Текст книги "Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви"

Я уважительно покивала, записывая непонятные названия камней стихии. Взглянув на тетрадь, почесала ручкой нос. Шарада какая-то. Что за мигрантский камень? Какая мурен-трава? Что значит нацедить сок живых жуан в пасти распустившихся цветов?

– Ничего не понимаю, – выдохнула. – Это просто несуразная тарабарщина!

– Библиотека на пятом этаже, – как бы невзначай уточнил Яни, за что я одарила его весьма недобрым взглядом.

– А то я не знаю! Уже пометки сделала, взять дополнительные учебники по рунологии, зельеварению, магическим растениям… По всему, короче.

– Не кисни, Алька, я тебе на что?!

– За модные журналы подработаешь репетитором? – зачем-то поддела.

– Колючки выпускаешь, душечка? – Взгляд нага стал строгим. – Не нравится чувствовать себя глупой?

– Прости, – пробурчала. – Не люблю, да.

– Искренние извинения ведьмы многого стоят, – выдохнул он, проказливо скалясь.

– Да какая из меня ведьма, Яни?! Жалкий черный всполох, – с сокрушением пробормотала, разглядывая классификацию энергетических ингредиентов. – Это даже не две зеленые черточки, как ты предрекал.

Наг склонился к самому уху и шепнул:

– А у меня была одна жалкая, едва заметная оранжевая черточка. Так что не ной, Аль. Что тебе неясно в лекции? Говори, пока учитель отступила от основной мысли.

Я заглянула в тетрадь. Что непонятно? Да проще перечислить, что как раз не вызывает вопросов. Сделала глубокий вдох и ткнула пальцем в строку таблицы.

– Как можно что-то нацедить в пасть цветка? Откуда она вообще у цветка?

Яни придвинул мою тетрадь ближе к себе и вчитался в мои корявые записи.

– Легко. Жуана большое хищное растение. Может и теленка заглотить. Раз в год она выпускает цветок. В его центре – пестик. Размером со взрослого человека. Вот его и доят в буквальном смысле этого слова. Желудочный сок жуан ценен и входит в состав многих лечебных мазей и отваров.

– Мигрантский камень – это что? – Указала пальцем на другую строку.

– Еще легче – огненный кристалл. Его используют для розжига печи в домах. А также этот камень вставляют в рунорезы, чтобы наносить символы на твердые предметы.

– Мурен-трава? – Ткнула на таблицу с растительными ингредиентами.

– Простое растение, заживляющее раны. Бытовики часто работают в лекарских лавках, вам эти знания важны. Запоминай, Алька.

Я снова взглянула на записи. Уже проще, хотя сказанное нагом вызвало еще больше вопросов.

– Как камень может быть огненным? – произнесла первое, что в голову взбрело. – Он горит?

– Нет. Но его добывают в горах Шаливара. В этих камнях следы стихийных элементалей.

– А?..

– Так, Аля, я понял. – Змей остановил поток следующих вопросов, приложив палец к моим губам. – Пойдем вечером в библиотеку и подыщем тебе нужную литературу.

– И по элементалям? А что это такое?

– Души стихий.

– Ого! – Взглянула на потолок, где высветилось изображение пламени с человеческим лицом и руками. Эдакий огненный джинн. – И их можно увидеть? Взаправду?

– Ты же ведьма, Алевтина. Кому как не тебе их призывать и рассматривать, – тихо засмеялся Яни.

Задумавшись, чуть не пропустила очередное определение. Схватив ручку, старательно записала его за учителем, больше не обращая внимания на скучающего нага.

Глава 10

Спускаясь по лестнице в столовую после занятий, пыталась высмотреть змея. Но в такой толпе и себя потерять можно было. Ужас.

– Алевтина?!

Услышав знакомый голос, обернулась и уставилась на Эмеса. С кожаной папкой, зажатой под мышкой, в строгом темно-синем сюртуке он выглядел серьезным и холодным. Темные волосы с бронзовым отливом ведун собирал в тугой низкий хвост, перетягивая его черным шнурком. И даже белоснежное кружевное жабо с рубиновой брошью придавало ему мужественности.

Вспомнились слова Яни о первой его встрече с господином Валынским. Ведун, пробившийся в военную академию оборотней. Да, этот мужчина легко представлялся мне воином. Сильным и немного грубым.

