Текст книги "Москва купеческая. Как купцы себе и нам столицу построили"

Счастливые и трагические годы в жизни Щукина-коллекционера меняли «настроение» его собрания. Покупка картин и других произведений искусства не менее творческий процесс, чем их создание. Коллекция – это отражение характера, вкуса, настроения ее создателя. И на примере Сергея Ивановича это видно особенно ярко.

Неизвестно, когда Сергея Ивановича посетили первые мысли о создании собственной коллекции. Но к делу он приступил, по сравнению со своими братьями, да и другими коллекционерами, достаточно поздно. В 1898 году Щукин впервые появился в парижской художественной галерее Поля Дюран-Руэля в сопровождении Федора Владимировича Боткина, приходившегося ему родственником по материнской линии, и братьев Ивана и Петра. Работы импрессионистов, скандальные, неоднозначно воспринимаемые в арт-мире, поразили его. Одним из первых приобретений Сергея Ивановича было полотно Сезанна «Цветы в вазе» и «Скалы в Бель Иль» Моне. Другой покупкой стало полотно Эдуарда Мане «Сирень», в дальнейшем он приобрел еще 13 работ художника.

До 1904 года у Щукина-коллекционера был «импрессионистический» период. Его собрание пополнилось полотнами Гогена, Сезанна, Дега, Ван Гога, Дерена, Руссо, Ренуара, Писсаро, Тулуз-Лотрека, Родена и Сислея, а также произведениями менее известных мастеров. С 1903 по 1908 годы он активно приобретал работы постимпрессионистов – Поля Сезанна, Поля Гогена и Винсента Ван Гога. Следующим увлечением Щукина-коллекционера стали фовисты. С 1906 года интересы Сергея Ивановича были сосредоточены на творчестве Анри Матисса, с которым он познакомился в мае того же года и с которым у него сложились близкие приятельские отношения.

В 1909 году по заказу Щукина Матисс приступил к созданию двух своих, пожалуй, самых известных панно «Музыка» и «Танец». В том же году художник представил их публике, отзывы которой были отнюдь не лестными. Испугавшись впечатления, которое могут произвести эти работы, Щукин отказывается от них и возвращается в Москву. Однако в поезде, по дороге, он решает, что возьмет к себе в союзники время. Именно оно рассудит, ошибся Сергей Иванович или нет. Панно все же приедут в усадьбу в Знаменском переулке и займут предназначенное для них место на парадной лестнице дома.

Именно по приглашению Щукина в 1911 году Анри Матисс посетил Москву. Художник уже давно хотел лично познакомиться с культурой страны, о которой так много слышал от Сергея Ивановича. Он посещает различные мероприятия, везде его принимают как самого дорогого гостя, что Матиссу, безусловно, льстит. В своих открытках жене Анри Матисс описывает свои впечатления от яркой, самобытной Москвы, сокрушается о том, что ему не удалось увидеть императора и познакомиться с русской зимой, о которой он столь много слышал. Последнее неудивительно – Матисс приехал в октябре, переходном месяце от золотой осени к снежной зиме.

В это время в доме Сергея Ивановича проживали две девочки-подростка, которых Щукин взял на воспитание. Переживая о том, какое впечатление произведет на них обнаженная натура, изображенная Матиссом, Щукин делает дополнение от себя и закрывает фиговым листочком причинное место одного из музыкантов на панно «Музыка».

Самое сильное впечатление, которое увезет Матисс обратно во Францию, – знакомство с иконами из собрания Ильи Остроухова. «Не вам надо ездить к нам, а нам надо учиться у вас», – напишет он позже. Образы, над которыми работали французские художники, можно было найти в изображениях святых уже в XV веке.

Постепенно у Сергея Ивановича, как и у любого коллекционера, сформировались собственные правила приобретения новых произведений для собрания. Щукин никогда не покупал картину, если она не вызывала в нем внутренней дрожи, ощущения шока, полотна будто сами выбирали его. Следующее правило можно обозначить как «знакомство» с картиной. Будучи состоятельным заказчиком, Сергей Иванович оставлял за собой право вернуть картину в течение определенного срока, если она не «приживалась» в его доме. Так он поступал редко, стараясь давать себе шанс распознать смыслы, которые вкладывал в картину художник.

