Текст книги "Скажи, что тебе жаль"

– Как звали тех офицеров, что задавали вопросы? – поинтересовалась Морган.

– Со мной разговаривал только начальник отделения Хорнер, – сказал Ник. – Но в комнате был еще один детектив.

Получается, Стеллу отстранили от дела по той причине, что она знала главного подозреваемого: Ника.

– Больше ничего не говори без адвоката, – потребовала она.

– Я же ничего такого не сделал! Почему они думают… – Он не закончил предложение.

– Ник, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что больше не станешь отвечать ни на один вопрос полиции без присутствия адвоката. Это важно!

– Хорошо. Понял. – Он поднял глаза. – Наверное, и мазок изо рта не надо было разрешать им брать. Но я правда не ждал такого подвоха. Я бы никогда не причинил Тессе вреда. – По щеке у него покатилась слеза, и он стер ее ожесточенным движением руки.

В животе у Морган возникло нехорошее ощущение. Так значит, у Ника в субботу взяли мазок на анализ ДНК.

Сколько же доказательств у полиции?

Морган захлестнуло чувство вины. Последние несколько дней она ничего не делала, хотя знала, что Ника потащат в полицию на допрос! Почему она не спросила его об этом раньше?!

– Мы можем выйти на улицу? – спросила Морган у полицейского, присматривавшего за Ником. – Не будем под ногами путаться.

Тот кивнул и отступил на шаг, чтобы Морган, Бад и Ник могли пройти. Коп последовал за ними, держась вплотную к Нику. Вне дома ситуация оставалась напряженной: прибыла еще одна машина, и двое полицейских осматривали территорию.

Ник сжал руку в кулак, вся его фигура одеревенела. Судя по всему, он изо всех сил сдерживался, чтобы не разрыдаться. Может, и не стоило выводить его на улицу, но в любом случае наблюдение за обыском в собственном доме – занятие не из приятных.

– Все будет в порядке, Ник. – Голос Бада был спокоен.

Ник покачал головой. Они стояли и смотрели, как полицейские разгуливали по лужайке, время от времени приседая на корточки и ковыряясь в траве. При виде душевного смятения, в которое был погружен Ник, сердце Морган разрывалось – обычно парень был весел и беззаботен.

Наконец полицейские обогнули дом и скрылись из вида. Бад ходил туда-сюда, Морган привалилась к дереву, а Ник стоял как вкопанный в центре лужайки. Так прошло двадцать минут.

– Броуди! – С внутреннего двора прибежал один из полицейских.

Броуди вышел из дома и завернул за угол. Через несколько минут он появился снова и направился прямо к Нику с мрачным выражением лица. Его взгляд на мгновение задержался на Морган, и она поняла, что ему совершенно не хочется делать того, что сейчас случится.

Броуди остановился прямо перед Ником.

– Ник Забровски, вы арестованы по обвинению в убийстве Тессы Палмер.

Ника затрясло. Его лицо стало белым, как бумага, рот приоткрылся:

– Нет!

Полицейский в форме подступил к Нику с наручниками наготове.

– Повернитесь. Руки на затылок, пальцы в замок.

Вместо того, чтобы подчиниться, Ник отступил назад:

– Нет! Это неправда! Я бы никогда не тронул Тессу! Я ничего не сделал!

– Дайте ему минутку, – попросил Бад.

– Повернитесь! – Коп потянулся к руке Ника.

Как только коп дотронулся до плеча Ника, он резко дернулся, и его ноги приготовились броситься наутек.

Полицейский среагировал быстро, сбив Ника с ног, уложив его на траву лицом вниз и раздвинув ему ноги.

– Хватит! Оставь меня в покое! – в ужасе кричал в траву Ник.

От отчаяния у Морган перехватило горло, а горькие слезы жгли глаза.

– Ник, постарайся успокоиться. – Она смотрела на него с тревогой и надеждой. – Сопротивление только усугубит ситуацию. Если будешь вести себя тихо и слушаться, будет меньше проблем.

