Текст книги "Терема России. Самые красивые деревянные сокровища Центральной России и Поволжья"

Терема Сызрани

В это сложно поверить, но в конце XIX века расположенная на правом берегу Волги тихая Сызрань была самым крупным уездным городом Российской империи. После того как в 1874 году сюда приходит железная дорога, местная экономика получает мощный толчок для своего развития. Дворяне Воейковы открывают в нескольких километрах от города первый в стране асфальтовый завод, продукция которого использовалась при устройстве тротуаров у храма Христа Спасителя. Людвиг Нобель – брат того самого Альфреда Нобеля, учредителя знаменитой премии, – построил близ Сызрани резервуары для хранения нефти. Но главными «хозяевами жизни» в этих краях были купцы-мукомолы: благодаря их смекалке в 1900-х годах город занимал 4-е место в России по переработке зерна, уступая лишь губернским центрам – Нижнему Новгороду, Самаре и Саратову[95]95
  Сызрань в эпоху модернизации: последняя треть XIX века – 1917 г. Елена Мочалова. «Волжские вести».


[Закрыть].

Архитектура Сызрани начала XX века – пример уникального явления единовременного строительства, связанного с разрушительным пожаром 1906 года. Тогда сгорело 126 кварталов, в том числе промышленные, административные и торговые здания. Огонь уничтожил 3558 жилых домов, из которых 1560 находились в центральной части города. Для восстановления городской застройки были привлечены мастера с верховьев Волги (из Ярославской, Костромской и Нижегородской губерний), которые привнесли собственные традиции в сызранское домостроение. Работы были организованы на артельных началах. Многие здания в городе возводились подрядным способом, без предварительных проектов и смет[96]96
  Деревянная архитектура Сызрани начала XX века. Сысоева Е. А. Вестник СГАСУ. Градостроительство и архитектура. Научно-технический журнал. Том 1. Выпуск 2. 2011.


[Закрыть].

Если до пожара в архитектуре Сызрани преобладали формы классического зодчества и эклектики с элементами классицизма, то после пожара многое изменилось. Дома, возведенные плотниками с верховьев Волги, отличались от деревянной застройки, характерной для Самарской губернии. Появляются не использовавшиеся ранее барочные криволинейные сандрики с волютами, античные классические фризы с триглифами и метопами и навесы над входами на крупных деревянных кронштейнах. Встречаются также здания, выполненные в русском стиле, и особняки в стиле модерн, спроектированные профессиональными архитекторами. Некоторые исследователи считают, что основной особенностью сызранских домов является их объемная структура, в которой суровая монументальность и рациональность архитектурных форм напоминают образцы деревянного зодчества Севера[97]97
  Моисеева Т. А., Моисеева А. А., Лурда Р. В. Деревянное зодчество малых городов. Материалы VII Всероссийской научно-практической конференции: в 2 частях. Под редакцией С. В. Соловьевой. 2019.


[Закрыть]. Интересно также, что в отличие от деревянной и каменно-деревянной застройки Самары в Сызрани не получил распространения такой архитектурный элемент, как эркер.

Усадьба Чернухина

В городе существует легенда о привидении, якобы обитающем в голубом тереме на улице Свердлова. Легенда настолько живучая, что сюда даже приезжало телевидение, жаждущее поразить общественность репортажем о неугомонном полтергейсте. Свидетелем паранормальной активности стала сотрудница Сызранского краеведческого музея, филиалом которого терем является уже на протяжении многих лет. Одним зимним морозным утром она пришла на работу и заметила женскую фигуру, проскользнувшую по коридору. Увиденное настолько взволновало бедолагу, что скоро о загадочном призраке узнал весь город.

До революции дом, где сейчас творится всякая «чертовщина», принадлежал купцу Мартиниану Васильевичу Чернухину. Он дважды занимал должность городского головы и руководил Сызранью на протяжении двенадцати лет (кстати, этот рекорд до сих пор никто не побил). Интересно, что при рождении Чернухин принадлежал к мещанскому сословию, однако он сумел разбогатеть на торговле зерном и мукой и был зачислен в первую купеческую гильдию, повысив, таким образом, свой социальный статус. В конце 1880-х он сначала избирается гласным городской думы, а затем, в 1902-м, ее председателем – то есть становится градоначальником.

