Текст книги "Кошка, живущая на крыше"

16

Форум « Дни консалтинговых компаний» был в самом разгаре. Уже успели выступить организаторы, директор какого-то крупного предприятия, парочка главных редакторов известных бизнес-ресурсов и печатных изданий, прошел кофе-брейк с вкуснейшими канапешками, достоинства которых наши соседи сбоку обсуждали активнее, чем инновации в своей сфере бизнеса.

Я глянула на экран смартфона, поймала неодобрительный мамуленькин взгляд, украдкой вздохнула. Слишком громко. Получила еще один, уже более говорящий сигнал от родительницы, призывающий прекратить немедленно непотребство и увлечься очередным спикером.

Спикером этим, к слову, наверняка даже его собственная мать в детстве не увлекалась, настолько нудной и невыразительной была его речь. Я глянула на экран сбоку от сцены, где были указаны регалии. Генеральный директор ООО "Бизнес-консалт". Боже мой… Не повезло его подчиненным. Наверняка на совещаниях периодически палятся с храпом…

Я отвела взгляд от сцены, мазнула по рядам. Да уж, цвет бизнеса собрался прям. Все такие важные, занятые, в глазах пестрело от вывертов пятничной офисной моды. В основном, мужчины, самого разного возраста. Женщин мало и выглядят они на редкость уныло.

По крайней мере, я, в своем воздушном кремовом платьишке "а-ля нимфетка" и с мягкой, нарочито небрежной гулькой на голове, смотрелась буквально свежим дуновением. Взгляды заинтересованные ловила без конца. А, учитывая, что мне ни мероприятие это, ни все пафосные индюки вокруг ни в одно место не упали, такой откровенный интерес вызывал только раздражение.

Я надувалась, пыхтела тихонько, злилась на невозмутимую мамуленьку, как всегда шикарную в своем сером с невинной кружевной отделкой платье, идеально подходящем к каштаново-рыжим, подчеркнуто небрежным локонам и бледной фарфоровой коже, показательно закатывала глаза и назло вела себя вызывающе. Вспомним юность, называется.

Мамуленька была зла, хоть и виду не подавала, конечно. А сама виновата! Нечего было дочь в начале летнего дня отрывать от пятничного расслабона, который у меня вот вообще не расслабон, а наоборот – напряг, и тащить с собой за город, в этот "Парк-Отель", где и проходил форум.

Три часа утреннего ада по МКАД, да в компании недовольной моим назло подобранным нарядом мамуленьки – это не то, о чем я мечтала.

Отвратительного настроения не смог изменить в самом деле шикарный парк, с яркими летними цветами и ухоженными зелеными лужайками, милейшее озеро с карпами и фонтаном и роскошный интерьер загородного комплекса.

Форум должен был идти два дня, размещение гостей также предполагалось в отеле, вечером нас собирались развлекать концертом классической музыки и бассейном. Соседи по ряду шептались про шикарный банный комплекс…

А неплохо консалтеры отдыхают!

И про инновации послушать, и на природе отдохнуть, и концертом насладиться, и в сауне поваляться…

И чего это мамуленьке не бралось с собой подружек многочисленных и до халявы падких? Зачем ей я? Ведь знала прекрасно, что не люблю я всю эту пафосную тусню?

Надо сказать, я отказывалась. Серьезно, отказывалась, не желая никуда спускаться со своей крыши, где так хорошо работалось и жилось.

С Витенькой в последнюю неделю наладилось перемирие, мы иногда ели купленную им и приготовленную мною еду, и я старательно давила в себе муки совести, что объедаю мальчишку. Может, он последние карманные деньги тратит на мою готовку? Хотя, наверняка, мама с папой выделяют. Просто качество еды, что притаскивал Витенька уже третий раз за неделю, было очень высоким. Недешевым. Я, по крайней мере, не каждый день могла себе позволить купить то, что он приносил постоянно. Но это я просто мяса не ем. А он ест. И много. И особенно ест то, что я готовлю.

А мне… Черт, а мне приятно.

Вот так, наверно, и привыкают люди друг к другу. Хотя я не собиралась привыкать к маленькому гаденышу. Просто хотела приручить, раз уж по-другому никак.

Может, потом подрастет, поумнеет… Или привыкнет к тому, что не надо меня постоянно своей долбежкой музыкальной изводить…

А вдруг, женится и съедет?

