Текст книги "Дерзишь, темненькая моя?"

Глава 4

Выехав за врата города, мы свернули на северный тракт. В душе колыхнулось неясное чувство то ли тревоги, то ли страха. Я вдруг поняла, что, возможно, это последнее моё путешествие. И сейчас начинается отсчет дней, когда я еще могу почувствовать себя беззаботной ведьмочкой.

– Малика? – негромко позвала я подругу. – Если у меня ничего не выйдет, и я все же попаду в долговую яму, обещай, что не отвернешься от меня. Даже если я стану нищей подавальщицей.

Подруга искренне улыбнулась, но в этот момент карету тряхнуло, видимо, наскочили на кочку, поэтому улыбка превратилась в клацанье зубов. Сморщившись, Малика глянула на открытое оконце, отделяющее нас от мужчин, но тактично промолчала об умении некоторых править лошадьми.

– Не отвернешься ведь? – напомнила я подруге о своем вопросе.

– Ну, ты ведь не отвернулась, когда я была подавальщицей, облаченной в простые шерстяные мешки вместо платьев. Когда ходила на занятия с вечно поломанными перьями. Почему ты думаешь, что я поступлю иначе? – ответила она, все еще косясь на окошечко. Карету еще раз качнуло. Малика открыла было рот, чтобы высказать все, что думает о талантах возницы, но на очередной ямке нас тряхануло так, что подруга прикусила язык. В буквальном смысле.

– Аккуратнее можно?! Не дрова везете, – взвыла она, морщась от боли.

– Прости, рыжик, – донеслось веселое до нас.

Специально они, что ли, трясут нас как пойманных карасей в маленьком ведерке. Но сейчас мне нужен был ответ от подруги. Тревога до такой степени сковала сердце, что в пору было впадать в уныние и занудство.

– Значит, не отвернешься? – я проигнорировала недовольство и мелкое увечье подруги. – Ты ведь теперь аристократка, – неуверенно протянула я, – да и моя тьма будет только увеличиваться.

Рыжая ведьма одарила меня пристальным недовольным взглядом.

– Твоя тьма – это часть тебя. И она всегда была с нами. Что должно измениться? – Малика вскинула руки и бессильно ими потрясла. – Не дури мне сейчас голову, Рояна. Ну, что за странные вопросы?

– Не знаю, просто я боюсь, что однажды двери вашего дома передо мной захлопнутся, – мне было сложно признаться в своих страхах, но перед Маликой я могла быть искренней.

– Ты становишься занудой, Рояна, – подруга обличающее ткнула в меня пальцем. – Ха! Наконец-то и я могу уличить тебя в пессимизме.

Услышав такое, я внутренне вскипела. У меня минуты откровений, а она…

– Ах, так, да! – я поджала губы и обиженно глянула на черствую ведьмочку, – Я тут душу перед ней выворачиваю, а она момент ловит, чтобы меня в чем-то уличить. Вот ты, лиса рыжая.

– Я этого три года ждала, пока ты, наконец, сдуешься, – триумфально провозгласила Малика и захохотала.

– Ну, ты и ведьма, – шмыгнув, я схватила первый попавшийся учебник и раскрыла посередине.

– А что тебе переживать…

Малика воровато оглянулась на окошечко. Мужчины притихли и явно нас слушали. Сморщившись, рыжая плутовка осторожно достала листочек, написала размашистым почерком пару строк и передала мне. Все еще демонстрируя обиженную, непонятую и недооцененную личность, я приняла записку.

«Что тебе переживать: объект любви выбран, зелье при нас» – прочитала я.

Выхватив у подруги перо, я чиркнула ответ: «А если не выйдет, что тогда?». Карету снова тряхнуло, и на бумагу капнуло большое пятно чернил.

– А аккуратнее нельзя? – рыкнула уже я, – посекретничать не даете! Отрастили уши, а нам теперь страдай.

Со стороны возниц послышался сдавленный смех. Нет, ну специально они, что ли?! Я передала испачканную записку Малике, та прочла, почесала ухо и призадумалась на мгновение. Но тут же схватив второе перо, размашистым почерком написала ответ.

«У нас три порции зелья! Оставим пару капель про запас, если не выгорит, опоим тогда какого-нибудь бедолагу. И пусть Этьер мучается, осознав какую женщину он потерял».

