Текст книги "50 оттенков блондина"

«А может, ты выбрал не ту сестру?»

Мы познакомились у нее на работе – в ресторане. Нет, не подумайте – она не была ни поварихой, ни проституткой. Она развлекала обитателей храма еды по-другому – она в нем пела. Мы оказались за одним из столиков во время ее выступления, сильный и чистый голос певицы привлек мое внимание. «Ерунда, попса!» – сказал мой друг Альберт и отправился домой. Я остался. Меня буквально заворожили золотые волосы, достигавшие колен героини вечера. Я преподнес Марфе – так звали певицу – букет, и она шепнула: «Зай ди за кулисы!» Несмотря на поздний час, ресторан был полон народу – и парадная его часть, и закулисная. Марфа тут же принесла горячее: «Сегодня был банкет, там всегда остается лишняя порция!» Она прекрасно понимала, что поет дешевую попсу: «Но это все, на что молодая певица может рассчитывать!»

Когда мы сошлись на том, что самое сексуальное явление на эстраде всех времен и народов – группа «АББА» и я уже собирался предложить продолжить вечер у меня дома, в дверях возник здоровенный детина с початой бутылкой водки. Марфа вскипела: «Опять нажрался? – Потом повернулась ко мне: – Познакомьтесь, это мой муж!» Мы пожали руки, и я припомнил, что детина действительно слонялся по сцене с саксофоном. Муж мирно уселся допивать водку, а мы продолжили болтать.

Стоит ли говорить, что я стал завсегдатаем ресторана? Марфа пела по средам и субботам, в остальные дни была свободна, а ее муж играл еще в двух местах. Водку там пил тоже, ревностью не страдал абсолютно. Условия для встреч с Марфой были фантастические. Мы много гуляли, ходили на концерты. Марфа училась на эстрадном отделении и мечтала стать звездой. Она действительно была талантлива. «Моя беда в одном, – как-то сказала она, присев на скамейку в парке, – я категорически не изменяю мужу. А чтобы сделать карьеру в шоу-бизнесе, нужно именно это!» Я молчал. Что я мог ей предложить? Еще немного, и наш зарождавшийся роман мог перерасти в тривиальную дружбу. Однажды мы набрели на дискотеку восьмидесятых, и под звуки песни «Вояж, вояж» я поцеловал Марфу. Она на поцелуй не ответила, хотя и пощечину мне не дала. Она сделала неожиданную вещь: предложила меня кое с кем познакомить.

Я опрометчиво согласился, и с тех пор нас всегда было трое. Младшая сестра Марфы, Надя, стала нашей вечной спутницей. Это была угловатая девочка-подросток с маленькими глазками и темным ежиком волос. Я знал, что старшие сестры не любят брать на свидание младших, но Марфа-то была замужем! Я уважал ее принципы и больше не старался ее соблазнить. Я же не мог взять то, что принадлежит не мне! Наши отношения были обречены с самого начала, и все же мы не в силах были расстаться. А с маленькой некрасивой Надей эти встречи стали лишены даже намека на что-то личное. Муж Марфы с нами почти не ходил. Он постоянно «лабал на саксе», заколачивал деньгу, выпивал в компании многочисленных друзей и в голову не брал, что жена может изменить. «Плохонький, но свой! – наматывая волосы на палец, задумчиво говорила о муже Марфа. – Я поклялась ему в верности, пусть спокойно зарабатывает! К тому же в любом состоянии он – секс-гигант…» При этом она смотрела на меня с довольной улыбкой кошки, которая поймала птичку, но оставит ее назавтра, потому что сегодня уже наелась. Марфа, как и я, не могла не заметить, что ее сестра не сводит с меня восхищенных глаз. И не спешила оставлять нас наедине. А Надя была мне безразлична.