Студенты, лавиной спускающиеся с верхних этажей, старательно огибали его, не задевая.

– Вы что-то хотели, Эмес? – Попыталась улыбнуться, но вышло как-то зажато.

– Как прошли первые занятия?

Казалось бы, такой простой вопрос заставил растеряться еще больше. Что за забота? Или госпожа Инесса попросила узнать, как я устроилась и все ли у меня в порядке? Скорее всего, второе.

– Нормально пока. Многое непонятно, но вечером пойду в библиотеку. Яни пообещал отыскать самую подходящую литературу. Для чайников. Предметы нравятся, все так загадочно и интересно. Вот узнала, что такое зелья и из чего их готовят.

Уголки его губ приподнялись. Эмес кивнул и глянул куда-то за мое плечо. Не удержавшись, обернулась. В сторону столовой пробирались девушки из нашей группы, их легко было узнать по нелепым коричневым жилетам.

– С одногруппниками как? – задал ожидаемый вопрос ведун.

Я поморщилась. Что говорить? Жаловаться не в моем характере. Врать тоже.

– Аля?! – Эмес спустился еще на ступеньку и встал ближе. – Говори как есть, не темни.

– С ними никак, – честно призналась. – Ко двору не пришлась, чистотой крови не вышла. Что же вы не сказали, что я тут даже не второй сорт, а брак?

Мягкость мгновенно слетела с его лица. Ее заменили хищный прищур и нескрываемая злость.

– Ты из рода Валынских, Алевтина. Никто не смеет даже пальцем на тебя указывать. Ты не простая ведьма с улицы. О какой крови кто смеет говорить!

– Эмес, дорогой, ты уже здесь! – Гневную тираду прервал слащавый голосок.

Учитель Портовски изо всех сил продиралась к нам через толпу студентов. В отличие от ведуна ее пропускать не спешили, наоборот, она то и дело получала тычки в плечо от старшекурсников.

Эмес, приподняв бровь, как и я, наблюдал за этой картиной.

– Пропустить учителя! – не выдержав, гаркнул он, и толпа вдруг замерла, дав возможность Элоизе Портовски пробраться к нам.

– Спасибо, дорогой, эти бестолковые…

– Элоиза, а нельзя было просто пройти в столовую и дождаться там меня или Эрика?

– Альтовски нянчится со своей женой. Кажется, она родственница твоей…

– Да, она моя родственница, – перебила я расфуфыренную блондинку, не дав ей шанса пройтись по мне колючим словцом.

– Ясно. – Она попыталась взять Эмеса за руку. – Может, мы уже пойдем обедать?

– Я разговариваю с Алевтиной, а потом поеду в город по делам семьи.

– Но как же… Я думала, мы вместе…

– Элоиза, я занят.

Это прозвучало даже грубовато, но вместо того, чтобы разозлиться на такой тон, Портовски попыталась притиснуться к ведуну плотнее.

– Но, может быть, к ужину ты будешь свободен?

– Элоиза, иди в столовую.

– Но как насчет ужина?

– Если успею вернуться к тому времени, то конечно.

Только услышав эту фразу, блондинка отклеилась от мужчины и взглянула с таким превосходством, будто она у меня жениха из-под венца увела, не меньше.

Усмехнувшись, проводила ее взглядом.

– А она точно учитель? – не удержалась – ну как тут не съязвить?

– Мы с Элоизой встречались в студенческие годы. Многие предрекали нам брак. Но не вышло.

– Что, оказалась недостойна?! – зловредно оскалившись, стрельнула в мужчину недобрым взглядом.

Он смолчал, но по глазам видела – злится. Сжав рукой перила, Эмес спустился еще на ступеньку. Народу вокруг нас убавилось, но я представляла, какая сейчас толкотня в столовой. Каждый желает урвать что повкуснее. Ей-богу, хоть самой на склады пробирайся и готовь в комнате.

– И все же, Аля, я надеюсь, что ты найдешь общий язык с девушками из группы. И если возникнут трудности в учебе, то…

– …то у меня есть Яни. Кроме него, мне никто не нужен.

Мои слова Эмесу не понравились.

