Текст книги "Башня из красной глины"

– Да. Я же их раскладывал вначале. Чтобы заказные через окошко послать. За них платить надо отдельно.

– Вы не помните, было ли в стопке письмо от брата Федора?

– Нет, не было.

– Уверены?

– Так точно.

– Спасибо, – поблагодарил Смирнов повернулся к настоятелю: – Это все.

– Иди, – велел отец Кирилл рыжему монаху. – Спасибо.

Тот исчез, плотно затворив дверь.

– Получается, письмо брат Федор сам опустил в ящик, – проговорил следователь. – Или попросил это сделать кого-нибудь из посетителей. Едва ли ему кто-нибудь отказал бы. С другой стороны, доверил бы он другому человеку что-то действительно важное? – Полицейский взглянул на терпеливо ждавшего настоятеля. – К брату Федору приходил в последние дни кто-нибудь из знакомых?

– Нет. Это ваши коллеги тоже выясняли. Ни знакомых, ни посетителей, – никого. Но он мог встретиться с кем-нибудь за стенами монастыря. Охранник сказал, что брат Федор выходил по крайней мере дважды. Один раз он видел его в понедельник и один – во вторник.

– Он долго отсутствовал?

– Спросите его лучше сами.

Смирнов поднялся.

– Не буду вас больше задерживать. Спасибо. – Он протянул руку через стол, настоятель ее поспешно пожал.

– Я вас провожу, – сказал он.

– Не надо, я найду дорогу. – Махнув рукой, Смирнов вышел из кабинета.

Через пять минут он уже был на проходной и стучал в окошко будки.

– Да? – Охранник высунулся, держа в руке бутерброд с колбасой. – А, это вы. Узнали что-нибудь?

– Да. Скажите, брат Федор, когда выходил последние два раза из монастыря, подолгу отсутствовал?

– Дайте-ка припомнить. – Охранник на несколько секунд перестал жевать и задумался. – В понедельник его не было почти час, я думаю. На часы я не смотрел, но не было его долго. А во вторник он вышел минут на десять.

– Спасибо, – поблагодарил Смирнов. – Приятного аппетита.

– Угу. Спасибо.

Выйдя из монастыря, Смирнов достал мобильник и набрал номер Дымина.

– Слушай, какие-нибудь следы нашли там, где убили Базарова? – спросил он, услышав голос опера.

– Нашли. Отпечаток той же кроссовки, что и в карьере.

– Четкий?

– Нет. Всего лишь фрагмент. Там трава почти везде, если ты заметил.

– Заметил.

– Ну вот. А на ней следы не остаются, как ты знаешь.

– Размер обуви по нему определить можно?

– Нет. Криминалисты пытались установить марку, но ничего не вышло. Они сказали, что это китайская дешевка. Куплено, скорее всего, на каком-нибудь рынке.

– Ясно. Ладно, давай.

– Ага, пока!

Около половины четвертого Смирнов вернулся домой и начал собирать вещи. Много времени на это не ушло. Следователь плотно пообедал, сварив пару сочных баварских сосисок с макаронами и запив их черным кофе. Затем уложил в чемодан бутылку армянского коньяка и тщательно проверил табельный макаров. Напоследок рассовал по карманам запасные магазины. Хоть он и не любил оружие, а все же, если выходишь против зверя, надо быть готовым к тому, что он нападет.

В семнадцать ноль-ноль Смирнов был на причале и смотрел на теплоход. Трехпалубное судно нависало над пристанью, сверкая слепыми иллюминаторами. Вокруг сновали матросы, кран грузил последние ящики.

Невольно следователю на ум пришла легенда о гаммельнском крысолове. Жителей одного немецкого городка осаждали полчища крыс. Однажды явился человек, предложивший им помощь: то ли у него была волшебная флейта, то ли он так хорошо играл, но крысы следовали за ним куда угодно, зачарованные музыкой. Горожане обещали щедро заплатить ему, если он избавит их от грызунов, и этот человек заманил крыс в море. Но жадные гаммельнцы обманули его и выгнали из города, не заплатив ни гроша. Тогда он вернулся ночью и снова начал играть, но на этот раз за ним пошли не крысы, а дети. Все они сгинули в трясине. Так отомстил крысолов.

