Текст книги "Правота желаний (сборник)"
Автор книги: Михаил Армалинский
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Потому что у тебя с конца капает да жжёт дьявольским огнём.
– А ты откуда знаешь? – воскликнул он.
– Сейчас тебе объяснят откуда, – пообещал я и передал трубку Шерри.
– Жорик, ты зачем меня заразил? – обратилась она к нему.
Затем последовала немая сцена в исполнении Жоры, потом слёзы оправдания в том же исполнении, затем нервный смех от очередной реализации, что мир тесен, а у женщины – нет.
По ходу разговора выяснилось, что Жора никогда раньше гонореей не болел и теперь убеждал себя, что появившиеся симптомы – всего лишь раздражение, и оно скоро само пройдёт. Мы развеяли его иллюзии и дали адрес клиники. Выяснять, от кого подхватил он, было уже неинтересно. Это мне напомнило бы мои математические расчёты с рулеткой.
Но самое грустное в этой истории то, что я на мою чистую и честную мексиканочку понапрасну подумал, а сам её триппером заразил. Заметьте, не проститутка меня заразила, а я – проститутку. Стыд мне и позор!
Вещие капли[36]36
Впервые опубликовано в General Erotic. 2003. № 98.
[Закрыть]
Григорий называл себя Грегом, но все сослуживцы за глаза добавляли к его имени кличку Crazy Russian. Когда он с приятелями-коллега-ми отправлялся в бар в пятницу после работы, то он не сидел и медленно напивался, как большинство посетителей бара, а выпивал лишь одну стопку водки и переходил от девушки к девушке, заговаривал с ними и набирал у них номера телефонов, по которым названивал им до следующей пятницы. И часто уходил из бара не с приятелями, а с владелицей одного из телефонов. Грег был щедрым, знакомил своих скромных коллег с девушками и делился избытком номеров телефонов, то есть телефонами тех девушек, которые ему понравились меньше прочих. За это сослуживцы Грега любили его, и в прозвище Crazy Russian звучало сплошное почтение и восхищение.
Однажды к концу рабочего дня к Грегу подошёл Тим из соседнего отдела, пухловатый блондин лет двадцати пяти, и попросил его перевести письмо, написанное по-русски. Тим рассказал, что это письмо он получил по электронной почте от девушки из России: сначала она написала на английском – ломаном, но всё-таки достаточно понятном, чтобы опознать девушкины намерения познакомиться с американцем. Тим решил проверить, действительно ли девушка русская, и попросил её прислать письмо на её родном языке. И вот теперь он обращался к Грегу как к эксперту. Грег торопился закончить какой-то проект, не хотел отвлекаться и предложил Тиму заехать после работы к нему домой – Грег жил рядом с офисом, – чтобы заняться переводом длинного письма. Тим с готовностью согласился.
– Раз такое русское дело, – сказал Григорий вошедшему Тиму, – давай дёрнем по стопке водки.
Тим замялся, но отказаться не посмел, ведь он пришёл к Грегу за одолжением. Грег опрокинул стопку одним глотком, закусил огурчиком и протянул другой огурчик на вилке Тиму, который последовал примеру хозяина и, разумеется, закашлялся.
Коллеги сели на диван и Григорий стал переводить письмо. Девица по имени Света была из какого-то сибирского городка, она расписывала, как учится в местном университете, и до чего она красива. У Тима в кармане была ею присланная фотография – смазливая наглая рожица на стройном тельце и всё это лет двадцати. Света сообщала, что мечтает о семье и об Америке, а также о свободе и взаимоуважении.
Грег предупредил Тима о голодных русских девочках, оправдывая их хищность царящим в российской провинции сплошным травоядством, тогда как самочки мечтают об американском мясе, – и Грег многозначительно указал пальцем себе в промежность. На это Тим, явно захмелевший от непривычной водки на пустой желудок, посмотрел Грегу в глаза и проникновенно спросил: «Можно я тебе пососу?»