– Я не хочу другого, – возмутилась я вслух, – я его хочу…ик…

Схватив себя за горло, я покосилась на подругу, а потом на оконце. Там воцарилась тишина.

– И давно ты икаешь? – подозрительно спросила Малика, протягивая мне бурдюк с водой.

– Два дня уже, ни с того ни с сего появляется икота и через минутку исчезает.

Взяв перо, я снова чиркнула записку:

«Все равно не хочу я кого ни попади. Хочу красивого вредного бордовоглазого мага, чтобы с упоением отравлять…, -нет, не так…,– чтобы украшать своим присутствием всю его оставшуюся жизнь».

Выхватив бумагу, Малика тихонько хохотнула.

– Ну, если ты хочешь именно этого мужчину, то нужно действовать. План у нас имеется, – она расплылась в довольной улыбке и глянула на окошко, соединяющее нас с мужчинами. Там стало так тихо, что слышно было завывание ветра. – За месяц будет он твоим, а остальные пусть мучаются осознанием того, какую девушку опустили.

Я счастливо зажмурилась. Затем смяв бумажку с нашей писаниной, выбросила ее в окно.

– Не мусори, – проворчала Малика, проследив за ее коротким полетом.

– Это бумага. После первого же дождя размокнет и сгниет, – отмахнулась я.

– И все-таки не стоит так делать. Это неприлично.

– Зануда, – буркнула я.

– Бескультурщина! – прилетело мне в ответ. Не найдя чего бы такого сказать, я просто показала язык. Меня удостоили в ответ тем же жестом. Вот и поговорили!

Минуты снова медленно потянулись одна за другой. До моего слуха долетало мужское бормотание, но слов разобрать было невозможно. Зевнув, я окунулась в увлекательный мир травоведения. Все-таки я дипломную работу пишу по этому предмету. Надо мной в прямом смысле сжалился один из наших преподавателей и пристроил в теплицу. Теперь я после лекций часами порхала бабочкой вдоль тепличных грядок и собирала листики, цветочки, стебельки и коренья.

Скука конечно смертная, но, во всяком случае, на это у меня ума хватало. Вот и экспериментировала со способами хранения природного материала. К тому же в кои-то веки мною были довольны.

Малика читала учебник по зельеварению. Оно и понятно. Моя подруга – будущий зельевар. Она выбрала косметологическое направление и к ней уже сейчас стояла очередь из девчонок, желающих достать очищающий крем или зелье от прыщей и угревой сыпи. В общем, золотая жила, а не профессия. А тот факт, что семье ее мужа принадлежали крупнейшие теплицы в столице, только упрощал ведьме жизнь. Она могла достать любой ингредиент в любое время суток.

Конечно, я была бы не собой, если бы не подбивала клинья к свекрови Малики. Милава соф Эсгер занималась семейным бизнесом, и я вполне рассчитывала получить должность управляющей в одной из ее теплиц. Ну, хотя бы помощницы управляющей. Хотя, нет, раз есть блат, значит, нужно пользоваться вовсю. Что я зря четыре года над учебниками пыхтела и извилины напрягала. Да мне каждый заученный параграф кровью и потом давался. Я уже про экзамены молчу. Нет уж, за свои старания я заслужила большую и хорошо оплачиваемую должность.

– О чем ты там размечталась? – вернул меня в реальность голос подруги.

Глянув на нее – поймала ответный прозорливый взгляд васильковых глаз.

– Да так, планы на будущее строю. Карьера, должность… – тихо шепнула я.

– Ну-ну, – Малика, хмыкнув, снова опустила нос в свой учебник, – диплом сначала получи.

– Да, куда он денется, диплом этот, – отмахнулась я от подруги. – С тобой и помечтать нельзя. Все ты видишь, все знаешь.

– Сиди и зубри травоведение, – грозно рыкнула подруга, уличенная мною в занудстве. – Мечтать потом будешь.

– И все равно, ты дотошная зануда, – огрызнулась я.

– Разгильдяйка! – тут же припечатала меня рыжая ведьма.

Тяжко вздохнув, я продолжила чтение. А куда деваться?! Нарезка корешков, сушка листочков, хранение цветочков. Какая же это все тоска зеленая. Да лучше бы действительно рукоделие взяла, хоть вышивать наконец-то научилась.

