Текст книги "Не пролететь мимо Земли"

В ходе следующих двух минут неумелый фехтовальщик лишился меча, и бой закончился. Генрих Сергеевич обратил внимание, что парнишка-победитель даже не сбился с дыхания, хотя скакал по всей полянке уже минут десять. И это несмотря на кольчугу.

– Ну, ты силен, Теодред, – сказал проигравший. – Это ты в Англии на слете толкиенистов так насобачился?

Теодред небрежно кивнул.

– Там был курс по фехтованию, – сказал парнишка. – Классный такой дядька вел. Мне что больше всего понравилось, он не только показывал, но и объяснял. Что-то вроде лекции по истории фехтования, о разных стилях… Интересно было, в общем. Я записывал кое-что, да только тетрадку где-то там и посеял, до сих пор жалко.

– Хорошо тебе, – вздохнул тролль. – Ты по-английски шпрехаешь, как по-русски.

Побежденный повернулся в поисках своего меча и обнаружил его в руках Генриха Сергеевича. Тот как раз прикидывал меч в руке.

Несмотря на тускло-серый цвет клинка, меч был слишком легким для того, чтобы быть металлическим, хотя и превосходил по весу деревянный. Приглядевшись, Генрих Сергеевич заметил полоски золотисто-коричневого цвета по краям клинка и в долах и понял, что меч просто покрашен серебрянкой для придания ему более реалистичного вида. Начальник парашютистского клуба предположил, что этот меч отлили не из стали, а из очень плотной пластмассы. Клинок был хорошо уравновешен, а его рукоятка предполагала как одноручный, так и двуручный захват.

– Э-ээ, дядя, – сказал ролевик скорее озадаченно, чем испуганно. – Вы чего?

Генрих Сергеевич сделал шаг вперед. Тролль приподнялся с бревна.

– Отдайте палаш, – сказал он. – Это вам не игрушка.

Генрих назвал бы этот широкий, слегка изогнутый клинок broadsword, но чего хочет тролль, он отлично понял.

– Я уже вижу, – сказал Генрих Сергеевич и сделал еще шаг.

Рома и Вика озадаченно наблюдали за ним. Проигравший попятился, но Генрих Сергеевич смотрел не на него, а на Теодреда.

– Я тебя вызываю, – сказал Генрих Сергеевич.

– Перестаньте, – сказал Теодред. – Ну что вы?

Генрих Сергеевич взмахнул в воздухе мечом.

– Становись, – сказал он.

– Вот выискался придурок на нашу голову, – сказал тролль с досадой. – Тебе придется выбить у него меч, раз он так не отдает. Не задень его, ради бога. Потом говна не оберешься.

Теодред усмехнулся. На миг славянское лицо белобрысого подростка преобразилось. С таким лицом можно было смело идти пробоваться на Арагорна. Ну, или, на худой конец, на Леголаса. Теодред приблизился к Генриху Сергеевичу, явно рассчитывая лишить глупого незнакомца оружия одним ударом.

Но это оказалось не так-то просто. Рома и Вика в полном изумлении смотрели на противников. Таких драк Рома не видел даже во Властелине Колец. Там всегда схватки кончались быстро, но эффектно, не позволяя зрителю насладиться танцем истинных мастеров фехтования. Меч в руках Генриха Сергеевича так и летал. Клинок сиял на солнце. Генрих Сергеевич загнал противника на противоположный край полянки, между сугробом и колючими кустами. Теодред держался только за счет того, что был быстрее. Но он же был и легче, и отражать выпады противника выше себя на голову ему становилось все трудней несмотря на то, что парнишка еще в самом начале боя перешел на двуручный захват меча.

Рома услышал голоса и обернулся. Парашютисты постепенно возвращались на полянку. У костра сидели трое из Серегиной группы. Они тоже смотрели на Генриха Сергеевича, и лица у них были потрясенные. Сергей с Ирой вышли из машины в обнимку. По их лицам было ясно, что они совершенно довольны друг другом. Сергей кинул короткий взгляд в сторону ролевиков, но как будто не заметил ни их, ни Генриха Сергеевича.

В этот момент закричала девушка-эльфка. Рома повернулся обратно. Меч Теодреда блестел на траве. Генрих Сергеевич держал клинок у самого горла подростка. Второй из ролевиков поднял меч Теодреда и начал заходить к Генриху Сергеевичу со спины.

– Уймите вашего психа, – жалким голосом сказал тролль, глядя на парашютистов. Рома до того растерялся от неожиданности ситуации, что даже не знал, как заговорить с Генрихом Сергеевичем.

