Текст книги "История. Культура. Повседневность"

Изобилие воды приучает римлян к определенным стереотипам поведения. Купание становится ритуалом, любимым времяпрепровождением. Ему отводится определенное время в распорядке дня. Час бани – зимой во втором часу дня, летом – в третьем по современному измерению. Он отделяет деловую, рабочую часть дня от досуга – обеда в компании друзей. Омовение состояло из отдельных процедур: парной бани, холодной и теплой ванны и натирания тела особыми маслами, которое одновременно являлось массажем. Для нагрева воды и помещений использовалась система гипокауста – разновидность центрального отопления.

Купальни в Риме были двух типов: общественные термы и семейные. Термы – яркий пример наличия в обществе огромных богатств, которые стекались в Рим в результате победоносных войн, получения контрибуций и эксплуатации провинций. Бешеные деньги порождали безвкусную роскошь и расточительство. Именно об этом пишет Сенека: «Любой сочтет себя убогим бедняком, если стены вокруг не блистают драгоценностями, если александрийский мрамор не оттеняет нумидийские наборные плиты… если кровля не из стекла…если вода льется не из серебряных кранов… И ведь все это – у простых граждан… А что если взять бани вольноотпущенников (императорских. – М.К.)? Сколько там изваяний, сколько колонн, ничего не поддерживающих и поставленных для украшения, чтобы дороже стоило?.. Мы до того дошли в расточительстве, что не желаем ступать иначе как по самоцветам»[50]50
  Луций Анней Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М., 1977.


[Закрыть]. Роскошные термы контрастируют с ванными комнатами былых времен – небольшими, скромно обставленными. Тот же Сенека вспоминает о бане Сципиона Африканского как о простом помещении, «узком и темном, освещенном не окнами, а какими-то бойницами», где для мытья пользовались мутной, нефильтрованной водой.

Строительство терм берут на себя императоры[51]51
  Правда, первые термы нового типа подарил Риму не сам император Август, а его ближайший сподвижник Агриппа.


[Закрыть]: в I в. это Нерон, Веспассиан, Тит, во II – Траян, Адриан, Коммод, в III и IV вв. – Каракалла, Александр Север, Аврелиан, Диоклетиан, Константин. Термы поражают своими масштабами и роскошью: например, термы Каракаллы были размером 400 х 400 м. Они имели раздевалку, горячую, теплую и холодную бани, бассейны, залы для спорта и для публичных выступлений, комнаты отдыха, буфеты и библиотеки. В них было проведено центральное отопление, обогревавшее огромные залы. Внутреннее оформление бань представляло немалую художественную ценность: мозаичные полы, стенные росписи, скульптура. Статуя Аполлона Бельведерского украшала некогда термы Каракаллы, а скульптурная группа Лаокоона – термы Траяна. Провинция стремилась не отстать от столицы (например, циклопические бани нынешнего Трира, более похожие на дворцы, долго не могли быть идентифицированы археологами).

Бани были излюбленным местом отдыха, непринужденного общения, занятий спортом. Их посещение – обычное времяпрепровождение мужчин и женщин. Как правило, вход был платным. Они открывались в 10–11 часов утра, для женщин обычно предоставлялись ранние часы. После 13 часов собирались мужчины, но и те и другие упорно выказывали стремление к совместному омовению в одни и те же часы. Это приводило к злоупотреблениям и скандалам. Матроны, дорожившие своей репутацией, предпочитали не посещать сомнительные заведения. Приходилось вмешиваться императорам и регулировать порядок посещения терм, однако во времена падения нравов публику было не так-то легко вернуть к жестким нормам традиционной морали. История повторялась с завидным постоянством – Адриан, Марк Аврелий, Александр Север вновь и вновь издают указы о раздельном посещении бань. Популярность терм, их повсеместное распространение свидетельствуют о наличии огромной массы людей, не обремененных трудом, об изнеженности и ленивом сибаритстве потомков некогда сурового и неприхотливого народа. Простота, скромный быт уходят в прошлое.