Грег слегка ошалел, посмотрел на длинноволосого Тима с розовыми щеками, которые почти не требовали бритвы, и подумал: «А пусть пососёт: оргазм есть оргазм. И вообще интересно, кто лучше сосёт, баба или мужик? Хотя, какой он мужик?»
– О’кей, – сказал Грег, и Тим сразу опустился на колени перед сидящим на диване Грегом, расстегнул ему ширинку, потом распустил ремень на брюках, расстегнул брюки и стал их спускать. Грегу пришлось привстать, и Тим умело стянул с него брюки вместе с трусами. У Грега хуй уже стоял – эрекция у него появлялась от самого слабого намёка на секс, а часто – даже не дожидаясь намёков. Тим жадно заглотал хуй и начал кивать, умело обхаживая его языком.
«Совсем неплохо», – подумал Грег, закрыл глаза и с лёгкостью представил на месте Тима одну из своих подруг.
Тим был опытным сосальщиком и когда он почувствовал во рту каплю из простаты, предвестницу скорых капель семени, – он отстранился от Грега и попросил его:
– Кончи мне в зад, пожалуйста.
Грег, в этот патетический момент готовый чуть ли не на всё ради оргазма, воспринял предложение как вполне приемлемое, хотя раньше ему не приходилось иметь дело с мужчиной. Да и Тим смотрел на него такими молящими глазами, что Грег опять сокейничал.
Тим быстро сбросил туфли, снял брюки с трусами и в одном свитере лёг на бок, обратясь большим круглым задом к Грегу.
Грег понял, что спущенные брюки надо снимать совсем и запрыгал на одной ноге, не сводя глаз с безволосых белых ягодиц. Внутри оказалось, как в женщине, лица Тима было почти не видно, и у Грега возникло ощущение, что под ним женское тело с большим мягким и гостеприимным задом. Грег наклонился вбок, чтобы посмотреть, что же делает Тим, и увидел его маленький плохо стоящий хуй, который тот теребил одной рукой. Когда на Грега накатило и он выпустил рвущееся наружу семя, Тим зашевелил рукой быстрее и тоже зарадовался своему выпорхнувшему семени.
Грег вытащил член и пошёл в ванну его помыть. Он всегда делал так, побывав в женской прямой кишке. Подставляя член под струю тёплой воды, Грег думал, что нарушил свою заповедь – ни с кем на работе не заводить шашней. Но заповедь эта всегда была обращена на женщин, а тут Грег её нарушил совершенно с неожиданной стороны.
Когда Грег вышел из ванной, Тим уже стоял в поднятых и застёгнутых брюках. В руках он держал письмо от Светы.
– Ты не будешь возражать помочь мне с переводом, если она снова напишет мне по-русски?
И так как этот вопрос прозвучал слишком многозначительно, с намёком на будущую подобную встречу, Тим добавил:
– Но я попрошу её, чтобы она впредь писала только по-английски.
– Всё нормально, переведу, – сказал Грег и добавил по теме. – Было совсем неплохо. А тебе понравилось?
Обрадованный благожелательной реакцией Грега, Тим широко улыбнулся, подтвердил свой восторг словесно и собрался уходить. Грег краем глаза посмотрел на диван, не разлил ли Тим своё добро. Диван был чист – Тим всё учёл.
Следующие пару месяцев Тим и Грег встречались раз десять в тех же условиях и по той же программе. Однако из разговоров с Тимом Грег узнал, что тот мечтает жениться и иметь детей, хотя за всю свою жизнь Тим смог заняться удовлетворением свой похоти только с одной женщиной, в которую ему так и не удалось проникнуть из-за отсутствия эрекции. Так что они по очереди потрудились языками, причём Тим излился женщине в рот, а когда он опустился к её чреслам, чтобы доставить удовольствие женщине, то отпрянул от запаха, который показался ему отталкивающим.
Грег, членом выпрямляя в струнку прямую кишку Тима, обещал, что познакомит его с женщиной, чтобы Тим наконец понял, что запах пизды прекрасен, а следовательно, его надо любить. Обетованная женщина возбуждала Тима ещё больше, и он только радостнее поддавал, сжимая член Грега своей кольцевой мышцей.
