Текст книги "По Кипру с Михаилом Грушевским"

День второй

Итак, мое первое утро на Кипре. Яркое обжигающее солнце пробивается сквозь ставни, отовсюду слышны веселые голоса (о ужас!) иностранных детей. И гимн. Скоро мне объяснили, что любая уважающая себя гостиница вовремя обзаводится собственным гимном – музыкальным произведением, прославляющим прелести отдыха именно в этом месте. Наш отель «Наусикаа» – не исключение. Гимн звучит через каждые полчаса. Довольно назойливо. Сначала непонятная оживленная музыка раздражает. Но через пару часов во мне просыпается что-то сродни патриотизму и гордости за избранное место проживания. Хочется маршировать! Ко мне возвращается корпоративное мышление. Еще немного – думаю я – и наш отель выпустит собственные деньги и выберет президента! Меня. Долой бредовые мысли!

Я встаю и пытаюсь разбудить друзей. Но моя затея проваливается. Многолетняя привычка быть «совами» безраздельно властвует над русскими душами нашей богемы в любом уголке мира. Я – телезвезда! – безжалостно послан довольно далеко. Мерный храп сограждан вплетается в звуковую партитуру начавшегося отдыха. Выхожу из номера. В этот раз мы живем на первом этаже, и наши апартаменты имеют несколько выходов – обыкновенную дверь и еще одну, которая выходит на террасу, плавно переходящую в лужайку и пляж. Там обычно все нежатся в тени на плетеных креслах и сушат пляжные полотенца. Я привычно проверяю наличие полотенец – надо же, не украли! – и спешу на завтрак.

Главный утренний аттракцион на острове заключается в том, чтобы успеть к завтраку. Начинается он в какое-то нечеловеческое время – в семь утра, а заканчивается ровно в десять. Фокус в том, чтобы войти в кафе хотя бы в 9.55. Никто вам слова не скажет, вы успели, а сколько времени вы намерены провести в закусочной отеля – ваше личное дело. Мы обычно тратили на это час-полтора. Открою еще одну тайну. Приобретая путевку, вы можете выбрать удобный вам вариант питания.

Система «все включено» нас не привлекла. Мы приобрели лишь право на завтрак в отеле. Это и дешевле, и разнообразнее. Остальное питание – на нашей совести. Как правило, в номерах-студиях есть полностью оборудованная кухня, а в нашей компании есть и девушки, и даже юноши, желающие кухарить.

Продукты в местных супермаркетах (места знать надо!) – не так чтобы очень дешевые, но экологически чистейшие и сплошь экзотические. Невиданные дары моря, свежайшая баранина, неслыханные соки… Всего не перечислить. Оптом получается дешевле, на компанию – вообще сказочно. Затаривается наша компания едой раз в неделю. А происходит это так: приезжает толпа нас в ближайший «Коккинос» (это местная сеть универсамов), накупает всего обходимого и необходимого и вызывает по телефону такси – это здесь очень дешевое удовольствие. Кипр славен тем, что такси в считаные минуты приедет за вами даже в лес, если вы опишете диспетчеру ближайшие к вам два дерева. Короткая поездка в лимузине – и вот уже ломятся от продуктов холодильники в вашем номере. Для меня в этом поклонении пище всегда было нечто варварское (привычка худеть присуща мне последние лет тридцать), а уж от мысли оказаться у раскаленной плиты в разгар пляжного сезона сразу хотелось изобрести новый способ самоубийства. Поэтому я всегда брал на себя благородную миссию очистителя посуды. Судомойка – так судомойка. Что случится? Кто увидит?

Обычно наша компания приступала к обеду, переходящему в ужин, накануне сумерек, а заканчивала в глубокой темноте. Немного вина, очень много еды, кто-то уже тихонько поет, и я предлагаю всем пройтись по ночному городу, но мои робкие поползновения пресекаются бдительными товарищами на корню. Им надо отдохнуть. У них завтра тяжелый пляжный день. Какие прогулки?

