Текст книги "Коронная башня"

Доска легко сдвинулась. Под ней лежал небольшой мешочек, сшитый Гвен из рукава, который Гидеон Хок оторвал от ее платья в ночь, когда выпил восемь кружек вместо обычных четырех. Последний раз, когда она пересчитывала свои сбережения, у нее было сорок пять медяков в дополнение к четырем золотым тенентам. Весомая сумма… Не просто все ее сбережения, но священное сокровище. Она сунула мешочек в лиф и вышла из комнаты.

Стейн, закончивший работу, то открывал, то закрывал дверь, проверяя, плотно ли она прилегает к косяку. Увидев Гвен, он бросил:

– Скажи Джоллин, чтобы причесала волосы и оставила их распущенными.

Когда Гвен вошла в спальню, все девушки уже поднялись и ждали ее – все до единой.

– Гвен, – сказала Этта, – не знаю, что на тебя нашло, когда ты велела нам паковать вещи – ты же знаешь, что у нас ничего нет!

– Великий благословенный Марибор, Гвен! – прошептала Джоллин. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

– Просто идите за мной.

Все девушки были босыми. Гру считал обувь излишней роскошью, но сейчас им это только помогло – они спустились по деревянным ступеням почти бесшумно, как пущенная под гору телега. Однако как раз в тот момент, когда Гвен открыла дверь на улицу, из маленькой кладовой возле кухни вышел Гру. Увидев девушек, он недовольно проворчал:

– Что это здесь происходит?

На секунду Гвен замерла на месте, а потом быстро вытолкнула девушек на крыльцо, где они в замешательстве остановились. Кошки превратились в утят, а Гвен поневоле – в утку-мать, которая встала между своим выводком и злобным псом.

– Я тебя предупреждала, Гру! Мы уходим!

– Господи, ты, тупая потаскуха! Я же тебе только что сказал: некуда тебе идти! Для вас всех это единственное место. Ну идите! Давайте, проваливайте! Погуляйте немного по городу. Когда устанете – когда стемнеет, похолодает и брюхо сведет от голода, – вот тогда вы поймете, как вам здесь было хорошо, и вернетесь как миленькие. Но запомните: когда вернетесь, я больше не стану терпеть ваши выкрутасы. Будете делать то, что я велю. И вот еще что: за все те неприятности, что вы мне тут устроили, вас ждет хорошая порка!

Гвен молча вышла на улицу и закрыла за собой дверь.

У нее дрожали руки, ее всю трясло. Ей казалось, она вот-вот упадет прямо на крыльцо.

– Что мы будем делать, Гвен? – спросила Эбби.

– Ты не знаешь, ведь так? – Джоллин нервно усмехнулась.

– Ты бы с нами так не поступила, правда же? – спросила Мэй. – Не взбесила бы Рэйнора, если бы не знала, куда пойти?

Роза коснулась руки Гвен и посмотрела на нее своими большими, как у олененка, глазами.

– Пожалуйста, скажи нам. Куда мы идем?

Гвен дрожала, прислонившись к двери. Солнце наконец поднялось достаточно высоко, чтобы стереть тени, которые отбрасывала «Гадкая голова», и напротив нее возвышался полуразвалившийся постоялый двор.

– Туда, – указала Гвен.

– Ты сошла с ума, – прошептала Джоллин.

– Возможно. – Гвен кивнула. – Но это лучше, чем смерть.

Глава пятая. Убийство на реке Бернум

– Мы уж думали, с вами что-то случилось, – сказал Себастьян, когда утром следующего дня Адриан вышел на палубу. – Юджин стучался к вам в каюту, но дверь была заперта и вы не отвечали.

Адриан посмотрел на небо. Солнце уже почти поднялось у них над головами.

На палубе собрались все пассажиры, кроме господина в капюшоне, который по-прежнему избегал общества. Сейчас его нигде не было видно. В центре небольшой группы сидела Вивиан, закутавшись в плащ Адриана. Она одарила его теплой улыбкой.

– Я поздно лег. Должно быть, слишком крепко заснул и не слышал, – пробормотал он виноватым голосом ребенка, которого обвинили в лености.

– Надо же, а я всю ночь глаз почти не сомкнул, – покачал головой Себастьян.