Увлечения Щукина тем или иным художественным направлением сменялись. Закончив собирать, например, импрессионистов, он уже никогда к ним не возвращался. (Один раз он, правда, сделал исключение. В момент, когда его брату Петру понадобились средства, Сергей Иванович выкупил принадлежавшие ему полотна импрессионистов.) Картины закончившихся для него периодов Сергей Иванович перевешивал подальше, оставляя в постоянной экспозиции только художников, представлявших интерес в текущий момент.

После смерти супруги Щукин задумывается о перестройке особняка. В 1908 году работы по проекту Льва Кекушева были закончены, собрание стало общедоступным. Его посещали художники, студенты, ценители искусства, у которых не было возможности лично съездить в Париж и увидеть самые современные произведения. Под влиянием работ, увиденных в Знаменском, формировался новый взгляд молодых российских живописцев (что, надо сказать сильно раздражало их учителей-академистов). Именно влиянием Щукина будут объяснять развитие в нашей стране авангардного направления.

Удивительно, но именно Анри Матисс познакомил Щукина с его следующим увлечением – Пабло Пикассо (обычно художники боятся конкуренции и не готовы делиться вниманием обеспеченных заказчиков). В 1909 году Сергей Иванович приобрел его первую картину и в течение пяти лет смог создать крупнейшую на тот момент коллекцию картин художника (всего 51 полотно), среди которых были «Любительница абсента», «Старый еврей с мальчиком» и «Женщина с веером» кубистического периода.

Достаточно обширным было и собрание картин Поля Гогена, яркие краски которых становились источником радости для Сергея Ивановича. Именно к полотнам этого художника Щукин обращался в самые темные дни. Шестнадцать картин Гогена висели в отдельной комнате близко друг к другу, как в иконостасе. Следующими увлечениями Сергея Ивановича стали художники Анри Руссо и Андре Дерен, их работы он приобретал вплоть до 1914 года, когда банки перестали отправлять переводы за границу из-за начала Первой мировой войны.

Революционные события в своей стране Сергей Иванович встретил относительно счастливым человеком. В 1914 году он вновь женился на пианистке Надежде Афанасьевне Конюс (урожденная Миротворцева), дочери директора Новгородской гимназии. На момент знакомства с Сергеем Щукиным она была замужем за пианистом Львом Конюсом, в первом браке воспитывала двоих детей.

Надежда Афанасьевна Щукина (Конюс)

История их знакомства интересная. Сначала Щукин обратил внимание на Веру Скрябину, которая уже долгое время состояла в сложных отношениях со своим мужем, композитором Александром Скрябиным. Муж и жена не жили вместе, но на развод Вера Ивановна не согласилась даже ради отношений с Сергеем Ивановичем. Зато познакомила его со своей подругой, ею и оказалась Надежда Конюс. В 1915 году у супругов родилась дочь Ирина. Сергею Ивановичу на тот момент было уже шестьдесят три года.

Беспокоясь о безопасности своей новой семьи, Щукин отправляет их в 1917 году в Германию. Из Москвы они уезжают в спешке, обзаведясь поддельными паспортами, пряча драгоценности в большой кукле Тамаре, принадлежавшей Ирине. На границе нарядная кукла вызвала вопросы, ее пытались забрать, чтобы осмотреть, но трехлетняя девочка расплакалась. Игрушку вернули, а вместе с ней и ценности, которые позволили семье безбедно существовать в будущем. Впрочем, за границей оказались не только драгоценности, но и значительный личный капитал самого Сергея Ивановича, который он, будто предчувствуя развитие событий, в 1914 году перевел на счет Svenska Handel Bank в Стокгольме.

Сам Сергей Иванович оставался в Москве, заботясь о своей коллекции. В ноябре 1917 года он попросил принять его галерею на хранение в Музей изящных искусств и получил согласие, но в здании музея в то время не было отопления, и с переездом картин Щукин решил немного повременить.

Одним из вариантов сохранения галереи была передача ее в Кремль, в котором Игорь Грабарь собирался воплотить свой проект «Акрополь искусств». Но тут случился перенос столицы из Петрограда в Москву, и помещения Кремля понадобились для совершенно других целей.