– Не сопи, а читай, давай, – ворчливо шикнула на меня подруга, – а то не видать тебе должности управляющей. Пойдешь удобрения месить.

Догадалась, значит, куда меня мои мечты ведут. Что же, значит, потом можно будет ее в лоб попросить замолвить перед свекровью словечко. Я бросила на нее хитрый взгляд, но наткнулась в ответ на скептически приподнятую бровь.

– Злая ты, – бросила я в ответ на ее мимику. – За что тебя только Жеан полюбил?!

– Не знаю, сама до сих пор удивляюсь, – призналась в ответ Малика. – Но это к делу не относится, полгода до экзаменов и защиты диплома осталось, так что читай внимательно, а то всю жизнь разносчицей работать будешь.

Тяжко вздохнув, я снова подняла книгу.

– Глава двенадцатая, – прочитала я вслух. – Упаковка и хранение зеленых и одревесневших черенков кустарников.

Тоска смертная!

* * *

Ближе к обеду я поймала себя на том, что таращусь в окно и, осматривая кустарники, мимо которых мы проезжаем, оцениваю, какие черенки подошли бы для зелья, а какие нет.

– Есть хочу, – жалобно взвыла я.

– Корзина с едой рядом с тобой, не отвлекай меня, – шикнула на меня Малика.

Подвинув ближе к себе корзину, я принялась изучать ее содержимое. Гора пирожков и пара ватрушек. Откусив кусочек сдобы, я тихонько выплюнула его в руку. Пересол голимый. Как эта партия пирожков прошла мимо нашего носа. И самое страшное, если Малика это попробует, она потом всю дорогу будет голову пеплом посылать и сокрушаться по поводу того, что обрекла нас всех на голодную смерть. Захлопнув крышку корзинки, я подскочила к окошечку и закричала:

– Жеан, нужно срочно остановиться!

– Что такое, Рояна? – всполошилась подруга.

– Все нормально, мне срочно нужно в кустики, – соврала с самым честным выражением лица. – Жеан! Вопрос жизни и смерти.

Карета сбавила ход и вскоре совсем остановилась. Натянув наспех ботинки и схватив корзину с пирожками, не давая Малике опомниться, я выскочила наружу, сиганув из кареты на землю, даже не откинув подножку.

– Рояна, что случилось?! – подскочивший ко мне Этьер выглядел озабоченным.

– Это есть нереально, – прошептала я, – избавьтесь, пока Малика не узнала, и проверьте остальные корзины.

Этьер моментально смекнул, что к чему и передал плетеный короб Жеану, подошедшему со спины.

– Рояна, сходить с тобой? – высунувшись в окошко, Малика внимательно с долей подозрения осматривала нашу компанию.

– Нет, сиди, чего ножки морозить, я сам свожу ее в ближайшие кусты, – спокойно произнес Этьер и, подхватив меня под руку, поволок в сторону густого леса.

Шли мы недолго. Зайдя за ближайшее дерево, мужчина остановился так резко, что я чуть не впечаталась в его спину. Развернувшись, он запустил руку в короткие волосы.

– Послушай, Рояна, то, что сегодня произошло с утра…, я вовсе не хотел тебя обидеть. Я неверно подобрал слова, – речь Этьера звучала как-то сбивчиво. Но кажется, передо мною в кои-то веки пытаются извиниться. Вот это событие года!

– По-моему, все звучало очень даже логично, – пробубнила я, лениво облокотившись о ствол дерева. А внутри потирала ручки, так приятно оказывается, когда виноват не ты. А это, вообще, редкое событие, когда дел наворотила не моя персона.

– Да, нет же, ну… – Этьер явно пытался подобрать слова.

– Довольно об этом, – я царственно махнула на него рукой.

– Рояна, я хотел сказать совсем другое, – настаивал он на продолжении разговора.

– Ладно, забыли, – мило улыбнулась я, делая вид, что мне и правда все равно. – Давай возвращаться. Все-таки холодно.

