Текст книги "Письма"

Хольцхакер оправился после болезни. Надеюсь, сегодня в Мюнхене больше не будет сигналов воздушной тревоги; во время дневного налета пострадала в основном северная часть и Фрейзинг. Нам пришлось просидеть в убежище с 11.30 до 13.30. Жители Мюнхена провели в убежищах значительно больше времени. Фрау Нелли взяла с собой две книги: «Естествознание и богословие» Лехра и «Воображение поэтов» (Гете, Шиллер, Гельдерлин, Клейст) Рудольфа Ибеля. Она с интересом читает эти книги, и это стало большим утешением для нее.

Сегодня я разговаривала с М. Она шлет тебе сердечный привет. М. сказала, что к вечеру чувствует страшную усталость. Это не физическая, а моральная усталость. На протяжении десяти часов она многократно повторяет одно движение; практически все женщины работают пять часов, за исключением троих, у которых десятичасовой рабочий день. Сегодня во время воздушной тревоги она написала тебе коротенькое письмо. Она рассказала мне, что в эти дни часто объявляли воздушную тревогу, но они не спускаются в бомбоубежище, поскольку не чувствуют себя там в безопасности. Я утешала ее, как могла. Ее крайне удивляет, почему ей дали такую неинтересную работу. В конце концов, у нее хорошая голова, есть способности, и она была бы в состоянии выполнять не такую тупую работу. Ты не думаешь, что причина кроется в Ш., который хочет жениться на М.; он ей мстит таким образом. Если это так, то как это мерзко с его стороны. М., конечно, говорила тебе об этом.

Сегодня я помогала Айке делать домашнюю работу по истории, о Карле Великом, и по географии Африки. Ох уж эти уроки истории! Этот идиот учитель сказал детям, что массовое убийство саксонцев в Фердене на реке Аллер исторически не подтверждено; что существует единственное свидетельство, подтверждающее это событие, в то время как остальные факты свидетельствуют об обратном. Очевидно, Каролинги[86]86
  Каролинги (нем. Karolinger) – королевская и императорская династия во Франкском государстве, получившая название по имени Карла Великого.


[Закрыть] уничтожили все документы, свидетельствовавшие об их постыдных действиях.

Нам есть что взять из эпохи Карла Великого. И в конце концов, мы до сих пор частично ощущаем последствия его политики. Благодаря ему христиане, а с ними евреи, закрепились на наших землях. (Десять минут назад в Мюнхене опять был объявлен сигнал воздушной тревоги.) Я попыталась объяснить все это Айке и Гертруде. Надеюсь, они поняли мои объяснения. Какая жалость, что у нас сейчас нет хороших учебников истории, по которым некомпетентные учителя могли бы вести уроки, просто зачитывая их вслух. Вот и работа для одного из твоих людей: написать книгу по истории с позиций национал-социализма, доступным языком, чтобы дети в возрасте Ирмы и Айке были способны прочесть ее и понять. Книга должна охватывать историю и предысторию Германии, и греко-римскую историю, как мы ее видим. [Идет подготовка такого рода книг.] Школьный учитель, который не способен вести уроки, будет просто зачитывать главы из этой книги своим ученикам. Это единственный способ объединить изучение истории и философии в средней школе.

Зильберхорн сказал мне, что фрау Дагмар Бранд[87]87
  Дагмар Крюгер, урожденная Бранд, – автор книги «Гардарика», низкосортного романа объемом в 1000 страниц.


[Закрыть] проходит курс лечения в Забеле и что ты разрешил позволить ей посмотреть на Бергхоф с нашей террасы. Мне хотелось бы пригласить ее на чай, поскольку мне интересно поговорить с автором «Гардарики». Ты ничего не имеешь против? [Нет.]

Вот теперь я могу наконец-то пойти спать. Не похоже, что у нас объявят тревогу; вражеские самолеты в 180 километрах от Мюнхена в северо-западном направлении. Некоторые говорят, что они полетят обратно. Сейчас 23.30.

Спокойной ночи, мой дражайший муж. «Ты в моем сердце, ты в моих мыслях... и не понимаешь, как дорог мне»[88]88
  Немецкая народная песня.


