Текст книги "Башня грифонов"

Глава 8. Еженедельный отчёт

В осколках зеркала отражались светлые обои, тёмная дверь и моё заплаканное лицо.

Нелепое убийство Светланы Гольц также повлияло на мою жизнь, разбив её на куски. Я совершенно забросила обычные занятия, пока с Пашей выслеживала мифического мага. Но теперь пришла пора купить новое зеркало и вернуться к своей настоящей жизни.

Я по пальцам могла пересчитать случаи, когда использовала Внушение, и почти всегда это происходило непреднамеренно. У моей провидческой сущности оно было чем-то вроде вредной привычки.

В университете нам рассказывали, как его контролировать и в каких ситуациях можно применять. Ситуации эти в основном были связаны с опасностью для жизни, в обычных обстоятельствах Внушение запрещено законом. У провидцев оно встречается редко (мне крупно «повезло»), это инструмент сенсориков, они глубоко его изучают, чтобы использовать в суде, полиции или клиниках для душевнобольных.

Хотя проявление иного дара, кроме основного, считается этаким «побочным эффектом», я читала теорию о том, что на самом деле все три направления внутренней магии (Внушение, Провидение, Лечение) – это три грани одного умения. Внушение воздействует на сознание человека. Можно сказать, что это самое грубое вмешательство. При Лечении врач как бы убеждает тело в том, что оно здорово, заставляя его восстанавливаться. Это глубокий уровень Внушения, минующий сознание, – работа с телом. С помощью Провидения происходит взаимодействие самого тонкого уровня – с магическим полем человека. Оно самое нестабильное и сложное. На самом деле, я так толком и не поняла, как оно связано с остальными.

Но ни эта, ни какая-либо другая теория не объясняла, как избавиться от Внушения, не потеряв основной дар. Так что мне остаётся только держать его под контролем или вовсе расстаться с магией.

Волевым усилием закончив истерику, я поднялась с пола. В конце концов, я знала Пашу совсем недолго и плакать о нём больше получаса – не много ли чести?

Я навела в прихожей порядок, приняла душ и надела чистые штаны и футболку. Разумеется, боль, обида и стыд так никуда и не делись. Их может излечить лишь время, которое надо срочно чем-то занять. Для начала позавтракаем.

Но стоило мне войти на кухню, как я увидела на обеденном столе оставленный Катей ноутбук. Внутри всё съёжилось. Паша придёт за ним, значит, нам предстоит ещё один неловкий разговор.

Нет, я в этом больше не участвую! Пусть сам разбирается с убийством и всем прочим.

Я взяла ноутбук, решительно отнесла его в спальню и положила на тумбочку у кровати. Потом вернулась на кухню, приготовила себе омлет и салат из огурцов и помидоров, запила всё это чаем; пролистнула ленту в соцсетях и помыла посуду.

«Это просто безобразие!» – мысленно сказала я себе, буравя невидящим взглядом раковину.

Достала из нижнего шкафчика бутылочку с чистящим средством и губку и надраила раковину до блеска.

«Нет, это кошмар какой-то!» – снова про себя возмутилась я, отчищая прилипшую к плите грязь.

Вскоре вся кухня блестела чистотой, но это не помогло.

«Всё, сил моих нет», – сдалась я.

Сходила в спальню, принесла ноутбук и водрузила на кухонный стол.

Он был заряжен и быстро включился. Никогда раньше целенаправленно не лазила по чужим компьютерам. С чего начать?

Больше по привычке, чем из каких-то практических соображений, зашла в браузер, и мне тут же выскочило окошко электронной почты. Предлагалось ввести пароль. Я в растерянности уставилась на клавиатуру. Понятия не имею, какой пароль мог установить Максим! Но Провидица я, в конце концов, или где? Хорошенько сосредоточившись, я погрузилась в прошлое. Однако затея не увенчалась успехом: след Макса уже начал стираться, а пароль он вводил очень давно. Среди мельтешения его пальцев по клавиатуре я смогла разглядеть лишь три буквы esv и совсем не была уверена, что они идут по порядку.

