Текст книги "Никола Тесла. Изобретатель тайн"

Глава 4

Удивительно, легенды, связанные с наследием Теслы, с течением времени не только не затихают – наоборот, они все более набирают силу.

Давайте попробуем отделить зерна от плевел. Следует отметить, что создавать легенды, туманно намекать о своих прорывах в область фантастического – одним словом, наводить тень на плетень, – удавалось нашему герою куда лучше, чем последовательно доводить до практического применения свои многочисленные задумки, но это не повод с порога отрицать всякий безумный на первый взгляд замысел. Этой слабостью страдает каждый толковый изобретатель, не говоря о рационализаторах.

Мне, например, встречался неглупый, судя по разговору, человек, который ходил по издательствам, в том числе и художественной литературы, и требовал опубликовать его работу, в которой утверждал – если корпус подлодки натереть дельфиньим жиром, ее скорость увеличится в два раза. Он жаловался, что ему не дают авторское свидетельство, что ретрограды постоянно ставят ему палки в колеса, а на предложение обратиться в научный институт заявил – в институтах с ним отказываются разговаривать.

С Теслой мы расстались не надолго.

Требовалось вернуть разговор в конструктивное русло. С этой целью я подготовил список из девяти самых важных его изобретений, и пусть кто-то попробует заявить, что идея борьбы с «дьявольской сущностью», смещающей разность потенциалов в мозгах неординарных людей, является приветом из сумасшедшего дома.

1. Явление вращающегося магнитного поля.

2. Многофазный электрический ток.[10]10
  Сам Тесла считал двухфазный ток наиболее экономичным, поэтому в электроустановках Ниагарской ГЭС применялся именно двухфазный электроток. Однако распространение получил все же трехфазный ток.


[Закрыть]

3. Асинхронный электродвигатель. Запатентован в 1888 году.

4. Радиосвязь и мачтовая антенна для радиосвязи. В 1891 году Тесла во время публичной лекции описал и продемонстрировал принципы радиосвязи, а в 1893 году создал мачтовую антенну для передачи беспроводных сообщений.

5. Высокочастотная электротехника, прежде всего высокочастотный трансформатор[11]11
  Строчечник в телевизоре – миниатюрная катушка Теслы.


[Закрыть], электромеханический генератор ВЧ (в том числе индукторного типа).

6. Катушки Теслы. (По сей день их используют для получения искусственных молний.)

7. Применение электротехнических аппаратов в медицинских целях.[12]12
  Тесла обнаружил, что высокочастотные токи большого напряжения (до двух миллионов вольт) способны благотворно воздействовать на кожу, в частности убивать микробы и очищать поры.


[Закрыть]

8. Люминесцентная лампа.

9. Радиоуправляемая лодка, другими словами – телемеханика. Продемонстрирована в 1898 году.

Это все совершил человек, сошедший на пристань в Нью-Йорке с четырьмя центами в кармане!

Свои первые двадцать долларов Тесла заработал на улице, согласившись помочь впавшему в отчаяние мастеру из «малюсенькой мастерской» отремонтировать электрическую машину. По одной из версий, новоявленный иммигрант согласился починить машину, «даже не упомянув о деньгах». Согласно второй, Тесла обнаружил: «…Это было устройство, в разработке которого я принимал участие, но я им об этом не сказал. Я спросил, сколько мне дадут, если я починю ее? «Двадцать долларов», – последовал ответ. Я снял пальто и приступил к работе, и через час динамо отлично заработала».

Итак, перед нами два Теслы – одному интересны деньги, другому нет.

* * *

Январь, 1943 год

Гостиница «Нью-йоркер»

– Глупости! – повысил голос старик. – Ну, где вы там? Здесь? Хорошо. Запомните – я всегда был равнодушен к деньгам. Можно сказать, раздавал их направо и налево, но в тот день мне до смерти нужны были деньги. Не мог же я явиться к Эдисону в костюме, в котором спал на пароходе!