Терем на улице Свердлова (до революции Посадской) Мартиниан Васильевич строит после того самого пожара 1906 года: тогда сгорело две трети городской застройки, в том числе пострадал и собственный особняк купца. Из-за этого печального инцидента гласные сызранской думы выступили с предложением запретить в городе строительство домов из дерева. Однако Чернухин инициативу не поддержал: «Чтобы жить в каменных постройках, надо ждать два года, и каменным домом не может обзавестись каждый житель. А скоро зима. Наша святая обязанность позаботиться о том, чтобы все были под кровом». И дума согласилась.

Для своего нового особняка Чернухин выбрал живописное место у берегов речки Крымзы: в начале XX века здесь простирались красивейшие заливные луга. В отличие от других купцов, которые строили дома на центральной улице Сызрани (Большой улице), Мартиниан Васильевич предпочел участок на отшибе. Возможно, причиной тому послужила его любовь к дереву как строительному материалу – после пожара его использование подвергалось запретам и ограничениям, и осуществить проект было проще вдали от городской суеты и посторонних глаз.

Возведение усадьбы Чернухина заняло несколько лет – с 1907 по 1910 год. Она включала целый комплекс хозяйственных построек, которые, к сожалению, не сохранились до наших дней. Главный дом высотой в два этажа сложен из бревен и обшит тесом. Он стоит на каменном фундаменте, декорированном рустом. Шатровая крыша с декоративной кованой решеткой, тонкое деревянное кружево, богато обрамляющее оконные наличники и карнизы, выступ фасада, обращенный к реке Крымзе, – все это делает терем эффектным, объемным и живым. Он является ярким образцом деревянного модерна со стилизованным использованием традиционных элементов русского зодчества и приемов обработки дерева пропильной резьбой.

Автор проекта терема неизвестен. Часть исследователей считают, что им был городской архитектор Сергей Щербаков. Другие видят здесь руку звезды симбирского (ульяновского) модерна Федора Ливчака: слишком уж много в архитектуре здания характерных для его работ деталей. На момент постройки усадьбы Ливчак как раз сотрудничал с сызранской управой – в частности, делал для нее проект здания народного училища. Он вполне мог взять и частный заказ у городского головы.

Заглянув во двор, вы увидите лестницу, которая ведет на верхний этаж: здесь находились жилые комнаты хозяев дома. Внизу, на первом этаже, располагались служебные помещения. Мартиниан Васильевич переехал в терем сразу же после завершения строительных работ и проживал в нем вместе с супругой – Татьяной Степановной, представительницей купеческого рода Спрышковых. Так как детей у них не было, они усыновили восьмилетнего мальчика Коленьку и вырастили его как собственного сына. Известно также, что как-то раз Чернухиным подбросили новорожденную девочку, которая вскоре скончалась (об этом есть запись в метрической книге). Возможно, именно история с умершим младенцем послужила поводом для слухов о призраках, якобы обитающих в усадьбе.

Интересны бытовые подробности жизни городского головы. К примеру, мы знаем, что Чернухин хотел иметь в качестве дворника лучшего кулачного бойца Сызрани Серегу: он должен был следить за порядком в усадьбе и давать в случае чего отпор хулиганам. Однако Серега от предложения отказался – и на то была веская причина. Дело в том, что дворник в царской России считался младшим полицейским чином, и сызранский боец, видимо, не хотел иметь никакого отношения к полиции. Теперь вы понимаете, почему до революции абы кого в дворники не брали и часто отдавали предпочтение ветеранам, которые могли достойно представить хозяина? Сохранились также фотографии некой Агапьи Кощеевой, которая работала в усадьбе. Ей было всего десять лет, когда она начала помогать Чернухиным по хозяйству.

