Текст книги "За гранью дозволенного"

– Татьяна Ярославовна, на что вы намекаете? – Георгий внимательно посмотрел на неё. – Что вы от меня скрываете? Вы ведь в сговоре с Лизой? – он даже не сомневался, что жена и тёща заодно, и от этого становилось ещё обиднее.

– Нет, ну что ты, – нервно засмеялась она, не желая выдавать себя и Лизу, и отвела взгляд. – Если бы я что-то знала…

– Татьяна Ярославовна, – прервал её Георгий. Ему откровенно надоело притворство тещи, и он решил поговорить начистоту. – Не делайте из меня хоть вы дурака. Я всегда относился к вам с уважением, так относитесь и вы ко мне также, – произнес он в несвойственной ему резкой манере.

– Ладно, – вздохнула она. Похоже, ей было нелегко сказать правду, ведь с одной стороны, она предавала дочь, а с другой – Георгий тоже мучился и имел полное право знать, где находится его жена. Тем более, если он действительно объявит в розыск, то Лиза точно больше не сможет скрываться заграницей, а это еще хуже. В итоге, немного поразмыслив, Татьяна Ярославовна молча вышла из-за стола и ненадолго отлучилась из кухни. Георгий понятия не имел, зачем она пошла, но уже через несколько минут она вернулась и протянула ему белоснежный конверт.

– Тут всё написано, – выдала она после короткой паузы.

Георгий на это ничего не ответил, он лишь вытащил бумажный лист и, развернув его, принялся читать. В глаза бросались чернила, а в память врезались коробящие фразы. Они разъедали его душу точно так же, как чернила въедались в бумагу, и навсегда отпечатывали свой след.

“Дорогой, Георгий, я пишу тебе это письмо, находясь, в тысячах километрах отсюда, и надеюсь, что ты поймешь меня правильно.

Человек всегда ищет, где лучше, и я в этом плане не исключение. Перед тем, как совершить такой поступок я много думала и пришла к выводу, что ты не оправдал моих ожиданий. Я мечтала о красивой жизни, но ты не смог мне этого дать, поэтому я приняла решение добиться всего сама. Прости, но так уж сложилось, что я оставляю вас с Ромой. Я тебе не раз говорила, что была не готова заводить детей, да и вряд ли я бы стала хорошей матерью нашему сыну, а вот ты – совсем другое дело. Ты – порядочный, верный, ответственный, и я верю, что у тебя всё получится.

Возможно, я когда-нибудь и вернусь, но только в том случае, если пойму, что я действительно не могу без вас и с условием, что ты не будешь искать меня и дашь мне время и свободу действий. Позволь мне следовать за своей мечтой и стать, наконец, счастливой. И если это судьба, то в будущем мы обязательно встретимся.

Ещё раз прости, твоя Лиза”.

Дочитав письмо, Георгий впал в ступор. Написанное показалось ему жестокой, неуместной насмешкой, а желание прожить рядом с любимой женой и ребёнком превратилось в исковерканную мечту. Его поразило, насколько эгоистично и рационально рассуждала Лиза. Видите ли, она не купалась в роскоши, да он давал ей всё, что мог, никогда для неё ничего не жалел, потакал всем её капризам, а вместо благодарности получил лишь упрёки. Как же любовь его ослепила, поддавшись чувствам, он даже не разглядел, на какой меркантильной и подлой особе женился. Выходит, от него Лизе требовались только деньги и статус, и вот почему она не хотела детей. Теперь для Георгия всё встало на свои места.

– В общем, сейчас она по-прежнему во Франции, – раздраженно заключил он и провел ладонями по лицу. – И как она там? Ей есть, где жить? – несмотря на гадкий поступок жены, Георгий всё равно за неё волновался.

– Да, остановилась у какой-то местной девушки. Говорит, что ей нравится, город красивый.

– Ясно, – ответил Георгий с досадой и залпом допил чай. – Я думал, она была счастлива, а оказалось – нет. А я-то идиот старался ее всем обеспечить, хотел, чтобы она ни в чем не нуждалась, а как выяснилось, не нуждалась она как раз во мне. И почему она это сделала? – обратился он к Татьяне Ярославовне, которая сидела и не сводила с него глаз. Он понимал, что вопрос риторический, но прочитанное так сильно его шокировало, что до сих пор не укладывалось в голове.