Вялотекущий роман продолжался почти три месяца. Я уже был переведен в разряд «старых друзей», и меня почти устраивала эта участь. Марфа написала песню «Блондин с голубыми глазами» и посвятила ее мне. Она продолжала мечтать о карьере звезды, а Надя – о моих объятиях. Постепенно младшая сестра менялась. Ее волосы становились все длиннее и длиннее, она стала обращать внимание на свой гардероб и все чаще напевала что-то себе под нос. Как-то старшая спросила: «Надюха, ты что, под меня канаешь? Смотри, Мишка в тебя втюрится!» Надюха вспыхнула, и мы поняли, что Марфа попала в точку. А через неделю младшая сестра обесцветила волосы. Перекись водорода творит чудеса: гадкий утенок превратился в настоящую красотку. Но мое сердце безраздельно принадлежало Марфе. На Надю я не смотрел из принципа. Поэтому просто опешил, когда младшая сестра призналась, что хочет быть моей: «Я тоже стану певицей, я тебе изменять не буду. Это у нас семейная черта!» Чтобы никого не обижать, общение с сестрами пришлось резко сократить.

Однажды ночью меня разбудил телефонный звонок. Муж Марфы немедленно хотел увидеться. Я не нашел предлога отказать и неохотно приготовился к долгой пьяной беседе. Однако собеседник оказался абсолютно трезв. По небритым щекам саксофониста текли слезы. А то, что я услышал, поразило меня в самое сердце. «Она меня кинула! Ты понимаешь, ушла!» Я не мог вымолвить ни слова. Так мы и сидели, глядя в окно машины на спящий город. Марфа познакомилась с режиссером центрального телеканала, и тот пообещал ей снять клип. Они стали встречаться. Это было похоже на правду, в последнее время у Марфы постоянно не находилось времени на наше общение. Муж не всегда заставал Марфу дома даже по ночам. А сегодня обнаружил записку. Марфа просила о разводе. Еще она просила простить ее и не мучиться. «Я не вернусь, не ищи меня! Это сильнее меня. Это мой путь, и я должна пройти его сама». Меня больно кольнуло, что Марфа даже не упомянула в записке обо мне, не попрощалась. Я решил утешаться тем, что ей было бы больно это делать.

Прошло пять лет. События постепенно изгладились из памяти. Мы больше не встречались. Марфа помелькала в клипах и шоу-программах, а потом исчезла с экрана. Я постоянно находил в телефоне кучу непринятых звонков от Надюхи, но никогда не перезванивал ей. Постепенно это прекратилось.

Однажды я получил письмо без обратного адреса. По конверту было понятно, что оно пришло издалека. Дрожащими руками я рвал бумагу – я уже знал, что это от нее, от Марфы. Бывшая «девушка мечты» писала из Австралии. «Хороший мой! Я хочу, чтобы ты знал, как все это время мне не хватало нашей дружбы. Конечно, ты мне нравился. Но что мы могли дать друг другу? Хотя я так и не стала звездой, как видишь! Но мой третий муж любит меня, а я теперь не такая дура, чтобы этого не ценить! У нас двое детей и маленький домик на окраине – это все, что нужно для счастья. А еще я пишу песни для младшей сестры. Она тоже стала певицей, слышал? Фотографий не посылаю, потому что я теперь толстая, да и твоих любимых длинных волос у меня больше нет…» Я долго перечитывал эти строчки и пытался понять: что же они хотят, эти женщины? Она ведь на многое была способна! Если бы всерьез озадачилась, могла бы переселиться на Луну. Ее энергии на это вполне хватило бы.

А еще из почтового ящика выпал бесплатный глянцевый журнал. С обложки призывно глядела повзрослевшая Надюха в костюме рокерши с микрофоном в руке. Ее белокурые кудри струились до самых колен. На заднем плане ссутулился с саксофоном в руках бывший муж Марфы. И тут я вспомнил финальную реплику героя старого фильма: «А может, ты выбрал не ту сестру?» В своей большой игре на очередной вопрос я дал неверный ответ – и заслужил право на следующий ход!

Принцесса и нищая

Кто-то из классиков называл деньги «идеалами». Я же именую их «возможностями». И они упорно не желают совпадать с моими желаниями. Мне никогда не удавалось разбогатеть или хотя бы научиться жить не от зарплаты до зарплаты. Долгие годы мама внушала: «Учись копить и откладывать!» Я старался, но в последний момент подворачивалось что-то крайне необходимое, и денежный запас никак не пополнялся. Зато постоянно рос круг друзей. «Скажи мне, кто твой друг…» Среди близких людей никогда не значились богачи, хотя я заводил отношения, невзирая на состояние кошельков. Мои лучшие друзья годами сидели в заднице. Иногда меня даже посещали бредовые идеи купить дом и поселить в нем знакомых, которые лишились крова! Правда, в числе моих приятелей и приятельниц числились и те, кто содержал мужей, любовниц, а кто-то даже зятя. «Эх, не тех я выбирал, до сих пор вынужден работать!» – шутил я иногда.

