Текст книги "Урок для леди"

Глава 6

Отведенные ей комнаты были в два раза больше, чем вся ее квартирка в Бетнал-Грин.

Нелл стояла посередине спальни рядом с длинным диваном без подлокотников, приставленным к изножию кровати. В комнате было так тихо, что Нелл охватил необъяснимый страх. Единственным звуком было мерное тиканье часов где-то в коридоре.

Нелл повернулась к кровати. Она была такой большой, что, казалось, на ней могли свободно поместиться четыре человека. Она была застелена вышитым зеленовато-серым шелковым покрывалом. Цвет понравился Нелл. Он подходил под цвет глаз его сиятельства.

Эта мысль заставила ее напрячься. Ей ничуть не хотелось восторгаться Сент-Мором, но она была обязана ему свободой Ханны, и он об этом прекрасно знал. Когда Нелл в сопровождении экономки поднималась по лестнице в отведенные ей покои, он стоял внизу и самодовольно улыбался.

Нелл не знала, что он замышляет относительно нее. Ей не доводилось прежде общаться с богачами. Зато опыт общения с обычными парнями подсказывал, что подобные улыбки не сулят девушке ничего хорошего.

Она обняла себя за плечи – нет, лучше не думать о нем сейчас. Переведя взгляд на постель, он стала восхищенно разглядывать белоснежные, затейливо вышитые наволочки. В этом доме белый цвет доминировал во всем – кружевные салфетки на чайных подносах, простыни, даже галстук Сент-Мора, который, казалось, светился в темноте.

Возможно, хозяин дома отдавал предпочтение белому цвету, чтобы показать, насколько прилежна его челядь. Справедливости ради следовало отметить, что все прочее в Лондоне, которое называлось белым, было в действительности серым по сравнению с белизной в доме Сент-Мора.

Она сделала шаг к окну. Ковер под ногами был таким мягким! Нелл наклонилась, чтобы потрогать его, и он оказался плотным и пружинистым. Ей захотелось по-детски встать на четвереньки и поползать по нему, но она боялась, что кто-нибудь неожиданно войдет в комнату и застанет ее за этим нелепым занятием. Миссис Коллинз, экономка, сказала, что вскоре пришлет кого-нибудь, чтобы прислуживать ей.

Подумать только – прислуживать!

Нелл резко выпрямилась. Так резко, что у нее закружилась голова. Слева, сквозь открытую дверь она увидела… туалетную комнату с настоящим механизированным ватерклозетом, а за соседней дверью оказалась гардеробная.

От неожиданности Нелл расхохоталась, прикрыв рот рукой, и тут же удивленно понюхала свои пальцы. От них слегка пахло духами. В этом доме душили даже ковры!

В этот момент дверь в комнату открылась, и Нелл, быстро повернувшись, увидела входившую девушку, в которой узнала ту самую горничную, которая накануне отобрала у нее нож. В руках девушка несла корзину, из которой выглядывала стопка одежды. Опустив глаза, она остановилась у двери, чтобы сделать реверанс.

Вчера она не делала никаких реверансов.

Нелл посмотрела на нее, потом на корзину и довольно резко спросила:

– Это еще зачем?

Горничная подняла на нее карие глаза.

– Это ночная рубашка и халат, чистая одежда и принадлежности для вашей ванны, мисс.

Ах, значит, теперь она уже мисс?

– Как тебя зовут?

– Полли, мисс.

– Послушай, Полли, может, я не хочу принимать ванну?

– Но… – горничная стала переминаться с ноги на ногу, – его сиятельство велели сделать вам ванну.

В понимании Нелл это означало, что его сиятельство изволит желать видеть ее обнаженной со всеми вытекающими последствиями. Не выйдет! Они с Ханной твердо решили не позволять ему никаких глупостей, пока он своими действиями не подтвердит намерение жениться на Нелл. Забеременеть от него было бы кратчайшей дорогой к гибели.

– Нет, я слишком устала, чтобы принимать ванну, – решительно заявила Нелл. – Разве здесь нет простого умывальника?

Обычно она прекрасно обходилась кувшином воды.

