Текст книги "Пунш желаний"
![](/books_files/covers/thumbs_150/punsh-zhelaniy-217519.jpg)
Автор книги: Михаэль Энде
Жанр: Сказки, Детские книги
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Двадцать минут седьмого
![](i_018.jpg)
Он красиво обвил себя хвостом и стал смотреть, как Яков изо всех сил скребёт лапой голову.
И вдруг этот старый ворон показался ему очень симпатичным.
– Почему же ты не дал мне понять это с самого начала?
– Да я давал тебе понять, – прокартавил Яков. – Я ведь всё время тебе подмигивал.
– Ах вот оно что! – воскликнул Мяурицио. – Но ты же мог это просто сказать вслух.
Теперь пришла очередь Якова открыть клюв от изумления – он ничего не понимал.
– Сказать вслух? – прокаркал он. – Чтобы твой шеф всё услышал? Ну ты даёшь!
– Мой маэстро и без того всё знает.
– Что?! – каркнул ворон. – Он всё пронюхал?
– Нет, – сказал Мяурицио. – Я сам посвятил его в это дело.
Ворон так и застыл с разинутым клювом:
– Нет, неправда, этого быть не может! Ой, сейчас грохнусь с ветки! Ну-ка, повтори ещё раз!
– Я просто должен был это сделать, – пояснил Мяурицио с важным видом. – Ведь было бы не по-рыцарски злоупотреблять его доверием. Я долго за ним наблюдал, испытывал его и установил, что он – человек благородный, настоящий гений и вполне достоин нашей откровенности. Хотя сегодня он ведёт себя немного странно, с этим я не могу не согласиться. Но со мной, во всяком случае, всё это время он обращался как с принцем. А это говорит о том, какой он добрый человек – настоящий благодетель и друг животных.
Яков, потрясённый, глядел на Мяурицио:
– Нет, такого не бывает! Чересчур много глупости на одного кота! На двух и на трёх хватило бы! Ты всё завалил, мой мальчик! Пиши пропало! Весь план зверей рухнул, теперь всё кончится плохо! Да что там плохо, просто ужасно. Я так и предчувствовал с самого начала! Я думал, что так и будет!
– Ты вообще не знаешь моего маэстро, – обиженно мяукнул котёнок. – Он всегда совсем не такой, как сегодня.
– Может, к тебе и не такой! – каркнул Яков. – Он тебя просто опутал – жиром опутал, как нетрудно увидеть.
– Что ты воображаешь? – фыркнул Мяурицио, приходя в бешенство. – Всё-то ты знаешь лучше!
– Да глаза у тебя есть? – крикнул Яков. – Тогда оглянись по сторонам! Как, по-твоему, что это всё такое? – И он указал крылом на полки с бесчисленными стеклянными банками.
– Это? Это лечебный пункт. Мне это сам маэстро сказал. Он пробует вылечить бедных гномов и эльфов. Что ты об этом знаешь?
– Что я знаю? – Яков Карк всё больше выходил из себя. – Сказать тебе, что это такое? Это тюрьма – вот что это! Камера пыток! Твой добрейший маэстро на самом деле один из самых худших существ, что вообще существуют на свете. Вот он кто! Так-то, простофиля! Благодетель! Ха-ха, хорош, хорош «гений»! «Он – друг животных»! Да чума он, зараза, холера! Знаешь, что он может? Воздух загрязнять – вот что он может! Воду отравлять, людей и зверей заражать болезнями! Леса и поля губить, разорять! В этом он велик, твой маэстро, больше ни в чём!
Мяурицио задыхался от возмущения:
– Это… Это… Возьми сейчас же назад… ты клеветник, очернитель, а то… а то… – Он ощетинился, шерсть встала дыбом – он казался сейчас вдвое толще. – Я не потерплю, чтобы ты обижал этого великого человека. Извинись, а не то я научу тебя его уважать, ты, стервятник-стервец!
Но Яков так разошёлся, что теперь его было не затормозить.
– А ну, подойди попробуй! – прокаркал он. – Ах ты, жирный баловень, маменькин сынок, слабак зажиточный! На что ты годен? Только за клубочком бегать да на диване валяться. Пошёл вон, лизоблюд, а то сейчас устрою из тебя посылочку и отправлю к твоим кошачьим предкам, известным подлизам!
