Текст книги "Год обезьяны, или Клад купца Трофимова"

В трех шагах раскинулось спокойное ночное море, освещенное дорожкой от полной луны, и влюбленные, быстро сбросив с себя одежду, вошли в прозрачную глубину, чувствуя себя единственными в этом мире…

Только на берегу, сидя через вечность на деревянных топчанах напротив друг друга, они очнулись от благостного состояния. Было прохладно, хотелось согреться. И Маркер накинул Свете на плечи свою рубашку и потянулся за рюкзаком.

– Коньяк будешь? – Он достал маленькую бутылочку «Московского», разломал шоколадку и протянул девушке.

– С удовольствием, – ответила Света и выпила из крышечки, которую ей подал кавалер, встав на одно колено. Сам он глотнул из горлышка и закусил шоколадкой. – А ты знаешь, как называется место, где мы сейчас с тобой находимся?

– Нет.

– «Остров любви». Это Таня, певица, мне сказала. Красивое название. Здесь собираются влюбленные парочки со всего города. И я чувствую себя влюбленной. Мне хорошо. Я счастлива. Сама себе завидую.

 
«Я завидую просто себе иногда,
когда ладятся в жизни простые дела:
с настроением классным под утро проснусь
– отраженью в зеркале я улыбнусь.
Встречный взгляд окатит озорным ветерком
и на сердце ложится воздушным пушком.
А помуркаюсь нежно я рядом с тобой —
мне завидует сутки весь шарик земной.
Эта зависть приятна по сути своей —
с ней делиться легко. С нею жить веселей».
 

Света читала стихи так, как будто бы только что они рождались у неё в голове. Медленно, со вкусом она подбирала слова, и было видно, что она говорит от души, стараясь не красоваться своим умением сочинять. Просто естественным для неё образом раскрывала свое сердце в эту минуту.

– Я не знаю, что будет завтра, или послезавтра. Но я твердо уверена, что этот вечер я запомню на всю жизнь. Спасибо тебе…

Маркер взял ее руки в свои, но не успел ничего ответить. Зазвонил мобильный телефон.

– Маркер! Не спишь?

– Нет. Я на «Острове любви».

– У нас закончился полуфинал, – голос Мастера был приглушенным, не то от усталости, не то от выпитого за вечер и ночь.

– Поздравляю. Кто мой соперник?

– Рыжий. Он готов сразиться с тобой хоть сейчас. Белая шляпа победителю – у меня. Виски еще не выпиты. Приз ждет своего обладателя!

– Давай отложим финал на завтра?

– Мне по барабану. А Рыжему – тем более. Он уже спит под столом. Давай завтра после рапанов сыграем.

– Тогда и созвонимся… – Маэстро быстро отключился, и Олег положил смартфон.

Но не успел он протянуть руку к Свете, как опять раздался звонок. Она поднялась и отряхнула с себя песок.

– Неужели Рыжий проснулся, – сердито надув губки промолвила она.

– Да нет… – Маркер тоже встал с топчана, потянулся и взял трубку. – Слушаю тебя, Маэстро!

– Развратничаешь?! Не перетрудись. Утром все едем за рапанами!!! Толпа так решила. Лёву предупреди… Место встречи – под аркой. Время 10.00. – Пророкотал пьяный голос и телефон отключился.

– Что—то много вводных запланировали на завтра. И рапаны, и финал… В таких случаях что—нибудь, да срывается.

– Так это же замечательно!

– Что срывается одно из дел?

– Когда жизнь насыщена событиями, она настоящая, а не сонное царство. Обязательно поедем. Хорошо? – Света заглянула Маркеру в глаза, взяла его под руку и повела с «Острова любви» в сторону города. – И болеть я за тебя завтра приду. Попробуй – проиграй!

Пока она ворковала и строила планы на завтра, ноги их несли к дому Маркера. Усталые и счастливые, они еще немного пошептались и заснули.

Глава 8. Ужас, как здорово!

Света с Олегом проснулись одновременно от грозного рыка Лёвы:

– Армия! Подъем!

– Ты, чего! В море перекупался, орать так с утра. – Маркер, приподнялся на кровати и закурил. – Чего шумим?

– Не боись! Перепонные барабанки не порвешь!