[Закрыть].

Твоя мамочка.

[Знаю. Конечно знаю!]

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

13.09.1944

Моя любимая мамочка-девочка.

С отъездом Нелли, двух мальчиков Шолтенов и Кронци у тебя дома опять стало тише.

У нас огромный шквал работы; я должен еще ускорить строительные работы. Увеличивается число воздушных атак на рейх; массированным бомбардировкам подвергаются жилые и промышленные районы, поезда, машины, движущиеся по дорогам люди, скот и т. д. и т. п., но так или иначе мы должны и будем решать стоящую перед нами жизненно важную задачу.

Жалобы на структуру Геринга достигли непарламентских форм выражения.

Прочти расшифрованную стенограмму выступления Г. Я распечатал ее для рейхслейтеров, гаулейтеров и т. д. и т. п.

Посылаю также несколько книг по вопросам, связанным со здоровьем, и довольно поучительную книгу Натцмера, которую я смог только бегло просмотреть. Небольшая книжка Тратца для Гертруды.

У меня нет слов, чтобы сказать, как я тебя люблю.

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

14.09.1944

Моя горячо любимая.

Сегодня я долго совещался с Зеппом Дитрихом[89]89
  Зепп Дитрих – командующий дивизией СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер».


[Закрыть]; он шлет тебе наилучшие пожелания.

Кроме того, у меня состоялись беседы с Фридрихсом и Рудером (слава богу, Рудер опять вернулся). Эти совещания отнимают массу времени, ты знаешь об этом по собственному опыту, поэтому пишу только несколько строк.

Гельмут передал мне несколько сообщений. Его слегка беспокоит позиция иностранцев, находящихся в Оберзальцберге. По этой причине он хочет вооружить находящихся там людей из Трудового фронта, и я уверен, что это совершенно правильно. Я очень волнуюсь в отношении нашего женского дома, то есть твоего дома. Иностранцам, живущим в Оберзальцберге, хорошо известно, что по ночам в доме не бывает мужчин.

Мне бы очень хотелось, чтобы ты, Гретель и Агнес научились обращаться с пистолетом. Тогда я отдам тебе свой пистолет и достану пистолеты для Гретель и Агнес. Конечно, пистолеты надо будет прятать от детей; ты будешь хранить их в своей спальне, но так, чтобы их легко можно было достать ночью.

Если ты согласна со мной, то скажи доктору Франку, чтобы он нашел для вас инструктора по стрельбе, и в свободное время вы будете тренироваться на стрельбище.

Сейчас мне предстоит разговор с Рубером. Я тоскую по тебе, и давай надеяться, что в скором времени я смогу приехать, чтобы повидаться с тобой.

С любовью М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

15.09.1944

Моя любимая.

1. Как только получу чемоданы, сразу же отправлю тебе партию хороших книг.

2. Ты также получишь несколько фильмов.

3. По чистой случайности я вчера узнал, что на этих днях в связи с заговором 20 июля был арестован Петерсдорф. Когда я сказал об этом Пуме, он был удивлен не меньше моего. Я не представляю, какие факты свидетельствовали против П.?

4. Сегодня ты упомянула о своей простуде. Пожалуйста, береги себя, дорогая, заботься о своем здоровье. Ты нужна мне больше, чем когда-либо, и детям, конечно, тоже. Мы счастливы иметь такую красивую и здоровую мамочку! Ты должна сохранять форму ради нас, чтобы ты прожила сто лет и имела еще детей! Ты самая прекрасная, самая умная возлюбленная!

Твой М.

<

Только что перечитал твои письма за энный период. Ты не представляешь, как я счастлив, чувствуя твое понимание, твою мудрость, твое отношение, твой здравый смысл, твои чувства. Ты – ты – ты! С каждым днем я все отчетливее понимаю, какой я счастливый человек!

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

15.09.1944

22.10

О, моя самая любимая.