Убийца, которого ловил Смирнов, завлекал в воду не жертву, а полицейского, но суть от этого не менялась: он мстил, и мелодия его флейты звучала непреклонно и уверенно. Следователю пришло в голову, что Крысолов – вполне подходящая кличка для преступника.

– Здорово! – Дымин подошел сзади и хлопнул Смирнова по плечу. В руке он держал плотно набитую спортивную сумку. У самого следователя был чемодан на колесиках из серой фибровой ткани.

– Привет. – Следователь протянул оперу его билет. – Паспорт взял?

– А то!

– Надо познакомиться с капитаном.

– Ну, тогда давай подниматься. – Дымин указал на спущенный трап.

Они показали билеты и взошли на борт. Стюард провел их в каюту.

– Я думал, у нас разные, – заметил Смирнов.

– Так и было, – подтвердил стюард. – Но капитан подумал, что вам будет удобнее плыть вместе.

– Бирюкова переселили?

– Наверное. Я не знаю, как зовут пассажира, который должен был быть тут. Но ему предложили другое место, и он согласился.

– Вот так запросто?

– Ему объяснили, что эта каюта нужна для полицейской спецоперации.

Дымин хмыкнул.

– Для какой именно, не сказали?

– Нет, – покачал головой стюард. – Капитан был очень… сдержан.

– Передайте ему нашу благодарность.

– Обязательно.

Каюта была по соседству с каютами ученых – ее должны были занять Марухин и Бирюков. Таким образом, Смирнов и Дымин оказались близко и к подозреваемым, и к потенциальным жертвам.

– У нас пять минут, – пояснил следователь оперу, открывая дверь. – Потом пойдем к капитану и договоримся о том, чтобы нам предоставили на время кают-компанию. Надо объяснить нашим подопечным, как обстоят дела.

Дымин кивнул:

– Не спугнуть бы.

– Я думаю, нашему Крысолову это все только добавит острых ощущений. Он знал, что мы будем на борту, так что от своих намерений не откажется.

– Крысолову? – удивленно переспросил Дымин.

– Я его так назвал. По ассоциации.

– С тем, который играл на дудочке? – помолчав, догадался опер. – Кажется, я читал что-то такое в детстве.

– На флейте, – машинально поправил Смирнов.

– Если ты расскажешь все семерым подозреваемым, то они сойдут на первой же остановке. То есть в Ремголове. Там теплоход причаливает всего на полчаса, но этого им хватит, чтобы смыться.

– Слушай, Крысолов должен понимать, что наша главная задача – предотвратить очередное убийство. Он наверняка это учел.

– Это значит, что он попытается убить до остановки. То есть до завтрашнего полудня.

– Именно так. Спать нам с тобой не придется.

– Не привыкать. Зато, если он собирался прикончить на теплоходе еще кого-нибудь, ничего у него не выйдет. Все смоются в Ремголове, едва опустят сходни.

– Я надеюсь, мы схватим Крысолова раньше. В конце концов, у нас с тобой каюта в том же коридоре, что и те, в которых плывут потенциальные жертвы.

– Да, это плюс. Иначе у нас вообще, считай, не было бы шансов.

Смирнов и Дымин быстро разложили в каюте вещи. Багаж у них был небольшой, так что управились они в считаные минуты.

– Вроде все, – проговорил опер, окидывая каюту взглядом. – Идем?

– Да.

Они двинулись к мостику, по дороге встретив Самсоновых. С супругами были девочка и мальчик лет четырнадцати. Вся компания тащила сумки и чемоданы. При виде полицейских лица у генетиков вытянулись. Смирнов и Дымин поздоровались и быстро прошли мимо, избежав расспросов. Они поднялись на мостик и продемонстрировали свои удостоверения.

– Алексей Геннадьевич Капотов, капитан этого корыта, – представился подтянутый, коротко стриженный мужчина с голубыми глазами и седыми усами. Лицо у него было красное и обветренное, во рту виднелась золотая фикса. – Меня предупреждали, что вы поплывете с нами. Чем смогу – помогу.

– Спасибо, – кивнул Смирнов. – Нам как раз вскоре понадобится ваша помощь.

Капитан слегка приподнял брови – похоже, он не ожидал такой прыти.

– Что делать?

– Нам нужна кают-компания. Ненадолго, минут на двадцать.