– Гера, ты умный, образованный мужчина, – она взяла его за руку. – Ну, ты же знаешь Лизу, ей всегда мало, всегда что-то нужно. И если она нашла это там, то пускай… Пойми, она не вернется, оставь, не ищи ее, живи дальше, – убеждала его тёща.

– Живи дальше?! – не выдержал Георгий и повысил голос. – Легко сказать! Ей, может, там и нормально, хотя не знаю, как чувствует себя человек, бросив мужа и ребенка. Неужели не мучает совесть? – негодовал он. – Ну, Бог с ней, это ее выбор, а я? Обо мне вы подумали? Как мне воспитывать сына? Что мне ему сказать, что маме он не нужен? Что ради своих желаний она готова на всё, даже отказаться от семьи? – взыграла в нём ярость.

– Гера, я тоже не одобряю ее поступка и говорила ей об этом, но она и слушать не хочет. Что я могу сделать? – произнесла с сочувствием Татьяна Ярославовна. – Я и так рассказала тебе по большому секрету, она вообще запретила мне говорить о своем местонахождении. Сказала, если я проболтаюсь, то больше не позвонит и не напишет. Гера, я тебя очень прошу, оставь ее, пусть делает, как хочет, а с Ромой я сама тебе помогу, – взмолилась она.

– Спасибо, не надо, я уж как-нибудь сам воспитаю своего сына, – холодно заметил Георгий. – А что касается Лизы, докучать я ей не буду, если ей так угодно. Видимо, некоторые уже рождаются с такой натурой, – добавил он с неприязнью.

– Видишь, ты и сам всё понял, – с облегчением вздохнула Татьяна Ярославовна и аккуратно спросила. – Так, значит, мы договорились?

– Конечно, – кивнул Георгий. Ему больше ни секунды не хотелось здесь оставаться. – Ни о чем не беспокойтесь и спасибо за чай, – он встал из-за стола и направился в коридор.

Быстро надев ботинки, Георгий поцеловал на прощание тёщу и покинул квартиру. Теперь Татьяна Ярославовна могла быть спокойной и уверенной, что Лиза в безопасности, и её план не сорвется. Георгий понимал, что благополучие дочери было главным для женщины, и она, несомненно, радовалась, что смогла прийти к обоюдному согласию. Однако Татьяна Ярославовна вряд ли подозревала, насколько униженным и обманутым Георгий себя чувствовал. Скорее всего, она полагала, что он не станет долго печалиться, не такой у него характер, да и сами по себе мужчины не слишком эмоциональны, так что, ничего, переживет. Вот только Георгий оказался совсем не таким, каким его представляла тёща. Данную новость он принял близко к сердцу и просто этого не показывал. Ему было больно и в какой-то степени стыдно за любимую жену, но в тоже время он понимал, что ошибся в Лизе и ее уже не изменить. Теперь ему нужно растить сына, думать о его будущем и построить свою жизнь так, чтобы Рома не ощущал себя обделенным. Ведь заполнить отсутствие матери представляло весьма сложную задачу. Конечно, были бабушки и дедушки, но это совсем другое, и по большей части рассчитывать ему придется только на себя. Что касалось Лизы, впоследствии Георгий упорно пытался забыть жену, однако мысли о ней по-прежнему его преследовали. С Татьяной Ярославовной он также старался не общаться, и сколько она потом не звала, в е*е* д*оме он с тех пор не появлялся.

