Текст книги "Тайник"

– Да я только за! Я начальству звонил, они сказали держаться, сейчас пытаются снарядить нам на помощь ещё спецов. Но там такая топь вокруг, что кроме нас ещё кучу людей спасать надо! – Ласточкин развёл руками. – Пойдём чаю хлебнём и гасим свет. Искать итальянца, чтоб его, будем с утра.

Вернувшись в гостиную, они увидели, что Зинаида стоит посреди комнаты с бокалом в руке и с какой-то папкой в другой.

– Это чего у вас такое? – Спросил Ласточкин.

– Это секрет! – Игриво протянула она.

– Ой загадочная вы моя, – не меняя выражения лица, сказал Иван Гаврилович, – вы бы с коньяка на чай переходили уже, а то мы ночью от перегара задохнёмся.

– А мы что спать вместе будем? – Подняла брови Зинаида.

– Ну не конкретно мы с вами, – Ласточкин смерил её взглядом и чуть посторонился, – но, вообще, всем предполагалось спать в одном помещении.

– А я хочу отдельную комнату!

– Милости просим! У вашего родственника большой дом и все комнаты свободны.

– Ну я же боюсь одна. – Зинаида скривила губы.

– Ну тогда милая моя, давайте мне папочку и прикладывайте свою пятую точку вот на ту софу. Там и ножки можно вытянуть и спать обособленно будете.

Зинаида послушно отдала Ласточкину папку, а сама направилась к дивану.

– А вы её где взяли, милая моя?

– А вон там кусок кладки отвалился, я и вытянула. Она там стояла.

– Всё интереснее и интереснее.

Иван Гаврилович раскрыл папку, оглядел присутствующих и подозвал Лизу.

– Пошли пошушукаемся в наш полевой штаб. – Сказал он ей.

– Я тоже шушукаться с вами пойду! – Рядом возник Данила.

– Куда ж без тебя. Баранки вон захвати, а ты девочка – чаю горячего. Устал я сильно.

Когда Лиза вошла в каморку, куда её позвал Ласточкин, она застала его за разглядыванием бумаг. Данила примостился в самом углу и созерцал экран мобильника.

– Садись! – Ласточкин похлопал по стулу рядом с собой. – Чего, никуда тебя одну не отпускает?

– Давайте ближе к делу! – Твёрдо сказала девушка.

– Расскажи-ка мне девонька о семье Красуцкого. А то я здесь такие интересные бумаги нашёл, что прям всё с новой стороны открывается.

– А что там? Можно узнать? – С любопытством спросила девушка.

– Отчего же нет! – Ласточкин развёл руками. Вот смотри, в завещании указано, что всё движимое и недвижимое имущество, которое принадлежит Красуцкому после его кончины будет принадлежать предъявителю какого-то документа, который подтверждает то, что, – Иван Гаврилович запнулся, – короче! Тому, кто докажет, что именно про него в завещании написано, а отгадка на этот вопрос хранится у нотариуса. Здесь даже сказано к кому пойти!

– А так можно? – С любопытством спросила Лиза.

– Да фиг его знает. Дела наследственные это такая муть, что даже думать об этом страшно! В связи с вновь открывшимися деталями, можешь мне поведать про семью Красуцкого. Ну кто у него кроме Юлии-то был?

– Дети от первого брака. Настя, правда, живёт в Голландии, Петя окончил институт и уехал на практику, а Галя – свободный художник, постоянно ездит с выставками, постоянно где-то и никто не знает где. С Галей у Алексея Даниловича было больше всего проблем.

– Почему? – Ласточкин поднял глаза.

– Она самая старшая, очень болезненно переживала смерть матери, после этого правда стала писать картины и ездить по миру. А была талантливым экономистом, блестяще защитила диссертацию, ей прочили великое будущее, но в один день она закончила все дела и, написав заявление, уволилась с работы. Это произошло в день свадьбы Алексея Даниловича и Юлии и через три года после того, как умерла его жена. Галя устроила страшный скандал, она пришла на свадьбу, мрачно пила в углу, а потом, взяв микрофон для поздравлений, высказала всё о Юлии и своём отце. Конечно, это постарались загладить, но праздник был испорчен. Вот так. – Лиза покосилась на Данилу, который не отрывался от экрана.

– А другие дети?