– Не думаю, что кому-то из нас удалось выспаться, – прибавил Сэмюэль.

Адриан набрал из висевшего на поручнях ведра пригоршню воды и плеснул себе в лицо. Потом потянулся и зевнул. После позднего пробуждения он всегда чувствовал себя уставшим и разбитым. Большую часть ночи он просидел с открытой дверью, не отрывая взгляда от маленького коридора, который вел к другим каютам, и часами наблюдая за качающейся лампой, но так никого и не увидел. Наконец, когда уже взошло солнце, запер дверь и улегся в постель, чувствуя себя круглым дураком.

Адриан присел рядом с Юджином. Самый молодой из купцов в восхищении рассматривал свои растопыренные пальцы. У него были обкусанные, грязные ногти, и потому Адриан решил, что юноша любуется кольцами. Их у него было еще больше, чем у Себастьяна, – по три на каждой руке. Адриан колец не носил. Просто не видел в этом смысла. Однажды богатый военачальник подарил ему перстень, но Адриану не понравилось, что кольцо затрудняет хватку, и он отдал его в качестве чаевых подносчице в трактире. Наверное, его попутчики, будучи ювелирами, придерживались иного взгляда на украшения.

Вивиан подтянула колени к груди и совершенно утонула в складках плаща. Адриану никогда не нравилось тонкое одеяние, которое в Калисе называлось бишт. Он купил его у приставучего базарного торговца в Дагастане незадолго до посадки на корабль в Аврин. Торговаться Адриан никогда не умел, поэтому явно переплатил. На востоке с ним такое часто случалось, и плащ служил физическим напоминанием о годах, проведенных в Калисе. Но на Вивиан он смотрелся очень хорошо.

Баржа продолжала двигаться вверх по реке, изредка делая остановки у почтовых станций. Там меняли лошадей и кучеров и взяли на борт сменщика рулевого, чтобы Фарлан мог поспать. За ночь окружающий пейзаж разительно переменился. Река Бернум стала уже, шумливее, а берега поднялись. Стены каньона погружали реку во мрак, а бечевник из проселочной дороги превратился в узкую тропку, пролегавшую по краю утесов, где из скудной каменистой земли торчали обнаженные корни редких кривых сосен.

Таким Адриан и помнил север: горы и ущелья, лед и заснеженные вершины. За годы, проведенные вдали от дома, с ним столько всего произошло. Сразу за утесами начинались земли королевства Уоррик, расположенного к северу от его родной деревни. Правил там старый Кловис Этельред. Жестокий правитель, но других Адриану встречать и не доводилось. Король Этельред собрал неплохое войско. Адриан считал себя знатоком в такого рода вопросах, поскольку сражался как на стороне этого войска, так и против него. Вот откуда он знал здешние каньоны и утесы: помнил их с того времени, когда, будучи совсем молодым солдатом, вынужден был пробираться в горы и удерживать высоту, сражаясь с врагом, который всего несколько месяцев назад был его другом.

Он снова покосился на Вивиан. Встретившись с ней взглядом, он быстро отвернулся и уставился на берега реки, слишком поздно осознав, что подобное поведение может показаться не только невежливым, но и подозрительным.

– Вы уже решили, где остановитесь в Колноре, господин Блэкуотер? – спросила Вивиан.

– Пока не знаю, – признался Адриан.

– Но вы же солдат, – бросил Юджин небрежным, полным превосходства тоном, который привел Адриана в раздражение.

– А вы купец, – сказал Адриан, хотя на языке вертелось словечко покрепче.

Юджин криво усмехнулся.

– Я имел в виду, что вы остановитесь в каких-нибудь казармах, не так ли?

– Вообще-то… я в отставке.

– В отставке? – усмехнулся Себастьян. – По вашему виду не скажешь, что вы успели хотя бы вступить в армию.

– И все же… – Адриан с улыбкой развел руками.

– Но тогда какие же у вас планы на будущее? – поинтересовался Сэмюэль.

Адриан начинал понимать человека в капюшоне, который предпочитал держаться от них подальше.

– Просто путешествовать.

– И куда вы направляетесь?

– На север.