Двадцати долларов мне хватило на сытный обед, номер в гостинице и на прогулку по великому городу. Как раз в эти дни в Нью-Йорке открылся Бруклинский мост[13]13
  Помните у В. Маяковского: «Отсюда безработные в Гудзон кидались вниз головой».


[Закрыть]. Статуя Свободы еще стояла в строительных лесах. Через несколько недель состоялось ее открытие, и я, человек издалека, с другой, как вы выражаетесь, планеты, присутствовал на нем.

На следующий день я явился на Герк-стрит – это в Нижнем Манхэттене, неподалеку от биржи на Уоллстрит. Бачелор встретил меня на пороге и провел к «колдуну из Менло-парка».

Эдисон оказался прост в обращении. Он с ходу поинтересовался у Бачелора, «не питается ли новичок человеческим мясом»?

Вообразите, какой ужас я испытал, услышав подобный вопрос. Неужели великий Эл незнаком с «элементарными нормами гигиены», запрещающими людям употреблять человечину в пищу? Удивленный, я поинтересовался – неужели в Америке плюют на гигиену? Затем поинтересовался:

– Разве я похож на «исчадие ада»?

Эдисон засмеялся:

– Как же! Ведь вы родом с Балкан, а там каждый второй вампир, не правда ли? Как Дракула. Что касается пищи, я каждый день ем «валлийского кролика»[14]14
  «Валлийский кролик» – гренки с сыром (амер. жаргон).


[Закрыть]. Это единственный завтрак, который в состоянии восстановить умственные способности после утомительных часов работы.

Я решил последовать примеру великого человека, однако мое восхищение скоро растаяло.

Сравнение с Дракулой было наименее безобидной шуткой из тех, которые позволял себе Эдисон в отношении со своими сотрудниками. В его лаборатории было заведено трудиться по двадцать часов в день, а чтобы сотрудники не тратили слишком много времени на гигиену, подключал к умывальнику напряжение. И даже с этими проказами я мог бы смириться, если бы Эдисон проявил хотя бы малейший интерес к переменному току.

Эдисон крепко устроился на постоянном токе. Все его приборы – от знаменитого тиккера и фонографа до ламп накаливания и кинетоскопа[15]15
  Тиккер – телеграфный аппарат для передачи котировок акций.
  Фонограф – первое устройство, способное записывать и воспроизводить записанные звуки. В 1908 г. Эдисон отправил фонограф в Ясную Поляну – это был его подарок Л. Н. Толстому.
  Кинетоскоп – механический аппарат, воспроизводящий движение синхронно со звуком (патент 1893 г.). Изображение снималось на целлулоидную светочувствительную пленку, изобретенную в 1889 г. Джорджем Истмэном. Первая демонстрация нового «чудо-ящика» состоялась 7.10. 1889 г. Пользоваться кинетоскопом было неудобно: лишь один зритель мог смотреть фильм, да и то через увеличительный глазок.


[Закрыть] – использовали постоянный ток.

Я был неопытен и надеялся образумить Старика, ведь за то, что я, не считаясь со временем, отремонтировал неправильно установленные динамо на океанском лайнере «Орегон» – первом пароходе с электрическим освещением, он назвал меня «чертовски хорошим парнем». Мы встретились в пять часов утра на Пятой авеню, по пути на фабрику.

Эдисон, Бачелор и другие работники возвращались домой.

– А вот и наш парижанин, праздно шатающийся ночь напролет, – заявил Эдисон.

Когда же я сообщил ему, что возвращаюсь с «Орегона», где починил обе машины, он лишь молча посмотрел на меня… Тогда-то он и бросил Бачелору насчет чертовски хорошего парня.

С этого дня мне была предоставлена полная свобода действий.

Я трудился как вол и все ждал удобного случая, чтобы откровенно поговорить со Стариком насчет своего мотора. Я не обращал внимания на всякие штучки, творившиеся вокруг меня.

Некто Гарри Лайвор, например, хвастался при мне соглашением с Эдисоном и Бачелором, в результате которого его компания получила десять тысяч долларов за разработку трансмиссионной передачи. Эдисон и Бачелор предоставили оборудование и средства, Лайвор – инструменты и рабочих.

