Текст книги "Хакайна. Убийца Судьбы"

Янтарного цвета глаза самурая недоуменно расширились. Как и полагалось, Тэкера попала в точку. Сейчас Окита выглядел так, словно готовился изрубить наглую девицу на куски.

Тэкера прикусила щеку изнутри, готовясь к самому худшему. После подобных слов ее запросто могли лишить головы, отняв право на сэппуку. Она может повторить судьбу Сёина…

Рука непроизвольно сжалась в кулак. Что это? Сомнения? Ни к чему хорошему они не приведут.

Пока Тэкера сражалась во внутренней битве, прозвучал голос Окиты:

– Мы еще вернемся к этой теме.

Самурай кивнул в сторону комнаты Тэкеры, ясно давая понять, что сейчас разговор окончен. Он и сам не осознал, почему не поставил девчонку на место. С этим он разберется потом. Не хватало еще, чтобы свидетелем стал Хиджиката!

Подобного ответа Тэкера точно не ожидала, потому едва справилась с немалым удивлением. Самым логичным итогом беседы стала бы ее казнь, но, видимо, Окита придерживался иного мнения. Судя по всему, он готовит для нее изощренное наказание. Интересно, кто еще знает, что она Хакайна?

Это предстоит выяснить. Но не сейчас.

– Проводи меня в комнату, все равно ведь не отстанешь. – Тэкера не имела ни малейшего желания продолжать разговор. На этот раз ее голос прозвучал сухо.

Путь, казалось, длился вечность. Никто из молодых людей не проронил ни слова. Каждый погрузился в свои мысли.

Наконец дойдя до комнаты, шатен остановился на пороге, пропуская заложницу.

– Если все так, как ты говоришь, рано или поздно оно выплывет на поверхность. Станет ясным, понимаешь? А пока мы будем отстаивать свою правду.

Такие слова Тэкера не была готова услышать. Сёдзи с шумом задвинулись.

Медленно опустившись на татами, девушка позволила себе поддаться чудовищной усталости. Теперь она окончательно запуталась. Снова и снова прокручивала в голове слова, в которых, независимо от ее желания, прозвучали засевшие в голове мысли. А еще Тэкера с удивлением поняла, что и впрямь не хочет причинять этим людям вред. Надо же! Она горько усмехнулась, поражаясь внезапным переменам. За все время, проведенное на поле битвы, в вечном сражении, не отпускающем их четыре года после смерти учителя, она думала, что окончательно потеряла человеческий облик, растворившись в искусстве войны. Тогда ее мало волновало, о чем думают враги, выступающие на стороне нынешнего правительства. Этой причины было достаточно, чтобы без зазрения совести обрушить на них гнев.

Даже не верится, что такие воины, как синсэнгуми, сражаются на стороне сёгуната, отбирая оружие у простых смертных. Уж кому, как не полиции сёгуната, состоящей из самураев, знать, что меч – это душа воина. Кстати, о мече…

Разум поразила внезапная догадка.

Ее прекрасный меч, что, если он попал к ним в руки и стал зацепкой, которая привела синсэнгуми к Хакайне?

Оружие, которое подарил Сейджин. Тэкере так и не удалось узнать, как товарищу удалось заполучить столь ценную вещь, коей могли располагать разве что даймё66
  крупнейшие военные феодалы средневековой Японии


[Закрыть]. Неимоверно дорогое оружие, единственное во всем додзё. Даже у Сёина была обычная катана, повидавшая разные виды. Темная сталь меча отличалась не только прочностью. Она была легче обычной, что как нельзя кстати для девушки.

Конечно, Сейджин рассказывал, что таких диковинных штуковин у его учителя немало, однако Тэкера чувствовала, что товарищ не договаривает. Особенно настораживало, что о своем оружии Сейджин не удосужился рассказать даже Сёину, пояснив, что не хочет лишних вопросов.

