Текст книги "Сказки для Саши"

ПРО ШЕЛЬМУ

На высокой горе стоял высокий дом. И в том доме на самом высоком этаже жила жутко злая хитрющая тётка, которую все в округе прозвали Шельмой.

У Шельмы было три глаза. Первым она смотрела, вторым подсматривала, а третьим подмигивала.

Ещё у неё было два рта и одно ухо. Причём, ухом она ела, а ртами слушала, а точнее, подслушивала.

Нос у Шельмы вообще отсутствовал. Вместо него были просто две дырочки, из которых при выдохе шёл дым, а при вдохе раздавался свист.

Шельма считала себя очень умной, а потому каждый вечер смотрела телевизор. Всё ей не нравилось, всех подряд она ругала, но смотрела. Особенно она любила смотреть и ругать передачу «Спокойной ночи, малыши». Но ругала она так:

– Очень хорошую дрянь сегодня показывали.

Мне лично ужасно понравилось.

И было непонятно, что она говорит. Если «дрянь», то как это «дрянь» может быть «хорошей». А если «понравилось», то разве можно сказать «ужасно»? Ведь «ужасно» – от слова «ужас». Ещё она могла сказать так:

– Чудесная пакость!.. Изумительная какашка!

Вот такая Шельма. Чтобы её понять, надо было всё наоборот понимать.

Поэтому никто с ней в округе не разговаривал. Все предпочитали обходить Шельму стороной.

И так было до той поры, пока не появился в тех краях один странный бродяга по имени Сикось-Накось.

Познакомился он с Шельмой и повадился к ней в дом ходить. В первый раз она его встречает у порога и говорит:

– Ну, чего ты ко мне пришёл?.. Я же тебя не приглашала…

А Сикось-Накось смеётся:

– Потому-то и пришёл. Ох, и нравишься ты мне, Шельма!

В другой раз она достала метлу:

– Входи! – говорит и по башке бродягу метлой – хлоп!

А он не обиделся, опять смеётся:

– Вот здорово!.. От тебя, Шельмы, я другого и не ожидал!

В третий раз приходит Сикось-Накось.

– Здравствуй Шельма, я к тебе не с пустыми руками… Я тебе торт в подарок принёс.

Она хватает торт и ему в лицо – шмяк!

– Очень мне он нужен! – кричит.

А Сикось-Накось морду даже не вытер, и этой своей невытертой мордой хохочет:

– Ну, Шельма!.. Ну, ты даёшь!

Вот так он к ней ходил-ходил, да вдруг и перестал. Шельма-то привыкла к его визитам, а он не приходит. День не приходит, два…

Заволновалась Шельма. Что случилось?.. Где Сикось-Накось?.. Почему к ней в гости не идёт?

Совсем скисла Шельма, даже телевизор перестала смотреть. Молча сидит у себя дома и даже никого не ругае

На тридцатый день стук в дверь. Спрыгнула Шельма с кровати, отворяет, а там Сикось-Накось с цветами стоит.

Шельма от радости аж заикаться начала.

А Сикось-Накось ей:

– Вот, – говорит, – я пришёл. А ты, наверное, меня и не ждала.

– Почему не ждала?.. Очень даже ждала, – отвечает Шельма и впервые не ругается, и её можно понять.

– Ну, тогда ладно, – говорит Сикось-Накось, – тогда не буду больше бродягой. Буду у тебя до конца жизни жить и смотреть вместе с тобой телевизор. Хорошо?

– Хорошо-то хорошо, – отвечает она ему и впускает в дом. – Да ничего хорошего!

Всё-таки Шельма, она и есть Шельма, иначе не могла.

13 НОЖЕЙ

Когда-то давно в ящике нашего кухонного стола лежало 13 ножей. Все как на подбор – красивые, блестящие, только тупые.

И вдруг с какого-то времени стали ножи пропадать. Один за другим… Всё меньше и меньше их становилось, пока не остался всего один, самый, может быть, сверкающий и самый тупой.

