Текст книги "В погоне за артефактом"

Глава 2
Всем западням западня

Комната как комната. Моя квартира определенно лучше, потому что своя собственная и никто за стенами или дверями не подслушивает. Там и так все слышно, стены картонные.

Обошла скромную комнатку по кругу, вышла на балкон, полюбовалась видом на висящий в небе месяц, посмотрела с высоты второго этажа на глубокий, заполненный водой ров, вдохнула свежий воздух и поплотнее закрыла дверь.

Вот что хорошо во дворце, в отличие от третьесортных гостиниц, так это наличие ванной комнаты. Благо дешевые гостиницы остались в том времени, когда я еще заслуживала право считаться сыщиком высшей категории.

– Ванная со всеми удобствами, – оценила я, оглядывая эти самые удобства и душ (что очень порадовало) с горячей водой. В замке имелись своя система подогрева и водопровод.

После рабочего дня, во время которого разбирала улики, ползала по сокровищнице и кидалась тяжеленными фолиантами, дико хотелось умыться и упасть на кровать. А подумать о том, что делать со свалившейся на голову монаршей заботой, решила завтра, с утра пораньше. Пока же моей светлой голове требовался отдых.

Стянув пыльную одежду с пятнами грязи (интересно, король озаботится указом доставить сюда наши вещи?) и бросив на подлокотник кресла, прошла в ванную. Включив воду, скользнула под теплые тонкие струйки и ощутила, что в этом мире есть место настоящему блаженству.

– Ах, красота какая! – выдохнула счастливо.

– С этим не поспоришь, – раздалось в ответ.

Открыв глаза, я тут же закрыла их и принялась усиленно тереть, так как уже успела намылить лицо. Через секунду вновь распахнула ресницы, чтобы сквозь слезы рассмотреть сидящее на фарфоровом удобстве жутко довольное и мерзопакостное чудо.

– Да чтоб тебя! – взвизгнула и вжалась спиной в кран, неслабо ударившись лопатками о стену и попутно перекрыв воду. Не нашла ничего лучшего, как прикрыть мочалкой низ живота, а рукой грудь.

– Ты совсем стыд потерял, арте… арти… тьфу, – отплевалась от мыла, – …фактишка!

В ответ на мое справедливое возмущение прозвучал такой горестный вздох, что, будь я знакома с золотоволосым чуточку меньше, испытала бы укол совести.

– Откуда такая жадность, богиня? Несчастный дух, заточенный в артефакт, уже почти сто лет не любовался женщиной, а ты… – и снова вздохнул, и посмотрел с таким укором, что вы только полюбуйтесь на это… это… я ведь даже слов подобрать не могла, и словарь шефа не вспоминался, хоть убей.

– А ну вон отсюда! – показала головой в сторону двери.

Мужчина пожал плечами и поднялся во весь свой внушительный рост.

– Я приходил помочь.

Сволочь!

– Ну, говори! – крикнула я в широкую спину.

Качнулись золотистые пряди, артефакт нехотя повернул голову и с еще большим сожалением в голосе добавил:

– Не могу, меня отвлекает твой неподобающий вид, я забыл, что хотел сказать.

И испарился. Вы можете себе представить? Испарился!

– А ну назад! – закричала я, будто исчезнувшая проекция могла услышать и вернуться. – Назад, паршивец! Время уходит, чудо вредное! Что король скрывает? Ты оплату обнаженкой вперед получил, а ну вернись!

Рванулась к крючку с полотенцем, швырнула с досады мочалку на пол и на ней же поскользнулась.

– Ай! – растянулась на мраморных плитах, а потом с трудом поднялась на корточки и обреченно, очень витиевато выругалась. Вот почему в ванных комнатах нужно ходить осторожненько, а не скакать ополоумевшим зайцем, пытаясь догнать испарившееся видение.

Помянув парой ласковых зарвавшегося духа, я тряхнула головой, а когда подняла ее, узрела перед собой две ноги, а выше – непомерно заботливый взгляд.

– Неотразимая, ты ушиблась? Я вернулся, как только узнал, что ты будешь звать назад, радость моя!

– Ненавижу! – прошипела, представив со стороны свою более чем пикантную позу.