Русская девушка Света через несколько писем живо вошла в роль и стала называть Тима «любимым», жаждать его поскорее увидеть и жаловаться на бедность, которая не позволяет ей тотчас купить билет на самолёт и броситься навстречу Тиму. Кроме того, она осыпала комплиментами его внешность, душу и все, что ни подворачивалось под красное словцо. Грег предостерегал Тима от попадания под чары российской цирцеи, и Тим по совету Грега прямо написал Свете, что денег он ей посылать не будет, после чего внимание Светы сразу переключилось на какого-то другого владельца валюты, письма прекратились, а с ними и переводческая деятельность Грега.
Естественно, что любовный пыл Грега полностью не иссякал в заду Тима, – Грег радовал своим целенаправленным вниманием нескольких женщин, и они в ответ доставляли ему немало радости.
Среди них была актриса, которая играла одну из трёх сестёр в чеховской пьесе[37]37
А.П. Чехов Три сестры, 1900.
[Закрыть], и Грег использовал это как предлог прийти за кулисы. Спектакль ставил режиссёр, приехавший из России и не знавший ни слова по-английски. Он руководил американскими актёрами только с помощью личного примера, наотрез отказываясь от переводчика. Режиссёр проигрывал роль каждого персонажа сам, показывая соответствующему актёру или актрисе, как надо эту роль исполнять. Грег сначала познакомился с режиссёром, а тот уже представил Грега полюбившейся актрисе. Актрису звали Дженни, и она ласково приняла комплименты от Грега, но отказалась пойти с ним в бар после спектакля. Увидев, как огорчился поклонник, Дженни написала на программке адрес своей электронной почты и протянула Грегу. В результате последовавшей интенсивной переписки выяснилось, что Дженни – лесбиянка и живёт с «женой», как она называла свою подругу, причём жена по имени Бонни играла в спектакле вторую сестру. Бонни, по словам Дженни, ненавидела мужчин, причём настолько, что у них в доме, на стене в гостиной, висело распятие, на котором вместо Христа был гвоздями распят хуй. Именно такой судьбы Бонни желала всем мужским половым органам.
– А третья сестра из пьесы – тоже лесбиянка? – поинтересовался Грег.
Дженни рассказала, что та актриса, по имени Грета, – гетеросексуалка и замужем, но Бонни и Дженни работают над тем, чтобы приобщить и её к радостям женской любви.
Грегу всё это ужасно понравилось, и для начала он решил взяться за Дженни, чтобы вывести её на «мужскую» дорогу. Выбор слабого звена в цепи оказался верным – Дженни призналась Грегу, что тайком от Бонни она мечтает о мужчинах, ей хочется попробовать хуя. И разве можно в этом винить женщину?
В 13 лет Дженни оказалась в руках взрослой лесбиянки, которая её выводила на такие оргазменные высоты и одновременно так стращала мужчинами, абортами и детьми, что Дженни полностью отдалась женщинам и последние два года жила с Бонни. Отец Бонни развращал её с пятилетнего возраста и даже предоставлял её своим друзьям для недетских удовольствий. Так что Бонни, с детства напуганная хуями, которые приносили ей лишь боль вместо удовольствия, признавала только женщин. Папашу Бонни посадили за растление дочки, когда ей было двенадцать, мать её умерла сразу после рождения дочери, и потому Бонни довоспитывалась приёмными родителями – лесбийской парой.
Бонни и Дженни познакомились в театральной школе и прониклись друг другом так, что уже подумывали завести ребёнка и зажить семьёй. Дженни ревновала Бонни к другим женщинам, а Бонни ревновала Дженни к возможным мужчинам, женским чутьём угадывая любопытство своей подруги.
Грег был далеко не первым мужчиной у Дженни. Она, что называется, дорвалась до хуёв и всячески их в себя засовывала, но прочие отношения с мужчинами она поддерживать не умела и не хотела: полового общения с ними ей вполне хватало. Недоступное с женщинами ощущение заполненности твёрдым мясом, выстреливающим горячей спермой, открыло Дженни новую вселенную.