Ник затих, но все знали, что его проблемы только начинаются.

Глава 9

Что за фигня?!

Ланс прижал машину к бордюру у дома Морган. Напротив него, на участке Ника, стояли четыре полицейские авто. Подъехала передвижная телестудия, и девушка-репортер с оператором суетливо побежали по траве как крысы с микрофонами.

Перед домом, в центре лужайки, лежал человек, над которым на коленях стоял полицейский. К этой паре пытался прорваться мужчина в красном поло – отец Ника? – но Морган не пускала его, упираясь обеими руками ему в грудь.

Репортерша распустила волосы, подтянула микрофон и проверила помаду на губах, глядя на отражение в линзе объектива. Коп рывком поднял мужчину в наручниках на ноги.

Черт! Это был Ник.

Все случилось стремительно.

Ника взяли за убийство Тессы.

Молодой человек наконец прекратил попытки сопротивляться. Его тело задеревенело, а лицо стало безжизненным, будто он пребывал в полной отключке.

Ланс вышел из машины. Он не хотел ввязываться в дело Тессы Палмер, и Морган тоже не стоило. Вряд ли окружной прокурор будет счастлив, обнаружив ее у дома главного подозреваемого.

– Не-е-ет! – прокричал сзади тоненький голос. Ланс обернулся – из дома вылетела Софи, спрыгнула с крыльца и понеслась по дорожке. По пятам за ней бросилась Джанна.

– Софи, а ну вернись! – кричала она.

На лице маленькой девочки была гримаса панической ярости. Ланс рванулся влево и ловко поймал ее в свои объятия.

– Нет! – продолжала вопить она. – Они обижают Ника! Скажи, чтоб они перестали!

Ланс покачал ее на руках и прижал к груди, стараясь закрыть от нее сцену напротив. Впрочем, это несильно помогало: худшую часть представления она явно видела.

Маленькие кулачки молотили его по груди:

– Отпусти-и-и!

– Тссс! – Крепко прижимая малышку к себе, Ланс гладил ее по спине. – Все хорошо.

Репортерша вдруг показала на Ланса, и оператор развернулся, чтобы нацелить на него камеру. Ланс перехватил Софи, загораживая ее от объектива своим телом.

В это время на той стороне улицы Ника с негнущимися ногами подтащили к машине и запихнули на заднее сиденье. Морган смотрела на происходящее с выражением полного опустошения на лице. Оператор вернулся к съемкам Ника. Морган прекратила удерживать мужчину в красном, и тот тяжело опустился на траву, отирая рукой лицо и машинально кивая головой в ответ на то, что она ему говорила.

Ланс унес Софи в дом.

– Простите. – Джанна протянула руки ему навстречу.

– Держите крепко. – Ланс наклонился и передал ей девочку. Тоненькие ручки и ножки Софи оказались на удивление сильными, но, к счастью, она перестала воевать и теперь хлюпала носом. – Не давайте ей выйти из дома. Не хочу, чтобы эти телестервятники показывали ее в вечернем выпуске.

Джанна приняла ребенка, обхватив руками маленькое тельце, и ушла в заднюю часть дома. Положив голову Джанне на плечо, Софи выстрелила в Ланса полным возмущения взглядом. На ее раскрасневшемся от слез лице была написана гневная гримаса: теперь она его ни за что не простит.

Он вышел на крыльцо посмотреть, что происходит. Машина с Ником уехала. Полицейские вместе с Броуди копошились в траве. Морган отвела отца Ника в сторонку и что-то ему втолковывала. На лице мужчины застыло выражение боли и отчаяния.

Наконец Морган тронула его за руку, повернулась и направилась в сторону Ланса. Они встретились на середине дорожки к ее дому. Ее глаза, в которых обычно плескалась печаль, горели огнем. За последние несколько месяцев действительно счастливой и оживленной он видел ее лишь во время общения и игр с детьми. Тоска пустила глубокие корни в ее душе, и, находясь в одиночестве, она проводила время в хандре и грустных мыслях.

– Что случилось? – спросил он.

