Текст книги "Морозная Гряда. Первый пояс"

Я, конечно, думаю и о себе, и о маме, и даже о будущем Лейлы. Но не считаю, что спешка здесь будет полезна. Я видел в Школе, к чему ведёт погоня за результатом, когда заёмная мощь зелья Возвышения тратится зря, а возможно и калеча меридианы. Не хотелось бы снова попасть в такое уже по своей глупости. Найти бы человека, который понимает все эти тонкости. Алхимика, например.

А для всего этого мы и следовали нашему плану, обходя лес. Сначала восстановили запас зелий, затем стали заходить глубже. На смену простой засаде всё чаще приходили приманки и тропление, когда мы шли за зверем по следу. Идти можно только по свежему, и пока что так выходило быстрее всего. Нашёл след, пробежался по нему – либо пусто, либо схватка.

Сбережения росли. Я даже сумел отложить маме на плату за ученичество на оставшийся год и подготовить налог за Лейлу на следующий. На этот раз просто спрятав их с мамой на дне отцовского сундука. Мало ли как всё сложится.

Спрятав монеты, я перебрал инструменты и сложил всё обратно. Как бы мне ни хотелось продолжить дело отца, но всему своё время и место. Лейла тоже начнёт узнавать тайны совсем другого мастерства, совсем не маминого. Да и для меня отцовское ремесло, скорее всего, останется лишь мечтой. Ведь главное для мастера дела моего этапа – это медитация познания. А у меня с ней так ничего и не сложилось. Даже мама, худо-бедно, но почти сразу смогла влить частичку своей силы в простой нож. А я полностью лишён таланта, необходимого для этого пути. Он у меня совсем другой.

Я хорош в возвышении. Тщательно созданные оплётки на меридианах не давали пропасть зря ни капле небесной энергии. Нужно ещё больше? Я увеличил количество медитаций и тренировок. Сейчас моя скорость возвышения позволяла открывать узел за полторы недели усилий. Но при этом я ощущал себя зверем, которого гонит охотник.

Мне даже выходить из леса не хотелось. Пока я неспешно бежал по нему в состоянии боевой медитации, когда голова ни о чём не думает, а тело занимается тем, что оно давно умеет, – время пролетало незаметно. А вот тренировки с оружием, на которые Гунира и Зимиона после схватки с обезьяной уже не нужно было загонять, требовали от меня сосредоточенности на движениях и советах. И тех, что давали мне парни, и тех, которыми делился уже я. С узлами выходило так же.

Требовался непрерывный контроль, и это выматывало. Возможно, это изменится в будущем, но очередное замедление открытия узлов я принял даже с облегчением. Устал. Устал от однообразия своей жизни. И с радостью сократил работу с узлами до двух раз в день. Оставляя на время парней, стал глубже заходить в лес, чтобы охотиться одному и отрабатывать новые техники, шлифуя течение силы в их меридианах. Шаг, Ящер. И Поиск.

Он меня по-прежнему не радовал. Звери, даже едва ступившие на путь Закалки, всегда реагировали двумя способами: бежали со всех ног, либо неспешно и осторожно приближались к месту, где я применил технику. Ни то ни другое меня не устраивало, потому что собиралась только всякая мелочь. Охотиться на змей? Их, кстати, здесь хватало и без техники. Они очень любили прятаться в траве и, потревоженные Поиском, впивались зубами в новые сапоги. И моя скорость не спасала от слабых зверей Закалки. Выручал Шаг.

Вот он мне давался легко. Только благодаря ему я и зарабатывал неплохо, успевая осмотреть немалый кусок леса, догнать и добыть спугнутого зверя. Плав по-прежнему скупал трофеи за полцены. Эти деньги я теперь делил на две части. Мы с парнями решили, что так будет честно. Почти весь заработок к концу этого месяца теперь приносил я, прибрежный лес мы вычистили от всего хоть немного ценного.

Но ведь и парни не бездельничали, проверяли берег и прикрывали мои вылазки за зверями, хотя толстяк, глядя на мою добычу, опять начал хмуриться и спрашивать, не видели ли мы в лесу следов людей. Такого не было, больше меня тревожили следы той огромной птицы. Гуниру я не сказал, но кажется, это Ворон. И без того проблем хватает.