Что бы я только не отдал, чтобы быть рядом с тобой, целовать и обнимать тебя, баловать тебя, ухаживать за тобой! Я понимаю, что имею в твоем лице, но, когда ты болеешь, любимая, я понимаю это еще отчетливее. Если бы я любил тебя меньше, я бы не так волновался о тебе. Но поскольку я так сильно люблю тебя, то и волнуюсь с такой же силой. Мне просто повезло, что ты так редко болеешь.

Если бы я только мог быть рядом и ухаживать за тобой, подносить питье, накрывать одеялом, чтобы ты не замерзла, и, конечно, окружить такой любовью, что она одна заставила бы тебя выздороветь!

Я буду счастлив, когда узнаю, что ты окончательно выздоровела и опять в полном порядке.

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

16.09.1944

17.35

Любимая.

Я был так рад твоему сегодняшнему звонку: у меня гора свалилась с плеч, когда ты сказала, что у тебя уже нет температуры и ты чувствуешь себя лучше. Ты понимаешь, что твое здоровье и здоровье наших детей необходимы лично для меня и для моей работы, моей рабочей энергии! Так что ты должна понимать, как важно, чтобы ты и дети всегда были здоровы!

Ты самая прекрасная, любимая, умная, преданная национал-социалистическая жена!

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

17.09.1944

Моя девочка.

Поскольку нам не удалось провести совещание в Блюнбахе, мы собираемся встретиться с Крупном, если мне удастся уехать отсюда, в Берлине, где-то между 25 и 27 сентября.

Как жаль, что я не смогу встретиться там с тобой!

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

17.09.1944

Моя любимая.

Пожалуйста, вложи циркуляры в соответствующие папки.

Как видишь, я по-прежнему усерден, как ты того заслуживаешь.

Твой М.

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзалъцберг

18.09.1944

Мой любимейший муж.

Сегодня я опять получила два толстых конверта с пачками писем от тебя. Огромное спасибо, дорогой, за заботу. Я действительно чувствую себя намного лучше...

...Мне очень жаль, что тебя вчера днем не было с нами. Тебе бы тоже понравилась фрау Бранд и было бы интересно поговорить с ней. Сразу видно, что она сестра Торака: те же сияющие голубые глаза, тот же темперамент, та же восторженность, но только она, конечно, очень женственная, и видно, что следит за собой. Они оба с полнейшим безразличием относятся к чужому мнению. Они оба, не задумываясь, нравится это кому-то или нет, выпаливают то, что думают. А затем торопливо добавляют: «Не сердитесь, пожалуйста, не поймите превратно, я просто говорю то, что приходит мне в голову».

Знаешь, она не льстивая, не дерзкая, не язвительная, вполне интеллигентная женщина, с ясным умом, с собственным видением и пониманием истории, но слишком увлекающаяся и эмоциональная, как твоя мать. Я с большим удовольствием слушала ее, и между нами сразу установился контакт. Только я не достигаю той глубины понимания, поскольку намного моложе и не имею большого опыта. Удивительна ее вера в будущее рейха. Она считает, что только в том случае, когда немецкие восточные границы будут проходить по Уралу, у Германии исчезнут проблемы с Востоком. Я спросила ее: «Как это произойдет?» Она объяснила, что потребуется очень много времени, пока на Востоке не утихнет буря. Мы должны ясно понимать, что русские использовали людей намного безжалостнее, чем мы, так что во время этой войны их население сократилось намного значительнее, чем наше. Мы должны помешать татарам и калмыкам рассеяться по безлюдным пространствам, завладеть этими территориями и обезопасить их и впоследствии переселить туда людей, которые будут возделывать и защищать эту землю. Ее не пугает, что вокруг нас все разваливается и расхватывается большевиками. По ее мнению, Германия в скором времени закрепится на своих законных землях и сделает так, что все, находящиеся у ее границ, сами уничтожат себя. Германия придет в себя, подтянет новые силы из собственных резервов, очистится от гнили и затем, когда другие державы, расшатанные большевизмом, евреями и собственными партийными конфликтами, когда большевики, американцы и британцы взбунтуются против своих мастеров закулисных интриг и рассорятся между собой, Германия внезапно перейдет в наступление, нанесет сокрушительный удар по их прогнившей системе и завладеет огромным пространством. Тогда маленькие народы станут торжественно приветствовать ее как освободителя; эти народы испытали на себе весь ужас большевистского террора, поэтому спокойно воспримут лидерство Германии и больше не будут саботировать процесс восстановления, а, наоборот, станут помогать в меру возможностей. Она сказала, что Рузвельт, Черчилль и Сталин обычные марионетки в руках могущественного еврейского правительства, которое на протяжении столетий работало над созданием еврейской империи. Сейчас все выглядит так, словно дела у них идут успешно, но в том и заключается величайшее чудо судьбы, что в самый критический момент незначительная группа храбрых, энергичных, ясно мыслящих немцев сможет положить конец их преступной деятельности.