– Нет, погоди, – рыкнул Этьер и на эмоциях с силой ударил по стволу дерева выше моей головы. Не успела я и моргнуть, как на меня обрушилась лавина снега с ветвей. Его было так много, казалось, что я стала центром нового сугроба. Снег попал мне за шиворот, налип на волосы, даже на ресницы осел. Такого холодного душа я не ожидала. От шока я просто стояла, разинув рот, не в силах даже заорать. А этот гад успел отскочить – сказалась отличная реакция.

– Рояна, – голос Этьера сейчас для меня был, что красная тряпка для быка, – я не специально, правда. Я не хотел.

Понимая, что сейчас ему прилетит от ведьмы, опытный маг начал тактическое отступление к карете. Я же замешкалась, вылезая из сугроба, что образовался вокруг меня. Тая снег холодными каплями стекал по шее и спине.

– Убью, вражина, – прорычала я, – придушу своими же руками.

Выскочив, я ринулась на мужчину. Но тот оказался куда проворнее и уже маячил впереди у кареты.

– Ты специально это сделал! – обличающее взвизгнула я и ткнула на него пальцем. – Специально подвел меня к тому дереву и отвлек внимание.

– Неправда, – спрятавшись за более высоким Жеаном, пробасил Этьер, – это случайность. Я просто хотел объясниться. Сейчас тебе нужно переодеться и обтереть кожу.

– Нет, вы гляньте, он еще и указывает, что мне сейчас нужно делать. Ну, нет уж, – я отрицательно покачала головой, – сейчас мне нужно придушить одного дурака, который решил развлечься за мой счет.

– Рояна, – голос Малики звучал озабоченно, – ты вся в снегу. Этьер дело говорит, нужно быстро переодеться. А отомстить ему мы еще успеем.

Рыжая ведьмочка предупреждающе стрельнула в мужчин глазками.

– Да я извиниться за утро хотел, я не понимаю, как так случилось, – взвыл Этьер, – Жеан, ты хоть скажи!

– Единственное, что я сейчас могу сказать – это, что ты неуклюжий идиот. Если бы я действовал так, как ты, то сих пор бы был холостым и несчастным, – хлопнув брата по плечу, Жеан запрыгнул на козлы. Этьеру ничего не оставалось, как с досадой зыкнув в нашу сторону, последовать за ним.

– Значит, темненькая, будем по плохому, – услышала я тихое от него.

– Знаешь, Рояна, не думаю, что он специально, – помогая мне переодеться, прошептала подруга, – просто, когда он рядом с тобой, то становится каким-то неуклюжим и рассеянным.

– Ты еще скажи, что это моя темная магия так на него действует, – насупилась я.

– Ну, скорее ведьминская харизма, – усмехнулась Малика. – Я вот тут заметила, что как-то они с Жеаном ведут себя странно.

– Да нормально они себя ведут, – тут же попыталась переубедить я подругу, а то вдруг корзинка пересоленных пирожков всплывёт, – они вечно по углам о своем, о мужском, шепчутся. Все у них какие-то планы и секреты.

– Думаешь?! – Малика с сомнением взглянула на окошко для переговоров с возницей.

– Думаю, – с долей злости подтвердила я, – и да, наверное, Этьер не специально это сделал. Просто он неуклюжий медведь. Неудивительно, что он еще не женат, он же свою невесту угробит по дороге в храм.

После чего я показала стенке, за которой сидели мужчины, язык. А затем завернулась в одеяло и схватила книгу. Это же надо было влюбиться в такого растяпу. Да он же в первую брачную ночь меня на постели либо раздавит, либо мне лоб обо что-нибудь расшибет.

– Ик, – схватив бурдюк с водой, я сделала пару глотков.

– Может, к Жеану обратишься со своей икотой?

Я лишь махнула рукой, схватила еще одну корзинку и вынула пирожок. С опаской откусила. Он оказался весьма съедобным.

Мы поехали дальше. Я потихоньку остывала, и гнев сходил на нет. Не понимала я этого. Этьер соф Лумье сильный мужчина, бывший военный, куратор полевой практики академии Боевого Искусства и вдруг – такой растяпа. Не вязалось что-то. Ну как можно было «случайно» сделать из меня сугроб? Специально он все. Только за что?

Может, боится, что я его на себе женить хочу. Вот и изводит.

Ну, тогда не на ту напал, я теперь из чистой ведьминской вредности его женой стану.