Его «Рассекатель Ветров» был и вовсе нетипичным для Японии оружием. Довольно громоздкий, немного длиннее классической катаны, с лезвием весьма причудливой формы – плавно расширяющимся к низу. Навершие и гарда напоминали опущенные крылья дракона с выгнутыми вверх «пальцами крыла». Верхнюю часть клинка покрывали глубокие зазубрины, помогающие проделывать обезоруживающие противника маневры.

Этот меч был следствием магической силы Сейджина, о которой Тэкера тоже почти ничего не знала. Он мог призвать его, и эта возможность стала необходимостью после казни сэнсэя.

Магия Теней помогла Сейджину выжить во время пожара в их доме. Если бы Тэкера своими глазами не видела, как друг, уже отправившийся в мир иной, вдруг резко открыл глаза и закричал так, будто его кости лопаются изнутри, то, Сейджин, скорее всего, и ей не рассказал бы о своей силе. После того случая его светлые волосы навсегда обрели цвет вороньего крыла, а серая радужка левого глаза стала оранжевой.

Из сбивчивого повествования Тэкере удалось понять лишь, что на грани смерти Сейджин увидел девушку, протянувшую ему руку, и это спасло ему жизнь, разбудив магию.

Память вдруг всколыхнулась, словно гладь пруда пошла мелкой рябью. Так же внезапно это чувство пропало, и Тэкере в очередной раз не удалось найти ему объяснение. Снова этот невидимый блок!

Не в силах больше копаться в мыслях, девушка отдалась во власть сна. В город ее не выпустят, так что пока это единственный способ скоротать время.

 
                                  * * *
 

Из мира грез ее выдернул внезапный переполох, начавшийся за пределами штаба. На долгие потягушки времени не было.

Открыв сёдзи, девушка обнаружила, что наступила ночь. Воины явно куда-то собирались, а командиры в спешке отдавали приказы.

«Да что тут происходит?»

Первым, с кем ей «посчастливилось» столкнуться, был Окита.

– С добрым утром.

Опять эта ухмылка. Как ему удается вести себя как ни в чем не бывало после их недавней стычки?

– Что за переполох? – спросила Тэкера, проигнорировав колкость.

– Непредвиденные обстоятельства, так скажем, – увильнул от вопроса Окита.

– Хватит темнить, мы все равно в одной лодке! – Тэкера нагло преградила командиру путь.

– Отправляем наших на подмогу. Похоже, назревает мятеж.

– В таком случае и я не буду сидеть сложа руки.

Окиту даже позабавила эта сцена: девчонка еще и правила смеет диктовать.

Видя, что с наскока эту стену не проломить, Тэкера смягчила тон:

– Послушай, ты опекаешь меня, да? Вот капитаны отправляются в гущу событий. И кому же тогда ты доверишь присматривать за мной?

Тэкера поражалась самой себе. Обычно в подобных ситуациях она демонстративно делала назло, а уж доказывать кому-то что-либо… Лицо девушки едва не перекосилось от внутреннего противоречия, но она вовремя ущипнула себя за руку.

Времени на раздумья не было.

– Хорошо. Только вот не думай, что сможешь улизнуть незамеченной в пылу сражения. Отойдешь от меня хоть на шаг – убью. – Воздух накалился. – Придется еще и следить, чтобы тебе случайно не отсекли голову…

– Мне нужна моя катана.

Стоило попытаться, учитывая, что теперь она окончательно сорвала с себя маску безобидной девчушки, не ведающей о сражениях.

– Катану? Тебе? Ты вообще когда-нибудь держала оружие в руках? – произнес Окита с наигранным скепсисом, будто нарочно провоцируя.

Тэкера ответила выразительным взглядом, что, впрочем, оказалось лишним. Она едва успела поймать оружие в ножнах, которое бросил ей Харада. Это была ее катана. Та самая, с которой они повидали немало сражений.

От прикосновения к прохладному лезвию по коже Тэкеры побежали мурашки. Каждая клеточка тела наполнилась привычной силой.