– Но его сиятельство велел приготовить ванну, – упорствовала горничная.

Нелл задумалась. Судя по гладким бокам Полли, ей не приходилось уж очень тяжело трудиться.

– Ты что же, собираешься сама таскать ведра с водой? – спросила она у нее.

– Ведра? – непонимающе переспросила Полли. – Но в доме есть водопровод, мисс.

– Здорово! – пожала плечами Нелл. Однако ей не хотелось ждать, пока горничная принесет с первого этажа достаточное количество воды для ванны. Начинала сказываться усталость и напряжение последних суток. – Все равно я не хочу ждать. Обойдусь умывальником.

Горничная как-то странно посмотрела на нее, затем быстро прошла в будуар, положила там принесенную одежду и белье и исчезла.

Мучимая любопытством, Нелл пошла вслед за ней и обнаружила еще одну комнату, дверь которой была искусно спрятана под обоями в тон остальным. Пол в этой комнате был выложен белой кафельной плиткой, бледно-голубые обои на стенах покрыты слоем прозрачного лака. В центре, под небольшим потолочным окном с витражным стеклом, на деревянном возвышении, к которому вели две широкие ступени, располагалась большая эмалированная ванна, в которую были нацелены несколько медных водопроводных труб. Неужели вода поднималась по ним прямо сюда?

Тем временем горничная поставила свою корзину на небольшую медную тележку и склонилась над кранами.

– Немного заедают, – проговорила она, с натугой поворачивая кран. Неожиданно медный вентиль поддался, и в ванну хлынула струя воды.

– Это просто бессовестный шантаж, – сказала Нелл. – И учти, я не собираюсь мыться ледяной водой.

– Минуточку, – пробормотала Полли, поправляя чепчик.

Напор воды стал сильнее. Нелл в страхе схватилась за дверной косяк – от воды шел пар!

– Она… горячая? – ошарашенно спросила Нелл.

– Ну да, – отозвалась горничная. – Когда воды наберется достаточно, я добавлю холодной, если понадобится.

Горничная бросила быстрый снисходительный взгляд на Нелл, потом вытерла руки полотенцем.

– Его сиятельство любит все современное, – сухо заметила она.

– Это я и сама вижу, – отозвалась Нелл.

Она оказалась в поистине волшебном мире.

Неподалеку от ее дома в квартале Бетнал-Грин стояла водоразборная колонка, но вода в ней бывала два-три раза в неделю, да и то всякий раз в разное время, так что невозможно было предвидеть ее наличие. Кроме того, вода была ржавая и текла тоненькой струйкой. Если кто-то хотел искупаться, приходилось несколько часов набирать ведра, таскать их вверх по лестнице, греть на огне… это было ужасно утомительно.

А здесь нужно было всего-навсего повернуть кран.

Когда вода в ванне достигла нужного уровня и температуры, горничная сказала:

– Раздевайтесь, мисс.

– Как? – хрипло переспросила Нелл. – В твоем присутствии?

– Ну да, в чьем же еще? – саркастически отозвалась горничная. – Ведь это меня прислали помочь вам принять ванну.

– Я могу помыться и без посторонней помощи, – парировала Нелл.

– Да, но предполагается, что я должна помочь вам воспользоваться мылом, лосьонами и прочими косметическими средствами…

– Послушай, разве у тебя нет ни капельки самоуважения?! – ошеломленно воскликнула Нелл. – Я и раньше знала, что служанки готовы на все, но… ты что же, будешь даже задницу мыть своей госпоже?

– Прошу прощения, что? – переспросила горничная, открыв от удивления рот.

– Можешь просить что угодно, только я знаю, что ты готова и на это. Только не здесь и не со мной, милочка! Я сама умею все делать! И мыться тоже умею сама!

– Ну да, конечно, то-то от вас так… воняет!

– Пусть уж лучше воняет, чем мыть задницы богачам! Да у тебя нет гордости! И что заставило тебя пойти в служанки? Быть чьей-то рабыней – неужели именно так ты хочешь прожить свою жизнь?

– Заметьте, мисс, это не от меня так жутко воняет луком и жареной колбасой, – фыркнула горничная.