– Настя с тех пор как завела семью, совсем охладела к папе, сестре и брату. Насколько я помню, она приезжала к отцу с мужем всего один раз, чтобы показать дочь, – Лиза помолчала, – Петя ветреный мальчик, но благо Алексей Данилович состоятельный человек, и его сын может себе позволить выбирать путь в жизни. Он приезжал, уезжал, прекрасно относился к Юлии, звонил сёстрам, и, как ни странно, даже Галя с ним общалась, и он постоянно её навещал. Но ветреность его не состояла в том, чтобы ничего не делать. Напротив, он умный, много чего знал, но хватался за всё сразу, и как что-то ему надоедало, то брался за какие-то другие вещи. – Лиза пожала плечами.

– А почему он тогда не приехал на день рождения Юлии?

– Так он появляется всегда неожиданно; захотел-приехал, захотел-уехал. Я думаю, он не помнил про него. – Она помотала головой.

– У меня калган болит от всего этого. – Задумавшись, сказал Ласточкин. – Надо спать идти и завтра поутру выбираться отсюда. Начальство звонило, вода может подобраться быстрее, чем они рассчитывали. У тебя тихо? – Посмотрел он на Данилу и тот согласно покивал головой.

Войдя в гостиную, они увидели, что на столе стоит несколько свечей, люди тихо переговариваются между собой, и только с кушетки доносился мощный храп Зинаиды.

– Что не спите? – Ласточкин потрогал тёплый бок чайника. – Соня подогрей чайку́ мне.

– Уснёшь тут! – Проговорил Павел.

– Ну, вон у Зинаиды Ильиничны шикарно получается! – Съязвил Ласточкин.

– У неё анестезия мощная! – Сказал Павел и поморщился.

– Где Соня-то с чайником? – Завертелся на месте Ласточкин. – Юр, будь другом пойди глянь!

Береговой прошёл на кухню, но там было тихо и пусто. Он прошёл до подсобки, где, пользуясь моментом, дремал Зинченко, обошёл все закоулки, но тщетно.

– Нет её нигде! – Заскочил он в гостиную.

– Как нет? Куда она деться могла? – Морща брови, спросил Ласточкин. – Ну-ка, свет быстро включайте и ищем, все ищем. Мы все входы перекрыли, куда она могла деться.

Мгновенно зажёгся свет, люди стали искать во всех углах, особо усердные заглядывали даже под диваны, но Соня пропала. Кухню обследовали сантиметр за сантиметром, но там стоял только горячий чайник.

– Не могла она пропасть из закрытого помещения! Значит, есть какой-то ход ещё. Она пропала из поля зрения вот здесь, – Данила встал в проходе между гостиной и кухней. – Значит, танцевать надо отсюда!

Потёмкин простучал все стены в небольшой каморке, где хранились швабры, тряпки и другой хозяйственный инвентарь. Береговой облазал всю коморку, где лежали их вещи. Данила с Павлом вручную обследовали всю кухню. Никто не смог найти, хоть какой-то намёк, как могла исчезнуть Соня.

Ласточкин встал со стула, подошёл к двери, что отделяла вход на кухню от общего холла и осмотрел пол. Он опустился на колени и руками прощупал каждый шов, затем открыл дверь, отошёл на шаг и обследовал пол за дверью. Остальные столпившись за его спиной молча наблюдали за ним. В какой-то момент Иван Гаврилович подцепил складным ножом одну из плиток, имитирующих камень и потащил её наверх, и тут же часть пола уехала вниз, а в воздухе повис густой смрадный дух подвального этажа.

Все присутствующие замерли и вглядывались в зияющую пустоту.

– Ни хрена себе! – Присвистнул Зинченко. – Мудрёный механизм, вообще, заподлицо всё лежало.

– Давай ты потом восхищаться гением инженерной мысли будешь!

Вдруг внизу раздался резкий хлопающий звук, как будто лопнул воздушный шарик и всё видимое пространство погрузилось в темноту.

Ласточкин резко вскинул голову,

– Фонарь есть? – Спросил он.

Со всех сторон стали мерцать экраны телефонов, зажигаться тонкие лучики фонариков.

– Нормальный фонарь нужен! – Посетовал Ласточкин. – Этими только своё место дислокации обозначать, не видно ни хрена.

Снизу вдруг донёсся звук похожий на вздох.

– Вы слышали это? – Шёпотом произнёс Павел.

– Нет, здесь все глухие собрались! – Рявкнул Ласточкин и посмотрел на оперативников.

Береговой и Потёмкин переглянулись и, подойдя к краю, стали светить вниз.