– Север большой. Куда-либо конкре…

Лодка покачнулась, напоровшись на валун. Буксирный канат ослаб и провис, а затем снова натянулся. Обернувшись, Адриан заметил, что рулевого нет на месте.

– А где Фарлан? – спросил он.

Себастьян наклонил голову и бросил взгляд поверх своих спутников.

– Не знаю.

Все встали и последовали за Адрианом на корму. Рулевого и след простыл. Себастьян указал на веревку, обмотанную вокруг ручки руля.

– Обычно он так делает, когда уходит отдыхать, но он никогда надолго не покидает свой пост. Может, пошел готовить завтрак? Что-то он сегодня припозднился…

Посмотрев назад, Адриан увидел, что река, до сих пор относительно прямая и спокойная, теперь сплошь усеяна торчавшими из воды валунами и змеей извивается меж высоких утесов.

Он бросил взгляд в сторону кают.

– Думаете, Фарлан не вышел бы после такого толчка?

Все выжидающе уставились на дверь, ведущую в помещение, где располагались каюты, но когда она открылась, оттуда выглянул человек в капюшоне. Так и не открыв лица, он осмотрелся, затем, не проронив ни слова, снова ушел вниз.

– Кое-кто вообще ни о чем не беспокоится, – заметил Себастьян.

– А кто-нибудь сегодня видел Фарлана? – спросил Адриан.

Ювелиры и Вивиан переглянулись.

– Дайте-ка подумать… Кажется… нет. Я не видел. А вы? – обратился Себастьян к своим товарищам.

Все покачали головами.

– Сменный рулевой ушел после ужина, так? – спросил Адриан.

– Вроде бы да, – ответил Себастьян. – Когда меняли лошадей.

– Может, Фарлан тоже сошел на берег, а мы не заметили? – предположил Адриан.

– Возможно, возникла какая-то путаница, – сказал Юджин. – Ну, скажем, ошибка в расписании… Может, кучер тронул лошадей до того, как Фарлан вернулся на борт?

– Думаю, Фарлан велел бы ему остановиться.

– Сигнализируйте коноводу, – скомандовал Себастьян.

Сэмюэль свистнул. Юджин махал руками до тех пор, пока кучер не остановил лошадей. Адриан отвязал руль и подогнал баржу к берегу, куда ее и так несло течение. Купцы обыскали баржу, но так и не нашли пропавшего рулевого. Все пассажиры сошли на берег, даже человек в капюшоне, который наблюдал за ними издалека.

– Сменные рулевые приходят и уходят, но Фарлан никогда не покидает лодку. Он отплыл после того, как я запряг своих девочек, – сообщил коновод. Его звали Эндрю, это был пожилой мужчина с коротко стриженными волосами, который, казалось, чувствовал себя не в своей тарелке, общаясь с пассажирами. Он смущенно похлопывал лошадей по крупу. – Никогда не видел, чтобы старик Фарлан сходил на берег, разве что погрузить провизию или взять на борт груз.

– Тогда где он? – спросил Себастьян.

– Может, свалился в реку, – предположил коновод. – Всякое бывает… С Фарланом, правда, такого не случалось, но про других я слышал.

– Может, нам следовало бы его подождать? – спросил Адриан. – Не мог он доплыть до берега? А вдруг он сейчас бежит и пытается нас догнать?

Эндрю покачал головой.

– Если упал за борт, то ему конец, утонул. Эта река – воплощение зла, особенно здесь. Течение жуткое, бесполезно с ним бороться, а уж посередине и подавно. До берега не доберешься. А подводное течение в этом месте такое, что утащит даже самого сильного пловца. Схватит и сожмет зубами, как крокодил оленя. Тела никогда не всплывают. Река их глотает.

– Но если он все же выбрался? – настаивал Адриан.

Эндрю пожал плечами.

– Тогда с ним все будет в порядке, если только его не сильно побило о камни. Скорее всего, пошел назад к последней почтовой станции или просто будет сидеть на берегу и дожидаться следующей баржи.

– Почему назад? Почему не вверх по реке?

– Впереди больше остановок не будет. Мы входим в ущелья. Следующая остановка – Колнора. Конечно, он мог бы добраться до города, но под гору идти легче, чем в гору.

– Значит, сменных рулевых больше не будет?