Нелл остановилась. С этим поспорить она не могла. Потом сказала:

– Тебе не нравятся мои слова? Жаль, тебе не разрешают иметь собственное мнение. Тогда придержи свой острый язычок, не то его тебе отрежут.

Горничная неожиданно расхохоталась:

– Вот это да! Только не думайте, что я не знаю, как такие, как вы, отзываются о нас, служанках. Вы считаете нас продажными тварями, разве не так? А сами спите по восемь человек в одной комнатенке в своих грязных лачугах, с трудом пытаясь наскрести несколько пенсов на джин, чтобы не околеть от холода. Как хорошо воспевать собственную свободу, прикрывая наготу лохмотьями и живя, словно крысы в грязных норах.

«Какая ерунда!» – пронеслось в голове Нелл.

– Да ты просто наслушалась речей своих богатеньких хозяев, милочка! Все не так плохо, как ты себе представляешь.

Горничная сунула руку в корзину и достала оттуда один из флаконов. Потом она открыла его и вылила несколько капель прозрачной жидкости в воду. В воздухе разнесся божественный сладкий цветочный аромат, вызывавший в памяти лунный свет и летний теплый ветерок.

– По крайней мере в следующий раз, когда я буду гнуть на вас спину, от вас будет хорошо пахнуть, – буркнула горничная. Потом она повернулась и, окинув взглядом фигуру Нелл, мрачно заметила: – Бьюсь об заклад, можно сосчитать ваши ребра, мисс.

– И что с того? – резко поинтересовалась Нелл, пытаясь справиться с желанием прикрыться руками.

– На ваших костях нет даже унции лишней плоти. Если это результат вашей свободы, я лучше буду прислугой. Я питаюсь и сплю намного лучше вашего, к тому же никогда не тревожусь о том, что завтрашний день может принести перемены к худшему. Вы можете говорить обо мне что угодно, но только не притворяйтесь, что вам и вашим друзьям не хотелось бы жить с таким же комфортом, с каким живу я.

Вздернув подбородок, она решительно зашагала мимо Нелл к двери. Выходя, она все же не хлопнула дверью, как это сделала бы на ее месте разгневанная женщина. Как и подобало вышколенной прислуге, она закрыла дверь мягко и неслышно.

В этом было что-то унизительное для Нелл, хотя она не дала себе труда разобраться в этом чувстве. Вот еще! Станет она обращать внимание на слова какой-то служанки!

Вода из крана все еще текла. Нелл остановила ее, без особых усилий повернув кран. Это немного улучшило ее настроение. Ну вот, она могла все сделать сама – и кран закрыть, и помыться. Зачем ей служанка?

Коснувшись воды, Нелл почувствовала приятное тепло. Раздираемая сомнениями, она переводила взгляд с ванны на дверь и обратно. А вдруг сейчас сюда явится Сент-Мор?

Наконец, с бьющимся от страха сердцем, она сбросила с себя одежду и шагнула в ванну.

Святые угодники! Прикосновение горячей воды к телу было несказанно приятным. Когда Нелл уселась в ванну, все ее мышцы расслабились. Ванна оказалась достаточно большой, чтобы она могла вытянуть ноги и откинуть голову назад, оказавшись в полулежачем положении. Глубина ванны позволяла к тому же полностью погрузиться в воду.

Нелл взглянула на потолок – он тоже был выложен плиткой. Казалось, каждый квадратик имел собственный рисунок, но все вместе они создавали картину, изображавшую множество небесно-голубых цветов вьющегося растения с ярко-зелеными листьями.

Она смотрела на потолок и ощущала покой и наслаждение не только во всем теле, но и в душе. Интересно, что эта служанка добавила в воду? Запах был сладким, цветочным, но такого цветка Нелл не знала.

Проведя некоторое время в этом блаженном покое, Нелл приподнялась и протянула руку к корзинке. Там было множество флакончиков с разноцветными жидкостями, которые благоухали одна лучше другой – миндалем, клубникой, розами… Нелл капнула розовой жидкостью себе на ладони и взбила ее в пену, потом провела этой пеной по рукам и груди, тщательно отмывая грязь. Дойдя до ребер, она поняла, что горничная была права насчет ее чрезмерной костлявости. Там, где кончались ребра, она нащупала впалый, словно щеки старухи, живот.