– Эти чувства совершенно не взаимны, – усмехнулся бессовестный аморальный тип и, отбросив-таки ложную скромность, окинул меня горячим взглядом, от которого можно было высохнуть и без полотенца.

– Да как ты вообще видишь, проекция?

Вот бы сейчас сжать в кулаке золотые кудри, чтобы не вырвался, и съездить по этой светящейся физиономии!

– Я представляю тебя в мечтах… ну или в видениях будущего, это почти одно и то же.

Решив принять позу поскромнее и спрятать хотя бы то, на что сейчас был нацелен взгляд артефакта, я вновь прикрылась руками и одновременно попыталась поприличнее устроиться на коленях.

– Не утруждай себя, сокровище, – тут же заявил сияющий дух, – мне очень нравится этот вид сверху.

Я беззвучно застонала, а потом раздраженно махнула на него свободной рукой.

– Это ты у нас сокровище, м-м-мерзавец. Так что рассказывай уже.

– Что говорить? – Артефакт опустился на корточки и, очевидно, пытаясь как-то компенсировать неприличную близость, соизволил заглянуть мне в глаза.

– Почему король подменил ларцы?

– Неповторимая, – тряхнул золотой гривой дух, в точности скопировав мою манеру трясти волосами, – у меня снова все вылетело из головы. Понимаешь, когда я появлялся здесь прежде, вид был другой, а теперь совсем скверно.

– Что значит скверно? – возмутилась я.

– Это значит, – артефакт поднес палец ко лбу, – скверно влияет на мыслительный процесс. Придется делать еще одну запись. Встретимся позже, соблазнительница.

И сложил губы бантиком, послав мне воздушный поцелуй. Я готова поклясться, что перед исчезновением заметила на его лице бесящую меня ухмылку.

Что бы там Фомка ни говорил, а характер у меня хороший, золотой практически, если меня не бесить. Когда со мной ласково обращаются, я просто милейший человек. У меня только одна слабость – терпеть ненавижу не высыпаться. Если меня лишить законного сна, я немного зверею. Не переношу состояния выброшенной на бережок и растекающейся на жарком солнце медузы. Глаза слипаются, рот из-за зевков не закрывается, в голове мысли только о кровати и об артефакте. Очень кровожадные мысли (не по поводу кровати, конечно).

Я его полночи прождала. Сначала с бешеной скоростью отскребла присохшее мыло, очень быстро закончила омовения, на всякий случай не закрывая при этом глаза, а потом замоталась в широкое полотенце по самую шею. Во дворце у меня даже ночной рубашки не было.

Сначала села в кресло ждать, чтобы этот наглец не завалился рядышком в кровать. При этом не забывала простукивать все руками и ногами, чтобы раздавить горошину, потом еще по комнате попрыгала, ну а в итоге плюнула и забралась под одеяло. Сидела, сидела, периодически подергиваясь (вдруг все-таки горошину нащупаю!), потом просто облокотилась на подушки, ну и уснула в конце концов. А вот теперь проснулась в самом отвратительном расположении духа. Во-первых, совсем не выспалась, во-вторых, все тело затекло из-за неудобной позы, в-третьих, приобретенные вчера в ванной синяки болели, а в-четвертых, меня разбудили. Самым бесчеловечным образом – с утра пораньше. Но особенно раздражало, что я даже не могла намекнуть собеседнице, что не очень желаю видеть кого-либо в своей комнате. Хотя чего еще ждать от невесты артефакта? Они даже изводить меня решили одинаково.

В общем, с визитом ко мне явился не абы кто, а сама принцесса. В королевском дворце количество сиятельных личностей, претендующих на мое внимание, росло просто в геометрической прогрессии.

– Доброе утро, – вломилась в комнату эта особа, полагая, наверное, что я буду счастлива ее видеть. И почему принцессы не спят до обеда? Что за некоролевская манера вставать спозаранку?

– Как только служанка доложила, что вы во дворце, я тотчас же поднялась. Не представляете, как сложно было вынести этот жутко длинный процесс одевания, так хотелось поскорее увидеться с вами.