Так что ничего удивительного не оказалось в том, что Дженни радостно согласилась на предложение Грега почувствовать в себе сразу два хуя. Для Дженни это было внове. А Грег решил тем самым предоставить Тиму возможность побыть с жаждущей и красивой женщиной под личным руководством и при участии Грега.
Грег и Тим поджидали Дженни, которая должна была приехать к Грегу на квартиру. Мужчины разделись, Тим для разогрева сосал член Грега, а Грег отстранялся, когда чувствовал, что подступает оргазм – он хотел все силы отдать Дженни и показать Тиму, как это делается. Наконец в дверь постучали, и Грег пошёл открывать дверь.
– О, ты уже готов? – радостно заулыбалась Дженни, входя в гостиную. – Я еле вырвалась: Бонни заподозрила неладное и чуть не закатила мне скандал. Но я успела убежать. А где твой приятель?
– Он в спальне.
Дженни скинула кофточку, Грег щёлкнул замком её лифчика и Дженни с торчащими в стороны сосками вошла в спальню, где на кровати им навстречу приподнялся Тим.
– Ой, какой миленький мальчик, – воскликнула Дженни, села к нему на кровать и поцеловала Тима в губы, взяв его член в кулачок.
Тим крепко прижался к Дженни, не очень хорошо представляя, как подступиться к женщине, с чего начать.
Дженни сняла с себя юбку и ещё что-то и бросилась на Тима. Грег с растущим удовольствием наблюдал за счастливым Тимом и жадной Дженни, которые целовались с таким пылом, будто в первый раз в жизни. Впрочем для Тима это и был первый раз такой силы и раскрепощённости. Дженни, не выпуская из руки хуёк Тима, легла на спину, увлекая Тима на себя. Грег расположился у любовников в ногах, смотрел им в торцы и наблюдал, как Тим, не отрываясь ото рта Дженни, пытается методом проб и ошибок попасть плохо стоящим хуем во взмокшее влагалище. Грег вспомнил рассказ знакомого фермера о том, как тот часто помогал совокупляться скоту, направляя неверный животный член во влагалище самки. Грег протянул руку и стал пальцем пропихивать хуй Тима во влагалище Дженни. Так как хуй стоял плохо, он выскальзывал, и Грег заправлял его на место, придерживая, чтобы он снова не выскользнул. Постепенно хуй затвердел и задвигался в нужных направлениях. Дженни застонала. Она кончала легко и помногу. А вот Тим не мог кончить. Он уже весь вспотел, а хуёк его всё двигался без выплеска.
Тогда Грег решил помочь коллеге, создав привычную обстановку: Грег развёл в стороны его движущиеся ягодицы. Тим сразу остановил колебания, давая Грегу возможность проникнуть до упора в свой зад. Ощутив хуй Грега в привычном месте, Тим через несколько секунд излил в счастливую Дженни своё семя, впервые за всю свою жизнь – по назначению.
Грег решил не кончать в Тима, а приберечь семя для Дженни, вытянул хуй из размякшей кишки Тима и лёг рядом со счастливой парочкой. Тим и Дженни оказались на боку обнявшись. Тим, как маленький мальчик, уткнулся Дженни в грудь, а Дженни, как счастливая мать, прижимала Тима к себе. Грег поцеловал Дженни в губы, любуясь её сияющим взором, и устроился у неё позади. Грег поднял ягодицу и ввёл ей в зад свежевынутый хуй. Дженни ещё сильнее прижала к себе Тима.
Грег двигался в Дженни и наблюдал за идиллией: бездетная Дженни прижимала к груди взрослого сосунка, а Тим, жаждущий женщины, обрёл её, заполнил своим семенем и теперь посасывал в блаженстве её сосок в память о своём младенчестве.
Почувствовав, что тело Дженни содрогается от толчков, Тим раскрыл глаза и увидел Грега за спиной Дженни.
– Он тебя в зад ебёт? – спросил он Дженни.