– Они нашли нож, заляпанный кровью. Он был закопан там, за сараем. – Она посмотрела ему в глаза. – Это было не все. Также они нашли футболку с пятнами крови в корзине для грязного белья.

– О, нет…

– Морган! – Перейдя улицу, к ним подбежал мужчина в красном поло.

Морган повернулась на его голос и представила мужчин друг другу, сопроводив слова жестами:

– Ланс Крюгер, Бад Забровски. Бад – отец Ника.

– Это неправда! – начал Бад. – Ник не способен на такое. И вообще, он не переносит вида крови. Его рвет каждый раз! Нет, он не мог… – Бад был явно не в состоянии произнести то слово, которое точнее всего подходило к преступлению, в котором обвинили Ника, – …этого сделать! Особенно с Тессой! Она ему очень нравилась. – Бад сделал глубокий судорожный вдох:

– Что мне теперь делать? Я не могу позволить себе адвоката.

– В таких случаях адвоката предоставляет суд, – пояснила Морган.

– Вот только насколько он будет квалифицированным… – покачал головой Бад. – Смотря кого назначат. Государственные защитники бывают и хорошими, и плохими, вот только правда в том, что в любом случае все они перегружены работой.

– Не знаю, – честно призналась Морган.

– Я могу попробовать заложить дом, но не думаю, что это много даст. И так уже два раза заложен – помогал купить Нику инструменты для его бизнеса. А вы знаете хорошего адвоката? – спросил Бад Морган.

– Да, могу парочку посоветовать, – кивнула она.

– Спасибо. Надо попробовать. – Бад пожал ей руку. – Пойду звонить насчет залога. – Он поспешил к себе.

Морган подошла к крыльцу и присела на нижнюю ступеньку лестницы. Достала мобильный из кармана и принялась листать экран.

– Даже если получиться заложить дом, тяжело ему придется… Хорошие адвокаты по уголовке дерут три шкуры.

– Сложно ему будет найти кого-нибудь, кто возьмется за дело. Если анализ крови с ножа на ДНК покажет, что это кровь Тессы…

– Знаю.

– А если это и правда он? – Ланс знал Ника не настолько хорошо.

– Это не он.

– Откуда ты знаешь? Раз Броуди взял его под арест, значит, у него достаточно улик для формирования доказательной базы, ведь он занимается расследованием всего несколько дней.

Морган подняла глаза:

– Пару недель назад дедушка работал в саду и порезал себе руку секатором. Ник тогда помогал ему. Он едва глянул на кровь, и его тут же вывернуло наизнанку. Мгновенная реакция.

– Для защиты этого недостаточно.

Морган встала и отряхнула брюки:

– Но заставит засомневаться, понимаешь? Или ты думаешь, у Ника не должно быть шанса?

– Тень сомнения…

– Ну, для начала неплохо. Мы же не знаем деталей дела. А если ДНК на ноже не совпадет с ДНК Тессы?

– А зачем Нику закапывать у себя во дворе окровавленный нож?!

Морган напряглась:

– Если Ник убил Тессу, зачем ему оставлять у себя орудие убийства? Ее убили прямо у озера. Он мог выбросить нож в воду или просто оставить на месте. Только полный придурок потащит домой нож, которым только что зарезал свою девушку.

– Не только придурок, – поправил ее Ланс. – А, например, и тот, кто впервые совершил преступление. Тот, кто запаниковал. Преступники не всегда действуют по-умному, из-за этого их и ловят.

– Я знаю, но я не могу поверить, что Ник – убийца. Он играет в шахматы с дедушкой. Он дочкам сказки читает!

Так вот почему Морган как на иголках. Ник входил в ее ближний круг. Она ему доверяла. Он был вхож в ее дом, ему позволялось общаться с детьми. Если такой человек способен на убийство, то как вообще можно кому-либо в жизни доверять?!

– Я даже никогда не видела, чтоб он злился, – добавила она.

Однако на видео Ник был просто я ярости.