Но я перескочил на обед-ужин, толком не рассказав вам о завтраке. А рассказать есть о чем. Кухня здесь традиционно английская, сказываются, вероятно, времена британского господства, закончившегося совсем недавно. Хотя где, в какой стране мира вам предложат теперь другой завтрак? Но на Кипре дело не в самих продуктах, в этом смысле все просто: омлет на выбор, три сорта вареных яиц различной степени проваренности, несколько сортов ветчины и сыров, мармелады, булочки, апельсиновый сок, кофе, сливки, сливки, кофе…. Дело не в репертуаре здешних кафе, а в качестве пищи. Все свежайшее и вкуснейшее. К тому же кафе обычно располагаются прямо на пляже, у моря или бассейна. Да еще и в тени. Сказка. Для нас – целый ритуал. Сигарета, другая, еще кофе, еще сигарета, ленивый разговор. Но вот наконец все столы, кроме нашего, убраны, а персонал начинает накрывать обед. На нас укоризненно посматривает метрдотель. Пора бы и честь знать. Ну ладно, еще пара чашек кофе и по сигаретке. Стоп. Уходим.

Быстро переодеваемся в номерах, кормим тайком принесенной с завтрака снедью поздно проснувшихся и сильно оголодавших за ночь друзей. Пора на пляж.

Наш родной город Протарас представляет собой длиннейшую авеню вдоль моря, по обе стороны ощетинившуюся отелями, пабами, барами, ресторанами и магазинами. Почему-то, несмотря на жару и прочие атрибуты Средиземноморья, сразу чувствуешь атмосферу старой Англии. А еще во всех заведениях стоят плазменные экраны и по ним непрерывно транслируют футбол. Боже, как кричат и аплодируют болельщики! Да, киприоты умеют отдыхать. Но и работать – тоже. Они очень жестко ведут свой бизнес. В делах они привыкли к обязательности и пунктуальности – видимо, сказывается английское прошлое. А еще здесь чувствуешь себя абсолютно безопасно, особенно после Москвы. Здесь все ведут себя исключительно корректно. По данным Интерпола, уровень преступности на Кипре в шесть раз ниже, чем в Европе. За год случается всего два-три угона автотранспорта, да и то из баловства. Кругом ведь одно сплошное море! А если на дискотеке повздорил не в меру разгулявшийся молодняк, полиция появляется незамедлительно и развозит участников конфликта… по домам.

Таковы здешние нравы. Но сейчас мне интереснее солнце и вода. Каждый уважающий себя отель имеет не только гимн, но – что гораздо ценнее – собственный пляж. Места хватает всем. Мы занимаем плетеные или парусиновые лежаки, накрываем их яркими полотенцами и падаем сверху. Я предпочитаю загорать под тростниковым зонтом, лишь изредка выходя из-под него, чтобы искупаться или прогуляться вдоль воды. Боюсь слишком знойного солнца, а тюбик крема «для», «от» или «вместо загара» не вызывает у меня ни малейших положительных эмоций. Иное дело мои друзья. Они проводят значительное время за процессом, который гордо именуют «намазом». То есть покрывают тела друг друга разными сортами этих масел и притираний – в зависимости от степени загара, части тела и в соответствии с собственным вкусом. И потом занимают места на самом солнцепеке. Разговаривать с ними в это время не рекомендуется. Они заняты. Они выполняют миссию. Они должны привезти с курорта средиземноморский загар. Цвет их кожи накануне отъезда становится достаточно африканским, мой – всего лишь персиковым. Но это уже дело вкуса. Ведь в итоге все получают то, что хотели.

Морская вода на Кипре, как и повсеместно в Средиземноморье, бирюзово-зеленая. Она не теплая, не «комнатной температуры», она просто именно такая, какой должна быть морская вода на зарубежном отдыхе. Качественная, прозрачная, нужной температуры. Вода настолько чиста, что видны и мельчайший песок на дне, и немногочисленные ленивые рыбы разного калибра, рассекающие эту самую воду. Она зовет нас к себе, и мы не сопротивляемся. Вода, конечно, не держит на себе полностью, но вполне способна ласково поддержать того, кто еще только осваивает азы плавания. К тому же в море очень приятно и незаметно к вам пристает вышеупомянутый загар.