...Папочка, можешь представить, как эти разговоры одновременно возбудили и измучили меня? Ты знаешь, мне пришло в голову: а не может ли быть эта борьба для нас чем-то вроде очистительного процесса, наподобие событий 9 ноября 1923 г.?[90]90
  Имеется в виду провал мюнхенского путча.


[Закрыть]

Тогда партия не успела очистить свои ряды от тех, кто вступил в нее по чисто эгоистическим соображениям. Теперь те же люди, которые никогда не были всецело преданы нашей борьбе, отходят от дела. Таким образом, судьба посылает нам одно испытание за другим, чтобы очистить нас, придать нам твердость и решимость на заключительном этапе борьбы. Несмотря на все трудности, это очень полезный опыт, и будущие поколения будут завидовать нам. Могла бы фрау Бранд, когда приведет в порядок здоровье, побеседовать со старшими в Фелдафинге? [Да.] Можно мне послать ей два фунта меда? [Да.] Она его очень любит.

Вот и все, мой дорогой, до свидания, до следующего раза. Каждый день я счастлива и благодарна судьбе за то, что я с тобой и могу помогать тебе. [А я тебе!]

Твоя мамочка.

[А я твой!]

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

19.09.1944

Любимая моя.

Сегодня у меня опять нет времени, чтобы написать тебе письмо. Тебе придется довольствоваться краткими комментариями.

Но ты хотя бы получишь «чемодан сладостей».

Наши западные области действительно превратились сейчас в Дикий Запад – тьфу! Но в любом случае мы обязаны терпеть и стоять до конца.

С любовью твой М.

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзалъцберг

19.09.1944

Мой дорогой папочка.

У нас только что закончился первый урок по стрельбе. Я стреляла из твоего маленького пистолета, а теперь он лежит в твоем гардеробе, закрытом на замок и недоступном для детей. Вот мои сегодняшние результаты: 4, 10, 5, 6, 8, 8, 8. Нашим инструктором стал Берг, муж Лизель. Он был очень доволен моими результатами.

...Теперь тебе больше не придется волноваться за нас. Раз в неделю мы будем ходить на тренировки в тир. Ты доволен? [Да.]

Ты, конечно, будешь смеяться над своей мамочкой, но ей была очень приятна похвала инструктора Урбана, который, увидев мои результаты, никак не хотел поверить, что я никогда раньше не стреляла. Я уверена, что это только благодаря твоему пистолету.

Твоя мамочка.

[Ты удивительная девочка, и я... я падаю на колени! Перед тобой!]

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзалъцберг

21.09.1944

Мой любимейший муж.

Я так часто мысленно пишу тебе письма и разговариваю с тобой, что умудрилась забыть, когда последний раз писала к тебе, во вторник или в среду, и рассказывала ли о своем визите к Зайчику...[91]91
  Зайчик – уже упоминавшаяся любовница Генриха Гиммлера.


[Закрыть]

Вчера в Шнеевинкель-Лехен было очень мило. Дом уютный и удобный, и Зайчик очень довольна: кроме того, ей нравится его расположение. Хельге немного выше нашего Гельмута, но более худой и стройной. Жестами и телосложением он так же сильно напоминает Генриха, как Гельмут тебя, но в его лице я не нашла особого сходства с Генрихом. А вот малышка удивительно похожа на отца. У Зайчика есть несколько детских фотографий Генриха, на которых у него просто одно лицо с дочкой. Малышка растет большой и здоровой, и такая очаровательная! Весь день она лежала в своей корзинке, то засыпая, то играя своими маленькими пальчиками. У Хельге несколько ручных тележек и голубая тачка, сделанные ранеными солдатами, и мальчики весь день играли с ними...