Ланс коснулся руки Морган:

– Я понимаю, что тебе не хочется в это верить, но Броуди – хороший коп.

– Я знаю, что он хороший коп, но на этот раз он ошибается.

Ошибается ли? Ланс задумался над тем, насколько хорошо Морган на самом деле знает Ника. И если уж на то пошло, насколько хорошо мы все знаем своих соседей и догадываемся ли о том, что происходит у них дома, вдали от посторонних глаз?

Глава 10

Он выключил телевизор. Его план сработал: за убийство Тессы Палмер был арестован Ник Забровски. Ему бы сейчас радоваться, но настоящей радости он почему-то не ощущал.

Он подошел к окну, почти ожидая увидеть полицейскую машину. Но на улице все было как обычно. Промчавшись вприпрыжку по траве, на дерево у окна взобралась белка.

Ему и правда удалось выйти сухим из воды? После всего того, что он сделал?

Он посмотрел на свои руки. Сколько бы он ни тер их мочалкой – кровь так и не отмывалась. Так ему казалось. Он сжал пальцы в кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони. Резкая боль хорошо возвращала к реальности.

Его всегда поражало, что он спокойно может расхаживать у всех на виду, и ни у кого не закрадывалось ни малейшего подозрения. Он понимал, что ему далеко до понятия «нормы». Да что там, люди пришли бы в ужас, если бы узнали, о чем он мечтал. И он изо всех сил старался вести себя как обычный человек.

Навыки эти очень пригодились в ночь на пятницу, после того кратковременного помешательства. Он сумел восстановить порядок в голове и сделать то, что было нужно.

И теперь надо было вести себя так, словно все в порядке. Но притворяться становилось все сложнее. Монстру вообще тяжеловато вести себя «нормально».

Он постоял несколько секунд, напряженно вслушиваясь – все было тихо. В доме никого, полицией на улице не пахло. Никто не собирался раскрывать его секреты.

Он пошел в кладовку, включил свет и сдвинул в сторону несколько коробок. Отвернув край ковра в дальнем углу, он поддел и вытащил пару половиц. Под полом обнаружился тайник, в котором лежала коробка из-под обуви. Он взял коробку в руки, и приятный холодок возбуждения пробежал у него по спине. На вес коробка была очень легкой – слишком легкой для ее содержимого.

Его тайны.

Его демоны.

Его вина.

Он бережно поставил коробку на пол и открыл ее. На него смотрели фотографии Тессы. Он взял одну за уголок и не смог сдержать слезу, которая покатилась по щеке и упала на фото. Резким движением он тут же вытер влагу. Боль в груди нарастала.

Я любил тебя. Почему ты не могла просто отвечать взаимностью?

Как жить без нее?!

Она была само совершенство. Нежная. Невинная. Прекрасная.

Она говорила, что не любит. Она попыталась отвергнуть его. Но она лгала самой себе. Как бы она ни пыталась отрицать, она хотела его столь же сильно, как и он ее. Она отвернулась от него, и это стало ее последним предательством.

Ее больше нет. Поначалу он винил себя в том, что потерял контроль над собой, но это она вынудила его сделать то, что он сделал. Она знала его характер, но все равно загнала его в угол, стала угрожать. У него не было выбора. Поняв, что это было исключительно ее собственной ошибкой, он испытал облегчение.

Зачем ты заставила меня причинить тебе боль?

Он перебрал стопку фотографий, каждая из которых была ножом в сердце. Но дойдя до последней, он приспособился к этой боли. Он снова и снова перебирал фотографии, пока, наконец, не смог смотреть на каждую совершенно спокойно. Тогда он отложил их в сторону.

Порывшись на самом дне коробки, он выудил оттуда прядь волос, отрезанную в ночь убийства. Он принялся играть ею, пропуская волосы между пальцев, но остановился, наткнувшись на какую-то твердую корочку. Поднес прядь ближе к свету.

Кровь.

Еще одно напоминание, что ее больше нет. И о том, что все теперь по-другому.