Одна из подруг моей юности была ослепительно красива. Ей прочили потрясающую карьеру и удачный брак с богатым и влиятельным господином. У нее и был такой жених, он часто приезжал после уроков (мы еще учились в школе) и увозил прекрасную Лизу… «Наверное, в царство грез!» – завистливо вздыхали мы. Конечно, что мог предложить Лизе я – обычный одноклассник, пусть и из очень хорошей семьи? А жених, как говорили, «умел делать деньги». За образцовым романом следила вся школа. Каково же было всеобщее удивление, когда Лиза вдруг выкрасила волосы в зеленый цвет, устроилась бэк-вокалисткой в малоизвестную группу, а вскоре выскочила замуж за ее солиста! «Ни кола ни двора, голь перекатная! Бедные Лизины родители!» – сокрушались вокруг. Жених-богатей был повержен. А я задумался о том, что на свете есть любовь, которая побеждает вечное стремление человека к благополучию! Вскоре Лиза родила сына, ее муж ушел к другой женщине, а его музыкальная группа прославилась. Тяготы небогатого существования, приправленного большой любовью, Лиза разделила пополам с мужем. Радости сытой жизни он оставил себе одному. Лиза тоже осталась одна и училась жить заново. Она долго не могла найти работу. Мы шутили, что она вступила в класс принципиально неработающих. А еще был класс тех, кто из-за этого не может быть с ними и страдает. Ибо безденежные предметы почитания гордо сидели по домам и не позволяли тратить на себя деньги даже самым влюбленным поклонникам… Но Лиза дома сидеть не стала, впрочем, обо всем по порядку.

Прошло несколько лет. Я окончил институт и, примерив на себя несколько газетно-журнальных редакций, оказался на городском канале телевидения. Довольно скоро мои «выдающиеся внешние данные» были оценены кем-то из начальства, и я попал в кадр. То есть стал телеведущим. Честно говоря, мое тщеславие не простиралось так далеко, но работа мне понравилась. К тому же, кроме увеличения зарплаты, я отметил массу других преимуществ. По мере того как мое лицо становилось узнаваемым, мне гораздо легче было знакомиться на улице. Правда, я до сих пор не могу понять: вот та идущая навстречу девушка хочет познакомиться или просто узнала меня? Или все сразу? Со временем я перестал заморачиваться подобными вопросами и всецело отдался на волю судьбы. «Узнала? Да на здоровье! Хочешь познакомиться? Кто же против?» Хотя меня до сих пор смущают раздевающие взгляды девах, которые бредут по улице, облапанные каким-нибудь обдолбанным парнем, и нагло меня рассматривают, а потом, глупо хихикая, шепчут что-то ему на ухо.

Я с удовольствием встречался с многочисленными друзьями и подругами и проводил летние вечера на открытых верандах. Мимо шли люди, и уже не только я рассматривал их. Меня стали узнавать! Взгляды прохожих останавливались на мне с недоверием, удивлением и восторгом. Сколько безобидных коротких и ярких романов произошло тогда в моей жизни! Надеюсь, я никого не обидел.

Однажды вечером реакция была особенно бурной. Прохожие останавливались, чтобы рассмотреть меня вблизи. Мои друзья были в восторге. Я отправился освежиться и, уже возвращаясь к своему столику, обнаружил девицу с невероятно большой грудью. Она сидела прямо за моей спиной, и все жадные взгляды, которые я коллекционировал в течение вечера, были адресованы вовсе не мне, а ей! Ну и дураком же я был! Я присмотрелся – девица была довольно красива, дорого одета, а ее груди! Признаться, таких больших я еще не видел. «Проститутка!» – решил я и сел на место. Впрочем, обладательница самых больших в мире меня узнала, и вскоре мы уже оживленно болтали, устроившись за одним столиком. Ядвига – так звали новую знакомую – разоткровенничалась. «Я, конечно, была стриптизершей, скрывать не стану. Но мне это быстро надоело!» Ядя оказалась девушкой энциклопедически образованной. «Понимаешь, я всю жизнь комплексовала из-за сисек! Потом поняла, что нужно носить правильное белье. Иначе главное достоинство и весит, и выглядит как большой рюкзак, надетый спереди!