– Хорошо. Через четверть часа после отплытия будет нормально?

– Конечно. Отлично.

– Я пошлю за вами стюарда.

Поблагодарив капитана, Смирнов и Дымин вышли на палубу. Они оперлись на перила и наблюдали за посадкой. Пассажиров было много, но большая их часть уже поднялась на борт. В числе последних следователь заметил Кожина и Викулову с какой-то девушкой.

– Похоже, это ее дочка, – заметил опер, тоже наблюдавший за ними. – Симпотная, а?

– Так сразу не разберешь.

– Лица-то, конечно, не видно, – согласился Дымин, – но фигура при ней.

Когда погрузка закончилась, отдали швартовые, и «Фаэтон» начал отчаливать. Провожающие махали руками, пассажиры тоже. Смирнову это напомнило соответствующую сцену из фильма «Бриллиантовая рука».

Они с Дыминым спустились в свою каюту и стали ждать стюарда. Он явился минут через десять – даже раньше, чем обещал капитан.

– Кают-компания свободна, – сообщил он. – Я вас провожу.

– Мы сами дойдем, – ответил, вставая, Смирнов. – А вы пока пригласите туда пассажиров из кают номер восемнадцать тире двадцать пять.

– Хорошо, – несколько удивленно сказал стюард и вышел.

– Ну что, начинаем охоту? – бодро спросил Дымин, взглянув на Смирнова.

– Да, похоже на то, – согласился тот.

– Не слышу энтузиазма.

– Бремя ответственности давит. – Смирнов вышел из каюты первым, подождал, пока следом выйдет опер, и запер дверь. – Постарайся обойтись без шуток, ладно? Эти люди и так будут напуганы до смерти.

– По крайней мере некоторые из них.

– И не надо намекать, что один из них может быть убийцей, лады?

Дымин шутливо поднял руки.

– Я вообще буду молчать. Предоставляю слово тебе, Валер.

– Вот и договорились.

Когда они вошли в кают-компанию, там уже были Викулова, Золина и Бирюков. Они сидели на красном кожаном диване и двух больших стульях из гнутого дерева. При появлении полицейских они замолчали и уставились на них. Смирнов и Дымин поздоровались и отошли к противоположной стене. Посреди каюты стоял большой полированный стол, окруженный металлическими креслами.

– Может, нам лучше расположиться здесь? – предложил следователь.

– Зачем вы нас собрали? – поинтересовался Бирюков, поднимаясь со стула и пересаживаясь.

Обе женщины присоединились к нему, бросая на полицейских подозрительные и беспокойные взгляды.

– Что вы вообще делаете на теплоходе? – резко спросила Викулова. Ее рыжие волосы были уложены в виде шлема, в ушах болтались большие круглые серьги.

– Мы все объясним, когда соберутся остальные, – сдержанно пообещал Смирнов.

Они с Дыминым пока не садились, предоставляя присутствующим возможность рассаживаться, как им нравится. Все трое расположились вместе, по одну сторону – они словно сгрудились, стараясь держаться друг друга.

Через полминуты вошел Кожин. На нем были белая рубашка с короткими рукавами и свободные летние брюки. В руке он держал черный кофр с фотоаппаратом.

– Привет, – произнес он, сразу садясь напротив Викуловой. – Что за сейшн?

– Говорят, скоро узнаем, – проворчала Викулова, бросив на Смирнова неприязненный взгляд.

Дверь открылась, и в каюте появились Кушекова и Самсонов.

– Уже все в сборе, – заметил профессор, окинув присутствующих взглядом.

– Еще ваша супруга, – напомнил Смирнов.

– Она не придет.

Самсонов опустился в кресло рядом с Золиной. Кушекова села напротив. На лбу у нее были солнцезащитные очки, сумочку она поставила на колени.

– Я просил прийти всех, – сказал Смирнов.

– Мы едем с детьми, – напомнил Самсонов. – На кого мы их, по-вашему, должны были оставить?

– Людмила Ивановна с ними?

– Да, в каюте. Я передам ей все, что вы скажете.

– Хорошо. – Смирнов кивнул и сел за стол. Дымин последовал его примеру. – Мы вас собрали, чтобы познакомить с ходом расследования. Обычно мы этого не делаем, но случай особенный. – Следователь обвел глазами шесть человек, отметив, что на их лицах отразились беспокойство, интерес, удивление. Эти эмоции сменяли друг друга по мере того, как шли секунды.