Он крепко сжал локон в кулаке и пошел с ним в ванную. Пустив воду, он закрыл сливное отверстие раковины и вымыл волосы шампунем.

Затем он вернулся в кладовку и убрал прядь обратно в коробку. Коробка заняла свое место в тайнике, вернулись на место и половицы с ковром. Никто не узнает, что здесь спрятано.

И никто не догадается, что он сделал. План сработал, и теперь подозрение полиции никогда не падет на него. Да, он сорвался. Наломал дров. Но он смог взять себя в руки.

Теперь пришло время привести в порядок и собственную жизнь.

Тессы больше нет, но его жизнь продолжается. Он бесконечно скучал по ней, но, видимо, пора подумать о замене. Монстра внутри нужно было кормить.

У него всегда были определенные потребности.

Специфические потребности, которые следует держать в тени.

И кто-то их должен удовлетворять.

Глава 11

Морган открыла глаза: пульсирующая головная боль не давала спать. С того дня, когда она нашла тело Тессы, сон испортился, и после вчерашнего ареста Ника она очень долго не могла заснуть. Когда же она наконец задремала, перед глазами поплыли страшные, кровавые видения, в которых мелькали Тесса и Ник. В итоге разошедшееся не на шутку подсознание ухитрилось поставить на место Тессы ее собственных детей.

Не поэтому ли она отказывалась поверить в его виновность? Страшно было даже представить, что она пустила в дом убийцу. Что это она познакомила Тессу с Ником.

Она взглянула на часы на тумбочке – уже семь утра! А ведь она давно уже привыкла вставать с восходом солнца… Выскочив в коридор, она заглянула в комнату девочек: никого. Мие и Эйве сегодня в школу – собрались ли они?

Она поспешила на кухню. Вид грязных тарелок с остатками хлопьев в раковине успокоил: они поели. Она плеснула себе кофе, проглотила две таблетки ибупрофена и продолжила поиски.

Заливистое хихиканье привело ее на террасу. Девочки бегали в лучах утреннего солнца по обнесенному забором двору, гоняясь за громадными мыльными пузырями. Джанна стояла на траве и размахивала внушительного размера палочкой с кольцом, запуская в полет переливающиеся пузыри.

Все дети уже были одеты. И даже Софи – о, чудо! – была аккуратно причесана, и на голове у нее красовались два забавных хвостика.

Поставив кружку на садовый столик, Морган, как была босиком, спустилась по лесенке. Девочки с радостными возгласами помчались к ней за утренней порцией обнимашек, и это благотворно сказалось на ее сумрачном настроении. Обняв Эйву и Мию, она подхватила на руки скакавшую от нетерпения малышку Софи, и та обхватила ее своими цепкими пальчиками.

Морган пощупала лобик Софи – температуры не было, но она то и дело шмыгала и проводила рукой под носом, что красноречиво свидетельствовало о начинавшейся простуде.

– Смотри! – Софи показала себе на голову. – Джанна дала мне кошачьи ушки!

Прекрасный способ добиться от Софи послушания!

Софи стиснула маму в объятиях и, досчитав до трех, спрыгнула на землю и умчалась. Сердце Морган переполнило ощущение счастья и любви – дети частенько дарили ей такие моменты, особенно когда веселились, а она видела в каждой из них частичку Джона.

Джанна подошла к ней с улыбкой во весь рот:

– Кажется, это победа!

– Так и есть. Спасибо, что повозилась с ними. Не могу поверить, что я так поздно встала, – признательно посмотрела на нее Морган.

– Сон вам необходим! А мы тут классно провели утро. – Джанна отпустила на волю еще один гигантский пузырь.

– Не хочу, чтоб они тебя донимали…

– Да что вы, мне с ними хорошо! – Глаза Джанны увлажнились. – У меня никогда не было настоящей семьи. Мне у вас очень нравится. Я так боюсь, что в один прекрасный день кто-нибудь придет и заберет меня отсюда…

– Никто тебя отсюда не заберет! – Морган взяла ее за руку. – Мы все тебя любим.

Джанна заморгала и смахнула слезы.