Ну а что? Бывает же! Он вон какой симпатичный, найдет себе богатую девочку…

Мысль эта почему-то была неприятна.

Я не хотела думать, что, возможно, и сама испытываю… А нет! Не думать! Вообще не думать!

О чем там чудесный интересный спикер со сцены вещает? Надо, в самом деле, увлечься…

Найти мужика. Права Лара. Надо. А то вон какие мысли посещают. Аж мурашки по коже пошли.

Вокруг все задвигались, зашевелились, я, погруженная в размышления, не сразу поняла, что случилось.

Оказывается, случился бизнес-ланч.

А, учитывая, какие вкусные до этого подавали канапешки, от ланча ожидания были самые радужные.

Мы, не спеша, двинулись к выходу.

Мамуленька, надутая, сердитая на меня на плохое поведение, я – задумчиво перебирающая в голове события последней недели в поисках компромата на себя любимую.

Бизнес-ланч, накрытый на летней террасе, и в самом деле оправдал ожидания.

– Если это кейтеринг, надо взять на заметку, – мамуленька, покончив с едой, с удовольствием отпила кофе.

Похоже, настроение у нее значительно улучшилось. Может, отпроситься домой? Ну не хочу я здесь ночевать. Домой хочу! На свою крышу! Меня Буся уже, наверно, заждалась! Вот как она там, у Лары? А вдруг скучает?

И Витенька, мало ли, спросил меня что-то, а я не ответила, вдруг обидится, малолетний дебил, решит, что я от него отмораживаюсь и опять устроит пытку своими музыкальными пристрастиями?

После ланча у нас был свободный час, а затем начинались практикумы и обмены опытом. Короче говоря, профессиональная тусня. Как раз то, ради чего и приезжает большинство на такие меропрятия. Поболтать о своей исключительности, посмотреть на конкурентов и обзавестись новыми знакомствами.

Мамуленька увлеклась разговором с каким-то не особо приятным типом, с очень говорящим сальным взглядом, которым он как уперся в ее грудь, так глаз выше и не поднимал.

Да уж… Полезные знакомства…

Кстати, о знакомствах.

Что здесь, интересно, делает директор сети шинных магазинов?

Вадим Петрович, углядев меня в толпе, потому что сложно такую нимфетку не заметить, ха-ха, рванул ко мне, забыв обо всем на свете.

Ну да, я же ему обещала встречу. И морозилась все это время, на смс не отвечала, звонки игнорировала. Блин.

– Как приятно тебя здесь видеть, Катя! – о, альфа-самцовая напористость во всей красе.

Улыбается, поза уверенная, взгляд победителя. Да хорош, конечно хорош! Черт, почему не нравится? Что со мной не так? Идеальный кандидат же!

– Здравствуйте, Вадим, – я отошла в сторону от мамуленьки, заметившей появление Вадима и теперь тревожно косившей взглядом по сторонам в поисках его приятеля. А, если учитывать, что все это время она пыталась изобразить массу внимания к словам своего унылого собеседника, выглядело это презабавно. Я даже отвлеклась, язвительно улыбнувшись в ответ на ее яростно-напряженный взгляд.

Да, мамуленька, я помню. Задолжала ты мне рассказ, скрытная моя.

О, а вот и Юрий!

Я, вполне успешно изображая веселье и оживление, начала болтать с обоими мужчинами, с удовольствием наблюдая за яростью мамуленьки и ее демонстративным " Я очень занята деловыми переговорами" видом. Юрий, надо сказать, тоже в разговоре участвовал вяловато, потому сложно разговаривать, когда рискуешь себе косоглазие заработать.

Уж не знаю, что у них там с мамуленькой произошло (и я это выясню, кстати), но видно, что мужчину припекло конкретно.

– Маргарита! – о, рискнул все же, смертник. Сейчас мамуленька устроит ему небо в алмазах. – Могу я с вами поговорить?

Выглядел Юрий при этом смиренно и крайне вежливо, но я успела поймать очень говорящий взгляд, отправляющий сального собеседника мамуленьки в далекое пешее эротическое. Причем, интенсивность посыла была такова, что не особо, судя по всему, смелый мужчина буквально отшатнулся и, спешно извинившись, убежал прочь.

А мамуленька повернулась к нарушителю спокойствия, и я поняла, что надо срочно линять. Не стой под стрелой и все такое. Многолетний опыт совместного проживания никуда не денешь все же.