...Совершенно ясно, что игра со сверстником явилась для Хельге чем-то новым; в семье егеря дети старше Хельге, которые делают то, что хочется ему. Хартмут тоже уступает, но в силу хорошего характера. К тому же он привык делиться вещами и давать их другим. Было бы хорошо, если бы мальчики могли встречаться почаще. Они не хотели расставаться и замечательно играли вместе, но под конец оба сильно устали.

А теперь спокойной ночи, мой дорогой. Я была бы так рада, если бы ты смог приехать хотя бы на день. Если поедешь в Берлин, то на ночь, очевидно, остановишься в Дрездене. В любом случае ты все делаешь правильно.

Любящая тебя мамочка.

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзалъцберг

24.09.1944

Мой дорогой папочка.

Сегодня воскресное утро. Дети ушли гулять, но хотели вернуться к одиннадцати, на тот случай, если опять пустят искусственный туман. Ночью шел дождь, а сейчас ярко светит солнце, и все выглядит таким чистым и свежим, что самое время для прогулки. Малыш Фолькер играет в своем манеже; он так хорошо умеет сам себя занимать и болтает сам с собой.

Вчера я опять разговаривала по телефону с М. У меня создалось впечатление, что работа оказывает на нее хорошее влияние. Судя по голосу и тому, что она говорила, М. стала более уравновешенной и довольной. Исчезли беспокойство, неуверенность и грусть. Она уже не рассказывает страшные истории. Видит, что работа продолжается, сама работает и находится в более здоровой обстановке, чем была в театре. Ты ведь тоже так считаешь? [Да.] Ее только волнует, что она так устает на этой работе, и настолько потеряет форму, что ее уже никогда не примут обратно в театр. [Чепуха!] Это, конечно, будет несправедливо, если актеры и актрисы, которые сейчас работают в военной промышленности, будут, когда все закончится, выброшены на свалку...

...Однако я постаралась убедить М., что опыт, полученный на этой изнурительной работе, может впоследствии очень пригодиться ей на сцене. Ты удивляешься, почему я во все сую нос, но я думаю об этом с точки зрения воспитания ваших детей. [Ты великолепна!] Когда положение на Западе опять стабилизируется, мне бы тоже хотелось еще одного ребенка. И поскольку ты не притрагиваешься к алкоголю и перестал курить, то обязательно родится умный мальчик, несмотря на твою перегруженность работой...

...Я делаю все, чтобы быть в хорошей форме. Следуя твоему наказу, за завтраком я пью кофе с медом и ем много печенья.

Вчера по телефону мы говорили о музыке по радио. Было бы намного лучше, если бы после десяти вечера звучали старые оперетты и популярные песни. Ты не мог бы поговорить с доктором Геббельсом, чтобы с восьми до десяти вечера передавали популярную музыку? В это время большинство женщин после тяжелого дня усаживаются с рабочими корзинками за починку одежды и, если «кошачий концерт» вгонит их в сон, то мелодии старых песен доставят им радость и не будут действовать усыпляюще. Кроме того, есть прекрасная легкая музыка, так почему бы не транслировать ее вместо современной? Я знаю, что Эфи в ужасе от этого предложения, но мне кажется, сейчас важнее доставлять приятное работающим людям, чем удовлетворять желания немногочисленных интеллектуалов. [Совершенно верно.]

Мой дорогой, я уложила Фолькера в постель, и он хотя бы час поспит. Вероятно, вчера они так много стреляли, что сегодня у нас царит тишина. На небе появились облачка, и я не думаю, что такая хорошая погода установилась надолго. Надеюсь на скорую встречу, папочка. Мы все тебя любим и желаем хорошего воскресенья.

Твои мамочка и дети.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

25.09.1944

Моя замечательная,

добродетельная, умная жена.

