Текст книги "Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви"

– Ты знаешь, кем она для меня была, Валынский?!

– Она не была, она есть. И по большому счету мне плевать, кто она для вас. – Ведун демонстративно поправил белоснежные манжеты. – Алевтина ведьма, а у нашего рода истинных не существует. Ваша зависимость – только ваша проблема, Валевски. А теперь отойдите от моей девочки на два шага.

Я и половины не поняла. Как это истинная? В смысле – «была»? Что это значит?

Ректор поджал губы. Я ожидала нового потока брани, но снизу снова послышались девичьи голоса и смех, и Валевски предпочел удалиться.

– Рески, ты справился. – Эмес спустился еще на две ступени и оглянулся. – Я одобряю ваш временный союз, но ты понимаешь, что значит репутация ведьмы?

– Естественно, учитель, – хмыкнул наг. – У меня семь сестер! Как себя вести, я знаю.

– Замечательно, но помни: тронешь – и ты не жилец. А сейчас в душевую, у вас вид, словно вы собой вентиляционные трубы прочищали. О том, что творили, не спрашиваю – не попались, и ладно.

– Нас уже нет, учитель! – Яни мягко взял меня под руку и потащил за собой наверх.

Я же, спотыкаясь, продолжала таращиться на улыбающегося Эмеса. Как странно, он – простой учитель и открыто дерзит ректору. Все это не вязалось в голове. Пазл не складывался в картинку.

– Алевтина, смотри под ноги, – вернул мое внимание змей, когда я в очередной раз споткнулась. – С тобой так интересно, ведьма!

– О чем ты? – Уставилась на него.

Яни расплылся в довольной усмешке.

– С детства обожаю бесить учителей. А уж довести до белого каления ректора, да еще драконьей крови – голубая мечта. Ох и повеселимся мы, подруженька.

Я не ответила, покачав головой.

Вслед за змеем добравшись до пролета, обнаружила замершую статуей смазливую девицу. Все бы ничего, но в ее руках находился наш ящик с продуктами.

– Моя ты прелесть, – заворковал наг и, склонившись, провел губами по щеке ошалевшей от привалившего счастья девицы. – Скажи, сладкая, номер своей комнаты.

– Пятьдесят вторая, – как под гипнозом пролепетала она.

– Ты же будешь меня ждать? – Он легко отобрал у нее наш ящик.

– С нетерпением, – ее освободившаяся рука скользнула по груди нага, – я достану лучшую ночную сорочку…

– Зачем, моя желанная, можно и без этих преград.

– Как скажешь…

– Так, – рявкнула я, глядя на этот спектакль, – а ну, в комнату, кобелина. Не знаю, что ты с ней сделал, кобреныш, но по постелям будешь шастать только с добровольного согласия девиц. Ясно тебе?

– Ой, Аля, ты такая же зануда, как мои сестры, – хохотнул он и все-таки отклеился от бедной «мышки», наивно хлопающей глазами.

– Яни, а как же я? – прощебетала она.

– Жди меня, желанная, и я приду. – Он послал ей воздушный поцелуй и тотчас получил от меня подзатыльник.

– Ай, Алька!

– Я тебя научу девушек уважать, – процедила и еще раз припечатала его ладонью по шее для закрепления урока.

Да он не гадюка – питон! Гипнотизер доморощенный!

Глава 9

В комнате стоял обалденный запах поджаренной на сале картошки. Заглядывая в новенький котелок, мой новоиспеченный женишок пускал слюни. На столе на глиняной дощечке уже дымились приготовленные на открытом огне кусочки мяса.

Нарезая помидоры для салата, я едва сдерживала улыбку. Бедный змей готов был укусить себя за хвост от нетерпения. Был бы девушкой – лучшими подругами стали бы.

– Ты уверена в этом рецепте? Может, просто на тарелку выложить и посолить? – Наг в очередной раз засунул нос в миску с овощами.

– Яни, ты хотел высокую кухню Земли? Так что не мешай! – Выставив перед его лицом ложку, вынудила отойти на шаг.

– Хотел, – обиженно пробурчал он.

– Вот и не лезь под руку. Огурцы, помидоры и лук. В идеале еще бы зелень и редиску. Но нет так нет. Остается заправить сметаной.

– И как это будет называться?

– Салат «Радость дачника», – рыкнула на нетерпеливого.