– Юрий Васильевич, – да ее голосом можно воду замораживать, – чему обязана?

– Юрий, просто Юрий, Маргарита, я настаиваю…

А вот это ты зря парень! Я невольно отошла на шаг, машинально увлекая за локоть Вадима, что не стоял на линии обстрела. Или, может, пусть? Закрывает грудью амбразуру, спасает друга?

– Да, я помню, что вы – крайне настойчивый мужчина…

– Маргарита, ну зачем вы так? Я же извинился за тот нелепый инцидент! Я же уже на протяжении нескольких месяцев приношу вам свои извинения!

– Зачем? – мамуленька, прищурив от гнева глаза, резко шагнула к Юрию, а мы застыли невольными зрителями, боясь шелохнуться.

Причем, я – то знала последствия, а у Вадима, похоже, очень неплохая чуйка, раз замер, как мышь под веником, и не отсвечивал.

Юрий, очевидно на почве безответного чувства поехавший головой, не только не отшатнулся от мамуленьки, как от гремучей змеи, а, наоборот, с готовностью шагнул навстречу. Смертник, точно смертник.

– А затем, НЕ уважаемый Юрий Васильевич, – четко проговорила родительница, с огромным удовольствием растягивая имя и отчество мужчины, – что никакие извинения не изменят сам факт вашей глубокой непорядочности!

– Да в чем же непорядочность??? – Юрий понизил голос, но нам по ушам это отдалось, как крик, – это просто глупая ошибка! Я был немного не в форме! Принял вас за…

– Ну договаривайте уже, – ядовито прошипела мамуленька, – за проститутку вы меня приняли! На приеме у замминистра! И повели себя соответственно!

– Да я же объяснял, – тоже шепотом возопил Юрий, а я, намертво вцепившись в локоть Вадима, подволокла его поближе, чтоб не пропустить ни слова. – Я же вам писал, и говорил! Я был после перелета, немного выпил! Вы на том приеме были самой привлекательной женщиной! В откровенном наряде! Я задал вопрос знакомому о вас, он и предположил!

– Какой хам! И после этого вы еще и прощения выпрашиваете? – ярилась мамуленька, сверкая глазами, а я подумала, что она в этот момент выглядит просто смертоубийственно прекрасно. Очень красивая! Валькирия! Сейчас размахнется и вонзит… Не знаю, что там ей под руку попадется… Прямо в сердце нахалу!

У меня в голове сразу же соткался образ мамуленьки верхом на летающем коне и с копьем в руках. Грозный взгляд, сдвинутые брови, развевающиеся волосы… Мммм… Надо запомнить…

– Вы вели себя по-хамски, – продолжала между тем мамуленька, совершенно забыв, где находится, – вы утащили меня… Как животное, как дикарь средневековый… И попытались… Попытались…

Тут она замолчала, перебарывая гнев, а я хмуро посмотрела на бледного Юрия. Неужели этот скот… Да я сама сейчас ему голову откушу!

– Я же понял свою ошибку! Сразу же! Я же извинился! Маргарита! Ну сколько можно?

– Я не желаю вас знать!

Мамуленька демонстративно отвернулась от Юрия, но тот, внезапно проявив напор и характер, которые, оказывается, тщательно маскировал, прикидываясь пушистым зайчиком, развернул ее к себе за локоть.

Я огляделась по сторонам, радуясь, что мы стояли в углу, и я с Вадимом неплохо загораживали от посторонних взглядов разыгравшуюся драму. А то не миновать мамуленьке сплетен. А это не очень полезно для бизнеса.

– Я прошу всего десять минут, чтобы объясниться. – Юрий выглядел крайне серьезно и удрученно. Ну невозможно так играть! – Пожалуйста. Если после этого вы не простите меня, я перестану искать с вами встреч и присылать цветы вам домой и в офис.

Мамуленька помолчала, высвободила локоть и кивнула.

– Надеюсь, вы сдержите слово. Хотя бы в этот раз.

Юрий побледнел еще больше от ядовитого укуса, но сдержался, кивнул и жестом приласил проследовать за ним.

Я поймала мамуленькин взгляд, вопросительно подняла бровь, она покачала головой. Ну и прекрасно.

Сама разберется.

В том, что моя мама способна решить любой вопрос с мужчинами без посторонней помощи, я была абсолютно уверена.