А ты попробуй всю жизнь таскать на себе рюкзак! Мне с юности приходилось доказывать, что я не дура и не… Ну, ты понял. Поэтому я окончила аж два института. Сейчас вот в аспирантуре!» Ядя поправила бриллиантовые сережки и попросила рассказать о телевидении. Меня такие просьбы обычно злят или просто расстраивают. Почему нужно рассказывать про ТВ? А про меня что, неинтересно? Но этой девочке я отказать не мог. В тот вечер она много узнала: у кого какая подтяжка, кого за что бьет третий муж – я был знаком с большинством медийных лиц. Мы тепло попрощались, и Ядя уехала домой.

Я огляделся. Примостившаяся за соседним столиком девица нагло уставилась парню, сидевшему неподалеку, прямо в область ширинки. Видимо, на нем тоже было неправильное белье, потому что все его немаленькое хозяйство неаппетитно покоилось в одной из штанин джинсов. Парень лениво курил, а глупая брюнетка сосала чупа-чупс, разглядывала то, что разглядывала, а потом протянула: «Кайф!» Парень быстро пересел к ней. Я поморщился и поехал домой.

Я лежал без сна, пытаясь прикинуть месячный бюджет такой девочки, как Ядвига, и сравнить его с содержимым собственных карманов. Интересно, а где она берет столько денег? Она-то явно принадлежала к классу принципиально неработающих! Раздался ночной звонок. Лиза (героиня первой части рассказа) просила в долг сто баксов. Мы договорились о встрече, и почти сразу позвонила Ядвига: «Я хочу тебя завтра увидеть!» Я присвистнул – ведь только что я пообещал одолжить последние деньги, а до зарплаты – три дня! Но Ядя поняла меня и пригласила в ресторан за свой счет, сказав, что «хочет быть моим парнем!».

Утром я перезанял у друга еще сто баксов, встретился с Лизой, отругал за неумение распорядиться красотой, дал денег и помчался на встречу с Ядвигой. Она приехала за рулем новенького «порше» в алом шелковом платье. Ни за что не скажу, на что были похожи ее груди. На нас смотрел весь город. Мы провели чудесный вечер и потрясающую ночь. Квартира ее, как и машина, была новая, дорогая и явно съемная.

Я поинтересовался источником дохода, но девушка сочла расспросы неуместными. Она рассказывала о себе только то, что хотела. Откровения Яди забавляли и смущали! Друг Ядвиги Роберт, имевший нетрадиционные предпочтения, влюбился в солдата. Эта неприятность случилась прямо в ресторане, где Ядя и Роберт выпива ли-закусывали. Оный солдат в свою очередь, крепко выпив, запал на достоинства Ядвиги. Роберт умолил подругу познакомиться со служивым. Вскоре уже выпивали втроем на брудершафт. Знакомство продолжилось в машине Яди. Пока солдат обследовал Ядины груди, Роберт упражнялся с нижней частью тела солдата. «Ты понимаешь, – хохотала Ядвига, – они оба получили удовольствие от минета, а у меня все сиськи в синяках были!» Посмеялись, но я в очередной раз задумался о пользе алкоголя в сердечно-постельных делах. На тот момент я давно «не употреблял». А вокруг все любили выпить: многие отношения оказывались подогреты спиртным – стоило кому-то завязать, и они заканчивались сами собой. С Ядвигой мне так прощаться не хотелось, и мы с девушкой переночевали трезвыми.

Мы спали на кровати размером с футбольное поле, а завтракать нам предстояло в джакузи. Я чуть не утонул от неожиданности, когда мы нежи лись в пене, и вдруг вошла горничная с подносом. Ядвига погладила меня по волосам и мурлыкнула: «Привыкай, телевизионный принц!» Я решил считать ее принцессой. Дальнейшая жизнь с Ядей была круговоротом встреч, тусовок и разных удовольствий. Мы везде оказывались в цент ре внимания. Попытки объяснить, что такая жизнь мне не по карману, Ядвига пресекала на корню. «Тебе что, плохо со мной? Хорошо? Ну и все, не ной!» – был ее ответ.