Усадьба сызранского градоначальника Чернухина

Когда смотришь на портрет Мартиниана Васильевича, который висит в его рабочем кабинете, обращаешь внимание на большое количество наград у него на груди. Среди них должностной знак главы города на золотой цепи, который вручали во время инаугурации, а также два ордена – Святого Станислава 3-й степени и Святой Анны 3-й степени, три золотые медали «За усердие», серебряная медаль, награды за благотворительность (во время Русско-японской войны он жертвовал деньги на госпитали). Чернухин имел право ношения шпаги и мундира.

Купец внес огромный вклад в развитие Сызрани. По его инициативе здесь появилось много новых учебных заведений – причем не только в центре, но и на окраине. За первое десятилетие XX века количество народных училищ в городе удвоилось! Керосиновые фонари заменили электрическими, на тротуарах высадили деревья. Были возведены здания городского общественного банка, городской управы, винных погребов, электростанции, Первой женской гимназии. Предпринимателям на льготных условиях выделяли участки земли под строительство заводов, оптовых складов, мельниц, элеватора[98]98
  «Сызранский градоначальник под номером первым». Статья Елены Молчановой на сайте хранителиродины. рф


[Закрыть].

В плане религии Чернухин поддерживал идею «единоверия». Это направление возникло в старообрядчестве в конце XVIII века. Его сторонники сохраняли древние богослужебные традиции и древнерусский бытовой уклад жизни, но при этом признавали иерархическую юрисдикцию Московского Патриархата – то есть, по сути, стремились к объединению с обычной православной церковью[99]99
  Сызрань. Никольская единоверческая церковь. Радио «Вера».


[Закрыть]. Мартиниан Васильевич был старостой Никольского единоверческого храма, который строили для «ослабления раскола».

В 1916 году Чернухин досрочно уходит в отставку с поста городского головы, а в начале 1917-го неожиданно умирает от сердечного приступа. В газете «Сызранский курьер» на этот счет был опубликован следующий некролог: «19 марта, в 4 часа утра, скончался Мартиниан Васильевич Чернухин, о чем извещают его супруга Татьяна Степановна и сын Николай. 21 марта панихида в 12 и 2 часа дня, в 6 часов вечера всеночная. Вынос тела 22 марта в 8 час. утра в Единоверческую церковь. Погребение на Единоверческом кладбище. Поминовение в своем доме». В наше время от этого некрополя не осталось и следа – на его месте были построены дома. Могила знаменитого сызранского градоначальника считается утерянной.

После революции семью Чернухина из терема выгоняют, а само здание национализируют и устраивают здесь коммунальные квартиры. Жена бывшего городского головы Татьяна Степановна вплоть до смерти в 1934 году проживала у родственников и своего угла не имела. Ее приемный сын Николай работал электриком на заводе и умер в 1970-х.

В позднесоветский период в тереме размещались санэпидемстанция и народный суд. Когда Сызрань в 1983 году отмечала свое трехсотлетие, суд переехал в новое здание, и встал вопрос, что же делать с опустевшей, пришедшей в негодность старой усадьбой? Так случилось, что один из тогдашних сызранских руководителей – директор автокомбината Михаил Серпер – был большим любителем деревянной резьбы. У себя на предприятии он держал целую бригаду искусных столяров и плотников, обустроив даже ведомственную турбазу в виде старорусских, украшенных узорами теремков. Он и предложил отремонтировать особняк силами предприятия, чтобы потом там разместить городскую художественную галерею, где будут выставляться картины из коллекции местного краеведческого музея[100]100
  Особняк Чернухина. Аудиогид на сайте izi.travel


[Закрыть].

Позже в тереме также появилась экспозиция, связанная с сызранским купечеством. На примере нескольких комнат можно увидеть, как жили местные торговцы и предприниматели на рубеже XIX–XX веков. К сожалению, мебель и предметы быта, принадлежавшие Чернухиным, не сохранились, поэтому музейные работники заполнили пространство терема антикварными вещами, изготовленными в тот же временной период. Некоторые экспонаты были перевезены сюда из других особняков, некоторые были пожертвованы музею неравнодушными сызранцами. То есть получился такой собирательный образ купеческого дома.