Ну откуда мне знать, как это называется. Что мамка на участке выращивала, то и резали.

– А сало куда? – Яни не унимался.

Теперь перед моим носом появилась тарелка со шкварками. Вид у них был аппетитный. С чесночком бы их и на хлебушек.

– Аля, так что?

Витающий в моей фантазии бутерброд лопнул как мыльный пузырь.

– Отправляй в картошку и перемешай, – скомандовала.

– Но оно же отработанное. – Наг странно сморщился.

– Что бы ты понимал в народной кухне. Картошку жареную не ел, что ли? В каких дворцах наш цветочек рос?

– Что сразу цветочек-то? – Яни обиженно высыпал шкварки в котел. – С чего ты взяла?

– С того самого, – съехидничала, – видно, что богатенький.

– Да, не бедный, но при чем тут это? – Наг надул губки и, плюхнувшись на свою кровать, пригладил подол клетчатой юбочки.

– Ладно, не дуйся, просто ты обычной еды не знаешь.

– А откуда мне знать, что едят во внешнем мире? – Он откинулся на подушку и завел руки за голову. – У нас, Аля, все по-другому. Овощи принято употреблять натуральными, как они есть. Все сырое, только баклажаны и кабачки на пару выдерживают. Но эти деликатесы бывали у нас редко, иногда отец привозил. А так в основе рациона – мясо. Его чаще варят в огромных котлах, куски складывают на тарелку, рядом ставят деревянную кружку с шурпой. На праздники женщины катают тесто, режут его на тонкие полосы и варят в тех котлах, а потом подают на широких продолговатых блюдах, а по бокам – мясо. В такие дни вся семья собирается в доме старшего рода. Все едят, танцуют, делятся новостями. Вечером мужчины выходят на улицу и начинают бороться. Это тоже дань традициям. Мы ведь потомственные воины. Победителю достается главное лакомство – голова лохтана. Все снова садятся за большой стол. Самый сильный воин отрезает кусочки от своего трофея и раздает остальным. Кому ухо, кому щеки…

– Никогда такого не ела, – слушая его рассказ, замерла с ножом в руках, – это правда вкусно?

– Конечно. Но ты сама сможешь оценить кухню нагов, я непременно утащу тебя к нам в первые же каникулы. И костьми лягу, но уложу дядю на лопатки, чтобы получить голову. Все самое вкусное будет твое.

– Думаешь, ты настолько силен? – Приподняла бровь.

– Не сомневайся, Алька. Так что уговор в силе: ты показываешь мне вашу кухню и рассказываешь про свой мир и культуру, а я везу тебя к себе в гости и кормлю до отвала.

– А как твои родители отнесутся к такой дружбе? Им ведь может не понравиться такая компания.

– Не говори глупостей. – Яни поднялся с кровати и выхватил из миски кусочек огурца. – У меня, Алька, мать мировая, и отец ей не уступает. Но так-то я уже давно самостоятельно живу. Думаю дом купить в городке при академии.

– Значит, через месяц съедешь? – Срезав хвостик помидора, покосилась на ненаглядного соседа.

– Уже и не знаю, ведьма, у меня впервые друг появился. – Пока я стояла столбом, из миски исчезли два кусочка помидор. – И пусть она вредная и ворчливая, но девчонка хоть куда. Так что, пожалуй, и задержусь.

– А говорят, дружбы между мужчинами и женщинами не бывает, – усмехнулась.

– Да кто спорит? Я мало знаю о людях. Может, у них и не бывает, а вот между нагом и ведьмой и не то случиться может. – Не удержавшись, я улыбнулась и принялась шинковать лук. – К тому же тебе точно нравится профессор Валынский…

– Эмес? – Нож застыл в воздухе. – С чего ты взял?

– Чую! – Уголки губ поползли вверх. – Вот те самые искры и ароматы!

– Глупости! Не воняю я ничем. – Смутившись, высыпала лук в миску.

– Это ты мне или себе врешь, душечка моя? Если себе, то ладно, но мне лапшу на уши вешать не вздумай!

Нахмурившись, добавила в салат ложку сметаны. Пока размешивала, думала над его словами. Нравится ли мне Эмес?

– Это не симпатия, Яни, просто он меня обидел, – наконец пробурчала, глядя перед собой. – Я его разговор с бабушкой подслушала. Так вот, я для него – каких миллион. Заурядность! Ничего особенного!