Эндрю опять покачал головой.

– Ни рулевых, ни новых лошадей. Остались только мы с Бесси и Гертрудой.

– И что же нам делать? – спросил Сэмюэль.

– Придется вам ждать тут, пока я схожу обратно на почтовую станцию. Даже если Фарлана там не окажется, мне нужен какой-нибудь другой рулевой до конца путешествия.

– Сколько времени это займет? – спросил Себастьян.

– Думаю, большую часть дня, и то, если у них сейчас имеются свободные рулевые. Если нет, придется ждать следующую баржу, а она будет через три дня.

– Это невозможно! – отрезал Сэмюэль.

– Совершенно невозможно, – поддержал его Себастьян. – Мы сами можем управлять баржей.

Эндрю круговыми движениями погладил лошадей. Судя по его виду, в эту минуту он предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь.

– Ну, наверное… сможете… Вот только до Колноры еще целый день, а этот последний отрезок пути…

– Стало быть, так и сделаем! – заявил Себастьян так громко, что его возглас эхом разнесся по утесам.

– Кто сядет за руль? – спросил Юджин.

– Будем меняться. Ты можешь начать, Юджин. Уверен, не так уж это трудно. – Он посмотрел на Эндрю.

– Ну… – пробормотал Эндрю. – Просто держитесь середины реки и старайтесь обходить камни. Вот и все. Всю тяжелую работу выполняют вот эти дамы. – Он снова погладил одну из кобыл по крупу.

* * *

Баржа снова тронулась в путь. Место у руля занял Юджин. Поначалу он действовал довольно неуклюже, и хотя Адриан тоже не умел управлять лодкой, какое-то время он сидел рядом с юношей, пока тот не стал более уверенно обходить камни. Трудно было понять, благодарен ли ему подмастерье ювелиров за опеку или же присутствие Адриана его раздражает, поэтому вскоре Адриан покинул место у руля.

– Его убили, – сообщил Сэмюэль Адриану, когда тот вернулся на палубу, где сидели ювелиры и Вивиан. Человек в капюшоне снова стоял на носу. Видимо, его обеспокоило то, что баржей управляет Юджин, и он не хотел оставаться внизу. – Тот тип перерезал ему горло и скинул труп в реку.

– Нам это неизвестно, – возразил Адриан. Судя по лицам попутчиков, только он в этом сомневался.

– Неужели вы считаете, что опытный рулевой мог сам упасть в реку на маршруте, которым ходил, наверное, раз сто? – спросил Себастьян.

– Нет, но мне также не хотелось бы подозревать худшее.

– Очнитесь, глупый мальчишка! – вскричал Сэмюэль. – Человек мертв! И вам отлично известно, кто в этом виноват.

Адриана передернуло.

– А еще громче вы этого сказать не хотите? А то Эндрю с Бесси вас, кажется, не услышали. Вот вы настаиваете, что Фарлана убили, но забыли одну очень важную деталь.

– Это какую же? – поинтересовался Сэмюэль.

– Зачем? – Вопрос Адриана повис в воздухе. – Вы можете мне объяснить, зачем ему понадобилось убивать Фарлана? Мне в голову не приходит ни одна разумная причина, разве что он сумасшедший, но он не производит впечатления безумца.

Казалось, это остудило пыл купцов. Они переглянулись, на лицах читалось непритворное смятение. Пока они молча размышляли над вопросом Адриана, Вивиан проговорила тихим, дрожащим голосом:

– Думаю, я могу объяснить…

Все удивленно уставились на нее.

– Он был здесь вчера, не так ли? – спросила она, глядя в сторону носа. – Когда мы с вами беседовали. Он был поблизости, когда вы сообщили мне, что Фарлан намерен обратиться к шерифу с просьбой начать расследование убийств в Вернесе.

– Это правда? – насторожился Себастьян.

Адриан кивнул.

– Ему нужно было, чтобы Фарлан исчез, – сказал Сэмюэль, тоже переводя взгляд на нос. – Нет Фарлана, нет расследования, проблема решена.

– Ну вот, все ясно, – выдохнул Себастьян. – Не осталось никаких сомнений, и теперь…

– Что теперь? – спросил Адриан.

– Теперь мы просто обязаны принять меры, – пояснил Себастьян.