– Ты не видела дедушку? – спросила Морган.

– Он ушел в магазин. Почему бы вам не сходить в душ и не позавтракать? А я посажу Мию и Эйву на автобус.

– Спасибо. Ты правда очень помогаешь, и я ценю это. – Еще раз бросив взгляд на радостных дочурок, Морган вернулась в дом.

После горячего душа она наконец почувствовала себя нормальным человеком. Она оделась, расчесала волосы и почистила зубы, после чего вернулась на кухню и налила себе еще кофе. Движение за окном привлекло ее внимание – Джанна с девочками прошли по дорожке и встали у проезжей части, поджидая школьный автобус. На спине у Мии и Эйвы были фиолетово-розовые рюкзаки. Софи Джанна держала за руку, получив накануне жесткий урок относительно того, сколь проворны могут оказаться ее маленькие ножки.

Морган посмотрела на дом Бада и Ника через дорогу. Внутри было темно. Как Ник пережил эту ночь? Предъявили ли ему официальное обвинение? Увезли ли в окружную тюрьму или до сих пор держали в камере местного отделения?

Напряжение спало, как только дверь открылась и Софи ворвалась на кухню. Ничто так не отвлекает внимание, как трехлетний ребенок! Следом за малышкой вошла Джанна.

– Джанна сказала, что сегодня я могу побыть котенком! – объявила Софи, прыгая на цыпочках.

Следующие несколько часов они провели, копаясь в запасах материалов для детского творчества и на скорую руку сооружая костюм кошки из черного фетра и еще каких-то обрезков, оставшихся с прошлого Хэллоуина. Утро прошло тихо. Дедушка вернулся домой и задремал в своем кресле. В полдень Софи съела три кусочка своего любимого бутерброда с арахисовым маслом, на чем ее трапеза и закончилась.

Когда в дверь позвонили, Морган вздрогнула от неожиданности. Оставив Джанну с Софи за столом, она выглянула в окно:

– Это Бад.

Джанна протянула руку к Софи:

– Пора на тихий час! Пойдем, я тебе немножко почитаю. – Джанна выдернула бумажную салфетку из коробки на столе, но Софи убежала прежде, чем она успела вытереть ей нос.

– Спасибо, – улыбнулась ей Морган, вышла в прихожую и открыла дверь:

– Заходите.

– Правда можно? – Бад перешагнул порог. Его лицо посерело, глаза потухли. – Не хочу злоупотреблять…

Морган решительным жестом пригласила его внутрь.

– Где вы провели ночь?

– В офисе на диване поспал. – Обыск у него дома длился всю ночь.

– А сейчас вам можно вернуться домой?

Бад кивнул:

– Да, но я еще там не был. Даже не знаю, что они изъяли.

– Они предоставят вам перечень всего изъятого имущества, – уверила Морган. – Расскажите, что с Ником.

– Утром было слушание по делу, но все было очень странно. Ник ни слова не сказал. Я пока не смог найти адвоката, и ему предоставили какого-то совершенно неизвестного. Я подал заявку на залог недвижимости по телефону, но она пока на рассмотрении. Надеюсь, денег по закладной хватит хотя бы на предварительный гонорар адвокату. С деньгами у меня негусто. – Бад последовал за Морган на кухню. – А вообще, они даже не спросили, признает ли он себя виновным или вроде того. Пять минут на все про все ушло…

– Ника обвиняют в тяжком преступлении, а в таких случаях первоначальное слушание действительно чистая формальность. Он сможет сделать заявление позже.

– Я даже не расслышал большую часть из того, что они говорили. Судья установил залог в размере миллиона долларов. Поручитель из агентства[3]3
  В США распространены т. н. агентства поручения под залог, которые при нехватке денег у обвиняемого вносят за него залог, взимая с обвиняемого в качестве оплаты процент с общей суммы залога.


[Закрыть] сказал, что мне нужно сто тысяч наличными, чтобы его выпустили. Мне ни за что не собрать такой суммы! Даже если заявку на залог одобрят, вся сумма уйдет на адвоката. Почему они держат его за решеткой, ведь он еще не признан виновным?!