Наличники со стороны двора

В интерьере сохранилась оригинальная лепнина

Дом на улице Новой декорирован фигурными щипцами

В воссозданном интерьере купеческой гостиной сразу обращают на себя внимание красивейшие резные буфеты из сосны и дуба, старинные граммофоны и самовары. Эта комната выполнена в кустодиевском духе, с яркими цветастыми обоями, которые так любили в провинции. Обязательным атрибутом домашней обстановки было пианино: хотя многие сызранские купцы происходили из крестьянской среды, они хотели дать своим детям хорошее образование и обязательно обучали дочерей игре на музыкальном инструменте.

В парадном зале сохранилась лепнина в виде цветочных гирлянд с растительными элементами. Над всеми окнами здесь можно увидеть золотой овал на голубом фоне, в котором красуются инициалы хозяина дома «МЧ». Удивительно, что они не были уничтожены в советское время. В этой же комнате, на потолке, имеются четыре медальона с ликами людей разной расовой принадлежности и национальности. Вполне возможно, что они олицетворяли части света. Еще в одном помещении сохранился дореволюционный паркет. А вот от печей не осталось и следа: камин в кабинете Чернухина подлинный, но он был перевезен сюда из другого здания.

Внутренняя планировка терема за годы эксплуатации подверглась изменениям. Было разобрано одно крыльцо, вследствие чего на месте входной двери появилось окно, а прихожая превратилась в обычную жилую комнату. К сожалению, планы усадьбы так и не были найдены, и о прочих переделках мы можем только догадываться. Сейчас двухэтажный дом Чернухина является памятником деревянного зодчества федерального значения.

Адрес: ул. Свердлова, 2.

Советы туристам

Помимо упомянутого особняка обратите внимание на дом почетной гражданки Маркушиной (ул. Советская, 87). Хотя вывеска частного рекламного агентства на фасаде откровенно режет глаз, она не помешает вам оценить пластичные формы здания. Интерес также представляют следующие деревянные сооружения: ул. Карла Маркса, 63; ул. Набережная, 55; ул. Советская, 107; ул. Новая, 71; ул. Крупской, 100 и 105; ул. Ульяновская, 47.

Порекомендую вам также одно каменное здание – великолепный особняк в стиле модерн купца Стерлядкина, расположенный по адресу ул. Советская, 66. Балкон в форме раковины, которую поддерживают блистательно исполненные скульптуры атлантов, вряд ли кого-то оставит равнодушным. Добавьте к этому перламутровую, переливающуюся на солнце фасадную плитку, полуколонны с маскаронами в коринфских капителях, изысканные барельефы – и вы получите настоящий шедевр архитектуры ар-нуво.

Владимирская область

Терема Гороховца

Раскинувшийся на живописных холмах вдоль правого берега речки Клязьмы, Гороховец манит путешественников сказочными деревянными теремами, старинными монастырями и храмами, а также уникальными гражданскими постройками допетровской эпохи.

В XVII веке город пережил времена бурного экономического расцвета: благодаря развитию пивоваренного, винокуренного и кожевенного производства местные купцы сколотили солидный капитал и превратили Гороховец в эдакую архитектурную диковину. К сожалению, продлился благодатный период недолго. Торговые перевозки по Клязьме постепенно сократились, железная дорога прошла мимо, и к середине XVIII столетия крупный ремесленный центр выродился в заурядный провинциальный городишко. Однако нет худа без добра.