Дженни с блаженной улыбкой на лице выдохнула «Да!» и снова притянула голову Тима к своей груди.
Наконец Грег ухнул и расплющил ягодицы Дженни, вдавившись в неё и допихнув хуй до тонких кишок. Дженни в этот момент отпустила Тима, завела руку назад и прижала к себе Грега. Грег замер на некоторое время, смакуя остатки наслаждения, и затем медленно вытянул сделавший своё дело орган.
Грег пошёл в ванную и отмыл следы пребывания в пищеварительном тракте.
Вернувшись в комнату, Грег стал одеваться:
– Я оставляю вас, ребята, наслаждаться, а мне пора идти. Не забудьте закрыть за собой дверь, когда будете уходить.
Тим уже был сверху на Дженни и готовился снова повторить свой гетеросексуальный подвиг, но уже без помощи Грега. Дженни подбадривала Тима стонами.
Грег быстрыми шагами направился к своей машине – его поджидала возлюбленная Ким, с которой он встречался уже год. Вернее, Ким ждала на этот раз не столько Грега, сколько подругу, с которой она познакомилась при его содействии. Ким, в отличие от Дженни, начала свой сексуальный путь традиционно, с многочисленных мужчин, и одним из последних стал Грег. Ему она поведала, что всё больше и больше ею овладевает любопытство к женщинам, которое уже давно перешло во влечение. Грег радостно взялся помочь Ким, резонно надеясь, что и ему самому перепадёт от её влечения.
Дженни, рассказывая Грегу, как сильно её любит Бонни, привела в качестве иллюстрации пример – адрес электронной почты Бонни выбрала такой, чтобы он отличался от адреса Дженни всего на одну букву, якобы для того, чтобы быть как можно ближе к Дженни, – Бонни добавила лишь букву L, которая должна была обозначать «Love».
Воспользовавшись проявлениями сей любви, Грег совместно с Ким написал Бонни письмо, в котором Ким рассказывала, что раздобыла адрес Бонни, чтобы выразить своё восхищение её актёрским талантом. Бонни польщённо откликнулась. Слово за слово – и женщины обменялись фотографиями, потом телефонами. Бонни упомянула, как всегда с показной гордостью, что она лесбиянка, и Ким ухватилась за это, чтобы с лёгким смущением признаться, как она мечтает попробовать женщину. Бонни сразу воспылала желанием преподать Ким первый урок. Они встретились в ресторане, и Бонни влюбилась в Ким с первого взгляда, но, конечно, не настолько, чтобы забыть о Дженни, или тем более бросить её. Нет, для Бонни это было страстным желанием свежести. Они договорились, что Бонни зайдёт к Ким на следующий день.
Ким жила в большом доме, который купили ей родители, и Грег задумал притаиться в соседней комнате и войти в спальню, когда женщины будут в самом разгаре. Грег мог точно определить «разгар» по особым стонам Ким, которые та исторгала на разных высотах возбуждения.
Когда обнажённый Грег появился в спальне, Бонни вскочила с кровати и прикрылась простынёй. Ким, ещё не пришедшая в себя от сильнейшего оргазма, который явственно услышал Грег, представила мужчину Бонни.
Бонни отрезала:
– Я не имею дела с мужчинами, так что если вы рассчитываете на менаж труа[38]38
ménage à trois (фр.) – букв, «хозяйство на троих».
[Закрыть], то его не будет.
– Как угодно, – сказал Грег и стал ебать Ким, демонстративно вытягивая до конца и медленно всовывая член в пизду, чтобы Бонни было видно. Бонни, отводя глаза от зрелища, быстро оделась, послала воздушный поцелуй Ким, и Ким, крикнула ей вслед:
– Это было прекрасно! – и поглотилась прекрасностью, предоставляемой в тот момент Грегом.