На мне из одежды в данный миг были только банное полотенце, в котором я уснула, и край одеяла. Вести разговоры с принцессой, лежа на кровати, как-то не годилось, несмотря на зверское настроение. Особенно потому, что, судя по девице, процесс ее одевания, а также накрашивания и причесывания занял несколько часов. Однако и выбираться из кровати голышом было не комильфо.

– Я так рада познакомиться с вами! – схватила меня за руки сиятельная особа. У них с артефактом даже оттенок волос оказался в чем-то схожим. Правда, принцесса была сиятельной только по статусу и сверкать в прямом смысле слова не спешила. – Я бы ни за что не решилась пойти к вашему напарнику, он ведь мужчина. А с вами так приятно беседовать!

Угу, очень приятно, я ведь еще и слова в ответ не сказала.

– Верните мне А́ртура! – с пылом воскликнула принцесса, сжав мои руки еще крепче, а я с трудом сдерживалась, чтобы не начать вырываться. Комплекция у девушки хрупкостью не отличалась, и я начинала всерьез опасаться за свои кости.

– Кого вернуть? – уточнила хрипло.

– Моего Артура! – проголосила принцесса, выделив ударением букву «А». – Солнечный артефакт! Вы не представляете, как я страдаю без него!

– А почему Артура? – не оценила я душевные терзания собеседницы.

– Ах, это такое благородное имя. Оно ему очень подходит!

По мне, так ему больше подходило «Наглюнтий» или, например, «Мерзавтий». Но, кажется, принцесса не могла оценить имен столь неблагородного звучания.

– Вы не представляете, какой это мужчина!

– Что вы, ваше высочество, – я все же высвободила ладони, которые уже начали ныть, – потихоньку обретаю представление, день за днем, так сказать.

Девица патетически заломила руки и с дрожью в голосе произнесла:

– Это самый деликатный, самый воспитанный, самый благородный и красивый мужчина в мире.

Ущипните меня, может, я сплю? Кто – деликатный, воспитанный и благородный?

– Он всегда так галантен! Всегда учтив. И никогда не отказывает мне в просьбах, если отец разрешает обратиться с вопросом.

– И что, даже ни разу в канализацию не послал? – не удержалась я. Зверское настроение давало о себе знать.

– А? – расширила глазки принцесса.

– А? – в тон ей удивилась я.

– Ах, я поняла! – радостно рассмеялась девица. – Вы, как и он, любите загадки. Знаете, однажды я была так расстроена, когда потеряла золотую цепочку с кулоном в виде бабочки, что папа сразу же разрешил спросить у Артура. И я даже ничего сказать не успела, как он произнес: «Словно бабочка на цветок, спорхнуло чудесное украшение с вашей нежной шейки». Так изящно, не правда ли?

– Потрясает воображение, ваше высочество, этаким… мм… витиеватым пафосным слогом.

– Да, да, верно, Артур всегда говорит поэтично! Я, правда, не поняла тогда, что он хотел сказать. Но догадайтесь, где потом служанка нашла подвеску?

– В цветочном горшке?

– Вы уже слышали эту историю? Откуда? Я до сих пор ума не приложу, как цепочка там очутилась.

Ага, я так понимаю, что сложность загадок зависит от умственных способностей. Значит, кому-то практически прямым текстом говорим, а кого-то заставляем голову ломать. Очень-очень предвзятое отношение, теперь я прям отчетливо видела разницу.

В общем, избавиться от настырной особы я смогла, только клятвенно заверив ее, что приложу все силы, дабы вернуть ее драгоценного Артура живым и практически невредимым. Не могу давать обещаний, которые рискую не выполнить. А доставить артефакт в целости и сохранности мне могло помешать особо трепетное к нему отношение.

Напоследок, когда ее высочество с грустью во взгляде прощалась со мной, я спросила, не найдется ли в их замке парочки повседневных костюмов, так, чтобы сменить полотенце. В этот момент принцесса как раз заметила сей модный наряд на моей груди и снова широко раскрыла глазки.

– Ой, как неловко, вы не одеты.

– И рискую остаться неодетой, поскольку чистой одежды нам еще не доставили, а согласно высочайшему указу мы временно не должны покидать дворец.

– Я… я распоряжусь… – смущенно подскочила с моей постели принцесса.