– Мы пойдём глянем что там!

– Я с вами! – Сказал Данила и выдвинулся вперёд.

– Так, Сева, ну-ка иди с женщинами в гостиную! Зинченко и Олег Арсеньевич собирайте все наши вещи. Все, короче, собирайтесь и будем эвакуироваться самостоятельно, а то мы как в мышеловке. – Еле слышным шёпотом сказал Ласточкин.

– Есть! – Сказал молодой человек.

– Дмитрий Антонович, подмогни ему! – Ласточкин глянул на участкового.

В этот момент подошла Лиза, протягивая большой фонарь.

– Держите! Нашла в полке на кухне. Я его ещё утром заметила. Будьте осторожны!

Мощный световой поток высветил подвальное пространство. Потёмкин, свесившись в проход, обнаружил, что к потолку справа от проёма прикреплена лестница. Он расцепил замок, и лестница плавно опустилась.

– Чёрт! – Сказал Ласточкин.

– Что случилось? – Данила поводил руками перед собой и наткнулся на спину Ласточкина.

– Да, зацепился я. Хорош меня тискать, я ж не барышня! Хватит толпиться здесь! Ну-ка трое со мной вниз, кто-то остаётся у прохода. – Зашипел Ласточкин.

Его слова перебил очередной звук – вздох, но на этот раз громкий и отчётливый, от которого мороз пробежал по коже. Луч фонаря быстро, но бесполезно метался по стенам. Ласточкин с оперативниками и Данилой спустились в веющий холодом подвал. Под ногами скрипел песок, фонарь вычерчивал тёмные стены.

– Куда идти-то? – Задал риторический вопрос Ласточкин.

Вдруг Данила, сделавший ещё пару шагов вперёд, наткнулся на что-то лежащие у стены. Он посветил на это место и обнаружил рыхлой грудой лежащее человеческое тело. Кожа странного белесого цвета с синеватыми пятнами, неестественно вывернутые руки и голова, замотанная в какие-то тряпки. Но вдруг это, казалось бы, безжизненное тело издало слабый вздох, который, видимо, подхваченный сквозняком отражался от стен и растекался вверху звуком-вздохом.

– Доктора! Здесь живой человек. Быстро. – Закричал он и Потёмкин бросился обратно к проёму.

Через минуту отдуваясь вниз спустился Олег Арсеньевич. Он отодвинул Ласточкина и Берегового, которые безуспешно пытались снять с головы тела мокрые тряпки.

– Да дайте я сам! – Аккуратно нащупав область лица, он стал снимать ткань слой за слоем и остановился, только увидев кусок тряпки, насквозь пропитанный кровью. – Да не стойте вы над душой. – Крикнул он на Берегового. – Данила поддержите ткань, я подрежу, так чтобы воздух попадал в ротовую полость и нос. Здесь запеклось всё от крови. – Доктор сделал чёткие надрезы, промокнул лоб рукавом и, обведя взглядом присутствующих, произнёс, – надо нести её наверх и принесите чем её можно укрыть.

– Кто это? – Спросил Ласточкин. Под тряпьём, надетым на тело, угадывались очертания женщины.

– Явно не Соня. Надо срочно вытаскивать, она холодная как лёд! – Олег Арсеньевич покрутил головой. – Надо какое-то крепкое полотно. На него положим и вытянем наверх.

– Я сейчас занавески из гостиной сорву, там ткань крепкая, толстая. Сгодится? – Спросил Потёмкин.

– Да, давай быстрее, – сказал Ласточкин. – И скажи, чтобы как можно больше тёплых вещей достали, если есть. Камин надо растопить обязательно!

Вдали раздался лязг закрывшейся двери. Мужчины замерли и переглянулись.

– Что это? – Данила сделала несколько шагов вперёд.

Он оказался в соседнем помещении, судя по гулким звукам, оно было больше. Он осмотрелся и вдруг увидел, что к соседнему дверному проёму ведёт след, как будто волокли что-то тяжёлое.

– Надо посмотреть, что там! – Шепнул он возникшему возле него Ласточкину.

– Пошли! Ребята мужиков позвали, сами справятся, а мы с тобой глянем, что да как здесь.

Заглянув за соседний поворот, они увидели Соню. Женщина лежала ничком на земле. Ласточкин бросился к ней, приложил пальцы к шее и отрицательно покачал головой в ответ на взгляд Данилы.