Я был поражен неслыханной щедростью хозяина и попросил у Гарри совета, как получить прибавку к своей скромной зарплате в восемнадцать долларов в неделю и увеличить ее до более солидной суммы в двадцать пять долларов. Лайвор охотно взял на себя труд переговорить с Бачелором, но, к своему удивлению, получил резкий отказ.

– Нет, – ответил Бачелор, – в лесу полно таких людей, как Тесла. Я могу нанять их сколько угодно за восемнадцать долларов в неделю.

Потом, когда я окончательно встал на ноги, Гарри признался мне: «Бачелор, должно быть, имел в виду леса, которые невозможно отыскать в окрестностях Гарлема».

Я работал у Эдисона с 10.30 утра до 5.00 следующего дня, а все оставшееся свободное время отдавал индукционному мотору, работавшему на переменном токе.

Разговор состоялся в невыгодный для меня момент – за несколько месяцев до этого умерла первая жена Эдисона, а конкуренты Джордж Вестингауз и Элайхью Томсон[16]16
  Эл. Томсон (Elihu Thomson) (1853–1937) – американский инженер и изобретатель, один из основателей крупнейших электротехнических компаний в США, Великобритании и Франции.


[Закрыть] донимали его своими попытками поколебать, казалось, незыблемый приоритет Эдисона в производстве электроосветительных приборов. Первым по силе ненависти, конечно, следует считать Томсона, сумевшего ловко обмануть Старика в патентном споре. Оба – и Вестингауз, и Томсон – ратовали за переменный ток, а тут еще какой-то мальчишка с Балкан, земляк Дракулы, набивается к нему в компаньоны с тем же самым «дохлым кроликом». Эдисон отказывался прислушиваться к самым разумным доводам, а в конце разговора приказал: «Более никогда не упоминай при мне об этом переменном ублюдке».

Что мне оставалось делать? Вся моя судьба – что там судьба, просто возможность выжить в Америке! – была связана с переменным током. Тем более что уже в ту пору было ясно – будущее электрического мира за переменным напряжением, скачущим по проводам с частотой тридцать три герца.

Однако никакие доводы не могли свалить быка по имени Томас Алва Эдисон. Деньги были вложены в освещение Перл-стрит, дома Джона Пирпонта Моргана, в многочисленные проекты по освещению не только американских, но и европейских городов, а коней, как известно, на переправах не меняют.

Я еще мог бы какое-то время мириться с пренебрежением к перспективному направлению в электротехнике, однако, познакомившись поближе с методой, которой пользовался Эдисон, добиваясь результата, я с предельной ясностью осознал, что его возможности не идут ни какое сравнение с моими.

Если Старику надо было найти иголку в стоге сена, он бы не стал думать, в каком месте ее лучше искать, а с лихорадочной добросовестностью пчелы немедленно принялся бы вытаскивать соломинку за соломинкой, пока не нашел бы то, что искал… Глядя на его опыты, я почти жалел его. Немного теории и расчетов сэкономили бы ему 90 % усилий… Он полностью полагался на свой инстинкт ученого и на американскую практическую жилку. Львиная доля его изобретений не что иное, как чудо.

Или удача.

Оставаться в его стае было для меня равносильно самоубийству. Стоило ли пересекать Атлантический океан, чтобы оказаться опутанным идиотскими заданиями по исправлению недостатков в цепях постоянного тока, зная, что ту же самую работу можно куда проще и экономичнее выполнить с помощью моего мотора или генератора?

И наконец, очередная американская шутка!

Однажды Эдисон предложил мне заняться конструктивными улучшениями своих электрических машин. Он уже тогда вполне осознал, что только я мог справиться с этой задачей и оставить «Эдисон иллюминейтинг компани» на плаву. В случае успеха премия должна была составить 50 тысяч долларов.