– Что вы хотите сказать?

– Мы всё знаем, не так ли? Нам всё известно.

– И что же нам известно?

– Что он в ответе не только за убийства в Вернесе, но и за гибель Фарлана. Более того – он знает, что мы его раскусили. Если он пошел на убийство Фарлана, неужели вы думаете, он на этом остановится? Да он нас всех прикончит – для него это единственный выход спасти свою шкуру!

– Да вы шутите, – нахмурился Адриан. – Нас тут пять человек, даже шесть, если считать Эндрю. Я бы сказал, победа за нами.

– Он застигнет нас врасплох, когда мы ляжем спать или останемся на дежурстве у руля. Перебьет всех поодиночке, словно хищник, прореживающий стадо.

– Значит, решено, – на сей раз Сэмюэль говорил шепотом. – Мы должны его опередить, убить раньше. Мы – или он. Он не крупнее Юджина – даже поменьше будет, – и я не вижу у него никакого оружия. Мы могли бы расправиться с ним прямо сейчас. Адриан, одолжите нам свои мечи и возьмите большой из каюты. Мы вместе нанесем удар, а потом столкнем тело этого мерзавца в воду, как он поступил с Фарланом.

Себастьян кивал с суровой решимостью на лице, будто судья на процессе.

Адриан пролил столько крови, что хватило бы на три жизни. Однако возможно, даже вероятно, что они правы. Господин Капюшон обвинял самого себя. Почему он держится особняком? Ведь наверняка слышал, о чем они говорят. Почему бы не подойти и не опровергнуть обвинения, если он действительно невиновен? Такое поведение вызывало подозрения, а его отношение к делу – беспокойство, но это еще не доказательство.

– Нет, – ответил Адриан. – Я не стану убивать человека только на основании предположений. С Фарланом что-то случилось, что-то необъяснимое, но мы даже не знаем, мертв ли он. Даже если его убили, с чего вы взяли, что это сделал человек в капюшоне? Ну да, парень держится особняком, и что с того? Глаза его вам не нравятся! И что это доказывает? Разве не мог убить рулевого Юджин, или кто-то из вас, или даже я?

Ювелиры в растерянности покачали головами.

– Мы толком ничего не знаем, – продолжал Адриан. – Я думаю, мы должны сделать именно то, что собирался сделать Фарлан. Переживем остаток сегодняшнего дня и ночь, а когда прибудем в Колнору, Эндрю приведет шерифа. Если вас это успокоит, я позабочусь, чтобы никто не сошел на берег, пока шериф не поднимется на борт и во всем не разберется.

– Вы что, серьезно? – воскликнул Себастьян.

– Вполне вероятно, Фарлан жив и здоров и в данную минуту наслаждается горячим супом на предыдущей почтовой станции. А если он объявится в Колноре, и окажется, что вы убили ни в чем не повинного человека?

– Вы действительно полагаете, будто мы станем сидеть сложа руки и ждать, пока нас всех перережут?

– Я полагаю, вам следует угомониться и дождаться шерифа. Пусть законные власти решают, что делать. – Адриан встал, подчеркнув огромным ростом серьезность своих намерений. – Если вы хоть пальцем его тронете, я вас уверяю, лишитесь руки.

– Вы защищаете убийцу!

– Вовсе нет. Я защищаю от обезумевшей толпы человека, виновность которого не доказана. Он вам не понравился с первой же минуты, как только поднялся на борт.

– А как же мисс Вивиан? Вы только вчера обещали защищать ее!

– Обещал и защищу. – Он посмотрел на женщину. – Я вас защищу. Обещаю.

– А нас? – спросил Сэмюэль.

– Вам я советую держаться вместе. Вы сами сказали: поодиночке вы уязвимы. Не давайте ему шансов, и я уверен, с вами все будет хорошо.

– Это ничего не изменит, – нахмурился Сэмюэль. – Разве вы не понимаете, в какой мы все опасности? Вы слепец и… дурак!

Адриан спокойно положил руку на рукоять короткого меча, и Сэмюэль замер.

– К вашему списку я добавлю еще и глухоту, но только сейчас, – тихо сказал Адриан и пошел прочь.