Глаза Мяурицио загорелись диким огнём.
– Я происхожу из древнего неаполитанского рыцарского рода! Мои предки восходят к Мяудериху Великому! Я не позволю оскорблять мой род! А тем более такому проходимцу и висельнику, как ты!
– Ха-ха! – прокаркал Яков. – Видно, твои предки все мозги на себя растратили, а тебе шиш оставили!
Мяурицио выпустил когти.
– Да знаешь ли ты, с кем говоришь, несчастная метёлка из перьев? Перед тобой великий деятель искусства. Я – знаменитый миннезингер, мои песни, пока я не потерял голос, трогали самые благородные сердца!
Старый ворон разразился смехом:
– О, в это я поверю, в то, что ты мини-певец! Это сразу видать по твоему мини-росту и мини-уму! Ишь как пыжится! Надутый ёршик для мытья бутылок.
– Необразованный невежда! – фыркнул Мяурицио с глубоким презрением. – Даже не знаешь, что такое миннезингер! И все твои выражения из уличного жаргона, бродяга несчастный!
– На это мне трижды плевать, – каркнул в ответ Яков. – Говорю как умею. А у тебя нос не дорос меня судить, вшивый кошачий барон! Ну-ка, сравни мой клюв с твоим. Да у тебя и клюва-то нет!..
![](i_019.jpg)
И, не успев понять, как это случилось и кто первый начал, они уже катались по полу, сцепившись в клубок из меха и перьев, и так трепали друг друга, что только клочья летели. Кот кусался и царапался, а ворон клевал и щипал. Но, поскольку силы их были примерно равны, ни один так и не победил. Иногда тот или этот бросался удирать, а другой его догонял. Потом всё было наоборот: этот удирал, а тот догонял. И так, сами того не заметив, они снова оказались в лаборатории. Яков вцепился в хвост Мяурицио и клевался изо всех сил, а кот, чувствуя нестерпимую боль, так охватил ворона лапами, что у того дыхание спёрло.
– Сдавайся, – мяукнул Мяурицио, – или прощайся с жизнью!
– Ты… ты сдавайся, – еле выдохнул Яков, – а то без хвоста останешься! Отклюю!
И тут они, не сговариваясь, одновременно отпустили друг друга и сидели теперь, еле переводя дыхание.
Маленький котик старался со слезами на глазах выпрямить свой хвост, выглядевший совсем неэлегантно, – хвост у него теперь был зигзагом. А ворон меланхолически разглядывал перья, валявшиеся вокруг него на полу, – без них он уж никак не мог обойтись.
Но как это нередко случается после таких потасовок, у обоих настроение изменилось, стало почти дружелюбным, и они готовы были помириться друг с другом.
Яков думал о том, что ему не надо было так грубо обходиться с маленьким толстым котиком, а Мяурицио размышлял о том, что был, пожалуй, несправедлив по отношению к бедному ворону.
– Прости, пожалуйста, – мяукнул он.
– А ты меня, – прокаркал Яков.
– Знаешь, – чуть-чуть помолчав, продолжал Мяурицио дрожащим голосом, – я просто не в силах поверить тому, что ты сказал. Как может тот, кто с таким добром относится к коту-музыканту, стать подлым негодяем? Ведь такого не бывает.
– К сожалению, бывает, – ответил Яков, кивнув с горечью. – Да, бывает. Он вообще-то и к тебе вовсе не с добром относился. Он просто тебя приручил, чтобы обвести вокруг пальца. Моя шефиня мадам Тирания тоже со мной такое пробовала. Но я не дал себя приручить. Я только сделал вид, что приручился. А она и не заметила. Это я её обвёл вокруг пальца. – Он хитро рассмеялся. – Во всяком случае, мне удалось таким образом много чего о ней поразведать, да и про твоего добренького маэстро тоже. Хорош гусь! А где он, к слову, так долго пропадает?
Оба прислушались, но вокруг всё было тихо. Только ветер ревел и свистел за окнами.