– Накаркали вчера, что омерзительно в России по утрам. – Света, стесняясь, накрыла себя простыней и посмотрела на нежданный «будильник». – Не перепонные барабанки, а барабанные перепонки.

– Я тебе потом этот детский анекдот расскажу. А еще лучше сама вспомни загадки времен твоего октябрятского детства. Это из тех времен.

– Рапаны не ждут, друзья мои. Пора к морю! – Лёва не унимался.

– Так это же я тебя должен был предупредить.

– Местное радио мне уже доложило. Ты от кого о грядущей поездке услышал?

– От Маэстро… И от Мастера…

– Видишь, народ подстраховывается.

– Лёва, ты выглядишь на миллион долларов! – заявила Света.

– Не понял?

– Ну, как будто ты его весь вчера пропивал…

– Собирайтесь, а я с Ингой за кефирчиком сгоняю.

– А мне пусть Ингуля сыру домашнего возьмет. Пачку. – Вдогонку крикнула Света.

Где—то через полчаса на остановке маршрутного такси, недалеко от всем известной арки, собралась компания человек в пятнадцать. Были даже дети Наташи и Маэстро. Оказывается, они всей семьей здесь отдыхают и работают. И так не первый год.

Первую машину решили пропустить. Так как все в ней не помещались. Зато вторую забили под завязку. Водитель стал ждать, пока соберут деньги за проезд. Вдруг дверь открывается и прилично одетый, но изрядно подвыпивший мужик средних лет пытается залезть внутрь.

– Мест нет, – говорит Наташа.

– Так чего вы тогда здесь делаете?! – возмутился мужик.

– А мы тут живем! – не растерялся Лёва. Все засмеялись и поехали с ветерком и хорошем настроении до конечной остановки.

– А почему мы движемся ловить сюда, а не на городской пляж? – спросила Света.

– Там уже все, что можно выловили. Кроме водорослей и пустых презервативов на дне ничего не увидишь, – авторитетно ответил Мастер. Он руководил сегодня всем процессом, так как был главным заводилой в рыбацком деле. Каждый сезон у моря он начинал с поездки за рапанами. Этот ритуал у него неизменно соблюдался. И от улова зависел его настой на дальнейшую работу. Связанную с рисованием. К тому же он умел отлично нырять, знал побережье и не первый год занимался подобным промыслом.

Он не выпускал сотовый телефон, и, пока ехал в маршрутке, разговаривал с кем—то минут 10, наверное. При этом плел обо всем, что встречалось на пути. Как тот акын: о чем видит, о том и поет. Громко и эмоционально. Высадившись из машины, всей гурьбой завалились в стоявший неподалеку дом, где жил «Борода». Тоже художник. Но из местных. Когда—то давно, он, как и многие другие художники, приехал сюда рисовать на гастроли с Рязани. Влюбился в местную девушку, женился, осел здесь. Вообще—то его звали Виктором, как это впоследствии выяснилось. Однако шкиперская бородка и неизменная трубка кроме, как «Борода» иного имени как—то не предполагали. У него во дворе дома взяли пару надувных матрасов, маски, трубки, несколько пустых сеток от картошки и нестройной командой отправились к морскому побережью.

По дороге попался винный магазин, который никто не смог спокойно обойти. Здесь все набрали вина столько, сколько мог унести каждый, и такого, кому что нравилось. Лёва, как известный ценитель купажа, рекомендовал всем свой напиток. Процессия растянулась метров на триста. Большинство стало пить уже на ходу, настроение поднималось. Мастер шел впереди с Виктором и показывал дорогу. Детвора бегала то к родителям, то к кому—нибудь из знакомых художников. Лёва декламировал свои стихи и приветствовал всех тех, кто шел навстречу, обращаясь церемонно: «Доброе утро на этом свете, господа». Инга залезла ему на плечи, что бы первой увидеть море, а остальные тянулись за этой парочкой – трехметровым ориентиром. Последними шли, обнявшись, Маркер со Светой, и поочередно попивали вино из горлышка бутылки.