– Как тебя зовут? – спросил Генрих Сергеевич.

Подросток шумно сглотнул.

– Влад.

– А фамилия?

– Да ладно вам, пошутили и будет… – пробормотал Влад-Теодред.

– Генрих Сергеевич… – растерянно сказал Грин, но наставник не обернулся. Лишь придвинул клинок вплотную к горлу Влада.

– Фамилия? – повторил Генрих Сергеевич.

– Крастошевский, – жалким голосом отвечал Влад. Сейчас его не взяли бы даже на роль Горлума.

Генрих Сергеевич опустил меч, и как раз вовремя. Ролевик уже подошел к нему на расстояние выпада. Ни один из клинков, конечно, не был заточен, по соображениям техники безопасности, да и где найти умельца, который заточил бы текстолитовый меч? – но ролевик знал по опыту, что если плашмя шкваркнуть клинком по голове противника, результат превзойдет все ожидания. Судя по мрачной решительности на лице парня, именно это он и собирался сделать. Он приподнялся на цыпочки, занося меч над головой.

– Ты хорошо дерешься, Влад Крастошевский, – сказал Генрих Сергеевич, втыкая меч в землю. Ролевик остановил занесенную руку. Вика и эльфка синхронно облегченно вздохнули. – А полетать тебе никогда не хотелось?

Влад непонимающе посмотрел на него. Генрих Сергеевич вытащил из кармана маленький картонный прямоугольничек.

– Приходи, – сказал он, протягивая Владу свою визитку. – Тебе будет интересно.

Лицо Влада приобрело нормальное человеческое выражение.

– Я приду, – сказал он, взял визитку и засунул ее в чехол мобильника. – Я обязательно приду.

Генрих Сергеевич развернулся, обошел угрюмого ролевика, пересек поляну и улыбнулся подросткам.

– А, вот и наши уже все собрались, – сказал он. – Пойдемте.

Вика поспешно двинулась с места. Грин и Генрих Сергеевич следовали за ней на расстоянии метров трех.

– А вы хорошо деретесь, – сказал Рома задумчиво.

Глаза Генриха Сергеевича сузились. На лице его появилось выражение, как будто он только что проснулся от очень приятного сна и с размаху ударился об угнетающую реальность.

– Где вы научились?

– В плену у духов, – неохотно ответил Генрих Сергеевич.

– А я и не знал, что вы в плену были, – смутившись, сказал Грин.

Генрих Сергеевич улыбнулся и потрепал подростка по голове.

– Ты вообще многого обо мне не знаешь. Иди, потушите костер с пацанами.

Вика пошла помочь девушкам. Грин с Сергеем понесли пакет с мусором в машину.

– Как Мамай прошел… – сказал Рома недовольно, обозревая художественный беспорядок в салоне. Сергей оставил мешок и засуетился, пытаясь придать салону нетронутый вид. – И что ты делал здесь?

– Писю лизал, – честно ответил Сергей.

Рома поморщился:

– А ты знаешь, что ты отсосал у половины нашего района?

– Жаль, – сказал Сергей со вздохом. – Очень жаль, что эта половина района отказалась выебать меня…

Грин только покачал головой. Он, конечно, не знал такого слова, как «страстотерпец», но подумал Рома именно это.

* * *

Вика вошла в автобус и остановилась. Грину удалось-таки уболтать Генриха Сергеевича, и музыканты ехали в Хириши на клубном «газоне». Правда, вести его должен был не Рома, а парень из «Экклезиаста», Саша. Узкий проход почти полностью преграждала задница Рикошета, обтянутая кожаными штанами. Музыкант, наклонившись, рылся в сумке, поставленной на переднее сиденье.

В другое время Вика смутилась или рассердилась бы, но сегодня девушка находилась в очень хорошем настроении.

– Привет, Рикошет, – ласково сказала она заднице.

Рома заглянул через плечо Вики, чтобы выяснить причину неожиданной остановки. Парень нес не только свои вещи, но и Викин рюкзачок, да и сзади подпирали музыканты из «Экклезиаста», тоже грузившиеся в «газон».

– Рикошет, убери жопу, – проворчал Рома. – Не пройти, не проехать.

Гитарист выпрямился и отошел назад. Его зеленые глаза блестели на солнце, как осколки бутылочного стекла. В руках его была баклаха пива. Очевидно, ее музыкант и искал в своей сумке.