Зевнув, я прикрыла глаза. Карета монотонно раскачивалась, навевая сон. Глубоко вздохнув, я заснула.

* * *

– Рояна, – открыв глаза, я недоуменно взглянула на присевшего рядом со мной Этьера, – мы приехали на постоялый двор. Жеан с Маликой уже комнаты снимают.

– А меня почему не разбудили?

– Ты очень крепко спала. А знаешь, ты смешно сопишь во сне, – мужчина хрипло усмехнулся.

– Скажешь такое еще раз – получишь на свою голову проклятье вечного храпа! – мило проворковала я ему в ответ.

– Что опять я не так сказал? – возмущенно поинтересовался Этьер.

– Ты сказал, что я соплю, – напомнила я ему.

– Ну, это же, правда, – услышала я от него.

Закрыв глаза, я мысленно сосчитала до пяти, а потом еще раз, но уже до десяти. Вроде подотпустило.

– Ты бабник, волокита и о тебе уже каждая блудливая собака в столице наслышана, – тихо прошипела я. – Но это ведь не значит, что я должна тебе об этом в глаза говорить. У нас у всех есть маленькие недостатки.

– Ты, правда, обо мне такого мнения? – обиделся маг.

– Это не мнение – это факты – пафосно заявила я и села.

– Ты не права, Рояна. Хотя доля истины в твоих словах есть, – маг поднялся и неспешно покинул карету. Встала и я. Обувшись, сладко потянулась и, накинув плащ, выглянула наружу. С неба сыпались хлопья снега.

– Капюшон накинь, заболеешь, – услышала я от Этьера. – И вообще, что за привычка бегать раздетой.

Осторожно ступив на подножку, я неспешно спустилась на землю.

– Вот женись на мне, а потом ворчи, – нагло заявила я в ответ.

– И кем я буду для тебя? Первым удачно подвернувшимся мужчиной или любимым? – такой вопрос поставил меня в тупик. И какой он ожидает ответ?! Я что, сейчас должна упасть на колени и в любви признаться. Это как минимум унизительно.

– А сам выбирай, кем ты будешь для меня, – нашлась я, – все в твоих руках.

Премило улыбнувшись, я потопала в сторону постоялого двора. Свежевыпавший снег приятно скрипел под ногами. Я была довольна собой. Пусть теперь думает, как расценивать и понимать мои слова.

Сжав в кармашке плаща заветное приворотное зелье, довольно щурилась, главное, чтобы после того, как внезапно воспылает ко мне любовью, он не догадался, что чувства эти не совсем истинные. А также, чтобы зазнобу свою, о которой они в доме накануне отъезда с Жеаном говорили, он забыл. А там уж я, пока Этьер под зельем, посуечусь и раскрою себя в полной красе. Влюбится по-настоящему, никуда не денется. Нужно верить в свои силы и в свою неотразимость.

Войдя в помещение, я сразу увидела у стойки управляющего высокого светловолосого ведуна. Жеана вообще не заметить было сложно, уж больно высок и широкоплеч он был. Проскочив мимо толпы грозного вида мужчин, я мимоходом оценила стать каждого. Сразу видно, что воины: и фигуры что надо, и выправка, и меч на поясе в ножнах висит у каждого. Наемники. Интересно, что за важную особу они сопровождают. Как только этот вопрос возник в моей голове, так на весь зал раздался визгливый женский вопль.

– Как это у вас нет апартаментов для высокопоставленных особ. Я что должна буду спать в простой комнате?

Повернув голову на верещащий, режущий слух, вопль, узрела даму с собачкой. Высокомерная особа с гладкими щеками и при этом морщинистой шеей выглядела странно. Если бы Малика не была столь отличным зельеваром и не набивала руку на кремах, я бы не поняла, что с этой женщиной не так. Но опыт у меня был, и я догадалась, что особа так увлеклась омолаживанием лица, что совсем забыла про дряблую кожу на открытых плечах и шее. Выглядело это так, словно на тело старухи насадили голову молодушки. Тут и не знаешь: то ли жалеть даму, то ли хохотать с нее.

– Мне нужны особенные апартаменты! – женщина встала в позу и пушистый комок, что сидел у нее на руках, глухо зарычал, поддакивая хозяйке, – Зюзе нужна своя кровать.