Вообразите, с каким энтузиазмом я взялся за дело. Всего каких-то полсотни тысяч долларов, и все финансовые проблемы, связанные с созданием моего двигателя, его регистрацией в патентном бюро и организацией производства, были бы решены! Кроме того, меня вдохновляла возможность решить задачу, с которой не мог справиться сам Эдисон! Это что-нибудь да значило. Недаром мистер Иток, партнер Старика и глава Нью-йоркского отделения компании, сразу оценил мои заслуги и впоследствии дал мне отличную характеристику среди коллег-инженеров. При этом он ссылался на отзыв самого Старика. Вскоре я сконструировал двадцать четыре различные разновидности электрической машины Эдисона. Я создал новый коммутатор и регулятор, что значительно улучшило эксплуатационные качества этих наиболее распространенных в то время в США электрогенераторов и электродвигателей.

Я ждал заслуженную награду.

Не тут-то было!

Эдисон в грубой, недопустимой между коллегами форме отказал мне в вознаграждении. Стоило мне заикнуться о награде, он едва не расхохотался мне в лицо. «Ты по-прежнему парижанин, – заявил он. – Когда станешь настоящим американцем, сам оценишь эту американскую шутку».

Я уверен, он действовал сознательно: либо я гордо ухожу из компании, либо на всю оставшуюся жизнь буду пахать на дядю Тома не покладая рук.

Я не жалею о времени, которое провел в обществе Эдисона. Это была прекрасная школа. Урок всем изобретателям и перебежчикам – в Штатах главное успеть. Знать, что следует предпринять, чтобы не опоздать, и, что тоже важно, придерживаться правила: победителю достается все. Мне также стало окончательно ясно: Эдисон – простой смертный и, следовательно, может ошибаться; мой мотор куда более совершенен, чем я предполагал это раньше. Это помогало справиться с трудностями.

К тому же мир не без добрых людей. В промозглые весенние дни 1885 года мне повезло познакомиться с авторитетным специалистом по патентам Лемюэлем Серреллом, бывшим агентом Эдисона, и художником Рафаэлем Неттером. Серрелл дал мне добрый урок, научив, каким образом разбивать большие изобретения на более мелкие, и 30 марта мы подали первую патентную заявку (№ 335786) на усовершенствованную модель дуговой лампы. Это был значительный шаг вперед – наша лампа давала однородный свет и не мигала. В мае и июне мы обратились за патентами на улучшенные модели коллектора, предотвращающего искрение и регулирующего ток при помощи новой независимой электроцепи с дополнительными щетками. В июле была подана патентная заявка на очередную дуговую лампу. В ней перегоревшие лампочки автоматически отключались от цепи, пока не происходило замены электродов.

К несчастью, эта модель уже была ранее разработана Элайхью Томсоном. Это был суровый урок новобранцу: человеку, претендующему на лавры изобретателя, необходимо знать все, что делалось или делается в этой области в Америке, но в любом случае мне удалось усовершенствовать многие изобретения, и на них были получены патенты.

Второй урок как выжить в каменных джунглях мне преподали очередные американские шутники мистер Вейл и мистер Роберт Лейн. Мы познакомились в офисе Серрелла. Они уверяли, что являются несомненными сторонниками переменного тока. По крайней мере они горячо восхищались его достоинствами и предложили мне составить компанию по внедрению на его основе электроосвещения в родном городе Вейла – Равее, штат Нью-Джерси. Мы договорились работать сообща и после того, как сумеем заработать немного денег, сразу приступить к промышленному производству моего мотора.

Я трудился на них целый год и в компании с другими инженерами закончил создание и монтаж первой в мире муниципальной установки, вполне пригодной для освещения улиц Равея и нескольких заводов в округе. Эффективность и оригинальный метод действия системы привлекли внимание редактора «Электрикал ревью», который «с удовольствием» посвятил деятельности компании первую страницу выпуска от 14 августа 1886 года.

В качестве ответной любезности «Тесла электрик лайт компани» публиковала в журнале свою рекламу. В течение следующих нескольких месяцев Вейл нанял технического художника мистера Райта из Нью-Йорка для зарисовки лампы и динамо и с помощью «Тесла» написал смелый заголовок: «Самая совершенная и современная система дугового освещения с автоматической регулировкой». Система «Тесла» помещалась на выставочном стенде, в четыре раза превосходящем по размеру подобные стенды других электрических компаний, и гарантировала «абсолютную безопасность и колоссальную экономию энергии… без шума и мигания».