– А я тебя сегодня видела во сне, – сказала Вика, мечтательно глядя ему в лицо. – Ты лежал с простреленной грудью в каком-то ангаре…Или гараже, не знаю. Береги себя, смотри.

Брови музыканта приподнялись, и Вика механически подумала, что это удивительно просто – иметь такие черные брови при таких светлых волосах. Девушка обошла Витька. За ней последовал Грин, задев парня краем плотно набитой сумки. Что-то звякнуло.

– «Клавдия Ивановна видела сны. Ей снились девушки в кушаках, дворники, играющие на арфах», – язвительно сказал Рикошет вслед парочке. – «Гитаристы в ангарах с пробитыми головами и вязальные спицы, сами собой прыгающие по комнате. Пустая старуха была Клавдия Ивановна!»

Губы Вики дрогнули. Основная часть кожаного дивана была занята гитарами в чехлах и разобранными барабанами. Грину стоило немалого труда пристроить туда же их с Вичкой сумки. Но все же ему это удалось. Ребятам из «Экклезиаста» после этого ничего не оставалось, как сложить свои вещи прямо на полу по центру салона. Рома облегченно вздохнул. Повернувшись к девушке, он увидел, что Вика плачет.

– Ну чего ты? Не обращай внимания, – сказал Рома, обнимая Вику. Девушка всхлипнула. Парень достал из кармана носовой платок весьма сомнительной чистоты и неуклюже завозил по лицу Вики. – Рикошет, он такой…

– Перестань, тушь размажется, – мокрым голосом сказала Вика. Взяв платок у Ромы, она громко высморкалась. – Я ведь как лучше хотела, а он…

– Ну, ему же хуже, – сказал Грин. – Пойдем, пива выпьем.

Вика отрицательно покачала головой. Она была равнодушна к спиртному. К тому же, после хамского пассажа Рикошета Вике совсем не хотелось с ним пить. В любом случае, до Хиришей было три часа езды, и девушка полагала, что уж что-то, а выпить пива с музыкантами она еще успеет.

– Я пока книжку почитаю, – сказала она. – Вот там сяду в уголке, у окна, там еще место есть.

Рома замялся.

– А ты иди, конечно, – сказала Вика, поняв причину заминки. – Посиди с ребятами.

Грин благодарно чмокнул ее в щеку и вернулся в центр салона. «Акафист» разместился на длинном ряду сидений вдоль правой стенки автобуса, «Экклезиаст» уже устраивался у противоположной. Катя раскладывала нехитрую закуску. Сергей открывал окно. Катя как раз доставала из сумки стаканчики, когда Рома подошел к ней. Подтянулся и Рикошет.

– Ну зачем ты так с Вичкой, – сердито сказал ему Грин. – Классика, это, конечно, замечательно. Но только вот тут ей приснилось, что я к ней с забинтованной головой пришел. А через пару дней, когда я в техникум шел, какой-то чудак на букву «м» с пятого этажа горшок бросил. Прямо у моих ног разбился. Шел бы я чуть быстрее, и все, готово.

– С цветами горшок-то? – спросил Витек. – Или ночной?

Рома поморщился.

– Это правда, кстати, – вмешался в беседу Сергей. Он уже справился с тугой рамой, плюхнулся на кожаное сиденье и закурил. – Есть у Вики связь с небесами. Кто-то там докладывает ей… Вика мне тоже как-то раз сказала, что я ей приснился, весь черный.

– Синий было бы больше по теме, – заметил Рикошет. – Еще и трясущийся…

– А на следующий день меня гопники избили.

– С ума сойти, – сказал Витек непримиримо. – Прямо Ванга и Кашпировский в одном лице! Ничего, что я с вами в одном автобусе еду?

– Язва ты все-таки, Рикошет, – сказал Грин.

– Перестаньте, мальчики, – сказала Катя. – Садитесь уже.

Ваня, солист «Экклезиаста», прибежавший последним, захлопнул дверь автобуса и крикнул Саше:

– Трогай!

Газон зарычал, задрожал и тронулся.

* * *

Вика подняла глаза на Сергея. Тот улыбнулся.

– Вот ты где, – сказал парень. – А я уж подумал, что ты не поехала. А меня послали за гитарой. Будем репетипитировать.

Вика усмехнулась.

– Вот уж послали так послали.

Сергей заметил в руках Вики книгу. На обложке в весьма вольной позе расположилась девица в огромной шляпе с распутными глазами. Парень решил, что это какой-нибудь модный дамский роман.

– Что за книжка? – спросил он, осторожно вытаскивая гитару в потрепанном кожаном чехле из-под чьей-то сумки.