– Как он мог, подлец, на такую красоту наговаривать!

Голос нага звучал как-то странно. Обернувшись, узрела, что он, нагло заговаривая мне зубы, наминает картошку прямо из котла.

– Эй, Яни, мне оставь!

Он осторожно положил деревянную плоскую ложечку и отошел от нашего ужина. А вид такой виноватый, покаянный. Умеет же!

– Ладно тебе, змей, – поплыла я. – Подожди еще несколько минут, и поедим нормально. А с Эмесом… Я все понимаю, и он прав, наверное, но все равно обидно.

– Ну и дурная твоя голова, Алька. Какая же ты простая? Ты особенная и неповторимая. Прямо как я! А учитель Валынский явно лукавит: у нас, у мужчин, слова, бывает, идут вразрез с делами, такие уж мы натуры противоречивые. И не переживай! Я из тебя такое слеплю, что никуда не денется ведун, еще на коленях ползать под дверями будет.

– Да ничего из меня лепить не нужно…

– И это правильно! Ты и сама по себе шикарная ведьма. Не побоялась же нагу дерзить. А другие трусливо молчали.

Поставив салат на стол, жестом позвала его на вечернюю трапезу. Подскочив, Яни быстренько оттяпал у меня свободный стул и, усевшись, запустил ложку в овощи.

– Это что-то, Алька! – с набитым ртом похвалил он мою стряпню. – Пока сюда добирался, так соскучился по домашней еде. Как же ты удачно мне подвернулась! – Зловредно усмехнувшись, я выхватила салат и поставила подальше. – Отдай вкусняшку, злыдня, – поднявшись, он потянулся вперед, а я, не упуская момент, выдернула из-под него стул.

Мой несравненный друг приземлился задом на пол, только подол юбочки в воздухе взметнулся.

– Аля?!

– Иди и освобождай мебель от шмотья. И чем быстрее сделаешь, тем больше еды тебе достанется.

Взяв миску, я положила в нее картошки и пару кусочков мяса. Обернувшись, поморщилась. За эти секунды Яни умудрился откопать стул под своим добром. Лучше уж мне сразу салата себе набрать. Хорошо, что посуда зельеваров оказалась широкой и вместительной.

Остаток ужина мы активно жевали, сражаясь за последние куски ложечками для размешивания отваров. Наевшись, валялись на своих койках и долго болтали ни о чем и обо всем сразу. Яни окончательно перешел в ранг своих. Потянувшись за ночной рубашкой, внезапно вспомнила, что он парень.

– Могу выйти, – предложил он, – но так-то у меня куча сестер. Обычно я просто отворачивался.

– Годится, – согласилась я, чего гонять его туда-сюда.

Рассмеявшись, он действительно отвернул голову к стене, а я натянула сорочку и скользнула под одеяло.

– Значит, ты влюбишься в особенную девушку? – полюбопытничала.

– А кто его знает, что за избранная меня ждет. Но это точно не ты, Алька.

– Уверен? – Покосилась в его сторону.

– Была бы ты, давно бы вопила подо мной, обвитая тремя змеиными кольцами обращенного нага.

– Какую жуть ты мне на ночь рассказываешь! – Меня аж передернуло.

– Спи, ведьма, завтра первый день учебы.

Приподнявшись на локтях, он затушил лампу на столе.

* * *

– Алевтина, вставай! – в который раз раздалось над ухом.

– Угу, – промычала, переворачиваясь на другой бок, – сейчас точно проснусь.

Обняв подушку, зарылась в нее носом. Встану, только через пять минуточек. Или десять. Сладкий сон, что паук, обвивал мой разум паутиной и навязывал романтические сновидения – что видела, уже не помнила, но на душе было тепло, и я не хотела его отпускать.

– Подъем, ведьма! – навязчивым комаром жужжал Яни. – Отрывай свой зад от кровати! Или хочешь, чтобы тебя отчислили в первый же день?

– Да-да, – пробубнила, но глаза не разлипались.

Зевнув, потянула на себя одеяло, укрываясь с головой. Наг вроде отстал. В комнате стало тихо. Хорошо-то как.

Но дверь снова заскрипела, что-то загремело, не успела я сообразить, что к чему, как на меня обрушился ледяной поток.

Взвизгнув, откинула одеяло и резко села.

– С добрым утром, подруженька, – передо мной замаячила донельзя довольная физиономия Яни.