После короткой паузы старик продолжил:

– У меня завелись деньги, и я решил устроиться получше…

Здесь прервем рассказчика и поясним – «устроиться получше» всегда означало для Теслы окружить себя чем-то необычным, иногда роскошным, иногда таинственным, иногда сбивающим с толку, но никогда дешевым комфортом.

Он снял частный дом на Манхэттене и украсил сад «в духе континентальной моды цветными стеклянными шарами на подставках». Однако радовался недолго. По свидетельству современника, «в сад проникли дети и украли шары, поэтому Тесле пришлось заменить их металлическими. Кражи продолжались, и Тесла приказывал садовнику каждую ночь заносить их в дом».

Отрезвление наступило осенью 1886 года, когда Тесла, на целый год отложивший работу над своим изобретением, предложил компаньонам заняться наконец индукционным мотором. Обманули его запросто, вполне в «американском духе» – мистер Вейл, президент компании, и мистер Лейн, вице-президент и казначей, согласились заняться новым проектом, если Тесла уступит им свою долю в компании.

Хотите верьте, хотите нет, но наш инопланетянин согласился. Этот факт вполне можно занести в список очевидных доказательств его внеземного происхождения. Как, впрочем, и тех наших сограждан, кто охотно участвовал в пирамидах, соглашался на просьбы обаятельных проходимцев доверить им свои паспорта для получения кредитов, покупался на обещания родственников записать на их имена квартиры, а после оказывался на улице.

Как только Тесла подписал документы, его выгнали из фирмы.

В тот же день!

Господа Вейл и Лейн так и заявили: «Ты уволен!»

* * *

1886–1887 годы

Нью-Йорк

Зима стала временем «ужасных головных болей и горьких слез, а страдания усугублялись нуждой».

Старик не без усилий поднялся с кресла, прошелся по комнате, закурил, выпустил дым, затем признался:

– Я всегда считал себя прирожденным аристократом. У меня было высшее образование, я мог считать себя специалистом в различных областях науки, механики и литературы. Теперь этот багаж казался мне насмешкой. Очень скоро я докатился до того, что подошел к людям, которые копали канаву, и сказал, что мне нужна работа. Начальник посмотрел на мою хорошую одежду и белые руки, засмеялся и ответил: «Ладно, поплюй на руки и полезай в яму». Я работал больше остальных и в конце дня получил два доллара. Я скитался по ночлежкам, питался впроголодь. Были дни, когда я не знал, что буду есть завтра. Меня спасало то, что я никогда не боялся испачкать руки.

Старик задумался.

– В апреле… какого года, не помню, мне повезло познакомиться с господином Брауном, инженером, который, так же как и я, жил случайными заработками. К тому моменту я уже совсем собрался вернуться в Европу, однако эта встреча вернула мне надежду.

Глава 5

Здесь по настоянию Теслы автор вынужден сделать небольшое отступление, чтобы яснее стала подоплека безжалостной грызни, которую в истории техники теперь официально называют «битвой токов» (War of the Currents). Своей причиной эта беспримерная в истории война имела несовершенство человеческой натуры. Именно эти прорехи дают возможность незримой «дьявольской сущности» уводить нас в сторону от целей, провозглашенных самыми здравыми умами человечества. Все соглашаются – недостаточно знать, как устроена Вселенная, из каких частей она состоит и как эти части притерты друг к другу. Куда важнее разобраться, как жить во Вселенной счастливо, в полную меру. Тем не менее создается впечатление, что большинство из созданных изобретательным человеческим разумом штучек служит каким-то иным, чуждым для человечества целям, скверно соотносящимся с нашими глубинными устремлениями.