– Вы долго собираетесь нас тут задерживать? – почти враждебно спросил Самсонов.

– Думаю, нет. Минут на двадцать. Можете нам столько уделить? – Смирнов спокойно встретил тяжелый взгляд профессора.

– Ладно, выкладывайте! – буркнул тот, пожав плечами.

– Спасибо, – кивнул следователь. – Так вот, на данный момент нам известно о трех убийствах. Погибли Александр Викторович Марухин, Ярослав Сергеевич Липин, Степан Николаевич Базаров. У нас есть основания полагать, что все эти преступления совершены одним и тем же лицом и следующее убийство произойдет здесь, на «Фаэтоне». Мы здесь для того, чтобы постараться его предотвратить. – Смирнов поднял глаза на присутствующих. – Но для этого мы должны знать, кто может стать следующей жертвой. Вы можете нам объяснить, какая связь между тремя убитыми?

Ответом ему была напряженная тишина. Полицейский вздохнул.

– Мы знаем, что Базаров был химиком и работал в вашей лаборатории. – Смирнов взглянул на Бирюкова. – Вы пришли на его место?

Химик кивнул:

– Да, я работаю в лаборатории относительно недавно.

– Липин был акушером, он принимал роды у вашей супруги, – продолжал Смирнов, на этот раз обращаясь к Самсонову. – Вы его знали?

– Видел в роддоме, естественно, однако знаком не был, – ответил, помолчав, профессор. – Его фамилию узнал только что от вас.

– Липин имел хоть какое-то отношение к лаборатории?

– Не думаю. – Самсонов обвел остальных вопросительным взглядом. – Кто-нибудь его знает?

– Нет, – сказала Викулова неприязненно.

– Откуда? – с досадой отозвался Бирюков.

Кожин и Золина отрицательно покачали головой.

– Впервые о нем слышу, – заявила Кушекова.

Однако Смирнов был уверен, что кто-то из присутствующих врет. Возможно, даже не один. Связь должна была быть, потому что о ней знал убийца, и получил он информацию от Марухина.

– Вы правда думаете, что одного из нас могут убить во время плавания? – задал вопрос Кожин.

Все взгляды мгновенно обратились сначала на него, а затем на Смирнова.

– Уверен, что преступник попытается это сделать, – подтвердил полицейский. – Поэтому и предупреждаю вас об опасности. Помогите нам, и мы защитим вас. Я уверен, что по крайней мере один из вас знает, почему были убиты Марухин, Липин и Базаров, – добавил Смирнов жестко. – Этот человек может быть следующим. Неужели тайна стоит смерти?!

Следователь видел, как переглядываются сидящие перед ним люди, но по выражениям их лиц нельзя было определить, кто напуган больше.

– Кого вы подозреваете? – спросила Викулова, воинственно тряхнув серьгами.

– Пока не знаю.

– Зачем вы врете?! – резко вмешался Самсонов. – Скажите прямо, что вы думаете, будто убийца – один из нас!

При этих словах остальные зашумели, послышались возмущенные и испуганные возгласы.

– Что за бред! – громко высказался Кожин.

– Я ничего такого не говорил. – Смирнов не пытался перекричать гам, но все замолчали, глядя на него с нетерпеливым ожиданием. – Среди вас почти наверняка есть потенциальная жертва, а вот убийцей может быть кто угодно. На «Фаэтоне» плывет в общей сложности более двухсот человек. Мы физически не можем защитить вас, потому что нас всего двое. Так давайте поможем друг другу и спутаем убийце планы. В конце концов, речь идет о вашей жизни.

– Значит, жертвой может стать любой из нас? – подала голос Золина. – Вы не знаете, по какому принципу действует маньяк?

– Не думаю, что это маньяк.

– А кто же? – встрял Бирюков. – Он убивает всех, кто имеет отношение к нашей лаборатории!

Смирнов обратил внимание, что по лицу химика течет пот, хотя в кают-компании работал кондиционер.

– Мы полагаем, что у убийцы есть причины мстить определенным людям.

– За что?! – резко спросил Самсонов.

Смирнов пожал плечами:

– Если бы знали, все было бы иначе.