– Он оборотень! Наги даже среди перевертышей славятся крайней избранностью во всем. Не вздумай привязываться к нему, и уж тем более влюбляться. Я сегодня же…

– Тихо! – Выставила перед лицом ведуна указательный палец. – Яни – друг. Если на то пошло – умный друг, и у меня с ним выгодное соглашение. А у вас, господин учитель, весьма буйная фантазия.

– И все же…

– Повторяю, у нас с ним дружба в корыстных целях.

Усмехнувшись, опустила взгляд и тут же увидела в толпе в холле знакомый высокий рыжий хвост. Ну вот, вспомни лихо. Яни плыл к столовой, пытаясь пробраться туда через задний вход.

– Я пойду, Эмес. – Снова взглянула на ведуна. – Или правильнее называть вас господин Валынский? Все же вы учитель, а я студентка.

Услышав вопрос, он забавно скривил уголок рта, обдумывая ответ.

На нас поглядывали проходившие мимо девушки, шушукались и нелепо, даже немного наигранно хохотали.

– Для тебя я – Эмес. – Мужчина легонько обхватил мой подбородок пальцами и развернул к себе. – Ты не чужая. Скажу больше, мне интересна и ты, и твоя судьба.

Что-то в его теплых, прозрачных, как янтарь, глазах заставило меня замереть. Сердце пропустило удар и понеслось в дикий пляс. Во рту пересохло. Оглушающая волна жара прокатилась по телу, делая его безвольным… А потом пришло понимание – все ложь.

– Да ладно! – собрав волю в кулак, процедила. – Слышала я ваш разговор с госпожой Инессой. Вы от меня не в восторге. Зачем же сейчас кривите душой?!

– Подслушивала, значит? – Он опасно подался вперед.

– Да. – Кивнула и отступила на одну ступеньку. – Наши комнаты соединены балконом, вы не можете этого не знать, а слышимость там отличная. Не надо пытаться быть вежливым, Эмес. Ни вам, ни мне это не нужно.

Он прищурился, а мне стало не по себе. Зря я рот открыла.

– Аля, спускайся, душечка, сюда, а то без нас все сожрут! – крик Яни показался спасением.

Как же я сейчас была рада его манере общения. Хам мой чешуйчатый. Избавление мое в гольфиках, сегодня, к слову, голубеньких.

– Я пойду?

Эмес не ответил. Сделав пару шагов, он поравнялся со мной и смерил таким пристальным взглядом, что я, кажется, покраснела.

– Никогда не смей подслушивать, Алевтина. – Его голос был тих и вкрадчив.

– Не переживайте, не буду. Все что надо, я уже и так услышала.

– Ничего ты не услышала, девочка, – процедил он и спустился в холл.

* * *

Библиотека! В первое же мгновение, как я перешагнула ее порог, распахнув тяжелые резные двери, моя душа унеслась в рай.

Остановившись, я с открытым ртом крутила головой в разные стороны, сожалея лишь об одном – здесь нельзя жить. Иначе я бы уже тащила сюда свой матрас и чемодан с платьями да юбками.

С раннего детства я бегала в нашу районную библиотеку и таскала сначала сказки, потом энциклопедии, а в старших классах – тяжеловесные томики классиков. Позже я обнаружила полку с женскими романами, и в моей жизни появилось новая отдушина. Я запоем читала о храбрых виконтах и герцогах, о шотландских воинах и нормандских рыцарях. Потом пошли ковбои и прочие красавцы, но…

Вернемся к библиотеке.

В моем представлении это всегда были несколько столов и десятки стеллажей. Книги с потрепанными корешками, бумажные указатели жанра, воткнутые между ними. И тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц.

Но шаблон был порван в первые же секунды, как я вошла в этот храм книг.

Огромное помещение, казалось, не имело потолка. Стеллажи, уходящие ввысь, потрясали воображение. Между ними, словно птички, порхали листочки с заказами. Мимо меня, медленно взмахивая уголками, пролетел такой. Мельком заглянув в него, успела прочесть: «“Учебник по уходу за домашней нежитью”, стол 408».

Не удержавшись, тихо засмеялась. Тишина? О нет, тут о ней не слышали. Наоборот, всюду суетился народ. Студенты, учителя, домовые – порхающие листики буквально стайками осаждали низкорослых бородатых мужичков в серых рубахах.

За изящными письменными столами группами сидели девушки и парни. Повесив на высокие спинки стульев свои разноцветные жилеты, они сливались в массу, и уже не было различий по факультетам и группам.

