Текст книги "Малика. Узнай меня"

Глава 18.

Малика

От идеи огреть гостя чем-нибудь тяжелым по голове, отказалась только потому, что это бесполезно делать. Его череп выдержит падение небольшого автомобиля, и не заметит, что вообще что-то произошло.

– Ты что тут делаешь?

– Абажи попросила тебе передать. – Рэддерик повернулся и показал на небольшую коробку.

– С каких пор Абажи тебя просит передавать посылки?

– Не меня. Но мне было по пути. Ты знаешь, что от тебя смердит табаком? У твоего любовника не самый лучший вкус.

– Угу. То есть, запах табака тебя раздражает, а запах трупов нет?

– Он еще и извращенец? Думал ты более избирательна. Или экзотики захотелось?

– Экзотика это по твоей части.

Рэд ничего не ответил. Пока грелся чайник, разулась, отнесла сумку в гостиную. Хотелось еще переодеться и принять душ. Но лишить Рэда удовольствия подышать табаком Апи было бесчеловечно. Моя маленькая диверсия не осталась незамеченной. Кожей почувствовала, как вампир скривился.

– Ярдиш поручил тебе дело?

– Не совсем. Расследование курируют Всадники. С каких пор ты интересуешься моей работой?

– Там у тебя сок скис. Я вылил.

Ушел от ответа клыкастый. В тусклом свете конфорки он выглядел таинственно и даже привлекательно. Включать свет не хотелось, чтобы не разбивать этот уютный мираж.

– Он не скис, а забродил, бестолковый. Три дня усилий смыты в канализацию.

Вяло пробубнела я и села за стол. Рэд разлил по чашкам чай. Черный с легким послевкусием смородинового листа.

– Ты собиралась это пить?

– И тебя напоить, заодно. Поверь, это вкуснее чем та кислятина, что храниться в твоем погребе.

– Значит, это ты воровала мое вино?

– А то ты до этого не догадывался?

Вампир хмыкнул, поставил передо мной чашку и сел напротив. В кухне повисла тишина. Горячий напиток упал в желудок, тепло разлилось по телу, замещая голод. Каждый думал о своем. Мы с Рэдом были знакомы давно. Он был первым, кого я увидела в новом мире. И кажется, если бы не вампирский ген отца, умерла бы там же, в палате. Но дружбы или более менее теплых отношений у нас не сложилось.

Рэд для меня был слишком высокомерным, холодным, непонятным. На контрасте с Абажи, Вароном и другими обитателями поместья, Рэддерик казался еще более отстраненным. А иногда и агрессивным.

Первый год жизни на Зансе я искренне пыталась найти с ним общий язык. Но в лучшем случае, натыкалась на презрительный взгляд или «шпильку» под ребро, размером с добротный стилет. Окончательно пытаться наладить с ним какие-то более или менее теплые отношения я перестала на второй год пребывания в поместье де Ардаш.

Я тогда решила поступить в местную «юридическую академию» и готовилась к экзаменам. Академия была человеческая, и поступать на первый курс я не могла из-за возраста. Варон предложил пробовать идти сразу на третий год обучения, но при условии, что я самостоятельно нагоню программу. На это я потратила не один месяц, совмещая «общее образование дары» и дополнительную подготовку.

До экзаменов оставалось всего несколько месяцев. И все свободное время я проводила за книгами в библиотеке. В тот вечер я не заметила, как уснула прямо в читальном зале. А проснулась от шума и вполне себе однозначных стонов.

Рэд затянул в библиотеку служанку, приставленную Абажи мне в помощь. Ее звали Мария. Веселая, стройная, черноволосая горничная не скрывала своей симпатии к Рэду. Поняв, что происходит буквально в паре стеллажей от меня, захотелось выругаться. Во-первых, я точно знала, что Рэд был в курсе, что я нахожусь в библиотеке. Эта сволочь обладала нюхом, которому сам Парфюмер из одноименного романа позавидует. А во-вторых, слушать как кто-то трахается в паре метров от тебя, то еще удовольствие. Особенно когда ты сама, взрослая женщина и почти два года на сухом пайке.

Слушать радио – спектакль под названием «прислуга в доме» не хотелось. Я решила тихонько уйти потайным переходом. Он прятался за географическим стеллажом. Нажала на нужную выпуклость в узоре на стене, механизм не сработал. Стоны Марии и пыхтение Рэда стали громче, механизм работать отказывался. Пока пыталась понять, есть ли в помещении еще выходы, акт вампирской страсти подошел к концу. И раздался капризный голос горничной:

– Мне еще долго перед ней пресмыкаться?