И вот какую поучительную историю он мне рассказал:

– Да, нас поначалу действительно было 13. Мы были братьями и казалось, мы самые сильные, самые удалые ножи в мире… Но кто-то сказал: «13 – несчастливое число. И потому не быть вам никогда счастливыми».

И тогда мы избавились от одного нашего брата. Решили, что так будет лучше. Но лучше не стало – и решили мы играть в футбол одной командой за сборную нашей кухни, а нам говорят:

– В футбол играют 11 участников. Один нож у вас лишний.

Пришлось избавиться ещё от одного, да только теперь нам говорят:

– Футбол не ваше дело. Вы – ножи, вам надо другим заниматься.

– Чем?

– Ну, резать что-то… или кого-то… Или – в крайнем случае, стругать…

Стали устраиваться на работу. Нам говорят:

– Можем взять семерых. Больше у нас нет рабочих мест.

Осталось нас семеро. Тут двое попали в пьяную драку, чья-то кровь из-за них пролилась, забрали наших братьев, как вещественное доказательство преступления, – и вот нас уже пятеро…

Зашли вместе в ресторан – столик на четверых. Единственный свободный… Сами понимаете – так хотелось посидеть… Посидели… Вчетвером…

А вышли из ресторана уже втроём – один из нас связался с официантом, который нас обслуживал, и остался работать в кабаке.

Правда, втроём мы тоже недолго были. Сначала одного потеряли – когда ехали куда-то в каком-то поезде, потом другой исчез – говорят, сломался, когда им стали рубить сухой лёд для дымовой машины, используемой в концерте рок-звезды.

В общем, остался я на старости лет один, без никого. Решил вернуться на родную кухню, здесь и доживаю последние дни, никому не нужный, ни на что не годный.

А ведь все мы могли прожить совсем другую жизнь, – печально закончил свою историю старый тупой нож и лёг на свое пустое место в ящик.

РАЗГОВОР В УГЛУ

Однажды я читал газету, сидя в кресле, и задремал. А когда проснулся – вдруг слышу – вещи, вещи, стоящие в углу, разговаривают. Я сделал вид, будто продолжаю спать, а сам стал слушать их разговор.

– Когда я была маленькая… – сказала старая галоша.

– Никогда ты не была маленькой, – перебил её не менее старый ботинок. – Ты всегда была такой же точно, как и сейчас.

– Да я не в том смысле. По размеру, конечно, я та же, но по возрасту… я, несомненно, выглядела лучше…

– Не ври. Ты всегда была старой галошей. Я тебя знаю, я тысячу раз влезал в тебя, когда был дождь.

– Да!.. Ты меня любил… Ах, как ты меня любил, дорогой! И почему-то всегда в плохую погоду. А когда светило солнышко, я тебе была не нужна совершенно, и ты тотчас забывал о моём существовании. Тебе не стыдно?

– Я о тебе думал. И всегда желал тебе только хорошего.

– Однажды, ты помнишь, мы пошли с тобой в театр и ты… ты был так увлечён мною, что даже не снял меня… не оставил в гардеробе… Я запомнила это на всю жизнь!

– Ещё бы!.. Три часа я страдал, боялся, что нас увидят вместе. Даже на сцену из-за тебя не смотрел.

– А я получила огромное удовольствие. Я прослушала всю пьесу и пошла домой такая счастливая.

– Это я пошёл. Ты всегда делала только то, что я.

– Я всегда была к этому готова. Но ты совершенно не пользовался моим расположением.

Сколько раз ты выскакивал на улицу без меня, вляпывался в лужи, в грязь, и мокрый, несчастный, какой-то побитый возвращался домой. А ведь я могла помочь тебе, я могла взять на себя все эти удары камней, которые встречались на твоём пути. И сегодня, если бы ты вёл себя тогда по-другому, ты бы не выглядел таким старым, таким разбитым…

– Тихо ты!.. Разбудишь хозяина!.. Э, да он встаёт и идёт к нам…

Действительно, я не выдержал и подошёл к своим старым вещам.