– Катенька, здесь чудесная галерея. Бывали? – как ни в чем не бывало спросил меня Вадим.

Да, нервы железобетонные. После такой сцены так спокойно и светски вести беседу. Другой бы на его месте уже бежал от меня, нервно заикаясь, потому что яблочко от яблоньки и так далее. А этот нет, прогуляться предлагает, картины посмотреть.

Ну, в любом случае, это лучше, чем возвращаться обратно в зал и слушать совершенно неинтересную фигню, поэтому я с удовольствием приняла приглашение.

17

Галерея и в самом деле была интересней. Ничего выдающегося, конечно же, но мило. Стандартные пейзажи в масле и акриле, довольно изысканные натюрморты.

Я со своей оконченной на отлично художкой, ничего нового для себя, само собой, не увидела. Но отвлеклась. Погуляла, поразглядывала.

Единственное, что зацепило, это интересная коллекция миниатюр в акварели. Вот тут я залипла, внимательно изучая переходы цветов и необычные пастельные оттенки.

Вадим вел себя деликатно, после нескольких наводящих вопросов, когда стало понятно, что он вообще не в теме, заскучал, но мужественно терпел мое любопытство.

Его взгляд, довольно внимательный и отчего-то колючий, вначале беспокоил, вызывал неприятные мурашки по коже, но затем я перестала обращать на это внимание, решив, что ему просто не нравится бродить здесь со мной в одиночестве.

Ну так сам виноват, нечего было выделываться и показывать себя знатоком искусства. Смешно же.

В галерее народу было мало, после того, как ланч и свободное время закончились и все вернулись в зал, вообще никого не осталось, и мы бродили по помещению вдвоем.

Я не чувствовала особого дискомфорта или волнения, что было странно, учитывая, что всего час назад я пыталась рассмотреть вариант ни к чему не обязывающего перепиха с любым подходящим для этого мужчиной.

И, в приниципе, Вадим подходил. Вот только не волновал. Совершенно. Не хотелось кокетничать, казаться интереснее, лучше, привлекательнее. Полный ноль. И это настораживало и бесило.

Поэтому я не особо сопротивлялась, когда он, внезапно остановившись и посмотрев мне в глаза взглядом, призванным покорить и заставить потянуться к нему за поцелуем (чего, кстати, вот вообще не получилось), наклонился, привлек меня к себе и жадно прижался к губам.

Я замерла, поддаваясь, и пытаясь понять, нравится мне это или нет? Целовался Вадим очень умело, я бы сказала, мастерски. Чувствовалась многолетняя практика. И я даже почувствовала приятное тепло, мягкими волнами распространяющееся по телу. Решив, что это хороший знак, я положила ладони на плечи мужчины, и он сразу же перешел к активной фазе покорения, удвоив усилия и прислонив меня к стене, чтоб удобнее было залезть под короткую пышную юбку.

Его пальцы в непосредственнлй близости от трусиков не вызвали положительных эмоций. Скорее, какое-то гадливое чувство, словно тело мое четко давало понять, что не собирается получать удовольствие с этим мужчиной.

Я попыталась прекратить поцелуй и убрать настырные руки, но удалось мне это далеко не сразу. Да и после Вадим не хотел отпускать, продолжая прижимать меня к стене и нашептывая всякие пошлости, призванные убедить в том, что заняться сексом в общественном месте – это самая шикарная идея на свете.

Я была не согласна. И собиралась, в случае, если он продолжит настаивать, доказывать это действием, но тут на помощь пришла удача.

– Вадим! – высокий, немного визгливый голос заставил моего соблазнителя вздрогнуть и отскочить от меня на добрые пару метров.

Я поправила юбку, вытерла губы и только затем посмотрела на спасительницу.

Высокая женщина, явно не ниже самого Вадима, либо его ровесница, либо старше, за косметическими операциями не разберешь, дорого и стильно одетая.

Она смотрела на Вадима, стоявшего с видом нашкодившего кота, и явно собиралась ткнуть его носом в обоссанные тапки. Так, словно имела на это полное право. Похоже, жена.

А Вадим не особо умен, раз начал флиртовать со мной и потащил в пустынную галерею, зная, что здесь находтся еще и его жена. Или ему просто плевать?

Судя по конфузному виду, не плевать.

– Я тебя ищу везде. Смотрю, ты занят здесь… Чрезмерно?