Прошел месяц, а Георгий по-прежнему мучился думами о Лизе. Как он на неё озлобился, как он её ненавидел! Мысль отомстить непрерывно крутилась в его голове и во что бы то ни было он собирался выбить название города из тёщи и насильно вернуть жену на Родину. Пусть она ощутит, каково это, когда жизнь идёт под откос, когда планы и мечты разрушены, а люди бросают косые взгляды и обсуждают твою несостоявшуюся семейную жизнь, то ли осуждая, то ли сочувствуя. Первое время Георгий даже не знал, что сказать родственникам и как отвечать на вопросы друзей. Он понятия не имел, как им объяснить произошедшее. Лиза поставила Георгия в такую неловкую, позорную ситуацию, что он не представлял, как теперь из неё выбраться. Больше всего его пугало, что вот-вот поползут сплетни, люди начнут говорить, мол, такой приличный, образованный мужчина, а жена его кинула и скрылась с любовником. Обычно в подобных случаях многое дорисовывалось и приукрашивалось, а доказать обратное становилось практически невозможно. Георгий никогда с этим не сталкивался и, отчаявшись, решил рассказать родителям. С их стороны он тоже ожидал порицания, ведь Лиза им не особо нравилась, однако они его поддержали. Родители убеждали Георгия, что от предательства никто не застрахован и за чужие поступки мы не несём ответственность, а что касалось новых отношений, за них они советовали не переживать. Мужчине даже с ребёнком гораздо проще повторно жениться, нежели женщине. Как ни странно, но именно они отговорили Георгия от поисков Лизы. “Зачем она тебе? Неужели ты простишь ей такую подлость и вернешься к ней?” – недоумевали родные. По правде, Георгий и сам не знал, чего хотел. Он испытывал довольно смешанные чувства и никому, кроме себя в них не признавался. С одной стороны, он презирал Лизу и был на неё очень сильно обижен, а с другой, всё равно любил её. В глубине души Георгий надеялся, что его семья ещё воссоединится, и Лиза приедет назад. Может, ей действительно нужно во всём разобраться и, в конце концов, она осознает ценность семьи.

А пока Георгий один воспитывал сына и не терял веры в светлое будущее, Лиза уже полностью освоилась в Ницце. Город ей нравился: старинный и в тоже время современный, благоприятный климат, всегда многолюдно, есть, куда пойти и никогда не бывает скучно. Жить с Николь оказалось совсем ненапряжно, а даже очень удобно и весело. Днем Лиза работала продавцом в сувенирной лавке, а вечером, если у Николь не было смены в ресторане, девушки выбирались в клубы или просто гуляли по центру. Что касалось Георгия и Ромы, Лизу часто преследовали ночные кошмары. Она постоянно видела сон, в котором бросает маленького сынишку и уходит от мужа. Несомненно, она о них вспоминала, но вовсе не беспокоилась за их судьбу. Лиза с завидной регулярностью писала матери и хотя она никогда не спрашивала, Татьяна Ярославовна сама сообщала ей о муже и сыне. Только волновало Лизу другое, как бы ее не отослали обратно в Москву. Вот это для Лизы стало бы настоящей трагедией, ведь она приложила столько усилий, чтобы затеряться в незнакомой стране. И на данный момент ей это удалось, жизнь потихоньку налаживалась, а текущие проблемы и так решались. Единственное, что Лизу еще смущало – это продолжительное недомогание. То возникала слабость, то легкая тошнота, то голова немного кружилась. Однако она списывала всё на акклиматизацию, на юге как-никак жарче, а к высоким температурам она не привыкла. Только вот долго игнорировать странные симптомы всё равно не получилось, задержка явилась решающим фактором, и Лиза в отчаянии купила тест на беременность.

Николь же вообще ни о чем не подозревала. Лиза вела себя как обычно, не жаловалась, ну а перемены в настроении случаются с каждым. Она бы, наверное, не скоро узнала об интересном положении девушки, если бы одним пятничным вечером не вернулась пораньше с работы.

– Лиза, я дома! – весело крикнула Николь с порога и бросила сумку на пол. – Лиза! Ты здесь? – повторила она, вешая на гвоздик ключи, но никто не отозвался. Постояв пару секунд в ожидании приветствия, Николь сообразила, что, похоже, никого нет и, сняв босоножки, направилась на кухню. Она как раз проходила мимо ванной, как неожиданно заметила, что в помещении горит свет. Подумав, что Лиза забыла его выключить, Николь резко дёрнула за ручку, но дверь оказалась плотно закрыта. Происходящее ей не понравилось, и Николь мгновенно насторожилась.