– Сдурел! – прорычала.

– Хочешь вылететь из академии как пробка? – усмехнулся он. – Дай ректору повод, и я буду лично помогать тебе собирать чемоданы.

Я поджала губы и потерла лицо ладонями. Взглянула через открытые ставни на небо – уже давно рассвело. Из окна доносились шум волн и крик чаек. В коридоре суетились студентки, слышны были голоса со стороны душевых.

Действительно пора вставать.

– Но зачем же из таза поливать, – все-таки проворчала, – по-другому никак?

– А у меня мелкие сестрицы все как одна сони. Только так и можно разбудить, – захохотал Яни и полез в шкаф. Оттуда, воспарив над полом, вылетела желтая рубаха с этническим принтом по вороту и веселенькая синяя юбочка.

– Ну чего ты все сидишь, копуша?! – проворчал он и снял с вешалки строгое серое платье.

– О-о, стойка! – Только сейчас сообразила, что мои вещи аккуратно развешаны. – Ты достал ее!

– Конечно, – важно кивнул Яни, – я своему слову хозяин. Так что подъем, Алька, а то еще воды принесу.

– Не надо, матрас и подушка и так мокрые.

– Суши, быстрее освоишь магию воды, – оптимистично посоветовал сосед и повесил мое платье на дверцу шкафа.

– Легко сказать. Думаешь, я знаю, как это делается?

– Вот так. – Яни сделал чудной пасс, и капельки воды поднялись и зависли в воздухе.

Я ткнула в одну из них пальцем. Забавно отскочив в сторону, капля врезалась в другой водяной пузырик. А наг неведомым мне заклинанием заставил все капли упасть в протянутый таз.

– А как?.. – Слов у меня не было, легкая зависть уколола сердце, не черная, но обидная.

– А никто не знает как, Аль. Просто прикажи, и все. Все это в тебе есть – только найди.

– А рукой как? – Помахала своей конечностью.

– Сама поймешь интуитивно.

– Ну, Яни, – я хаотично щелкала всеми пальцами подряд, – покажи.

– Не-а, сама. А я в душ, – он усмехнулся и заспешил на выход. – Давай-давай, ведьма. Дорогу осилит сушивший матрас. С подушкой, кстати, я тебе уже помог.

Закинув полотенце на плечо, чешуйчатая зараза скрылась за дверью.

– У-у-у, вредина, – прошипела ему вслед.

Поднявшись, протянула руку над кроватью и впилась взглядом в мокрые пятна.

– Изыди! – рявкнула, потом сообразила, что не то словечко-то. – Высушись! Выскочи! А-а-а, да что говорить-то? О! Выжмись! – Все без толку!

Ощущала себя полной дурой. Нахмурившись, потыкала в матрас пальцем.

Мокрый… А сдаваться стыдно.

Прикрыв веки, сделала глубокий вдох и представила, как вода медленно поднимается над кроватью и зависает на уровне моего носа…

С замиранием сердца распахнула глаза и не увидела ничего, кроме все тех же увеличивающихся мокрых пятен.

– Зараза! – Снова протянула ладонь. – А ну, капли, верх!

Матрас игнорировал мои потуги и не желал становиться сухим. Я присела и задумалась. Надурил меня Яни, что ли? В душе тихо закипала злость, и я покосилась на кровать нага.

Что ж, не могу сделать свою постель сухой с помощью магии, справлюсь хитростью. Содрав с обеих кроватей простыни, откинула их в сторону. Стащила свой матрас и быстро заменила его сухим соседским. Тяжеловато, конечно, но все легче, чем машину с товаром разгружать. Довольная собой, подсунула мокрый матрас нагу. Все справедливо. Он из тазика водой поливал, вот и пусть сушит.

Развесив простыню на спинке кровати, застелила постель своему женишку.

Все! Сделал гадость – на сердце радость.

Едва взяла платье и полотенце, как в комнате появился змей.

– Ты еще возишься?

– Нет, все.

– Высушила? – он искренне удивился.

– Сам смотри. И правда легко оказалось!

– Что, с первого раза – и сухо? – Наг ткнул в матрас пальцем. – Действительно. Ну ты талант, Аль! Я несколько месяцев пыхтел над основными пассами. Вода до сих пор дается хуже всего.

– Видишь ли, Яни, я очень одаренная, – повесив платье на руку, высокомерно задрала подбородок. – На простыню уже не хватило сил, но ничего, с ней справлюсь потом.