Помимо бань вода играет большую роль в устройстве римского жилища, создании в нем уюта и комфорта. В главном официальном помещении дома находился бассейн для дождевой воды – имплювий. В семейной части римского особняка во внутреннем дворике-перистиле обычно устраивались фонтаны или водоемы, где вода сбегала каскадами. И в общественных местах, и в частных домах строили также павильоны с фонтанами – нимфеи. (Иногда это были настоящие произведения искусства – например, нимфей в Ниме.) Здесь под мелодичный плеск и шум воды протекал отдых римлянина, здесь он встречался и беседовал с друзьями, наслаждался природой и искусством. Живая льющаяся вода была необходимым элементом эстетического оформления, представляла собой этическую ценность, являлась постоянным фоном жизни италийских городов.

Глава 6
Свободные и рабы

Становление системы

Рабство в Риме существовало с незапамятных времен. В царском Риме, а также в ранней республике оно имело патриархальный характер, было развито незначительно. Рабов насчитывалось немного, они жили и работали вместе со своими хозяевами. Родовые земельные наделы в то время невелики, достигали всего 2–4 га (считалось, что размеры поля не должны превышать возможностей его владельца). В небольшом крестьянском хозяйстве отец трудился вместе со своими детьми и практически не нуждался в дополнительной рабочей силе. Труд считался достойным занятием гражданина. Вскоре, однако, ситуация начинает меняться.

Приток богатств и дешевой рабочей силы в результате победоносных войн способствуют формированию и распространению классической формы рабства. По своим гигантским масштабам это явление не имеет аналогов и является одной из характернейших особенностей римской цивилизации.

Сурово применяя «право войны» по отношению к собственным гражданам, тем более беспощадны римляне были к врагам. Побежденные не знали, что с ними будет: сохранят ли им жизнь, предадут смерти или заставят сражаться друг с другом. Тех, кого оставляли в живых, продавали на месте, либо отсылали с квестором к работорговцам. Столетия республиканских войн приносили богатые «урожаи». В Италийских и Пунических войнах были захвачены десятки тысяч пленных, а с начала II в. до н. э. счет идет на сотни тысяч (только после взятия Эпира Луций Павел продал 150 тыс. пленных). Крупнейшей вехой в истории завоевательных войн стали галльские походы Цезаря. Цезарь «убивает, забирает и продает» – хладнокровно свидетельствуют его записки. Рынки заполонили толпы рабов-варваров, плененных Цезарем. Цицерон скорбел о том, что среди варваров нет рабов, сведущих в музыке и литературе. Постепенно в Риме перестают интересоваться учетом точного количества взятых в плен, так как вкус побед уже приелся. «Сколько врагов – столько рабов» – гласит новый вариант старой пословицы.

Другой источник рабства – похищение людей. В первую очередь речь идет о пиратстве. Во II в. до н. э. оно превратилось в организованную силу, безраздельно господствовавшую на море после падения великих эллинистических держав и Карфагена. (Их флоты были уничтожены, а Рим не претендовал на звание морской державы.) Пираты, которые базировались главным образом на Киликийском побережье и Крите, владели оружием, гаванями, флотами. Они захватывали не только корабли, уводя их команды и пассажиров в рабство, но и опустошали целые районы побережья Средиземного моря – ими было занято около 400 городов. Даже в самой Италии римляне не чувствовали себя в безопасности. Зачастую демарши пиратов были направлены против высокопоставленных лиц, и в этих случаях их дерзость не знала границ: несмотря на знаки власти, они нападали на преторов, магистратов и членов их семей (в том числе похитили дочь своего главного преследователя Антония), уничтожили флот, руководимый консулом, и т. п. Борьба против них в течение долгого времени не приносила результатов. Только Помпею, которому были предоставлены особые полномочия и выделены большие воинские контингенты (в его распоряжении находилось 20 легионов и 500 судов), удалось уничтожить главные силы пиратов и в значительной степени освободить от них Средиземное море.