– Лиза! – вновь позвала она и прислушалась. Неприятная тишина заставляла её волноваться всё больше. – Лиза, ты здесь? Тебе плохо? – забеспокоилась Николь и громко постучала. – Ответь! – её сердце буквально подпрыгивало в груди, а страх овладел мыслями.

– Да, – наконец, донесся слабый голос из ванной, и дверь приоткрылась.

– Господи, Лиза, что стряслось?! – испугалась Николь, увидев рыдающую на кафеле подругу, и бросилась к ней. – Где болит? Может, вызвать врача? – запаниковала она и собралась уже идти за телефоном.

– Не надо, – покачала головой Лиза и схватила её за руку. – Вот, взгляни, – она взяла с пола тест и протянула его Николь.

– Да ты беременна! – воскликнула она и снова присела на корточки возле Лизы. – Поздравляю! – Николь была совершенно не против, если в доме появится малыш и даже обрадовалась.

– С чем? – Лиза на нее недобро посмотрела. – Этот мерзавец оставил мне на память подарок. Как раз ребенка мне сейчас и не хватает, – горько усмехнулась она. – Я ведь только приехала, устроилась на работу, фактически начала жить, а тут такое западло! – она ударила кулаком по коленке.

– Порой так бывает, – согласилась Николь. – Но есть и положительная сторона, ты станешь матерью, а это мечта каждой женщины и гораздо важнее любых неурядиц, – приободряла она подругу.

– Возможно, – с безразличием произнесла Лиза. – А ты знаешь какую-нибудь хорошую клинику?

– Ну да, здесь на *** есть одна и еще в ***. До родов, конечно, далеко, но наблюдаться тоже необходимо. Если хочешь, я спрошу… – оживилась Николь, но Лиза резко ее перебила.

– Ты не поняла. Я хочу сделать аборт, – холодно сказала она.

– Что? – Николь замерла и ошеломлённо уставилась на Лизу. Она, конечно, понимала, что обстоятельства сейчас не самые лучшие, но и они не являлись поводом для принятия настолько жуткого решения.

– Ты слышала, – ответила Лиза. – И не смотри на меня, как на детоубийцу, – мрачно проговорила она. – Эта беременность нежелательная, и я не обязана вынашивать ребенка от какого-то козла, ясно?

– Да, – кивнула Николь, по-прежнему не разделяя её мнения. – Ты права, это твое дело. Когда я жила в Тунисе, сестра моей подруги тоже внепланово забеременела, ей было тогда восемнадцать. Врачи предлагали родить, но она отказалась и пошла на аборт. К сожалению, его сделали неудачно, и с тех пор она больше не может иметь детей. Пусть это всего лишь пример, но ведь никто не застрахован, в том числе и ты, – она надеялась, что чужая история хоть немного отрезвит её.

– Пытаешься меня переубедить? – скептически заметила Лиза.

– Я просто хочу, чтобы ты хорошо подумала, – терпеливо продолжала Николь. Ей искренне не хотелось, чтобы Лиза совершила ошибочный поступок и впоследствии сильно пожалела или испортила себе жизнь. – Внутри тебя развивается человек, а ты хочешь лишить его жизни. Сама посуди, если Бог послал тебе ребенка, значит, это не просто так. Да и в принципе в мире ничего не происходит случайно, – аргументировала она свою точку зрения.

– Да пойми ты, сейчас это не к месту! – возражала Лиза. – У меня даже жилья своего нет, и денег я не накопила! На что содержать себя и ребенка? – в её словах зазвучало отчаяние.

– Да чего ты боишься? Жить будешь здесь, с деньгами разберемся, а работу, если что и новую найдешь, – успокаивала ее Николь. – Ребенок – вот, что должно быть на первом месте! И не сиди на холодном кафеле, тебе это особенно вредно, – строго добавила она.

– Ладно, я подумаю, но ничего обещать не буду, – сказала Лиза, поднимаясь с пола.

– Уже хоть что-то, – улыбнулась Николь и следом за девушкой покинула ванную.

