порядку!

– Ф-ф-ф-ф! Шх-х-х-х!

– Мя-а-а-а-а!

.

…ладают удивительными свойствами: один кот может ходить по другому коту. Тогда второй кот становится огромным, обрастает лесами, горами, извилистыми тропками, реками и водопадами, а первый кот становится крошечным, и подолгу странствует в мире другого кота. Встречаются даже целые цепочки, где кот ходит по коту, тот в свою очередь по еще одному коту, третий кот по четвертому коту, и так далее. Исследователям удалось найти цепочки, доходящие до тридцати четырех котов, и это, кажется, еще не предел. Но это еще не самое удивительное: встречаются пары или даже тройки котов, где одновременно один кот путешествует по спине второго кота, а второй кот путешествует по спине первого. Мы уже не говорим про котов, которые и вовсе гуляют сами по себе, становятся сами для себя одновременно маленькими и огромными. Вот уж и правда, мир котов удивителен…

.

– …я поймал его!

– Кого?

– Да кота же…

– Какого?

– Да Кота же!

– Отлично… теперь этот зачинщик безобразий у меня не отвертится…

– Уважаемый кот, встаньте!

– Мя?

– Да почему вы встаете все?

– Да потому что нас всех одинаково зовут Кот!

– Все в порядке… вы оправданы…

.

…ченые до сих пор не могут поверить, что сам по себе ходил один и тот же кот, потому что в мире существует один-единственный кот, видимый нами во множестве своих вариантов, который и ходит сам по себе… Чтобы было понятнее, представьте себе четырехмерный объект, грани которого мы видим в…

Путь капельки дождя

…падает капелька вниз, вниз, вниз…

– А вверх можно?

– Ну что вы, как можно, капельки только вниз.

– А я хочу вверх!

– Ну, мало ли, кто что хочет…

Капелька собирается из густого пара высоко-высоко над планетой, нет, это не земля, и капелька не воды…

…что вы позволяете себе, уважаемая капелька?

…а кто сказал, что я должна быть на земле?

Капелька летит вниз, вниз, кто-то уже посмеивается над капелькой, ну-ну, напридумывала, что-то не видно, чтобы вверх летела…

Капелька застывает, перемешивает саму себя, выпуская ростки, которые мечутся по капельке, охотятся друг на друга, кто-то отламывает заледеневший осколок капельки, чтобы пронзить врага, кто-то выстраивает из застывших кристаллов причудливые города, кто-то говорит, что наш мир – только капелька, кого-то хотят сжечь за ересь, капелька падает на огонь, гасит пламя.

Падает, падает капелька, ближе, ближе земля внизу…

…капелька обрастает городами, кто-то в городе говорит, что капелька скоро упадет, кого-то хотят убить за ересь, – капелька дождя, упавшая на крышу его дома, будит спящего, он успевает вскочить и схватиться за острую саблю…

…падает, падает капелька, все ближе земля…

…кто-то в большом городе говорит, что можно сделать капельке крылья, чтобы она взлетела, и не разбилась – кого-то изгоняют прочь в мертвую пустыню, – одинокая капелька дождя падает на пересохшие губы путника, спасая его от смерти, помогая дойти до далекого городка, где изгнанника выслушивают с интересом и вниманием…

…летит капелька к земле…

…кто-то прилаживает капельке белые крылья, озверевшая толпа в ярости бросает на крылья горящие факелы, кричит что-то про кощунство, про нарушение хода вещей…

Капелька дождя падает на огонь, гасит языки пламени…

Капелька, уже меньше всего похожая на капельку, пытается расправить крылья, взлететь – но как же, она же уже упала, в пламя костра, в огонь факела, на губы изгнанника, на крышу спящего, не может же она одновременно… или может…

…капелька замирает, ждет, упадет она или нет…