– Дорогу, барышня. – Домовой мягко задел меня локотком и, стоило сделать шаг в сторону, понесся дальше по проходу.

В его руках опасно раскачивалась огромная кипа книг – выше самого домового. Добравшись до нужного стола, мужичок подкинул ее, и книги медленно приземлились на столешницу, распределившись в четыре стопки. Домовой отошел на два шага, и на него тут же роем накинулись листочки. Схватив один из них, он устремился дальше по залу.

Справа кто-то громко свистнул, раздался оглушающий хохот. Ребята, сидевшие неподалеку, подняли головы, разом сделали странный пасс, и над ними тут же появились прозрачные переливающиеся купола.

– Это шумоизоляция, – негромко произнес Яни, заметив, куда я смотрю, – она поглощает любой звук извне. Удобная штука, когда нужно серьезно позаниматься или написать доклад.

– А библиотекарь где? – почему-то прошептала, рассматривая высоченный потолок, стилизованный под небо, по нему даже облака бежали.

– Любой домовой к нашим услугам. Присаживаешься за стол, ставишь табличку с восклицательным знаком, и к тебе приходит свободный работник. Главное, чтобы его по пути не осадили «попрошайки».

– Кто?

– Листы с запросами. – Змей указал на стайку библиотечных бумажных «птичек».

– А как же самому погулять, – не унималась я, – выбрать понравившиеся учебники?

– Гуляй, – пожал плечами Яни, – домовые укажут номер стеллажа и полок.

– Как здорово! – Покрутилась на месте. – Обожаю библиотеки. Но таких еще не видела. Красотища!

– О, кажется, нашлась еще одна грань наших общих интересов. У меня дома обширное собрание редких фолиантов. Есть сборники по алхимии и рунам. Управление стихиями. Я одно время целенаправленно собирал особо редкие экземпляры.

– Как, Яни! А я думала, у тебя высокая мода в приоритете, – поддела его.

Наг высокомерно задрал подбородок и поиграл бровями.

– Я, Алька, личность многогранная. Но внешний мир – моя слабость. К сожалению, нагам туда ход закрыт, увы! Вот я и ищу лазейки, чтобы заглянуть за шторку.

– Что за немилость к змеиному роду?

– Слишком приметные и не всегда контролируем оборот. Собственно, поэтому нас так мало.

– А, поняла. Вы краснокнижный вид Шаливара!

– Эксклюзивный, ведьма. Называй все своими именами.

Подойдя к ближайшему столику, Яни отодвинул для меня стул.

– Как предусмотрительно, – уколола его. – Какой ты галантный.

– Еще бы, – он расплылся в ехидной усмешке, – ты мое окно на Землю. Надо тебя холить и лелеять.

– Письмо бы маме написать, – вздохнула, – ужасно по ней скучаю, надеюсь, она и правда не волнуется. Все же не дело так покидать родной дом, нужно было разбудить ее и все объяснить. Мамочка бы точно поверила, что я ведьма.

– Так напиши. И не забудь журналы и книги для лучшего друга попросить, – закончил он мою мысль на свой манер.

– Попрошу, если будешь хорошо себя вести.

– Да я же душечка! – Глаза нага странно сверкнули.

Радужная оболочка стала значительно больше. А едва заметный зрачок вытянулся в тонкую ниточку.

– У тебя и правда глаза как у змея, – улыбнулась, – а были бы не темно-карими, смотрелось бы эффектнее.

– Ты вообще не чувствуешь меня? – Взгляд стал прежним.

– В смысле?

– Девушку с ящиком помнишь?

– Это которой ты голову задурил?! Только попробуй еще раз такой финт с кем-нибудь провернуть, получишь.

– Проверну, и не раз, Алька, это от меня не зависит. Гипноз – родовая способность. Магия в крови оборотней, они просто не умеют ее контролировать. А мы, наги, очень сильные менталисты. А ты, вреднюшечка моя, вообще не чувствуешь змеиного обаяния. Я потому за тебя и уцепился у дверей.

– Ты мне голову дурить пытался, прохиндей? – От возмущения воздухом подавилась.

Да я за такое… даже не знаю, что сделаю. Покусаю!

– Само собой, пытался! Ведьма на побегушках – это же мечта! – Он невинно хлопнул длинными ресничками.