В душе она всё равно верила, что Лиза не настолько жестока, чтобы решиться на подобный шаг. Да, у нее трудный период, рядом нет опоры в лице любящего мужчины и зарплата невелика, но со всем реально справиться. Николь это понимала как никто другой. Иногда перемены врываются в нашу жизнь грубо, неожиданно, и мы воспринимаем их негативно, но это не значит, что они таковыми являются. Просто мы их боимся и не всегда замечаем то хорошее, что они в себе несут.

3 глава

Весной в одном из роддомов Ниццы на свет появилась девочка с большими голубыми глазами и тёмно-русыми волосами.

Мишель Лебланк – так её назвали. Лизе всегда нравились универсальные имена, а это подходило как для мальчика, так и для девочки. Что касалось фамилии, то для французского имени русская Боярова совсем не годилась, поэтому малышку записали под фамилией Николь. Самой Николь уже не терпелось увидеть новорожденную, ведь, по словам Лизы, она была просто красавицей. Николь каждый день с ней созванивалась и всё спрашивала, когда их с дочерью выпишут, а она лишь смеялась в ответ и говорила, что скоро, и они еще успеют ей надоесть. Как же Николь радовалась, когда Лиза с Мишель, наконец, вернулись домой. Николь буквально не отходила от девочки и всё ею любовалась. Вот и этим дождливым мартовским вечером она неустанно нахваливала малышку, стоя возле ее кроватки.

– Какая она у тебя красивая! Загляденье, а не ребёнок! – Точно, – подметила Лиза. – И капризная, словно принцесса, – усмехнулась она.

– Принцесса и есть, – улыбнулась Николь и подмигнула девочке. – И имя хорошее выбрали, Мишель, – задумчиво произнесла она. – Вспомнить хотя бы актрису Мишель Мерсье, очень эффектная женщина.

– Если ей повезет, – Лиза кивнула на дочь. – То она тоже вырастет очень привлекательной особой.

– И с характером, – игриво добавила Николь.

– Да, этого у нее не отнять! – подтвердила Лиза. Порой Мишель так вредничала, что выводила её из себя. С Ромой, как ни странно, подобных проблем не возникало.

– Как считаешь, она на тебя похожа? – неожиданно спросила Николь, и Лиза резко помрачнела.

– Ни капли, – покачала она головой. – Волосы тёмные, глаза голубые – вылитый отец. Даже в ней я вижу его отражение. Знал бы Георгий, что у него теперь двое детей, он, был бы наверное, счастлив. Ведь он всегда мечтал о дочери.

– Ну, не надо, – Николь с сочувствием на неё посмотрела. – Она ведь не он. И потом, её внешность не раз поменяется, – утешала она её. Со стороны это звучало немного наивно. Поскольку Николь не подозревала, как обстоят дела на самом деле.

– Здесь ты права, – согласилась Лиза. – Может, оно и к лучшему, – пожала она плечами.

– Да, конечно! – воскликнула Николь. – Столько всего интересного впереди! Не успеешь оглянуться, а ей уже пять, десять, а там и невеста. Ладно, я за чаем, – весело сказала она и скрылась на кухне. А Лиза только и мечтала, чтобы это время прошло побыстрее. Мишель подрастет, она вернется на работу, а там и личную жизнь можно налаживать. Рождение дочери никак не повлияло на Лизу, свои интересы она по-прежнему ставила превыше всего, и в этих вопросах девочка ей скорее мешала. И если поначалу это было незаметно, то впоследствии еще как проявилось.

* * *

Был полдень, когда Николь Лебланк вошла в здание монолитного дома на западе Ниццы. Поздоровавшись с консьержем, она свернула в сторону лифта и торопливо одернула платье. На улице стояла такая жара, что всю дорогу Николь переживала, как бы не испортить внешний вид. А она тщательно готовилась к сегодняшней встрече: несколько часов наводила лоск и выбирала наряд. Ей было просто необходимо произвести хорошее впечатление и показать, что она по-прежнему в отличной форме. Наконец, двери плавно открылись, и она села в лифт. Пока Николь поднималась, она быстро взглянула в зеркало и, убедившись, что макияж не смазан, облегченно вздохнула. Через несколько секунд она приехала на шестой этаж, и, цокая каблуками, остановилась напротив массивной железной двери. Вот уже несколько лет она здесь не появлялась и теперь жутко нервничала, примут ли ее обратно. Преодолевая волнение, Николь дрожащей рукой дотянулась до звонка и нажала кнопку. В тишине глухо раздалась мелодия, и следом за ней щёлкнул замок. В тот момент, когда на пороге показалась высокая светловолосая женщина, Николь изо всех сил старалась держаться уверенно, лишь бы не выдать эмоций. Но как только она заметила удивленную улыбку на ее лице, всё напряжение сразу исчезло.