В эпоху царей и ранней республики существовало долговое рабство и продажа своих детей (главным образом среди плебеев). После долгой борьбы плебеев кабальное рабство было отменено. По словам Тита Ливия, это событие положило начало освобождению римского плебса. Закон Петелия, однако, касался только граждан, так как всех прочих по-прежнему лишали свободы за долги. Зачастую в кабальных рабов превращались союзники, бывшие военные герои. Особенно страдали провинции, где свирепствовали публиканы. Последние обладали «секретом» делать налоги безразмерными за счет бешеных процентов. (Контрибуция, наложенная Суллой на провинцию Азия, была выплачена вдвойне, и понадобилось в четыре раза больше средств, чтобы заплатить долг.) В счет долга забирали людей. Когда Марий по решению сената потребовал у царя Вифинии отряд солдат, то правитель ответил, что у него нет здоровых подданных, так как все они уведены откупщиками в качестве рабов. Конечно, этот одиозный факт шокировал общественное мнение – случай обсуждался в сенате, но взволновал политиков только масштаб этого явления.

Рабами становились и в силу закона. Так с древних времен наказывали тех, кто уклонялся от переписи или от военной службы. Наконец, лишались свободы лица, приговоренные к смерти. Второстепенный источник рабства – рождение в неволе, естественное воспроизводство. Рождение детей у рабов означало приумножение имущества хозяина дома, их рассматривали как приплод «говорящего скота». Колумелла, как и другие авторы, обучавшие правильному ведению сельского хозяйства, высказывался за поощрение рождения детей у рабынь, ведь дети увеличивают ценность матери. Римляне рассчитывали на них и называли этих детей вернами (весенними).

На протяжении многих столетий Италия оставалась основным потребителем рабов. Обычно их приобретали на рынках. В работорговле существовала целая система правил и норм[52]52
  Валлон А. Цит соч.


[Закрыть]. Выводимым на продажу рабам мазали ноги чем-нибудь белым (полководцы зачастую носили с собой мел, чтобы отмечать пленных). Сначала проходил показ – рабов выставляли открыто на помосте или прятали в особых клетках под помостом (так делалось для неординарных «экземпляров», которые привлекали настоящих ценителей такого рода товара). Выставленные открыто имели отличительные знаки: венок на голове означал военнопленного, колпак – отсутствие гарантий со стороны продавца. На шее, как правило, висел ярлычок с указанием места рождения, возраста, способностей. Затем начиналась продажа, которая проходила в разных формах: оптом и в розницу, с аукциона или без. Рабов заставляли двигаться, проверяли их физическое состояние.

Закон защищал интересы покупателя. Последний мог подать иск о принудительном возврате или требовать возмещения убытков, если продавец утаил негативную информацию или ввел в заблуждение ложной рекламой. Работорговец был обязан объявлять о болезнях, физических пороках, определенных особенностях поведения: например, спускался ли на арену амфитеатра, пытался ли бежать или покончить жизнь самоубийством, – все это свидетельствовало о «недоброкачественности» товара. Обязательными и важными считались сведения о родине раба, о продолжительности службы: новички оценивались выше, чем ветераны, – были проворнее, покорнее воле господина, легче приспосабливались к новым условиям. Возможности обмана в торговых сделках были сведены к минимуму. Закон детально регламентировал общие и частные случаи, а поколения юристов оттачивали свой профессионализм, защищая интересы собственников.

Рабы трудились в различных отраслях и находились как в личной, так и в коллективной (общественной) собственности. Государство, города, храмы владели рабами, на которых была возложена самая грязная, тяжелая, неквалифицированная работа по обслуживанию городского (храмового) хозяйства. Они ремонтировали водопровод и канализацию, строили дороги и крепости, поддерживали в городе чистоту и порядок, обслуживали бани, рынки и выполняли другие общественные работы. Рабов нанимали также на низшие государственные должности: вестовых, курьеров, писцов, глашатаев, надзирателей в тюрьмах, полицейских и т. п. Эта группа имела привилегированное положение. В отдельных местах рабы могли выполнять даже жреческие функции.