Так трогательно. Вот питон, ну как на него дуться? Милота чешуйчатая.

– Ты зараза, Яни! И как с тобой бороться?

Скинув свою сумку на пол, подняла табличку с восклицательным знаком и поставила на стол.

– Не специально же, красотулька. В этом я над собой не властен. Но как же здорово, что я тебя встретил.

– А как же «побегушки»? Личная ручная ведьма? – Покосилась на змея, пытаясь понять, правду он говорит или нет.

– В том-то и прелесть, что ты мне неподвластна. Значит, дружба искренняя.

Усмехнувшись, наклонилась и полезла в сумку за тетрадкой.

– Вам, господа студенты, какую литературу надобно? – раздалось над головой.

Распрямившись, неуклюже стукнулась макушкой об угол стола. Рядом с моим стулом словно из ниоткуда появился домовой. Смешной, с усами, заплетенными в косички.

Я слегка растерялась, глядя на него.

– Нам основы ведьмовства, уважаемый, – ответил за меня Яни. – И будет лучше, если мы сами поищем нужную литературу. Вы народ занятой, чего вас лишний раз гонять.

Низенький мужичок расцвел в улыбке и разом смягчился. Глаза засияли, усы зашевелились.

– Одобряю, молодые люди. Вам стеллаж 346, полки с 49-й по 456-ю.

– Ого! – Я обернулась на Яни. – Да нам жизни не хватит все рассмотреть.

– А все и не надо.

– Но как же рунология? – не унималась я.

– А учебники по рунологии для начинающих и справочник зельевара нам принесет уважаемый библиотекарь! Скажу вам по секрету, – Яни понизил голос, – ведьма наша из внешнего мира и страсть как хочет нагнать сверстников.

Мужичок как услышал, что его уважаемым кличут, просиял пуще прежнего и от переизбытка чувств пригладил бородку.

– Из внешнего, говоришь?! А есть у нас еще девица с теми же проблемами. На втором курсе учится, Златой величать.

– Миленина? Мы с ней родственницы.

– А вот помню я все книжки, что она читала, – домовой прищурился, – могу принести.

– Если сделаете для нас такое одолжение, будем очень признательны. – Яни просто излучал доброжелательность.

Кивнув, мужичок спешно скрылся за стеллажами.

– Учись, Алька! Немного уважения, и у тебя блат в нужных местах. Домовым много не надо – не обращайся с ними как с мебелью, и будет тебе счастье. Мы еще на кухне связи заимеем и заживем!

– А зачем мне ведьмовство? – Покрутила головой, соображая, где искать нужные мне полки.

– В первую очередь надо проверить, насколько ты сильная ведьма.

– Зачем? – Недоуменно пожала плечами.

И так ясно, что ведьма из меня пока, мягко выражаясь, никакая.

– За надом, Аль! Если в тебе сил ведьмовских с дульку, чего время тратить? Будем искать источник той самой черной черточки, которая появилась в магическом оке.

– В шаре?

– В нем самом…

Поднявшись, Яни махнул рукой, требуя следовать за ним.

Нужный стеллаж мы нашли далеко не сразу. Пришлось немного поплутать, прямо как в лабиринте. Но, завернув в очередной проход, я заприметила над головой парящую и сверкающую радужными переливами табличку с номером «346».

– Я нашла! – Моей радости не было предела. – Сюда!

– Наконец-то, – проворчал Яни и, приставив найденную тут же лестницу к полкам, легко вспорхнул на нее, кокетливо поправляя синюю клетчатую юбку с широким пояском.

– Эй, внизу, чур под подол не заглядывать! – прощебетал он.

– Ну вот, а мне так хотелось! – Я картинно закатила очи к ярко-голубому потолку, на котором, кажется, собирались тучки. – Уже и пенсне на глаз натянула, чтобы лучше все рассмотреть. Ты жесток, змей!

Наг издевательски загоготал и принялся водить пальцем по истрепанным и немного пыльным корешкам книг.

– Слишком сложно… Слишком примитивно… Сплошная вода… – бормотал он про себя.

Я же, сгорая от любопытства, топталась на месте. Надолго меня не хватило. Просто стоять, когда там такие книги? Да одни обложки чего стоили. Ну уж нет!

Я рванула на поиски еще одной лестницы и обнаружила ее буквально в следующем ряду стеллажей. Радостно ухмыльнувшись, дернула на себя и утащила к Яни.