Оказавшись в стороне от важнейших транспортных сухопутных путей, Гороховец в меньшей степени претерпел на своем теле «работу скальпеля» комиссии по каменному строению Санкт-Петербурга и Москвы, которая с 1763 года разрабатывала проекты по регулярной перепланировке всех крупных населенных пунктов Российской империи, перекраивая их в соответствии с представлениями эпохи классицизма. Благодаря этому город был словно «законсервирован» на этапе своего наивысшего архитектурно-планировочного развития и, по словам академика Грабаря, сохранил «столько старых каменных домов, сколько их нет во всей остальной России». Если быть точнее, то здесь находится семь из двадцати дошедших до наших дней жилых купеческих палат конца XVII – начала XVIII века[101]101
  Гороховец и земли Окско-Клязьминского междуречья в XII–XVII вв. История и археология. Материалы научной конференции. Москва, 2017.


[Закрыть].

Самый красивый вид на гороховецкий посад открывается со смотровой площадки на Никольской горе, где расположен Николо-Троицкий мужской монастырь. Именно в этом месте берет свое начало Гороховецкая крепость, основанная при князе Андрее Боголюбском и сожженная казаками в эпоху Смутного времени.

Еще одна прекрасная точка обзора – мост через реку Клязьму: в ее водах в ясную безветренную погоду отражаются купола гороховецких церквушек, рождая воистину идиллические пейзажи. Особое внимание приковывают покрытые цветной черепицей главы Сретенского собора: в свое время кованые двери этого храма так сильно впечатлили архитектора Шервуда, что он использовал их как образец при проектировании здания Исторического музея на Красной площади в Москве.

Переходя от каменного узорочья к узорочью деревянному, замечу, что гороховецкие земли издавна превосходили другие уезды Владимирской губернии по количеству лесов. Местные плотники вошли в историю под именем «якушей» – по названию уже исчезнувшего села Якушево. В XIX веке слава этих мастеров была настолько громкой, что Владимир Иванович Даль даже включил якушей в свой знаменитый «Толковый словарь живого великорусского языка», где они значились как «долбежники, плотники-резчики для резки украс на избы и на суда».

Гуляя по городу, вы обратите внимание на резьбу двух основных видов: глухую и пропильную накладную. Глухая, или корабельная, резьба является рельефной. Она наиболее древняя и ценная. А пропильная резьба – сквозная и появилась позже, когда в обиход стали входить лучевые пилы. Иногда также встречается точечная резьба, которую можно увидеть на мелких деревянных деталях и предметах домашнего обихода вроде ложек и прясел.

Якуши славились преимущественно корабельной резьбой, требующей большего мастерства и художественного таланта. Впервые она появилась в украшении речных судов – барок, гусянок, белян, мокшан, расшив, тезянок, в большом количестве изготовлявшихся на Волге и ее притоках. Во Владимирской губернии такие суда делались на Оке, Гусе, Клязьме, Тезе. Но впоследствии, когда пароходство исключило резное искусство на судах, резчики полностью перешли на украшение деревенских изб. В создаваемом ими декоре чувствовалось влияние искусства Древней Руси, барокко и классицизма, однако все эти заимствования находили переработку в совершенно оригинальном варианте[102]102
  О крае родном. Сборник. Ярославль, Верх. – Волж. кн. изд. 1978 г., стр. 49–58.


[Закрыть].

Якуши виртуозно владели плотницкими инструментами, среди которых можно назвать топор, долото, грубый наструг, наверток, нитку, отвес и драч. Кстати, помимо домовой резьбы они занимались изготовлением народной игрушки, известной сейчас как «гороховецкая». Делались эти вещицы из отходов плотницкого ремесла: всевозможных деревянных чурок и щепок. Предпочтение отдавалось мягким породам дерева – осине или липе. Излюбленными образами были кони, птицы и барыни, которые вытесывались, а потом дорезались руками гороховецких мастеров[103]103
  Хранители наследия. Всероссийская премия. Владимирская область. Город Гороховец. Буклет, 2016.


[Закрыть].

Рубеж XIX–XX веков ознаменовался в городе пробуждением предпринимательства и появлением крупных предприятий – судостроительного завода и бумажно-картонной фабрики. Именно в это время в Гороховце были построены самые выразительные деревянные терема, в архитектуре которых причудливым образом сплелись русский стиль и модерн. Теперь они определяли облик исторического центра, выделяясь из рядовой застройки сложным силуэтом и обильным декором.