– Почему вас так мало?! – неожиданно взвизгнула Викулова. В ее голосе послышались истеричные ноты. – Всего двое, вы говорите? Надо было прислать больше людей, чтобы защитить нас!

– Не было свободных мест, – спокойно пояснил Смирнов. – Нельзя же высаживать людей, уже купивших билеты.

– Мы сойдем на следующей же остановке! – заявила Викулова. – Я не собираюсь ждать, пока меня убьют!

– А что мешает преступнику прикончить тебя на берегу? – поинтересовался Самсонов.

– Вы говорите, убийство произойдет именно на борту «Фаэтона»? – обратилась к Смирнову Кушекова.

– Почти наверняка.

– Почему вы так уверены?

– Этого я сказать не могу.

– Не знаете?

– Знаю, но не обо всем можно рассказывать на этом этапе расследования.

– Значит, если мы сойдем на берег, убийства не будет? – уточнил Бирюков.

– На «Фаэтоне» – нет.

– Место действия просто перенесется, – понимающе кивнул Кожин.

– Именно.

– Остановка будет только завтра в полдень, – вставила Золина. – У убийцы полно времени.

– Вы все отлично знаете, что мы не можем сойти! – недовольно проговорил Самсонов, обведя коллег взглядом.

Те заметно приуныли, но промолчали.

– Нас ждет семинар, на котором наша лаборатория должна представлять институт, – продолжал Самсонов. Говорил он отрывисто и раздраженно. – Мы все должны там быть! Несмотря ни на что.

Такая преданность делу не могла не восхищать, но Смирнов был удивлен тем, что никто не попытался спорить или возражать. Казалось, перепуганные люди смирились с неизбежным. Интересно, Крысолов знал, что так будет? Что все семеро останутся на «Фаэтоне» ожидать своей участи? Если да, то он был прекрасно осведомлен. Невольно Смирнов обвел взглядом присутствующих. Его подозрения, что убийца среди этих людей, почти превратились в уверенность. И все же… информацию можно получать из самых разных источников – не стоит зацикливаться.

– Спасибо, что испортили нам плавание! – мрачно усмехнулся Бирюков, глядя на полицейского. Руки у него дрожали.

– Это не я, – тихо произнес Смирнов. – Если вам нечего сказать, то мы вас больше не задерживаем. Если кто-то хочет поговорить с нами отдельно, то милости прошу в нашу каюту. – Он назвал номер.

– Там должен был плыть Александр Викторович, – заметила Золина.

– Именно так, – согласился Смирнов.

Он встал, остальные тоже начали подниматься. В их движениях замечались скованность и нервозность. Бирюков вылетел из кают-компании пулей, Золина и Викулова вышли вместе. Кожин стоял, поджидая Кушекову. Они тоже покинули помещение вдвоем.

Самсонов выходил последним. Он слегка задержался и, когда Смирнов приблизился, злобно спросил:

– Вы нарочно предупредили нас только после того, как теплоход отчалил?

– А что бы это изменило? – Смирнов твердо встретил его взгляд. – Вы сами сказали, что сойти не можете. Кроме того, преступник не отказался бы от своего намерения, даже если бы никто из вас не сел на теплоход. Но так у нас хотя бы есть шанс его остановить.

Самсонов хмыкнул.

– Надеюсь, у вас получится, – скептически произнес он и, развернувшись, пошел прочь.

– Ну, что скажешь? – осведомился Смирнов у Дымина, когда они остались вдвоем.

Опер задумчиво вздохнул:

– Кто-то из них точно замазан по самые уши. Может, и не один.

– Кому-то эти ученые здорово насолили, – предположил Смирнов. – И они это знают. Но предпочитают умереть, чем признаться.

– Что за необходимость быть на семинаре? Если бы меня хотели прикончить, я бы плюнул на все.

– Ну, может, они преданы своему делу.

Дымин фыркнул.

– Настолько?

– В любом случае времени у нас совсем мало. Если убийца не проявится до завтрашней остановки, будет ясно, что он знает о том, что никто из потенциальных жертв не сойдет до самого Сургута.

– И возможностей у него будет гораздо больше, – добавил Дымин.

– Надо глядеть в оба. Надеюсь, у кого-нибудь не выдержат нервы и он все выложит.

– Ты поэтому их запугивал?

– А что нам остается?