И чьи-то там вопли сверху меня не остановили. Лестница же пуста, а где кто лазает – меня не касается. Нужно было охранять свое добро.

Через несколько секунд я уже красовалась на лестнице рядом с нагом и крутила в руках толстый пыльный талмуд с изображением тисненой козлиной головы на обложке.

– Это тоже не то, Алька. Там сплошь практика, а нам бы теоретических знаний.

– А ты читал?

– Конечно, и практиковал. Чуть детскую не спалил, вызывая огненных духов, используя ведьминские круги.

– Ну да, чем еще в детстве заниматься, как не духов вызывать в шалаше из одеяла, натянутого на стулья.

– Так ты тоже практиковала? – Змей, казалось, юмор мой не понял.

– Да, и домового, и пиковую даму, и зеленого гномика.

– И как? Являлись? – Яни приподнял бровь.

– Ну как тебе сказать… Если верить двум моим подружкам, то одну из них гномик за ногу ущипнул, а вторую пиковая дама…

Рядом что-то тяжело брякнулось, прерывая мою речь. Послышался цокот каблуков. Вспомнив, откуда притащила лестницу, криво усмехнулась и убрала талмуд с козлиной головой. Проведя пальцем по корешкам, достала следующий.

– Миленина! Совсем страх потеряла? – Прямо подо мной нарисовалась Мамия собственной персоной. – Как ты посмела забрать мою лестницу?

– Страх я не теряла, Муарти, нельзя потерять то, чего в принципе не имел. – Покрутила в руках серую книгу с выцветшей обложкой. – А лестницу забрала молча, без единого произнесенного слова. Тебя еще что-нибудь интересует?

– Да ты… ты знаешь, кто я? – прошипела она.

– Не-а. А надо? – Мило улыбнулась.

Кажется, у Мамии дернулся глаз. Как приятно, когда ты кому-то настолько небезразлична и вызываешь в его душе такую бурю эмоций.

– Ведьма! Ты просто… просто… девка безродная!

– Чего это? – Бросила на нее вопросительный взгляд. – Я очень даже родовитая, Яни, скажи!

– Подтверждаю. – Змей кивнул. – А что такая хорошенькая магичка делала на верхних полках?

Яни прищурился и, раздвоенным языком облизав нижнюю губу, медленно спустился с лестницы. Муарти отвечать не спешила. Сложив руки на груди, она высокомерно задрала нос, нервно поглядывая на нага. Ой, зря. Отложив очередную книгу, я замерла на лестнице, уже догадываясь, что он сейчас сделает. И этот питон чешуйчатый меня не разочаровал.

Нежно проведя тыльной стороной ладони по щеке Мамии, он склонился и впился в ее глаза немигающим взглядом. Девушка подалась вперед, расплываясь в блаженной улыбке.

Хмыкнув, я достала следующую книгу с изображением жертвенной девы на костре: «Преступления священной инквизиции XI–XVIII век. Великое переселение ведьм в Шаливар». А вот это я бы почитала. Интересно взглянуть на историю средневековья с точки зрения ведьм.

– Так что ты искала на верхних полках, душечка? Там хранятся не самые безобидные книги, – прошептал Яни, обжигая дыханием ушко Мамии.

– Искала рецепты особенные, – выдала она как на духу.

– И что за зелья волнуют столь прелестную особу? Поделись со мной секретом, желанная.

– Приворотные, – сладким голоском выдохнула Муарти.

– И кого же ты привораживать собралась? – Яни обернулся на меня и вопросительно приподнял бровь.

В ответ пожала плечами. Да откуда мне знать, на кого запала блаженная.

– Профессора Валынского, – не задумываясь пропела Мамия. – Он такой… такой…

– Красивый? – подсказала.

– Нет. – Она отмахнулась.

– Умный? – попыталась снова угадать. Муарти затрясла головой. – Ладно, пусть будет обаятельный.

– Нет, ведьма! Он такой… такой богатый!

Опешив, я взглянула на нага. Тот откровенно веселился, разве что не гоготал.

– Ой как все низменно, – сладко пропел он. – А как же чувства, душечка моя?

– Я уже люблю его состояние, – выдохнула магичка. – Оно такое… такое…

– Большое! – Яни ткнул указательным пальцем вверх.