Безрезультатно предположив несколько комбинаций, я бросила это бесполезное занятие и погрузилась в историю поисковых запросов. Мне удалось узнать, что Макс много читал о Башне грифонов, он изучал теории о цифрах на кирпичах башни, смотрел публикации Вильгельма Пеля о философском камне, медицине и магии.

Я и прежде знала о невидимых грифонах, но примерно так же, как об Исаакиевском соборе или Александровской колонне, – простые общеизвестные вещи. Максим же изучал тему гораздо глубже.

Невидимые грифоны – одна из неразгаданных тайн Петербурга. Ведь в других регионах они не обитают. Одни маг-зоологи утверждают, что им подходит наш сырой и дождливый климат, другие – что их держит здесь особый магический фон. Грифоны гнездятся на крышах старых петербургских домов, но из-за невидимости их крайне трудно обнаружить. Днём они спят, а ночью – кружат над городом, питаясь людскими сновидениями. Вытяжная труба над лабораторией Пеля является их излюбленным местом, за что и получила название Башни грифонов. Если вы где-то и встретите грифона, то возле неё. Правда, чтобы его увидеть, понадобится магия, как в моём случае, или любой проявитель от простенькой рамки Шпицбульга до приложения в дорогущем Mag-phone 13.

При этом грифоны известны в Петербурге с самого основания города. Их изображения часто можно встретить на фасадах домов и мостах. Самых знаменитых грифонов на Банковском мосту энтузиасты даже научили разговаривать. Правда, потом жалели об этом: существа оказались вздорные. Они распугивали туристов неуместными замечаниями и бесконечной болтовнёй, пришлось научить их манерам, пригрозив лишить дара речи.

Но это более-менее твёрдые факты, Максим Гольц же интересовался мистической стороной появления грифонов. Среди его запросов моё внимание привлекла легенда, где говорится, что эти существа якобы жили в параллельном мире, а Вильгельм Пель проявил их с помощью магии. По другой версии, знаменитый фармацевт сам вывел грифонов и выращивал их в подвале, а по ночам выпускал полетать. Когда местные жители стали жаловаться на хлопанье их крыльев в тёмное время суток, Алхимик сделал их невидимыми. И лишь в полнолуние их отражения можно наблюдать в окнах соседних домов.

Сам Пель в своих научных публикациях о грифонах и словом не обмолвился, его интересовали фармацевтика и алхимия. Не было никаких явных доказательств, что он вообще имеет к ним отношение.

Я прикрыла глаза и потёрла их пальцами. Всё это очень интересно, но никак не помогает в расследовании. Не грифоны же убили Максима!

Свернув браузер, я стала искать какие-нибудь зацепки на жёстком диске. Но там было на удивление мало информации. Я нашла заготовку научной работы Максима на тему философского камня, но в ней было написано лишь введение, где пересказывалось то, что я только что прочитала в интернете. Собственные исследования он провести не успел – либо они хранились в другом месте. Я перерыла все папки, но так и не нашла больше ничего стоящего. Даже заглянула в корзину, но она была пуста.

С грустью я подумала о Паше. Если бы я что-нибудь нашла, то был бы повод позвонить ему. Потом я вспомнила его перекошенное от злости лицо, когда он назвал меня ведьмой. Нет уж, не стану я ему звонить!

И не важно, что «про себя» я часто так говорила, услышать «ведьма» из его уст было больно. Главное – как он это произнёс! Как откровенное оскорбление!

Но ведь и я его обидела: внушила желание, которого у него не было. Да не какую-то мелочь, а влечение…

От мыслей отвлёк телефонный звонок. Мама. Я же забыла ей перезвонить! Я ответила на вызов. Последовали мои долгие извинения, что я не отвечаю на звонки, не перезваниваю и вообще нахально живу своей собственной жизнью. И хотя я старалась говорить как обычно, мама сразу почуяла неладное:

– Полечка, ты чем-то расстроена? Что случилось?

– Ничего.