– Пойдем-ка вперёд, посмотрим. – Тихо сказал Ласточкин. – Кто здесь дверьми хлопает.

Они остановились перед массивной железной дверью.

– Это выход в холл, что ли? – Спросил Ласточкин.

Данила в ответ пожал плечами и потянул на себя ручку двери. Она легко поддалась, и они попали в винный погреб, где, как ни странно, горел свет.

– Вот оно как! – Прицыкнул языком Ласточкин. – Хитро. Ты здесь был?

– Да, здесь выход в сад и на тропинку к гаражу. Надо женщину сюда нести, смотри здесь тепло, есть свет, и сюда её легче пронести, чем через проём.

– Глянь сюда!

Данила подошёл к тому месту, где стоял Ласточкин. Следователь смотрел в проём между винных стеллажей.

– Что там?

– А ты присмотрись.

В узком пространстве, кое-как уместившись на корточках, сидел итальянец, он бешено вращал глазами, в руках у него была зажата бутылка вина́, и он что-то лепетал.

– Придурок, ты как попал-то сюда? – Ласточкин наклонился ближе. – Ты что ж все запасы здесь вылакал, несёт как от винной бочки.

– Страшный, страшный, – лепетал Энрико, остальные слова он говорил на родном языке.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – Кивнул Ласточкин Даниле. – Вот и я нет. Ладно, надо идти за остальными, сказать, чтобы сюда несли женщину ту. Вдвоём нельзя, так что ты оставайся здесь, а я пойду за ними.

Ласточкин вернулся в снедаемое темнотой и тишиной пространство подвала. Покосился на лежащую кухарку, прислушался и пошёл вперёд. Он успел как раз вовремя. Береговой шёпотом ругался с Потёмкиным, как лучше поднимать женщину наверх.

– Всё отменяется. Потёмкин, быстро спускай всех сюда. Нет, стой, сначала ещё какую-то тряпку принеси, там тело кухарки лежит, надо бы накрыть его, а то женских визгов и обмороков мне ещё не хватало. Так, давайте быстро подняли её и понесли. Олег Арсеньевич, пошли с нами, там с ней будешь, а мы с Береговым потом остальных проводим.

Глава 5

Спустя полчаса сложных переходов по подвалу, все присутствующие переместились в винный погреб.

– Юля! – Ахнула Лиза, как только увидела лежащее тело.

– Как это? Как вы поняли? – Спросил Ласточкин.

Лиза присела рядом с Юлией и гладила её по видной из-под одеяла руке.

– Вот! – Она указала на татуировку, что вилась цветком по запястью. – Это точно она, она у какого-то мастера её делала знаменитого в Непале. Он на удачу ей сделал.

– А, ну понятно! Свезло так свезло! – Сказала Ласточкин и посмотрел на Данилу. – Чё ты рыщешь всё по сторонам?

– Камеры смотрю. Так всё сделано грамотно, вот и думаю, нет ли камер здесь, не может ли наблюдать за нами тот, кто хренью всей этой занимается. – Данила подсел к Лизе. – Ты же знаешь итальянский?

Девушка утвердительно кивнула и посмотрела на Энрико, которому помогли выбраться из-за стеллажа, и он теперь сидел, зажавшись в углу.

– Во люди живут! – Участковый ходил между винных бутылок и рассматривал этикетки. – Вот мне бы в такой комнатке пожить.

– А я смотрю в вас святого ничего нет! – Заплетающимся языком сказала Зинаида. – Праздновать начать хотите?! На костях плясать?

– Зато вы я вижу и не прекращали праздновать! – Отмахнулся от неё Пасечников.

Данила вдруг подозвал Ласточкина и показал ему экран своего телефона.

– Смотри, что внешняя камера показала. Вон строение какое-то, там только что блеснул свет.

– А что там? – Ласточкин оглянулся на Берегового. – Надо бы глянуть. Зинаида Ильинична не знаете, что там за сарай? – Спросил Ласточкин у женщины, которая уже откупоривала бутылку коньяка.

– Апартаменты для строителей. Не в доме же им жить!

– Паша! – Тихо подозвал следователь Павла. – Ты б за дамой приглядел, а то она накидается и нам не одно тело выносить, а два!

– Попробую! – Пожал плечами Павел и отошёл от хлопотавших возле Юли женщин.

– Ладно, Потёмкин за старшего, мы пошли глянем, кто там шляется.