Половина седьмого
![](i_020.jpg)
Чтобы добраться до своего тайного погреба, абсолютно недоступного действию колдовских чар, Заморочиту пришлось пробираться по запутанному лабиринту подземных коридоров, в каждом из которых было множество магически запертых дверей, отпиравшихся только после того, как произнесёшь большое число длинных заклинаний. На всё это потребовалось немало времени.
Яков придвинулся поближе к Мяурицио и шепнул с видом заговорщика:
– Ну так слушай, котик! Моя мадам не только тётка твоего маэстро, она его ещё и финансирует. Он поставляет ей всё, что она требует, и она делает крупные дела – бизнес, как это называют, – со всеми теми зельями, ядами, которые он изготовляет. Она денежная ведьма, ясно?
– Нет, – сказал Мяурицио. – А что это такое – денежная ведьма?
– Точно и я этого не знаю, – сознался Яков. – Она может колдовать с деньгами. Делает как-то так, что деньги сами собой умножаются. Каждый из этих двоих и сам по себе здорово плох, но когда денежная ведьма стакнётся с колдуном… Тут уж привет! Тут уж и в самом деле мир погружается во мрак. Спокойной вам ночи!
Мяурицио вдруг почувствовал себя смертельно усталым. Для него это было слишком. И он затосковал по своей бархатной подушке.
– Если ты всё так уж точно знаешь, – мяукнул он плаксиво, – почему ты давно не сообщил об этом нашему Великому Совету?
– Я на тебя рассчитывал, – мрачно ответил Яков Карк, – до сих пор у меня не было фактических доказательств, что эти двое – одна шарашка. У людей – это я тебе точно говорю – деньги вообще самое главное. А уж особенно у таких, как твой маэстро и моя мадам. За деньги они готовы на всё и с деньгами всё могут. Это их самое сильное колдовское зелье. Потому-то мы, звери, до сих пор никогда и не попадали к ним в петлю, ведь у нас такого нет. Я только знал, что у Заморочита тоже сидит один из наших агентов, да вот не знал, кто именно к нему подослан. Ну, думал я, нам вместе с коллегой наконец-то удастся добыть доказательства, а уж особенно сегодня вечером.
– Почему именно сегодня вечером? – осведомился Мяурицио.
И тут ворон закаркал, да так протяжно и зловеще, что во всех комнатах и коридорах откликнулось эхо, а у котика мурашки по спине побежали.
– Извини, – снова тихо заговорил Яков. – Это у нас такой клич, когда надвигается беда. Ведь мы её заранее чувствуем. Я ещё не знаю, что они замышляют, но я спорю на мои последние перья, что это чудовищное «человечинство».
– Что? Как ты сказал?
– Ну ведь нельзя сказать «свинство», потому что они не свиньи. Свиньи-то ничего плохого не делают, зла не творят. Потому я и прилетел сюда сквозь ночь и вьюгу. Моя мадам ничего об этом не знает. Я именно на тебя рассчитывал. Но раз ты проболтался своему маэстро, значит, всё равно дело – блин. Уж лучше бы я и вправду оставался в тёплом гнезде у Амалии.
– А я думал, что твою жену зовут Клара.
– Это другая, – нехотя прокартавил Яков. – Да и вообще, речь сейчас не о том, как зовут мою жену, а о том, что ты всё запорол.
Мяурицио глядел на ворона в полной растерянности.
– По-моему, ты всё видишь в чёрном свете, ты – пессимист.
– Да, это так! – сухо подтвердил Яков Карк. – И потому я почти всегда бываю прав. Спорим?
Маленький котик упрямо ответил:
– Спорим! А на что?
– Если ты выиграешь, я проглочу ржавый гвоздь, а если я – ты проглотишь. Согласен?
– Идёт! – мяукнул Мяурицио с небрежным видом, но голос его немного дрожал. – Спорим!
Тридцать пять минут седьмого
![](i_021.jpg)
Яков Карк кивнул и тут же начал бегать по лаборатории, обследуя все углы. Мяурицио поспешил за ним.
– Ты что, уже прямо сейчас ищешь этот гвоздь?
– Да нет! Ищу, куда бы нам спрятаться!
– А зачем?
– Ну раз мы хотим что-то узнать, надо этих господ тайно подслушивать.
Маленький котик остановился и возмущённо заявил:
– Нет, на это я не согласен. Это ниже моего ниво.