Наконец показалось море, все прибавили шагу и дружно разбили бивак из своей нехитрой одежды, полотенец и пары покрывал, которые кто—то прихватил с собой. Отдыхающих в этом месте было не сравнимо меньше, чем на центральном городском пляже. Отсутствовали топчаны с навесами. Невдалеке маячили песчаные барханы с редкой растительностью. Они вернее всего и заменяли туалеты, которых нигде вокруг не было видно. Относительная дикость присутствовала и располагала к дикому отдыху.

Почти все ринулись купаться. Только Мастер, Борода, Рыжий и Игорь остались надувать матрасы, и готовить нехитрое снаряжение для погружения в море. Не прошло и получаса, как они отправились парами за рапанами. Остальные, накупавшись в море, валялись на песке, загорали, общались и ждали «рыбаков».

– Господа, сознайтесь: кто считает, что моя жена – идеал? – Возмущенный Маэстро, только что проплывший с пару миль и вернувшийся к своей жене смотрел на то, как она изящно лежит на животе и загорает. – Так! Хорошо, ставлю вопрос по-другому: кто написал ей фломастером на спине: «Образец»?

Феликс спрятал в рюкзак Маркеру фломастер, и угорал со смеху. Все остальные хохотали вместе с ним, глядя на изящную роспись между лопаток. Наталья приподнялась на локтях и весело засмеялась:

– Ой, смотрите, «Баунти»!

– Это их ты называешь сладкой парочкой? – бросил взгляд в сторону протянутой руки жены Маэстро. Он оценил шутку ребят и совсем не обижался. – Это скорее Дон Кихот с Санчо Панчой.

Вдоль побережья двигалась когда—то белая лошадь, на которой сидела задом наперед Инга, а за ней на небольшом пони ехал Лёва, помогая мелкому животному своими длинными ногами. Вокруг бежала стая ребятни и похохатывала. Инга визжала, схватившись за хвост лошади двумя руками. А её долговязый спутник подбадривал:

– Давай—давай моя хорошая, не каждый день молодая кобыла старую везет.

– Я сейчас упаду—у—у—у!!!!

– Не послушалась старших, сказала, что тебе так удобнее залезать. Теперь терпи коза, с казаком спать будешь.

Судя по всему, они заплатили за прокат лошади и пони, а теперь оказались очередной раз в центре внимания. Чем и вызвали очередной приступ смеха окружающих и отвлекли их от ожидания улова. Пока народ прикалывался над Ингой и Лёвой, а Маэстро помогал девушке слезть с лошади, показались первые рыбаки.

– Люди! На помощь! – Не снимая с себя снаряжение, Игорь нес пару сеток с ракушками, покрытыми водорослями, а Рыжий подтаскивал матрас – самое надежное средство передвижения по морю и кричал, – мы что, одни должны корячиться или поможет кто?

Сразу несколько человек кинулись на помощь и подтащили мешки к бивуаку. Детвора и девушки, никогда не видевшие такое обилие живых моллюсков, вытащили первые попавшиеся рапаны и стали рассматривать раковины широкоовальной формы, с низким завитком, серовато-коричневого цвета со спиральными ребрами и осевыми утолщениями.

– Надо же какие они… скользкие.

– А в магазине такие хорошенькие.

– Там они уже лаком покрытые…

– А у меня кто—то там шивелится!!! – Инга бросила в песок рапана.

– Не суй руки туда, куда нельзя. Тебя в детстве не учили? – Лёва с нежностью притянул к себе испугавшуюся девушку. И стал обращаться к окружившей толпе зевак. – Подходи, налетай! Покупай, не зевай! Один рапан – штучка баксов, а два – это уже кучка!

– Чего так дорого? – запричитала какая—то отдыхающая тетка.

– Ладно. Для вас, мадам разовая скидка. Если купите одного рапана по цене трех, то второй отдаю бесплатно!

– Куда вам столько!

– Я их есть буду. А вот потом мы остальные вам подешевле и продадим. Куда прешь, пацан! Всем, команда одна: «К морю, шагом марш!» А не то другое направление покажу…

В это время подошли Мастер с Бородой. Они принесли свой улов.

– Витя, что—то в этот раз вы перестарались, – Феликс помогал Бороде тащить здоровенный мешок с рапанами.

– Посмотришь, сколько всего останется, когда мы их разделаем, – помогая нести второй мешок, ответил Мастер.