Трое мужчин быстро пересекли двор и, толкнув дверь сарая, ворвались внутрь. Затхлый дух давно не навещаемого жилья жадно впитал влажный воздух, ветер, прогулявшись по внутренностям холодного сарая, всколыхнул пару газет и занавеску, отделяющую одну часть дома от другой. Ласточкин знаком показал Береговому встать по другую сторону занавеси, и на счёт три оборвали ткань. Три кровати, которые здесь стояли, вероятно, были спальней для рабочих. Кровати были застелены, но было видно, что ими давно никто не пользуется.

– Пусто, – Береговой даже заглянул под кровати, но и там ничего не нашёл. – Зараза.

– Что такое? – Спросил Данила.

– Да резиновые сапоги стоят, запнулся. Раскидали по всему дому. Не своё – не жалко. – Ворчал Береговой. Он нагнулся, взял за голенище, поставил сапоги в угол. – Ох, как мне эта история вся не нравится. – Он осекся на последнем слове, – погоди-ка, – и, вернувшись к сапогам, взял их в руки. Они мокрые! И внутри тёплые. Подошва вся в грязище. Их только что кто-то снял.

Сапоги мгновенно полетели на пол, мужчины ещё раз осмотрели помещение. Тишина и темнота, в которую был погружен сарай, до этого ничем не нарушалась, лишь какие-то шаги возле двери заставили их подойти к ней поближе. Дверь в сарай чуть приоткрылась и замерла, лишь прерывистое дыхание выдавало того, кто стоит за дверью. Ласточкин продвинулся вперёд и, просунув руку под дверную ручку, посмотрел на Юру, кивком сказав подготовиться, потом, отклонившись назад, рванул дверь на себя. Дверь поддалась легко, а человек, стоявший за дверью, произнёс:

– Мужики, я на помощь пришёл. – Проговорил участковый, хлопая глазами.

– Ты мог хоть голос пода́ть? – Спросил Ласточкин, затаскивая его за руку внутрь. – А то мы бы тебя сейчас радушно встретили.

– Да я по-тихому хотел. Там иностранец этот, трясётся весь. Говорит, что после убийства гулял по саду, потом зашёл в винный погреб, выпил бутылку, да заснул. Услышал, что кто-то вошёл и спрятался. Там говорит кто-то в капюшоне ходил, страшный говорит такой.

– И глаза бесовским пламенем горят! Бухать ему меньше надо, вот чего! – Резюмировал Ласточкин. – Хорошо хоть итальянец сыклом оказался, а то тоже грохнули, и я бы ввек не отписался по зарубежному трупу у меня на участке, да и ты тоже, – махнул рукой Ласточкин.

– А чё это мои сапоги здесь делают? – Участковый поднял с пола разбросанные сапоги. – Они в УАЗе у меня лежали, он ещё на дороге сломался, леший.

– Точно твои?

– Да вроде да! Там голенище прорезано было, ну вот – оно. – Пасечкин похлопал по месту разреза. – Получается, что тот, кто в сапогах ходил в машине моей был?

– Да. И он даже до твоей машины дошёл. А значит рассчитывать на то, что мы уедем нельзя! Скорее всего, он оставил нас без колёс, чтобы мы не могли уехать отсюда. А Соню украл, чтобы выманить нас из гостиной! Надо срочно возвращаться! – Сказал Ласточкин и бросился обратно.

Он быстро очутился возле двери в винный погреб, приоткрыл её, но судя по равномерному гулу голосов, там всё было в порядке. Тут же тихо рядом с ним возник Данила и Береговой.

– Где Дмитрий Антонович? – Спросил Ласточкин.

– Был сзади. Не знаю, куда делся. – Береговой завертел головой и пожал плечами.

Тёмная масса сада стала проступать серыми тенями, близился рассвет. Переглянувшись, Данила и Береговой вернулись к сараю, но там Пасечникова тоже не было. Данила зашёл за угол строения и застыл на месте. Участковый стоял, прижавшись к росшему поблизости дереву, его шея была проткнута чем-то вроде стрелы, и именно она держала его в вертикальном положении.

– Чё это за хрень? – Охнул Береговой. – Уходим. – Еле слышно добавил он. И они мягко отступили за сарай.

– Может живой ещё? – Спросил Ласточкин, когда они доложили ему обстановку.

– Нет! Но это он на растяжку попал, – сказал Юра, – там леска оборванная была. – Видимо, пошёл глянуть и нарвался.

