Книга: Испытано в небе - Марк Галлай

При испытаниях самолетов с реактивным двигателем, который нельзя было использовать, летчикам приходилось осуществлять так называемые буксирные полеты. «Двигателя нет? Ну что ж, будем летать без двигателя!» Игорь Иванович Шелест был участником первого в СССР воздушного поезда, состоявшего из самолёта-буксировщика Р-5, который пилотировал лётчик Н.В. Федосеев, и трех буксируемых им планёров Г-9, на которых летели пилоты-планеристы С.Н. Анохин, Н.Я. Симонов и И.И. Шелест. Весной 1934 года поезд благополучно перелетел из Москвы в Крым, положив этим начало целой полосе увлечения воздушными поездами всяческого вида, начиная от одновременной буксировки одним самолётом одиннадцати планёров и кончая «цепочкой», при помощи которой был дотащен в стратосферу планёр, уже упоминавшийся в этих записках. Это тот самый Шелест, автор отличной книги «Лечу за мечтой». Галлай описывает поражающие воображение случаи, когда буксировочный трос рвался и свисал на несколько метров до земли, что делало невозможной посадку самолета. Галлай подробно останавливается на испытаниях турболета. Испытывать турболёт поручили лётчику-испытателю Юрию Александровичу Гарнаеву. Это еще один пример трагичности судьбы талантливого человека и летчика. Его сперва уволили из армии, якобы за нарушение секретности режима и несколько лет он провел в заключении. Затем, по освобождении, его все-таки взяли назад в авиацию. Он занимался проблемой перелива горючего в воздухе из одного самолёта в другой. Возглавляли эту группу не учёные и даже не дипломированные инженеры, а профессиональные лётчики-испытатели В.С. Васявин и И.И. Шелест. Но потом пришла очередная волна проверок и «чисток» и Юрия Гарнаева, как человека с нечистой анкетой, вновь выгоняют из авиаотряда. Не просто выгоняют, а и изъяли пропуск на аэродром. Только из-за ограды мог он видеть, как взлетают, уходят в зону испытаний, возвращаются, заходят на посадку те самые самолёты, тёплые штурвалы которых всего несколько дней назад дрожали в его руках. Только для того, чтобы продолжать видеть самолеты, он устраивается работать смотрителем клуба, находящегося по соседству с аэродромом. Безвременная смерть настигла этого выдающегося лётчика в августе 1967 года тоже на нестандартной работе — тушении лесных пожаров с вертолёта… Галлай превосходно описывает случаи небрежного отношения к летчикам. Но не забывает о летчиках, которые «работали на фирму». Сработать на фирму — иными словами, помочь конструктору самолёта, не теряя времени на всякие исследования, искания, доводки, переделки, быстренько воткнуть машину в серию. А это значит, утаить от своих товарищей наличие дефектов у машины! В то же время, приемная комиссия частенько не доверяла испытателям, опускаясь до оскорблений и обвинений летчика в обмане. Это пришлось Галлаю испытать на себе при испытаниях прицела. «— А вы уверены, что Галлай прицеливается действительно по индикатору прибора? Не подсматривает он в щёлку из-за шторки?» - говорили члены комиссии при нем. Кстати, и Галлаю пришлось испытать на себе «прелести» репрессий. «Короче говоря, весной пятидесятого года я удостоился чести открыть своей скромной персоной довольно длинный список лётчиков, откомандированных в порядке «очищения засорённых кадров» под разными предлогами из родного нам института. Испить сию горькую чашу пришлось и Рыбко, и Капрэляну, и Якимову, и Тарощину, и Гарнаеву, и Эйнису, и другим лётчикам, немало потрудившимся как в прошлом, так и в будущем, когда окончилась эта мутная полоса нашей жизни.» Вернуться в авиацию Марку Галлаю помогла Валентина Гризодуб. Очень тепло Марк Галлай отзывается и о представителе группы учёных, заложивших основы лётных испытаний. Это был Макс Аркадьевич Тайц. Кстати, именно этот человек предложить заменить рифлёный гофр обшивки самолетов на гладкую перкалевую обшивку. Как-то раз, Макс Аркадьевич, для того, чтобы самолично убедиться в том, как работает одни из испытуемых приборов, тайком пробрался в самолет принял участие в очередном испытательном полёте на нем. Когда Чесалов (тот самый участник подготовки рекордных полётов М. М. Громова, В. П. Чкалова, В. С. Гризодубовой) увидел нарушителя и, высунувшись из окна — так прямо с третьего этажа, — грозно вопросил: на чем, для чего и с чьего разрешения Тайц уходил в воздух? На не вполне внятные (особенно по последнему пункту — «с чьего разрешения») ответы Макса Аркадьевича последовало категорическое и весьма громогласное распоряжение: — Я не разрешаю вам летать на всяком… дерьме!

Интересные факты: 1.Первым советским лётчиком, вписавшим своё имя в таблицу официальных мировых рекордов динамического потолка, был В.С. Ильюшин. Летом 1959 года на самолёте Т-431 он достиг высоты 28852 метра, перекрыв достижение американского нилота Г. Джонсона более чем на 1000метров. Через некоторое время американец Джо Джордан вернул рекорд своей стране, набрав более 31 километра высоты. Но весной 1961года-памятной космической весной! — лётчик-испытатель Г.К. Мосолов на самолёте Е-66 вырывается на 34714 метров от Земли!

2.По инструкции, командиру корабля перед вылетом полагалось предупредить членов экипажа высокопарными словами ««Экипаж, взлетаю!». Марк Галлай, как, впрочем, и большинство его коллег, перед началом разбега почти всегда говорил: «Поехали!» Это же слово произнес Юрий Гагарин, что летчики посчитали не просто желанием космонавта разрядить напряженность, повисшую в воздухе, но и как привет всем летчикам.

3. В то летнее раннее утро, когда АНТ-25 Чкалова, Байдукова и Белякова взлетал с бетонной дорожки подмосковного аэродрома, чтобы, пролетев над Северным полюсом, через 63 часа 16 минут приземлиться в Америке, в то утро среди многих присутствующих, которые пытались предсказать место отрыва, верно определил его один лишь Туполев.