В сельском хозяйстве рабский труд все более заменял труд свободных крестьян, разорявшихся и уходивших в город. В некоторых областях, например на юге Италии и Сицилии, свободное крестьянство практически исчезло, будучи заменено легионами рабов. Они трудились повсюду: возделывали виноград, пахали землю, пасли скот, ухаживали за хозяйским садом, огородом, цветником. В больших имениях создавались специальные группы (десятки) рабов для наиболее важных работ, во главе стояли десятники. Помимо этого существовал большой штат служащих: управляющий, его помощник, надсмотрщики, сторожа, низшие руководители, мельники, пекари, ключники, птичники, пасечники и т. д. – список можно продолжать до бесконечности. В ремесленных мастерских, карьерах и каменоломнях, шахтах и рудниках работали сотни и тысячи рабских рабочих рук, чей бесплатный труд обеспечивал процветание общества.

Особую группу составляли домашние городские рабы. Их численность диктовалась только одним законом – привычкой к роскоши. Богатый образ жизни требовал содержания в доме массы ненужных слуг, причем разделение их труда доходило до абсурда: для самых незначительных обязанностей по обслуживанию господ выделялись специальные рабы. Именно о таких писал Сенека: несчастный, живущий только для того, чтобы изящно разрезать откормленных кур.

Уклад жизни богатого римского дома в классическую эпоху требовал наличия целого ряда отдельных служб. Во-первых, в доме: это привратник, сидящий на цепи (по обычаю предков), надсмотрщики за теми или иными помещениями, уборщики, докладчики и еще слуги для внутреннего обслуживания дома – хранители мебели, серебра, одежды и т. д. Затем служба при банях (домашних), начиная с истопника и кончая банщиком и массажистом. Далее у стола – рабы, отвечавшие за приглашения, убранство пиршественной залы, накрывавшие стол, разрезавшие мясо, оправлявшие ложа, пробовавшие кушанья и просто сидевшие у ног своего господина. По величине штата кухни – поваров, кондитеров, закупщиков, ключников, пекарей и их помощников – можно судить, насколько ценны были в глазах римлян гастрономические утехи. Перечисление будет не полным, если не упомянуть штат слуг вне дома – эскорт господина, состоявший из носильщиков и сопровождающих. (В Риме классической эпохи не принято было появляться без сопровождения.) Толпы рабов составляли свиту богача. Эксцентричность римской знаменитости, певца Тигеллина, как описал ее Гораций, проявилась, в том числе, и в его сопровождении: то 200 рабов, то всего 10. Для их содержания требовались дополнительные рабочие руки: пекари, кухарки, ткачи, портные, сапожники, а также охрана.

Женщины также имели рабов – настоящий дом в доме: няньки, кормилицы, воспитатели детей; слуги для домашних женских работ – пряхи, ткачи, портные, куаферы и всевозможные специалисты по женской косметике. Желание блистать в обществе привело к тому, что матроны использовали выход из дома для демонстрации богатства и утонченного вкуса. Чтобы поразить многочисленностью своей свиты, они зачастую требовали у мужа «всех его рабов, целиком все его мастерские», как шутил Ювенал.

Появляются новые потребности: римляне хотят слыть образованными, демонстрировать свою эрудицию. Для этого приобретают домашние библиотеки (и штат для их обслуживания), всевозможных педагогов, учителей. Женщины покупают или нанимают грамматиков и философов, чтобы блеснуть в обществе своим интеллектом. Известен некий богатый Сабин, не страдавший от избытка учености, но вообразивший, что может купить ее: он купил образованных рабов, «специализировавшихся» на Горации, Гесиоде и других поэтах – сидя у ложа господина, они подсказывали ему стихи для цитирования. Гротескность картины не исключает ее логичности – действие развивается в строгом соответствии с законом античного рабства, сформулированного Демокритом: «Рабов используй как части собственного тела».