– Пока Абажи не решит тебя перевести. – Как всегда, без тени эмоций, произнес Рэд. – Что она сегодня делала?

– Ничего. – Раздался шелест хлопковой юбки. – Проснулась, начала принимать какие-то странные позы на полу, спустилась к завтраку…

Мария в деталях пересказала вампиру весь мой день. От рассвета до заката. Некоторые вещи она сопровождала едкими комментариями. Например, мою одежду, прическу, любовь к кофе. Слышать это было неприятно. Рэд задавал ей вопросы. Она выливала на него чан не самой правдивой информации.

Слышать это было гадко. Я злилась на себя, на горничную, на Клыкастика за то, что он позволил мне это все услышать. Стеллаж наконец-то поддался. Он так громко заскрипел, что служанка взвизгнула от испуга. Чем закончился их разговор, я не слышала.

В тот вечер я пересмотрела свой взгляд на отношение с Рэддериком де Ардаш. С этого дня Рэд начал получать ответ на каждый свой выпад. На каждое замечание, брошенное в мою сторону. На каждый косой взгляд…

А вот с Марией дела обстояли куда интересней. Она стала моей незаменимой помощницей. Почти тенью. Настолько необходимой, что обойтись без ее помощи я уже не могла ни днем, ни ночью. К ее несчастью, я была прилежной ученицей Абажи. И изучила весь свод правил «общения с прислугой», который был принят в домах вампиров. И весь его испытала на Марии.

Теперь женщине приходилось находиться рядом со мной восемнадцать часов в сутки: помогать одеться, готовить ванну, пробовать еду, вместо дегустатора, читать на ночь скучные философские трактаты. Прошение на досрочное расторжение контракта Мария попросила уже через три месяца. Но не получила. Отпустить любимую горничную я не могла.

– Не думай про это. – Выдернул меня в реальный мир Рэд.

– Про что?

– Не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но прекрати. Ты начинаешь пахнуть кислыми яблоками, когда злишься.

– Я не злюсь. Это обида. Так зачем ты сюда приперся, Клыкастик?

– Передать коробку от Абажи.

Повторил Рэд и долил мне в чашку кипяток.

– Передал. Можешь идти домой. Только не через балкон, пожалуйста.

Как и стоило предполагать, с места он не двинулся. Только залез ложкой в банку с яблочным вареньем. Его мне иногда передавала хозяйка книжной лавки. В благодарность за помощь с внуком.

Рэд

Он знал, о каком эпизоде вспомнила девушка. За этот поступок Рэду было особенно стыдно. В первые годы знакомства с Маликой его раздражали любые попытки женщины сблизиться. Часть вампирской души хотела поддаться соблазну, но он сопротивлялся этому проклятому влечению.

Сопротивление давалось непросто. С горничной Малики Рэд связался только потому, что она находилась рядом с желанной женщиной. Впитывала запах хозяйки и разносила его по поместью. Аромат полукровки перебивал естественный, солоноватый запах горничной. Беря ее, он представлял, что берет свою дару. В те годы это был единственный способ сбросить проклятое напряжение в штанах, хоть на какое-то время.

В библиотеке тем вечером он оказался случайно. Сначала почувствовал слабый запах Малики, потом увидел ее горничную и не удержался. О том, что дара в библиотеке он догадался только тогда, когда Мария начала ему рассказывать про свою хозяйку. Запах яблок становился кислым. В воздухе повисла неспелая горечь диких плодов. Он даже почувствовал, как корень языка млеет от этого аромата.

С тех пор Малика перестала делать хоть какие-то попытки к сближению. Он ее увидел другой: гордой, холодной, острой на язык, мстительной. Он должен был разочароваться в ней. Но вместо этого, начал еще больше восхищаться. Теперь не только смазливым лицом и аккуратной фигурой, но и умом, характером, острым языком.

– Клыкастый, – она забрала у него банку с вареньем, – иди домой, я правда устала.

Запах третьесортного табака впился в ткань ее блузки и дико раздражал. Рэд ненавидел, когда к его даре прикасались другие. Когда смели оставлять на ее коже и одежде свой запах. Вампир сам не понял, как это произошло.