Я была удостоена до такой степени злого взгляда, что удивительно, как не хлопнулась в оборок на месте. Надо будет потом в церковь сходить, а то вдруг проклятие?

– Ээээ… – отмер наконец-то Вадим, немного суетливо поправляя область ширинки, – мы с Екатериной рассматривали картины…

– Да, картина впечатляющая… – согласилась женщина, продолжая сверлить меня взглядом, – но нам пора.

Она развернулась и, не глядя на нашкодившего мужа, пошла к выходу. Вадим извиняясь, посмотрел на меня, в глубине его глаз, мне показалось, мелькнуло сожаление, пробормотал что-то вроде "я позвоню", и поспешил за женой.

А я так и осталась стоять у стены, пытаясь сдержать нервный смех. Да уж, глупая водевильная ситуация. И как я в нее угодила?

И кто виноват?

А я скажу, кто виноват!

Гадский сосед, из-за которого я вынуждена искать себе мужчину, потому что мое глупое тело отчего-то реагирует на его подростковые ферромоны!

Я разозлилась опять и пошла искать мамуленьку.

Если она горит желанием здесь оставаться и далее, то уже без меня! Я – домой! На свою крышу! К своей собаке! Своей недорисованной кошке! Своей спокойной, мирной, одинокой, самодостаточной жизни!

Без мужчин! Женатых! Неженатых! Молодых! Немолодых!

Домой!

К счастью, мамуленьке самой здесь отчего-то резко разонравилось, потому что, увидев меня, она стремительно подхватила мой локоть и буквально полетела к стоянке, поминутно оглядываясь, словно ее преследовали.

Выглядела она взъерошенной, глаза горели дурным блеском, помады на слегка припухших губах не было. Похоже, разговор с Юрием получился более чем продуктивным.

Я, решив, что впереди еще долгое приятное путешествие по МКАД, и все успею узнать, понятливо помалкивала.

У самой с прической и губами непорядок.

Но ожидания мои не оправдались.

В машине мамуленька, рявкнув, чтоб пристегнулась, втопила так, что у меня глаза вылезли, и вернулись в орбиты уже практически у самого дома.

В очередной раз рявкнув что-то невразумительное, меня практически вытолкали из машины и свалили, пройдясь юзом на повороте.

Да, нескоро она успокоится. И здесь я ей не помощница.

Какая бы ни была современная, моя мама меня как подружку никогда не воспринимала и перипетиями личной жизни не делилась. Соблюдала дистанцию. Причем, работало это только в одну сторону, потому что от меня она отчета требовала постоянно. Само собой, фиг она его получала, но все равно настаивала, и с деликатностью бульдозера проезжаясь по тем моим парням, которые имели несчастье засветиться со мной рядом.

А для всяких задушевных бесед у нее была лучшая подруга, Дарья. Скорее всего, к ней и рванула. Теперь будут сидеть до утра с вином, и обсуждать мужиков-придурков.

Я, нисколько не сожалея о том, что мне не выпала честь выслушивать мамуленькины страдашки, поплелась к подъезду, по пути раздумывая о том, почему это мой организм стал таким избирательным в плане обычного секса. Не сказать, что я раньше особо увлекалась, конечно. Школа, плюс художка, потом институт. Занята, короче говоря, всегда. Но и не совсем уж курица бестолковая. Вполне уже знаю свое тело, понимаю, чего хочу… И Вадим сегодня старался… И, наверно, раньше я при таком настрое, точно бы ему позволила… Многое… А сейчас как отрезало. Странно это все, конечно.

А на соседа-мальчишку реагирую. Вот куда это годится? Никуда не годится.

А вот и он, прямо на ловца.

Стоит возле своей двери, красивый до невозможности в очередной яркой футболке. Ковыряется в замке.

Я подошла.

– Привет!

– А… Привет…

Он шелкнул замком, но дверь открывать не спешил, привалился к стене, наблюдая за мной. Взгляд его был странно блестящим, движения нарочито вальяжные.

Я вставила ключ в замок, решив не вступать в переговоры, и в то же время стараясь не злить его. Спать хотелось невозможно как, а время еще детское, вполне мог из вредности мне веселье устроить.

– Ты откуда такая?

– Какая?

Так, не срываться, не беситься. Да, тон хамский, но это не повод, не повод…

– Раздетая…

– В каком смысле? – я удивленно повернулась к нему, затем провела на всякий случай по подолу рукой, проверяя, не задрался ли где.