На маленькой барже ему было тесно. Он чувствовал, как Сэмюэль сердито смотрит ему в спину. Настроение Себастьяна было сложнее угадать. Адриан готов был поклясться, что не угодил ни одному из купцов, но по их поведению не мог определить, отказались ли они от своей безумной затеи убить человека в капюшоне.

Адриан увидел, что с высокого поручня планширя можно забраться на крышу спального отделения – чуть покатую и сложенную из просмоленных досок. Под прямыми солнечными лучами смола стала мягкой, но не липкой. Он устроился в одиночестве на этом самом высоком месте баржи, откуда хорошо просматривалась вся палуба. На корме расположился, положив ноги на перила, Юджин. Совсем недавно в такой же позе там сидел Фарлан, и Адриан очень надеялся, что старик рулевой благополучно добрался до берега. Хотя они не успели толком познакомиться, Адриану он понравился. Внизу продолжали переговариваться, понизив голос, Себастьян и Сэмюэль. Они сидели близко друг к другу в своих одинаковых плащах, а рядом с ними – Вивиан. На носу стоял, глядя на реку и, казалось, ни о чем не подозревая, человек в капюшоне.

* * *

Ближе к вечеру Адриан вновь занял полюбившееся ему место на крыше кают и стал разглядывать звезды. Сидеть здесь было не так удобно, как на палубе, – не к чему прислониться, но зато, чтобы взобраться на крышу, требовались немалые усилия и ловкость, и это гарантировало уединение. Ни Вивиан, и никто из ювелиров не полез бы на поручни в своих роскошных развевающихся плащах. Оставался только человек в капюшоне, но Адриан сомневался, что он сюда явится.

День прошел спокойно, без потрясений. Лишившись рулевого, пассажиры делали что могли. Себастьян, Сэмюэль и Вивиан готовили обед и ужин. Адриан занял место у руля после Юджина, затем его сменил Сэмюэль, а последний отрезок пути оставался за Себастьяном. Хотя очередность на самом деле не имела значения. Все толклись на корме, и Адриан сомневался, что кто-нибудь из них этой ночью вообще ляжет спать. Они не дадут друг другу уснуть, проследят, чтобы никто не подвергался риску, и, если возникнет необходимость, будут меняться. Человек в капюшоне так и бодрствовал на носу баржи, а Вивиан заперлась у себя в каюте.

Русло реки все более сужалось, а стены каньона делались выше. Адриан знал, что судоходная часть реки Бернум заканчивается где-то к югу от Колноры у Янтарного водопада. Он понятия не имел, откуда ему это известно, но знал он это так же точно, как и то, что не стоит совать руку в огонь или стоять на вершине холма во время грозы. Должно быть, кто-то ему об этом рассказал, но он не помнил, кто и когда. Таким способом он накопил немало знаний, хотя наверняка многие из них были ошибочными.

Еще мальчишкой в маленькой родной деревушке он слышал немало историй, которые рассказывали гости – в основном странствующие жестянщики. Только они регулярно навещали долину Хинтиндара, а Адриан подозревал, что со времени его отъезда ничего не изменилось. Наиболее частым гостем был Рыжий Пэкер, о появлении которого за милю давали знать дребезг его телеги и ореол огненно-рыжих волос. На закате и впрямь казалось, будто вокруг головы Пэкера полыхает пламя. Жестянщик с изрядной ловкостью продавал свой товар и торговался, но его истории всегда были бесплатными, за что его тепло принимали в любом доме.

Пэкер утверждал, что побывал в самых дальних уголках изученного мира – от непроходимых лесов у реки Нидвальден, которая, по его словам, служила границей древнего эльфийского королевства, до несоизмеримо высоких башен Друминдора – древней гномьей крепости, которая могла изрыгать расплавленные камни на сотни футов. Жители деревни обожали его рассказы, главным героем которых обычно выступал он сам, оказавшийся посреди ночи на глухой безлюдной дороге. Чаще всего он потчевал благодарных слушателей фантастическими историями о встречах с призраками, гоблинами или феями, которые пытались заманить его к себе и обречь тем самым на безвременную погибель.