– С мальчиком своим поссорилась? – «Может, все-таки есть у неё дар?» – Неужели обидел тебя? Ты скажи, я приеду, если надо!

От такой перспективы у меня глаз задёргался. Уж лучше рассказать всё как есть и выслушать её поучения на расстоянии.

– Ты меня насквозь видишь, – вздохнула я. – Поссорилась.

– Вот парни нынче пошли! – сразу подхватила тему мама. – Вы же только недавно познакомились! Значит, не нужен он тебе такой!

Я буркнула что-то утвердительное.

– Да и ты небось хороша! Незачем было ему сразу характер свой показывать! Сначала приглядеться надо, что он из себя представляет…

Я мычала в трубку ещё минут пятнадцать, пока мама излагала свои взгляды на отношения. Наконец, видимо заметив, что я уже не проявляю должного энтузиазма, она сказала:

– Ну не расстраивайся, Полечка! Не грусти! Ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди!

– Угу.

– Мне пора, надо ещё на почту сходить, заплатить за газ.

И это после того, как я ей раз пять показывала, как подключить оплату онлайн!

– У тебя-то как дела? – смогла я наконец вставить.

– Потихоньку. Всё в порядке.

На этом разговор и завершился. Мама просила не забыть позвонить ей завтра.

Положив перед собой телефон, я задумчиво уставилась в пространство. Разве я не люблю маму? Конечно же, люблю! Но почему мне так тяжело с ней общаться?

Внезапно телефон снова зазвонил.

Это оказалась девушка, которой я писала ранее, чтобы перенести сеанс гадания. Она сказала, что не сможет ко мне приехать, и предложила провести сеанс у неё.

Вообще-то я такое не люблю. Приходится жертвовать антуражем, ведь тащить с собой тяжёлый хрустальный шар совсем не хочется. Но сегодня я была готова на всё, чтобы отвлечься от мыслей о Паше. Назначив клиентке самое ближайшее время, я стала собираться.

Уже успело стемнеть, когда мой недолгий рабочий день завершился. На удивление, сегодня с неба ничего не капало и не сыпалось, а облака казались выше, чем обычно. Погода по меркам ноября стояла тёплая, и я решила прогуляться.

Клиентка жила в центре, и, обойдя несколько кварталов без всякой цели, ноги привели меня к метро «Невский проспект», напротив Дома Зингера.

Дом Зингера всегда мне нравился. В Петербурге чудесная архитектура и множество самых настоящих дворцов. Но именно дом с огромными сводчатыми окнами и стеклянным шаром на верхушке казался мне волшебным, будто сказочный Хогвартс.

На самом же деле на нижнем этаже располагался «Дом книги» – старейший и крупнейший книжный магазин Петербурга, куда я и направилась. Здесь витало волшебство книг, а мне сейчас позарез нужна была какая-нибудь восстанавливающая магия.

Но не успела я толкнуть старинную дверь, как меня схватила повыше локтя мужская рука.

– Следишь за мной? – прошипел в ухо знакомый голос, прежде чем я успела испугаться.

– Паша?

Он оттащил меня в сторону от магазина, чтобы не стоять на пути входящих и выходящих людей.

– Что ты здесь делаешь? – накинулся инквизитор.

Я вырвала у него руку и отступила на шаг.

– А ты что делаешь? Я не могу уже спокойно зайти в магазин?

– Ну конечно! Именно там, куда мне нужно по важному делу, и в то же самое время! Случайность! – Голос его так и сочился сарказмом.

– Слишком много о себе возомнил! – парировала я. – Ты здесь совершенно ни при чём! Вообще-то я иду в магазин за книгой.

Он обвёл взглядом Дом Зингера.

– Книга, наверное, называется «Как не околдовывать мужиков, когда напьюсь»?

Кровь бросилась мне в лицо.

– Нет, скорее «Как убедить околдованного мужика, что я не нарочно»!

– Так, может, попробовать извиниться? – предложил он.

И тут я поняла, что он прав: защищаясь от его нападок, я так и не извинилась перед ним.

Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, словно собиралась войти под водопад.

– Извини. – Слова вдруг сами подступили к горлу. – На самом деле я так поступила только потому, что ты мне действительно нравишься. Прости меня.

Я открыла глаза и увидела, как Паша удивлённо изогнул бровь.

– Я нравлюсь тебе? Это смягчающее обстоятельство? – переспросил он.

Без объяснений тут не обойтись.

– Понимаешь, ты нравишься мне, и мой пьяный мозг решил, что магия – самый лёгкий способ добиться твоего расположения.

– А как насчёт нормальных отношений? Такой вариант твой мозг не рассматривал?

Я снова вздохнула.

– Не может у нас быть нормальных отношений, – сказала я. – Я ведьма. Ты человек. Конец истории.

Паша смотрел на меня как на ненормальную.

– То есть из-за того, что я назвал тебя этим словом, ты больше не хочешь иметь со мной ничего общего?

– Дело не в слове, а в сути! – покачала я головой. – Из всех вариантов магического дара мой – самый нестабильный и странный!

Сейчас я как никогда хотела бы быть «внешницей»! У них вообще нет таких проблем!

– Полина, это чепуха!

– Паша, я это проходила! – заверила я. – Мой прошлый парень с ума сходил! И меня сводил заодно! Он постоянно думал, что я ему что-то внушила или хочу внушить, что я мечтаю подчинить его своей воле. Сначала это было в форме шутки, но со временем его паранойя только росла. А когда я бросила его, он преследовал меня, пока я в самом деле не внушила ему, чтобы он отстал.

Господи, зачем я ему это рассказываю?

– Да ты и сам теперь ко мне на пушечный выстрел не подойдёшь! Будешь требовать гарантий, что я снова тебя не околдую. И даже если это никогда больше не повторится, в тебе всегда будет сидеть червячок сомнения. Поэтому мы не можем быть вместе, – завершила я свою пламенную речь.

Паша смотрел на меня со странным выражением лица, по-моему, на нём была написана жалость.

– Из тараканов в твоей голове можно приготовить тайское блюдо, – заявил он. – За твоего парня не скажу, но я не он. Я эту проблему могу решить максимально легко.

Он говорил очень серьёзно.

– Это как же? – удивилась я.

– В следующий раз, когда захочешь заняться со мной сексом, надену на тебя вот это.

Он показал на болтающиеся у него на поясе антимагические наручники. Первой мыслью было: а он прав – это решает проблему, а вот второй… Фейспалм.

Этот гад расплылся в улыбке.

– Кажется, я начинаю понимать, почему ты стал инквизитором, – невольно улыбнулась я.

– А то! – подтвердил он.

Пока я прогоняла настойчиво встающие перед глазами картины с участием Паши и наручников, не зная, что сказать, моей ноги что-то коснулось.

Я отпрыгнула в сторону от неожиданности, а потом увидела, что меня задел хвостом неизвестно откуда взявшийся на Невском проспекте огромный рыжий котище. Он стал ласково тереться о мои ноги.

– Брысь! – прикрикнула на него.

Паша нагнулся и взял кота на руки.

– Не любишь животных? – бросил он.

– Прости, это твой? – удивилась я.

– Друг попросил за ним присмотреть пару дней.

– А где же переноска? – продолжала я недоумевать, глядя, как он гладит пушистую морду.

– Он не любит. Приучен самостоятельно ходить. Кстати, его зовут Костя.

Смотреть на этого милаху и не прикоснуться к мягкой рыжей шерсти было выше человеческих сил. Я осторожно почесала Костю за ухом и ощутила вибрацию его мурчалки. А сама искоса поглядывала на Пашу. Выходит, он меня простил?

– Вообще-то я тороплюсь, меня ждёт Дмитрий Москвичёв, – сказал он, а потом словно вспомнил о чём-то. – А ты не хочешь пойти со мной?

– Думаешь, это будет уместно? – засомневалась я, продолжая гладить кота.

– А я сейчас у него спрошу!