Ким пребывала в восхищении от урока Бонни и объявила своему любовнику, что теперь она хочет иметь любовниц, что ощущения женского тела – это совершенно иная вселенная, не пересекающаяся с «мужской». Грег только поддакивал и поощрял новую страсть Ким. Он решил пригласить Дженни – уж она будет рада не только Ким, но и Грегу. Дженни сначала отказалась – она считала, что её совокупления с мужчинами не являются изменой, а с Ким она явно будет изменять Бонни. Но когда Грег рассказал про свидание Бонни с Ким, Дженни была сначала ошеломлена и уязвлена, но потом, после разъяснений Грега, согласилась, что и Бонни имеет право на развлечения с женщинами, как Дженни – с мужчинами. В итоге, Дженни со спокойной совестью, смешанной с чувством мести, согласилась провести сладкое время с Ким и Грегом.
После успешно возникшего тройственного союза с Дженни, Грег и Ким заключили дружеский союз: Грег стал поставлять ей любовников, а она ему – любовниц, причём как любовников, так и любовниц эта пара использовала совместно и попеременно. Такого рода договор и тщательное его соблюдение обеими сторонами устранили самое главное препятствие к женитьбе – Ким и Грег опасались, что при их мощных страстях семейная жизнь быстро им наскучит; но теперь, когда они привносили извне любовников обоего пола, что только усиливало взаимные страсть и уважение, они осознали, что являются идеальной парой и, не медля, сыграли свадьбу. Их первая брачная ночь была единственной за всю совместную жизнь, которую они провели только вдвоём. «Мой любимый Crazy Russian», – и молодая жена страстно обняла Грега, когда супруги согласовали, кого пригласят разделить их брачное ложе на следующую ночь.
Прошу прощения, что я забежал вперёд, – уж слишком образцовым оказался брак у Грега и Ким, и я не мог удержаться, чтобы поскорее не поведать о нём заинтересованным читателям.
Бонни ушла от Ким рассвирепевшая из-за вторжения ненавистного мужчины. Даже предстоящая вечеринка с подружками у неё в доме не могла отвлечь Бонни от возмущения, что именно они, мужчины, всегда портили лучшие моменты её жизни. Так и теперь: восхитительная Ким, которая обнимала и целовала её, лепеча, что она попала в новый мир наслаждений, которая дышала так часто, будто хотела вдохнуть весь аромат Бонниной пизды, – Ким снова находилась в руках «членообразного существа», как называла мужчин Бонни.
На вечеринку собралось с десяток её близких подруг. Поджидая возвращения Бонни, Дженни встречала гостей, среди которых была Грета, чеховская «третья сестра», на днях подавшая на развод, осознав свою тягу к двум другим «сёстрам».
Хотя все приглашённые уже не раз видали на стене в гостиной член, распятый на кресте, всё же он снова и снова притягивал взгляды женщин. Бонни и её подруги – крутые лесбиянки – всегда с торжеством взирали на это произведение искусства.
А вечеринка эта была посвящена полному оправданию Бонни в судебном процессе. Суд же состоялся по следующему поводу. Поводу весьма значительному.
С год назад Бонни оказалась одна на пляже вечером. Она была изрядной пловчихой, в колледже Бонни побивала на соревнованиях все рекорды в скоростном плавании. И вот Бонни уже искупалась, вышла на берег и села на песок, собираясь снять купальник и переодеться. Но тут из-за кустов вышли два парня и направились прямо к ней. Бонни почувствовала неладное, парни были явно навеселе и громко предлагали себя ей в любовники. Они уже скинули с себя одежду и были в узких плавках, из которых лезли наружу хуи. Это вызвало в Бонни особое омерзение, и она побежала к реке. Парни бросились следом за ней, не скрывая своих намерений прихватить её в воде. Бонни плыла, и парни с гоготом стали её нагонять, шлёпая по воде руками. Но они не знали, что имеют дело с профессиональной пловчихой. Бонни держалась от них на заманчивом расстоянии – почти рядом, вот-вот достанут. Но Бонни легко отрывалась и завлекала их на середину реки, где было сильное течение. Ребята стали уставать, но Бонни подпускала их так близко, что прекратить погоню было ниже их мужского достоинства. Ещё через некоторое время ребята стали заглатывать воду, а когда они почувствовали, что пора срочно возвращаться, течение уже относило их прочь от берега. Бонни делала всё, чтобы истощить их последние силы и привела их к месту водоворотов, расположение которых на реке ей было известно с детства. Именно в водоворотах очутились измотанные парни – и пошли ко дну. Бонни выплыла на берег и вызвала полицию. Оказалось, что кто-то заметил это происшествие и потому Бонни пришлось доказывать в суде, что она просто спасалась от насильников, не пытаясь их утопить. И её оправдали. Вот именно этот оправдательный приговор восторженно отмечали гневные амазонки.