– «Записки дрянной девчонки».

– Ух ты… Должно быть интересно.

– Да не очень, – пренебрежительно ответила Вика. – Мне такое не нравится.

– Тогда зачем ты ее читаешь? – совершенно логично спросил Сергей.

– Чтобы знать, какой не быть, – ответила Вика, глядя на него ясными глазами. – Метод от противного.

Сергей расстегнул змейку, вытащил гитару из чехла.

– И как, узнала?

– В общем, да.

– Пойдем тогда выпьем с нами, – предложил он. – Пива чуть-чуть дерябнешь.

Он чуть склонил голову набок и показал пальцами это чуть-чуть.

– Ну, только если совсем чуть-чуть, – сказала Вика и отложила книжку.

– Грин вроде рассказывал, что ты тоже теперь парашютистка? – спросил Сергей, когда они подошли к креслам, в которых расположилась вся компания.

Девушка кивнула.

– О, Вичка пришла, – обрадовался Грин и похлопал себя по коленке.

Она аккуратно поддернула юбку и села к нему. Катя протянула Вике банку с пивом. Рома обнял девушку за талию, уткнулся лицом в плечо и зафыркал..

– Спасибо… Да ну Рома, – сказала Вика, смеясь. Пиво всегда помогало Грину преодолеть естественную стеснительность, и немного пьяный он нравился Вике даже больше, чем трезвый.

Рома отнял голову.

– Кто это? – спросил он.

– Пьяный Рома, – сказала Вика.

– А вот и не угадала, – сказал Грин. – Пьяный ежик!

Сергей сел на свое место, тронул струну и взялся за колок.

– Ну и как тебе, понравилось прыгать? – спросил он Вику.

– Ой, это так классно, – сказала девушка. – Мне очень понравилось. Летишь себе, а внизу домики такие маленькие, и ветер в ушах свистит. И не зависишь, главное, ни от чего.

– Наш человек, – сказал Сергей.

Вика открыла банку. Пиво зашипело и немедленно полезло наружу. Девушка прильнула к краю и поспешно начала пить. На ней была новая юбка, и Вике совсем не улыбалось заляпать ее пивом. «Постираться ближайшие два дня будет негде», думала девушка, давясь горьким пивом. – «А потом зубами уже будет не отодрать». Все же ей удалось справиться с ситуацией. Когда Вика опустила банку, то увидела, что Рикошет протягивает ей бутерброд. Вика заколебалась.

– Очень вкусный бутербродик, – сказала Катя. – Попробуй. Я сама делала.

Вика взялась за бутерброд, но Витек не разжал пальцев.

– Ни в гаражи, ни в ангары я ближайшее время не пойду ни под каким видом, – сказал он. – Мир?

– Мир, – кивнула Вика. Музыкант отпустил бутерброд, и Вика чуть не уронила его.

– Слушай, Грин, – сказал Рикошет. – Кстати об ангарах. Вика твоя прыгнула, Сергея ты сманил, даже Рита прыгнула пару раз, насколько я знаю. А мне ты даже не предложил ни разу. Почему?

Вика осторожно откусила.

– И мне, кстати, – сказала Катя.

– И правда, изумительный бутербродик, – сказала Вика. – Вот надо же так сделать! Вроде бы что тут – сыр, майонез, сосиска … Кетчуп… А вкусно безумно!

Катя улыбнулась.

– Вы прыгнуть что ли, хотите? – спросил Рома. – Так приходите в клуб, я вам это устрою, запросто.

– Сейчас речь не о том, чего мы хотим, – сказал Витек терпеливо. – Почему одним людям ты предлагаешь это сделать, а другим нет?

Рома в затруднении посмотрел в окно. Он увидел там серые домики очередной деревни. Саша ехал медленно, по правилам, и Рома успел разглядеть, что на обочине стоит коробка. На ней были разложены грибы, банки с вареньем и пирожки. Рядом со своим товаром на раскладном стульчике сидела бабушка. Лицо старушки скрывала газета, это было «Спид – Инфо».

Катя с интересом наблюдала за парнем.

– Не морщи ум так сильно, – сказала она.

Вика успела доесть бутерброд, а Сергей – настроить гитару, когда Рома наконец открыл рот.

– Ты, Рикошет, любишь фразы разные заворачивать, так и я тебе заверну, – сказал Грин.

– Давай, давай, – сказал Рикошет и отхлебнул пива.