– Надо проверить машины и сваливать отсюда. Я даже разбираться пока не буду, что здесь происходит, у нас уже два трупа за последние несколько часов, а мы как стадо овец на заклании.

– Пешком далеко не уйдёшь! – Сказал Данила.

Они зашли в коридор винного погреба.

– Сколько машин у нас в арсенале? – Тихо спросил Ласточкин.

– Моя, Лизина, оба внедорожника. Павел подъехал позже, но сказал, что у него очень низкая тачка, еле проехал. Ещё, наверное, у Красуцкого в гараже какие-то стоят.

– Лучше в две машины залезть как-нибудь. Уже достаточно расцвело, чтобы ехать. Надо ещё карту наводнения посмотреть! Ладно пошли посмотрим, что там внизу.

Спустившись, они увидели довольно мирную картину. Антонина и Зинаида, не выдержав бурной ночи, дремали на кушетке. Доктор сидел возле Юлии. Лиза молча сидела возле Энрико. А Зинченко с Севой и Павлом играли в карты.

– О, самое время партейку раскинуть! – Хлопнул в ладоши Ласточкин.

– Не гневайся, надо чем-то руки занять! – Мрачно сказал Зинченко.

Данила подошёл к Лизе.

– Где ключи от твоей машины?

Девушка полезла в карман и вынула ключи.

– Вот. А зачем тебе?

– Надо выбираться.

– Иван Гаврилович, её трогать бы не надо! – Сказал доктор, показывая на Юлию. – Еле дышит.

– Ничего, выдержит. – Ласточкин помолчал. – Наверное.

– За вами участковый пошёл. Нашёл он вас? – Спросил Сева.

Ласточкин покивал головой и произнёс.

– Итак, я официально заявляю, что вся эта обстановка в доме не может уже расцениваться как нормальная. Жизнь каждого в этом доме под угрозой. Любая попытка удалиться отсюда без моего разрешения будет расценена как соучастие в преступлении.

– Ну, что ж так. – Сказал Павел, который сидел в дальнем углу. – Мы же все взрослые люди.

– Одна взрослая уже лежит со сломанной шеей. – В сердцах сказал Ласточкин и осекся. – Ладно, сидите здесь! Мы за транспортом! Потёмкин, ты остаёшься!

Выбравшись снова на воздух, мужчины быстро и молча пересекли сад и дальше пробирались к стоянке машин, скрываемые деревьями аллеи. Они замерли в кустарнике, который обрамлял пятачок парковки и долго смотрели и слушали, что происходит вокруг. Но слышали лишь тишину, нарушаемую звуком начавшегося дождя и одиноким пением птиц.

– Ладно пошли, а то меня сейчас комарьё к себе в гнездо унесёт и там доест. – Зло бросил Ласточкин и вышел из кустов.

Автомобиль Данилы был в порядке, хотя видно было, что шины пытались проткнуть. А вот Лизина машина стояла на ободах. Двери в гараж были распахнуты, но стоящий там паркетник Красуцкого был вовсе без колёс.

– Смешно! – Ласточкин хрустнул пальцами. – Что делаем?

– Садимся в мою машину, едем за колёсами от УАЗа Пасечникова, снимаем их и ставим на тачку Лизы. – Спокойно сказал Данила.

– А чего твои-то колёса целы?

– А ты попробуй их проткни! – Данила сел в машину и завёл её. – Прыгайте внутрь.

Они выехали на дорогу и взяли курс на ту дорогу, где, по словам покойного участкового, он оставил свою машину. Проехав пару раз по дороге, они остановились и осмотрели густой подлесок, машины нигде не было. Данила выскочил из-за руля, открыл багажник поколдовал там, и через минуту ввысь поднялся маленький дрон.

– Фигасе! А вертолёта у тебя там нет? – Спросил Ласточкин.

Данила тем временем ткнул в экран телефона, УАЗ стоял всего в нескольких метрах, но без осмотра сверху они бы его не заметили.

– Я пару домкратов прихватил в гараже, – сказал Береговой. – Но надо что-то ещё подложить.

– Вон бревно какое-то валяется, тащи сюда. – Данила ловко раскручивал гайки у колёс.

Спустя полчаса всё было готово, колёса загружены, и они направились в обратную сторону.

– Есть новости о паводке? Не все ещё дороги перекрыты, по которым нам выбираться? – Спросил Данила.