Милые вы мои! Дорогие! Любимые! Как же долго я не надевал вас!..

Я с трудом натянул старый ботинок. Потом, кряхтя, нацепил старую галошу.

На улице было тепло и сухо, но мне так хотелось сделать им что-нибудь приятное.

САМАЯ ПЕЧАЛЬНАЯ СКАЗКА

А сейчас, Саша, я расскажу тебе самую печальную сказочку на свете. В одном итальянском лесу жил маленький Волчонок. А рядом – прекрасная собою Дочь дикого Кабана. Надо сказать, Волчонок в уединении очень страдал от переполнявших его желаний, а Дочь Кабана совсем была не похожа на своих родителей – она была красива, изящ на и стройна.

Они познакомились на лесной дискотеке и с того момента, как увидели друг друга впервые, начали тайно встречаться.

Почему тайно?..

Потому что много лет кабаны и волки враждовали между собой. Волки грызли всё живое и неживое в логовах кабанов, а кабаны беспощадно затаптывали волков. И те, и другие страшно боялись друг друга, но и ненавидели тоже страшно – они были непримиримыми врагами. И даже никак сам лесной царь – Тигр – не мог никак их примирить.

Но влюблённым всё было нипочём. В ночь после знакомства Волчонок пробрался к балкону дома, где жили кабаны и, пользуясь тем, что хозяева спали, проник в спальню их дочери, – там влюблённые впервые поцеловались и поклялись в верности друг другу. Папа Кабан мог в любой момент проснуться, и тогда… Но Волчонок смело шептал слова любви, а Дочь Кабана была безмерно счастлива их слушать…

А наутро случилось вот что. Один из семейства Кабанов – неистовый зверь по прозвищу Котяра – убил близкого друга Волчонка – существо непонятное, смесь саблезубого тигра и благородного оленя. Это существо имело умное утончённое лицо заморского кенгуру и обладало аристократическими повадками вольного степного коня. У этого непонятного существа был соловьиный язычок, с кончика которого то и дело выбрасывалось змеиное жало… Одни считали его неполучившимся поэтом, другие – ослом, потому что он и вправду много дурачился, принимая на глазах у всех вид осла.

И вот его не стало. Волчонок вскипел и тотчас загрыз убийцу своего друга.

Тогда Лесной Царь приказал Волчонку немедленно покинуть лес, чтобы его здесь никогда не видели. Ведь он хотел примирения, а примирения никак не получалось.

Глубокой ночью старый Филин тайно обвенчал влюблённых, после чего Волчонок, следуя приказу Лесного Царя, послушно убежал в соседнюю пустыню.

Но тут вдруг Папа Кабан, чтобы породниться с Лесным Царём, стал срочно сватать своей дочери пушистого полосатого Тигрёнка.

Что было делать несчастной Дочери дикого Кабана, чтобы избежать второго брака?.. Она в отчаянии бросилась к Филину, и тот дал ей снотворное лекарство, уложил её понарошку заживо в гроб, украшенный цветами, чтобы все подумали, что она умерла, а сам послал гонца-голубя к Волчонку, чтобы тот вернулся за своей любимой, и чтобы они могли теперь вместе удрать куда угодно, да поскорее, поскольку Папа Кабан уже назазывал гостей на завтрашнюю свадьбу.

Но в дороге голубь и Волчонок разминулись – Волчонок сам решил вернуться к своей юной жене.

Но что он увидел, когда пришёл к Филину, которого в тот момент не было дома?!..

Он увидел спящую в цветах прекрасную Дочь Кабана и в ужасе решил, что она умерла, а тут ещё пушистый Тигрёнок назвал себя её женихом…

Они сцепились, и их схватка была настоящей схваткой волка и тигра, только ещё очень молодых. Волк победил. Но горе его при виде мёртвой жены было столь велико, что он тут же принял смертоносный яд и умер.

Буквально в следующую секунду Дочь Кабана проснулась и, увидев своего мужа мёртвым, покончила с собой, потому что не желала жить на этом свете без своего любимого.