В детстве одной из любимых историй Адриана был рассказ о том, как Пэкера окружили гоблины. Он описывал их как маленьких зеленых человечков с острыми ушами, выпученными глазами и рожками на голове. Этот изысканный народец был одет, по словам Пэкера, в одинаковую форменную одежду и цилиндры. В лунном свете они выглядели настоящими щеголями и говорили с калианским акцентом. Гоблины хотели забрать Пэкера к себе в город и женить на своей королеве, но жестянщик перехитрил их. Он убедил гоблинов, что медный горшок обладает волшебными свойствами и, если надеть его на голову, он покажет будущее. Байки Пэкера собирали всех деревенских жителей у очага, и все они – и Адриан в том числе – раскрыв рты следили за каждым поворотом событий. Адриан четко представлял себе гоблинов такими, какими их описывал Пэкер, и верил каждому слову жестянщика. Это было задолго до того, как он покинул Хинтиндар, до того, как отправился в Калис и увидел настоящего гоблина. К тому времени Адриан уже начал сомневаться в жизненном опыте Пэкера, но несусветную глупость его историй осознал, лишь оказавшись в джунглях и встретившись с первым представителем ба ран газели. Стало очевидно, что Пэкер никогда не видел живого гоблина. Иначе не дожил бы до того дня, когда сумел бы рассказать об этом.

Большую часть знаний Адриан приобрел у различных очагов зимой или в тени раскидистых деревьев летом, слушая истории людей, никогда не удалявшихся более чем на несколько миль от дома. Никто в Хинтиндаре не знал, что находится за пределами долины, кроме лорда Болдуина и отца Адриана.

Данбери Блэкуотер родился не в Хинтиндаре. Отец пришел в деревню всего за несколько лет до рождения сына, но никогда не говорил о своей юности. Скорее всего, думал Адриан, и рассказывать-то было нечего. Данбери был простым человеком, его больше заботило, как сделать лемех для плуга, нежели приключения. Адриан считал отца человеком скучным и с презрением относился к его ограниченности. Отчасти поэтому он ушел из дома – слишком велико было желание увидеть мир своими глазами.

Может, Пэкер и лгал насчет гоблинов, призраков, фей и эльфов, но географию он знал превосходно. Судоходная часть реки действительно заканчивалась вблизи Янтарного водопада возле крупнейшего из городов Апеладорна – Колноры. Далее она превращалась в несколько быстротечных каскадов, падавших с высокогорья, где Адриан провел большую часть солдатских лет. За все то время Адриан ни разу не бывал в городе.

Он зевнул, сожалея о потерянных часах сна. Ноги затекли. Стоило ему встать, чтобы размяться, как к двери в каютное отделение направился человек в капюшоне. Адриан быстро спустился с крыши, но когда вошел в спальное помещение, понял, что господин Капюшон просто направляется к себе в каюту.

Адриан пошел к своей двери, но звук его шагов, вероятно, напугал Вивиан.

– Кто это? – дрожащим голосом позвала она. – Кто там?

– Не волнуйтесь, мисс Вивиан. Это всего лишь я, Адриан.

– Ох, хвала Марибору! Не могли бы вы минутку подождать?

Адриан услышал грохот, как будто в каюте двигают что-то тяжелое, и после некоторых манипуляций с замком дверь открылась.

Девушка жестом пригласила его войти и широко распахнула дверь.

– Мне нужно вернуть вам плащ, а еще я хотела бы кое о чем попросить.

Все каюты на барже были одинаковые, кроме, разве что, той, которую занимали ювелиры. Та была двойная, как казалось Адриану, и Юджину, вероятно, приходилось спать на полу. Комната Вивиан ничем не отличалась от каюты Адриана: такая же узкая койка, а возле нее – сундук, одновременно служивший столом. С потолка свисал фонарь, и Адриан задел его головой точно так же, как постоянно задевал у себя в каюте.

Войдя, он с удивлением заметил, что Вивиан жестом просит его закрыть дверь. Он выполнил просьбу, и девушка принялась распускать завязки плаща. Пальцы у нее дрожали.

– Я вам очень за него благодарна, – сказала она, когда ей наконец удалось освободиться от плаща.

Адриан взял плащ. Девушка зябко потерла руки.

– Если вам все еще холодно, можете оставить его себе. Я не возражаю.

Она покачала головой.