Когда все были уже навеселе и пошли поцелуи и объятия, обещающие весёлую оргию, Бонни, оторвавшись от губ Дженни, воскликнула: «Ой, девочки, смотрите!»
Все прервали вкушение удовольствий и уставились на Бонни, а она указывала пальцем на стену, где висел распятый хуй: из дырочки в головке вытекала капля, а две других уже стекали по хую. Лесбиянки стали перешёптываться. Бонни подошла к распятию и осторожно и с опаской прикоснулась пальцем к одной из капель. Она была твёрдой, застывшей, частью материала, из которого был вылеплен хуй. Но Бонни точно помнила, что этих капель тут никогда не было. Бонни осенило, что это – знамение, и гости, увидев выражение её лица, затихли. Во время этой немой сцены в дверь постучали, дверь медленно открылась, и на пороге возник Тим. Он обвёл глазами женщин и, увидев среди них Дженни, радостно воскликнул её имя.
После той встречи приятелей с Дженни Тим безумно в неё влюбился, писал ей страстные письма и донимал просьбами о встрече, восхищаясь запахом её пизды, что было неоспоримым свидетельством истинной любви. Дженни в конце концов перестала ему отвечать, но Тим разузнал через Грега, где она живёт, и вот теперь явился незваным гостем.
Дженни смущённо оповестила своих подруг:
– Это мой приятель, Тим.
Бонни посмотрела на Тима оценивающим взглядом, и в голове её стало высвечиваться понимание происходящего и смысл знамения.
Дженни поманила пальцем Тима, он подошёл и посмотрел туда же, куда смотрели все. Для Тима, не знавшего, что капли семени появились только что, да ещё волшебным способом, зрелище не представляло собой ничего необычайного, разве что художественное решение знакомого образа показалось Тиму весьма кощунственным. Родители Тима были правоверными католиками, и он обучался в католической школе. Но Тим так давно не ходил в церковь и с таким омерзением вспоминал свои школьные годы, когда над ним всё время издевались и ученики, и учителя, что даже он со злорадством смотрел на это изваяние.
Как я уже упоминал, Бонни и Дженни давно хотели завести ребёнка и жить семьёй, но всё не могли решиться – нужно было найти подходящего мужчину, получить от него семя и впрыснуть куда положено. Бонни детей иметь не хотела, и ни за что не желала допустить, чтобы мужской член побывал во влагалище Дженни. Но тут, когда из члена на стене потекли капли и затем неожиданно явился Тим, – именно в эту секунду на Бонни снизошло откровение. Она подошла к Тиму, стоявшему рядом с Дженни, и шепотом позвала их для «важного разговора». Тим и Дженни переглянулись с плохо скрываемым испугом: вдруг их связь раскрыта? – и послушно пошли за ней на второй этаж. Бонни вошла в спальню, за ней – Тим и Дженни. Бонни закрыла дверь на ключ и торжественно заговорила:
– Я убеждена, что хуй на стене, у которого появились капли спермы – это знамение свыше. Меня ведёт Проведение, и я хочу, Тим, высосать у тебя семя.
Тим покраснел и удивлённо посмотрел на Дженни, не проговорилась ли она Бонни о чём-нибудь?
Дженни удивлённо спросила Бонни:
– А зачем тебе для этого я?
– Затем, что ты будешь его ласкать, чтобы он быстрее кончил, я не хочу, чтобы это длилось вечно. Разденьтесь! – скомандовала Бонни.