Январь, 1943 год

Гостиница «Нью-йоркер»

– Я не стану касаться очевидного – военного применения изобретений, тем более военных изобретений. В нашей повседневной жизни есть сколько угодно примеров пустого, ничем не оправданного растрачивания конструкторских усилий, рабочей силы и материальных ресурсов ради потакания низменным страстям. Например, современный автомобиль – средоточие эстетического совершенства и высочайшего технологического уровня – рассчитан на четверых-пятерых человек, а возит, как правило, одного, в лучшем случае двух. Дирижабли при нынешнем состоянии дел вполне могли быть использованы для перевозки крупногабаритных грузов и производства монтажных работ, но где вы в последний раз видели дирижабль? Есть множество других примеров безалаберного или сиюминутного использования планетарных ресурсов. Вы попрекнули меня электромобилем, а что вы, потомки, прибавили к моему изобретению? Если бы вы освоили беспроводную передачу энергии на расстояние, то вопрос с электромобилем мог быть решен в самом ближайшем будущем.

После короткой паузы, предоставленной мне, чтобы вникнуть в глубину его мысли, старик спросил:

– У вас не создается впечатление, что существует кто-то, решающий, какие изобретения нужны миру, а какие нет? Еще хуже, что этот «кто-то» отыскал идеальное средство для подстегивания научно-технического прогресса. Чем дальше, тем теснее прогресс техники связан с подготовкой к боевым действиям. Именно во время войны научно-технический прогресс начинает шагать семимильными шагами. Кому это нужно?

В этом трудно было не согласиться с умирающим: все, чем мы гордимся сегодня, от электроники до ракетно-космических технологий, создавалось исключительно для уничтожения себе подобных.

– Доколе, – вопросил Тесла, – нас будут как овец гнать на бойню? Кому выгодно, чтобы мы тратили столько сил на создание машин смерти, когда на планете существует огромное число проблем, справиться с которыми необходимо в первую очередь? Только не смешите меня ответом насчет военно-промышленных концернов. Кто-то ведь сдвигает их акционерам мозги. Разве не самые разумные и ответственные политики выделяют им бюджетные средства? А этих, и левых и правых, ответственных и безответственных, кто вверг в недомыслие?

Почему так мало средств тратится на всеобщее образование? Большинству выпускников нынешних американских школ невдомек, какая существует разница между переменным и постоянным током.

Я прикусил язык, чтобы только не вставить: в конце XX века в России не то что школьники – многие выпускники престижных вузов не знают, что такое постоянный и переменный ток.

Оказалось, педагогическая тема всегда привлекала нашего гения. Поделиться с современниками своими философическими размышлениями он считал своей наипервейшей обязанностью. Не будем строги к великому изобретателю, умерим пустую иронию и попытаемся прислушаться к голосу человека, положившего жизнь на борьбу со всевозможными темными сущностями, как их ни назови – электричеством, беспроводным распространением энергии, лучами смерти.

Для начала Тесла сообщил банальные на первый взгляд вещи:

– Постоянным током можно назвать такое природное явление, при котором вся толпа свободных электронов, присутствующих в проводнике, дрейфует от минуса к плюсу. При переменном – каждый электрон колеблется на месте с частотой изменения полярности. При этом энергию можно снимать на любом участке проводника.

К чему я веду?

К тому, что ни о какой борьбе противоположностей или отрицании отрицания речи быть не может. Еще ребенком я сообразил, что электрический ток является чем-то вроде системы, гармонично уравновешенной по отношению к точкам приложения потенциалов. Именно такого рода системы способны объединить различные материальные объекты в единую цепь.

Это уточнение существенно. Оно позволят уяснить преимущества использования переменного тока. Например, лампа с угольным электродом и работающая при постоянном токе, предложенная Эдисоном, оказалась недолговечной. Угли сгорали неравномерно – анод, подключенный к положительному полюсу, сгорал вдвое быстрее катода. Только переменный ток, постоянно превращающий анод в катод, обеспечивал равномерное сгорание углей.

Это понятно?

Я кивнул.

– Но для этого был необходим генератор переменного тока.[17]17
  Первый подобный генератор был создан П. Н. Яблочковым (1877), а затем усовершенствован французскими инженерами Лонтеном и Граммом.