Так же приятно и незаметно в блаженном ничегонеделании проносится на отдыхе первый по сути полноценный день.

Есть тут и другие удовольствия. У любого уважающего себя отеля есть свой собственный неестественно голубой бассейн с сильным запахом хлорки, но там обычно плещутся только малолетние импортные дети. Еще есть сауна, но кому она нужна в такую жару? А местный тренажерный зал… Хорош. Я обязательно пойду на тренажеры – прямо завтра. Шутка.

День третий

Следующее утро до отвращения похоже на предыдущее. Яркие лучи, бьющие в окно прохладного номера, утренний зной, завтрак с тем же (увы!) меню… Дальше – то же, что и вчера. Кофе, сигареты, пляж, намаз. Неизбежный загар под моим неизменным зонтом. Чтобы мозг полностью расслабился, раскрываю тайком купленную в аэропорту Донцову. Тогда она еще только входила в моду. Тут же подвергаюсь всеобщему остракизму, но гордо пытаюсь читать. Морфей приходит ко мне через пару страниц. Сплю.

Во сне я снова лежу на пляже, правда, почему-то на одесском. Кажется, в Аркадии. Дело в том, что мои лучшие друзья – одесситы, и много лет подряд почти каждое лето я стараюсь выкроить хотя бы недельку, чтобы съездить к ним в гости.

Пляжи Одессы в последнее время почти не отличаются от кипрских. Те же лежаки и зонты, те же официантки с теми же напитками, те же массажисты. Как-то раз я подозвал назойливо ходившую мимо массажистку и подставил ей свою ноющую спину. Хотелось размять кости. В тишине. Не тут-то было. И вот вам следующий совет: никогда не разговаривайте с массажистками – они умеют одновременно работать и говорить. За полчаса «массажа» я узнал всю историю жизни Анжелы (кажется, так ее звали) в деталях, ее мнения о политике России и Украины, о первом канале телевидения, о Ротару и Бабкиной, о коротких юбках, а напоследок еще и о себе. Массаж моих ушей удался на славу. Анжела получила свои 50 гривен и гордо удалилась.

Но раздается чей-то голос, я в ужасе просыпаюсь. Мне уже мерещатся кровожадные кипрские массажисты, мечтающие дорваться до моих бедных ушей. Но оказывается, ничего страшного. Все просто-напросто пошли в воду и хотят, чтобы я присмотрел за вещами. Зачем? Здесь же не воруют.

Лежа и прикрываясь книгой (спасибо Донцовой), разглядываю тела, распластавшиеся рядом. В основном, кажется, немцы. Фигуры так себе. Фрау не накрашены совсем, и почти у всех «херров» есть животики. Сказывается, видимо, национальная немецкая страсть к пиву. Что же, на таком фоне не грех и размяться. Гордо встаю, ненадолго выхожу из-под зонта. Покурить, себя показать.

Мои друзья показываются из воды, и я слышу что-то о предстоящих через месяц съемках сольника Коли Баскова в зале «Россия». О боже! У нас опять производственное совещание! Я спасаюсь бегством в море.

Мне нравится много и неспешно плавать, море на нашем пляже сразу начинается глубокое, а в воду ведут мостки. Разрезая воду как паром «Силья Лайн», приближаюсь к скалистому берегу. Немолодой мужчина ловит каких-то рыбок, вытаскивает на камни ракушки. Просушит и увезет с собой. Хорошо, что здесь совсем нет морских ежей. В Адриатическом море они являют собой самое настоящее бедствие. Там, в окрестностях хорватского городка Ровинь, в воду можно заходить только в специальной резиновой обуви. Иначе – обязательно наступишь и уколешься. Спасение только в том, что вода в Адриатике тоже абсолютно прозрачна. Ее практически не видно. Зато видно все, что плавает, ползает и ходит по дну. Рассекаю зеленое