– Николь! – радостно воскликнула женщина и чмокнула её в щёку. – Какой сюрприз! А я уже и не надеялась! Проходи, – она жестом позвала её в квартиру и закрыла дверь.

– Здравствуй, Элоиза. Если честно, для меня это такая же неожиданность, как и для тебя, – призналась Николь, проходя в обставленную со вкусом гостиную.

– Ясно, – с пониманием кивнула женщина. – Кофе будешь? – любезно предложила она.

– Да нет, спасибо, – покачала Николь головой.

– Зря, а я выпью, – пожала плечами Элоиза. – Ты пока присаживайся, я сейчас подойду, – сказала она и скрылась в просторном коридоре. Пока Элоиза наливала кофе, на Николь снова нахлынуло беспокойство. Она почувствовала, как внезапно вспотели ладони, и стало трудно дышать. Рассеянно оглядываясь по сторонам, Николь теребила платье и не находила себе места. Ей казалось, что Элоиза пропала на кухне навсегда, а Николь хотелось только одного, чтобы всё поскорее закончилось. Спустя несколько минут Элоиза вернулась с чашкой кофе и стаканом воды. Поставив их на стеклянный столик, она устроилась в кресле напротив Николь и внимательно на нее посмотрела. – Ну, я тебя слушаю, – произнесла она серьёзным тоном.

– Даже не знаю, с чего начать, так неловко, – у Николь вырвался нервный смех.

– Конфетка, неловко лишаться девственности, а её ты давно потеряла, так что давай к делу, – Элоиза отпила немного кофе. Николь знала, что та не любила, когда попусту тратят её время и решила быть предельно лаконичной.

– Можно? – она указала на стакан воды, от волнения у нее пересохло в горле.

– Конечно, – мягко ответила женщина и откинулась в кресле. – Спасибо, – Николь сделала большой глоток, а затем произнесла. – Элоиза, я снова прошу твоей помощи. Мне нужны деньги, и если бы ты позволила, я хотела бы вернуться, – кратко описала она ситуацию.

– Хм, – задумалась женщина, повертев в руках чашку. – Весьма предсказуемо. Только помнишь, один раз ты меня уже подвела, – она неодобрительно скривила губы.

– Второго точно не будет, обещаю, – сбивчиво проговорила Николь и посмотрела ей в глаза. – Ну, пожалуйста! Мне очень нужны деньги, – с мольбой в голосе сказала она.

– Обычно я не прощаю подобных выходок, но для тебя сделаю исключение, – Элоиза многозначительно вскинула бровь. – Притом на мулаток всегда хороший спрос. Думаю, многие клиенты обрадуются, особенно Фабрис. Ты ему очень нравилась, – намекнула она. – И всё-таки это точно? Ты не испугаешься, как в прошлый раз и сбежишь? – по-прежнему беспокоилась Элоиза.

– Нет, ну, что ты, – убеждала её Николь. Сейчас ей настолько требовались финансы, что Николь при всем желании не осмелилась бы на такое.

– Отлично, скоро я организую вам свидание, – довольно заключила женщина и отставила пустую чашку. – Но помни, это твой последний шанс. В случае оплошности я тебя назад не возьму, – строго добавила она.

– Не сомневайся, я не повторю той ошибки, – заверила ее Николь. – Спасибо тебе, Элоиза, – с благодарностью прошептала она.

– Ну, тогда добро пожаловать, Кэнди11
  Candy (амер. англ.) – конфета


[Закрыть], – женщина поднялась с кресла и обняла её. – Правила ты знаешь. В следующий раз встречаемся здесь же ровно через неделю в одиннадцать часов. Я тебя жду.

– Я приду, – подтвердила Николь и направилась в коридор.