– В общем-то ничего, – согласился опер. – Значит, будем ждать?

– Ага.

– Они теперь запрутся в каютах и не станут отпирать даже друг другу! – усмехнулся Дымин.

– Знаешь, все это очень странно.

– Что именно?

– С одной стороны, складывается впечатление, что группа ученых сильно кому-то насолила, и этот человек мстит. Но с другой – убийца явно имел доступ к лаборатории. Наверняка и хлороформ он раздобыл там же, где спирт, только его пропажу заметить труднее, потому что украдено было, наверное, всего несколько миллилитров. Но все, кто работал в НИИ с пятницы по воскресенье, были наняты минимум за полгода до убийства Марухина. Большинство – еще раньше. А я исхожу из того, что поводом для убийств стало письмо Базарова. Но отправлено оно было во вторник. Значит, пришло к адресату в четверг или в пятницу.

– Если по городу, – вставил Дымин.

– Думаю, это очевидно.

Опер кивнул.

– Получается, – продолжал Смирнов, – что тот, кому ученые насолили, – один из сотрудников лаборатории. Но как он мог работать со своими обидчиками и не знать, что они виноваты в его… скажем так, невзгодах?

– Да, – протянул Дымин. – Дилемма!

– То-то и оно.

Полицейские вышли из кают-компании и почти столкнулись со стюардом.

– Вы закончили? – спросил он.

– Да, спасибо.

– Ужин в семь, – доложил стюард, запирая дверь в кают-компанию.

Смирнов и Дымин поднялись на палубу. Пристань уже исчезла из вида, по правому борту виднелся город. Опер достал сигарету и закурил.

– Лейтенант? – Голос был женским и знакомым.

– Старший лейтенант, если вы это мне.

Смирнов обернулся и увидел Кушекову. Рядом с ней стояла девушка лет восемнадцати. У нее были прямые светлые волосы, высокие скулы, хорошо очерченный рот и широко расставленные серые глаза. Они смотрели внимательно, даже пристально, словно их обладательница пыталась проникнуть в мысли того, кто был перед ней.

Смирнову она невольно напомнила Кристину. Так звали его сестру, и мысль о ней болезненным уколом отозвалась в сердце: много лет назад она погибла под гидравлическим прессом. С тех пор Смирнов испытывал галлюцинации: ему казалось, что в приборах таятся демоны. Он понимал, что нездоров, но справиться с болезнью пока не получалось. Дело осложнялось тем, что он не мог официально обратиться к психиатрам без риска потерять работу. Одно время он посещал знакомого специалиста – конфиденциально, но терапия ему не помогла – видения продолжали преследовать его.

Вот и теперь Смирнов стоял на палубе, чувствуя подошвами ног, как где-то внизу, в чреве теплохода, работает огромная машина. И не менее здоровый демон – почему-то полицейский был уверен, что он один, – затаился внутри ее шестерен, коленец и валов. Весь корабль был оболочкой для мерзкого создания, его убежищем от людских глаз. Он жил, питаясь пламенем и жаром двигателя, пожирая человеческие страхи и болезни всех, кто поднимался на его борт. В голову пришло сравнение с библейским Левиафаном, гигантским морским чудищем, глотавшим потерпевших крушение моряков.

– Это Юля, моя дочь, – представила девушку Кушекова.

Смирнов тряхнул головой, прогоняя воспоминания и ассоциации, и встретился взглядом с Юлей. Девушка едва заметно улыбнулась, но глаз не отвела.

– Вы нас защитите? – спросила она негромко. – Мама сказала, вы всех напугали. Это правда, что на корабле серийный убийца?

– Почти наверняка, – не стал врать Смирнов. – Но лично вам, я думаю, ничего не грозит.

– Почему? Какая у него система?

– То есть по каким признакам он выбирает жертву?

Девушка кивнула, светлые волосы рассыпались по загорелым плечам.

– Вот-вот.

– Это не та тема, которую следует обсуждать, – уклончиво ответил Смирнов.

– Почему?

– Считайте, что информация не разглашается в интересах следствия.

– Но я могу быть спокойна?

– Думаю, да.

– Это не похоже на гарантию.

– Гарантия будет, когда мы поймаем убийцу.

– Вы рассчитываете сделать это здесь, на «Фаэтоне»?

– Именно.