Особенно много пришлось выкручиваться, когда однажды я принёс тушу со следом от Ледяного Шипа. Но ничего, сумел отговориться и даже почти не обманул, сказав, что тренировал обычное Лезвие. Я ведь и правда его тренировал. Иногда. Как-никак, в нём я добился постижения.

В технике Смарагдовый Ящер, для которой я открыл последний нужный узел, пока сложно оценить мой успех. Применить могу, но вот результат… Если верить байкам, что горазд рассказывать Гунир, то большая часть таких техник относится скорее к иллюзиям. Обманывает смотрящего. И потому я сам не могу оценить произошедших со мной изменений.

По описанию я должен словно бы сливаться с крупным предметом, к которому необходимо перед этим прислониться. Становиться частью скалы, дерева, кустарника. Парням я, конечно, не показывался, а на зверях не особо понятно. Бывает, точно по заветам дедушки Гунира, так затаиваюсь, что мелкие грызуны и без техники выбегали мне под ноги. Нужно искать добычу покрупнее и устраивать засаду, но это долго и пока мне не нужно. Если зверь не придет, то это лишь трата времени.

Лучше уж потратить его на Ярость. Шесть узлов. Те, что нужны в руке, открыты у меня в левой. К счастью, за копьё я держусь обеими руками. Остаются лишь два на меридиане от плеча к средоточию, и техника будет мне доступна. Эх, если бы у меня было под рукой достойное оружие, а не эта изукрашенная гравировкой игрушка богача, не сумевшая справиться с когтями зверя третьей звезды! Но я всё равно тратил на эту технику короткую утреннюю медитацию.

А вечером, на длительной тренировке, сосредотачивался на Шипах. Пока это наилучшая техника, которая при удаче позволяет мне убивать зверей с одного применения. Они не могут даже сбежать от меня. Но я всё же задумываюсь о будущем, когда встречу более сильных противников. Пока же всё складывается неплохо. Ещё два-три дня, и я отправлюсь в гильдию найма. И тогда смогу совершить свой первый далёкий выход. Уже и цели для него намечены.

Людям, которые напрямую поглощают энергию неба, нужны места с высоким её содержанием. В количестве таких мест и есть главное отличие Первого от Нулевого. Но и звери зависят от них. Растения подобны людям: они не только впитывают силу солнца и земли, но и тянутся к самому небу. Вот и появляется вокруг мест силы бурная зелень, и тянется туда множество зверей.

Ближайшее же такое место, из тех, что без карт, лишь на пальцах и песке, показал мне Гунир – это скопление огромных камней в дне пути отсюда, если идти на ладонь левее Старшего Брата. Так, пока руки привычно потрошили тушу очередного добытого зверя, я планировал свои ближайшие дела, когда за спиной услышал довольный голос:

– Какая приятная встреча… Пацан-вольник! Дорогу не подскажешь?

Глава 8

Их было двое.

Воины, глядя на которых я не видел дна под тёмной водой. С десяток печатей Указов над каждым, некоторые столь тусклы, что вряд ли могут что-то ограничивать. Оба неуловимо похожи друг на друга: средний рост, возраст под тридцать лет, тёмные волосы, короткая щетина на щеках, лёгкая полуулыбка, холод в глазах, потрёпанная кожаная броня, щитки на ногах. Они стоят в пяти шагах друг от друга. До меня им целых десять, но я не обольщаюсь. Это расстояние Лезвие преодолеет в мгновение, а моё копьё в двух шагах от меня, чуть в стороне от туши, что я разделывал. Кто они?

– Малыш, чего ты забыл в такой глуши? – улыбка левого стала чуть сильнее. Он сделал полшага ко мне. – Где твои старшие?

– Кончай сюсюкаться, – бросил второй. – Я знаю эту рожу. Балагот, если помнишь такого из молодых щенков, приносил портрет.

– Ах, вот оно что? Малыш, что перебежал дорогу Киртано? Это мы удачно путь срезали, – радостно протянул первый Воин и, обернувшись, добавил. – А ты всё нудел, что договаривались идти по дороге.