Она заметила внимательный взгляд Окиты, но когда их глаза встретились, тот кивком подал знак идти впереди. Это было предсказуемо, и все же подобная щедрость со стороны самурая настораживала: слишком уверен в своих боевых навыках, раз позволил потенциальному врагу завладеть его собственным оружием. Не исключено, что он жаждет увидеть, на что способна Хакайна.

 
                                  * * *
 

Отряды спешили к главной улице. Из-за шума и суеты мало что можно было разобрать. Все смешалось, слилось в сплошной гул.

Окита слов на ветер не бросал, это очевидно. Всю дорогу он практически не спускал с Тэкеры глаз.

Самурай уже сто раз пожалел о своем решении, потому что оно мешало полностью сосредоточиться на истреблении врагов. Кто знает, где скрывается настоящая угроза. С другой стороны, что бы ни произошло, девчонка все равно узнает. Кто-нибудь да сболтнет лишнего.

Глубоко внутри Тэкера ликовала. Слишком долго она бездействовала, а тут и ей представилась возможность помахать мечом. Вот только ее держали в неведении. Куда они бегут? Какова их цель? Слишком много вопросов, на которые придется получать ответы по ходу дела.

Воинская выучка не давала расслабиться ни на секунду, заставляя рассматривать каждый сантиметр незнакомой деревни. Единственной достопримечательностью Мибу, судя по всему, был храм, что же до остального, то местность не отличалась особым разнообразием.

Любопытных зевак на улицах не оказалось. Даже свет в домах погас, погрузив деревушку в кромешный мрак. Кажется, впереди ожидало что-то действительно серьезное. Что же могло так напугать местных жителей?

Тэкеру волновало, что ей придется иметь дело с людьми императора. Других вариантов и быть не может: не отправили бы столько людей для расправы с нарушителями порядка.

Но если ее догадки верны, значит ли это, что придется подтвердить опасения синсэнгуми и занять свое истинное место в этой борьбе?

Путь до места назначения занял не больше десяти минут. Слишком быстро, учитывая, что Тэкера так и не приняла решение. С каких пор ей стало сложно сделать выбор, когда вопрос касается сторон власти?

В последнее время она слишком много думала о том, что заставляло ее сражаться на стороне императора. Как ни прискорбно это осознавать, но Окита не так уж и неправ: тут действительно сыграл роль Сёин.

Но, даже понимая это, Тэкера знала наверняка: она в любом случае выбрала бы сторону императора. Ну, или отгородилась бы от политики совсем.

Позиция императора продолжает привлекать все больше сторонников, находя в их сердцах отклик. В первую очередь это связано с его обещанием считаться с общественным мнением вне зависимости от сословия, к которому принадлежит человек. Сёгун был прямо противоположного мнения: он стремился вторгнуться во все сферы жизни своих подданных. Самураями могли называться лишь те, кто изначально принадлежал к знатному роду, и это также не устраивало простых людей. Если бы не Сёин, его ученикам вряд ли посчастливилось бы даже подержать в руках такое сокровище, как катана. А случись такое, оружие тут же изъяли бы, а нарушителя порядка, неважно, взрослого или не оперившегося юнца, предали бы наказанию.

Простым людям нужно вернуть оружие, это само собой разумеется. А если вдруг император не выполнит обещание, Тэкера сделает все возможное, чтобы заставить его пожалеть об этом. Такие вот она вынашивала расплывчатые планы о светлом будущем, и единственно важным в них было благополучие дорогих сердцу людей.

Когда прибыли остальные синсэнгуми, глазам Тэкеры открылась картина боя: полыхающие дома, сражающиеся воины. Казалось бы, ничего нового, вот только выглядели враги не совсем обычно. Они были облачены в длинные черные плащи, на европейский манер. Еще больше вопросов вызывала странная символика на спинах, такую девушке еще не приходилось видеть. Ожидаемую желтую хризантему – символ императора – дополняли три точки с горизонтальной чертой над ними.

Тэкера вновь попыталась узнать о происходящем:

– Кто эти люди?