– Я тоже одну книжку прочитал на днях, – продолжал Рома. – Это Викина, ну и я заглянул. И там героиня говорит: «Лишь одна земля внушает мне уверенность, сколько бы грязи она в себе не содержала». И мне кажется, что вы… что вам…

Вика хотела погладить парня по голове, до того ей стало приятно, но решила, что это будет слишком демонстративно. Она перехватила пиво в ту руку, которая засалилась об бутерброд. Зеленая куртка от спортивного китайского костюма и так была уже вся в пятнах, и еще одного жирного развода Рома, скорее всего, не заметил бы, но Вика была не такая, чтобы вытирать жирные руки об своего пьяного парня. Она незаметно для остальной компании провела чистой рукой по спине Ромы. Грин в ответ притиснул ее к себе.

– Это ты лихо загнул, – сказала Катя. – Только нифига непонятно.

Рикошет с любопытством посмотрел на Вику.

– Ну объясни, не выпендривайся, – сказала Катя.

– Не могу я объяснить иначе, – буркнул Грин.

– Позвольте, я попробую, – сказала Вика.

– Валяй, – сказал Рикошет.

Он вытащил из кармана куртки пачку, открыл, галантно протянул Кате. Девушка взяла сигарету. Витек дал ей прикурить и закурил сам.

– Вот у парашютистов есть присловье такое: «Главное – не пролететь мимо земли», – начала объяснять девушка. Краем глаза Вика заметила, что Сергей перестал тренькать на гитаре и очень серьезно смотрит на нее. – Но вы понимаете, что каждый, кто прыгает… Ну… на самом деле именно этого и хочет.

– Чего этого? – спросил Рикошет, выпуская струю дыма.

– Пролететь мимо земли, – сказал Сергей.

– Ну да, – сказала Катя, смеясь. – Ромик, ты ведь потому и Грин, что…

– Да. А Рома понял, видимо, что в вас такого желания нет … я правильно объясняю, Рома?

– Да, – кивнул Грин. – Ухватила самую суть.

Рикошет задумчиво почесал бритый затылок.

– А я, кажется, поняла, – сказала Катя. – Мы с тобой слишком любим эту землю, Рикошет, эту жизнь.

– Эту грязь, – сказал Витек сквозь зубы.

– Ну да, – кивнула Катя. – Небо не для таких, как мы с тобой.

– Ну, чего вы все перевернули-то, – сказал Рома. – Прямо бесов из себя каких-то делаете.

– Почему делаем? – пожал плечами Рикошет и снова затянулся. – Когда я… в общем, давным-давно у меня была кличка Бес.

Вика вздрогнула.

– Если вы кроме Саган осилили еще и Достоевского, – сказал ей Витек. – В вашем-то юном возрасте…

– Ничего я не осилила, – сказала Вика сердито. – Ты мне в нос куришь.

– О, прости.

Рикошет повернулся к окну, выдохнул дым туда и отправил следом окурок.

– Ты хоть про возраст спрашиваешь, – вздохнула Катя. – А мой…

Сергей поморщился, но ничего не сказал.

– Я не Ставрогин и детей не обижаю, – усмехнулся Рикошет.

Вика посмотрела на него озадаченно. Музыкант прямо слышал, как девушка думает: «Это еще кто? Известный маньяк–педофил, что ли? Так я вроде что-то не слышала такого…».

Но переспрашивать Вика не стала.

– Да причем здесь бесы? – сказал Рома. – Я просто хотел сказать…

– Они тебя поняли, Грин, успокойся, – сказал Сергей. – Каждому свое. Как сказано в другой хорошей книге: «Вы – соль земли. И если соль потеряет свою силу, что же тогда сделает ее соленою?».

– Ух ты, – сказала Вика. – Какие ты книги читаешь, оказывается. А по внешнему виду и не подумаешь.

Сергей усмехнулся:

– Да это не я. Я как Грин, так, видел через плечо… У Катьки же тетя монахиня.

– Послушница, – поправила его девушка.

– Один черт, – отмахнулся Сергей. – У Кати дома этого добра навалом. Там в основном про святых, про подвижников. Надо же мне тоже знать, каким не быть.

Он посмотрел на Вику и добавил:

– Метод от противного.

– Ну, тебе это не грозит, – сказала Катя. – Из тебя святой, как из презерватива граммофон.

Но Сергей не смутился и продолжал:

– Интересная книжка, между прочим, только написана ужасно. Местами вообще читать невозможно. Но вот эта, как ее…

– Песня Песней, – сказала Катя.