10 марта 1918 года Сергей Щукин, который так и не смог сдать коллекцию на хранение ни в Музей изящных искусств, ни в Кремль, обратился в Комиссию по охране памятников и художественных сокровищ при Совете рабочих и солдатских депутатов с прошением о сохранении галереи, описи всех имеющихся там произведений и назначении в качестве хранителя своего зятя Михаила Келлера. В ноябре 1918 года усадьба в Знаменском вместе с картинами была национализирована. Но Сергей Иванович не увидел этого лично, в августе он вместе с сыном Иваном покинул Москву по фальшивым паспортам.

В 1923 году щукинское собрание было объединенно с коллекцией Ивана Абрамовича Морозова. Вместе они стали Государственным музеем нового западного искусства, который просуществовал до 1948 года, после чего картины были поделены между Эрмитажем и Пушкинским музеем. Долгое время многие работы хранились в запасниках, потому что показывать эти безыдейные буржуазные произведения советским гражданам считалось просто неприемлемым.

Оказавшись во Франции, Сергей вместе с супругой Надеждой и дочерью Ириной не нуждались. На деньги, которые Щукин перевел в иностранный банк, они смогли приобрести просторные апартаменты в 16-м округе Парижа и много времени проводили на побережье.

Средства позволили бы Щукину даже начать собирать новую коллекцию, но он этого уже не хотел. Картины остались в прошлом, вместе с безвозвратно ушедшей эпохой. Впрочем, он продолжал давать консультации начинающим коллекционерам. Сергей Иванович наслаждался спокойствием, любил наблюдать за балетными уроками Ирины, которая занималась в студии Матильды Кшесинской.

10 января 1936 года в возрасте восьмидесяти одного года Сергей Иванович скончался. Все произошло быстро и безболезненно, рядом с ним находились близкие родственники. Одного из самых значимых российских коллекционеров похоронили на семейном участке на Монмартрском кладбище, где изначально упокоился Иван Иванович Щукин.

От первого брака Сергея Ивановича остались только сын Иван и дочь Екатерина. Как сложилась их жизнь?

Выехав из Москвы вместе с отцом, Иван Сергеевич, подходящий под возраст мобилизации, вынужден был на время остаться в России. Вскоре он сумел добраться до Константинополя, а затем поселился в Париже, где изучал искусство в Сорбонне. В 1930-е годы Иван Сергеевич переселился в Бейрут, где до 88 лет продолжал вести семинары в Бейрутском университете, считаясь знатоком персидской миниатюры и одним из лучших востоковедов. В 1975 году он погиб в авиакатастрофе.

Иван Сергеевич Щукин

Дочь Екатерина дважды была замужем. Ее первым мужем стал Петр Христофоров, на свадьбу семнадцатилетняя невеста надела красное платье, что в те годы считалось весьма экстравагантным. Впрочем, семейное счастье долго не продлилось, несмотря на рождение сына Ильи. Во второй раз Екатерина Сергеевна вышла замуж за графа Михаила Келлера. У супругов было пятеро детей, которым они дали весьма необычные имена – Руперт, Герман, Гарольд, Руфина и Каллиста. В 1922 году Екатерина вместе с мужем, детьми и пятью собаками смогли выехать через Петроград в Ригу, а затем в Германию.

Екатерина Сергеевна Келлер (Щукина)

Дочь Ирина Сергеевна, в возрасте трех лет покинувшая Россию, до конца жизни будет жить во Франции. Во время Второй мировой войны она, втайне от матери, выйдет замуж за офицера Свободной Франции и участника Сопротивления Пьера Делон-Фурко. В 1942 году у них родится сын Андре, который проделает огромную работу по сбору информации о коллекции своего знаменитого дедушки.

Часть 2
Самые экстравагантные купцы Москвы

Загадочная смерть молодой жены, ручная тигрица и бурная жизнь Михаила Хлудова

Детская больница на Девичьем поле. Большая Пироговская улица, 19

Купеческое сословие в Российской империи всегда было окружено огромным количеством шуток, насмешек, баек и стереотипов. Их обвиняли в скупости, хитрости, отсутствии вкуса, желании получить выгоду для себя любым способом. Картины, рассказы и пьесы описывают удалые поступки купцов, их храбрость и житейскую мудрость. Если бы нужно было назвать одного купца, который воплощает в себе сразу все стереотипы и представления об этом сословии, то я бы без раздумий назвала Михаила Алексеевича Хлудова. За свою недолгую жизнь он успел проявить себя талантливым предпринимателем, храбрым воином и человеком, о котором ходили легенды везде, где бы он ни появлялся.