Тут прилетел опоздавший всего на несколько минут Филин, появился Лесной Царь, а с ним прибежали все волки и кабаны… Но никто уже не мог драться…

Все стояли в большом потрясении.

Папа Волк стоял, опустив голову.

И Папа Кабан смотрел в землю и ничего не видел.

И все молчали, чувствуя свою вину в смерти детей…

Лесной Царь выступил вперёд и сказал, что отныне волки и кабаны должны помириться и жить в мире во веки веков.

Хватит крови. Хватит убийств.

Пришла пора перестать быть волками и кабанами. Звери должны быть людьми. Каждое животное – стать человеком.

Потому что любовь сильнее вражды, сильнее ненависти.

И тут сказка кончается… Но я не сказал тебе главного. Эту сказку до меня рассказал для взрослых английский драматург Вильям Шекспир. Он-то всех зверей давно сделал людьми и присвоил всем героям человеческие имена.

Волчонка он назвал Ромео, а Дочь Кабана – Джульеттой.

Папу Волка и Папу Кабана соответственно Монтекки и Капулетти – это такие старинные итальянские фамилии. Непонятное существо у Шекспира носит имя Меркуцио, а настоящее имя Котяры – Тибальт. У пушистого Тигрёнка очень красивое имя – Парис.

Филин и Голубь под пером Шекспира превратились в Брата Лоренцо и Брата Джузеппе, а Лесной Царь сделался Герцогом Эскалом, который в конце представления в театре всякий раз говорит замечательные слова:

 
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.
 

Когда, Саша, ты вырастешь, обязательно сходи в театр и посмотри эту великую сказку о великой любви.

ПРО ХРЮШКУ

Одна Хрюшка очень любила фотографироваться.

Вот приходит она к Фотографу. И говорит:

– Ну-ка, щёлкни меня.

– Как?

– Так, – говорит Хрюшка и показывает, как.

Сфотографировал её Фотограф и говорит:

– Платите рубчик.

Заплатила Хрюшка рубчик и на следующий день приходит за снимком. Берёт, смотрит, он ей нравится, после чего говорит:

– Ну-ка, щёлкни меня ещё разок.

– Как?

– А вот так.

И показывает, как «вот так».

Сфотографировал её Фотограф и говорит:

– Платите два рубчика.

Заплатила Хрюшка два рубчика и назавтра снова приходит за снимком. Нравится он ей ещё пуще прежнего.

– Ну-ка, – говорит, – давай ещё разок щёлкни меня!

– Как?

– А вот этак!

И показывает, как «вот этак».

– Платите три рубчика!

Заплатила. А что делать, если нравится ей в разных позах фотографироваться.

Приходит назавтра опять за новым своим снимком. Любуется собой. Хочет, чтоб её ещё и ещё щёлкнули. А платить-то нечем! Денег-то в сумочке у Хрюшки совсем не осталось. Можно сказать, профотографировалась наша Хрюшка.

– Ну-ка, щёлкни меня ещё раз! – говорит.

– Пожалуйста, – говорит Фотограф. – Я вас фотографировал трижды: так, вот так и этак. Как теперь прикажете снимать?

– Сама не знаю. Как хочешь, так и снимай.

– Ну, хорошо, – говорит Фотограф. – Только это вам дороже обойдется.

– Сколько? – дрожащим голосом спрашивает Хрюшка, а сама знает, что в сумочке ничего, кроме французской косметики. Да и та уже на исходе.

– Платите пятачок! – говорит Фотограф.

– Ха! – обрадовалась Хрюшка. – На!

И отдала ему свой единственный и неповторимый «пятачок» – только бы сняться ещё разок.

Пусть без пятачка, но зато ещё её Фотограф щёлкнул!

Приходит на следующий день. И – о ужас!.. Какая страшная фотография!

– Не возьму, – говорит Хрюшка, – этот гадкий снимок. Я тут, – говорит, – сама на себя не похожа!