Он передал пушистое чудо мне, а сам стал набирать сообщение в телефоне.

Костя жмурился и мурчал. Очаровательный котик! В детстве у меня была кошка, но она царапалась и не давалась на руки, поэтому во мне укоренилось убеждение, что все кошки такие, и нежных чувств я к ним не питала. А вот с собаками иногда общалась: мне ничего не стоило заглянуть в их мысли и понять, в каком они настроении. Как-то раз я даже внушила разозлённой собаке, чтобы меня не трогала.

И всё-таки странно было стоять в двух шагах от «Дома книги» с котярой на руках. Мимо торопились люди, многие обращали на меня внимание, а кое-кто даже показывал пальцем. Ещё немного, и нас с Костей начнут фотографировать!

Наконец Паша сказал:

– Всё в порядке, идём вместе!

Я спустила кота на землю, и он с готовностью засеменил за нами.

Чтобы попасть в таинственный Орден, нам пришлось отыскать арку, перекрытую решёткой. Я знала, что в Дом Зингера просто так не пускают, но полагала, что у Паши есть пропуск. Вместо этого он прислонил к замку Всеключ. Замок с готовностью щёлкнул.

– Почему у тебя нет обычного пропуска? – не удержалась я.

– Это он и есть, – загадочно ответил Паша, и я уловила логику: кому попало Всеключи не выдают.

Внутри нас встретила старинная лестница с коваными перилами, покрытая красным сукном, но мы обошли её и двинулись к лифтам. Костя деловито бежал за нами, и не думая отклоняться от курса. Лифтов было два, один напротив другого. И оба похожи на царские шкафы: чёрные с золотыми вензелями на дверцах.

Мы доехали до самого верха и вышли на широкой площадке со стеклянными стенами, с которой был виден внизу внутренний дворик атриума. Но рассмотреть всё хорошенько мне не удалось – Паша потянул меня за собой.

Мы прошли в обычные современные двери и оказались…

В довольно заурядном офисе. Признаться, я ожидала большего от штаб-квартиры тайного Ордена. А тут обычные письменные столы, стулья на колёсиках, работники в рубашках и брюках. Ну конечно! Это не штаб-квартира Ордена, а главный офис москвичёвской соцсети.

Паша повёл меня через рабочий зал и остановился перед стеклянной дверью. Рядом с ней стоял ещё один стол, где сидела за компьютером молодая черноволосая девушка. Паша подошёл к ней.

– Привет, Наринэ! Это Полина. – Он указал на меня. – Дима нас ждёт. А это Костя. – Он поднял к ней на стол кота. – Присмотришь за ним, пока нас не будет?

Девушка окинула любопытным взглядом меня, а потом – кота и натянуто улыбнулась.

– Да, конечно.

Мне показалось, что на её лице мелькнуло выражение, ясно говорящее, что приходить с котами на работу – это уже перебор!

А Паша распахнул стеклянную дверь.

За ней скрывалась небольшая круглая комнатка. Взгляд сразу приковывала металлическая винтовая лестница в самом центре, уходящая в потолок. По полу от лестницы расходились к краям шесть дорожек. А от них, вырастая вверх по стенам, комнату обнимали металлические конструкции, похожие на ажурные колонны. Между ними были вставлены зеркала. Приглядевшись, я поняла, что это не зеркала, а обычные стёкла. Просто за окном уже стемнело, а здесь горел свет, поэтому я видела в окне напротив собственное отражение.

Вдоль стен этого странного стеклянного купола шла металлическая скамья-подоконник.

– Приветик! – послышался манерный голос.

Рассматривая необычное помещение, я и не заметила, что на подоконнике сидит щуплый мальчишка со светлыми волосами, собранными сзади в хвост. На нём была клетчатая красно-чёрная рубашка поверх белой футболки и обычные синие джинсы. На коленях он держал ноутбук.

– Здравствуй, Дима! – Паша подошёл к нему и протянул руку. – Познакомься, это Полина!