Он не выдержал. В голове что-то щелкнуло. Он схватил одной рукой женщину за локоть, второй за шею и притянул к себе. Малика не сопротивлялась. Он не понял, было это от неожиданности, или она сама этого хотела. Он впился в сладкие губы женщины. И она не раздумывая ответила на поцелуй.

Малика сама не понимала что творит и зачем. Просто тело хотело этого вампира. Хотело здесь и сейчас. И она шла за этим желанием, не задумываясь о правильности этого поступка. На пол со звоном упала банка, чашки, чайник.

Рэд пнул в сторону стул, подхватил Малику за талию и усадил на стол. Пуговки на женской блузке разлетелись в стороны. Сердце вампира замерло, когда перед глазами появилась бархатистая кожа. И бьющаяся жилка на шее. Он прикоснулся к пульсирующей венке губами. Из последних старался держать хоть какое-то подобие контроля.

Он спустился ниже, к ключице, она тяжело вздохнула. И он потерялся в этом звуке. В висках шумело, кровь лавой бежала по венам, а она отзывалась сладкими стонами на каждое его прикосновение.

Малика

Все вокруг кружилось безумным хороводом. Холодные губы скользили по телу, вызывая дрожь и толпу мурашек. Тело сжималось и требовало не останавливаться. Сама не поняла, как мы оказались в спальне, как под спиной прогнулся матрас, как исчезла одежда, как рука скользнула к поясу вампира и нашла толстый, обвитый венами член. От этого прикосновения Рэддерик застонал и инстинктивно толкнулся вперед, прямо в ладонь. Внутри все свело от одного единственного желания.

Я попробовала толкнуть его на спину, но вампир не поддался. Перехватил мои руки, поднял вверх, заставил шире раздвинуть ноги и вошел одним долгим, томительным движением.

«Как я долго тебя ждал» – хриплый голос любовника прозвучал в голове.

Первый толчок выбил из легких громкий стон. Все тело сжалось тугой пружиной в ожидании сладкого спазма. Чем быстрее он двигался, тем сложнее становилось дышать, тем громче звучал голос, тем сильнее умоляла его не останавливаться. Пока пружина не развернулась, и тело не выгнулось дугой, прижимаясь к трясущемуся в экстазе вампиру.

Глава 19.

Малика

Открыла глаза. В комнате было темно, тепло и как-то непривычно уютно. Ровное дыхание спящего рядом вампира успокаивало. Повернула голову и увидела спину Рэда. Он спал на боку, спрятав одну руку под подушку. Прошла взглядом по литой спине к узким бедрам и крепким ягодицам. Одна из немногих вещей, о которых не соврал нам Голливуд, была исключительная красота вампиров.

Я попробовала вспомнить, как давно вообще хоть с кем-то спала в одной кровати и поняла, что все эти годы перебивалась случайными связями на пару часов. Чисто снять стресс в «Кровавой ночи». Получить желаемую разрядку и вернуться в обычную жизнь.

Захотелось закрыть глаза и прижаться к любовнику, как будто между нами действительно что-то есть. Соблазн был так велик, что пришлось себе напомнить, о том, что в постели со мной не мужчина. О том, что у местных носферату практически нет чувств. И о том, что это спит Рэддерик де Ардаш. Что на него нашло этим вечером, одним ночным богам известно. Но рассчитывать на хоть какое-то подобие чувств не стоит.

Перед глазами промелькнула вереница из женщин, с которыми был близок Клыкастик. Своих связей он никогда не скрывал. И пренебрежительного отношения к тем, с кем трахается, тоже. А еще вспомнила, как холодно смотрел на убитую любовницу сан Варин. И как брезгливо отзывался о Кристи Гарриди.

Я не хотела испытывать такое пренебрежение к себе. Конечно, взрослая женщина в голове понимала, что требовать любви от существа, которое на это не способно, глупо. Это как просить собственный автомобиль взлететь. Результата не будет, даже если приварить к нему крылья.

Решение сделать вид, что ничего не произошло, и этот эпизод был одноразовой акцией, пришло само собой. Встретились, расслабились, разошлись. Эта схема спасала меня от эмоциональных потрясений последние пять лет. Сейчас ничего не изменилось, кроме локации.

Как можно тише слезла с кровати. Ноги коснулись теплого паркета. Взяла с вешалки шелковую пижаму и ушла в гостиную. Там ждал отчет Микари и целая коробка записных книжек Юлии. Работа всегда помогала отвлечься от ненужных мыслей.