– Ну даешь, Аль! Уважаю!

Пройдясь по комнате в забавной синей юбочке до колен, этот лопух плюхнулся на свою кровать. Секунда, вторая, третья…

– Не понял! – Подскочив, он закрутился на месте, пытаясь рассмотреть мокрое пятно на своем заду.

Не удержавшись, я прыснула со смеху и рванула в душевые.

– Ну ты, Алевтина, и ведьма! Это же мой самый приличный наряд.

– Высушишься! Маг ты, или где?! – Обернулась на соседа.

Он замер, почесал затылок и щелкнул пальцами.

– Спасибо, душечка моя, что напомнила.

На его лице расплылась такая улыбочка, что я сразу смекнула – будет мстить.

* * *

В столовую летели, перепрыгивая через ступеньки. Но, к слову, не одни мы опаздывали. Заскочив в огромное битком набитое помещение, схватились за головы.

– Мы вымрем с голоду, – заныла, пытаясь найти конец очереди к раздаточному столу.

– Да я еще еды не ждал! – фыркнул Яни. – Так, ведьма, ищи свободные места.

– Поняла, – крутанувшись, я пробежалась взглядом по столам.

Мое внимание привлекла рыжеволосая девушка. Она махнула мне рукой. Рядом с ней обнаружилась и брюнетка.

– Яни, там Злата и Агата, – ткнула нага в бок и указала в нужную сторону, – рядом с ними как раз два места есть.

– Давай туда, забивай стол.

– А ты?

– А я за провизией, подельник. – Змей хищно оскалился.

Пожав плечами, понеслась к знакомым.

– Задержались вы, – усмехнулась Агата, – в столовую нужно раньше приходить.

– Кто же знал… А у вас свободно?

– Да, присаживайся, – Злата выдвинула стул, – но ждать вам придется долго, пока…

Договорить она не успела – послышался дружный девичий визг.

Оглянувшись, я увидела, как огромные змеиные кольца вились вокруг раздаточных столов. Студенты стремительно разбегались в стороны, жались к стенам. Да я на их месте тоже под стол полезла бы.

– Наг, – хмыкнула Агата. – Вот умник!

Я сглотнула, наблюдая, как довольный Яни ползает вдоль раздачи и спокойно укладывает на большой поднос тарелки с кашей, картошкой, яйцами, оладьями, жареным хлебом.

– Алевтина, салат хочешь? – Двухметровая змеюка, облаченная в синюю юбочку, обернулась ко мне.

– Хочу, – пискнула, пытаясь сообразить, что это у него на шее и плечах.

– Да он ядовитый! – зашептала черноволосая ведьма. – Вы гляньте, у него капюшон как у кобры.

– Вот влипнет та, кто суженой ему окажется, – тихо выдохнула Злата. – Представьте, девчонки, такой мрак в постели.

– Описаться можно, – пробормотала я, действительно представив.

– Алевтина, а мясо будешь?

– Буду, – кивнула, – и кусок побольше.

Змей змеем, но есть-то хочется. Еще неясно, что тут в обед творится.

– А хорош, – снова зашептала Агата, – чешуя с огненным отливом. И хвост метров пять, не меньше.

– Да побольше, – оценила габариты моего друга Злата.

А наг, набрав полный поднос еды, преспокойно пополз в нашу сторону.

Бросив взгляд на его юбку, я призадумалась. Осмотрела пол и быстро просекла, что в последнем колечке зажаты носки и сандалии этого гада ползучего.

– Яни? – Моя бровь приподнялась. – У тебя же под юбкой есть что-то кроме хвоста?

– Ну конечно, душечка, я приличный змей.

Поняв, о чем я, девчонки хрюкнули со смеху.

* * *

На первую в своей жизни лекцию я вынуждена была пойти одна: расписание Яни значительно отличалось от моего. Некоторые занятия совпадали, но слишком уж редко.

И почему я не будущий мастер изящных искусств?!

Войдя в огромную аудиторию, на миг замерла. Восторг! Неприличных размеров помещение, залитое светом. С двух сторон высокие панорамные окна, не закрытые ни тюлем, ни шторами. Небольшое возвышение для преподавателя. Широкий темный стол, за ним натянутое белое полотно. О его назначении я даже не догадывалась.