– Полегче со словами, – спокойно, не повышая тон, предупредил второй наёмник.

– Ладно, – легко согласился улыбчивый. – Сколько за него дают?

Тот, кого я назвал про себя мрачным, наконец-то сделал хоть какой-то жест – пожал плечами.

– Я помню? Балагот суетился среди такого же сброда. Я думал, этого уже и кончили тут в леске. Нам связываться из-за этих крох?

– Не скажи, – возмутился первый. – Киртано и крохи?

– Торгаш и нормальная цена? – скривился мрачный.

– Действительно.

С лёгким смешком улыбчивый согласился с напарником, а я рискнул подать голос:

– Может, разойдёмся, старшие?

– Эх, воспитанный, испуганный, несмышлёный, – вздохнул тот, что с улыбкой глядел на меня. Глаза его заблестели. – Заманчивое зрелище… Всё равно мимо не пройду. Не смогу.

– Быстро, – жёстко решил мрачный. – Я терять время не дам. Ты и так сегодня моё терпение не раз испытывал.

– Печально это слышать, – нарочито вздохнул левый. – А куда деваться? Малыш, раз ты здесь без приятелей, то может хоть денежку с собой носишь?

Всё это время я изображал статую, лихорадочно перебирая в голове возможности и строя план для того, чтобы выжить. Моя надежда только на силу земной техники Шипа и неожиданность. Но этого хватит лишь на первого, а что делать со вторым? Честная схватка? Или Длань, о которой я думал после обезьяны?

В описании техники сказано, что главное – это разница в количестве энергии противников, а число узлов не столь важно. У меня огромное средоточие, а здесь до города подать рукой. Именно он их цель, и идут они наверняка с самого утра. А значит, часть сил потратили по дороге. Ведь я даже не слышал их шагов, а уж настолько глухим я не был и до обучения у Гунира. Это явно техника.

Первый, с ласковым голосом и блеском в глазах, что всё больше казался мне безумным, двинулся ко мне. Неспешно, не создавая шороха, бесшумно ступал по густой траве. Медленно потянул меч из широкой петли на поясе – большой, тяжёлый дао, которым без особых усилий можно разрубить меня пополам.

Дрожа, я выставил вперёд ладони и, захлёбываясь словами, затараторил:

– Старшие, погодите, старшие! Давайте договоримся! У меня есть зелень. И с собой, и в хибаре под половицей. Давайте я куплю свою жизнь! Ну не могли же за меня дать большую цену?! Старший! Договоримся?!

– Умный малыш. Правильные слова.

Между нами оставалось лишь два шага. Если бы он вытянул руку с оружием, то кончиком меча почти коснулся бы моего носа. Я отступил на пядь, не переставая дрожать.

– Только… неинтересно.

Голос смолк, а меч рванулся сверху вниз к горлу. Вот только с моих по-прежнему вытянутых рук сорвались техники. С правой, чуть раньше, Лезвие. И наёмник, и я ответили Покровом. Моё Лезвие рассыпалось, его меч безвредно ударил меня в шею, заставив согнуться в поясе. Но это уже ничего не решало.

Ледяной Шип, наполненный силой под завязку, вошёл ему в грудь, пробивая его насквозь. Как Скальника.

Наёмник был ещё жив, пытался кричать и вытащить из себя этот кусок льда, а я уже скользил животом по траве в броске к оружию. Второй, мрачный тип, верно рассчитал время, запустив в меня технику, едва закончился мой Покров. Десяток огромных и острых игл рвануло ко мне от его ладони. Но я уже крепко сжимал копьё. Оно словно само рванулось вперёд, очерчивая круг передо мной, и чужая техника рассыпалась, обдавая лицо крошевом, которое лишь заставило меня сощуриться.

Мы замерли друг напротив друга. Сейчас мне предстояло выяснить, есть ли у меня шансы против Воина четвёртой звезды. Я сделаю две попытки. Если ни одна из них не даст мне победы, то нужно будет бежать. Бежать как можно быстрее в город и скрываться уже из него с мамой и Лейлой, моля Небо, чтобы наёмники не успели перекрыть ворота. Не думаю, что мне спустят смерть не самого слабого из них.