– Хрень какая-то, телефон не фурычит. Сети нет. – Сказал Береговой.

– Вышка могла из строя выйти. – Данила похлопал по рулю. – Чем дальше, тем веселее.

– Ага, особенно Пасечникову и кухарке. Ты лучше скажи мне, как мы в двух машинах разместимся, с женщиной, раненной и остальными действующими лицами. – Ласточкин устало потёр лицо. – Вот уйду на пенсию по выслуге лет, сил нет по лесам этим гоняться!

– Сейчас колёса перекинем и надо к самому дому подъезжать. Единственное, что у него, наверное, оружие есть. Как бы стрелять не начал! – Сказал Данила.

– Видно же, что не дурак. Мы тоже не с водяными пистолетами, так он сразу раскроет свою дислокацию и уж всех сразу-то не перестреляет! – Зло буркнул Береговой, почти на ходу выпрыгивая из машины, когда они заехали во двор.

Данила подкатил колёса к Лизиной машине, примерил, и пнул ногой обод.

– Зараза, дырки надо сверлить. Есть там что в гараже? – Спросил он у Берегового.

– Сейчас посмотрю. О, квадрик там есть! Как я его сразу не заметил. – Юра ходил вокруг квадроцикла с широкими колёсами. – Вот я на чём поеду! Хоть раз в жизни на такой штуке покататься.

– Умеешь? – Улыбнулся Данила.

– Ещё бы! С четырнадцати лет умею! – Гордо сказал Юра. – У меня-то, конечно, совсем простой, а здесь огонь – машина!

Без происшествий поменяв колёса, они подогнали автомобили к винному погребу.

Ласточкин вызывав наверх Севу, Потёмкина и Павла расставил их во дворе.

– Мужики смотрите по сторонам, пока остальные будут грузиться! Любое движение, птица вспорхнула, хруст ветки и сразу, слышите, сразу мне докладывать!

– А вы там про шею сломанную сказали. Это про Соню, да? – Спросил Павел.

– Да! Без эмоций давай. Так, начинаем погрузку. – Тихо скомандовал он.

По возможности обеспечив лежачее место для Юлии в багажном отсеке авто Данилы, мужчины спустились за ней. Девушка еле дышала, она тихо застонала, когда они подняли её и снова провалилась в беспамятство.

– Только бы доехала. – Лиза смотрела, как Юлию выносят из помещения.

Все потянулись на выход, Потёмкин шёл замыкающим, он оглядел опустевшее помещение и прикрыл за собой дверь.

– Вроде бы всё. – Ласточкин оглядел машины и размещённых в них людей.

– Юр, ты точно на квадрике? – Спросил он Берегового.

– Конечно! Подбросите меня до гаража? – С лёгкой улыбкой спросил он Лизу и прыгнул на подножку её машины.

– Давай лучше ко мне! – Твёрдо сказал Данила. – У меня здесь держаться удобнее.

– Не, я лучше с девушкой! – Сказал Береговой.

– Девушки на дискотеке. А это жена моя! – Данила посмотрел на смешавшегося Юру.

– Нашли время, дебилы! – Выругался Ласточкин. – Юра, засунь свою жопу в авто и не выделывайся. Поехали!

Немного пробуксовывав, машины выехали со двора и по заранее намеченному маршруту сначала направились к дороге. Позади, весь в дожде остался дом, стоя как будто в подтёках слёз.

Преодолев часть пути до пригорка, автокараван остановился. Широкая полоса воды перекрыла дорогу и подъезд был полностью затоплен. Береговой сунулся вперёд, но сразу же окунулся чуть ли не по пояс, резко развернулся и подрулил к машине Данилы.

– Проедешь?

– Рисковать не будем! Я-то может и проеду, а вот Лиза вряд ли.

Ласточкин вышел из второй машины, резко скомандовал всем оставаться на местах, когда люди попытались потянуться за ним.

Данила выскочил из машины, зашёл по колено в воду и оценил ситуацию.

– Давай… – Начал было Ласточкин.

– Командир! Не мешай! – Данила пошёл вперёд. – Это уже моя стихия. Я сам знаю, как лучше!

Продвигаясь вперёд, он ощущал, как разъезжается под ногами земля, дойдя до середины потока, Данила понял, что здесь без помощи лебёдки они вряд ли смогут проехать.