Шагнула вперед и снова остановилась. Парты из светлого дерева лесенками уходили верх. Между ними – широкие проходы. Ничто здесь даже смутно не напоминало пыльные и тесные школьные классы.

Восторженно разглядывая лепнину на стенах и потолке, поднималась все выше, пока не заметила студенток в таких же жилетках, как у меня. Группа бытовых магов в полном составе. Десять не особо приметных девушек, у всех на эмблеме – котелок с ершиком.

Стараясь не привлекать внимания, поставила сумку на лавку, выложила тетрадку с ручкой на стол и села.

– Что-то ведьм в последнее время развелось, – прилетело мне в спину. Обернувшись, встретилась взглядом с грудастой лахудрой. – Что уставилась? – рявкнула она. – И что это у тебя в руках? Еще одна из внешнего мира. И что вы повадились к нам! Кровь только портите.

– Если рот свой не закроешь, – прошипела гадюкой, – я тебе рожу попорчу.

– Фу, бескультурщина. Да ты хоть знаешь, кто я?

– Дурочка местная? – предположила.

Остальные девчонки, старательно сжимая губы, отвернулись.

– Я Мамия Муарти, чистокровная магичка.

О-па, а вот и охотница за наследниками рода из дирижабля! Круглолицая, нос вздернут, брови густые. Волосы спиральками. Голубые глаза навыкат, губы тонкие. Да, страшна красавица! И на что она женихов ловить собралась?

– У-у-у, – мой взгляд упал на ее жилетку, – раз такая чистокровная, что же одежка-то не желтая, не элитная?! Что, кровушка выродилась вся?

– Нет, конечно! – взвизгнула она.

– А, я поняла, – продолжала наглеть, – на тебе природа отдохнула. Вот и сидишь вся такая распрекрасная среди нас убогих. Одно имя знатное, остальное – пшик!

– Да как ты смеешь, ведьма! – Она так резко подорвалась с места, что стул под ней опрокинулся.

– Легко смею, – премило похлопала ресничками, – кто же мне запретит сметь-то?

– Да я тебя в порошок сотру… Да я…

Девица до того смешно раздувала щеки, что, не удержавшись, я захохотала.

– Мозоли натрешь стирать-то, убогая! – добила ее словесно.

Дверь громко хлопнула, прервав нашу перепалку.

В аудиторию вошла уже знакомая пожилая дама в соломенной шляпке с надломленным пером. Мышино-серое платье нелепо висело на худых плечах. Казалось бы, можно улыбнуться, глядя на такой наряд, только не выходило. Строгий вид преподавателя рунологии давал понять, что перед нами старая дева, пламенно любящая свой предмет.

– Добрый день, студенты, – обвела она взглядом аудиторию, – рада приветствовать вас в академии Шаливара. Здесь вас научат многому: варить зелья, создавать артефакты, применять заклинания, управлять стихиями, поднимать мертвых и конечно же использовать магические руны. Эта наука и сложна, и проста одновременно. Она потребует от вас самоотдачи и кое-какого таланта. Чем выше уровень вашего дара, тем легче будет скользить рунорез в ваших руках, тем ярче вспыхнут магические символы.

М-да, я вспомнила черненький всполох в стеклянном шаре. С даром нынче напряженка…

– Но помните, – продолжила учитель, – быть талантливым хорошо, но, даже если ваша магия слаба, всегда можно добиться успеха упорством и трудом. Путь к победе не всегда прост.

Я подобралась. Уж что-что, а трудиться и пыхтеть над учебниками я любила и умела. Открыв тетрадку, сделала первую пометку: «Взять дополнительные книги в библиотеке». Сидящая рядом девушка заглянула в мою тетрадь и криво усмехнулась.

В этот момент я поняла, что в группе вряд ли найду подруг.

Ну и ладно. У меня есть Яни. Этот змей десятерых стоит.

* * *

Мелодичный перезвон колоколов оповестил о том, что лекция закончена. Кивнув нам, учитель вышла из аудитории. Кто-то поспешил вслед за ней, но большинство студентов остались в лекционном зале. К тому же в помещение зашли ребята из других групп. Следующей парой должно было быть зельеварение.

Достав чистую тетрадку, покосилась на бутылек с чернилами и красивое красное перо. Не понимаю, зачем взяла его. Не умею же писать, но так хотелось наравне с остальными шуршать им по бумаге. Не удержавшись, окунула перо в чернила и написала свое имя. Вроде ничего вышло. Просияв, принялась выводить на листе любимый стих.