Сейчас, стоя напротив врага-человека, я понял сложность своего положения. Стойка копья требовала крепкого хвата за древко двумя руками. А применение техник, что старик Кадор называл атакующими – их свободы. Об этом я как-то позабыл в своих тренировках с парнями. Но для начала мне нужен всего один жест, одна свободная рука, одно мгновение.

Наши осторожные шаги сменились броском друг к другу. Наёмник явно использовал технику, странно изменив направление бега и словно проскользив по земле на неподвижных ногах справа от меня. Удар мечом я заблокировал серединой древка, а от чего-то опасного просто убрал ногу, сделав короткий шаг в сторону, вскинул ладонь вслед стремительно огибающему меня наёмнику.

Длань!

Я щедро плеснул силу из средоточия в тело, наполняя его туманом, а затем согнал его во все открытые узлы. Всего один символ в обращении к небу вспыхнул передо мной, и наёмник, в одно мгновение окаменев телом и лишившись возможности двигаться, покатился кубарем. А уже через полвздоха я, широко размахнувшись, со всей силы ударил его копьём словно дубиной, вскинул оружие ещё раз и облегчённо замер, увидев, как обмякло тело противника. Победа!

Несколько десятков вдохов я лишь пытался отдышаться и поверить, что остался жив в схватке с двумя врагами, каждый из которых сильнее меня. Слишком хорош оказался Шип. Слишком силён. А вот Длань, хотя и принесла мне победу над вторым противником, оставила лишь разочарование.

Техника, которой в Школе пользовались все послушники поголовно, очень проста. И в день получения она заставила сомневаться даже в тех крохах знаний, что сам старик Кадор давал в стенах Ордена. Ей неважно было, сколько открыто узлов, она даже не использовала меридианы, на которых они находились. И работала совсем по-другому: не со сжатой в единый поток энергией, направленной к узлам по руслу меридиана, а с рассеянной в самом теле, которую обращение буквально засасывало из него в узлы.

Я проверил средоточие ещё раз. Выплеснул туманом почти всё, что было, оставив только на технику Силы и Опору, а вернулась половина. Всё остальное ушло на сковывание наёмника. И это странное ощущение бьющейся в моей ладони чужой силы, что пытается получить свободу… Если верить ему, то вот эта краткая заминка – всё, на что оказался способен, и противника я оглушил в последний миг. Всё как мне и говорили соученики в Школе: хорошо против того, кто гораздо слабее тебя; бесполезно, если применять против равного.

И если подумать, то эту технику я привожу в действие туманом силы, но и преодолеть её когда-то я смог им же. Неясно только, почему тот послушник в Школе мог сковывать меня так долго. Я явно неспособен на такое. Всего два применения, и я остался бы перед наёмником совершенно обессиленным.

Возможно… Замер на мгновение, обдумывая мысль. Техники с одним узлом я освоил на уровне постижения буквально за несколько дней. Рывок с четырьмя – лишь недавно, как и лёгкие в исполнении Шаги с их пятью узлами. Про Шипы пока могу говорить лишь об уверенном освоении, когда сам решаю, сколько силы в них влить. И это в лучшем случае для техники с одиннадцатью узлами. А если учесть все мои открытые тридцать шесть, то нечего и мечтать, чтобы Длань выходила за рамки познания – лишь бы суметь применить. И то, что я не ощущаю привычного сопротивления течения энергии, ничего не значит. Интересно, сколько тысяч раз за свою службу тот наказующий применял технику сковывания? Неважно, на самом деле.

Для начала зелье от запаха, а затем уже дело. Памятуя события у ворот и наставления Улира, обыск сумок и тем более самих наёмников я проводил с опаской, используя копьё, пропитанное силой Зимиона. Впрочем, ничего опасного или странного не случилось и в этот раз. А вещи разделились на несколько кучек. Самой нужной сейчас была та, где я собрал все кожаные ремни и завязки.