– Нику предъявлено обвинение в убийстве, совершенном с особой жестокостью. – Морган содрогнулась при воспоминании об этой самой жестокости. – Поэтому его будут содержать под стражей вплоть до официального вердикта большого жюри[4]4
  Коллегия присяжных, решающая вопрос о предании обвиняемого суду или прекращении производства его дела.


[Закрыть], который должен быть вынесен в течение шести дней с момента ареста, то есть самое позднее во вторник.

Однако и суд присяжных был такой же формальностью, потому что Морган знала Брайса. Окружной прокурор не стал бы предъявлять Нику обвинения, не будь у него достаточно доказательств, чтобы склонить присяжных на свою сторону.

– А что потом? Как мне забрать его домой?

– Я не знаю. Адвокат может подать ходатайство о сокращении суммы залога.

– Судя по вашему тону, этого не случится… Значит, его будут держать в тюрьме до самого суда?

– Да.

– И долго этого суда ждать? – спросил Бад с отчаянием.

– Бывает, что и год проходит, пока дело дойдет до суда…

Бад побледнел:

– И Ник все это время будет в тюрьме?!

– Вероятно, да. – Морган не стала уточнять, что зачастую ждать суда приходится еще дольше.

Работая на стороне прокурора, Морган всегда была уверена, что абсолютное большинство людей, которых берут под арест, и в самом деле виновны. По крайней мере, ее ни разу не посещало чувство, что она отправляет за решетку невиновного человека. Тем не менее в штате Нью-Йорк бывали случаи, когда невиновным приходилось ждать суда много лет. И хотя процент невиновных, несправедливо удерживаемых в тюрьмах, был ничтожно мал, когда небезразличный тебе человек попадает в это меньшинство, сохранять спокойствие становится практически невозможно.

– Я не знаю, что делать. Мне никогда не достать столько денег, чтобы их хватило на годы судебных расходов, и если адвокат, который представлял сегодня Ника, – лучшее, что ему может предложить государство, то… – Бад выглядел совсем потерянным. – Мне кажется, этот адвокат изначально был уверен, что Ник виновен.

– У государственных адвокатов дикая судебная нагрузка, но вообще-то многие из них весьма квалифицированные.

Многие, но не все. Огромная судебная нагрузка означает меньше времени и меньше внимания к деталям каждого из дел. Ник мог запросто провести в тюрьме весь следующий год. Другого, более безопасного места для содержания людей, ожидающих суда, не существует, так что придется ему коротать время среди других заключенных. Виновен Ник или нет, он будет вынужден жить в одном пространстве с настоящими преступниками. Его едва оперившейся компании конец. В тюрьме он не застрахован от нападений, а уж психику его совершенно точно ждет удар.

Вся жизнь Ника может пойти под откос. Как минимум он изменится навсегда.

Следующие слова слетели с губ Морган прежде, чем она успела подумать:

– А что, если я возьмусь защищать Ника?

Боже, что она делает?! Дейны всегда занимались тем, что сажали преступников за решетку, а не вызволяли их оттуда. Отец сейчас, наверное, в гробу перевернулся. И она даже не хотела думать, как на все это отреагирует Брайс.

Бад поднял голову:

– Вы сделаете это?! У меня не так много денег, чтобы вам заплатить…

– Мы что-нибудь придумаем, – заверила Морган. А что оставалось делать? Больше у Ника никого нет. – Не знаю, насколько я смогу помочь, но обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы доказать невиновность Ника!

– Так вы думаете, он невиновен?

Морган снова вспомнила труп Тессы – перед ее мысленным взором это жуткое зрелище предстало столь же ясно, как и воспоминания о той ночи, когда она обнаружила тело.

– Я не могу поверить, что Ник способен на такое.

Бад ушел, а Морган открыла холодильник и уставилась на его содержимое. Самое время пообедать, но только что принятое решение практически уничтожило аппетит. Мысли вихрем крутились в голове, пока мозг пытался осознать этот поступок.