Долго Хрюшка после этого случая не фотографировалась.

Пока не вырос у неё новый пятачок.

Но теперь она фотографировалась только так и никак иначе.

ШЛИ ДВОЕ ПО ШОССЕ

Двое шли по шоссе. Один был Целеустремлённый, другой – Увлекающийся.

Они шли по дороге в город.

– Скорее! Не отставай! Мы не должны опаздывать! – кричал Целеустремлённый.

– Ой! Смотри, цветочек!.. Какой красивый! Что за лепесточки!.. И запах! Запах-то какой! Настоящие духи!.. Понюхай! – остановился Увлекающийся.

– Не хочу ничего нюхать! Идём!.. Нас ждут дела!.. Великие дела! Много разных дел! – с этими словами Целеустремлённый вырвал цветочек из рук Увлекающегося и растоптал его. – Ты задерживаешь движение. Не отвлекайся!..

И они снова зашагали по шоссе.

– Ой, смотри, бабочка! Какая изумительная!.. Что за крылышки!.. Что за чудо-узоры на них!.. – опять остановился Увлекающийся. – Какая потрясающая гармония! Какая расцветка!

– Где? – Целеустремлённый схватил бабочку, оборвал ей крылья и выбросил…

Увлекающийся остолбенел. А Целеустремлённый зашипел:

– Ты с ума сошёл!.. Почему ты всё время останавливаешься!.. Мы же спешим в город. Там нас ждут почести. Деньги, слава и женщины! Много красивых женщин! Мы должны успеть!.. Везде и всюду мы должны успеть.

Останавливаться нельзя. Ни при каких обстоятельствах нам никогда нельзя останавливаться! Вперёд и только вперёд! Мы же опаздываем!

Они продолжили путь.

– Ой, смотри, какая птичка! Какая маленькая!.. А как она чудесно поёт! Заслушаться можно! Просто восхитительно! – И Увлекающийся зачарованно слушал волшебные трели.

– Птичка? Где? Ах вот она! – Целеустремлённый вынул огромную рогатку, зарядил её увесистым камешком и выстрелил. Птичка упала с ветки.

Целеустремлённый ногой отшвырнул её бездыханное тело на обочину.

– Скорее!.. – заорал он. – Скорее, говорю… Мы же опаздываем!.. Не отставай! Не отставай! Не отставай!

Но Увлекающийся отстал. А Целеустремлённый пришёл в город в точно назначенное время, в точно назначенное место.

Где его и переехал трамвай.

ТИРАН И ЕГО КОШКИ

В стране Тирании, в главном городе Тиране жил один тиран и звали его Тиран Тираныч.

Этот Тиран Тираныч всех тиранил, но была у него одна исключительная человеческая слабость: очень он любил гладить кошечек.

У него при Дворце даже был создан специальный кошачий питомник, где выращивали кошек для его тиранического глажения. На все случаи жизни, для любого момента.

Например, был отряд, а в нём три разряда: утренние кошки, дневные и вечерние – для глажения соответственно по утрам, дням и вечерам. К этому отряду примыкала особая группа – кошки ночного глажения, их и кормили лучше, и ласкали больше… Сюда входили только чёрные гладкошёрстные кошки с серебряным отсветом при луне и огромными глазами, зажигавшимися в темноте, как фонари.

Ещё были кошки для битв. Этот отряд использовался только в боевых походных условиях. Причём и тут была своя субординация. Кошки, которых Тиран Тираныч гладил до сражения, и кошки, которых он гладил после. Если сражение выигрывалось, Тиран Тираныч на радостях мог перегладить до тысячи кошек. А если… в общем, в случае неудачи мог с горя и задушить парочку кошечек. Или даже больше.

Так, после битвы при Труфальдино Тиран Тиранычу пришлось бежать вместе с оставшейся в живых свитой и кошками, поскольку все до одного солдата погибли в бою. Тиран Тираныч был так расстроен, что по дороге лично раздавил 13 своих любимиц. Бедные животные, их жизнь, как и жизнь всех жителей Тирании, целиком зависела от сапога Тирана.