– Береги себя, конфетка, – нежно улыбнулась Элоиза.

– Ты тоже, – они чмокнулись на прощание, и Николь села в лифт.

Как ни странно, но всё оказалось гораздо проще, чем она предполагала. Она всегда была любимицей Элоизы, и конечно, это сыграло определенную роль. Вряд ли бы другой девушке разрешили так взять и вернуться, а ей повезло. По правде, Николь не хотелось бы всю жизнь зарабатывать таким способом, но пока это был единственный вариант, и она утешала себя, что это временная мера. Слишком много требовалось на оплату квартиры, кулинарные курсы, еду, одежду, развлечения и мечту открыть кафе, а также Николь помогала Лизе. Она с первого взгляда прониклась симпатией к её дочери, постоянно с ней возилась и не скупилась на подарки и всякие мелочи, а это всё стоило денег. Таким образом, на какой-то период Николь снова подписала себя на этот стиль жизни, но вот, когда он закончится, никто не знал.

Что касалось Лизы, стоило Мишель отдать в детский сад, как она ощутила свободу. Она смогла перейти на полную ставку консультантом в торговый центр, на б|ольшую зарплату отложила немного денег и купила новые наряды, а выходные активно посвящала поиску мужчин, однако пока достойного кандидата она не встретила. Николь, конечно, пыталась донести до неё, что ребёнку необходимо уделять больше внимания, но Лизе, кажется, было всё равно. Она отдавала Николь часть денег, делала кое-что по дому и полагала, что этого достаточно. Да, и, в конце концов, кто ее уговорил не идти на аборт и обещал помогать с малышкой? Вот пусть и держит слово – такой политики придерживалась молодая мама. Николь в итоге решила не портить отношения и по мере возможности присматривала за девочкой. Ради Мишель она даже сподобилась освоить русский. Поскольку Лиза хотела, чтобы дочь знала два языка, в семье было заведено правило: до обеда французский, после обеда – русский. Как ни странно, но оно отлично работало. Первую половину дня Мишель проводила в саду, а вечером Лиза обучала их с Николь русскому. И хотя язык давался Николь не просто, она всё равно с удовольствием занималась и в процессе достигла больших успехов. За пару лет Николь так овладела русским, что могла без труда изъясняться, а это значительно облегчало общение с Мишель и Лизой.

Пожалуй, это единственный вклад, который Лиза смогла привнести в семью, в остальном же проблем только прибавлялось, а разбираться с ними она не хотела. Больше всего Лизу раздражало, что у Мишель начали часто болеть зубы и постоянно водить её к стоматологу не было ни времени, ни желания. Ко всему прочему, услуги дантиста стоили недёшево, и Лиза реально жалела на это денег. Когда у Мишель в очередной раз заныл зуб, она только и проворчала: “Опять вести её к врачу! У неё каждую неделю будет что-то болеть, а мне траты! Ну, сколько можно?! У меня не резиновый кошелёк! Надоело!” и наотрез отказалась, сославшись на сильную загруженность в магазине. В итоге Николь ничего не оставалось, кроме как, изменив планы, самой сопроводить Мишель в поликлинику и оплатить приём. Порой жестокость Лизы не имела границ, и Николь всегда это поражало. Будь она матерью, она бы никогда так не поступила. Ведь Мишель ни в чём не виновата и явно не заслуживала подобного обращения. Видя, как девочка мучается, её сердце сжималось. Пока они сидели в очереди, Николь всячески её успокаивала и пыталась отвлечь, а в кабинете стоматолога не выпускала её холодную ладошку из своих рук. Николь сама ненавидела лечить зубы и понимала, как трудно сейчас Мишель. К счастью, мадам Леон оказалась отличным врачом. Сначала она показала Мишель инструменты, потом объяснила, что будет с ними делать, а затем аккуратно приступила к работе. Каждый этап она проводила настолько осторожно и увлекательно, что Мишель ни разу не заплакала, а к завершению приёма и вовсе развеселилась. Если судить по рассказам Лизы, то обычно визиты к стоматологу заканчивались слезами и жуткой истерикой, а тут Мишель радостно улыбалась.