Снизу раздался громкий мужской смех, а вокруг меня стало подозрительно тихо.

– Смотрите, девочки, «мастера» идут. Сколько там парней…

– Везет их девчонкам, кого приличного подцепить можно…

– Ну да, у нас же голяк полный…

– Ой, девчонки, один к нам завернул…

– Как мне нравятся их желтые жилетки. А это не тот наг из столовки?

– Точно он! В юбке…

«Яни пожаловал», – обрадовалась про себя, но голову так и не подняла.

– Так волнующе! Наверное, познакомиться хочет.

– Да это он меня заметил. – Этот голос принадлежал мымре Мамии. – По этикету он обязан представиться…

Оторвав взгляд от бумаги, невольно усмехнулась. Яни, поправляя яркую жилетку, важно вышагивал по проходу. Ну точно, элита пожаловала!

– У тебя же магические животные по расписанию! – Мне стало любопытно, что их группа здесь делает.

– Небольшие изменения, Алька, – подмигнул он, – так что двигай свой шикарный зад, уступай мне место.

– А что не со своей группой?

Я покосилась на первые ряды, где спешно рассаживались студенты факультета мастеров изящной магии.

– Зачем мне идти к ним, если в аудитории ты? – Он улыбнулся, продемонстрировав внушительные клыки.

– Садись, друг мой. – Пихнула локтем сидящую рядом со мной девицу, заставив сдвинуться дальше.

– И как тебе рунология? – поинтересовался наг, доставая чернильницу и черное перо.

– Ого! – Забрала из его рук сию красоту. – Оно не петушиное?

– Это перо ворона. – Яни прищурился и взглянул на мою ручку. – Меняемся, подруга?

– С удовольствием, но я еще не умею им быстро писать.

Он взял из моих рук синюю шариковую ручку с резиновым держателем.

– Тогда новый обмен: ты учишь меня писать этим…

– А ты учишь меня обращаться с чернилами!

За нашими спинами соблюдалась абсолютная тишина, но ни меня, ни Яни это не смущало.

Снова звон колоколов. Дверь в аудиторию открылась, и несколько студентов пулями заскочили в помещение и, спотыкаясь на лестницах, спешно заняли свои места.

За ними вошла полноватая черноволосая женщина в зеленом бесформенном балахоне.

– Это учитель Лаурес, – шепнул Яни. – У вас она ведет еще и магическую ботанику.

– А у вас?

– Нет. Только у бытовиков. У нас с вами программа по этим предметам сильно отличается.

Я кивнула и бросила взгляд в сторону двери. Вслед за учителем вошел рыжеволосый мужчина, высокий и статный. Эмес!

– Ох, преподаватель артефакторики, – выдохнула Мамия. – Какой красавчик.

– Еще и богат, – поддакнул ей кто-то.

– У него невеста вроде есть, – будто в отместку выдала девушка, сидящая рядом со мной.

– Кто? – Вопрос, что я задала про себя, озвучила мымра Мамия.

– Учитель проклятий и наговоров, Элоиза Портовски. Я слышала ее разговор с профессором Халико.

– Ну нет! – прошипела Мамия. – Я костьми лягу, а соблазню его. Этот наследничек рода будет мой!

Какая-то странная злость овладела моим разумом. Развернувшись, я недобро глянула на кудрявую пучеглазую выскочку.

– Что тебе, ведьма?! – фыркнула она.

– Только рыпнись к нему, пуделиха, я тебе космы выдеру! Ясно? Еще не хватало, чтобы ты у него под ногами путалась.

– А тебе что, убогая? – скривилась Мамия. – Влюбилась, что ли? В невесты к нему пролезть вздумала? Не про тебя ведун. Хотя, может, тебе и будет дозволено мыть за ним полы.

– Эмес Валынский глава моего рода! Так что притихни, бестолочь высокомерная.

– Милая, ты что с утра такая злая? Ну, где наш Эмес, а где это… не пойми что? – сладко улыбнулся наг. – К тому же моей невесте не пристало общаться со всяким отребьем.

Мамия открыла рот… и закрыла.

Тем временем Эмес, что-то спросив у учителя Лаурес, повернулся к нам и быстро выхватил взглядом мое лицо из множества других. На его губах появилась легкая улыбка, он кивнул мне, потом развернулся и вышел.