– Тьфу, никакой романтики. – Я захлопнула историю переселения ведьм и зажала ее под мышкой. – Ну ладно бы первая любовь… А ей банально золота не хватает!

– Не скажи, Алька, сердцу не прикажешь. – Яни осторожно взял Мамию за подбородок и заставил смотреть ему в глаза. – Лапочка моя корыстная, сейчас ищешь профессора Валынского, затем встаешь перед ним на колени и объясняешься в любви к его деньгам. Так и говоришь: дайте к перстню вашему губами приложиться, богатству вашему отдаться, а то серебра да золота в организме не хватает.

– А он не прогонит? – Девица бестолково хлопнула глазками.

– Нет, конечно, как можно. Ты же с искренними чувствами, без лжи и обмана, – хохотнул вредный наг.

Может, и стоило вмешаться. Была бы на месте Мамии другая девушка, я не задумываясь открутила бы змею голову. Но… Я помнила, как мать ее в дирижабле на наследников родов натаскивала. Не учиться она сюда прибыла – на мужчин охотиться. Хищницей себя возомнила. Колечко ей подавай к Новому году, а чувства того, кто его на пальчик наденет, ей неинтересны. В уме одно богатство и статус.

Так этой выскочке чистокровной и надо. Таких учить нужно, поэтому я и смолчала.

Развернувшись, Муарти скрылась в проходе.

– Надеюсь, Эмес, не намылит шею нам.

– Не-а, – отмахнулся наг, – не поймет, кто подослал.

– А она не скажет?

– Не вспомнит ничего. – Он хищно оскалился.

– Опасный ты тип, Яни. – Улыбнувшись, раскрыла следующую книгу.

– Покажи. – Повернула талмуд, демонстрируя обложку. – То что нужно. «Ведьмовство. От теории к практике. 1390 год». Хватай книги, и пошли. Наверное, уже и остальное собрали.

– Но, Яни, она такая старая! – У меня руки задрожали, когда поняла, что держу.

– Ну и что? Не переживай, каждая книга защищена магией. Ты хоть топи ее, хоть жги. Ничего ей не сделается.

Стало как-то легче. Спустившись с лестницы, сунула обе книги нагу.

– Все, Алька, – он приобнял меня за плечи, – будем из тебя ведьму ваять.

– А это обязательно? – Что-то не чувствовала его уверенности в моих силах и возможностях.

– Конечно. Через месяц с закрытыми глазами элементалей будешь призывать.

– И матрасы сушить? – Я улыбнулась.

– Ну, тут побольше времени надо. – Взор Яни снова стал змеиным. – Не бойся, не высушишь, так подпалишь!

– Действительно! – рассмеялась.

На нашем столике уже стояли две стопочки книг, рядом обнаружился довольный собой домовой. Он поднял верхний учебник.

– Для девицы нашей самые лучшие издания.

– «История Шаливара. Войны временного приграничья», – прочла. Домовой поднял следующий талмуд. – «Культура, традиции и быт магических рас».

– Лучший выбор, милейший. – Яни, не церемонясь, подхватил книги.

– Это только на первое время, – мужичок потер ладони. – Я еще подготовлю.

– Буду вам благодарна, – покосилась на толстенные учебники. – Вы меня очень выручили.

– Обращайтесь. Служить Милениным – это честь!

Последняя фраза меня покорежила.

– Лучше не служить, а дружить.

– Радуете старика, юная госпожа. – Домовой засверкал как начищенная монетка. – Идите, детки, учитесь.

Поклонившись, он поспешил к другому столику.

– Считай, в библиотеке у нас все схвачено, Алька. Сейчас оттащим книги в комнату – и в столовую, иначе опять толпиться придется. А я, если не поужинаю, таким противным становлюсь, аж жуть.

– Поверь, друг милый, я, когда голодная, – не лучше. Давай половину, помогу.

Учебники мигом взлетели выше моей головы.

– Еще не хватало, чтобы в моем присутствии женщина тяжести таскала.

– Галантный змей – это какой-то новый вид, – съязвила. – Может, ты королевская кобра?

– Нет, душечка, я черная мамба. Шевели ногами, язва!

Мы вышли из библиотеки и почти миновали центральный холл, как вдруг услышали просто неприличный хохот. У входа на северную башню толпился народ. Любопытство взяло верх. Протиснувшись туда, захихикали и мы с Яни.