– Думаете, получится?

– Постараемся.

– Юля, мне надо поговорить со старшим лейтенантом наедине, – вмешалась Кушекова. – Ты познакомилась, теперь иди.

– Адье! – Картинно закатив глаза, девушка махнула Смирнову ручкой и пошла прочь.

Он проводил ее взглядом, пока она не скрылась, начав спускаться по трапу на нижнюю палубу, затем перевел его на Кушекову.

– Хотела перекинуться с вами парой слов, – пояснила та. – Любопытство молодости. Извините.

– Ничего, знакомство с молодой и симпатичной девушкой я как-нибудь переживу. О чем вы хотели поговорить?

– Я отойду, – сказал Дымин.

– Нет-нет, останьтесь! – поспешно остановила его Кушекова. – Когда я говорила, что хочу поговорить наедине, я имела в виду, без Юльки.

Опер пожал плечами и, развернувшись, прислонился к высоким поручням. Лаборантка быстро огляделась по сторонам, словно желая убедиться, что ее никто не подслушивает, хотя на палубе больше никого не было.

– Я очень беспокоюсь за дочку, – начала она. – Хоть вы и говорите, что ей ничего не грозит, но кто может за это поручиться? – Она пытливо уставилась на Смирнова и замолчала, ожидая ответа.

– Никто, – подтвердил он.

– Я пытаюсь уговорить ее сойти в Ремголово, на семинаре она не нужна. Я взяла ее просто за компанию. Конечно, жаль, что билет пропадет, но мне будет спокойнее, если она поедет домой.

– Делайте, как считаете нужным, – отозвался Смирнов.

– Но она уперлась и не хочет сходить! – всплеснула руками Кушекова. – Представляете? Говорит, что пропустит самое интересное!

– М-да, – протянул Смирнов. – Оригинально.

– Заставьте ее сойти завтра, а?

– Не могу. С какой стати?

– Ну я вас прошу.

– Она совершеннолетняя?

– Да, ей девятнадцать.

– Думаю, она даже вас уже может не слушаться. Что уж говорить обо мне.

– Поговорите с ней хотя бы. Припугните. Скажите, что убийца может добраться до любого.

– Я ведь только что говорил обратное, – возразил Смирнов.

– Ну скажите, что ошибались.

Следователь отрицательно покачал головой.

– Разбирайтесь со своим ребенком сами, – проговорил он твердо. – У нас хватает хлопот.

Кушекова поджала губы.

– Да, конечно, – произнесла она холодно. – Что ж, я понимаю. Но если Юля умрет, на чьей это будет совести? – Лаборантка развернулась и пошла прочь.

– Думаешь, девчонка слишком молода, чтобы быть во что-то замешанной? – спросил Дымин, когда Кушекова исчезла с палубы.

– А ты считаешь иначе?

– Нет, конечно. Но мамашу можно понять.

– Разумеется. И все же я не собираюсь никого гнать с теплохода. Пусть пока все идет своим чередом. Возможно, у девчонки есть причины плыть до конца.

– Хм. – Дымин выбросил окурок за борт и с интересом проследил за его падением. – Бойфренд?

– Почему нет?

– Думаешь, он ждет ее в Сургуте?

– Скорее всего, он тоже купил билет на «Фаэтон».

– Это просто предположения.

– Само собой.

– Он может иметь отношение к делу?

– Откуда мне знать? – Смирнов поморщился, когда внезапный порыв ветра ударил его в лицо. – Приходится хвататься за каждую соломинку.

– Ну да. Не до жиру.

– Если заметишь, что девчонка с кем-то разговаривает…

– Положу мордой в пол и позову тебя, – кивнул с серьезным видом Дымин.

– Молодец. Знаешь, что делать.

– Но она ведь может познакомиться с кем-нибудь на теплоходе.

– Уверен, эту карту они и разыграют.

– Значит, мамаша не в курсе амуров своей дочки?

– Может, и в курсе. Мы ведь не спросили.

– Теперь она с тобой и разговаривать не будет! – усмехнулся Дымин.

– Со мной нет, – согласился Смирнов. – А с тобой – да.

– О, ну спасибо!

– Постарайся выяснить это сегодня.

– Ладно, – нехотя протянул опер. – Задействую свое обаяние.