Особую группу составляли рабы, ведущие дела своего хозяина или хозяйки: счетоводы, управляющие, поверенные в деликатных делах, например помощники в избирательных кампаниях. У интеллектуалов – Плиния (Старшего), Сенеки, Цицерона – были «ученые рабы». Они выполняли научно-вспомогательную работу: обрабатывали источники, аннотировали их, делали выписки, составляли библиографии и т. д. Можно было видеть образованных рабов и за более простыми занятиями: они читают своему господину, пишут за него, выполняют секретарские обязанности. По словам Плиния, даже приветствуют друг друга, «используя чужую память»: существовали номенклаторы, рабы, называвшие хозяину имена встречных людей.

Описание было бы не полным без упоминания еще одной особенности римского мира – рабов для удовольствия, развлечения, искусств. Когда покоренная Греция стала платить дань Риму своими художниками-мастерами, их труд перестал пользоваться уважением. О пиетете не могло быть и речи, если можно было просто купить раба-архитектора и раба-скульптора. (Кстати, римская литература у своих истоков также питалась вдохновением «рабского» творчества – первый известный римский поэт Ливий Андроник был рабом, впоследствии отпущенным на свободу.) Певцы, музыканты, актеры, как правило, являлись рабами. Богатые семьи содержали целые оркестры или актерские труппы, которые могли сдавать напрокат. Становится обязательной и дорогой принадлежностью богатых кругов так называемый «пажеский корпус»: группы юношей и девушек, подобранные по возрасту, фигуре, цвету кожи, одетые в одинаковые одежды, обученные изысканным манерам. Они служили эффектной декорацией на обеде, при приеме гостей, при выходе хозяев из дома и в хозяйской постели. Прекрасных мальчиков, стоивших целое состояние, охотнее всего ставили виночерпиями, так как гости любили вытирать руки об их кудрявые головы. Начиная со II в. пресыщенный вкус добавляет к молодости и красоте карликов, уродов, шутов. Они стали настолько популярны, что в Риме открылся даже специальный рынок «чудес природы». Карликов и уродов могли делать специально, деформируя рост и пропорции детей, растя из них особый товар для извращенных вкусов.

Количество рабов огромно: в богатом городском доме служила не одна сотня – например, 400 рабов было у Педания Секунда, городского префекта. В загородных имениях, латифундиях могло работать по нескольку тысяч человек. Закон ограничивал максимальное количество невольников, отпускаемых на волю по завещанию, сотней человек. А закон эпохи Августа запрещал изгнаннику брать с собой более 20 рабов – очевидно, по тогдашним меркам это совершенно незначительное число. И наоборот, признаком крайней бедности считалось отсутствие рабов: «Нет у него ни раба, ни сумки для денег» (Катулл).

Положение раба

По римским законам раб абсолютно бесправен, он лишен «головы», т. е. не является личностью. Он – вещь и находится в полном распоряжении своего хозяина. Господин волен был обращаться с ним по своему разумению, как с принадлежавшей ему собственностью: имел абсолютное право на его труд, на его жизнь – мог наказывать, пытать или даже убить. Римские законы, в отличие от афинских, не позволяли другим вмешиваться в эти отношения. Но, как правило, владелец бережно относился к собственному «имуществу», требуя от него неустанного труда, преданности, послушания, радения об интересах господ. Известная максима Катона Старшего гласила, что рабам ничего не следует знать, кроме работы, еды, сна и необходимости трудиться до самой смерти. Эта мораль, созданная специально для рабов, на деле предполагала систему мер устрашения и наказания. Как только им предоставляется случай, писал Плавт, «они тащат, хватают, грабят, пьют, едят и бегут». Как и в Греции, животная жизнь, где единственная радость – удовлетворение насущных потребностей, провоцировала испорченность домашней челяди, создавала целый «букет» пороков: склонность к лени, обжорству, пьянству, воровству.