– Да-а-а, – тихо протянула Нелл.

Внезапно в ней проснулось чувство звериного голода. Она бы съела сейчас все, что было на кухне Сент-Мора! Плевать на все его хитроумные планы! Она хотя бы раз в жизни наестся досыта.

Впрочем, в ее чрезмерной худобе был свой плюс – не надо беспокоиться насчет того, как отбиться от приставаний Сент-Мора. Наверняка он только притворяется, что заинтересован ею. Таких мужчин не привлекают, как сказала даже горничная, костлявые и пахнущие луком и жареной колбасой женщины.

Вздохнув, Нелл погрузилась в воду с головой, старательно отмывая волосы. Когда голова снова показалась на поверхности, на лице ее появилась недовольная гримаса. В ванной комнате действительно стоял сильный неприятный запах. Нелл принялась еще сильнее оттирать свое тело и волосы, но потом догадалась – это пахла… ее одежда.

Она расхохоталась, но тут же осеклась. Боже милостивый, неужели Сент-Мор и вправду надеется выдать ее за аристократку? Если он думает, что она сможет сыграть роль настоящей леди, то он гораздо глупее, чем кажется.

Саймон знал, что большинство дворян не любят встречаться со своими управляющими и поверенными в делах. Тридцать лет назад, когда земля была важнейшей составляющей благосостояния, подобные встречи проходили, по всей вероятности, с большой помпезностью. Но с тех пор как цены на зерно упали, обсуждение посевов, видов на урожай и приобретения новой техники вводили землевладельцев в угнетенное состояние. Теперь, чтобы удержаться на плаву, имея сотни тысяч акров земельных угодий, надо было много работать.

При всем этом Саймон все же любил такие деловые визиты. Даже появление в доме нежданной гостьи не помешало ему провести запланированную встречу. Разговоры о плодородии почвы и количестве дождей доставляли удовольствие какой-то древней, помнящей далеких предков части его души. Как это хорошо – владеть куском мира! Ему нравилось даже составлять заботливые письма, сопровождавшие денежные пожертвования семьям арендаторов, попавшим в трудное положение.

Вот и теперь он подписывал одно из таких писем в присутствии пятерых мужчин, молча смотревших на него. Саймон думал о том, что его предшественнику тоже нравилось быть графом. Но похоже, главной радостью старого Рашдена была возможность действовать по собственному усмотрению и никому ни в чем не давать отчета. Саймон обнаружил в графском титуле иное преимущество – ему нравилось играть роль героя. Всего за пятьдесят фунтов (размер пособия для бедняков) он мог завоевать бесконечную любовь и благодарность спасенной от голодной смерти семьи.

Секретарь Саймона положил перед ним еще одно письмо. Один из счетоводов, заглянув через плечо секретаря в содержание письма, приглушенно пробормотал:

– Милорд, но мы же договорились… такое пожертвование… в то время как самые именитые…

– Я все помню, – сухо оборвал его Саймон. Он едва сдерживался, чтобы не объявить о близком разрешении всех своих финансовых проблем. – Отошлите все как есть. Какие-то пятьдесят фунтов нас не разорят.

Проводив управляющих и счетоводов, он стал подниматься по лестнице на второй этаж. В доме было удивительно тихо, и в этой тишине было что-то выжидательное, настороженное. Появившаяся в коридоре горничная вздрогнула при виде Саймона, быстро присела в реверансе и поспешно скрылась на служебной лестнице.

Внизу, на кухне и в посудомоечной, шло оживленное обсуждение неожиданно появившейся в доме гостьи. Никто не знал, как ее зовут и откуда она явилась. Экономка чуть не потеряла сознание, когда милорд велел ей поместить девицу в покоях графини.

Саймон остановился перед дверью, которая вела в покои графини. Дверь была закрыта и оттого казалась невероятно загадочной и манящей. Интересно, она закрыла ее на задвижку или только притворила?