– Вперед, самец! – улыбнулся Смирнов.

Полицейские спустились на нижнюю палубу, где находилась их каюта. Но до нее они дойти не успели: их перехватил Бирюков. Было ясно, что он поджидал их в коридоре.

– Товарищ следователь! – подскочил он к Смирнову. – Умоляю, разрешите мне сойти в Ремголове!

– Я вас не держу, – удивленно ответил полицейский, останавливаясь.

– Понимаю, но Юрий Петрович… вы же слышали, что он сказал в кают-компании.

– Вы про то, что вам всем нужно обязательно быть на семинаре?

Бирюков мелко закивал:

– Ну да! А я не могу, понимаете? Я не хочу, чтобы меня прикончили на этом гребаном корабле! – Он оглянулся так, словно ожидал, что за спиной у него появится убийца.

– Я вам ничем помочь не могу, – сказал Смирнов. – Договаривайтесь с профессором сами. В конце концов, он вам что, начальник, что ли?

– Э-э, да в общем-то нет.

– Ну вот видите. Решайте сами. Хотите – сходите.

– Легко сказать, – поник Бирюков. – Самсонов хоть и не начальник, а может так сделать, что меня потом ни в одну приличную лабораторию не возьмут. У него связи! А если я сбегу с семинара, он мне этого никогда не простит.

Оставив химика переживать в коридоре, полицейские наконец добрались до своей каюты.

– Слушай, я думаю, наш убийца не станет действовать до ужина, – проговорил следователь, доставая из сумки бутылку коньяку. – Может, по сто грамм? За успешное завершение дела.

Дымин крякнул и уселся возле столика.

– Давай, шеф. Раз ты сам предлагаешь, грех отказываться.

Смирнов вынул стопки и закуску.

– Много не будем, – сказал он.

– Ты ж сам сказал: по сто грамм, – пожал плечами Дымин.

Следователь разлил коньяк и тоже сел.

– Давай, – предложил он, поднимая стопку. – Чтоб нам повезло.

– А Крысолову – нет, – добавил опер.

На ужин была жареная курица с чесноком и специями, спагетти с томатной пастой, свежий белый хлеб и острый сыр – кормили на теплоходе отменно. Смирнов и Дымин с облегчением убедились, что в столовую явились все. С Самсоновыми были двое детей лет по четырнадцать. Мальчик и девочка были очень похожи. Смирнов слышал, что их имена Ксюша и Максим. Золина тоже плыла не одна – с ней была дочь Нина. Она выглядела помладше близнецов, но ненамного.

Викулова и Кожин оказались с полицейскими за одним столиком и от этого соседства явно были не в восторге. Ужин проходил в напряженном молчании.

Однако когда подали салат из капусты и моркови по-корейски, техник вдруг обратился к Смирнову:

– Вероятность того, что вам удастся предотвратить убийство, очень мала, верно?

Следователь внимательно посмотрел на Кожина и обратил внимание, что у того очень тонкие губы, делающие его рот похожим на прорезь.

– Почему вы так думаете? – спросил он.

Техник нервно дернулся.

– Вас всего двое. Или это вы только так сказали? А на самом деле на теплоходе полно переодетых полицейских? – В его взгляде промелькнула надежда.

Смирнов отрицательно покачал головой:

– Нет, увы.

– Жаль.

– Мне тоже. Если бы моя была воля, я бы задействовал больше людей.

– Но тогда вы вынудили бы убийцу отложить преступление, – заметила Викулова. К ужину она переоделась и сменила серьги. Теперь это были малахиты, гармонирующие с платьем.

– Скорее всего.

– Никто не хочет умирать, – сказал Кожин.

– Ясное дело, – согласилась Викулова.

На этом разговор закончился. После ужина все разошлись по каютам, только дочка Кушековой отправилась с близнецами и Ниной гулять по теплоходу. Дымин вызвался составить им компанию, а заодно и приглядеть за ними.

Смирнов же отправился в каюту. Он считал, что все семеро ученых будут поначалу присматривать друг за другом и не станут ходить поодиночке – страх был еще слишком силен. Потом они, конечно, расслабятся и потеряют бдительность. Крысолов тоже должен это понимать. Если он уверен, что никто не сойдет раньше времени, то торопиться не будет. В конце концов, у него в распоряжении почти пять дней и ночей.