Рабов становилось все больше, а свободных – все меньше. По свидетельству Тацита и Сенеки, это беспокоило власти. Страх перед многочисленностью рабов довлел не только над правительством, но и определял повседневное поведение обывателей. Лишь немногим хозяевам удавалось найти разумный подход, большинство старалось держать рабов в узде с помощью наказаний. Их арсенал был чрезвычайно велик. Самым простым средством считалась порка (в том числе розгой, палкой, плетью, ремнем, а также особыми бичами с узлами или колючей проволокой). На провинившегося раба надевали ножные, ручные и шейные оковы, заключали в сельский эргастул, а в более серьезных случаях продавали: мужчин – в гладиаторские школы, женщин – в публичные дома. Наказанием также служил самый тяжелый труд в каменоломнях или на рудниках; его называли «смерть в рассрочку».

Особенно изощренная пытка ожидала тех, кто сумел вызвать гнев своего господина или предназначался для показательной казни, рассчитанной на устрашение прочей челяди. Смерть – еще не самое страшное. Известны случаи, когда беглых рабов возвращали с арены амфитеатра: они предпочитали погибнуть от когтей хищников, чем подвергнуться мучениям у своего хозяина. В истории сохранилось имя отпущенника Ведия Поллиона, бросавшего своих рабов на съедение муренам. Владельцы рабов, в том числе императоры, редко проявляли гуманность: Август однажды приказал распять своего приближенного раба за съеденную перепелку. А для Нерона, например, развлечением были казни, во время которых осужденных в пропитанных смолой одеждах сжигали живыми – их предавали огню с наступлением темноты для «праздничного» освещения (правда, в самом известном описании массовой казни речь идет не о рабах, а о христианах, обвиненных в поджоге Рима). Дополняют перечень всевозможных жестокостей судебные пытки, служившие в Риме, как и в Греции, универсальным методом допроса.

Суровость наказаний вела к ожесточению. На все жестокости рабы отвечали местью, побегами, восстаниями. Раб мог стать причиной гибели семьи: доносчиком в годы гражданской войны и террора, мстителем за оскорбления в мирное время. По сути дела, римский гражданин полностью находился во власти рабов, которых можно было удержать в покорности только ужасом перед грозящей расправой. Римский закон изобретает универсальный принцип защиты – круговую поруку. Если хозяин погибал от руки своего раба, то все они, живущие под крышей этого дома, считались соучастниками преступления и приговаривались к казни. Известный эпизод из римской истории – массовая казнь в 61 г. 400 человек римского префекта Луция Секунда, убитого своим домашним рабом. Вокруг нее разразился скандал, так как казнь нескольких сотен неповинных рабов, среди которых были женщины и маленькие дети, возмутила римский плебс. Случай стал предметом разбирательств в сенате, но закон не отменили, боясь создать прецедент, – настолько велик был страх перед «говорящим скотом».

Бегство – обычный способ избавления от ужасов рабства. Однако осуществить его было трудно. Беглеца искал не только хозяин, обещая вознаграждение, но и официальные власти. Пойманного клеймили, обривали голову и брови, одевали особый ошейник с указанием имени и места жительства владельца (на нем могли сделать какую-нибудь надпись, шутливую или саркастическую, например: «Держи меня, чтобы я не сбежал»). Беглого раба ждало суровое наказание, например звериная травля или распятие на кресте. Последнее вообще было типичным видом казни, применявшейся к рабам, а крест – ее символом. Как поучал Цицерон, «самое слово – крест – да будет чуждо не только телу римских граждан, но даже их мыслям, зрению и слуху».

Только христианские императоры отменили казнь через распятие, потому что крест символизировал страдания Иисуса Христа. Яркие и впечатляющие эпизоды римской истории – восстания рабов. По масштабам их можно сравнить с гражданскими войнами. Самые крупные из них – Сицилийские войны (135–131 и 104–100 гг. до н. э.) и восстание Спартака (73–71 гг. до н. э.). Их удалось подавить с большим трудом. После разгрома восстания Спартака Красс поставил по дороге из Капуи в Рим тысячи крестов с распятыми на них пленными.

Создав мощную и по своему совершенную систему эксплуатации чужих народов, римский мир занимался этим на протяжении многих веков. Тем нагляднее результаты: разложив семью и государство, разрушив строгость патриархальной морали и профанировав труд, рабство в конечном счете стало одной из причин падения империи.