– Да, вот это классно вообще, – энергично закончил Сергей. – Круто просто. Все наши современные песни про любовь по сравнению с ней вообще лажа полная.

– Ну вот, теперь какую-то песню приплели, – сказал Рома недовольно. – Мы же про прыжки начинали говорить, про небо…

– Расслабься, Грин. Не всем же… бороздить просторы Большого театра на наших космических кораблях, – возразил Витек. – Кто-то ведь должен остаться и здесь.

Грин покосился на него, хмыкнул.

– «И пока Земля в таких руках», – суровым голосом межзвездного штурмана сказал Рома. – «Я за нее спокоен».

Ребята засмеялись, и Грин смеялся вместе с ними.

Подумав, Вика присоединилась.

Хотя ничего смешного девушка не видела.

Мимо пронеслась заправка. Вика удивилась. Обычно все автобусы, шедшие на Питер, останавливались здесь минут на пять, заправиться, перекурить. АЗС находилась ровно на полдороге к северной столице. Сергея, видимо, посетили те же мысли, потому что он выбрался в проход и постучал в окно, отделявшее кабину от салона. Саша опустил стекло.

– Эй, Шурик, ты чего мимо заправки-то пролетел?

– Так поворот на Хириши тут рядом, а потом и вообще минут пятнадцать останется, – ответил ему Саша, не оборачиваясь. – Ты что, никогда туда не ездил?

Сергей вернулся на свое место.

– Что-то быстро, – сказал он.

Внезапно он нахмурился.

– Ой, ребята, не смогу я сегодня петь, – сказал Сергей.

– Началось, – сказал Грин.

– Я серьезно. У меня болячка какая-то вылезла на щеке, вчера еще.

– Плохому танцору… – сказал Рикошет.

Катя повернулась к своему парню и внимательно осмотрела щеку.

– Да где? Нет там у тебя ничего! – сказала она.

– Внутри, – сказал Сергей жалобно. – Языком задеваю когда, знаешь, как больно.

Катя покачала головой. Автобус свернул с федеральной трассы, стали видны огромные серые кубы хиришского завода и длинные трубы, втыкающиеся в затянутое тучами небо.

– Это что за завод? – переводя тему, спросила Катя.

– Здесь два завода, – сказал Рикошет. – Нефтеперерабатывающий и еще, по-моему, комбинат огнеупоров.

Автобус остановился на железнодорожном переезде. Мимо музыкантов прогрохотала электричка. Затем замелькали разноцветные заплаты гаражей, блеснули серые глаза карьеров.

– Много машин у людей, – заметил Грин. – Хорошо живут.

– Ну так, – усмехнулась Катя. – Еще бы они на нефти плохо жили.

– А чего фестиваль-то решили проводить именно здесь? – спросила Вика.

– Да, тут открыли новый ДК, надо дать раскрутиться людям, – сказал Сергей. – Обещают грандиозную акустику. Как в соборе.

– Брешут, – сказал Рикошет небрежно. – В церквях раньше в стены горшки вмазывали, чтобы хорошая акустика была. А что может быть здесь?

– Вмазать – это хорошая идея, – сказал Сергей и взялся за банку с пивом.

– Откуда ты все это знаешь? – спросила Вика.

Рикошет сделал вид, что не понял вопроса. Девушка явно имела в виду его слова о вмазанных в стену горшках. Мысленно музыкант обругал себя последними словами.

– У меня тетка живет здесь, – сказал он. – Я к ней ездил на каникулы, когда маленький был.

– Где нас встречать-то должны? – спросил Саша из кабины.

Автобус уже миновал щит с надписью «Добро пожаловать в Хириши» и сейчас трясся по узенькому мосту через Тигоду. Никто из ребят в Хиришах раньше не бывал. Сергей вчера позвонил Гарику, и Бабай пообещал показать гостям дорогу к ДК.

– Сразу за постом ДПС, – отвечал Сергей.

Слева мелькнул холм, на котором сквозь стволы деревьев смутно просматривались останки какого-то здания. Больше всего при беглом взгляде оно напомнило Вике разбомбленный дот.

– Ты забыл сказать, что Хириши еще и город-герой, – сказала она Рикошету.

Девушка хотела подколоть парня, но тот молча указал рукой вперед. Вика повернулась и сквозь окно в кабину увидела огромный щит именно с этими словами:

ХИРИШИ – ГОРОД-ГЕРОЙ

Девушка с досадой прищелкнула языком.