Ему не хотелось думать, что Нелл могла захотеть воздвигнуть между ними барьер. Поддавшись искушению проверить свою догадку, он в задумчивости положил руку на дверную ручку.

Шум в коридоре заставил его обернуться. Одна из горничных – он не помнил ее имени – шла ему навстречу с подносом в руках. Завидев его, она замедлила шаг и потупила взгляд.

Саймон всегда полагал, что робость – качество, порожденное социальной дистанцией. Ему, разумеется, сопутствовало почтение. Но теперь он вдруг подумал, что, возможно, он не такой уж добрый господин для своих слуг, каким привык себя считать. Домашняя челядь ходила вокруг него на цыпочках, а вот в Нелл робости не было ни на йоту.

– Это для леди Корнелии? – поинтересовался Саймон.

Горничная вздрогнула как от удара хлыстом. Ну конечно, он же первый раз назвал гостью ее законным именем и титулом. Уже завтра к вечеру по всему Вест-Энду начнет распространяться слух о появлении в доме Сент-Мора некой леди Корнелии. Кто она? Почему одна, без старшей спутницы, как полагается незамужней девушке? Корнелия? Неужели та самая? Или это любопытное совпадение? Нет, не может быть, чтобы это та самая Корнелия, которая… Не может того быть!

– Да, ваше сиятельство, – робко ответила служанка, прерывая мысли Саймона. – Миссис Коллинз сказала… для глаза…

– Арника, – догадался Саймон. На подносе было сложенное вчетверо полотенце и большая широкая чашка с горячей ароматной прозрачной жидкостью.

– Да, ваше сиятельство.

Он улыбнулся. Замечательная возможность оправдать свое вторжение. Ни секунды не колеблясь, он поднял руку, чтобы постучать в дверь, но тут она открылась сама.

О чудо! На пороге стояла Нелл Обен с испуганным лицом. Служанка ахнула от неожиданности. На Нелл была свободная ночная сорочка с короткими рукавами и довольно глубоким вырезом, в котором виднелись ключицы.

На мгновение Саймон был сбит с толку. Ее чрезвычайная худоба и синяк под глазом производили удручающее впечатление.

Как ни посмотри, он собирался для этой девушки сделать только добро. Так почему же он неожиданно почувствовал себя подлецом?

Не желая размышлять над этим, он отмахнулся от этого ощущения и сказал:

– Добрый вечер.

С этими словами он решительно забрал поднос из влажных рук горничной и, прежде чем войти в комнату, бросил ей через плечо:

– Вы свободны. Ваши услуги не понадобятся.

Дверь за ним закрылась, и Саймон остался наедине с будущей невестой, которая инстинктивно сделала шаг назад, явно не готовая к столь интимному общению. Несмотря на то что она выглядела усталой и истощенной, принятая ею горячая ванна словно проявила ее прирожденную красоту. Ее темно-каштановые волосы имели золотистый отлив, скрытый прежде грязью. Они ниспадали влажными локонами до самой талии. К тому же от нее пахло розами.

Этот запах отрезвил Саймона. Ну конечно! Ее появление в его доме принесет ей только пользу. Здесь с ней никто не будет дурно обращаться.

– Разве вам не принесли халат? – спросил он.

Нелл усмехнулась, одновременно выдвинув вперед нижнюю челюсть. Не слишком приятная мимика и все же чем-то притягательная. Все в ней казалось чрезмерным – худоба, агрессивность, мимика, – словно она была, как бы это сказать, слишком живой.

– Он колется, – сказала Нелл.

– Ах вот как! Ну, тогда он вам не подойдет. Завтра же я пришлю портниху и пошлю кого-нибудь купить для вас готовой одежды и белья.

Нелл осторожно кивнула, стягивая у горла вырез ночной рубашки. Ее пальцы инстинктивно сжимались в кулак, и Саймон не без удовольствия отметил наличие мышц на ее руках. Он с интересом разглядывал ее небольшие бицепсы правильной формы. Ему еще никогда не приходилось видеть настоящие мускулы у женщин, которым полагалось быть мягкими, округлыми, податливыми, белокожими. Наличие у Нелл хорошо развитой мускулатуры красноречиво свидетельствовало о ее жизни, о которой Саймон не имел ни малейшего понятия. Эта другая жизнь принадлежала девушке, которая была вынуждена тяжело работать, чтобы на полученные гроши покупать себе хлеб.