– Да как девочка-нимфеточка выглядишь, мечта папика…

– Хватит мне хамить, пока.

Но я не успела уйти, Витенька сделал шаг, всего один, и сразу же покрыл расстояние от своей двери до моей.

Положил ладонь на дверь, не давая мне ее открыть. Наклонился.

Резко пахнуло алкоголем. Бог мой, да он выпил! И кто же ему алкоголь продал? Хотя, восемнадцать же… Уже можно, к сожалению.

– Я и не начинал…

Опять этот голос! Хрипловато-чувственный, тяжелый. Бьет прямо в грудь, расползаясь по всему телу, накапливаясь в низу живота.

Ноги дрогнули. Бежать! Бежать! Срочно бежать!

– Пропусти меня! Ты выпил!

Как сипло звучит мой голос… Отвратительно. Зачем он так смотрит? Я же не смогу, я же…

– Немного. Тебя не было весь день. Где гуляла, кошка?

– Не твое дело, не собираюсь отчитываться перед сопляком!

Ну надо же его хоть как-то на место ставить! И домой мне надо! И на три замка закрыться! Чтоб не слышать, не видеть, не чувтсвовать!

Мне же не нравится запах спиртного? Отчего же так одурела в момент? Смотрю и не могу оторваться от его ямочки между ключицами, от его шеи мощной, щек, покрытых щетиной, мягкой на вид.

И в глаза смотреть не могу, не буду! Пусть уйдет. Ну что ему надо от меня?

Пусть обидится и уйдет.

– Мое!

Витенька резко нагнулся еще ближе, прижал меня к двери другой рукой и жадно поцеловал. Совершенно неожиданно для меня. Скорее всего, именно от неожиданности подогнулись коленки, и я вынуждена была ухватиться за широченные плечи. Просто чтоб не упасть. А Витенька помог, подхватив меня под попу и усадив на бедра одним слитным движением. Я даже ахнуть не смогла, сообразить ничего не успела. Он не выпускал мои губы, целуя яростно и жестко. Не было в нем той искушенности и умения, что у Вадима. Не было мягкости и продуманных зрелых движений.

Только бешеный напор, оголтелое желание взять свое во что бы то ни стало, жестокость, ярость. Он, как зверь, кусал мои губы, прорывался языком в безвольно распахнутый рот, забирая силой все, что хотел. Я не могла опомниться, только тихо стонала от жажды и боли, чувствуя себя слабой и беспомощной добычей в лапах зверя. А он не останавливался, ощупывал, обхватывал, сжимал, рыча сквозь поцелуй что-то невразумительное.

Я до сих пор не понимаю, что дало мне силы остановить его. И самой остановиться.

То ли внезапно зашумевший лифт, то ли послышавшиеся шаги в подъезде, то ли мое, готовое разорваться, сердце, но но в какой-то момент, когда сосед уже практически оторвал меня от двери и сделал шаг по направлению к своей квартире, утаскивая мое безвольное тело к себе для дальнейшего использования, я внезапно резко вывернулась из крепких ладоней, толкнула не ожидавшего такой подставы парня и залетела к себе, сразу же закрыв дверь на замок.

– Катя! – его разчарованный рык услышал, наверно, весь подъезд, а если и до кого-то не дошло сразу, то следующие нецензурные слова и грохот кулаков по двери точно раскрыли картину во всей ее неприглядной полноте.

Я не стала слушать, направляясь на подгибающихся ногах в ванную.

Набрала воды, содрала с себя ненавистное платье-дразнилку и погрузилась в пену.

Витенька бушевал еще минут десять, пытаясь меня выманить за дверь сначала угрозами, затем уговорами. Затем просто стучал так, что стены сотрясались.

Я лежала в горячей воде, закрыв глаза, отрешаясь от ситуации. За дверь я была спокойна, не выбьет, за нервы соседей тоже не особо переживала. Как и за свою репутацию.

Плевать.

А вот то, что мое предательское тело, похоже, окончательно сдурело, делая такой глупый несуразный выбор, вот это очень, очень, очень плохо.

Губы у меня горели, щеки, натертые совсем не мягкой, как оказалось, щетиной – тоже. Я провела ладонью по бедру, поморщилась. Синяки будут, очень уж жестко держал, психопат малолетний. Ни в чем нет меры.

И у меня, похоже, тоже нет меры в нем.

И надо что-то с этим делать.