– Кихэйтай. Один из отрядов, служащих императору, – ответил Нагакура. Надо было сразу спрашивать у него.

Судя по всему, самурай не придал своим словам особого значения, но, когда до него дошел смысл вопроса, он резко обернулся. Тэкера тут же уловила перемену в его взгляде. Она понимала, что волнение вполне обосновано: они привели с собой Хакайну, о чьих нынешних политических взглядах оставалось только догадываться. Вот только неподдельное удивление во взгляде Тэкеры озадачило Нагакуру еще больше. Она что, и впрямь не понимает, что происходит?

Растерявшись, самурай едва не пропустил удар: выручила превосходная реакция.

Что до Тэкеры, то она так и стояла, с потерянным видом озираясь по сторонам. Лишь сейчас она осознала, что понятия не имеет, для чего прибыла сюда. Девушка лишь последовала примеру остальных воинов, не желая оставаться в стороне. Зато ей открылась истина: она не считала себя обязанной присоединиться к людям императора. Она только наблюдала, как те переворачивают дома вверх дном.

Раньше Тэкера всегда сражалась на стороне, выбранной ее друзьями. Но сейчас у нее не осталось сомнений: она выступит за себя, на своей стороне, и не допустит насилия над людьми. Никакого.

– Эй, Содзи, я к ним на подмогу, – бросила она. Лучшее средство от навязчивых мыслей – это славная битва.

– Ты не слышала моих слов? – попытался перекричать шум самурай, одновременно отражая атаки человека в плаще.

– Твое недоверие может стоить кому-то жизни!

Не дождавшись ответа, Тэкера ринулась в самую гущу сражения, усилием воли пытаясь не замечать бушующую огненную стихию, несущую ей самые темные и болезненные воспоминания.

– Ну ты допрыгаешься!

Самурай раздраженно сплюнул, мысленно представляя, как запишет наглую подопечную в число врагов.

Тэкера резко обнажила меч, бросаясь на воина в плаще. Синсэнгуми встретили ее непонимающими взглядами. Заколебавшись на секунду, девушка отмела сомнения. Она решила действовать по зову сердца, отбросив в сторону ненужные мысли о правильном и неправильном.

Тэкера ловко блокировала удар, извернувшись так, чтобы было удобнее контратаковать. Противник ей достался непростой, но так даже веселее!

Краем глаза девушка заметила, что на помощь врагу спешит еще один, но это ее не обеспокоило. В последний момент Тэкера ушла от рубящего удара так, что двое мужчин едва не задели друг друга, но задумала она не это. Секундного замешательства противников, оказавшихся друг против друга, было достаточно, чтобы одним точным ударом скосить обоих.

Окита даже присвистнул, отмечая мастерство, с каким это было проделано. Вот в чем сущность Хакайны! Главное, чтобы она, воспользовавшись удобным моментом, не разделалась так же легко и с их отрядом. Но для этого Окита и здесь.

Разделавшись с врагами, Тэкера осмотрелась в поисках новой жертвы. Внимание ее привлекла выделяющаяся высокая фигура, вокруг которой скопилось приличное число поверженных самураев. Почувствовав ее взгляд, воин обернулся, одновременно выдергивая меч из падающего к его ногам тела.

Пронизывающий взор темных, как ночь, очей словно наотмашь ударил девушку. Было в этом взгляде что-то нечеловеческое, пугающее, будто не от мира сего. Ей еще никогда не приходилось сталкиваться с подобным. Пусть брюнет и выглядел как человек, даже издалека Тэкера ощутила демоническую энергетику, окутывающую ближайшее пространство.

Парень тоже одет в черное. Костюм его, включающий массу кожаных элементов, выглядел странным даже на фоне воинов в плащах. То же самое можно сказать и о прическе: часть местами выцветших длинных темных прядей забрана на затылке в подобие не то хвоста, не то шишки. Непослушные, они выбивались, торчали в стороны, открывая высокий лоб. Худое лицо, бледная кожа и четко очерченные скулы делали его похожим на ходячий труп, но при этом брюнета нельзя назвать непривлекательным.