Идея М. уехать в Катовице абсолютно бредовая. Во-первых, она окажется вне зоны досягаемости, и мы не сможем звонить ей. Во-вторых, там нет никаких бытовых удобств. В-третьих, М. не сможет существовать в непривычных условиях, на чужбине. В-четвертых, солдаты, естественно, забывают о каких-либо нравственных нормах и ведут себя разнузданно, и она будет жить в постоянном напряжении. Девушки-связистки слишком часто имеют дурную репутацию так называемых «подстилок». В этом виноваты в основном мужчины, с которыми они находятся в постоянном контакте. Девушки зачастую не виноваты в том, что привыкают заводить любовные связи и начинают переходить с рук на руки. Но мы не может позволить этого М.

Несмотря на жесткие правила, зачастую люди стали забывать о нормах нравственного поведения. А если люди еще и злоупотребляют алкоголем (а М. имеет такую слабость!), она вполне может попасть в неприятную ситуацию.

Если она сможет уйти от Д., то ей следует уехать в Мюнхен или Зальцбург. Жаль, что она не умеет печатать и стенографировать, а так бы она могла работать у меня, конечно, не впрямую у меня, а в Мюнхене.

Посылаю немного масла для тебя, любимая, и детей. Оно довольно долго пролежало у меня, поэтому было бы разумнее обжаривать на нем лук.

С любовью М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

26.09.1944

Любимая моя.

Пожалуйста, делай все возможное, чтобы оставаться в форме и не болеть – не перенапрягайся.

Я нуждаюсь в тебе! Ты должна высыпаться, нормально питаться и не перегружать себя работой.

Прошу совершенно серьезно!

Сегодня фюрер одобрил директивы в отношении Volkssturm[92]92
  Фольксштурм – отряды народной милиции, сформированные в 1944 г. в связи с угрозой вторжения.


[Закрыть] – после недолгих мучений, и я чувствую себя как молодая мать после родов, одновременно измученным и счастливым.

К сожалению, всегда существуют проблемы с принятием решения, «стоит» – «не стоит», «получится» – «не получится», но, слава богу, я обладаю здравомыслием и умением настоять на своем...

Представь: Герделер, Канарис, Остер, Бек и другие планировали заговор против фюрера и национал-социалистического руководства еще в 1939 г.! В сейфе были обнаружены неопровержимые доказательства, которые должны были быть уничтожены, но сохранились по недосмотру одного из людей, связанных с заговорщиками. Документы подтверждают, что они передавали врагу наши планы наступления на Западе.

Невозможно представить, что существует такое низкое, непостижимое предательство!

Несмотря на это чудовищное предательство, мы должны выиграть эту войну.

Всецело твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

27.09.1944

Возлюбленная моя.

Сегодня очередной чемоданчик с печеньем отправится в твой адрес, чтобы передать тебе и детям привет «от папы, находящегося вдали от дома».

У нас восхитительная осень, почти без дождей. Это единственное, о чем я могу сообщить, поскольку, постоянно находясь в душном помещении, мне не важно, что творится на улице – ветрено, дождливо или тепло. Полнейшее безумие!

Мне бы так хотелось пойти с тобой на прогулку! От этого постоянного сидения за столом ломит спину и отекают ноги; война требует от нас напряжения сил, выкачивает всю энергию. Г. Гиммлер постоянно возмущается нашим нездоровым образом жизни. Он говорит, что в полночь должен уже лежать в постели. А мы работаем до четырех утра. Но все это старая песня.

Я надеюсь, что мой фольксштурм будет действовать должным образом; Фридрихса с его командой я оставил в Берлине. Прилагаю две копии, чтобы ты понимала поставленные перед гаулейтерами задачи.

Всецело твой М.

* * *

Копия

Ставка фюрера

26.09.1944

13.45

От кого: М. Бормана

Кому: товарищу Фридрихсу, Берлин

Особое внимание!

С настоящим вы получаете циркуляр, который должны опубликовать одновременно с приказом о фольксштурме.

Они должны логически вытекать из первых двух административных приказов, которые вы в последний раз очень удачно сделали с товарищем Бергером.

Хайль Гитлер!

М. Борман.