Когда те сбросили одежды, Бонни приказала Тиму лечь на спину, а Дженни – целовать его в губы.
Бонни сосала хуй только раз в жизни – как-то в школьные годы она оказалась в машине со старшеклассником. Тот вытащил предмет своей гордости и заявил, что если она настоящая женщина, то она должна ему пососать. Бонни чувствовала себя настоящей женщиной, ей исполнилось тринадцать и у неё начались менструации, поэтому она взяла хуй в рот. Мальчик, которому было шестнадцать, стал насаживать её голову и скоро извергся ей прямо в горло. Бонни закашлялась, испугалась и в омерзении отвратилась от случившегося. И вот теперь через столько лет она повторяла эту неприятную процедуру, но на этот раз она думала только об одном: как бы случайно не проглотить семя, и потому она поместила хуй во рту под углом, чтобы он упирался в щёку.
Сося, Бонни смотрела на целующихся и на сильное объятие, в которое Тим заключил Дженни. А Бонни играла с клитором Дженни, водя по нему пальцем, смоченным в её влагалище. Бонни скоро почувствовала, как солоноватая жидкость заполняет её рот. Осторожно придерживая семя у передних зубов, словно собираясь плюнуть, Бонни переместилась к бёдрам Дженни, растянула большими пальцами малые губы и приникнув к ним ртом, впрыснула семя во влагалище. Чтобы семя не вытекло, Бонни встала на колени у бёдер Дженни и положила её ноги себе на плечи.
Тим, извергнувшись, перестал целовать Дженни, разомкнул объятия и сел на кровати, наблюдая за действиями Бонни.
Дженни догадалась, что проделала Бонни, но не подала виду и лишь попросила Бонни, чтобы та долизала её.
– Дай мне сначала полюбоваться тобой, – сказала Бонни, не отрывая глаз от волшебных влажных очертаний и давая сперме стечь поглубже.
Дженни посмотрела вслед выходящему из спальни Тиму и с облегчением закрыла глаза – у неё уже две недели длилась задержка после встреч с Грегом, и она мучилась, как сообщить о своей беременности Бонни. А теперь радость материнства была неминуема, и Бонни будет себя считать духовным отцом ребёнка, думая, что это она вдула оплодотворившее семя.
Слух о «всплакнувшем» хуе быстро распространился среди его любителей и ненавистниц, и в квартиру Бонни потекли паломники: мужчины-гомосексуалисты и женщины-лесбиянки. Первые восхищались чудом эякуляции, вторые – видели в каплях свидетельство ужесточения крестных мук. Вскоре к толпе уверовавших в чудо присоединились и гетеросексуалы, которые искали обрести от капающего члена особую любовную силу и власть.
Дом Бонни был объявлен храмом, его купили у неё общественные организации и зачислили в список культурных памятников, охраняемых государством.
Чудесное семяизвержение тем не менее объяснялось весьма просто. После того, как Дженни рассказала Грегу о своеобразном распятии в доме Бонни, Грег, случайно оказавшись на каком-то garage sale[39]39
Букв, «гаражная распродажа» (стер.) – распродажа подержанных вещей, которую хозяин устраивает у своего дома, гл. обр. в выходные дни.
[Закрыть], увидел там такое же распятие. Оказалось, что распятый хуй был произведением какого-то местного скульптора, и на том распятии, что попалось Грегу, автор украсил хуй каплями. Грег приобрёл это «произведение искусства» и показал во время очередного свидания Дженни. Тогда Дженни и пришла в голову мысль пошутить над Бонни и незаметно подменить её «сухое» распятие на распятие с каплями. Так она и сделала накануне вечеринки, но, увидев, сколь сильное впечатление произвела на всех, а особенно на Бонни, эта подмена, Дженни решила не раскрывать своей тайны. И Грег полностью поддержал её в этом решении.
Через положенное время Дженни родила мальчика, которого все, и прежде всего – Бонни, посчитали святым, так как зачатие его было непорочным. Те, кто приходили к матери и младенцу с дарами, утверждали, что видят вокруг его головки нимб.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?