– Тэкера! – выдернул ее из оцепенения голос Окиты, однако девушка не сводила взгляд с приближающегося незнакомца, держа наготове меч.

Самурай недовольно цокнул и быстрее заработал катаной, пробираясь к своей подопечной.

Страх медленно обволакивал мысли Тэкеры, но она совладала с собой и решительно выпрямилась, не желая казаться слабой.

Тэкера ждала атаки, но когда до врага осталось не больше десяти метров, воздух разрезал властный голос, показавшийся девушке шуткой больного разума:

– Тору!

«Этого не может быть…»

Судя по всему, так звали странного брюнета, потому что он слегка повернул голову. С крыши спрыгнула фигура в плаще. Присмотревшись, Тэкера увидела, что в отличие от накидок других воинов, у этого нет капюшона. Крепкое тело бойца обвивал классический плащ с широкими лацканами и ремнем.

– Оставь ее.

Два раза повторять не понадобилось. Брюнет лишь бросил на Тэкеру заинтересованный взгляд и прошел мимо нее размеренной походкой.

В эту же минуту пламя вспыхнуло с новой силой, выхватывая из темноты хорошо знакомое лицо.

– Шинсаку… – Из легких Тэкеры будто разом вышибли весь воздух. Имя друга так и застыло на ее губах, не давая вымолвить ни слова больше. В душе ее бушевал настоящий ураган чувств, мысли путались.

– Не ожидал увидеть тебя среди Волков Мибу, Тэкера, – нарушил затянувшуюся паузу холодный голос Такасуги Шинсаку, таящего в аметистовых глазах откровенное презрение. Сердце девушки ухнуло вниз.

Такасуги имел обыкновение смотреть так на всех, кто не был частью их дружного додзё. Последнее он считал чем-то вроде священной обители, вступить в которую могут лишь избранные. За все время знакомства с Тэкерой он ни разу, даже во время горячей перепалки не наградил ее таким взглядом.

Тэкера проглотила ком, застывший в горле, пытаясь привыкнуть к стоящему перед ней чужаку. Теперь в нем не было ничего от Шинсаку, которого она некогда знала.

Из всех учеников именно Шинсаку болезненнее всего отреагировал на смерть Сёина. С каждым днем все больше замыкаясь, он взращивал внутри жгучую ненависть, которую собирался выплеснуть на тех, кто лишил их дома и дорогого человека. И вот этот момент настал.

– Я попала к ним случайно, после того как… – Тэкера осеклась, силясь вспомнить все до мельчайших подробностей, но в голове лишь мельтешили несвязанные образы. – После той странной вспышки.

На лице самурая не дрогнул ни один мускул. Казалось, Шинсаку ничуть не удивлен.

– Я думала, что потеряла вас, будучи отрезанной от всего мира.

– И позволила себе отсидеться в тылу врага.

Слова Такасуги резанули не хуже острого клинка, беспощадно проникающего все глубже, словно в надежде добраться до самой души.

– В отличие от твоего отряда, эти «враги» не размахивают оружием направо и налево, лишая жизни ни в чем не повинных людей, – звякнула сталь в голосе Тэкеры.

– Невиновных, говоришь? – самурай холодно хмыкнул. – Кажется, новые дружки не так уж тебе доверяют, раз ты понятия не имеешь о происходящем в стране.

Пусть Такасуги не подал вида, девушка знала наверняка: подобный тон привел его в тихую ярость. И пояснять свои слова лидер Кихэйтай не спешил. Он словно наслаждался своим превосходством, наказывая ее неведением.

Их разговор привлек внимание Окиты, наконец разделавшегося сразу с тремя врагами. Лицо его исказилось от гнева на себя: как он мог позволить девчонке остаться без присмотра?!

Окита собирался было воспользоваться шансом поставить ее на место, но остановился, расслышав неожиданные слова Тэкеры. Он перевел взгляд на ее собеседника, стараясь не упустить ни одного нюанса ответной реакции.