Но вот на телеканале произошли традиционные преобразования. Смена руководства неизбежно повлекла за собой перемены в сетке передач. Мое лицо исчезло из эфира. Вскоре я был изгнан и из жизни Ядвиги. В ее анкете на одном из сайтов знакомств я с удивлением прочел: «Интересуют УСПЕШНЫЕ мужчины!» Вскоре она вышла замуж за очень состоятельного господина из числа ее бывших возлюбленных. Я переваривал события и анализировал роль славы и денег в человеческих отношениях. Кто же я-то такой: Принц или Нищий?

А Лизе (ну той, из первой части рассказа) предложили за очень крупную сумму родить ребенка гей-паре из Америки и поселиться вместе с ними в качестве няни. Ей явно выпал последний шанс правильно распорядиться красотой. Лиза отказалась. Я понял, кто в этой истории Принцесса на самом деле, и одолжил ей еще сто баксов.

Я слишком легко тебе достался!

Я работал ведущим на небольшом городском телеканале. Мне чрезвычайно нравилась работа, я делал милые передачки для детей, меня хвалило начальство, любили зрители – дети и их родители. Я не ждал особого успеха, денег вполне хватало на существование, а в личной жизни царил полный штиль. Маршрут «дом – работа, работа – дом» мне нравился. Окружающие не уставали твердить, что давно не видели меня таким умиротворенным. А меня очень радовало состояние покоя после многочисленных жизненно-сексуальных бурь. Только лучший друг Альберт усмехался и говорил, что, мол, подожди – чем спокойнее сегодня море, тем выше завтра будут волны. Так оно и вышло.

В телевизионном табеле о рангах тех лет существовала должность, ныне упраздненная. Она именовалась «редактор по письмам». В обязанности сотрудника вменялось прочитывать ежедневную почту (а писали тогда немало), сортировать письма по категориям «нужное – ненужное» и раздавать сотрудникам для принятия мер, использования в передачах и написания ответов.

Придя утром в редакцию, я обычно находил на краю рабочего стола аккуратную стопку прочитанных писем. Так было и на этот раз. Но одно письмо лежало развернутым. Наверное, срочное. Я бросил сумку на стул и принялся за чтение. С первых же строк я понял, что послание абсолютно личное.

Возмущенная редакторша в сердцах бросила его и ушла, даже не положив обратно в конверт.

Итак, мне пришло настоящее любовное послание. Молодая девушка рассказывала о своей жизни, полной обид, влюбленностей и непонимания. Она написала о непростом пути молодой неудачливой актрисы, о совместной жизни с гораздо более талантливым артистом. О том, что он женат. О том, как она стала его администратором, затем любовницей, а потом и вовсе доверенным лицом. И как он стал изменять, а потом и поколачивать влюбленную и преданную женщину. Она писала, что хочет изменить жизнь. И еще – маслом по сердцу ведущему, не ожидавшему громкого успеха, – о том, как случайно увидела меня в эфире и поняла, что этому человеку (мне) можно «излить душу и доверить самое дорогое, что есть у девушки в ее положении».

Я не был лишен цинизма, но этот набор банальностей раздражения не вызвал. Последняя строка представляла собой признание в любви. Ее – мне…

Это письмо я любил дольше, чем ее саму. Я до сих пор люблю это письмо, и оно хранится в ящике моего стола.

Я остолбенело перечитывал неровные строчки. Все намеченные на этот день срочные дела разом отступили на второй план. Я судорожно соображал, что делать. Я вовсе не собирался следовать общепринятой традиции за чашкой кофе зачитать письмо сотрудникам и весело поржать над «еще одной сумасшедшей».

Сердце внезапно защемило: адрес! Как ее отыскать? Черт, письмо было без конверта! Я стал рыться в переполненном (слава уборщице, опоздавшей на работу!) мусорном ведре. По почерку нашел подходящий прямоугольник. Из него выпала фотография. Изображение молодой русоволосой девчонки, затравленно глядевшей в сторону. Сердце защемило снова. На конверте значился обратный адрес. Я позвонил в службу, позволявшую узнать телефонный номер адресата. Но мне сообщили, что телефон по этому адресу не установлен. Оставалось одно – ехать. Через час я уже был у цели. Вечерело, и я с трудом отыскал нужный дом на полутемной улице. Дверь коммунальной квартиры открыла пожилая женщина и, кутаясь в платок, сообщила, что объект поисков здесь давно не проживает. Чтобы получить адрес и телефонный номер, пришлось-таки сказать, что я с телевидения, и наврать, что разыскиваю девушку для съемок.