– Короче, надо лебёдку как-то наверх крепить, вон за то дерево. – Вернувшись, он указал на ель, растущую на пригорке. – Цепляем обе машины вместе, сначала моя, Лизу на трос. Надо быстрее, вода пребывает, а это единственная дорога, которая идёт наверх.

– Давай я попробую наверх заскочить! – Береговой подошёл к лебёдке.

– А если троса не хватит и тебя сдёрнет на скорости? – Данила взглядом измерил расстояние.

– Давай верёвку привяжем для надёжности. – Береговой подъехал к машине. – Цепляй давай, времени нет.

Уровень воды понемногу поднимался и вскоре уже обе машины стояли по полколеса в воде. Привязав трос от лебёдки к верёвке, они закрепили её на квадроцикле. Береговой вздохнув пару раз, резко газанул и пролетев водную преграду помчался наверх, вихляя задними колёсами в грязи, а следом за его движением бешено раскручивалась лебёдка. Все с замиранием смотрели на то, какие восьмёрки он выписывал, упорно двигаясь вверх. Пару раз квадрик вставал на дыбы, но Юра удачно выправлял его и вскоре осадил железного коня наверху. Наблюдавшие за ним выдохнули.

– Ладно поехали. – Со вздохом сказал Данила.

Лиза, откатившись назад, дала достаточную свободу первой машине, и Данила, заведя мотор, направился вперёд включив лебёдку. Машина медленно поползла вверх, чуть проскальзывая по земле, но, удерживаемая лебёдкой, не сбивалась со своего пути. Как только трос между машинами натянулся, Лиза выставила колёса прямо и была готов к подъёму. Её внедорожник стал пробуксовывать задними колёсами, разбрызгивая жижу и зарываясь в землю, но подбадриваемый передней машиной, всё же шёл вперёд. В тот момент, когда первая машина, почти приблизилась к поверхности, ель, которая служила опорой, для лебёдки стала крениться. Юра закричал «Стой», женщины, как одна затаили дыхание. Данила, видя ситуацию, остановил машину. До верха оставалось всего ничего. Он крикнул, чтобы Лиза остановилась, спустился между машинами, отцепил трос, добрался до Лизиной двери и распахнув её, сказал:

– Быстро выходите все!

– Зачем?

– Мы не доберёмся до верха вместе. Машина может не удержаться на этой грязи. Ползи туда, – он кивнул на пригорок, – я теперь сам вывезу машины, по одной. Ручник не забудь.

Лиза, чётко исполнив приказы, быстро ретировалась из машины вместе с пассажирами, а машина потихоньку стала сползать назад. Данила вернулся за руль, вдавил педаль газа до пола и буквально выстрелил с помощью лебёдки. Резко развернув авто, он выскочил. Береговой тем временем отвязал трос от покорёженной ели и уже бежал по склону к продвигающейся к водному потоку машине. Он успел зацепить крючок, сел за руль и уже через минуту машина тоже была наверху.

– Молодец! – Похвалил его Данила. – Соображаешь!

Измученные, мокрые и грязные люди вновь расселись по местам, караван двинулся дальше, на малой скорости проскакивая канавы и рвы, Сережа, проезжая мимо, печально посмотрел на свою машину, но лишь посмотрел, потому что прекрасно знал, вытаскивать его машину нет ни времени, ни сил.

Спустя двадцать минут лес почти скрыл дорогу, ведущую к когда-то радостному дому Красуцких, а машины выбравшись на ровную асфальтовую поверхность, бодро пошли вперёд.

Два грязных внедорожника, двигающиеся в районе бедствия с кучей людей на борту обратили на себя внимание экипажа машины ДПС. «Нива» ГИБДД обогнала их и полицейский по громкоговорителю попросил остановиться. Данила затормозил и посмотрел на Ласточкина и тот, вздохнув, вылез из машины и устало пошёл к лейтенанту.

– Здорово, командир, – он вынул удостоверение, – дайте сопровождение, у нас двое раненных в машине и срочно звони в областную больницу.

***

Лиза стояла у окна и смотрела, как пелена серого дождя закутывает дома в своё покрывало и пыталась осознать произошедшее. Хорошо, что сейчас все были в безопасности, можно не вздрагивать при каждом шорохе и не оглядываться с опаской. Теперь ей точно нужно было сменить обстановку и уехать на отдых, но Лиза вспомнила, чем ещё лично для неё закончилась эта поездка. Она посмотрела на телефон и увидела двадцать пропущенных вызовов, девушка удивлённо посмотрела на незнакомый номер.