– Мадам Леон, да вы волшебница! – изумлённо воскликнула Николь, наблюдая, как девочка с интересом крутится возле лотка с инструментами. – Зная, как Мишель не любит врачей, её мама на этот раз доверила дочку мне, и если честно, я боялась не меньше, но вы совершили настоящее чудо! – с восхищением заявила она.

– Ну, что вы, – покачала головой мадам Леон, засмеявшись. – Волшебство здесь не причем, просто к каждому пациенту нужен подход, – тонко заметила она.

– Да, в этом вы правы, – согласилась Николь. – В работе с людьми всегда надо быть гибкой, – и вспомнив о своей профессии, она невольно покраснела. – Милая, пожалуйста, ничего там не трогай, – обратилась она к Мишель, которой очевидно не давали покоя медицинские инструменты. – Иди ко мне, – Николь жестом подозвала её, на что Мишель расстроенно надула губы, но не ослушалась. – Похоже, ей очень понравился ваш кабинет. Да, Мишель? – Николь посмотрела на девочку.

– Да, – кивнула она.

– Здорово, – мадам Леон слегка наклонилась к Мишель. – Сколько тебе лет? – уточнила она.

– Четыре! – выкрикнула Мишель и показала соответствующее число пальцев.

– Да ты уже совсем взрослая, – отметила мадам Леон и добавила. – Что ж, дети в таком возрасте весьма любопытны, и это нормально. Надеюсь, теперь у вас не возникнет проблем, по крайней мере, остальные зубы здоровы, – заключила она.

– Слава Богу! – вздохнула Николь, и они с Мишель медленно направились к выходу. – Огромное вам спасибо! Нам так повезло, что мы попали именно к вам! – она едва не расчувствовалась на месте. Ведь Мишель уже не тревожила боль, а это было самое главное.

– Да, большое спасибо! – пролепетала Мишель, взяв Николь за руку.

– Всегда рада помочь, если что обращайтесь, – улыбнулась женщина и протянула Николь свою визитку.

– Надо же, – искренне удивилась она, убирая карточку в сумку. – Мы так вам признательны! Ещё раз огромное спасибо! – Николь от всего сердца поблагодарила мадам Леон, а затем, попрощавшись, они с Мишель вышли из кабинета.

Решив немного прогуляться, они не стали сразу садиться на трамвай, а пошли пешком от клиники. На улице ярко светило солнце, ветер играл с их волосами, а в воздухе чувствовалось приближение лета. По дороге Николь как всегда обсуждала с Мишель самые разные темы, в том числе и сегодняшний поход к врачу. Лиза, наверняка, удивится, когда узнает, что Мишель совсем не капризничала. По её словам, девочка умела прекрасно манипулировать и в такие моменты превращалась в невыносимого ребёнка. К своему удивлению, Николь подобных вещей никогда не замечала. С ней Мишель всегда вела себя хорошо и понимала всё с первого раза. Возможно, на поведение Мишель и повлиял тот факт, что с ней находилась она, а не Лиза, но точно утверждать Николь не могла.

Проехав на трамвае, по просьбе Мишель несколько остановок, они перешли дорогу и оказались в Старом Городе. Прячась в тени узких улочек, они выбирали самые извилистые и непривычные пути. Мишель часто их сравнивала с лабиринтом и обожала плутать в них, а Николь не отказывала девочке в развлечении.

– Ну, понравилось тебе у мадам Леон? – спросила она, пока они блуждали между ярких старинных домов.

– Очень! – воскликнула Мишель. – Особенно та длинная штука, которой стучат по зубам.

– Это называется зонд, – пояснила Николь, сама поражаясь, что ей удалось запомнить.

– Зонд, – медленно повторила Мишель и тут же спросила. – А когда мы ещё придём к мадам Леон? Она такая добрая, и у неё много всяких предметов, я хочу с ними поиграть! – предвкушала она.

– Милая, я даже не знаю, – немного растерялась Николь.

Ей не хотелось испортить девочке настроение, но и дать чёткий ответ она не могла. – Думаю, не в ближайшее время, но обещаю, как-нибудь мы ее обязательно навестим, – заверила она Мишель и ласково потрепала её по голове.