Какая стыдливость в наше время! Кажется, только семья монарха еще следует традициям в этом великом и очень просвещенном королевстве. Интересно, а невинную деву не смущало полуголое явление ее дорогого Артура? Хотя, если уж по поводу подвески бегала спрашивать, очевидно, не столько смущало, сколько привлекало.

Когда красная как рак девица испарилась из моей спальни, я выползла из кровати и пошла умываться. Может, поэтичный артефакт привлекают исключительно водные процедуры и обнаженная натура и он желает приоткрывать завесу над загадкой лишь под шелест водяных струй?

Все же то, что привлекает артефакт, осталось покрыто тайной. Он таки больше не явился. Зато вместо сладострастных взглядов несчастного, лишенного женской компании духа, я получила строгий и осуждающий взгляд чопорной экономки, постучавшей в мою дверь и принесшей сменное платье.

– С ума сойти! – поразилась я, растягивая в руках невесомую голубую ткань с вышивкой жемчугом и шелком. Длиной платье доставало мне до пят и было на пару размеров шире, чем нужно. Кажется, сердобольная принцесса решила расстаться со своим нарядом ради спасения светлейшего Артура, только как мне в этом платье ползать по тайным ходам замка?

– Аленка! – Решительный стук в дверь мощного кулака моего напарника подвиг быстро натянуть платье через голову, перехватить в талии поясом и скоренько распахнуть дверные створки, пока мой нехиленький Фома случайно их не выбил. – Аленка, – напарник ворвался в комнату, потрясая листами с записями, – этих отпечатков нет в базе данных! – потом обернулся, замер, сканируя меня в принцессином платье, и пораженно присвистнул.

Я в ответ издала такой же свист, рассмотрев, во что был одет мой напарник.

– Лосины и фрак?

– На тебе платье? – одновременно воскликнули мы.

Напарник в обтягивающих белых лосинах и темно-синем фраке с удлиненными фалдами смотрелся так феерично, что сквозь мои плотно сжатые зубы потихоньку начинал прорываться смех. Потом еще представила, какой очаровашкой смотрюсь в голубом балахоне, который пришлось приподнимать на талии с помощью пояса, чтобы не запутаться ногами в юбке. Теперь эта складка висела у меня на животе, а руки утопали в длинных широких рукавах.

– Фом, шикарно выглядишь, – сделала комплимент, усиленно изображая серьезность.

– Ты тоже ничего, – последовала ответная любезность, а потом мы расхохотались и, держась за животы, кое-как доползли до кресел.

– Ух, – утирая слезы, выдохнула я. – Какой прием! Такое внимание не может не льстить.

– О да, – согласился напарник, вытащил из кармана большущий платок и утер им глаза.

– Что хорошо, Фом, во дворце мы с тобой не соскучимся.

– Согласен.

К работе мы приступили гораздо позже. Сначала отдышались от приступа безудержного хохота, потом мне пришлось снова выбираться из кресла, чтобы открыть дверь. Честно, опасалась увидеть принцессу, явившуюся проверить, как мне идет ее дар, а заодно напомнить, что необходимо отыскать ее милого Артура. Однако наш визитер оказался более приятным – это мальчик-служка привез завтрак прямо в мою комнату. Заметив в спальне еще и Фому, мальчишка тут же испарился и вернулся немного погодя, толкая перед собой вторую тележку.

– Какой ферфис, – восторгался напарник, уплетая за обе щеки безумно вкусный завтрак.

– Угу. – Я не могла говорить, когда ощущала во рту такое гастрономическое чудо.

– Согласен жить здесь до полнолуния, даже голову отдать уже не так жалко, – пришел к выводу приятель, откидываясь на спинку кресла и с тоской глядя на широкий и тугой пояс своих обтягивающих лосин. Я же наоборот – оценила в этот момент всю прелесть платья большого размера.

– Давай, Фома, что там за листы ты принес?

– Списки тех, кто посещал дворец в день похищения, но отпечаток пальца из книги никому из них не принадлежит.

– Хм. – Я взяла листы и принялась сосредоточенно вчитываться в ровные строчки. – Вот это имя как-то непривычно написано, не находишь?