Средиземное и вспоминаю другое море. Черное по названию, бурое на вид. Вот мы с родителями отдыхаем в Сочи. Год примерно семьдесят первый. Пляж, игра в карты, остромодные сосиски в тесте. В разговоре с пляжными приятелями родителей выясняется, что они (приятели) – тренеры по плаванию, какие-то чемпионы Свердловска и его окрестностей или просто мастера спорта. Моя мама сообщает, что ее Мишутка не умеет плавать. Ее тут же отправляют стоять в очередь за новой порцией сосисок в тесте, а меня заманивают на волнорез. Наивный Мишутка идет вслед за взрослыми, и вдруг его бросают в воду. Боже, как я тогда испугался! Я бился так, что это было похоже на шестибалльный шторм. Рядом мерно качались на воде свердловские чемпионы-мастера, и я вдруг поплыл. Метод варварский, но работает. Когда же Мишутка самостоятельно доплыл до берега свои десять метров, чемпионы-мастера были сильно измолочены маленькими крепкими кулачками, а прибежавшая на крик мама (ее, оказывается, специально отослали, чтобы не мешала процессу обучения!) несколько часов откармливала обидевшегося на весь мир Мишутку нескончаемыми пирожками с сосисками.

Я возвращаюсь на пляж, и мы решаем уйти сегодня с него пораньше. Ребята боятся обгореть, а под зонт мне их не затащить. Мы решаем не спеша пройтись по магазинам.

Что сказать о магазинах Кипра? Их на нашей длиннющей улице великое множество. Конечно, прежде всего – это сувенирные лавки. Магазины одежды. Обуви. Серебра. Золота. Меня в первую очередь привлекают сувениры. Я всегда стараюсь привезти малюсенькие подарки всем своим многочисленным друзьям. Это съедает довольно ощутимую часть отпускного бюджета, но что я могу поделать? (Что на самом деле можно поделать – меня научила одна моя знакомая. Она часто путешествовала за границей, и все ждали от нее презентов. Она их и покупала. Только не за бугром, а у себя на родине, в каких-нибудь никому не известных лавочках экзотических сувениров Непала, которыми изобилуют примыкающие к Невскому или Тверской улочки. Поверьте, экзотические сувениры этой страны мало чем отличаются от милых безделушек любой другой. Способны привести в восторг любого!) Я не пользуюсь этим правилом, я стараюсь все купить на месте, и желательно сразу. Мне очень нравятся пепельницы, слоники, яблоки, черепахи, верблюды – их на Кипре вырезают из оникса. Он обычно такого приятного бледно-зеленого цвета, но бывает и коричневым. А еще в последнее время многие коллекционируют магниты. Те, что насмерть присасываются к холодильнику и постепенно делают его невидимым для стороннего глаза. Эти мелочи решают подарочную проблему: стоят недорого, разнообразие – бесконечное, к тому же их точно не купишь в России. Особенно мне нравятся магниты, изображающие очертания острова с указанием крупнейших городов. Полно здесь всевозможных подсвечников, тарелок, сервизов, футболок. Еще меня поразили необычайно тонко сделанные статуэтки (как из оникса, так и из дерева) – резная фигурка животного, а внутри – еще одно такое же, поменьше. Это слоны, черепахи, рыбы и т. д. Как это вырезают – понять невозможно. Но рука сама тянется к кошельку. Друзья выуживают меня из сувенирной лавки, потому что знают, что со мной в этом отношении нужно поступать как с ремонтом. Закончить невозможно – можно только прекратить.

Ладно, хватит подарков. Пора и о себе подумать. Одежда. Обувь. Царство моей любимой «легонькой промышленности».