Услышав такое, этот Зюзя всполошился и залаял громче. Нет, я люблю животных, особенно собак, но вот конкретно эта шавка вызывала желание придушить ее по-тихому. Пакость мелкая.

– Мы найдем для вас лучшую комнату, – хозяин постоянного двора вид имел озадаченный. Видимо нечасто к нему столь высокие гости заезжают. Дойдя до стойки, я встала рядом с Маликой.

– И кто это такая? – тихо шепнула я.

– А кто ее знает, но охраны при ней аж целый отряд!

– Жена какого-нибудь успешного торговца, – отмахнулся Жеан. – Они любят пыль в глаза бросить.

Наобещав вредной даме чуть ли не императорские апартаменты, владелец постоялого двора вернулся за свою стойку и неуверенно глянул на нас.

– У вас, господа, комнаты забронированы? – промямлил он.

– Забронированы, – пробасил подошедший Этьер.

Мужчина заметно расслабился и даже выжал из себя улыбку. Через пару минут мы уже поднимались по лестнице на второй этаж. Наши вещи несли за нами двое служек.

Глава 5

Комнаты оказались самыми обычными. Я редко останавливалась, а уж тем более, ночевала на постоялых дворах, но данное заведение отличалось чистотой и наличием не просто чистых, а хрустящих накрахмаленных белых простыней.

Дверь слегка скрипнула и ко мне в комнату пожаловала Малика.

– А я сбежала, – тихо шепнула она, – мужчины о чем-то переговариваются и я там явно лишняя. Меня иногда так раздражают их мужские секреты. Это так унизительно, когда за спиной шушукаются и замолкают, стоит тебе войти в комнату. Я порою пищать от этого хочу, бесит.

Рыжая ведьмочка сокрушенно покачала головой и потрясла кулаками в воздухе. Да, видимо, действительно достали ее эти конспираторы. Успокоившись, Малика присела на единственный в комнате стул, стоящий возле невысокого столика у окна.

– У нас тоже есть свои маленькие женские секретики! И большие секреты и даже секретища! – весело отозвалась я. – Думаю, их наличие твоего мужа тоже раздражает. Представь, как он психует, когда мы начинаем писать друг другу записки.

Я широко улыбнулась, а Малика лишь махнула рукой.

– Мне думается, он знает все обо всем. Порой мне даже кажется странным, что из двух сыновей четы соф Эсгер бывшим разведчиком является Этьер, а не мой супруг.

Я весело хохотнула. О да, Жеан непостижимым образом всегда был в курсе всего, что творится вокруг. Он четко контролировал все наши мелкие женские шалости и пресекал на корню то, что считал опасным для репутации или здоровья своей дражайшей супруги. А вот Малика, выросшая в сиротском приюте и привыкшая к самостоятельности, порою просто бесилась от такого положения дел. Ее свободу ставили под угрозу. От такого любая ведьма завопит.

– Что они там еще замышляют? Как ты думаешь? – Малика глянула на меня с выражением крайней муки. – Может он что-то про бабушку знает и теперь строит планы действий с этим бордовоглазым дотошным лазутчиком?

Ее слова меня задели.

– Не называй его так! Он вовсе не дотошный, просто излишне ответственный, – возмутилась я.

– Можно подумать, что это не одно и то же, – рыжая ведьмочка возвела к потолку яркие васильковые очи. – Вот о чем они там все шепчутся, а?

Подхватив чемодан с личными вещами, я подтащила его к небольшому шкафу и запихала внутрь.

– Ты себя накручиваешь, – с умным видом заявила я. – Больше чем уверена, что Жеан уже давно продумал эту поездку до мелочей. Если они там что и придумали, то явно это не касается твоих родственников. Так что не будь такой мнительной особой.

– Думаешь? – Малика с мольбой глянула на меня.

– Не будь занудой, – повторила я и для пущей убедительности покачала головой.

– Это сложно. Знаешь, Рояна, Этьер в последнее время сам на себя не похож. Все время задумчив и замкнут. Какая-то рассеянность появилась. Он же бывший военный, вечно все у него по порядку да согласно алгоритму. А тут… даже Милава заметила: что-то не то творится с ее младшеньким.

Малика выглядела серьезной. Обдумав ее слова, я лишь пожала плечами.