Михаил Алексеевич – представитель одной из самых известных в Российской империи купеческих фамилий, связанных с текстильной сферой. Первым Хлудовым, оказавшимся в Москве, был Иван Иванович, уроженец Егорьевского уезда Рязанской губернии. Будучи подростком, он начал уходить из родных мест, считавшихся малоплодородными, на заработки в Москву, занимаясь перегоном и торговлей скотом.

Крестьяне Егорьевского уезда занимались ткачеством, прядением, изготовлением ткацких станков. Иван Иванович с детства видел эту модель бизнеса, поэтому, когда ему, уже в Москве, представилась возможность заняться изготовлением тканей, эта сфера не казалась ему незнакомой.

Вид на Швивую горку. XIX в.

По одной из семейных легенд, на переезд тогда уже тридцатилетнего Ивана Ивановича уговорила жена Меланья Захаровна (урожденная Щекина). Ее дядя Афанасий Щекин был состоятельным купцом первой гильдии, который сделал состояние на варке пива, его производство находилось на Швивой горке в Москве. У Афанасия был сын Илья, который не мог унаследовать семейное дело из-за слабого здоровья, поэтому, видимо, и возникла идея переезда Меланьи с мужем в Москву. Молодая семья вместе с детьми Тарасом, Савелием и Татьяной сначала поселилась у дяди, а вскоре обзавелась и собственным домом неподалеку.

В Москве Иван Иванович вспомнил о текстильном деле и открыл сначала небольшое производство кушаков, а затем перешел на производство хлопчатобумажной ткани, которая всегда пользовалась спросом. Это приносило неплохой доход, и дядя Меланьи Захаровны решил вкладывать деньги от пивоваренного завода в дело зятя.

Кушаки – это пояса, или подвязи, сделанные из широкого и длинного куска ткани. Они отличались украшениями и цветом, их длина могла достигать пяти метров. Кушаки служили не только по прямому назначению, но и как отличительный знак. Так, например, извозчики выбирали кушак того или иного цвета в зависимости от ведомства, к которому они принадлежали.

Подросшие сыновья Тарас и Савелий стали помогать отцу. Поначалу Хлудовы делали все своим руками, и только со временем появилась возможность нанять работников и приобрести дополнительные станки. Вскоре Иван Хлудов решает снять собственную палатку в Гостином дворе, чтобы торговать там своей продукцией (до этого он только поставлял товар для других продавцов). Информация о качественном товаре Хлудова быстро распространяется. К нему начинают приезжать оптовые покупатели из других губерний. Иван Иванович и сам стремится расширить географию продаж – ездит на Ирбитскую ярмарку на Урале, чтобы найти покупателей из Азии.

Московские торговые ряды. XIX в.

В 1824 году, спустя семь лет после переезда, Иван Иванович поступил в третью гильдию московского купечества. Через три года, в 1827 году, в архивных документах торговцев Гостиного двора было указано, что Хлудов владел не только кушачной фабрикой, но и приобрел две собственные лавки в Китай-городе – в Гостином дворе и в Торговых рядах.

В 1835 году, в возрасте всего 49 лет, Иван Иванович скончался, оставив своей жене и сыновьям в наследство 200 000 рублей. Во главе дела становится жена Меланья Захаровна, сыновья активно ей помогают. Тарас Иванович занимается сбытом продукции, Алексей и Герасим развивают семейный бизнес. Помимо производства кушаков, Хлудовы занимались производством хлопчатобумажной ткани: саржи, плиса, нанки. Для сокращения издержек они раздавали хлопчатобумажную пряжу ткачам-надомникам, которые изготавливали ткани. Готовые изделия Хлудовы забирали и продавали на ярмарках и в своих московских лавках.

В 1842 году сыновья Ивана Ивановича, за исключением Тараса, который к этому времени уже умер, становятся купцами первой гильдии и открывают свой собственный торговый дом «Алексей, Назар, Герасим и Давид Ивана Хлудова сыновья». У Хлудовых возникает идея создания собственной бумагопрядильной фабрики. Для этого братья выбрали очень удачное время. Государство в те годы не только активно поддерживало купцов как активных и амбициозных людей, способных помочь в развитии экономики, но и было заинтересовано в производстве качественной бумажной пряжи.