Что приятно, практически в любом магазине установлены кондиционеры, и процесс примерки доставляет чисто физическое удовольствие. Одежда продается, конечно, летняя. Легкая. Лен, шелк, хлопок. Пиджаки, джинсы, рубашки, футболки. Все достаточно недорогое, очень хорошего качества. Покупаю тончайшую батистовую рубашку. Стоит она всего ничего – несколько кипрских фунтов (тогда еще не евро!). Расплачиваюсь. Что-то, думаю, дешево. И вдруг мой друг говорит: ты на рубли переведи! Я перевожу, и получается совсем недешево! А секрет в том, что один кипрский фунт тогда равнялся примерно двум долларам. Такой вот фокус. Так что еще один совет: на отдыхе никогда, ни за что на свете не пересчитывайте ничего на рубли. Настроение будет испорчено надолго. Оно вам надо?

Мы спешим в отель. Сегодня на ужин будут всякие морские гады, которых мастерски готовят мои друзья. Вкус специфический. К ним, наверное, отлично подойдет местное белое вино. А за этим незамедлительно последует сон. Удивительно, многие люди, всю жизнь мучающиеся от бессонницы, включая меня, на острове засыпают, еще не коснувшись головой подушки.

День четвертый

Просыпаюсь от странного ощущения. Что-то cо мной явно не так. Подхожу к зеркалу, и все становится ясно: с моего лица не сходит улыбка. Господи, а вдруг так и останется навсегда? «И хорошее настроение не покинет больше вас!» Спасибо, Людмила Марковна! Но улыбка мне идет, и страшная мысль уходит, не успев укорениться в мозгу. Пускай веселый оскал так и останется. Правда, мне тогда придется на Кипре жить. Ведь здесь улыбаются все. По любому поводу или без оного. Первое время ты судорожно соображаешь: продавцы и официанты действительно так тебе рады или это просто дежурный оскал? Потом перестаешь пытаться это понять. Они же улыбаются, а не кидаются камнями! Улыбаются водители автобусов (Я считаю, на курсы «улыбания» на Кипр нужно отправить всех сотрудников общественного транспорта России. У нас они умеют только одно – уехать из-под самого носа, обдав тебя грязью из лужи!), улыбаются и предлагают лимонад продавцы многочисленных частных лавочек. (Не посещайте подряд больше трех-четырех магазинчиков! Лимонад в них предлагают ну очень вкусный! Есть риск описаться, не успев добежать до гостиницы!)

Впрочем, радостное выражение лиц присуще всем, кто постоянно проживает в зонах мирового отдыха. Как мне улыбались в прошлом году в городе Пальма-де-Майорка! Боже! Правда, у них был повод. Я приехал на этот курорт в гордом одиночестве, собираясь недельку провести неузнанным в полной тишине и спокойствии. В первый же день нагулялся, накупался, умудрился не обгореть и, купив по сходной цене бутылочку виски, поднялся в номер. Номер мне достался на Майорке просто чудесный. Не очень большой, но с гипертрофированно большим балконом, располагавшимся прямо над главным входом в гостиницу. Там я и решил провести вечер. Холодильника в номере не оказалось, но в баре отеля мне выдали целое ведерко льда. Какой виски безо льда? Я раздел догола свое усталое тело, намазал его всяческими притираниями и приготовил огромный стакан лонг-дринка. С коктейлем в руках я разгуливал по балкону абсолютно голый, разглядывал людей, фланировавших по улице, цветы, машины, слушал музыку. Коктейль следовал за коктейлем, час за часом. Потом я заснул. Утром как ни в чем не бывало выхожу на ресепшн. Мне все улыбаются так, как будто я приобрел весь этот остров вместе с отелем. И говорят: «Синьор Белиссимо!» (Красавец, то есть, на их языке!) Я расправил плечи. Вот, думаю, признали мою красоту на склоне лет хоть за бугром. И вдруг идет наш гид и отзывает меня в сторонку. «Они, говорит, просят вас больше не выходить на балкон голым!» Я в смущении оправдываюсь – мол, балкон высокий, никто ничего видеть не мог. Гид открывает мне глаза. Он молча выводит меня из отеля и предлагает посмотреть наверх. О ужас! Пол моего балкона и есть тот самый полупрозрачный козырек, нависающий над главным входом в отель. Я представил, как приезжающие в гостиницу выходят из авто, вынимают чемоданы и поднимают глаза, чтобы прочитать название отеля. Их глазам предстает голый господин, лениво отдыхающий со стаканом в руках. Отличная реклама гостиницы!