* * *

Копия

Ставка фюрера

29.09.1944

От кого: рейсхлейтера Бормана

Кому: всем гаулейтерам

Товарищи!

Объявив об организации фольксштурма, фюрер поставил перед нами задачу исторического значения.

Фюрер в очередной раз продемонстрировал безграничное доверие своим гаулейтерам. Мы должны показать, что достойны оказанного доверия.

Мы должны стать еще тверже и решительнее. Мы не должны думать ни о чем, кроме своих обязанностей. Наша непревзойденная преданность народу и нашему делу, решимость и энергия должны встряхнуть тех, кто стал уставать.

Следует понимать: мы не должны формировать новые подразделения в вооруженных силах, а должны обратиться к немцам, живущим в Германии, годным к службе в вооруженных силах. Наши призывы должны проникнуть в сердце и ум каждого из них, чтобы они охотно и с удовольствием взялись за оружие.

Мои товарищи по партии, фюрер требует от нас, чтобы мы делали все возможное и невозможное, постоянно доказывая свою храбрость, как он это требует от каждого простого пехотинца.

Если мы справимся с поставленной перед нами серьезнейшей задачей, то победа будет за нами.

М. Борман

* * *

Герда Борман Мартину Борману

Оберзальцберг

29.09.1944

Мой дорогой муж.

...Вчера прибыл твой чемодан с печеньем. Огромное спасибо за него, а главное, за письмо с сообщением о рождении фольксштурма. Ты знаешь, какой глубокий интерес я проявляю к этому вопросу... Неожиданная смерть Бюркеля поразила меня. Не обошлось ли здесь без грязной игры? [Да.] Мне всегда казалось, что саарские сепаратисты продолжали тайную деятельность, и сейчас решили, что пришло их время. Вероятно, они избавились от Брюкеля, посчитав, что он слишком честный и решительный и прекрасно осведомлен об их деятельности. Они могли занести ему в пищу дизентерийную палочку, и никто бы этого не заметил. Твой Шор действительно достаточно энергичен, чтобы справляться с подобными делами? [Да.] Хотя я думаю, что если бы он не был таким, ты никогда не предложил его на такую работу. Папочка, мне становится плохо, когда я думаю о том, что предатели действовали с 1939 г. Кто знает, что они еще могли натворить? Теперь ты сможешь открыть глаза на многое, что до сих пор оставалось неясным. Я надеюсь, что вы поймали всех и никому не удалось сбежать, чтобы продолжать тайную деятельность. О, папочка, даже не представляю, что бы произошло, если бы ты и Генрих[93]93
  Генрих – Генрих Гиммлер.


[Закрыть] не следили за всем. Фюрер в одиночку никогда бы не справился со всей работой. Поэтому вы оба должны заботиться о своем здоровье. Фюрер – это Германия, а вы – его самоотверженные «товарищи по оружию», и чем тяжелее борьба, тем понятнее становится, что единственная надежда на старых бойцов и молодых людей, воспитанных ими...

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

30.09.1944

Возлюбленная моя.

Большое спасибо за письма, которые посылаю обратно вместе с этим письмом. Хотя я встал в 10 утра, но все еще погребен под грудой документов – сейчас уже 3 часа дня. Со всеми этими досье, телефонными звонками, диктовками у меня даже не нашлось времени на завтрак.

В отношении твоих вопросов: голова не болит, остался только надоедливый гул в ушах. По этой причине я хотел бы заехать на один день, чтобы обратиться к нашему мистеру Лонгберду.

У нас здесь совершенно ненормальное существование. Никто не в состоянии долго выдерживать подобный ритм жизни, но война не может длиться вечно, и, можно сказать, вполне естественно, что мы, являясь органом немецкого народа, должны пройти через те же трудности и, как весь народ, отдать последние силы, чтобы выстоять, несмотря на раны и боль.

К сожалению, – держи это при себе – последние два дня фюрер неважно чувствует себя. Из-за всех этих неприятностей у него опять начались очень сильные желудочные колики. Боль, по его словам, почти невыносимая. За два дня он потерял почти шесть фунтов и опять принимает касторовое масло. Как много зависит от его состояния здоровья! Фюрер по-прежнему уверен в правильности методов доктора Мореля, но я бы предпочел другие методы.