Давайте же посмотрим на самые яркие памятники того периода.

Дом Шорина

История Гороховца неразрывно связана с именем Ивана Александровича Шорина – крестьянина-предпринимателя, основавшего в городе крупный судостроительный завод. Он родился в 1860 году в деревне Выезд и был выходцем из старообрядческой среды. Получив лишь начальное образование, Шорин с отрочества занимался котельным промыслом, имевшим широкое распространение в Гороховецком уезде.

Котельщики – это специалисты по работе с металлом, которые при помощи тяжеленных молотков и кувалд скрепляли металлические детали клепками. Их руками создавались железнодорожные мосты, речные баржи и суда, нефтепроводы, водонапорные башни, резервуары, доменные печи. Также они участвовали в монтаже строительных конструкций и котлов[104]104
  Интервью с сотрудницей музея «Марфа Посадница» для ГТРК «Владимир».


[Закрыть].

Представители этого ремесла нигде не обучались: они перенимали опыт своих старших товарищей, набивали руку и через 10–15 лет становились настоящими профессионалами. Труд котельщиков был настолько тяжелым, что они часто теряли слух: за подобную особенность их прозвали «глухарями». Однако зарабатывали мастера хорошо – приблизительно 100–150 рублей в месяц, что по тем временам считалось целым состоянием.

Так как промысел был отхожим, гороховецким умельцам приходилось вести кочевой образ жизни и часто целой артелью, по 80 человек, уезжать на заработки в другие города Российской империи. Вот и Иван Александрович за свой век где только не трудился – в Москве, Нижнем Новгороде, Орле, Царицыне, Батуми. Дослужившись до начальника мастерских на станции Тихорецкая Владикавказской железной дороги и проработав в этой должности пять лет, он в 1902 году принимает решение вернуться в Гороховец и открывает там то самое легендарное предприятие[105]105
  История российского предпринимательства. Шорин Иван Александрович. http://historybiz.ru


[Закрыть].

Почему легендарное? Именно на Гороховецком котельно-судостроительном заводе в 1907 году была изготовлена крупнейшая в мире нефтеналивная баржа «Марфа Посадница» длиной 172 метра и грузоподъемностью 9150 тонн. Инновационный проект разработал знаменитый инженер Владимир Шухов, однако гороховецкие специалисты усовершенствовали судно, укрупнив его размеры и увеличив водоизмещение в пять раз. Это была настоящая революция в речном судостроении! Яйцевидная форма носа позволяла барже не разрезать воду, а подминать под себя, поэтому она могла спокойно идти по мелководью.

Изумрудный терем Шорина

В форме окон и парадной двери заметно влияние стиля модерн

Иван Александрович построил в Гороховце настоящую судоходную империю. Помимо барж, котлов и резервуаров для хранения керосина, бензина и спирта его завод производил буксиры, сухогрузы, водолазные боты для рек Волжского бассейна и Каспия. Правой рукой Шорина был его сын Михаил, получивший прекрасное образование в университете Сорбонны.

«Когда встал вопрос, где молодому отроку продолжить обучение, Иван Александрович объявил, что обучение в наших столицах (Москве и Петербурге) только развратит неокрепшего неопытного провинциала! Со всеми этими столичными соблазнами! А посему пусть едет туда, где научат чему-то толковому – в… Сорбонну. Там как раз жизнь тихая и соблазны иностранцу надо искать специально»[106]106
  Истории в нашей памяти. Воспоминания Демина В. А. http://huntcatcher.ru


[Закрыть]. Возможно, принятию такого решения также поспособствовали деловые партнеры и друзья Шорина – инженеры Владимир Шухов и Александр Бари.

В те годы в Сорбонне при должных усилиях можно было освоить бакалаврскую программу за три года, в то время как в России нужно было учиться пять лет. Иван Александрович верил в способности сына и не прогадал: по возращении из Франции Михаил достойно продолжил семейное дело и всячески способствовал его процветанию, проектируя баржи-гиганты на заводе отца.