Я представляю, что бы сделали со мной, к примеру, в Сочи. А на Майорке – просто посмеялись. Синьор Белиссимо!

Вспоминая эту историю, продолжаю смотреть в зеркало. Опоздаю на завтрак? Ну и что? Меню-то наверняка то же самое! Рассматриваю себя пристально: белиссимо я еще или уже не белиссимо? Что это за прыщик? Или это сыпь? Боже, как чешется, сильно шелушится! (Не думайте, что я излишне внимателен к себе. Просто я убежден, что болеть категорически нельзя! В нашей стране – ни в коем случае! Залечат до смерти, в крайнем случае – до бедности. За границей – тоже, несмотря на всевозможные страховки и квитанции, сопровождающие меня в поездке, я очень боюсь всевозможных недугов. Не знаю ни кипрских врачей, ни лекарств. Лучше не болеть!) Как всегда, выручают друзья. У них есть знакомый местный доктор. Меня торжественно препровождают в его аптеку. Аптека на Кипре – это вам не в России. Тут и подскажут, как куда проехать, что посмотреть на острове, где пообедать, здесь можно оплатить телефон, воспользоваться банкоматом. Еще в аптеке можно получить консультацию врача и приобрести лекарства по его рецепту. Доктор осмотрел меня и поставил диагноз: аллергия на солнце! Я просто-напросто перегрелся. Мне совершенно безвозмездно ставят очень бо́льный укол и просят не выходить на солнце пару дней. Смиренно обещаю. Спасибо доктору. Выхожу из кабинета и застаю моих приятелей в компании его жены. Она тоже трудится в аптеке и уже рассказала все о своей семье, о строящемся в горах доме, о приближающихся родах и пригласила нас в гости. Мы торжественно обещаем приехать, когда я поправлюсь, а пока нам нужно доставить меня в гостиничный номер, не дав солнечным лучам попасть на мою кожу.

Я не особенно удручен недугом. Мне есть о чем подумать, я хочу распланировать оставшиеся на острове дни, чтобы успеть увидеть как можно больше. Друзья вновь жарятся на пляже, я валяюсь на диване в прохладе. Засыпаю. Мне снится что-то до неприличия сексуальное, практически порнографическое. Я, естественно, в главной роли. Но я не успеваю досмотреть, чем все закончится.

Меня будят веселые голоса моих приятелей. Но веселье вызвано, как выясняется, не тем, что они от меня отдохнули. Они думали обо мне! Решили развлечь больного и после захода солнца отвести в ресторан, расположенный неподалеку! Ура! Как же я люблю рестораны, люблю ярких веселых людей, музыку, веселящие напитки в умеренных, разумеется, дозах! Какое счастье! У нас будет пати! Мы начинаем собираться. Надеваем только что купленные на острове льняные одежды, украшения, берем денег побольше и выдвигаемся.

В ресторане – битком народу. Все уже веселые, сытые, не вполне трезвые. Звучит греческая музыка. Я начинаю понимать, что означает выражение «отдыхать душой»! Появляется красное домашнее вино. Оно пьется как вода. Его подносят кувшинами. Раздаются звуки сиртаки. Мой друг приглашает в круг девушку. Вокруг танцуют греки, немцы. То, что делают мои друзья, больше похоже на коллективный бесплатный стриптиз. Но это так весело, так зажигательно, что все присутствующие – большинство греки – начинают бурно аплодировать. Жалею только об одном: ах, зачем я не умею танцевать так, чтобы делать это при всех! Но в пылу чужого танца перестаю чесаться! Аллергия отступает. Я пью красное вино наравне со всеми и понимаю, что следующий завтрак снова безнадежно просплю.