– Нет, не нужно. Во всяком случае, я надеюсь, что сегодня он мне не понадобится…

Адриан не понял, что она хотела этим сказать.

Вивиан провела языком по губам и прошептала:

– Я знаю, это прозвучит странно, но все же эту ночь вряд ли можно причислить к разряду обыкновенных… – Она замолчала. Свет фонаря окружал ее изящную фигуру легким ореолом. – Мне не стыдно вам признаться, господин Блэкуотер, что я страшно напугана. Я боюсь, что если сегодня ночью закрою глаза, то никогда больше их не открою.

– Я обещал защитить вас. И пусть вас не смущает то, что я молодо выгляжу, вы вполне можете на меня положиться. Я в соседней комнате. Если что-нибудь…

– В том-то и дело. Вдруг он перегородит вашу дверь и вы не сможете выбраться? Или вдруг заснете и не услышите, как он пробирается ко мне? Сколько нужно времени, чтобы перерезать горло? – Она коснулась рукой шеи, затем медленно провела ею по груди, вздохнула и, закрыв глаза, прибавила: – Я бы чувствовала себя в большей безопасности, если бы эту ночь вы провели в моей комнате.

Адриан удивленно поднял брови.

– Вы даже представить себе не можете, – продолжала Вивиан, – как много это для меня значит. Последние несколько дней были самыми страшными в моей жизни. Я потеряла все. Рухнула вся моя жизнь. И я уверена, этот человек собирается меня убить. – Она вздрогнула и шагнула ближе. – Прошу вас, для меня это очень важно. Я позабочусь о том, чтобы ночью вам не было холодно… – Девушка взяла его за руку.

Адриан прищурился. Он был молод, но отнюдь не глуп.

– Хорошо. Я… Я посижу у двери – прислонюсь к ней спиной, и даже если случайно засну, никто не сумеет войти, не разбудив меня. Что вы на это скажете? Согласны?

Адриан и не думал всерьез предлагать нечто подобное, просто ему хотелось увидеть, какова будет реакция на его слова.

И реакция не заставила себя ждать.

Не выказав ни удивления, ни раздражения по поводу его непонимания или необходимости разъяснять, что она имела в виду, ни желания уговаривать или что-либо доказывать, Вивиан спокойно принялась развязывать шнуровку на платье. В отсветах фонаря тень девушки медленно покачивалась из стороны в сторону в ритме мелодичного скрипа деревянного судна. Расшнуровав лиф, она стала вытягивать из-под него атласную ткань, обнажая бледную кожу. Адриан наконец понял, почему ей постоянно холодно: платье было надето на голое тело.

Между тем Вивиан перестала трястись от холода, словно в каюте вдруг стало очень тепло. Ее ловкие пальцы больше не дрожали, она смотрела Адриану в глаза.

– Я хочу отблагодарить вас за то, что окажете мне услугу и проведете ночь в моей каюте, – взволнованно прошептала она. – Знаю, я создаю вам определенные неудобства, но надеюсь, что сумею вознаградить вас за эту жертву.

– Не хотелось бы портить момент, но разве ваш муж не скончался совсем недавно? Вы говорили, его убили…

– И что с того? – Ее руки снова приступили к работе, пальцы забегали по груди Адриана.

– Я так понимаю, верность ему вы не хранили.

– Он мертв. А я жива и хочу жить дальше! – Слегка изогнув спину, Вивиан приподнялась на цыпочках и томно прикрыла глаза.

– Тогда я бы посоветовал вам убрать руки с моего ремня.

Она открыла глаза.

– Что?

– Не хотите объяснить, что тут на самом деле творится?

– Не понимаю…

– Я тоже, в том-то и проблема. Вашего мужа никто не убивал, не так ли?

– Да, но это не значит, что я не нуждаюсь в защите.

– От чего?

В этот момент раздались крики.

* * *

Крики резко оборвались еще до того, как Адриан, толкнув ногой дверь каюты и велев Вивиан запереться на ключ, выбежал на палубу с мечом в руке. На палубе никого не было. Он прислушался, но не уловил ни характерного звука драки, ни стука сапог по деревянному настилу палубы, который свидетельствовал бы о бегстве убийцы. Ничего! Только плеск воды за бортом.