Странно забилось сердце. Никогда еще такого со мной не случалось.

«Не заинтересовала… Обычная, каких миллионы», – вспомнила его слова.

Наваждение схлынуло, оставляя после себя горечь и разочарование.

* * *

Лекция по зельеварению всецело захватила мое внимание. Учитель Лаурес определенно обожала свой предмет и умела вызвать искренний интерес к нему буквально с первых фраз.

За ее спиной на том поначалу непонятном белом полотне вспыхивали огненно-красным новые слова, термины и определения. В воздухе то и дело разворачивались схемы и таблицы. Крупные буквы мерцали голубым, ровные линии медленно таяли по мере того, как ученики перечерчивали их в свои тетради.

Расписывая классификацию очередных магических ингредиентов для зелий, заметила, что Яни даже строчки не черкнул. Его блокнот был девственно чист: ни даты, ни темы лекции. Ничего! И на схемы он не смотрел и делал вид, что ему смертельно скучно.

Я легонько подтолкнула нага под руку.

– Что? – пробубнил он, не поворачиваясь.

– Ты что, все знаешь? Почему не пишешь?

Усмехнувшись, вредный змей все же соизволил взглянуть на меня.

– Естественно, для меня это прописные истины. Ничего нового для себя я еще не услышал.

Я скептически приподняла бровь.

– Если ты такой умный, зачем вообще в академию приехал?

– А сама как думаешь?! – Улыбнувшись, он хитро прищурился.

– Да кто тебя, чешуйчатого, знает.

Пожав плечами, вернулась к классификации, в столбик переписывая «животные» ингредиенты. Зуб морской гидры, щупальце розовой речной медузы, крыло алмазной крушинницы, хвост радужного бисерного сцинка, слизь семипалого ателопа… Что за зверье такое, даже не представляла.

– Во-первых, Алька, причина в дипломе, – так и не дождавшись моих предположений, Яни начал перечислять их сам. – Это весьма полезная бумажка. Во-вторых, общение и студенческая жизнь. Мой круг близких людей замкнут на сестрах, а здесь такие возможности обрасти полезными знакомыми. Я уже в выигрыше, ведь у меня есть ты. Поверь, для нага друг – святое. Ну и первые лекции – это всегда базовые основы, а все интересное нас ждет на практических занятиях.

– А по мне так уже весело. – Ткнула ручкой под потолок, где словно в водной толще парило изображение тряпичника обыкновенного.

– Заучка! – припечатал друг.

– Если честно, то да.

А чего отпираться или обижаться? Что есть, то есть. Мы замолчали.

Над головами развернулась классификация минеральных ингредиентов. Почесав затылок, просто приняла к сведению, что есть и такая группа. Пробежав взглядом по списку, нахмурилась. Не представляю, что такое малахитовая пыль или жадеит. И зачем для лекарственных зелий использовать булыжники, какой от них толк?

– А в своем мире ты где училась? – шепнул Яни.

– В школе, как и все.

– А после нее? – Я поморщилась, не очень-то хотелось откровенничать. – Да ладно, Алька, говори. Кому как не мне довериться можно? – Голос нага стал заговорщическим.

– Я мечтала… Да что там, уже видела себя фармацевтом, – нехотя призналась. – Провизором. Но бюджетных мест на эту специальность не оказалось.

– Бюджетных?

– Бесплатных. В отличие от тебя, Яни, я не из богатеньких.

– А заработать?

– А я и работала. Пыталась собрать деньги на учебу. А потом вдруг прилетел белый голубь, а вслед за ним и Эмес со своей красной тряпкой, которую он повязал мне на рот. Все закрутилось, завертелось. «Пазик» превратился в дирижабль. Вокруг забегали змеи в юбках, как у мамы…

– У-у-у, как интересно. У твоей матушки определенно есть вкус, – прыснул со смеху Яни. – А я учился дома. Отец приглашал лучших мастеров и профессоров. Потом академия военного искусства, где традиционно обучаются оборотни.

– Так ты военный? – Ручка замерла в руке, я даже забыла, что пишу.

– Да. Там, в академии, я впервые и увидел Эмеса Валынского. Магов у нас училось мало, а ведун так и вовсе один. Тогда-то я и подумал: раз он пробился в академию военного искусства и, что немаловажно, смог держать планку, которую задают двуликие, то чего бы мне не вломиться в академию магии Шаливара?