– Мне кажется он такой же, как и всегда, – неуверенно произнесла я.

– Да, нет же! – Малика поднялась и глянула в окно. – Милава разговаривала со мной неделю назад, допытывалась, если что между вами. Она всерьез обеспокоена.

– Между нами? – удивилась я. – Между мной и Этьером?! Ты же знаешь, что я к нему не равнодушна, а он в восторге только от бордельных девиц. Куда мне с ними тягаться.

Подруга как-то подозрительно хмыкнула и пристально глянула на меня, словно оценивая. Этот взгляд мне не понравился, вот совсем.

– Что? – рыкнула я, почувствовав некий подвох.

– Последние два месяца этот бывший вояка ночует в своей постели и совсем бросил пить, – слова Малики удивили меня еще больше, – а еще он привел в порядок свой загородный дом. Отремонтировал спальню, и кровать новую туда занес. С Милавой советовался, как лучше комнату обставить. Она уж не знает, что и думать. У него спрашивает, он молчит или уходит от разговора.

– У него есть загородный дом? – это для меня было новостью. Этьер жил с родителями, дневал у Жеана. А оказывается у него и свое жилье имеется.

– Ты знаешь, когда родители Жеана усыновили его, забрав из приюта, он втайне от них продолжал бегать на рыбный завод и работать. Выбирался из окна и бежал перебирать рыбу. Деньги складывал. Удивительно, но все что у него есть: небольшой участок земли, дом, конюшня с породистыми скакунами, – все это он заработал сам. Милава говорит, что Этьер ни разу не впадал в уныние. А сейчас она места себе не находит. Переживает, что изменился он резко и сильно. Она же мать – она это чувствует.

Слушая подругу, я теребила подол платья. С этой стороны я Этьера не знала. Он казался мне «высокоморальным» ценителем столичных борделей, военным в отставке и простым учителем – куратором полевых практик у студентов Военной академии. Но вот образ мага хаоса перебирающего тухлую рыбу в моем сознании никак не рисовался. Может дело в той женщине.

– Я слышала их разговор с Жеаном. Они говорили о какой-то таинственной дамочке и о том, что Этьер не может ее добиться. Может дело в неразделенной любви?

Малика оторвала взгляд от окна и, поджав нижнюю губу, внимательно глянула сначала на меня, а потом на мой плащ, лежащий на кровати.

– Зелье на месте? – спросила она.

– Да, но тебе не кажется, что если он любит другую… – я запнулась не в силах закончить фразу. Проигрывать было не в моих правилах. Но тут речь идет о близком человеке, стоит ли идти у своего эгоизма на поводу и рушить ему жизнь.

– Смог полюбить ее, полюбит и тебя. Я не хочу, чтобы в нашу семью вошла какая-то напыщенная особа. Он должен быть твоим. Вы оба заслужи любовь и достойны ее. К тому же он идеально подходит тебе. Действовать нужно быстро, пока Жеан не разведал наши планы.

– А как же его истинные чувства, – я сомневалась. Я хотела этого мужчину всей душой, но сам факт, что я могу причинить ему боль, мучил и терзал.

– Рояна, у тебя, наконец, проснулась совесть?! – взгляд Малики стал жестче. – Он маг хаоса, если там и есть какая зазноба, то наверняка она воротит от него нос. Такие, как он, лишают женщин дара, вытягивают все ее силы. Мало какая магичка и ведьма захочет такого любить.

– А если простая женщина? – в раздражении я присела на койку.

Злилась при этом сама на себя.

– Рояна, была бы там простая девушка, она бы уже висела на нем и обживалась в его доме. Нет, там напыщенная магически одаренная особа, которая выжмет из него все и бросит. Ты должна вмешаться и охмурить его.

Малика настроена была воинственно. Она становилась просто гарпией, если дело касалось ее родных.

– Я думала уже по приезду…, – пробурчала я себе под нос.

– Сегодня, – перебила меня подруга, – за ужином я отвлеку мужчин, а ты подольешь Этьеру в тарелку зелье. Мне надоело, что эти двое постоянно шепчутся у меня за спиной. Вот женится Этьер на тебе и не до моего мужа ему станет. Не люблю я, когда за моей спиной что-то делается.