– А где варить будем, Вить?

– Не знаю. Ко мне тащить далеко как—то.

– Может быть, рядом кого—нибудь удастся напрячь?

– А что? Мы тут мимо шашлычной проходили. Давай туда заглянем.

Все мужчины, не ходившие в море с рыбаками, взяли по мешку на плечо и двинулись в сторону маячившей невдалеке шашлычной. Феликсу с Бородой удалось быстро договориться с хозяином заведения. И вскоре дружная компания варила рапанов, и чистила их на заднем дворе. Только Маэстро и Рыжий сидели в тени Акаций и курили. Лёва с Ингой просто загорали, лежа рядом и широко раскинув ноги.

– Лёва, иди к нам, помоги!

– Может показаться, что я ничего не делаю, но на клеточном уровне я очень занят. А если серьезно, то помните о разделении труда. Вы сейчас начистите целый таз, а кто это все готовить будет?

– Что, это не все?

– Конечно. Ещё обжаривать со специями, гарнирчик готовить, туда—сюда.

– Инга, а ты?

– А я украшу ваш праздничный стол своей персоной. И со Львом жарить буду.

– Ты с Лёвой уже третий день жаришь…

– Отставить шуточки! – Лёва побагровел, а потом расслабился. – Я просто следую мудрости Вуди Алена: «Секс – самое забавное из всего того, чем я мог заниматься без смеха».

Инга его повернула к себе и поцеловала в губы. Все хором стали считать, как на свадьбе, но после десяти надоело.

– На свадьбу позовите хотя бы!

– По вопросам свадеб все вопросы ко мне, – это подал голос Мастер. – У меня их было семь…

– Сколько?! – поразилась Света.

– Сколько слышала, – вставил Рыжий.– Сначала он хотел жениться на умной, потом на красивой, потом на богатой, потом на матери своих детей, потом на квартире, потом… я уже и не помню на ком. Ты видишь, он постоянно смс—ки кому—то шлет и получает. А почему? Готовится к восьмой.

– На молоденькой? Ищет семь в одной!? Такого не бывает – съязвила Света.

– Новая пассия младше его дочери от первого брака, – козырнул Рыжий знанием ситуации, а Мастер опустил голову и стал набирать очередную смс—ку. – Мастер вообще берет на себя всю ответственность за демографические взрывы на Урале.

– Серьезно? – Света не успевала удивляться. – Ты, наверное, хорош в постели?

– Мужья, как правило, хороши в постели, только когда изменяют своим жёнам, – вставила Инга и посмотрела на Лёву.– Но это не я сказала, а Мэрилин Монро.

Маэстро решил вставить свое:

– А я все так же, все с той же и все pеже, – и получил подзатыльник от Наташи.

Через пару часов черновая работа была сделана. Лёва, Мастер и Инга стали колдовать на плите со сковородками. Аромат незнакомого кушанья разносился вокруг. Остальные побежали купаться, а, вернувшись, глотали слюни в предвкушении:

– Мастер, я тут недавно сел на диету. И вот, за неделю потерял семь дней! А ты прикинь, если я все это добро в себя одного вкачу, что будет, а?

– Да ты что!!! Лёва! У тебя тогда кровь польется изо рта, из носа, из глаз, из ушей!!!

– Это еще почему?! – возмутилась Инга

– Да потому, что если он все плоды нашего труда в одно рыло сточит, я ему с ребятами вот этим черпаком всю башку расшибу!!!

– Лёва, не провоцируй их…, – Инга попробовала стряпню. – Все готово!!! Ужас, как здорово!

Мастер торжественно на вытянутых руках внес дымящееся блюдо в центр импровизированного бивуака. Наташа с детьми стучали ложками, а Феликс с Одесситом исполнили туш. Налили вина в пластиковые стаканы, захваченные в шашлычной. Маэстро произнес тост:

– Сегодня понедельник. Так вот, однажды в понедельник вор залез в чужой курятник и украл курицу. Когда он убегал, то опрокинул фонарь, и курятник загорелся. Курица смотрела назад и, видя огонь пожара, понимала: вор спас ей жизнь. Когда вор откармливал курицу пшеном и хлебом, курица понимала: вор о ней заботится. Когда вор скитался из города в город, пряча курицу за пазуху, курица понимала: вор её любит. Когда курица увидела, что вор замахнулся ножом, она поняла: вор хочет покончить жизнь самоубийством. Она прыгнула на нож и прикрыла вора своим телом. И умерла счастливой. И вор тоже был счастлив. В общем, хэппи-энд.