Еще одна важная страница в жизни Шориных была связана с религией. Иван Александрович с детства впитывал традиции и ценности старообрядцев, среди которых ключевую роль играли трудолюбие, авторитет старших, дружба с единоверцами, воздержание, чистота и правда (то есть приверженность истинному православию), а также милость (то есть благотворительность). Подобное воспитание не могло не сказаться на его дальнейшей деятельности.

Поселившись в Гороховце, крестьянин активно помогал местной старообрядческой общине и делал все от него зависящее для сохранения духовного наследия староверов, веками гонимых официальной церковью и властью. Он построил в родной деревне Выезд старообрядческую школу и молельный дом, принимал активное участие в организации всероссийских съездов старообрядцев-поморцев в 1909 и 1912 годах.

В годы Первой мировой Иван Александрович содержал в Гороховце солдатский лазарет, был гласным Гороховецкого уездного земского собрания. После революции без какого-либо принуждения передал свой завод рабочим.

Изумрудный терем Шориных находится в бывшем селе Красном. Когда-то оно являлось ближайшим пригородным селом Гороховца, но уже в начале XX века практически слилось с городом и в 1960 году официально стало его частью. Сейчас это настоящий музей деревянного зодчества под открытым небом, где практически на каждом фасаде можно видеть элементы глухой резьбы.

Изразцовая печь в интерьере терема

Долгое время считалось, что дом принадлежал сыну Ивана Александровича – тому самому Михаилу, служившему управляющим на семейном заводе. По общепринятой версии он проживал здесь с женой (дочерью гороховецкого фабриканта С. И. Семенычева) и четырьмя детьми. Однако в последнее время специалисты сходятся во мнении, что владельцем терема все-таки был сам Шорин-старший. В пользу этой гипотезы говорит тот факт, что во дворе дома стояла старообрядческая часовня и Иван Александрович лично запрашивал разрешение на ее постройку. То есть, вероятнее всего, он сам жил в тереме вместе с семьей.

Дом Шорина был достаточно нетипичным для строгой старообрядческой семьи. Вероятнее всего, он был построен и заселен в 1905 году, однако точная дата неизвестна. Сооружение представляет собой ярчайший пример слияния русского стиля и модерна. По предположению московских искусствоведов, проект здания принадлежит известному архитектору Бруни. В качестве декора используется в основном пропильная резьба, а глухая применена лишь точечно, в некоторых отдельных элементах.

Одноэтажное асимметричное деревянное здание с высоким каменным цоколем привлекает внимание двумя сказочного вида башнями: особенно интересна та, что имеет круглую форму. Предполагается, что она была сделана из гнутых бревен, изготовленных профессиональными плотниками-корабельщиками. Мастера вымачивали корабельную сосну в кипятке с щелочно-солевым раствором и помещали под пресс, благодаря чему бревна меняли форму. Но так как точного подтверждения этой гипотезе нет, вопрос до сих пор остается открытым. Некоторые специалисты, например, считают, что бревна на самом деле не гнули, а лишь обтесали их небольшие части, из-за чего получился эффект закругления.

Комнаты внутри здания проходные и имеют разновысотные потолки (это делалось для того, чтобы в помещении сохранялось тепло и не заносился мусор). Отапливались они изразцовыми печами, которые прекрасно сохранились до наших дней: каждая печка шла на две комнаты. Рельефные изразцы желтого, светло-коричневого и зеленого цвета подражают стилю барокко, который в свое время был признаком роскоши и богатства хозяина дома.

Иван Александрович Шорин умер в возрасте 58 лет, 26 марта 1918 года. Похоронен был в родной деревне Выезд, на старообрядческом кладбище. Гроб с его телом несли на руках от села Красного до места погребения, в сопровождении огромной толпы людей. Во время похоронной процессии на заводе беспрестанно гудел гудок. Михаил Иванович после кончины отца перебрался в родительский дом: возможно, именно поэтому впоследствии возникла версия, что изумрудный терем принадлежал ему.