– Ниже чего? – переспросил Яков.
– Я хочу сказать, это просто не по-рыцарски. Так не поступают. Я ведь не подонок какой-нибудь!
– А я подонок, – заявил ворон.
– Но ведь нельзя тайно подслушивать, – объяснил Мяурицио. – Не полагается!
– А ты что предлагаешь?
– Я? – Мяурицио призадумался. – Я бы, например, в лоб спросил маэстро, глядя ему в глаза.
Ворон взглянул сбоку на котика и прокартавил:
– Браво, господин граф! Прямо в глаза! Пока тебе глаза не выколют!
Тем временем они оказались в тёмном углу перед большой жестяной бочкой с приоткрытой крышкой. На бочке было написано «СПЕЦОТХОДЫ». Оба уставились на эту надпись.
– Читать умеешь? – спросил Яков.
– А ты что, не умеешь? – ответил Мяурицио малость свысока.
– Я никогда не учился, – признался ворон. – Что там написано?
Мяурицио не смог удержаться от искушения поважничать перед вороном.
– Там написано «КУХОННЫЕ ОТБРОСЫ» или… ах нет, там написано «ТОПЛИВО», хотя почему-то начинается с буквы «ш»…
В это мгновение сквозь рёв и свист ветра донёсся какой-то звук, похожий на вой сирены. Звук приближался.
– Это моя мадам, – шепнул Яков. – Она всегда устраивает такой адский шум, потому что считает это очень престижным.
Он вспорхнул на край бочки, но котик всё ещё не решался за ним последовать.
И тут из камина раздался резкий голос:
– Трали-трала!
Вот я пришла!
Не веришь, да?
Взгляни сюда!
Порыв ветра с завыванием скользнул вниз по трубе, примяв зелёное пламя – оно стало горизонтальным. Густые клубы дыма поползли в лабораторию.
– Тьфу ты! – закашлялся Яков Карк. – Она уже здесь! Котик, поторопись! Давай быстрей.
Голос из камина всё приближался и приближался. Он звучал так, словно кто-то визгливо кричал в длинную трубу:
– Трали-трала!
Делишки, дела!
Ура! Ура!
Тёмных сил игра!
Давай, давай!
Прибыль наживай!
Потом вдруг из трубы послышались оханье и стоны, и голос невнятно пробормотал:
– Минутку… кажется… я застряла… А?.. Так!.. Ну вот, теперь пошло!..
Ворон скакал по краю бочки и картавил:
– Да скорей же! Давай сюда! Ну! Прыгай! Гоп!
Котик прыгнул к нему наверх, ворон подтолкнул его клювом в бочку и спрыгнул вслед за ним. В последний момент им удалось, объединив усилия, закрыть над собою крышку.
Резкий голос из камина звучал уже совсем близко:
– Что стоит весь свет?
Лишь гору монет!
У нас в распродаже
Все мелочи даже.
Но мы не жалеем!
Ведь мы богатеем!
Умножив невзгоды,
Считаем доходы!
У нас дивиденды…
И тут из трубы посыпался в камин град золотых монет, а потом что-то увесистое шлёпнулось прямо в очаг, перевернув котелок с эликсиром № 92. Содержимое его пролилось с шипением на зелёное пламя, – значит, «Диета бодряка» пока не поступит в продажу. И посреди вздрагивающего пламени сидела Тирания Вампирьевна, визжа:
– А где ж аплодисменты?
Без двадцати семь
![](i_022.jpg)
Многие представляют себе ведьму сморщенной, костлявой старушенцией с большим горбом и множеством волосатых бородавок на лице, а во рту у неё торчит один-единственный зуб. Но в наши дни ведьмы, как правило, выглядят совсем по-другому. Во всяком случае, Тирания Вампирьевна была полной противоположностью столь устаревшему представлению. Правда, она была довольно маленького роста, во всяком случае по сравнению с долговязым Заморочитом, но зато поперёк себя шире.
![](i_023.jpg)
Наряд её состоял из серно-жёлтого вечернего платья со множеством чёрных полос, так что в нём она походила на осу самых невероятных размеров. Надо сказать, что серно-жёлтый цвет был любимым нарядом мадам Тирании.