Перенесла коробку и села на ковер в центре комнаты. Первым делом решила изучить отчет Микари. Вампир оказался очень дотошным. Для эксперта это определенно был плюс. Мне в руки попало сразу несколько отчетов: предварительный, с места преступления, промежуточный осмотр тел и подробное вскрытие Юлии.

Начала читать с самого начала. Микари не просто в своем отчете описал место преступления. Он зафиксировал расположение всех предметов в помещении с точностью до миллиметра. Теперь я знала, что большой палец правой ноги Юлии находился в двенадцати сантиметрах от ножки стула, расстояние между картами «Оракула» было три и восемь миллиметров, а в мойке скучали две кружки и одна тарелка.

Свои слова Микари подтверждал черно-белыми фотографиями. Такие «фотоаппараты» стоили баснословно дорого. Обычная полиция просто не могла себе позволить дорогостоящее оборудование и специалиста, который сможет с этим работать. Поэтому в нашем управлении работали художники. Один или два человека на бригаду экспертов. Они делали зарисовки с места преступления. Но это не всегда было удобно.

Достала фотографии и разложила в правом углу ковра. Чтобы иметь возможность сравнить работу вампира со своими заметками. Мои рисунки и схемы не были такими подробными, как работа Микари. Но им я доверяла больше.

После описания места преступления, шло описание дома Юлии. Спальня, гостиная, ванная комната. Фотографии тоже прилагались. Их отложила отдельной стопкой, чтобы не запутаться. Заодно отметила для себя хороший вкус хозяйки дома. Даже в незавершенном варианте интерьер жилища смотрелся очень цельно.

Взгляд упал на фотографию спальни. Картинка была черно-белой. Но я хорошо помнила, яркие матовые стены и подборку летних пейзажей на них. Модный оттенок носил маркировку «изумруд» и замешивался под заказ. Я сама смотрела этот цвет месяца четыре назад, хотела перекрасить стены. Но не смогла придумать, как интегрировать модный оттенок в сдержанный интерьер своего жилища.

После сухого и подробного описания интерьеров, пробежалась по саду. Там дела обстояли гораздо интересней, чем в доме. Оказывается, помимо магических ритуалов и гаданий, девушка увлекалась растениями. Правда, она выращивала не огурцы, помидоры и цветочки, а травы. Названия некоторых из них я уже видела в гримуаре. Но большинство оставалось загадкой. Микари вместе с фотографиями приложил и зарисовки растений с подписями. Когда он успел это сделать, оставалось загадкой. Все изображения листиков и цветочков собрала в отдельную папку, чтобы завтра передать их «звездной троице».

Отчет о вскрытии новой информации не дал. Только подозрение на производные одного из ядов. Но проблема была в том, что даже Микари не был уверен в своей находке. Следы отравляющего вещества были, но доза была настолько незначительной, что не могла навредить человеку. Я предположила, что эти следы могли оставить растения из сада или медицинские препараты. Хотя, никаких упоминаний о наличие аптечки в доме я не нашла. Зато там жила змея.

– Ты почему не спишь? – Увлекшись чтением, я совсем забыла о Рэддерике.

От неожиданности дернулась и подняла глаза. Рэддерик сел напротив и протянуд чашку с кофе.

– Работа. – Взяла чашку.

– Что-то интересное?

– Нет. – Махнула головой и сглотнула густую слюну.

О том, чтобы одеться вампир не позаботился. Даже ничего на себя не накинул. Так и сидел голой попой на моем ковре. Сверкая идеальным торсом и белоснежными клыками.

– Хорошо. – Кивнул вампир. – Как кофе?

– Сносно. Не знала, что ты умеешь его варить.

– Научился. Недавно.

– Угу.

Сделала глоток. Кофе, получился на удивление неплохим: в меру крепким, без кислинки. Несколько минут мы сидели молча. Тускло светила ночная лампа, делая лицо вампира мягче и привлекательней. В какой-то момент даже поймала себя на том, что залюбовалась клыкастым.

– Я никому не расскажу. – Нарушил тишину Рэд. – О том, что случилось.

– Будь добр. – Растянула губы в подобии улыбки.

Рэддерик кивнул. Снова замолчали. Я не знала, что ему сказать. Он тоже не торопился продолжать беседу. Только в этот раз что-то изменилось. Вампир перестал задерживать дыхание. С лица слетела маска надменной напряженности. Расслабился лоб, исчезла тонкая морщинка на переносице, разжались губы. Он лег на бок, поставил перед собой чашку и взял одну из фотографий.