Пока я осмысливала, что этот пацан, больше похожий на голодного студента, и есть Великий Магистр Ордена и руководитель крупнейшей соцсети страны, Дмитрий отложил ноутбук, подошёл ко мне и бодро пожал руку. Я тут же ощутила его сильнейший магический дар. Магия внутри Димы била ключом.

– Приятно познакомиться! – сказал он.

Я что-то промычала.

– Обожаю этот эффект, – сказал он, обернувшись к Паше. – Девчонка надолго зависла.

– Ничего я не зависла! – очнулась я. – Приятно познакомиться, Дмитрий!

Он удовлетворённо кивнул и уселся обратно рядом с ноутом.

Паша тоже присел на металлическую скамью на расстоянии от него. Чтобы не стоять перед ними, как дура, я устроилась рядом с Пашей.

– Ну что, обычный отчёт? – спросил он.

– Сначала расскажи, что там по убийству, – сказал Дима.

Инквизитор принялся рассказывать, что мы с ним узнали за последние два дня, а я не сводила глаз с Магистра. Он слушал внимательно, хмурился, задавал вопросы. Движения у него были уверенные и плавные, никак не подходящие нескладному подростку. Нет, подростком он не был. На вид ему, конечно, лет восемнадцать, даже щетины нет, но, скорее всего, тут постаралась магическая медицина. Другой вопрос, что он специально создал этот образ, ему нравилось шокировать людей, это тоже кое о чём говорило.

Внезапно под его футболкой я заметила какой-то блеск. Я напрягла Ви́дение, и мне открылся висящий у него на шее амулет – круглый плоский камешек с рисунком: три сплетённых между собой треугольника внутри рунического круга. Меня даже тряхнуло: я знала этот символ. Валькнут.

В студенческие годы многие интересовались магией древних культур. Кто-то практиковал славянские ритуалы, кто-то пытался возродить алхимию. Меня и нескольких моих однокурсников увлекла скандинавская мифология. Согласно ей руна Валькнут помогает понять своё предназначение, исполняет желания и даже может научить путешествовать между мирами. Однако этот знак непрост: чтобы пользоваться его благами, нужно пройти испытания, которые он посылает.

Я тоже носила Валькнут на цепочке, пока не позабыла снять его на экзамене по Прови́дению. Тогда всё обернулось против меня: преподаватель был зол, билет попался самый дурацкий, а заглянув в будущее одногруппницы, я увидела там то, что никак не стоило разглашать. Разумеется, меня ждала пересдача.

После этого я рыдала в своей комнате в общежитии, говоря, что Прови́дение – это не моё, поэтому я и провалилась. Но соседка по комнате Вика меня вразумила:

– Всё из-за амулета! Он притягивает неприятности!

– Нет же! Он посылает испытания! – спорила я. – Выходит, что я испытание не прошла!

– Проблема в том, – беспечно заметила Вика, – что не всем нужны испытания.

Я даже реветь перестала и уставилась на её рыжую чёлку.

– Испытания и аскезы – это мужской путь, – сказала она, расчёсывая длинные волосы. – А мы всё-таки девочки.

– То есть мы можем ничего не делать? – уточнила я, прекрасно понимая, что ввязываюсь в спор со сторонницей ведической магии. А это чревато.

Но Вика только фыркнула.

– Что за набор стереотипов! Нельзя же так упрощать! Просто тебе нужна другая руна! Более подходящий для тебя символ.

Но после этой истории я потеряла интерес к оберегам. Я решила, что достаточно взрослая и независимая, чтобы самостоятельно генерировать себе неприятности. А экзамен пересдала и получила свой законный второй уровень.

В отличие от дешёвого бижутерного кулона, который был у меня когда-то, Валькнут на груди Дмитрия был сделан из какого-то необычного тёмного металла, который отливал всеми цветами радуги. Даже видя его сквозь футболку, мне страшно захотелось к нему прикоснуться.

Но, почувствовав мой взгляд, Дмитрий перевёл на меня ярко-фиолетовые глаза. «Какой неестественный цвет, – подумалось мне. – Вот выпендрёжник!»