Она была увешана всевозможными драгоценными украшениями и ювелирными изделиями, даже зубы у неё были сплошь золотые с пломбами из сверкающих бриллиантов. Каждый её палец, похожий на сардельку, был унизан золотыми кольцами, а длинные ногти позолочены. На голове у неё красовалась шляпа величиной с автомобильную шину, а с полей этой шляпы свисали, побрякивая, сотни золотых монет.
Когда она выбралась из камина и выпрямилась во весь рост, она напоминала торшер, только очень уж дорогой.
В противоположность ведьмам прошлых лет она обладала иммунитетом против огня: огонь был ей не страшен и не мог причинить никакого вреда. Она лишь сердито прихлопывала маленькие вспышки пламени, кое-где ещё плясавшие по её вечернему платью.
Её лицо, похожее на морду мопса, с большими мешками под глазами и обвисшими дряблыми щеками, было так сильно обработано косметикой, что представляло собой как бы витрину магазина парфюмерии. Вместо сумочки она держала под мышкой небольшой сейф с секретным кодовым замком.
– Алло-о-о! – крикнула она, стараясь придать своему резкому голосу сладкое звучание и оглядываясь по сторонам. – Тут что, никого не-е-ет? Ку-ку! Ау! Вельзевульчик! Вульчик!
Ответа не последовало. Кругом царила тишина.
А надо сказать, что Тирания Вампирьевна терпеть не могла, когда на неё не обращали внимания. И уж особенно ей было важно, чтобы зрители восхищались её торжественным выходом на сцену. То, что Заморочит вообще не присутствовал на спектакле её появления, привело её в бешенство. И, почувствовав неистовую злобу к своему племяннику, она тут же начала рыться в его бумагах на столе. Но много чего разнюхать не успела, потому что услышала приближающиеся шаги. Это был Заморочит, он наконец вернулся. И, раскрыв объятия, она поспешила навстречу племяннику.
– Вельзевул, – зачирикала она, – Вельзевульчик! Дай-ка я на тебя посмотрю! Ты ли это?
– Я, тётя Тира, я самый, – ответил он и сложил губы в кисловатую улыбочку.
Тирания попробовала было его обнять, но из-за полноты это удалось ей с большим трудом.
– Да, это ты, мой очень-очень дорогой племянник, – прокрякала она. – Я, по правде сказать, сразу подумала, что это ты. А кем же ещё ты мог быть, как не самим собой?
И она затряслась, хихикая, а золотые монеты на её шляпе затренькали, забренчали и зазвенели.
Заморочит попробовал было освободиться из её объятий, крепких как тиски, и пробормотал:
– Я тоже сразу подумал, что это ты, тётушка.
Она встала на цыпочки, чтобы ущипнуть его за щёчку.
– Надеюсь, ты приятно удивлён. Или, может, ты ждал совсем другую прелестную ведьмочку?
– Да нет, тётя Тира, – отмахнулся он с хмурым видом. – Ты ведь меня знаешь. Для таких развлечений моя работа не оставляет времени.
– Да уж, конечно, я тебя знаю, Вельзевульчик! – подхватила она с хитрой ухмылкой. – И лучше, чем любая другая, не правда ли? Ведь я тебя, в конце концов, воспитала и финансировала твоё образование. И, как я вижу, ты и нынче неплохо живёшь – за мой счёт.
Заморочит, похоже, не слишком был рад такому напоминанию. Он мрачно ответил:
– Да и ты тоже за мой не так уж плохо, как я погляжу.
Тирания отступила на шаг и с угрозой спросила:
– Что ты хочешь этим сказать?
– О, ничего! – ответил он уклончиво. – Ты вообще ничуть не изменилась за эти полстолетия – с тех пор, как мы с тобой в последний раз виделись, дражайшая тётя.
– А ты, наоборот, ужасно постарел, мой бедный мальчик.
– Ах так? Тогда должен тебе сообщить, что ты, честно говоря, чудовищно растолстела, моя старенькая девочка.
Минутку они стояли, с дикой злобой уставившись друг на друга, потом Заморочит примирительно заметил:
– Во всяком случае, прекрасно, что мы остались точь-в-точь такими, какими были всегда.