Пару минут назад она согласилась защищать Ника. И о ее новой работе, которая должна была вытянуть ее из ямы, можно было забыть.

Шаркая тапочками, на кухне появился дедушка:

– М-да. Я все слышал.

Морган хлопнула дверцей холодильника.

– И что, ты хочешь сказать, что я приняла худшее решение в своей жизни?

Дедушка опустился на стул:

– Ты хорошо подумала?

– Если честно, вообще не думала. – Она посмотрела ему в глаза, сложив руки и облокотившись на стойку. – Никому и в голову не придет, что он невиновен. Никто в это не поверит. А у Бада нет денег, и если какой-нибудь адвокат и согласится взяться за это дело бесплатно, то уж точно не из альтруизма, а для собственного пиара. Пресса такие дела обожает. И ни для одного адвоката, желающего позаигрывать со СМИ, а заодно и самому подраскрутиться интересы Ника не будут на первом месте. Они устроят из этого шоу.

По всем признакам, шумиха вокруг дела обещает быть знатной.

– А что с работой у прокурора? Брайсу Уолтерсу такой поворот вряд ли придется по душе.

Морган на секунду прикрыла глаза и сглотнула.

– Значит, не судьба.

– То есть ты жертвуешь всем своим будущим ради Ника? Ты ведь даже не знаешь, какие у них есть улики! – напомнил дедушка. – Твоя работа всегда заключалась в том, чтобы сажать преступников в тюрьму, а не наоборот! Если человека арестовали и предъявили ему обвинение, то скорее всего, он виновен!

– А ты? Ты тоже считаешь, что он виновен? – спросила Морган.

– Нет, – вздохнул дедушка. – Но это эмоции, а фактов я не знаю. А вот ты можешь сейчас выбросить в помойку всю свою карьеру.

– Я знаю. Но у меня нет выбора. Что, если он невиновен? Ты в курсе, что может случиться в тюрьме с таким парнем, как Ник?

Такие, как он – самые беззащитные среди заключенных. Смазливый, бесхитростный молокосос – идеальная жертва для тюремных забав.

– Это еще не означает, что он невиновен, – возразил дедушка.

– Вот я и хочу разобраться, что к чему. – Морган присела на стул, продолжая смотреть на деда. – Ты разочаровался во мне?

– Что за вздор?!

– Ну, я себя чувствую изменницей. В нашей семье все посвящали свои жизни тому, чтобы преступники не разгуливали на свободе, а я пытаюсь снять с человека обвинение в убийстве!

– Никто из нашей семьи никогда не желал посадить невиновного. – Дедушка накрыл ее ладонь своей рукой, покрытой сетью тонких голубых жилок. – Дейны сражаются за правду, и это дело не исключение. Ник заслуживает самого лучшего юриста, и я знаю, что это ты. Никто не боролся бы за него упорнее.

– Я чувствую себя лодырем, бездельничая последние два года…

– Лодырь?! Шутишь, что ли? – раздраженно бросил дедушка. – Ты потеряла мужа и осталась одна с тремя детьми на руках. Ты сделала перерыв в работе, потому что это было нужно, чтобы вместе с детьми преодолеть горе, с которым никто не должен сталкиваться в твоем возрасте. Вы с Джоном должны были еще лет сорок прожить вместе…

– Но этому не бывать. Жизнь несправедлива. Пора принять это и двигаться дальше. – Сказать проще, чем сделать. – Думаешь, отец не расстроился бы, что я теперь в суде на противоположной стороне?

– Он бы в любом случае гордился тобой. Это твоя позиция. Ты совершаешь личную жертву во имя справедливости. – Дедушка сжал ее руку. – Я, черт возьми, горжусь тобой! И отец бы гордился.

Тут их внимание привлек шум, доносившийся с улицы. Морган встала и подошла к окну: у дома Бада припарковалась полицейская машина.

– Надо проверить, что там.

Она вышла на крыльцо и увидела, что на улице собирается толпа.

О, нет…