– Достаточно того, что некоторые из них сражаются на стороне сёгуната, прикидываясь обычными жителями, – отрезал Такасуги. – Желают усидеть на двух стульях и плетут интриги.

– Я не собираюсь судить людей только за их выбор! По крайней мере, они используют куда более человечные методы.

«Неужели и остальные ученики Сёина избрали похожий путь?»

В другой ситуации подобные речи рассмешили бы Окиту. Слишком многое девчонка на себя берет, представляя синсэнгуми неразумными детьми и пытаясь открыть им глаза на истинное положение вещей! Но сейчас его больше волновало другое. Самая неприятная неожиданность – это то, что встретив друга детства, Тэкера не спешила занимать его сторону.

Взгляд Такасуги потемнел, и зная его импульсивный характер, Тэкера приготовилась защищаться, но удар был словесным:

– Ты пойдешь с нами.

Вот это было не удивительно: он с детства порывался решать за других и командовать. Прирожденный вожак!

Бродя по лагерю синсэнгуми, Тэкера не раз мечтала о встрече с товарищами. Единственно верным итогом для нее было воссоединение с ними. Не удивительно, что принятое столь внезапно решение напугало даже ее саму, но Хакайна не привыкла отступать и потакать своим слабостям. Она глубоко вдохнула и произнесла:

– Я останусь с ними.

Глаза Окиты расширились от удивления.

– Тэки… – От звука давно забытого имени, которым называли ее только самые близкие люди, девушка незаметно вздрогнула. Тоскливо заныло сердце. – Ты не должна помогать им. Они служат тому, по чьей милости казнили учителя.

Шинсаку сменил тактику, по крайней мере, так показалось на первый взгляд. Теперь его голос звучал спокойнее, но девушка знала, что он просто старается добиться своего. Шинсаку привык к подчинению и по возможности избегал угроз и насилия.

– Знаешь, подслушивать чужие разговоры нехорошо!

В опасной близости от шеи самурая просвистело оружие, – весьма необычный способ привлечь внимание.

Окита резко развернулся, встретившись взглядом с мрачным брюнетом, неожиданно очутившимся за его спиной. Он мог поклясться, что видел, как тот уходит в противоположную сторону. Враг на удивление быстро сумел подобраться к нему.

Не заставил долго ждать ответный взмах меча, от которого незнакомец с легкостью уклонился. Оружие не задело его, но вынудило отпрыгнуть на безопасное расстояние.

– Чужие разговоры? И что же в них такого секретного? – насмешливо вскинул бровь Окита и ринулся в бой, не дожидаясь ответа. – Интересно, все парни из твоего додзё такие? – язвительно бросил он Тэкере.

Девушка не отводила напряженного взгляда от стоящего перед ней товарища. Впрочем, слова Окиты она услышала и ответила сквозь стиснутые от гнева зубы:

– Я впервые вижу этих людей, – и это было правдой.

Шинсаку собрал свой отряд еще при ней, сделав его своеобразным ответвлением, дополнительной силой для борьбы с врагом, когда одних только усилий учеников Сёина было уже недостаточно. И надо признать, Кихэйтай не просто разрастался с феноменальной скоростью: людей из старого состава теперь можно сосчитать по пальцам одной руки.

Незнакомец проигнорировал адресованный ему вопрос и продолжил уворачиваться от атак, не используя меч. Он наслаждался, демонстрируя врагу пренебрежение. Раньше никто так не вел себя в битве с лучшим мечником синсэнгуми.

Ярость подстегнула нападавшего, его атаки участились, однако и это не произвело на брюнета должного впечатления. Он все так же танцевал перед противником, словно играя в одному ему известную игру.

Окита мельком взглянул на Тэкеру, надеясь прочитать ее слова по губам, и враг тут же воспользовался этим. Его меч разрезал воздух в непосредственной близости от щеки противника.

Самурай недовольно цокнул, начиная терять самообладание. Отсутствующий взгляд брюнета сбивал его с толку.