Напарник потянулся за листком, посмотрел внимательно и пожал плечами.

– Буква «Ё» вместо «Йо». Описались. Имен много, вот и вышла ошибочка.

Я задумалась, потому что буква смущала. Дети часто так пишут, а вот придворный писарь обязан не допускать ошибок, особенно во всяких именах и титулах. Ему ж за такое сразу по голове настучат.

– Так-с, пошли опять в библиотеку.

Хранитель знаний приветствовал нас безо всякого энтузиазма, однако быстро принес затребованную книженцию «Тайна имени». Я листала страницы, пока не нашла на одной из них имя Йорик.

– Вот оно, Фом. – На этот раз я приглушила голос почти до шепота.

– Что?

– Это имя может писаться как «Ёрик», но подобное написание не принято в нашем королевстве. А знаешь, в каком языке вечно упрощают все звуки? Вместо «Йо» у них «Ё», вместо «Тс» у них «Ц».

– В мирийском.

– Да.

– Ну, ну, делись соображениями.

– Пошли в сад гулять, там поделюсь.

– А пойдем.

Пока мы с напарником шагали по чистым, укрытым от солнца развесистыми кронами дорожкам парка, производя неизгладимое впечатление на встречающихся по пути придворных, я вслух продолжала складывать части головоломки.

– Король не желает открывать нам нечто важное, а именно: почему было сделано два одинаковых ларца. Дальше, некто изучал сведения об артефакте, но он не присутствовал во дворце в день похищения. Затем, когда исчез артефакт, некто Ёрик, скорее всего, мириец, почтил замок своим присутствием. То есть выходит, что это мог быть посол из соседнего королевства. Меня интересует, а много ли послов перебывало во дворце за последнюю неделю?

– Думаешь, если каждое соседнее королевство направляло сюда своих представителей, то их целью было – навести справки об артефакте?

– А ты сам посуди, если в нашем королевстве есть принцесса в количестве одна штука, то принцессы и в соседних странах имеются. Сколько всего незамужних девиц наберется? Кажется, пятеро. В общем, имеется такая идея, что не только наш правитель свою дочку желает выдать за Артура.

– За кого?

– За артефакт зловредный.

– Поименовала уже, – захмыкал Фома, выразительно глядя на меня.

– Это не я! – открестилась от сей сомнительной чести. – Это принцесса нашла благородное имя для своего рыцаря. Ну так рассуждаем дальше: в общем, все хотят заполучить себе этого мага-прорицателя после его перерождения, но мы ведь не в курсе, как он в нашем королевстве очутился, может статься, что единоличных прав на такое сокровище наш властитель не имеет.

– А верная мысль, – почесал лоб напарник, – все как-то привыкли считать его местным. А кто он вообще такой?

– Вот. Что за чудо-юдо заморское? В книге сведений нет, возможно, и не просто так. А появление второго ларца я могу объяснить тем, что для короля изготовили уникальную подделку, дабы подсунуть ее вместо оригинала. Потому монарх нас здесь держит, чтобы об этих версиях не узнали в соседних королевствах. То, что он желает с нашей помощью найти свое сокровище, ясно, об этом говорит отношение к нам. Сам посуди, в поисках не препятствуют, вроде как помогают, сервис, опять же, на высоте, внимание проявляют, но при этом подслушивают и выведывают, что нам удалось накопать.

– Савсен Савсенович поможет узнать, каким образом происходит перерождение артефакта и как он здесь очутился.

Мы с Фомкой замолчали, осмысливая сложившуюся воедино информацию, но что-то не давало мне покоя. Тогда я прокрутила в голове последнюю встречу с Артуром и все сказанные им слова. Если отбросить в сторону коронные заигрывания артефакта и его несусветную наглость, то одна фраза могла показаться необычной. Он сказал: «Когда я оказывался здесь прежде». Ведь на мою комнату намекал, а не на ванную. Артефакты вообще не моются, особенно духи, они и без воды отлично сияют. Что, если это загадочное чудо кто-то приносил в гостевую спальню? Притормозив на дорожке и ухватив Фомку за локоть, я развернула напарника к себе лицом.