– Стопроцентно, – кивнула Тирания. – У нас согласие и единодушие во всём, как повелось испокон веку.
Без четверти семь
![](i_024.jpg)
Котик и ворон сидели в бочке не дыша, так тесно прижавшись друг к дружке, что каждый слышал стук сердца другого.
Разговор колдуна с ведьмой продолжался ещё некоторое время всё в том же развязном тоне. Было совершенно очевидно, что они старались друг у друга что-то выведать и ни один из них не доверял другому. Но наконец их запас общих фраз и пустых оборотов иссяк.
Они успели за это время сесть и теперь, прищурившись, изучали друг дружку, словно игроки в покер перед началом игры. Ледяное молчание, казалось, заполнило всю лабораторию. А там, где скрестились их взгляды, возникла в воздухе толстая ледяная сосулька и, звякнув, разбилась о пол.
– Ну, перейдём к делу, – сказала Тирания.
Лицо Заморочита стало непроницаемым.
– Я так и знал, что ты прибудешь сюда не только для того, чтобы выпить со мной какой-то там новогодний пунш.
Ведьма выпрямилась:
– Как тебе вообще могло прийти такое в голову?
– А меня навёл на эту мысль твой ворон. Яков Карк или как его там.
– Он был здесь?
– Да, ты же сама его ко мне послала!
– Никого я не посылала, – со злостью сказала Тирания. – Я хотела сделать тебе приятный сюрприз моим посещением.
Заморочит невесело усмехнулся:
– Не принимай всё так близко к сердцу, дорогая тётя Тира. Зато я смог хоть немного подготовиться к твоему милому визиту.
– Этот ворон, – проворчала ведьма, – слишком много на себя берёт!
– С этим я вообще-то согласен, – поддержал её Заморочит. – Его наглость бросается в глаза.
Тётушка кивнула:
– Он у меня примерно с год как живёт. Но с первого дня показал свой вредный характер.
И опять колдун и ведьма молча уставились друг на друга.
– Насколько он осведомлён о твоём бизнесе и что вообще он о тебе знает? – спросил наконец колдун.
– Да ничего не знает! Самый обыкновенный пролетарий!
– Ты в этом твёрдо уверена?
– Стопроцентно!
Яков хихикнул про себя и шепнул на ухо котику:
– Вот как можно обмануться!
– А зачем ты, собственно говоря, держишь при себе этого наглого пернатого? – допытывался Заморочит.
– Потому, что я слишком много о нём знаю.
– И что же ты о нём знаешь?
Ведьма сверкнула своими бриллиантовыми пломбами:
– А всё!
– Что «всё»? Как это понять?
– На самом деле он шпион. Его подослал ко мне в дом Великий Совет Зверей, чтобы за мной следить. Этот стервец-стервятник считает себя страсть каким хитрым. Он и по сей день уверен, что я ничего не замечаю.
Яков так хлопнул своим огромным клювом, что это могли услышать. Мяурицио толкнул его в бок и шепнул:
– Вот как мы обманулись, коллега!
Колдун высоко поднял брови и в задумчивости кивнул.
– Гляди-ка, – сказал он, – ведь и у меня в доме тоже с некоторых пор завёлся шпион – кот. Правда, круглый болван. Воображает, что он великий певец. Очень легковерен, прожорлив и тщеславен, в общем, вполне приемлемый характер – во всяком случае, для меня. Было совсем нетрудно сразу же его обезвредить. Я это сделал играючи: обкармливал его и подсыпал постоянно маленько снотворного. Он почти всё время дремлет, но очень доволен и счастлив. Этот маленький идиот просто меня боготворит.
– И ни о чём не догадывается?
– Он до того доверчив! Знаешь, что он сегодня учинил? Сам во всём мне признался: и зачем он здесь, и кто его послал. Даже прощения попросил за то, что всё это время водил меня за нос. Видела когда-нибудь такого балбеса?
Колдун и ведьма разразились громким хохотом, и это словно взорвало возникшую между ними напряжённость. Но, хотя это был смех в два голоса, он звучал вовсе не дружно.
Мяурицио в бочке не мог подавить бесшумное всхлипывание. Яков, который как раз собирался сказать что-то очень насмешливое, почувствовал это и тактично отказался от всяких комментариев.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?