– Что же ты молчишь, Полина? Как ты думаешь, кто может желать тебе зла?

Задумавшись о его внешности, я прослушала Пашин рассказ.

– Мне? При чём тут я?

– Павел считает, что маг каким-то образом связан с тобой. Возможно, ты – его цель, – терпеливо объяснил Дима.

По спине пробежал холодок. Мне Паша ничего подобного не говорил.

– Не знаю, кому я понадобилась, – пожала я плечами. – Ни денег, ни связей у меня нет, какой прок кому-то меня преследовать?

– А как насчёт твоего дара?

– А что с моим даром?

– Может быть, ты предсказала что-то важное?

Я едва не расхохоталась.

– Дмитрий, у меня сегодня был сеанс предвидения. Я проверила, не изменяет ли муж жене, и всё. Кому какое дело до этого?

– Ну и что же муж? Изменяет? – увлечённо поинтересовался он.

Я начинала злиться.

– А это уже конфиденциальная информация, которая тебя не касается!

– Но возможно, она касается какого-то высокопоставленного человека? Или психа? – не отставал парнишка.

Я вспомнила замученную молодую маму, которая была моей клиенткой. Она сама чувствовала, что слишком погрузилась в уход за ребёнком, оттеснив мужа на задний план. Прийти ко мне её заставила паранойя: ей всё время казалось, что у мужа интрижка, хотя на самом деле он задерживался на работе, чтобы не слушать её истерики.

– Нет, – твёрдо сказала я. – Это была обычная семья. Никаких высокопоставленных психов.

Паша тихонько усмехнулся. Но Дима оставался серьёзен. Взгляд его фиолетовых глаз словно пытался проникнуть внутрь меня и прочесть мои мысли. К счастью, такого не умеют делать даже маги его уровня.

– А как насчёт твоего видения с убийством: может быть, ты заметила какую-нибудь деталь, которая поможет разгадать эту загадку? – спросил он.

Я задумчиво оглядела его и предложила:

– Если хочешь, я могу показать его тебе.

Магистр не изменил выражения лица, но во всей его позе появилось напряжение. Он медленно отвёл глаза.

– Нет, это уже перебор. Мне достаточно твоего рассказа.

Он что, испугался? Дмитрий Москвичёв боится вида крови? До чего же трудно в таком облике воспринимать его всерьёз!

Я подробно описала видение, а потом рассказала, что наблюдала в реальности. Паша помалкивал, а Дима тарабанил пальцами по крышке своего ноутбука.

– И ты считаешь, что в тот момент Максим погиб? – поинтересовался он, когда я умолкла.

– Да, там нить его энергии обрывается, – ответила я.

– А может быть так, что он исчез, нить оборвалась, а потом появился в другом месте с новой энергией?

Сразу видно «внешника»! Совершенно ничего не понимает в тонких материях!

– Нет, не может, – стала объяснять я. – Я назвала энергию нитью для наглядности, на самом деле энергия человека не зависит от его местоположения. Когда я прикасаюсь к ней, то вижу его во всех местах сразу, я могу увидеть его прошлое и будущее. И у Максима Гольца больше нет будущего.

Дима нахмурился и сжал губы. На его подростковом лице эмоции легко читались.

– Но ты ведь могла ошибиться? – полувопросительно произнёс он. – Предсказания – не самая точная область!

Я чуть не закатила глаза. И он туда же!

– Какой у тебя уровень магии, Дмитрий? – прохладно поинтересовалась я, но ответа дожидаться не стала. – Ходят слухи, что первый. Если бы тебе сказали, что твой защитный щит – явление нестабильное и при его создании ты легко мог ошибиться, что бы ты этому человеку ответил?

На мальчишеском лице расползлась улыбка.

– Понимаю, Полина, понимаю! Я вовсе не хотел тебя обидеть. Однако я впервые столкнулся с таким явлением, как испаряющийся в воздухе человек! Я обязан рассмотреть все возможные объяснения.

Я ничего не ответила на это.

А Дима взглянул на Пашу.