– Пардоньте! – выкрикнул гигант, случайно съездив локтем по лицу пытавшегося разминуться с нами вельможу. Тот скоренько прижал к разбитому носу белоснежный платок и быстрее ветра помчался дальше.

– Фом!

– Чего?

– Надо выяснить, кто из гостей недавно останавливался в комнате, где я сейчас живу.

Глава 3
Улики, и не только

– Куда этот артефакт делся, когда он так нужен? – вопрошала я у стены.

Савсен Савсенович с ног сбился, разыскивая информацию о неуловимом духе. Собирал ее буквально по крупицам. За сто лет народ привык думать, что артефакт находился в королевской сокровищнице всегда.

– Да где тебя носит, вредина? – топнула я ногой.

Последовавший за этой фразой стук в дверь явился ответом на вопрос, но, естественно, по ту сторону оказался вовсе не вредина, а мой незаменимый напарник.

– Ну что?

Всплеснув руками, словно огромными крыльями, Фомка бухнулся в кресло, отчего оно жалобно заскрипело.

– Да ничего толкового пока. Вот если бы меня выпустили из дворца, я бы тоже навел справки, а так Савсенович один там крутится, пока мы с тобой здесь это дело распутываем.

– Фом.

– Чего?

– А что за награда обещана королем за успешное выполнение задания?

– Желание.

– Какое желание?

– Любое, но в пределах разумного.

– Вон как.

– Ага.

– Фом, а как ты думаешь, можно наносить артефакту увечья вместо обещанной награды за его нахождение?

– Сомневаюсь.

– Очень-очень жаль. Это могло послужить мне дополнительным стимулом.

– Да найти бы его, – с досадой высказался напарник. – Савсен Савсенович ругается – как только покажется, что конец клубочка в руках, все ниточки обрываются. Будто нарочно информацию о духе подчистили.

– Может, сам дух?

– Да он же дух!

– Кто-то мог сделать это для него. Ему всего-то стоило что-нибудь этакое предсказать, и вот уже нужный человек помчался заметать следы там, где артефакт их оставил.

– Думаешь, не хочет, чтобы мы его отыскали?

– Возможно, и не хочет, однако развлекаться за наш счет это ему не мешает. Тебе вон тумаки достались, а мне счастье лицезреть эту сиятельную сволочь во всех неподходящих местах.

– Подсказку хотя бы оставил… – вздохнул Фома. – Может, снова в библиотеке порыскать?

Я собиралась ответить, но в дверь очень вежливо постучали, просто вежливо-превежливо.

Когда отворила, обнаружила по ту сторону «обожавшую» меня чопорную экономку, на лице которой сейчас можно было квасить капусту – такое оно было кислое.

– Госпожа сыщица, время десять вечера, а у вас в спальне, – дама понизила голос до зловещего шепота, – мужчина!

– Мм… – Я обернулась, оглядела спальню внимательным взглядом, даже чуток склонилась, чтобы заглянуть под кровать.

– Да нет у меня мужчин.

Дама зашлась в приступе праведного гнева, а потом дрожащим перстом указала на кресло.

– Господин Фомантий еще не соизволил покинуть ваши апартаменты. Это дворец, смею напомнить, здесь воспитывается ее высочество, здесь царствуют строгие нравы…

– Угу, и голые артефакты, – пробурчала себе под нос, слушая эту тираду.

– …не подобает! Я все сказала. А это вам. – Она сунула мне в руки какой-то сверток, а потом снова застыла, уставившись немигающим взглядом на моего напарника.

– Фом, – оборотилась я к верному товарищу, – тебя изволят просить покинуть мои апартаменты.

Напарник, успевший положить на мой журнальный столик ноги в лосинах, нехотя почесал пятку, а потом покинул насиженное кресло.

– Работать не дают, – громко буркнул он, – а на выходе задел меня плечом и произнес одними губами: «Библиотека».

Я ответила легким кивком и закрыла за своими гостями дверь.

Встретимся, стало быть, с Фомкой ночью, внизу, порыскаем в библиотеке без хранителя. Пристроив сюрприз ее высочества на тумбочке, я потянула за ленточку, и сверток раскрылся, явив взору новые дары щедрой принцессы. Щетка для волос выскользнула и покатилась прямо под кровать. Пришлось встать на четвереньки и лезть за ней.