В конце концов, жизнь в бомбоубежище не прибавляет здоровья, но по этому вопросу у фюрера другое мнение, и он придерживается его...

Но вернемся к твоему письму: письмо Кронци просто изумительное, и я сразу же, как только смогу, напишу ему, а копию отправлю тебе.

Я очень рад, что теперь у тебя есть бомбоубежище и достаточное количество продовольственных запасов. Только представь, что тебе, со всеми детьми, пришлось бы оказаться гостьей в незнакомой обстановке, приспосабливаться к непривычной системе ведения хозяйства со всеми вытекающими последствиями, делить ванную и туалет с незнакомыми людьми, – нет, даже в самых чрезвычайных обстоятельствах лучше оставаться дома! Но как бы то ни было, а я очень рад, что тебе удалось там обосноваться. Когда ты еще возьмешь детей из разбомбленных домов? Очень хорошо, что ты поддерживаешь отношения с Зайчиком. Циммлер] тоже очень доволен, что у тебя все в порядке. Он собирается позвонить, когда приедет в Берхстесгаден. Потом он поедет в Вену и т. д. и т. п. Мой Рудер ждет его в Вене 4 или 5 октября.

Сейчас я прикажу подать завтрак, а затем опять за работу.

Твой М.

<

Несколько слов о фрау Бранд. Я очень хорошо представил ее после твоего описания и ее письма (которое я прилагаю). Я уже написал относительно ее устройства в Берхстесгадене. Но женщины ее типа могут не только сильно утомлять окружающих, но и не щадить собственных сил.

Надеюсь, что она не будет постоянно находиться с тобой в Оберзальцберге, когда получит квартиру в Берхстесгадене. Держи ее на разумном расстоянии от себя.

Почему я пишу тебе об этом? Ты сама понимаешь, моя умная девочка!

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

1.10.1944

Мамочка-девочка.

Сегодня ты получила комплект «Münchener Lesebogen» в двух экземплярах; один для Аусзее, второй для Оберзальцберга. Сложи по порядку все экземпляры, предназначенные для Аусзее, чтобы при случае передать их туда.

Сейчас ты должна быть на пути домой, из Лигерета в Оберзальцберг. Как бы мне хотелось прогуляться с тобой, взявшись за руки. Кроме того, как бы мне это было полезно! За три последних дня, с момента болезни фюрера, я ни разу не был на воздухе. Он по-прежнему остается в кровати, очевидно, сильно изнурен болезнью.

Теперь, по крайней мере, я сижу в большой комнате, примерно 6 x 7 метров, в которой четыре больших окна, много света, и ночью я могу спать с открытым окном. Фюрер, тем не менее, живет в убежище, при электрическом свете, в спертом воздухе; там всегда очень высокое давление, поскольку туда закачивается свежий воздух. Нездоровая атмосфера этого бетонного склепа не подходит для долгого проживания. Любое живое существо погибло бы здесь от недостатка воздуха и света. Шауб, как и Морель, понимает это. Они неоднократно говорили об этом фюреру, но он не хочет перебираться в другое место. Он даже выражает недовольство в отношении наших бараков с каменными стенами, которые, по его словам, рухнут при первом же воздушном налете, и тогда все будут довольствоваться значительно меньшими помещениями!

Я очень расстроен болезнью фюрера и его отношением к условиям жизни. В конечном итоге все зависит от его состояния здоровья! Как обидно, что нечего и думать, чтобы повлиять на фюрера, хотя люди часто несут чепуху, будто бы это возможно.

На три дня отменены доклады об обстановке!

Зачем я пишу тебе о своих тревогах и заставляю переживать, ведь так или иначе, но судьба сохранит фюрера для нас!

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Ставка фюрера

4.10.1944

Дорогая моя.

Вчера вечером фюреру стало лучше, но еще далеко от выздоровления, и он вызвал меня для разговора. Я находился у него с 2 часов ночи до 13.15 дня. За поздним завтраком мы продолжили обсуждение конфиденциальных вопросов. Его доверие делает меня счастливым.