[Закрыть]

Куда более серьезные проблемы возникали при необходимости передачи энергии на большие расстояния и преобразовании ее в конкретную работу машин и механизмов. Применявшееся в то время напряжение в 100–120 вольт для передачи по проводам сравнительно небольшого сечения вызывали огромные потери в линиях. При этом потери были столь велики, что о промышленном использовании постоянного тока для передачи энергии на расстояние и речи не могло быть. Чтобы снизить потери, требовалось повысить напряжение, однако более чем несколько тысяч вольт постоянный ток дать не мог.

От решения этой проблемы зависело будущее электротехники.

Электростанции выгодней строить вблизи месторождений угля или на реках, а фабрики возводить поближе к источникам сырья. Такое размещение было бы целесообразно лишь при применении напряжения в десятки тысяч вольт, но получить его в генераторах постоянного тока невозможно. Задачу можно было решить только с помощью переменного тока. Сначала напряжение нужно повысить до любой требуемой величины, затем передать на место потребления, где его необходимо снизить до приемлемого для токоприемников уровня.

Схема проста, но в ней было узкое место – отсутствие пригодных для использования двигателей, работавших на переменном токе. Так возникла проблема, которую невозможно было миновать. Именно мой двигатель помог решить ее.

Построив специальный источник двухфазного тока (двухфазный генератор) и такой же двухфазный электродвигатель, я осуществил прорыв в повседневном использовании электроэнергии, плодами которого вы пользуетесь теперь. Да, мои машины конструктивно еще были несовершенны, однако принцип вращающегося магнитного поля, примененный в моих первых моделях, оказался верным и перспективным.

В своих патентах я рассмотрел все возможные случаи сдвига фаз и остановился на сдвиге в 90°, то есть на двухфазном токе по причине простоты его использования. Согласитесь, прежде чем создавать электродвигатели с большим числом фаз, логично начать с тока двухфазного. Но можно было бы применить и любой другой сдвиг фаз, например на 120° (трехфазный ток). О такой возможности их применения я в своих патентных заявках упомянул мельком.

И по каждому пункту – заметьте, по каждому пункту! – мне приходилось вести бои за приоритет. Сначала с Галилео Феррарисом, затем с вашим соотечественником Доливо-Добровольским. Будь я не серб, я никогда бы не выговорил его фамилию. О более мелких претендентах, например о Бейли, Марселе Депре, Бредли, Венстроме, Хазельвандере и многих других, я и не говорю. Число претендентов стремительно росло, словно количество полковников на Юге после войны.

Всем им дал ответ судья Таунсенд. Я сейчас отыщу его слова.

Старик подошел к установленному в номере громадному сейфу и принялся вытаскивать оттуда многочисленные бумаги. У меня едва хватило выдержки не броситься к нему и тут же взяться за перелистывание еще не опубликованных изобретений.

Через несколько дней эту работу за меня проделали агенты ФБР во главе с техническим экспертом профессором Джоном Трампом, директором и основателем лаборатории по исследованию высокого напряжения Массачусетского технологического института, а также по совместительству секретарем комитета по исследованию сверхвысоких частот в Национальном совете по военным исследованиям Управления научных исследований и разработок.

– Где же оно?! – раздраженно повторял Тесла, погрузившись в недра металлического ящика, хранившего самые страшные открытия XX века. – Ага! – победно воскликнул он и потряс страницами древней газеты.

«Явная простота нового изобретения часто заставляет неискушенного человека думать, будто его мог бы создать любой, кто разбирается в данной области, однако из десятков, а возможно, даже и сотен людей никому не пришло в голову создать подобное изобретение (процесс Потты против Кригера). Бейли и другие (Феррарис, Стэнли) открыли не изобретение Теслы. Они говорили об электрических машинах с коллекторами. Известные электрики были едины во мнении, что из-за изменения направления и скорости чередования мотор переменного тока непрактичен и будущее принадлежит механизму постоянного тока с коллектором…»

– Отметьте, – обратился ко мне Тесла, – только я сумел превратить игрушку Араго в мощный двигатель. Вот как это называется! Моя победа свидетельствует, что до той поры, пока моя изобретательность устраивала кое-кого в этом мире, я не знал поражений и шел от успеха к успеху. Но стоило мне замахнуться на нечто большее, чем технические устройства, способные использовать переменный ток или передавать информацию с помощью электромагнитных волн, меня сразу ударили по рукам.