А в сражении при Эскудеро Тиран Тираныч одержал безоговорочную победу – теперь у противника погибли все, а у него остался в живых один солдат.

Возвращение в столицу с поля битвы было отмечено Великим праздником: в торжественной встрече победителей участвовало около миллиона кошек. Все они мяукали здравицы в честь Тирана Тираныча. Под открытым небом на стадионе был устроен феерический кошачий концерт с участием людей. Вой стоял такой, что чёрное небо над стадионом треснуло от напряжения, а Луна временно перескочила на другую сторону Земли, где был день, и вынужденно светила своим еле заметным отражённым светом.

На центральной площади перед Дворцом Тиран Тираныч поставил бочку с валерьянкой, и каждая кошка могла выпить на радостях сколько хотела.

В общем, повеселились.

А однажды Тиран Тираныч решил жениться. Свадьбу сыграли хорошую, пышную.

И, конечно, Тиран Тираныч после свадьбы, как раз наутро, вышел на двор, чтобы погладить одну свою самую любимую кошечку.

А её почему-то нет. Тиран Тираныч даже забеспокоился:

– Где она?.. Куда запропастилась?

Тут из спальни вылезает его молодая жена и говорит:

– Всё, милый. Больше, – говорит, – никаких кошечек.

– Как так?

– А вот так. Теперь я твоя любимая кошечка. А всех твоих… бывших… я к чертям разогнала.

Тиран Тираныч аж руками всплеснул:

– Да как ты посмела!?. Да как ты могла!?.

– И могла, и посмела. Теперь только меня одну и будешь гладить.

Тиран Тираныч не дослушал, бегом в питомник. А там пусто. И все дверцы вольеров открыты – одним словом, тю-тю! сбежали кошки. Кто куда. В разные стороны.

Заплакал Тиран Тираныч. Да только ничего не поделаешь. Поздно!..

А молодая жена хохочет-заливается:

– Вот так с вами, тиранами, и надо поступать.

И правда, с той поры Тирана Тираныча будто подменили. Ни войн, ни сражений.

Ни побед, ни поражений. А зачем? Нет кошек – нет и стимула, и желания бороться.

Тихий, скромный человек. Прожил остаток жизни со своей новой кошечкой и умер спокойно, нормально, и даже без пушечных выстрелов на похоронах.

Скоро люди позабыли Тирана Тираныча. Будто и не было его на свете.

И на его могилу даже кошка не пришла…

ВРЕМЕНА ГОДА

Решила Весна прийти пораньше.

И пришла. Зима ей говорит:

– Не люблю выскочек.

Весна отвечает:

– Ты чего злишься?! Не злись!..

Зима:

– Я с тобой и разговаривать не желаю.

– И не разговаривай. Уходи без разговоров.

В общем, поссорились. Испортили, можно сказать, отношения. Только Весна наступила, сразу Лето пришло.

– Здравствуй, Лето! – говорит Весна. – Что-то ты не вовремя…

– Когда хочу, тогда и прихожу, – говорит Лето. – Я тебя не спрашиваю…

– А я тебе и не отвечаю. Мне от тебя, прости, ни жарко, ни холодно.

Это значило, что не успело Лето наступить, как уже Осень явилась… Лето кричит:

– Бррр… Мёрзну…

Осень улыбается:

– Так тебе и надо… Ты меня даже не поприветствовало…

Только Осень эти слова произнесла, снег повалил, мороз грянул… Зима на дворе!.. И сразу:

– Ой, слякоть-то какая… Разве ж это Зима?.. Всё тает!..

– Ф-фу… Жарища… Дышать нечем!..

– И дождь, слава богу!.. Наконец-то опять холодрыга!..

В общем, всё перепуталось в природе. Смотрят люди на календарь: там август, а по улице Дед Мороз с ёлкой шагает…

А всё потому, что решила однажды Весна прийти раньше. И пришла.