Видя, как хмурит брови рыжая ведьмочка, я осознала, что она ревнует. Да вот прямо как я когда-то. Меня нервировало, что у моей подруги появился мужчина, и мне пришлось делить ее с ним. А вот сейчас Малика оказалась в такой же ситуации, и делить мужа с братом она явно не намерена. Однако!

– Тебя раздражает, что вместо того, чтобы сейчас уединиться с тобой в комнате и стучать спинкой кровати о стену, Жеан шушукается с Этьером, – проговорив свою мысль вслух, я надеялась, что Малика не обидится и не станет обвинять меня в том, что я наговариваю на нее. Но вместо этого подруга подняла указательный палец вверх и эмоционально выдохнула:

– В точку! – повернувшись, она подарила мне самую гадкую улыбочку, на которую только была способна ее ведьминская душа. – Ты всегда меня понимала. Мне нужен мой супруг полностью, так что его братец должен обзавестись своей собственной головной болью.

– То есть мною?! – с иронией уточнила я.

– Ну да, – Малика скорчила премилую улыбку.

– Ну, это уже весомый аргумент, – я расцвела в столь же «милой» улыбке. Ведьма ведьму поймет всегда.

* * *

Немного отдохнув с дороги, мы в сопровождении наших мужчин спустились на первый этаж, чтобы поужинать в трактире. Довольно уютное и светлое место буквально полнилось народом. И откуда столько постояльцев в это время года?! Скорее всего, причиной такого наплыва людей служили предстоящие зимние праздники. Все спешили из столицы домой, чтобы провести время с семьей.

– Ваш столик, господа, – к нам подбежала молоденькая полногрудая стройная подавальщица и, стрельнув в мужчин заинтересованным взглядом, указала куда-то в дальний конец зала.

Мы отправились в указанном направлении. Я же начинала закипать от злости. И причина тому была. Ответный взгляд, которым Этьер одарил девицу, мог воспламенить и ледяную статую. Такой оценивающий с прищуром. Будто он решал: сразу ее в свою комнату отвести или отобедать сначала. Этот пылкий мужской взгляд задел меня и причинил глухую боль.

Опою!!!

Вот точно зельем накормлю так, что из ушей польется. Никого он там не любит. Были бы у него серьезные отношения, не стрелял бы взглядом по женским выпуклостям с видом голодного уличного кота.

На меня он так никогда не глядел.

И это оскорбляло еще больше. Будто у меня грудь менее выдающаяся. Чего мне в вырез не заглянуть бы. Психанув, я потянулась к платью и расстегнула две верхние пуговички. Мне тоже есть, что мужчинам показать.

Между тем мы подошли к большому круглому столику из темной древесины. Сев на выдвинутый Этьером стул, я схватила деревянную дощечку и принялась изучать список блюд, который был на ней написан. Меню оказалось стандартным.

– Что, господа, желают? – проворковала разносчица. – Может какие особые пожелания?!

«Удавись, не сходя с этого места» – тут же мысленно озвучила я эти особые пожелания.

Глянув на подругу, поняла, что и она про себя желает много чего этой деточке. Глаза Малики разгорались синим ведьмовским пламенем.

А вот мужчины сидели и глазами раздевали девицу, оценивая все выпуклости.

– А что особенного вы можете предложить? – глухо произнес Этьер.

И снова этот взгляд похотливого бездомного кота. Девица же словно не могла определиться, кто ей приглянулся больше Этьер или Жеан. Она взглядом облизывала то одного, то другого и, кажется, предложи они ей «тройничек», кивнула бы в знак согласия, не раздумывая. Это тихо выводило меня из себя. Видя, как Малика схватилась за салфетку и покраснела от злости, я решила взять ситуацию в свои руки.

– Девушка, – я дождалась, пока подавальщица посмотрит на меня, – один из них женат, а второй ценитель бордельных барышень.

Пышногрудая открыла было рот, но смолчала.

– Правильно, – похвалила я ее, – с одним ловить нечего, а на второго у вас конкуренток с полдюжины развратных девиц легкого поведения. Так что соберите глазки в кучку, чтобы не таращились на чужих мужиков и несите мне борщ с пампушками и салатик из свежих овощей. Вздумаешь мне напакостить – прокляну. Все ясно?