Он поднял глаза и тут же испытал мгновенный шок – на него смотрела Китти Обен.

Настоящая Китти непременно вскрикнула бы, застань он ее в таком неглиже. Нелл, напротив, расправила плечи и вздернула подбородок. Саймон в который раз убедился в силе ее воли, в ее жизненной силе.

Она нисколько не была обеспокоена его вторжением.

А ему так хотелось заставить ее встревожиться, заволноваться при его появлении.

Ему хотелось чуть куснуть ее и вдохнуть не только запах роз, но и ее собственный запах.

Саймон улыбнулся ей – не мог не улыбнуться. Он был несказанно рад тому, что она забралась к нему в дом, пусть даже с целью убить его.

– К чему улыбки? Я не сказала ничего смешного, – сухо заметила она.

– Боюсь, я сам себя насмешил, – пожал он плечами.

Его основной инстинкт сыграл с ним шутку. Он хотел ее не вопреки худобе и мускулистости, а благодаря им. И как это ей удалось заполучить такие мускулы?

– Кем вы работаете? – спросил он.

– Я просто открыла дверь, чтобы проверить, не заперта ли она снаружи, а вовсе не для того, чтобы поболтать с вами, – поспешно ответила Нелл, словно не расслышав его вопроса.

– Но эта дверь не запирается снаружи, – заметил он.

Наступила пауза. Потом Нелл сказала:

– Я работаю на табачной фабрике.

– Работала, – поправил он ее. – Теперь вы там больше не работаете.

– Ну да, – нехотя подтвердила она, настороженно глядя на него.

Да, она вызовет большую сенсацию. Весь Лондон будет стоять на ушах. Пропавшая наследница графа Рашдена оказалась работницей табачной фабрики. Саймон подумал, что она нравится ему, потому что в нем говорит искатель скрытых потенциалов, редких и необычных талантов. Ее появление означало для него возможность пополнить свой банковский счет, посмеяться над Китти и отомстить, пусть и запоздало, покойному графу, не говоря уж об удовольствии общения с неординарной личностью.

Внезапно он увидел, что Нелл краснеет. На ее шее появилось и стало медленно расплываться нежно-розовое пятно. Неужели женщина с мускулами умеет краснеть? Розовое пятно продолжало расти.

– Вы что же, всем телом краснеете? – полюбопытствовал он.

Нелл кивнула в сторону двери:

– Уходите!

О, да она пытается им командовать! Зря. В своем доме он волен поступать, как ему заблагорассудится.

Однако резкий ответ замер у него на губах, когда он посмотрел на синяк вокруг ее припухшего глаза. Кто-то совсем недавно пытался поставить ее на место, и скорее всего эта попытка оказалась тщетной. Нелл Обен была невероятно способной к сопротивлению и быстрому самовосстановлению. И это качество вызывало в нем восхищение.

– Собственно говоря, я пришел с определенной миссией, – сказал Саймон, кивнув в сторону подноса, который держал в руках. – Хотите верьте, хотите нет, но я крайне редко играю роль горничной. Однако вашему опухшему глазу требуется лечение.

– Это всего лишь синяк, – скептически прищурилась Нелл.

По ее виду и словам было понятно, что она не считает травму серьезной и не придает ей особого значения в силу периодической повторяемости. Это никак не могло понравиться Саймону.

– Вы представляете огромную ценность, как я уже имел удовольствие вам объяснять, вы стоите огромных денег. Так что придется позволить мне подлечить вашу рану, – довольно жестко сказал Саймон.

Немного поколебавшись, Нелл все же коротко кивнула в знак согласия. Похоже, он нашел к ней верный подход. Пока она будет воспринимать знаки внимания с его стороны как стремление сберечь ценный товар, ему будет многое дозволено. Но ведь он и в самом деле в первую очередь был заинтересован в получении наследства покойного графа Рашдена, и обладание этой девицей было для него всего лишь небольшой премией.