– Ты стала часто встречать меня в очень игривых позах, – раздался сзади голос, я стукнулась головой о деревянное днище кровати и, кажется, набила шишку. Пятясь задом, извлекла наружу сначала себя, а затем щетку и тут же запустила ее в проекцию.

– Ой, ой! – притворно воскликнул артефакт, схватившись за живот, сквозь который пролетела старомодная аристократическая вещица. – Ты чуть-чуть не попала ниже.

– Попаду, но позже, когда ты перевоплотишься, дух недоделанный. Вот еще раз так явишься, и я на тебя натравлю дворцовую экономку!

– Эту милейшую даму? – сделал большие глаза невыносимый артефакт. – Я безмерно ценю наши с ней встречи и беседы об истинной морали.

– И часто ты проводишь свои беседы, так сказать, без костюма? – заинтересовалась я истинной моралью чопорной дамы.

– Неповторимая, я только для тебя надеваю сие чудо. – Перед теми, кто просит предсказаний, я могу являться лишь в своем первозданном виде – облике сияющего духа.

– Так-так, а почему?

– Проекция, – с кокетливой улыбкой пожал мощными плечами нескромный артефакт, – на нее можно наложить желаемое изображение. В реальности мне доступен лишь волшебный золотой листок из сокровищницы, дабы совсем уж не смущать невинных дев.

– Ага! – воскликнула я, пытаясь поймать за хвост какую-то мысль, но артефакт вновь вмешался в мыслительный процесс и нагло меня сбил.

– Возможно, и нам пора перейти на новый уровень отношений, – доверительным шепотом сообщил он, – без костюма? – добавил совсем уж бесстыдно.

– С голыми мужчинами я общаюсь только в особом положении.

– Хм, – задумался наглец, – в горизонтальном?

Следующий подарок принцессы, заколка для волос, полетел уже ниже сиятельного живота.

– Вот ведь охламонище, и кто только тебя духом сделал?! Зачем ты вообще ко мне являешься? Нарочно наводишь на ненужные следы, вносишь путаницу в следствие! Информацию о себе всюду убрал. Не хочешь, чтобы тебя нашли?

Я засыпала артефакт обвинениями вперемешку с вопросами, пытаясь вывести из себя это невозмутимое и непонятное создание и вырвать-таки у него новое признание.

– Смотря кто найдет, – вовсю разулыбался этот несносный тип, – А-а-алена.

И интонацией букву «А» выделил, чтобы намек стал совсем прозрачным.

– Что еще за сокращение моего имени, А-а-артур? – сделала я такое же ударение. – Прямо мороз по коже.

– Это дрожь желания, Аленушка. Так тебе больше нравится? – и посмотрел, чудовище, своим пронизывающим взглядом, под которым я всегда терялась.

– Желания добраться до тебя, артефактишка, – нашлась с ответом, пока здравые мысли в голове окончательно не разбежались.

– Весь в ожидании, – улыбнулся Аполлон этак многообещающе. А затем, естественно, исчез. Как всегда, эффектно, оставив за собой последнее слово.

Дверь в царство книг и прочих мудрых бумаженций оказалась закрытой. Подергав ручку, дабы в этом убедиться, я присела на корточки, решив рассмотреть замочную скважину и придумать, чем в ней можно поковыряться.

– В сторонку, дилетантишка, – потеснил меня Фома.

Он достал из-за пазухи объемный металлический ключ и вставил в замок. Щелчок, и дверь отворилась.

– Фомка, – я хлопнула напарника по плечу, – у хранителя выкрал?

– Копию снял, еще когда мы в первый раз сюда явились и я его допрашивал как свидетеля.

– Ты нереальный профессионал!

– А то!

– Ну давай определимся, что искать будем.

– В прошлый раз этот хранитель приносил нам книгу про артефакт вон с того дальнего стеллажа. Порыскаю-ка я в другой стороне.

– Идет.

Фома направился в затемненный угол пустой, довольно зловеще выглядевшей в полумраке библиотеки. Я же подошла к креслу и зажгла стоящую на столике свечу.