Окита остановился, успокаивая дыхание. Интуиция подсказала, что он не может больше терять время и тратить силы на гнев. Самурай сжал рукоять катаны на уровне живота, слегка отведя левое плечо и отставив левую ногу: принял косую стойку.

– Стойка «Сейган», значит. – После затянувшегося молчания голос брюнета прозвучал неожиданно. – Используется, как правило, чтобы сбить противника с толку, создавая впечатление открытого для удара корпуса. Думаешь, сможешь победить меня подобными уловками?

«Да кто он такой?» – наконец задался вопросом Окита. Он не поспешил с атакой, замер и внимательно вгляделся в лицо врага. Как и прежде, оно походило на застывшую маску безразличия. Словно принадлежало кукле, а не человеку.

– Хочешь сказать, ты знаешь, что будет дальше? – голос самурая вновь приобрел привычные издевательские нотки. Миг, и Окита скользнул к брюнету, готовясь применить излюбленный прием. Но молниеносный двойной удар в шею и от левого плеча к правому остановила сверкнувшая сталь.

– Мне незачем это знать, достаточно начала движения, – ответил Тору. Уголки его губ слегка дернулись вверх.

Тэкера замерла неподвижной статуей. Внутри ее души кипела яростная незримая битва. Единственным желанием девушки был глоток свежего воздуха. Без него не очистить мысли, не принять правильное решение. Жаль, что она не могла дышать под испытывающим взглядом Такасуги.

Собрав волю в кулак, Тэкера произнесла:

– Я не откажусь от своих слов.

Наконец лицо самурая исказил гнев. Не раздумывая, он ударил мечом, но наткнулся на умелый блок. Шинсаку слишком хорошо знал, как сражается Тэкера. Зашипев от ярости, он тут же ударил вновь, и девушка отлетела, стукнувшись спиной о стену.

– Значит, единственный способ вправить тебе мозги – это выбить твою дурь силой.

Шинсаку резко налег на меч, заставив Тэкеру еще раз удариться спиной.

Захлебываясь горячим воздухом пожара, Тэкера вдруг поняла, что ее товарищ сражается не в полную силу. Захоти он ее смерти, и светловолосая голова, украшенная высоким «хвостом», давно покатилась бы по покрытой пеплом земле.

Для девушки Тэкера отлично владела катаной, но при всем своем мастерстве она не могла потягаться с товарищами физической силой. Однако всегда хотела попробовать… И победить.

– За что вы сражаетесь? – спросил Харада и покрутил в руках копье, пытаясь сбить противника с толку, но маневр не произвел никакого впечатления. – Что-то это не похоже на серьезную битву. Маловато вы привели воинов.

Его противник, высокий шатен с пронзительными светло-голубыми, будто принадлежащими существу из другого Мира, глазами лишь слегка склонил голову набок:

– Скажу больше: вы все равно проиграете, даже превосходя нас числом.

– Как бы самоуверенность не сыграла с тобой злую шутку, – презрительно фыркнул Харада в ответ на излишне смелое заявление.

И до того немногословный, шатен отказался сотрясать воздух впустую и без лишних слов выставил руку в сторону ближайшего синсэнгуми.

Его движение казалось Хараде глупой шуткой, пока из ладони врага не вырвался взрывной шар. Набирая скорость, он устремился к ничего не подозревающему самураю, удивленно распахнувшему глаза. Подмога подоспела вовремя: сгусток врезался в стену, а взрывная волна отбросила обоих противников…

– Что за черт? – выдохнула Тэкера. Она успела увидеть странное явление из-за плеча Такасуги, правда, он недолго позволил ей любоваться зрелищем.

Девушка никогда раньше не видела, как используют магию. Исключением был разве что Сейджин, призывающий оружие. Но там почти не на что смотреть: меч просто возникал из ниоткуда.

– Всего лишь то, что может случиться с тобой, если не изменишь решения. Правда, это будет быстрая смерть. И самое главное – напрасная.