Саша остановился перед постом ДПС. На ступеньках поста стоял кудрявый мент в чине сержанта. Он скользнул равнодушным взглядом по потрепанному «газону» (в глазах его читалось: «Ну их, эти еще сами начнут денег просить»). Саша тихонько тронулся, но тут гаишник увидел их номер, поднял полосатую палочку и сделал однозначный жест.

– Черт, – сказал Саша, съезжая на обочину.

Сержант отнюдь не спешил к остановленному им автобусу. Он перегнулся в открытое окно поста и с кем-то говорил там.

– Спрячьте бутылки, мать вашу! – крикнул Саша в салон.

– Боюсь, это не поможет, – сказал Ваня.

– Чего там? – спросил Сергей. – Ты нарушил что-то?

– Ничего я не нарушал, так они ведь докопаются до столба! Начинайте скидываться на поддержку нашей милиции!

Саша снова взглянул на гаишника. Теперь рядом с сержантом стояла красивая девушка в ярком летнем костюме. Она, видимо, только что вышла из здания поста. «А, так ему просто подсадить на попутку надо», с облегчением подумал Саша.

– Грин, смотри, – вдруг возбужденно завопила Вика. Рома нехотя повернул голову, поднял взгляд и Рикошет. Он встретился глазами с девушкой на ступеньках поста. Она засмеялась и помахала рукой музыканту.

– Так это же Рита! – воскликнул Грин.

Витек тихо выругался. Грин обернулся и увидел на брюках музыканта роскошное пенное пятно, на которое ушло никак не меньше половины банки. Рикошет сжал ее так, что пиво выплеснулось. Пятно вызывало такие однозначные ассоциации, что Рома невольно покраснел.

– Немного ж тебе надо, – насмешливо сказала Катя. – Увидел девушку и готов, да?

Против обыкновения, Рикошет не съязвил в ответ.

– Это, что ли, наш проводник? – спросил Саша.

Рита уже переходила дорогу.

– Как она здесь оказалась? – изумленно сказал Рома.

Вика слезла с его коленок.

– Я пойду в кабину попрошусь, – сказала она.

Вика выпрыгнула из «газона» как раз тогда, когда Рита подошла к автобусу.

– А я думаю, куда ты пропала, – быстро проговорила Вика, обнимая подругу. – Я тебе звоню-звоню…

– Вичка! – воскликнула Рита. – Господи, а ты-то как здесь?

– Я с Грином, – сказала Вика.

– Понятно, – улыбнулась Рита.

Саша открыл дверь.

– Добрый день, – сказала Рита, забираясь в автобус. – Вы извините, Гарик не смог. Я вместо него.

Саша пожал плечами.

– Мне-то что, – сказал он. – Главное, чтобы ты дорогу знала. Ну садись, пилот.

Вслед за Ритой в кабину втиснулась Вика. Под взглядом водителя она смутилась.

– Вообще-то, по правилам, в кабине может ехать только один пассажир, – сказал Саша, убедившись, что одним взглядом он нужного воздействия не добьется. – А тут, тем более, пост…

– Ну пожалуйста, – тихо сказала Рита. – Мы так давно не виделись с подругой моей.

– Четыре месяца, – сказала Вика, тоже просительно глядя на водителя.

– А милиционер этот ничего не сделает вам, – добавила Рита.

– Откуда такая уверенность?

– Да это бас-гитарист наш, – ответила девушка.

Саша усмехнулся.

– Дверь-то закрой, – сказал он Вике.

– Ура! – завопила Вика и поспешно захлопнула дверь.

Вика устроилась на сиденье рядом с подругой. Рита повернулась назад и сказала в салон:

– Привет, Грин! Рада тебя видеть, Витек!

– Взаимно, – отвечал гитарист, а Грин спросил:

– Откуда ты здесь?

Катя дернула его за рукав. «Господи, какие мальчики все же идиоты», подумала девушка. Она уже все поняла.

– Это долго объяснять, – смеясь, ответила Рита. – Потом поговорим, вечером, когда в гости придешь!

Она закрыла окно. Катя сказала, качая головой:

– Шустрая девочка. Весь вечер, помню, просидела, глазки опущены, а вот на тебе!

– А может, ей просто Гарик понравился, – заступился за бывшую одноклассницу Грин. Не таким уж идиотом он и был, несмотря на принадлежность к мужскому полу.

– Я и говорю, – хмыкнула Катя. – Очень сильно понравился, видимо.

* * *

– Куда ехать-то? – сказал Саша.

– Прямо, – махнула рукой Рита.

Водитель покачал головой.

– «Здесь в город только одна дорога», – проворчал Саша себе под нос.