Вскоре пыхтящий напарник принес сразу несколько фолиантов, один из которых был нам уже знаком.

– Это все, что здесь есть про редкие артефакты. Давай искать.

Искали мы без малого час. Мой утомленный предыдущей ночью организм напомнил о необходимости отдыха широким зевком.

– Совсем ничего, – в который раз воскликнул Фома, с чувством захлопнув последнюю книгу.

– Может, особенно редкие и ценные книги хранятся в тайниках сокровищницы? – предположила я. – Если артефакт и все, связанное с ним, держали там, то и книги тоже могли определить туда.

– Что еще связано с артефактом? – заинтересовался напарник, а я в ответ хлопнула себя по лбу.

– Ну конечно же! Золотой листок. Вот еще одна зацепка, даже зацепище, Фом.

– Так уж прям и зацепище? – скептически хмыкнул сыщик (вот точно как наши парни фыркали на артефакт в зале испытаний!).

– Так все же надо закрыть. Отсюда вывод: листик связан с артефактом, осталось еще в свойствах этого листика разобраться. Ох, и умеет это чудо сказочное мозги пудрить и отвлекать, когда мысль… о!

Мой возглас заставил напарника вздрогнуть.

– Сказочное! – пояснила я, помахав перед носом Фомки своей незаменимой лупой. – Ну точно, если ничего нет во всяких справочниках и научных книгах, то может отыскаться в народных сказках и преданиях! Неси сюда все, что найдешь! – Я снова отправила напарника на поиски.

Уже минула полночь, а два изнуренных от недосыпа сыщика листали сборники сказок.

– Про артефакты ничегошеньки, – зевая, говорил Фомка, пролистывая очередную книжку.

– И у меня, – так же вяло отвечала я, ведя пальцем по заглавию, – зато есть про солнце, – добавила, задержав палец на названии сказки «Как солнышко с неба исчезло».

Я устроилась поудобнее и начала читать вслух:

– «Надумал царь-солнышко жениться и сошел в мир людей невесту себе подыскать. Долго бродил по дорогам и у добрых людей останавливался, пока не приютила его в чаще лесной краса невероятная. С первого взгляда полюбил он деву невинную и замуж за себя позвал. Сыграли тогда свадебку, закатили пир веселый, и гремел тот пир семь дней и семь ночей, а после уехали молодые в небесный дворец.

Только не ведал царь, что это ведьма коварная младой красой прикинулась и что дождется она момента, нападет на мужа своего спящего да погубит его, а всю силу заключит в волшебный золотой шар. И пропало с тех пор солнце с небес, и затревожились люди. Выбрали из рядов своих самых лучших следопытов и отправили их на поиски.

Никто не смог с задачей справиться, и только один самый хитрый следопыт набрел на следы ведьмы и нашел ее у берегов быстрой Небесной речки, где задумала колдунья утопить волшебный шар. Используя всю свою смекалку, сумел храбрый следопыт обвести ведьму вокруг пальца и выкрасть диво волшебное. Открыл он тогда шар и выпустил силу солнечную наружу, и снова воссияло солнце на небе и спалило лучами своими злую ведьму, а храброму следопыту подарило шар волшебный, в котором осталась частичка силы солнечной, на память».

Вот и сказке конец, – дочитала я. – Ну что думаешь, Фом? – Ответом послужил громкий храп моего напарника. – Да уж, хорошая мысль, – проворчала я, чувствуя, как у самой слипаются глаза. – Сейчас еще пару страниц посмотрю, – ответила внимательно спящему сыщику и перешла к следующей сказке. – А эта называется «Как Солнышко людей одарил».

«Жили люди не тужили, потому как города и королевства их процветали. А впрочем, не все своей жизнью довольны были. Находились среди людей и охотники за солнечными дарами.

Вот обратились как-то охотники к царю-солнышку с просьбой: «А надели ты и нас солнечной магией. Все подданные твои волшебством владеют, а мы чем хуже?» Послушал их царь, послушал, да и ответил: «Устрою я для вас испытания, а кто их пройдет, сам себе дар выберет. Тех же, кто не справится, даже подаренная магия слушаться не станет». И согласились люди, и выбрали каждый свое испытание, согласно дару желаемому.