К счастью, наёмники пользовались качественными вещами из шкур сильных зверей нескольких звёзд возвышения. Сплетённые в косу ремни не поддавались моим попыткам их порвать. Трещали, но держали. Я крепко связал ими руки и ноги оглушённого наёмника. Надеюсь, я смогу получить от него ответы хотя бы на часть своих вопросов.

Много оказалось и добычи, которой я считал всё, что нашёл у наёмников. Отличное оружие, пропитанное духовной силой в несколько раз лучше, чем это выходило у Зимиона. На моей памяти так же хорошо мог делать только Дидо – подмастерье алхимиков. Множество фиалов с зельями. Выходило, что передо мной большие лесные наборы, рассчитанные на несколько дней вылазки в лес и уже изрядно потраченные.

Простых Восстановлений почти и не осталось, часть противоядий и половина зелий выносливости потрачены. Бежать этим парням пришлось много и на своём пути они встретили немало мелких, неопасных, но изрядно надоедливых зверей.

Главное сокровище – два свитка Лезвия. Второе созвездие. То самое, что я так и не смог воссоздать самостоятельно. И одного взгляда в описание мне хватило, чтобы понять причину неудачи. Шесть. Шесть узлов для применения, вместо пяти, о которых я думал. Да что там я, даже всезнайка Дарит на мой вопрос именно так и ответил: «Пять узлов». Второй раз ошибаюсь с их числом. В записях Орикола о Шипах средоточие почему-то считалось за узел. Но это хотя бы понятно, пусть и нелогично. А здесь же шесть узлов и ни слова о средоточии.

Да и узлы… Я вижу список их названий, которые означают стихийный окрас и нахождение на меридианах. У меня не открыт всего один: из середины меридиана руки, в локте. И его не нашлось в том наставлении, что выдавалось в Школе. Как и узла в груди, что я уже открыл для Шипов. Значит, все мои попытки воссоздать технику были изначально обречены на неудачу. А в Ордене молодцы. Такое простое решение, и выпускники, ставшие вольными, видят впереди цель, идут к ней, но кто обещал им, что она верна? Вот только зачем этот обман?

Один раз, потерпев неудачу с самостоятельным усилением Лезвия, я могу подумать, что ошибаюсь. Второй раз обнаружив, что для техник разведчика в наставлениях Школы не хватает узлов, я могу решить, будто это знания следующего этапа обучения, Академии. Но Лезвия – это первое, чьим улучшением до второго созвездия должен озаботиться любой окончивший Школу идущий, а важные для него узлы скрыты наставниками ещё во время обучения. В третий раз я уже не поверю в случайности. Понятно, о каких верных путях, известных Ордену, рассказывал Дарит.

Я думал, это образ, говорящий об опыте других идущих. В какой-то мере это так. Похоже, у Ордена есть стержень техник, вокруг которого и растут Воины. Слабым – разговоры о нужном для самых простых. Талантливым – знания узлов, на которых строится набор более мощных обращений к Небу и второй способ работы с меридианами. Наверняка у Ордена и для талантов есть набор техник, собранный таким образом, что при минимуме открытых узлов, можно выучить множество полезного, не тратя зря силы и время на возвышение.

Всё это отныне проходит мимо меня, но эти свитки – настоящее сокровище и откровение. Разойтись с наёмниками точно не получится. Как я просто сгинул бы бесследно в очередном выходе в лес, так и эти мужики просто не доберутся до города. И пусть мастер Тигров гадает, в какой глухомани они погибли… Если только на них нет ничего, что могло бы сообщать подробности их смерти. Из-за этой мысли я даже бросил осматривать свитки и зарылся в снятые амулеты. Чем хороши работы мастерских гильдий, так единым клеймением.

Я вгляделся в мелкие символы на амулетах. Готовясь к первым вылазкам в лес и думая о снаряжении, Гунир немало нам рассказал о них. Пусть на большую часть вещей мы могли лишь облизываться, но мечтать, а вернее, хвастаться ватажнику это не мешало. Поэтому я хоть и неуверенно, но определил назначения амулетов. Парные наборы: защита, лечение и что-то неизвестное мне. С защитой проще всего – один в один с тем, что у меня на шее. И все три амулета растрачены одинаково – по одному погасшему камешку на них. Выходило, что в этом бою каждый из нас получил один удар, сумевший пробить Покров.