К сожалению, судьба Михаила Шорина сложилась трагично. После революции он курировал ряд верфей Советского Союза и со своим потрясающим образованием в 1920-е годы оказался чуть ли не единственным специалистом такого высокого уровня, готовым к сотрудничеству с советской властью. Несмотря на свои заслуги, весной 1937 года Шорин-младший был репрессирован и сослан в Забайкалье. Он дислоцировался в Букачачинском исправительно-трудовом лагере, где и умер ориентировочно в 1942 году. Точную дату сейчас установить невозможно, так как дела заключенных уничтожались. В 1957 году Михаил Иванович был реабилитирован.

Что касается дома Шориных в Гороховце, то здесь разместилась обще-образовательная школа № 4. Ее директор занял кабинет в круглой башне, куда вел отдельный вход: чтобы сделать дополнительную дверь, в гнутых бревнах были вырезаны сегменты. Когда учебное заведение освободило здание и оно было передано отделу культуры районной администрации, специально для этого терема было создано новое учреждение – Дом народного творчества и ремесел. Он находится здесь с 1994 года.

Адрес: улица Московская, 48.

Дом Морозова

Кто такие Морозовы и чем они занимались, точно неизвестно: все представители этой фамилии были выходцами из Пестяковской волости Гороховецкого уезда. Согласно инвентарной книге недвижимого имущества Гороховца за 1912–1915 годы, терем на улице Ленина принадлежал Пелагее Ивановне Морозовой (Романовой) – крестьянской вдове из села Пестяки, которая впоследствии вышла замуж за одного из родственников Шориных.

В конце 1900-х дом арендовал Михаил Иванович Шорин, который стал проживать здесь сразу после женитьбы на Анастасии Семеновне Семенычевой, дочери местного купца Семенычева. В этом тереме у них родился старший сын Донат, который впоследствии возглавлял московский речной флот. Есть предположение, что дом перешел к молодой семье по договоренности: Пелагея Морозова переехала к новому мужу, а терем оставила для проживания Михаилу Ивановичу, официально не передавая на него права.

Точную дату постройки Дома Морозова специалисты назвать не могут – обычно указывают начало XX века. Здание являлось центральной постройкой усадьбы: на заднем дворе можно видеть каменный флигель, который изначально, вероятно, был конюшней. Фасады терема оформлены пропильной резьбой с достаточно незамысловатым рисунком в виде крестиков, точек, галочек и т. п. При этом крыша имеет сложную форму и по бокам акцентируется декоративными чешуйчатыми башенками со шпилями. С архитектурной точки зрения дом можно отнести к русскому стилю периода позднего историзма. Дух модерна здесь тоже ощущается, но не так явно, как, скажем, в тереме Пришлецова. Главными элементами, отсылающими к эпохе Возрождения, являются разнообразные завершения крыши, по бокам акцентированной декоративными чешуйчатыми башенками со шпилями. При этом фасад терема оформлен пропильной резьбой элементарного рисунка крестиков, точек, галочек в русском стиле. Сочетание архитектурных элементов разных эпох и культур в облике фасада выглядит особенно гармонично.

Дом Морозова

Особняк был муниципализирован в 1918 году и превратился в коммунальный дом для бывших эксплуататоров рабочего класса. Вскоре здесь был открыт первый в Гороховце детский сад на 50 мест, куда принимались только дети рабочих. Однако родителей пугало расставание с отпрысками, и учреждение вскоре закрылось.

На рубеже 1920–1930-х детский сад возобновил свою работу и был переведен в ведение судостроительного завода, из-за чего возникла необходимость в его расширении. Для решения этой задачи каменное здание конюшни было отремонтировано и превращено в жилое, что дало возможность увеличить количество мест в саду до 110. Позже здесь размещалась детская библиотека, где проводились тематические встречи и устраивались выставки.