И было с чего.

На последней ступеньке лестницы замер статуей учитель Валынский с ошарашенным, я бы даже сказала, прибитым взглядом. Рядом, ползая на коленях, пыталась поймать его руку Мамия, что-то с придыханием щебетавшая. До нас слова не долетали, но Эмес их слышал хорошо, и глаза ведуна становились все больше и выразительнее, а челюсть буквально отвисала от потрясения. Он потряс головой, будто не веря в происходящее, и резко прищурился, глядя на свою новоявленную поклонницу. Меж тем неугомонная любительница чужих состояний наконец схватила ладонь мужчины и как пиявка присосалась к огромному серебряному перстню на его среднем пальце.

– Ну ты, Яни, страшен, – прошептала я. – Такие чувства из девицы на поверхность вытащил. Там, как посмотрю, уже любовь до гробовой доски!

Словно услышав меня, Эмес повернул голову и впился в нага недобрым взглядом.

– Кажется, профессор Валынский сложил два плюс два, – шепнул змей.

– Валим, пока в ход не пошли более сложные математические вычисления.

Яни кивнул и юркнул в толпу, я следом.

* * *

В комнате нас ждал сюрприз – две большие хозяйственные сумки. Такие же лежали в нашей кладовке дома.

– Что еще за барахлишко? – Яни, пройдя вперед, скинул учебники прямо на постель. – А чемоданчики ничего так. Клетчатые, и фасон такой необычный.

Пока я соображала, откуда сие добро, мне это прислано или нет, сосед уже расстегнул молнию и залез в баулы с головой.

– Да чтоб я сдох молодым и красивым! – раздалось изнутри. – Алька, да это клад!

Яни вновь явил мне свою наглую физиономию и потряс в воздухе каталогом немецкой одежды, который мама притащила от соседки, чтобы полистать.

– Получается, это мои вещи. А откуда они здесь? – Вопросов прибавилось.

– Да какая разница! – Нахальный змей вовсю рылся в моем шмотье. – Это же… Да чтоб я провалился на месте! – Он снова вынырнул из сумки с любовным романом в одной руке и женским глянцевым журнальчиком в другой.

– Черт, книга-то библиотечная! Куда мама смотрела, когда ее в сумку бросала? И журнал… не помню такого.

Змей, не обращая внимания на мое бормотание, уже листал шуршащие яркие страницы, разве что слюну на них не пуская.

– Вот знал, – он захлопнул журнал и прижал его к груди, – знал, с кем дружбу заводить нужно! Да я теперь от тебя, ведьмочка моя ненаглядная, никогда не съеду. Замуж выйдешь – под дверями вашей спальни на коврике спать буду.

– Давай без угроз, – рявкнула, приняв его слова за чистую монету. – И вообще, Яни, не ковыряйся в моих вещах. Это неприлично.

Но кто бы меня слушал! Засунув каталог и журнал под свою подушку, беспардонный наг принялся тормошить второй баул. Его напора молния не выдержала, разошлась на глазах.

– Яни, оставь сумку в покое!

– Я просто хочу помочь тебе разобрать вещи, – с этими словами он вытащил ворох моего шмотья и закинул на свою койку. – Ох… шикарно! Слов нет, сейчас заплачу от восторга! – Это змеюка откопала мое выпускное платье.

– Яни, не раскидывай! – Подлетев к его кровати, подобрала то, что свалилось на пол.

– Какая срамота, аж завидно! – Наг рассматривал мое платье, вертя его во все стороны. – Золотая ткань, гладкая какая. И разрез на бедре по самое не хочу… Воображаю, какой вид откроется, стоит сделать шаг. Хочу себе такое! Это же писк…

Почесав затылок, представила чешуйчатого в вечернем наряде с разрезом до пупа.

– Не приведи высшие силы такое хоть раз узреть воочию! – выдохнула.

Сложив на матрас вещи, выдернула из рук Яни платье и бросила его в общую кучу.

Пожав плечами, он снова полез в сумку.

– У-и-и! Да укусить свой хвост! – раздалось оттуда. – Это нижнее белье?!

– Не смей! – взвизгнула я, но Яни нагло игнорировал мои протесты.

Вынырнув из баула, он завертелся на месте, не давая рассмотреть, что у него в руках.