Но если мой амулет сумел остановить меч, потерявший силу после Покрова, то Шип проломил обе защиты и всё равно убил противника. Такого я, конечно, не ожидал. Мощь земной техники поражала. Впрочем, я с испуга тоже сумел отличиться: размах, вложенная Сила Медведя, и удар копьём сумел пробить защиту амулета, вырубив второго наёмника. Хорошо, что не убил.

Проблемы с третьей парой амулетов, снятых с врагов. Я не знал символа, что на них выбит. Ещё один вопрос из тех, что я должен задать наёмнику. Мне с трудом верилось, что такие важные вещи доверили всего двум людям. Впрочем… Я оглядел печати над их головами. При таком количестве ограничений, возможно, в их верности и не стоит сомневаться.

А ведь я, пастух из песков, даже не представляю стоимости того, что лежит передо мной. Вот эти три других свитка? Сколько они стоят? Больше или меньше свитков Лезвий? О таком лишь раз говорил Гунир, когда рассказывал, как могут из человека вырвать знание техники. Пустые свитки – обычные на вид, те, что на три чтения, которые только и ждут, когда на них перенесут знания.

Полностью разобравшись с содержимым мешков, вплоть до объедков, что остались в них, я занялся живым наёмником. Меня интересовали печати. Половина – тусклые, едва видимые. Можно предположить, что это простые контракты, заключённые очень давно. Или же с тех пор наёмник просто перерос их по силе, что почти одно и то же.

Всё, как говорили Кадор и Дарит. Чем больше силы, тем легче скинуть с себя контракты. Потому эти печати лишь простые контракты и так тусклы. Это объяснение мне кажется самым логичным. Хотя я раньше думал, что они просто исчезают в этом случае. Но вот два круга печатей горят ярко-алым, недвусмысленно намекая на силу их создателя. Я поднял руку, пытаясь наложить что-нибудь простое и уже слегка забытое за три месяца чтения следов – печать ограничения силы. Не вышло.

Она бессильно растаяла, как и тогда, когда я был всего лишь Закалкой. Всё по-прежнему. Скорее всего, этот наёмник получил печать Указа от кого-то, кто сильнее его, как минимум на две звезды, если ничего не изменилось с тех пор. Тот надутый ученик из орденских? Пришлось помотать головой, чтобы отогнать такие глупые мысли. Вот уж кому совсем нет надобности опускаться до городских бандитов, так это мастерам Указов Ордена.

Стереть одно из старых ограничений вышло легко. Один большой мысленный мазок по линии печати, и контракт окончательно поблёк и растворился без следа. Похоже, не хватило энергии восстановить основу. Хорошо, что тогда в Школе я не рискнул стереть так много. Следующим шагом я попытался влить свою силу в чужой контракт. Этого сделать не получилось.

Влившись в печать, моя сила неожиданно вспыхнула ярко-алым, и этот контракт тоже исчез, словно выгорев. Отличный объект для тренировки. Я со злорадством оглядел одного из своих несостоявшихся убийц. И на всякий случай уже в третий раз ударил его по голове. Он, чего доброго, скоро очнётся, а у меня просится на проверку множество придуманных в Школе приёмов.

Часть из них оказалась вполне рабочими. Например, точно подогнанная по размеру старой моя новая печать отлично легла сверху, добавив к чужой уже мою силу. Но при этом самой энергии должно быть даже меньше, чем в основе. Так, потихоньку накладывая сверху свои крохи, мне даже удалось сравнять яркость простого контракта с работой мастера Указов. И тогда, внезапно для меня, единственный большой и размытый символ в середине контракта превратился в десятки чётких и мелких, заполнивших всё пространство круга. Более того, я даже сумел их прочитать.

«Долг Ароя Фриму триста зелёных монет. Срок – год».