– Красивый костюм, – сказала Вика. – Гарик купил?

– Нет, это я сама, – сказала Рита с гордостью. – Гарик мне купил платье, тоже очень красивое. Да ты увидишь, я в нем на концерт приду.

– Так ты работаешь? – спросила Вика. – Где?

– Сейчас направо, – сказала Рита. Саша дернул щекой, но все же успел перестроиться под самым светофором. А Рита продолжала, обращаясь к подруге:

– Видишь, как получилось. Гарик меня давно звал, но я все сомневалась как-то. А тут, я еще экзамены на курсах успела сдать, а Виктору Федоровичу – ну, помнишь, Лешин отчим? – бухгалтер понадобился сюда. Он теперь здесь решил тоже сеть своих магазинов делать. Причем я не звонила ему, ничего, просто на улице встретились. Ну, я корочки получила и переехала.

– Это судьба, – сказала Вика и вдруг улыбнулась. – Как удачно я решила тебя тогда в люди вывести, а?

– Да, – сказала Рита серьезно и добавила, обращаясь к водителю. – Теперь вот сюда…

– Да я уж вижу, – проворчал Саша.

Огромное здание, сиявшее своей новизной, было трудно не заметить.

Саша вздохнул. «Даже жалко», подумал он.

– Я слышал, нас позвали обновить ваше ДК? – спросил он.

Рита кивнула.

– Это вы сильно погорячились, – сказал водитель, и обе девушки засмеялись.

* * *

Рома сунулся было в мужской туалет, но оттуда так шибануло планом, что он решил освободиться от пива за «газоном». Грин вышел из гудящего ДК, отыскал автобус на забитой парковке и некоторое время смотрел, как отлетают брызги от колеса. Затем обошел «газон», прислонился к нагретому за день солнцем боку под тем самым окном, которое музыканты забыли закрыть, и вытащил сигареты. Ему было хорошо.

Между первой и второй частью концерта был объявлен часовой перерыв, во время которого Грин, разгоряченный выступлением, успел за кулисами потискать Вику. На этот раз Роме удалось продвинуться неожиданно далеко, но в самый ответственный момент девушка спросила:

– А ты… у тебя с кем-нибудь уже было?

– Нет, – честно ответил Рома.

Вика надула губки.

– У меня тоже, – сказала она. – Да и вообще, я не могу так сразу… Мне надо к тебе привыкнуть… Да и что такое, в каких-то антисанитарных условиях… Давай уже, когда вернемся, я к тебе зайду, что ли…

Грин вздохнул и отпустил ее. Потом музыканты всей компанией пошли в бар. Наибольшее впечатление на Рому произвели полусферические впадины в потолке, отделанные разноцветным стеклом. Там и были укреплены светильники. Катю эти модернистские изыски привели просто в восторг. Но Грину они казались похожими на дюзы в днище огромного космического корабля, и сидеть под ними ему было как-то стремно.

Рома еще не знал, что «Отложим» – это самая ужасная форма отказа, и сейчас был полон самых радужных надежд. Он так замечтался, что не слышал, как кто-то вошел в «газон». Когда дверь хлопнула второй раз, Грин вздрогнул и очнулся.

Сначала он услышал невнятные голоса, а потом «газон» закачался так, что Рома испытал минутное отвратительное чувство потери равновесия, какое испытывают люди в момент подземного толчка. С этим он бы справился, но в этот момент он узнал голоса, и почва в прямом смысле этого слова ушла у него из-под ног.

* * *

После того, как Вика ушла в «газон» за книжкой, которую хотела подарить Рите, за столиком остались только Катя, сама Рита с Гариком, Рикошет и Василий Владимирович. Василия Владимировича Трубецкого, известного в прошлом рок-музыканта, солиста легендарной группы «Перпетуум Мобиле», а ныне ведущего популярной телепередачи «Ремонт» и одного из главных спонсоров фестиваля, подвел к их столику конферансье. Мэтр порядком раздался с возрастом, в волосах его блестела импозантная седина, но пиво он пил так же, как в годы своей молодости. Впрочем, за чужой счет, как известно, пьют не только трезвенники, но даже язвенники, а Василий Владимирович не относился ни к одной из этих категорий. Оказалось, что выступление «Акафиста» произвело на Трубецкого большое впечатление. Сергей тут же кинулся окучивать спонсора, от мнения которого во многом зависело, с кем именно будет заключен годовой контракт, включавший также запись, выпуск и раскрутку как минимум двух альбомов группы-победителя фестиваля.