Тэкера увернулась от очередной атаки, присела и постаралась сбить друга с ног, но она и сама понимала, что такими уловками его не пронять. Уголком глаза она заметила, что шатен, не прерывая боя с Харадой, вновь собирается использовать магию.

Тэкера поняла, что сейчас произойдет, и в голове ее щелкнуло. Перед глазами пронеслись последние воспоминания о друзьях. Тех, кого она не успела защитить. Ее снова охватили отчаяние и злость на свою слабость. Дальнейшее происходило словно в тумане.

Тело девушки объяло пламя, и изумленный Шинсаку отступил на несколько шагов.

Тэкера поднесла к лицу пылающую ладонь. Огонь не причинял ей вреда. Напротив, у нее как будто открылось второе дыхание, а тело наполнилось неведомой силой. Казалось, что эти ощущения знакомы ей, но что-то будто мешает вспомнить. Несмотря на обманчиво успокаивающее чувство безграничной силы, внутренний голос напомнил, что нужно быть максимально сосредоточенной, применяя ее.

– Хиджиката-сан, вы только гляньте! – Нагакура заворожено уставился на манипуляции Тэкеры. – Пламя… ее слушается? Или это всего лишь игры обманутого разума? Не похоже…

Радиус поражения увеличился и, собрав всю мощь в ладонях, девушка атаковала шатена, не позволяя ему завершить колдовство. Находившиеся поблизости воины бросились врассыпную, словно забыв о сражении.

Время замерло, покачиваясь последней песчинкой в узком горле часов, когда оппонент Харады, не сдвинувшись с места, отразил огненный шар рукой.

Не понимая, что делает, Тэкера с силой сжала зубы и ринулась на врага, снова сосредотачивая в руках охватившее ее пламя. Она напрочь позабыла о своей фобии.

Неизвестно, чем бы закончилась атака, если бы ее не прервал внезапно раздавшийся голос Шинсаку:

– Рэйден! Тору! Уходим!

Брюнет, сражающийся с Окитой, шутовски поклонился, не меняя каменного выражения лица, и мгновенно исчез из поля зрения. Рэйден ушел не так эффектно, но тоже не заставил себя долго ждать.

Тэкера перевела на друга недоуменный взгляд. Она не поняла, что заставило его столь резко изменить планы.

– Мы выполнили задуманное, – ответил Шинсаку, прежде чем развернуться и уйти, оставив за спиной массу других вопросов. – Но в следующий раз, – добавил он, остановившись и бросив в сторону подруги прощальный взгляд, – тебе это так просто не сойдет с рук. Твои синсэнгуми разрушат себя сами, своими же силами.

– Подожди, что ты?!..

Рядом яростным факелом вспыхнуло здание, и Тэкера машинально прикрыла глаза рукой. Когда она вновь взглянула на место, где недавно стоял Такасуги, то не обнаружила там ничего, кроме зарева пожара.

На миг Тэкера потеряла ориентацию в пространстве, пытаясь унять предательскую дрожь – естественную реакцию на перенесенное потрясение. Сил не осталось даже чтобы осмыслить случившееся, да и не было в том острой необходимости. Главное, битва окончена, а с внутренней войной можно разобраться позже.

На догорающем пепелище шевелились раненные воины. Отряд обошелся без крупных потерь.

– Ну что, полюбовалась зрелищем, устроенным твоими дружками?

Тэкера не ответила. Она пыталась отдышаться, облокотившись на меч.

– Прозвучит странно, но… я не ожидала такого от Шинсаку, – наконец ответила она Оките.

Девушка попыталась выпрямиться, но едва не потеряла равновесие от внезапно накатившей слабости.

Она напряглась, ожидая удара о землю, но так и не дождалась.

Тэкера медленно подняла голову. Ее держал Окита.

– Спасибо… – сипло проговорила она.

– И тебе.

На лице девушки отразилась удивление, но самурай будто и не заметил этого.

– Неужели ты не арестуешь меня?

Серьезный тон Тэкеры, казалось, забавляет Окиту.

– Идем.