И вот заветный номер в руках. Телефонная будка. Даже трубка не оторвана. Двушка, черт, где же взять двухкопеечную монету? Но я раздобыл и ее, отдав за монетку проходившему мимо алкашу целый рубль. Позвонил.

Если и есть на свете чудо, то оно должно было произойти именно в этот вечер. Девушка узнала меня сразу, но долго не могла поверить, что звоню действительно я. А я не мог поверить, что позвонил именно в день ее двадцатилетия. Мы сочли это знаком свыше и договорились встретиться на следующий день.

Встретились на ступеньках театра, где она служила в малопонятном качестве. Сразу, с ходу, без слов, стали целоваться «на глазах у изум ленной публики». Потом долго сидели в служебном кафе театра и говорили… Текст был совершенно неважен, мы не могли оторваться друг от друга. Мы стали встречаться. И чем чаще виделись, тем яснее становилось, что это моя женщина, что я не хочу видеть рядом никого другого. Ее глаза светились ответной нежностью. Наши встречи проходили под аккомпанемент песен начинающей звезды Патрисии Каас, на которую, кстати, моя девочка была очень похожа. Однажды, как только мы сделали заказ и официант наконец отошел от столика, она сунула мне в руки маленькую коробочку. В бархатной глубине покоилось небольшое кольцо. Моя подруга прошептала: «Я хочу, чтобы мои дети были похожи только на тебя!»

А потом мы все-таки расстались. Она решила вернуться к прежнему мужчине. Но однажды зазвонил телефон, и она сообщила мне, что беременна. От меня. В этот момент я смотрел на собственное отражение в витрине бутика и, чтобы чем-то занять себя, всерьез решал, стоит ли продолжать делать мелирование и подходит ли мне аромат «Эгоист Платинум». Она беременна? Все изменилось в тот же миг. Мое мелирование оказалось просто крашеными волосами, дорогое серебро на мне превратилось в ненужные побрякушки, да и лицо в стекле казалось уже каким-то не моим. Она сказала, что беременна?

«Ничего личного, просто решила поставить тебя в известность, иначе было бы нечестно». Я остолбенело молчал. Мы и переспали-то в последний раз почти случайно, на прощание… Как говорила одна знакомая стюардесса: «Ни о чем, это вообще про другое». И я почти закричал в трубку: «Я люблю тебя-а!» Я-то думал, что живу – как черновик пишу. Оказалось, уже давно пишу набело! И я, наложивший табу на произнесение этих слов, ибо они уже перестали что-либо для меня значить, вдруг понял, как много могу вложить в эти десять букв. «Я тебя люблю!» – снова закричал я – так громко, чтобы ребенок в ее животе тоже услышал! Всю жизнь уверенный, что умру, как только произойдет зачатие, ибо не смогу быть плохим отцом, а уж хорошим и подавно не получится, я понял, что теперь буду жить вечно, что «нет смерти для меня!». Мы могли прожить долго и счастливо, или она могла превратить мою жизнь в настоящий ад. Меня могли найти мертвым с трубкой в руке и искривленным в улыбке ртом, а она могла издать-таки этот трактат и продать моему телеканалу права на производство сериала! Все эти отдаленные подробности меня мало интересовали. Я решил не думать, что будет потом, и забыть все описанные истории. Вот он – шанс обрести любовь на всю жизнь! А вдруг этот ребенок наконец-то даст мне то, чего не может дать ни одна женщина? Я научу его любить, я ж так долго тренировался… Радужные планы не умещались в голове. Впервые в жизни я был готов выйти из игры, забрав с собой «несгораемую сумму»!

Этот ребенок не родился. Она все-таки решила остаться с бывшим. А я понял, что женщины могут любить не только меня – они могут предпочесть другого. «Я слишком легко тебе достался!» – ответил я ей тогда. Иногда я достаю ее первое и единственное письмо. Я до сих пор люблю его. Мне приятно просто подержать его в руках. Я думаю: какое счастье! Если бы я не работал тогда ведущим, у меня бы даже письма не осталось!