Готовая бумажная пряжа в те годы закупалась в основном в Англии, а хлопок-сырец выращивали в южных штатах США. Россия находилась в зависимом положении. Во-первых, до 1840-х годов Англия запрещала вывоз станков за пределы страны. То есть готовую пряжу купить можно, а станки для ее производства – нет. Когда ситуация наконец изменилась, Хлудовы, несмотря на большие риски, решили ею воспользоваться. Во-вторых, Англия, а вслед за ней и все остальные страны зависели от урожая хлопка и от многих других факторов, которые неминуемо возникают, когда речь заходит о доставке из столь удаленного региона. Понимая это, Россия делала все возможное для появления бумагопрядильных фабрик.

Для строительства фабрики Хлудовы получают участок в родном Егорьевске, на берегу реки Гуслица. Земля была непригодна для земледелия, поэтому стоимость аренды оказалась очень низкой. Вскоре после открытия первого корпуса фабрики Алексей Иванович отправился в Ливерпуль, чтобы начать переговоры о покупке механических веретен – станков для изготовления пряжи. Удивительно, но на такую дальнюю поездку, требовавшую оформления множества документов, Алексей Хлудов решился, совершенно не владея иностранными языками и ни разу до этого не бывав за границей. Конечно, он воспользовался услугами переводчика и посредника, но это совершенно не умаляло его смелости.

Егорьевская мануфактура Хлудовых

Спустя четыре месяца, в начале 1845 года, Алексей Иванович возвращается домой, выполнив две свои основные задачи. Во-первых, он привозит с собой мастера по прядильном делу Томаса Уотсона, который должен был научить работников хлудовского предприятия работать на английских станках, а во‑вторых, сами станки. В будущем директорами и главными инженерами на всех предприятиях Хлудовых будут исключительно англичане, что, порой, вызывало недовольство и недопонимание со стороны русских работников. А количество закупленных станков было столь большим, что Хлудовы не только использовали их на собственных предприятиях, но и продавали своим конкурентам, зарабатывая на этом неплохие деньги.

На протяжении 1850-х годов дело братьев Хлудовых стремительно развивается. Все больше партий хлопка из Америки и Англии приходит на их имя, все больше качественной ткани они производят. Братья решаются на расширение производства и строят новый фабричный четырехэтажный каменный корпус, выписывают новые прядильные машины. О модернизации Хлудовы не забывали никогда, и раз в 10–15 лет они меняли оборудование, каждый раз выбирая самое лучшее и современное из имеющегося.

В 1853 году Хлудовы становятся почетными гражданами города, получают право размещать на своих вывесках, товарах и деловой документации государственный герб – знак качества, о котором мечтал каждый фабрикант того времени.

Не забывали братья и о расширении ассортимента производимой продукции. В 1851 году они открыли льнопрядильный цех для выпуска льняной пряжи. И вновь из Англии выписываются современные машины и паровые котлы. Цех проработал 10 лет, а затем Хлудовы решили перевести производство в Ярославль, поближе к местам, где растет сырье. Так появилась Норская мануфактура. Хлудовы понимали, что одной их главных их забот было качество продукции. Без этого ни одно их производство не смогло бы существовать долго. Льняная ткань, производившаяся на мануфактуре, поставлялась на нужны Российской армии для пошива нижних рубах. Образцы продукции Хлудовы представили на Всемирной выставке 1867 года в Париже, получив бронзовую медаль. За свои заслуги по развитию промышленности Российской империи Алексей и Герасим получили звание мануфактур-советников – высочайшее признание заслуг со стороны государства.

Тем временем ситуация на Егорьевской мануфактуре становится нестабильной – в Америке началась Война Севера и Юга, одной из причин которой было желание победить рабство, процветавшее в южных штатах. Рабский труд использовался в том числе и при сборе хлопка. В таких условиях поставки были невозможны; фабрики, в том числе и хлудовская, начали испытывать острую нехватку сырья. Закупочная цена на хлопок, который еще продавался, была такой высокой, что не имело никакого смысла производить ткань.

Тогда Алексей Иванович решается на рискованный шаг. Он отправляет своего старшего сына Ивана в Америку, чтобы тот напрямую договорился с поставщиками о закупках. Прежде чем мы поговорим об этой авантюре, давайте поближе познакомимся с уже третьим поколением купцов Хлудовых, к которому относится и главный герой этой главы Михаил Алексеевич.