– Короче! Есть хочется! – закричали его дети.

– Не перебивайте старших! Так выпьем же за правильное видение ситуации! Все равно у нас в понедельник меньше всего работы, значит больше всего отдыха! Приступаем!

Процесс употребления пищи пошел своим привычным чередом. Мужчины правили трапезой: тост, выпили, съели. Потом опять. Тост. Выпили. Съели. Тут не выдержала Инга. И сказала:

– Дайте слово женщине. На дворе 21 век. Я расскажу всем тост. Про мужчин. Дети – гулять!!!

Когда детвора немного отбежала к морю, она продолжила:

– Молодой парень гулял по лесу и заблудился. В конце концов вышел к маленькой избушке. Постучав в дверь, он был встречен древним на вид китайцем с длинной седой бородой.

– Можно у вас переночевать?

– Конечно, только при одном условии. Если вы прикоснетесь хоть пальцем к моей дочери, я подвергну вас трем наиболее жутким китайским пыткам.

– Хорошо, – согласился парень и вошел в дом. За ужином он не мог оторвать глаз от дочки хозяина и заметил, что она тоже постоянно смотрела на него. Однако, помня угрозу хозяина, он не подал вида и после еды пошел спать. Ночью он не мог заснуть от желания, и решил потихоньку прокрасться в комнату дочки, в надежде, что та его ждет, и хозяин ничего не услышит. Под утро он пробрался обратно в свою комнату усталый и счастливый. Проснулся он от чувства тяжести в груди. Это был большой камень, на котором было написано: «Китайская пытка номер 1, большой тяжелый камень на груди.»

«Ну это ерунда, – подумал парень, – если это лучшее, что старик смог придумать, мне нечего волноваться». Он поднял булыжник, подошел к окну и выбросил его. Тут он заметил другую записку, на которой было написано: «Китайская пытка номер 2, камень привязан к левому яйцу.»

В панике он глянул вниз из окна и увидел, что веревка близка к натяжению. Решив, что лучше поломать несколько костей, чем быть кастрированным, он выпрыгнул из окна. Падая, он увидел большую надпись, нацарапанную на земле: «Китайская пытка номер 3, правое яйцо привязана к ножке кровати.»

Выпьем за мужчин, которых не поддаются на провокации! Лёва я тебя обожаю!!!

Все выпили. Но сковорода уже была пуста. Народ потихоньку стал заниматься кто чем. Наташа с детьми ушла купаться. Мастер слал свои смс—ки. Кто—то просто заснул. Лёва с Ингой нырнули в песчаные барханы…

– А что у тебя за мобильник? Мне он вчера чем—то напомнил компьютер. – Света подсела рядом с захмелевшим и закурившим Маркером, и положила свою руку ему на плечо.

– Да так оно и есть. Это КПК, или смартфон. По-разному можно называть это чудо техники. Скоро у каждого человека в руках будет такая игрушка. И радио послушать можно, и телевизор посмотреть, и письмо написать. Он еще и фотографирует! – Уехав отдыхать, Маркер отключил аппарат и забыл про него. И только в ресторане, общаясь с музыкантами, включил, когда Эдик попытался рассмотреть интересный футляр на поясе. Поэтому звонки ребят смог принять. И о сегодняшней поездке за рапанами узнал. «Все, что не делается – к лучшему», – подумал он и протянул девушке аппарат.

– Дай посмотреть. Жуть, как люблю новинки мобильные. – Света ловко пробежалась по клавишам и вошла в раздел «Мои рисунки». – Это твои шаржи? Можно посмотреть, а то я так и не видела, как ты рисуешь.

– Смотри на здоровье.

– Какие интересные… Это же Макаревич! Ой, он барашек? А это Крачковская? Корова!!! Евдокимов – медведь. Ты что рисуешь людей животными?

– А ты не знала?