– Будем делать это здесь, в вашей гостиной? – поинтересовался он. – Или в спальне все же сподручнее?

Нелл сердито фыркнула, повернулась и повела его к камину, перед которым стояли два кожаных кресла с широкими подлокотниками. Слева была потайная дверь, которая вела в покои графа. Саймон надеялся, что она еще не обнаружила эту дверь.

Нелл опустилась в одно из кресел. Саймон поставил поднос на небольшой столик у ее ног, получая странное удовольствие от домашней обстановки, потом взял полотенце и обмакнул край в чашку с настоем арники.

Встав на колени перед Нелл, Саймон прикоснулся влажной тканью к ее лицу. Нелл вздрогнула и слегка отшатнулась.

– Я и сама могу это сделать, – резко сказала она.

– Разумеется, – кивнул Саймон и, не дожидаясь дальнейших возражений, приложил полотенце к травмированной щеке. Ей следовало понять, где ее место в их совместном предприятии. Даже в чисто финансовых отношениях руководитель должен быть один. – И кто это сделал? – невзначай поинтересовался он.

– Не ваше дело, – буркнула Нелл.

Прикосновение горячего полотенца, пропитанного настоем арники, принесло облегчение, и все же с ее стороны было не слишком разумно подпускать Саймона к себе так близко. Когда она закрыла глаза, чтобы не видеть его, прикосновение его крепкой теплой руки стало более ощутимым. Нелл вдруг захотелось прижаться к руке всей щекой, но она вовремя сдержала свой порыв. Вот еще глупости!

– И все же мне бы очень хотелось знать, кто это сделал, – тихо проговорил Саймон.

Его прикосновение к щеке было таким нежным, словно она и впрямь была настоящей леди.

Подумать только – леди! Смешно!

Она попыталась отстраниться, чтобы между ней и Саймоном была определенная дистанция. «Классическая дура – муха в сетях лорда Паука. Какое роскошное у вас жилище, сэр. Ну конечно, я с удовольствием усну в вашей мягкой паутине. Умный, красивый, граф к тому же… при желании он мог бы раздавить меня своим сапогом».

Впрочем, Нелл решила, что не сдастся без сопротивления. Она все же покрепче мухи.

– Ну? Я жду ответа, – потребовал Саймон.

Судя по запаху, он недавно пил бренди. Нелл остановила взгляд на его загорелых руках. Такие руки бывают у людей, работающих на солнце. Однако широкое золотое кольцо на указательном пальце тут же опровергло это нелепое предположение. Такого кольца не могло быть у фермера.

– И что вы сделаете, если я назову имя? – спросила она из чистого любопытства.

– Заставлю его пожалеть об этом.

Нелл удивленно взмахнула ресницами, и он лукаво улыбнулся ей:

– Прошу заметить, я уже проявляю супружескую заботу о вас.

Она не могла не улыбнуться в ответ:

– Мой жизненный опыт подсказывает, что супружеская забота может проявляться еще и в побоях.

Саймон тут же перестал улыбаться:

– Печально, если это так.

– Впрочем, ваше предложение весьма заманчиво, только… не нужно.

– Это всего лишь простая услуга, – буркнул он.

– Тогда у вас широкое поле деятельности, Сент-Мор, – фыркнула Нелл. – Мне известна по крайней мере дюжина женщин, которые уже сегодня нуждаются в вашей простой услуге.

Взяв ее за подбородок, Саймон мягким движением повернул ее лицо к себе и, нахмурившись, спросил, глядя ей в глаза:

– И вы регулярно входите в их число?

Возможно, его жалость могла бы сыграть ей на руку, но она терпеть не могла, когда ее жалели.

– Нет, – резко ответила Нелл, – я могу сама о себе позаботиться!