– Сали?

– Да.

– Давно я там не был. Лет сорок. Или больше.

– Избавь меня от подробностей.

– Ревнуешь?

Рэд сверкнул глазами и впервые искренне улыбнулся. В груди предательски потеплело. Кажется, щеки залились румянцем.

– Расскажи про это место. – Попыталась направить разговор в безопасную сторону.

– Не думаю, что я знаю что-то, что тебе поможет.

Сказал вампир и потянулся к моему блокноту. Я старательно делала вид, что не вижу его член. Крупный, рельефный, на грани нового возбуждения. Пока я пыталась переключиться на что-то нейтральное, он взял карандаш и нарисовал схему Сали.

– Вот здесь два основных въезда в район: северный и южный. Ими пользуются люди. Восточный и западный – для вампиров.

– Не знала этих нюансов. Зачем такие сложности? Там же все равно все знают, кто к кому приехал и кто с кем спит.

Внимательно посмотрела на кресты, которыми Рэд обозначил точки въезда.

– Секретность здесь ни при чем. Ты же знаешь, что секс с человеком даже изменой не считается. – Кивнула.

Я знала, и этот факт лишний раз напоминал, что не нужно питать иллюзии насчет Рэддерика или любого другого вампира.

– В этих местах находились склепы. Это было давно. Даже Варон тогда еще не был зачат.

– А склепы тут при чем?

– Там произошло самое массовое убийство вампиров, за всю нашу историю. Убили в том числе и несколько предназначенных.

Оказывается, во всем была виновата летаргия. В те времена, когда люди пытались истреблять вампиров, летаргический сон встречался гораздо чаще, чем сейчас. Уснувший вампир становился беззащитным. Чтобы сохранить родичей, носферату придумали прятать их в могилах. Кто додумается убивать мертвого?

Кланы строили семейные склепы, и время от времени помещали туда спящих родственников. Около столетия, а может и больше, все шло гладко. Пока однажды деревенский мальчишка не увидел пробуждение вампира.

– Здесь были два склепа, с одной и со второй стороны. Там спали четыре дары, восемь вари, двенадцать детей и две новообращенные полукровки. Их не успели переместить. Тела, точнее то, что от них осталось, обнаружили в гробах глубокой ночью.

– Звучит ужасно.

– Это было давно. Склепов там давно нет. Остались только развалины. Камни даже в траве сложно разглядеть. Но вампиры не любят эти места. По старой памяти обходят.

– Ясно. Что-то еще.

– Здесь были продуктовые лавки. – Он ткнул карандашом в правый верхний угол.

Я попробовала припомнить, что было в этой части района. Какие-то магазины там точно были, но я не была уверена, что это то место.

– А вот здесь жила Фло. – Где-то по центру района появился квадрат. – Дом двадцать пять. Это была единственная улица с вязами. Ей тогда было лет двадцать. Если хочешь что-то интересное узнать о жителях Сали, сходи к ней в гости. Только захвати шоколадку. Не помню, какой она любит.

– Почему ты решил, что она там живет до сих пор?

– Этот дом строил отец Фло. Не думаю, что она решила переехать. Если жива, узнаешь все сплетни Сали. Допила?

– Нет. – Качнула головой. – За наводку спасибо.

– Пожалуйста. Заглядывай в поместье. Варон с Абажи скучают.

– Заеду.

Рэддерик кивнул. Мы снова замолчали. Нужно было выгнать его. Но язык не поворачивался, а сам он уходить не спешил.

Он

Он лежал на крыше и прислушивался к ночным звукам. Небо быстро светлело. Звезды становились тусклее, воздух прохладнее. Она была не одна. Он чувствовал, как ее запах перемешался с чужим ароматом. Это было странно и необычно. Женщина и раньше была с другими. Но никогда этого не происходило у нее дома.

Он смотрел на небо и пытался понять, был этот эпизод случайным, или у нее появились серьезные отношения. Его бы устроил первый вариант. Он не любил, когда что-то менялось в привычном течении дней. Он вообще не любил перемен.

В квартире раздались тихие шаги. И голоса. К разговору он не прислушивался. Гость уходить не спешил. Он посмотрел на часы и поднялся на ноги. Больше ему здесь было делать нечего. По крайней мере, сегодня.