Печать повисела некоторое время, а затем символы налились чернотой, став тёмно-красными. А лежащий наёмник выгнулся дугой и захрипел. Несколько вдохов понадобилось мне, чтобы понять, что происходит. Вдвое меньше на то, чтобы забрать свою силу из Указа. Как не вовремя несостоявшийся убийца пришёл в себя! Я ещё даже не успел попробовать наложить печать по образу сектантской! Теперь вот он лежал с залитым потом лицом, глядел на меня выпученными глазами и пытался отдышаться.

Если до этого я гадал, как вести разговор с наёмником и чем угрожать, чтобы заставить отвечать на мои вопросы, то теперь всё решилось само собой. Похоже, что нарушение контрактов – болезненная штука. Конечно только тогда, когда ты его уже перерос, думал что скинул с себя, но тут нашелся тот, кто влил в контракт своей силы, заключив его заново. На несчастье наёмника я и есть такой человек. Жаль, что я не слишком сильно вглядывался в городе в торговцев и сильных идущих. Может быть и раньше бы понял, что контракты остаются с человеком на всю жизнь. А из этого можно многое узнать о человеке.

Я помедлил, но рискнул:

– Ну что, Арой, поговорим?

– Ты откуда знаешь это имя, щенок? – озадачился наёмник.

– Звери лесные, – я понизил голос, – нашептали.

– Сектант?

Наёмник снова захрипел, задёргался в примятой траве, взрывая каблуками твёрдую землю и пытаясь вскочить, но не сумел справиться с ремнями, которых я не пожалел.

– Прям уж там, – я усмехнулся, стараясь, чтобы моя улыбка выглядела как можно отвратительнее. – Но разве тебе от этого легче? Считай меня мастером зверей.

– Да ты гонишь, – с досадой сплюнул связанный. – Чтобы такой сопляк…

Но я уже не слушал. Пропуская все его слова мимо ушей, сосредоточился на ярких контрактах. Это наверняка те, что были наложены среди наёмников и давали гарантию, что они не предадут и не сбегут с деньгами. Конечно, может быть всякое, но в безоговорочной верности на словах я всё же сомневался. А Указ… Я не смог с ходу его разорвать, но что, если забрать силу, ослабить? Я старался представить, как чужая сила, бегущая по нему, становится моей, переливается в моё тело.

Сложность в том, что если небесную энергию в средоточии я легко видел внутренним зрением, то та отдельная сила, с помощью которой я создавал Указы, да, наверное, и пользовался этим самым зрением, мной невидима. Разве что кроме линий в печатях и знаков. И я лишь ощущал на тренировках запретов, как слабеет что-то внутри меня и причиняет неудобство, когда я подбираюсь к пределам запасов этой силы. Ну да не зря ведь этот этап так и называется – Воин Развития Духа. Я всё чаще вслед за Кадором называю внутреннее зрение духовным. А Дидо говорил так и о той силе, которой пропитывал мой меч: «Оставил частичку своего духа». Буду считать, что и Указы основаны на силе моего духа. И упорстве.

Я довольно улыбнулся, заставив пленника с новой силой рваться из ремней. У меня выходит! Наконец, нащупал ту грань, то неуловимое изменение своей силы, которое позволило воздействовать на чужой контракт. Первый из выбранных контрактов начал бледнеть. Тысяча вдохов, один разорванный ремень и предупреждающий пинок по рёбрам наёмника сделали его почти свободным от обязательств перед Тиграми.

– Поговорим? – предложил я для начала.

– О чём, сопляк?

– О! – покачал головой. – У меня есть много вопросов.

– Да пошёл ты!

Наёмник выругался. Впрочем, я лишь добавил немного духа в тот, старый контракт с монетами.

– Раз. Два. Три.

Наёмник закричал и забился. А я вернул всё как было.

– Ты чего творишь? – со страхом спросил пленник.

– Лишь показываю, что тебя ждёт за молчание.

Арой засмеялся. Хрипло, страшно. Впрочем, я спокойно глядел на него, не испытывая ни малейшей жалости. Он желал мне смерти, как и все Тигры. Даже сказал то, что можно считать приказом о моём убийстве.

– А если расскажу всё, то ты меня отпустишь? – сквозь смех спросил наёмник. – Сопляк, обманывай кого другого!