Он смотрел на нее еще несколько мгновений, словно сомневаясь в правдивости ее слов, но так ничего и не сказал. Обмакнув полотенце в горячий настой арники, он принялся прикладывать ткань к синяку. Нелл застыла на месте. Прикосновения его руки больше походили на ласку. Она вспомнила, как он поцеловал ее вчера ночью. Словно пьяница от глотка джина, она почувствовала, как каждая клеточка ее тела оживала от этих прикосновений. Странное дело, в отличие от ее разума и души тело мгновенно решило, чего оно хочет от Сент-Мора. Нелл сразу поняла, что теперь ей нужно с удвоенной силой прислушиваться к доводам разума. Выхватив полотенце из рук Сент-Мора, она решительно проговорила, махнув в сторону другого кресла:

– Сядьте там, я сама справлюсь со своим синяком.

Он приложил к виску два пальца в пародийном воинском салюте и сделал так, как она хотела.

Нелл тяжело вздохнула, стараясь взять себя в руки. Он заставит Майкла пожалеть об этом, да? Она флиртовала с достаточным количеством мужчин, чтобы сразу распознать бахвальство. Должно быть, его красота сделала ее глупее, чем она есть на самом деле. Резко очерченный квадратный подбородок, острые скулы, длинные ноги, широкие плечи, плоский живот… Он был слишком хорош собой, чтобы ему можно было верить.

– Нет, тут что-то не так, – сказала Нелл. – Не могу поверить, чтобы такой мужчина, как вы, не мог найти себе подходящую невесту. Какова настоящая причина этого фокуса с женитьбой?

Саймон откинулся на спинку кресла. Своим телосложением и мускулатурой хищника-охотника он походил на дикое животное.

– Я уже сказал вам всю правду, – укоризненно произнес он. – Я ценю, что вы согласились с моим планом, хотя сильно сомневались. Возможно, у вас просто не было иного выхода. И все же кто это вас так разукрасил?

– Вас это не касается, – раздраженно буркнула Нелл.

Он с минуту смотрел на нее, и на его губах медленно расплывалась улыбка. Одним быстрым движением он наклонился к Нелл, опершись локтями о бедра, и от этого неожиданного и намеренного вторжения в ее личное пространство ее пульс заметно участился.

– С того момента, как вы оказались в моем доме, меня касается все, что касается вас. Восхитительно, не правда ли?

Он вел себя так уверенно, словно ему было известно что-то такое, чего не знала Нелл. Она отложила в сторону полотенце, инстинктивно чувствуя необходимость иметь обе руки свободными.

– Да, но я никогда не давала согласия на то, чтобы вы вмешивались в мою жизнь.

– Но вы же согласились выйти за меня замуж, не так ли? Поскольку вы являетесь моей будущей супругой, все ваши заботы автоматически становятся моими. И это вполне логично.

Какая чепуха! Все замужние женщины, которых она знала, имели немало секретов от своих мужей.

– А как насчет ваших забот? – скептически поинтересовалась Нелл. – Они тоже становятся моими?

– Да. Вы можете спросить меня о чем угодно, и я дам вам правдивый ответ.

– Ну хорошо, – кивнула она, – вы чертовски красивы, у вас превосходные манеры, графский титул и роскошный дом в придачу. Почему вы не можете найти себе богатую невесту?

– Но я уже нашел такую, – улыбнулся он. – Она сейчас сидит напротив меня и выглядит весьма соблазнительно в своей ночной рубашке. Как хорошо, что халат оказался колючим.

Неожиданно для себя Нелл почувствовала, как краска румянца заливает ее щеки. Что еще за вздор? Она не была ни скромницей, ни ханжой, и все же…

– Не смейтесь надо мной! – вырвалось у нее.

– Вы не считаете себя соблазнительной?

Он смотрел на нее так, что можно было утонуть в его глазах.

– Я не из числа аристократок, я… я вам не ровня.

– Ах вот оно что! – вздохнул Сент-Мор и перевел взгляд на огонь в камине. – Большинство аристократок весьма утомительны – у них слишком много требований, которые я не имею ни малейшего желания выполнять. Их отцы тоже не подарок, поскольку им не слишком нравится моя репутация.

Прежде он ни разу не говорил о своей репутации.

– Почему? Что не так с вашей репутацией?

– У меня была бурная молодость, – уклончиво ответил Сент-Мор.

Она должна была быть действительно бурной, чтобы и поныне люди сторонились молодого графа.

– Вы что, убили кого-то?

– Нет.