– Нет. Художник и художник. Это не твои зоошаржи были в июльской «Изюминке»?

– Мои.

– А я-то думаю, откуда мне ты знаком? Там же в газете портрет твой был напечатан.

– Приехали… Сейчас и ты интервью брать будешь.

– Нет! Не напрягайся… А это кто? – Света продолжала рассматривать картинки, и показала на фотографию портрета девушки с кулоном, которую Маркер нарисовал совсем недавно…

– Да так. Портрет один.

– Можно я увеличу?

– Валяй.

Она нажала пару кнопок и нахмурилась, что—то увидев:

– Откуда ты знаешь Ольгу Трофимову?

– Кого—кого? – У Маркера остатки волос стали подниматься дыбом.

– Ольгу Трофимову. Она подружка моей дочери.

– Постой. А что ты еще про неё знаешь?

– Да ничего. Дочка, та знает. А я только со слов ребенка. Они порой общаются. Как—то даже Оля заходила к нам домой, и я её видела.

– Подожди. Мне надо сделать срочный звонок.

Маркер, выхватил у неё из рук телефон, порылся в карманах рюкзака и, вытащив какую—то визитку, стал набирать номер.

– Клавдия Васильевна?! Здравствуйте. Как вы живы здоровы? У меня появилась для вас информация. Девушку зовут Ольга. Фамилия Трофимова. Что? Вашу мать тоже звали Ольгой?.. И фамилии совпадают? Да. Конечно. Хорошо. До связи.

– Что такое? Что случилось? Да расскажи мне, с кем ты сейчас говорил. Ну, не молчи. Ты, как бешенный таракан, весь какой—то всклокоченный!

– Потом как—нибудь расскажу. – Ответил Маркер, а сам думал: «Вот это совпадения! Вот это случай! Надо бы порасспросить поподробнее». – А эта Ольга, кто она? Хоть со слов дочери?

– Закончила институт. Вроде бы всю жизнь прожила в Москве с матерью и дедом. Правда дед живет где—то в Подмосковной деревне. А они в столице открывают какой—то психологический центр.

– А не в Псковской или Рязанской области?

– Нет. Это точно. Они еще с дочерью как—то на дачу к нему ездили. Так в пятницу уехали, а понедельник были дома. Если б далеко, я бы ее не отпустила… Молодые девчонки! Натворят бед, а потом всю жизнь расхлёбывают. Мало что ли собственного опыта…

– Похоже – пролет. Это не та…

– Ты о чем?

– Да, так о своем, о девичьем.

Пока в руках был КПК, он решил проверить свою почту. Среди множества посланий была смс—ка от друга: «Скончался отец. Для тебя есть важная информация. Жду. Гена».

Маркер погрустнел. Отца он уважал и сильно любил. Никто из членов семьи не вызывал в нем такого тепла. Безотказный мужик, умница, талантливый ученый, дед в преклонном возрасте отличался светлой головой и умением чувствовать время…

– Мне надо срочно вылететь домой. А ты отдыхай. Отпуск для того и отпуск, чтобы отдыхать по полной программе. Это я могу себе позволить отдыхать тогда, когда душа просит. Наслаждайся морем!

– Мне без тебя скучненько будет…

– Не унывай, очаровашка, с ребятами не соскучишься.

– Почему так срочно?

– Я хочу успеть проститься с одним замечательным человеком. Время слишком дорого. Надо успеть.

– Когда ты будешь выезжать?

– Ближайшим поездом. Сегодня. Слушай, давай обменяемся телефонами, а? Какой у тебя номер мобильного? Диктуй. Я тебе обязательно позвоню… Земля-то круглая. Может быть, пересечемся еще.

Девушка продиктовала, а Маркер записал себе в КПК её номер.

У неё повлажнели глаза. Света явно расстроилась.

– Всем – «пока»! – Маркер быстро стал собирать свои вещи и укладывать рюкзак.

– Ты куда? – встрепенулся Маэстро.

– Домой. Шехерезада все объяснит.

– А турнир!?

– Маэстро, доверяю тебе быть в финале вместо меня. Удачи!!!…

И не обращая внимания на призывы вернуться, он скорым шагом направился к остановке маршрутного такси.