– Ну, ты ведь ещё живой, – я пожал плечами. – Хотя мог сжечь сущность жизни ещё тогда, когда решил, что я сектант. Но нет… Дышишь. Значит, надеешься. Верно?

Пленник промолчал. А я усмехнулся и продолжил:

– Ответь на вопросы, и я тебя развяжу и дам шанс.

– Какой? – наёмник прищурился.

– Схватку со мной.

– Самонадеянный сопляк!

– Как хочешь, – я вздохнул. – Так что? Раз…

Арой помолчал, выдохнул.

– Согласен, – снова замолчал и, оценив мою довольную улыбку, добавил. – Но ты мало что узнаешь. На мне контракт с мастером отряда.

– Об этом не беспокойся, – отмахнулся от слов наёмника.

Несколько быстрых движений в подтянутом поближе мешке, и на грудь ему ложится один из амулетов его напарника. Замотанный в тряпку так, что виден лишь шнурок, на котором он раньше висел. Обычный и ничем не отличимый от сотен таких же на рынке. Уж это я проверил. Наёмник удивлённо косился, пытаясь понять, что там спрятано, но я лишь улыбался.

– Что вы несли? – пробный вопрос.

– Товар, купленный для аукциона в конце года, – снова рассмеявшись, ответил наёмник. – Я думал, ты и впрямь что-то важное будешь спрашивать, сопляк.

– Кто послал купить?

– И снова не попал, щенок, – хохотнул пленник. – Правая рука мастера.

Меня всё же задели эти насмешки. Я на мгновение задумался перед тем, как задать следующий вопрос.

– Как попасть на скрытый аукцион?

Хриплое бульканье сразу смолкло. А я с радостью увидел, как один из символов в ослабленной печати на миг стал ярче. Вот он – контракт Тигров.

– Ты никак сдохнуть решил? – уже серьёзно спросил Арой.

– С чего бы? – моя очередь смеяться над собеседником. – Ты же не торопишься? Хотя вопрос точно в цель, да?

– Сопляку не место среди тех людей, что там собираются.

– Тебе же это должно быть в радость? – я пожал плечами. – Как бы ни сложилась наша драка, а я всё равно, выходит, погибну: или здесь, или на этом аукционе.

– И то верно, – наёмник довольно кивнул.

Разговаривали мы долго. Опыты я свои не прекращал, да и слушал внимательно и за эти четыре тысячи вдохов узнал в несколько раз больше, чем за все месяцы жизни в Первом поясе. Наёмник, то ли почуявший возможность говорить безнаказанно, всё что вздумается, то ли и впрямь желающий, чтобы лишние знания прикончили меня, говорил без умолку, почти не дожидаясь от меня вопросов.

Те свитки, что он нёс, на самом деле вполне разрешены. Вернее, те, что с техникой. Обычный товар, за которым отряды, у которых завелись лишние деньги, отправлялись в соседние земли, не дожидаясь аукциона. Наша Морозная Гряда, оказывается, славилась алхимией: особенно орденскими зельями Возвышения и Лечения, бесценным зельем Возрождения, что поднимало на ноги почти мёртвых и всем остальным, вроде Огня Жизни. Другое место с таким дешёвым товаром, расположено почти на той стороне Пояса.

А вот два наших ближайших, через лес, соседа могли похвастаться мастерами-начертателями, что и создавали основы для свитков. В тех же землях и перенесены на них знания техники местными умельцами. Арой не знал, будут ли свитки розданы среди бойцов отряда, подарены кому-то в городе или выставлены на торги. Хотя и предполагал последнее. Не его дело: он просто купил, следуя распоряжениям.

А вот с пустыми всё не так просто. Этот товар так легко на сторону не продавали. Да и цены выше. В этот раз наёмник расплатился закрытой шкатулкой, ключ от которой оказался у продавца. Что бы он ни увидел внутри, но результат осмотра его удовлетворил. Не знал Арой, и что будет делать со свитками-основами мастер Тигров. Среди наёмников не было никого с таким высоким пониманием техник. Не знал он ничего и о Краже Пяти Флагов. Считал, что наверняка один такой набор есть у мастера отряда, но не более. Сплошные догадки.