Кто?

Тесла испытующе уставился на меня. Не дождавшись ответа, добавил:

– В том-то и вопрос.

Затем молчание, очередная сигарета.

Нью-Йорк просыпался.

Снизу из уличных ущелий донеслись первые звуки автомобильных клаксонов, звонки трамвайных вагонов, пересекавших стрелки, и тот неистребимый гул большого города, который сопутствует любому человеческому поселению, где начинают возводить дома выше пяти этажей. Интересно, как обстоит дело на других планетах? Сохраняют ли там тишину как нечто ценное само по себе, безотносительно к месту и времени, или тоже бездарно транжирят этот источник творческого вдохновения и посильного излечения душевнобольных?

– Вы так ничего и не поняли? Я же вполне доступно объяснил, что удар по Подкаменной Тунгуске был произведен исключительно ради демонстрации возможности беспроводной передачи энергии на расстояние. Об этом мне поведала голубка. Впрочем, об этом после. Теперь дело было за малым – за внедрением. Тогда и началась знаменитая «битва токов».

* * *

Апрель, 1887 год

Нью-Йорк

Удача улыбнулась Тесле после встречи с Альфредом С. Брауном – известным инженером, работавшим на «Вестерн юнион телеграф компани». Браун, у которого тоже были патенты на дуговые лампы, вероятно, видел статью и объявления в «Электрикал ревью». Отлично зная недостатки современных аппаратов, работавших на основе постоянного тока, он сразу заинтересовался «достоинствами» изобретений Теслы и связался с Чарльзом Ф. Пеком – «выдающимся адвокатом» из Энглвуда, штат Нью-Джерси. Однако Пек прохладно отнесся к этой идее – он тоже «знал о недостатках промышленной эксплуатации переменного тока и считал их настолько неприемлемыми, что даже не желал посмотреть на эксперименты».

* * *

Январь, 1943 год

Гостиница «Нью-йоркер»

Старик подал голос:

– Вы правы. Пек решительно отказался от посещения моей лаборатории. Это грозило крушением всех наших планов. Как помимо убедительного эксперимента я мог доказать свою правоту? Меня спасло воображение. Я вспомнил о Колумбовом яйце. Легенда гласит, что великий исследователь, пытавшийся добиться аудиенции у испанской королевы, был как-то приглашен на обед к одному важному сановнику. На обеде в кругу испанских вельмож, насмехавшихся над выскочкой, он предложил присутствующим пари и обязался поставить яйцо на стол. Гости пытались, но безрезультатно. Тогда Колумб взял яйцо и, слегка надтреснув скорлупу, поставил его прямо. Возможно, это вымысел, но в результате Колумб встретился с Изабеллой и заручился ее поддержкой.

– Вы тоже собираетесь установить яйцо на столе? – спросил Пек.

– Да, но не повреждая скорлупы. Если мне это удастся, вы признаете, что я обошел Колумба?

– Хорошо, – улыбнулся Пек.

– И вы пойдете мне навстречу, как это сделала королева Изабелла?

– У меня нет королевских драгоценностей, мне нечего заложить, – ответил Пек, – но зато в моих штанах из оленьей кожи завалялось несколько дукатов, и по мере сил я готов помочь вам.

Я бросился к местному кузнецу со сваренным вкрутую яйцом и попросил изготовить из железа и латуни такое же. Вернувшись в лабораторию, я сделал круглое ограждение, по периметру которого был пропущен многофазный ток. Когда яйцо поместили в центр ограждения и подали ток, оно начало вращаться. По мере увеличения скорости вращения колебания уменьшались, и яйцо приняло устойчивое положение.

После короткой паузы старик не без удовольствия добавил:

– Так я обошел Колумба. Пек был сражен, и мы втроем образовали новую электрическую компанию «Тесла электрик компани».