– Здорово, что ты её привёл! Никогда не имел дела с Провидцами, очень любопытно!

Я ощутила себя невиданной зверюшкой, которую инквизитор притащил на потеху своему начальнику. Поднявшись с места, я сказала:

– Извините, мне уже пора.

– Постой! Ещё один вопрос! – поднял руку Москвичёв. – Если бы Максим или кто-то ещё, присутствующий в квартире, был невидим, ты бы его заметила?

– Разумеется, – сказала я с ноткой превосходства. – Моя способность и заключается в том, чтобы видеть скрытое.

– Потрясающе!

Он встал.

– Послушай, Полина, а ты не хотела бы работать на меня?

Я покосилась на Пашу, но его лицо ничего не выражало.

– И в чём будут состоять мои обязанности?

– Будешь обнаруживать то, что скрыто. А назовём мы твою должность «Пророк», например, – мечтательно протянул он, глаза у него засияли энтузиазмом.

«Про девчонок, про рок», – вспомнилось мне, и я, не удержавшись, прыснула. Но, заметив, как сдвинулись белёсые брови Магистра, сделала вид, что закашлялась.

– Прости, но меня устраивает моя текущая должность пророка, где я сама себе хозяйка.

– Но у меня есть отличное финансовое предложение, – белозубо улыбнулся Дима.

Сначала Катя, теперь он. Шли бы вы все…

– А если я не продаюсь? – процедила я.

В окне напротив отражалось моё недовольное лицо. Диме, впрочем, тоже мой ответ не понравился. Он вскинул подбородок и явно хотел сказать что-то резкое.

Но тут в разговор вмешался Паша. Он встал между нами, как судья.

– Постой, Дима! А как насчёт того, чтобы Полина была приглашённым консультантом в моём расследовании? А когда мы раскроем дело, то она даст тебе окончательный ответ.

Москвичёв сбавил обороты и, поправив ворот рубашки, благосклонно кивнул.

– Да, ты прав. Пусть сначала Полина увидит, что ей выгодно работать на меня.

– Ты согласна? – уточнил у меня инквизитор.

И если Магистра я могла бы послать, то Пашу мне подводить не хотелось.

Я пожала плечами.

– Ну тогда – в курс дела я тебя ввёл. Позвоню, когда будут новости! – бросил он своему начальнику, подталкивая меня к выходу. – До скорого!

Выйдя из здания, мы остановились. Холодный воздух быстро остудил мой пыл. И чего я так взъелась на Диму? Он мне просто работу предлагал!

Но не понравилась мне его фальшивая подростковая физиономия. Он притворяется не тем, кем является, есть в этом диссонанс. А может, и не притворяется? Вон как вспылил из-за моего отказа, прям шестнадцатилетний юнец!

Мимо по Невскому как ни в чём не бывало текла людская река. Тучи над головой набухли, готовые разразиться новой порцией сырости. Сейчас бы сидеть дома в тёплых носках и поглощать горячий ужин. Желудок поддержал эту мысль внезапным урчанием.

Я взглянула на Пашу. Он натягивал на голову капюшон. Мне теперь было непонятно, какие у нас отношения. Мы просто вместе расследуем убийство или между нами нечто большее? Если я приглашу его ко мне за ноутбуком, как он это воспримет? Решит, что я намекаю на секс? А если решит, буду ли я возражать?

Паша тоже не помогал: у него тренькнул телефон, и он уставился в экран, забыв о моём присутствии.

Наконец я решилась предложить ему совместную поездку на автобусе, но тут вспомнила о важной детали.

– Паша, а где же твой кот?

Он поднял глаза на меня, оторвавшись от телефона, и они у него округлились.

– Блин, точно!

Пряча телефон в карман, он бросил:

– Поздно уже. Ничего, если я завтра ноутбук заберу?

Утверждение было спорное, учитывая, что сейчас семь вечера, но откуда мне знать, какие у Паши могут быть планы.

– Да, конечно.

– До встречи!

И он умчался обратно в здание, лишив меня надежды на продолжение вечера.