Текст книги "Десять лет странствий. Теория хаоса"

Глава 17 Место в истории

Вам доводилось присутствовать на совещание? Где говорят, говорят, обсуждают, казалось бы, значимые вопросы, высказывают мнения, позиции, предложения, но у вас в голове конкретно в этот период времени одна мысль: « А что я здесь делаю?». Что я здесь делаю, нужен ли я в этом помещении, учтется ли мое мнения, зачем мое присутствие. Когда всем все абсолютно ясно, как действовать что дальше, или весь это цирк нужен лишь для того что бы самим поверить? Эти якобы условности, некому не нужные вещи, призванные показать свою значимость, свою роль в чем-то. Да нам так нужно это чувство, чувство значимости, причастности, даже неважно к чему, мы так хотим быть частью чего-то, не быть одни. Но я не говорю что не правильно, каждому нужно что-то, что двигает тебя вперёд, и, лишившись этого мы падаем в бездну. Рухнуть туда легко, а вот выбросятся… Вот они были там наверху, а в этой пустоте, но …. – Наверно да для того что бы другие поверили, в твои слова, первее всего нужно убедить самого себя. Но вот что самое поразительно, сидя там в этой небольшой комнате и слушая, их я начинал проникаться, их доводами, мыслями, аргументами, и пламя что казалось давно погасло в моей груди вновь начинала полыхать.

Собранию предшествовало прибытия, мое появление перед этими людьми. Там на корабеле с Психом и Дезмондом я думал о совершенно иных вещах, не хотел и не желал опять быть частью этой битвы. Не хотел, что бы на моих руках вновь оказалась кровь, не хотел принимать решение. Но стоило только судну прибыть в пункт назначения, спуститься с траппа как все применилось. Там на посадочной площадке ждал он, персонаж книги в которую я никогда не верил, тот, кто дал нам последний кусочек головоломки, в существовании которого я всегда сомневался, но он никогда.

Там стояли Ева с Лилит, рядом с ними расположился таинственный субъект, его вид показался мне до боли знакомым. Нет не так словно видел раньше, а так словно встречал в другой жизни, или он был настолько похож на кого то будто и был им. Но стоило ему заговорить, как тот час я понял что он и откуда мне знаком, он был персонажем произведения, что когда то мне довелось читать, хотя впрочем, ими были все здесь присутствующие. Правда стоит оговориться в реальность именно этого я до сего момента был не уверен.

Его слова словно сошли со страниц произведения, они в точь то повторяли тот текст. Но не тот, что был опубликован, нет, тот с другим вариантом, с иным концом. Хотя и сцена немного отличалась от написанного предо мной буквально предстали образы. Его голос стал не слышен мною, губы двигались, но слова, не доходили до меня, правда я уже знал, что он говорит, так как когда-то читал это текс.

– Чем старее система, тем больше в ней пережитков времени. Архаизмов отживших свое и более не нужных, некоторые безвредны, другие же тормозят ее. Начинал свою тираду «древний бог». Он ходил вокруг окруживших его потомков, рассматривая и вглядываясь в каждого, в его глазах читалась необычайная гордость, но в то же время и страх, страх о того кем они стали. – От этих вещей не избавляются по разным причинам, истории, традициям, это абсолютно не важно. А вот что важно, это то, что некоторые столь древние, что о них вовсе забыли, но они все же имеют сою силу. Вы хотите их ранить, а расскажу, как их убить всех, раз и навсегда.

– И это должно нас удивить, – произнес Дезмонд переглянувшись с Психом, эти слова вернули меня в реальность. – Ты ничего не сказал нам нового или старого, ничего из того что бы мы не знали, – сделав шаг произнес Пророк. – А я и не закончил, – произнес я про себя слова, что секунду спустя озвучил тот. И снова провалился в пучину воспоминаний.

– Вы хотите тонкими уколами лишить их власти, влияния всех ресурсов. Но я знаю, как сделать, так что бы они после этого собрались в одном месте, все до единого. Все те, что ответственны за все. – И почему они должны так тупо поступить, – задал резонный вопрос Пророк. – История, так велит история, их собственный трактат законы, по которым они живут, – ответил тот. – Законы, можно и обойти, не соблюдать, если ты наверху, даже собственные, – произнес Дезмонд и пошел было прочь. – Да, но если ты сам их озвучишь, применишь к другим, а после он раз тиражируется, то очень трудно игнорировать, – остановив рукой его, произнес тот. Он называется «Протокол ноль» действия в случае….мнннмннм многих случаев… Так что я знаю как выиграть не сражения, а положить конец этой войне. – Текст полагаю у тебя в голове, и ты за него хочешь … – произнес Пророк. – Ничего, – молниеносно ответил тот, подавшись вперед, – возможность наблюдать за их падением, если вы позволите. Сказанное сильно позабавило Дезмонда он улыбнулся и, развернувшись к нам лицом спросил, – так как тебя зовут – новый друг? – Меня, – развернувшись к нему лицом произнес он и продолжил, – меня зовут Данте. Все улыбнулись от необычности, или скорее от ироничности прозвучавшего имени.

Я пришёл в себя ровно за секунду до этого момента. – Меня зовут Данте. Я покрутил головой на лицах всех присутствующих за исключением последнего действительно возникла улыбка. – Ну что ж Данте, – начал Пророк, подойдя к нему и положил руку на его плече проложил. – Добро пожаловать в Божественную Комедию. И улыбнувшись, проследовал к выходу за ним вслед последовали Дезмонд. А спустя мгновения Ли с Евой то же, оставив меня одного с ним. – А что здесь смешного, – подойдя ко мне, спросил он. – Смешного ни чего, а вот иронии, подтекста и отсылок полно, так что привыкай, – ответил я.

Совещание окончилось, не буду описывать то, что там происходило, это и не нужно. Я вышел оттуда последним, обдумывал все сказанное, произнесённые слова, сидя в кресле за этим большим столом. Сбился со счета времени, проведенного там, мысли все приходили, вновь и вновь меня, вернее возвращая прежнего, до всех событий что случились. Нет, шрамы остались, но цель тот стержень, что когда-то у меня был он вернулся. Я осознал это не сразу, да и не сам. Только выйдя из переговорной и встретив старого друга.

Он стоял там, у перил, комната была над огромной площадкой похожей на цех по ремонту, внизу тренировались люди, а около перил, с которых открывался, видна весь этот комплекс, стоял Миша, будто поджидая меня. – Итак…, – многозначительно произнес он не поворачиваюсь ко мне. Я подошел к нему стал справа, оперевшись о перила ответил, – да? – Ты слышал все сказанное о протоколе, о плане, о том, что все началось, – начал он. – Знаешь, ягуар бежит не только за пропитанием, он просто бежит, гонит по земле может ему просто нравиться бежать, а в процессе находиться и добыча. – Ты это к тому, что аппетит приходит во время еды, – поинтересовался я. – Нет, не совсем, цель не всегда идет до действия, сам путь может вывести тебя к чему то. – Ты же не хотел, что бы я был здесь, – ответил я. Тот повернулся ко мне и произнес, – в идеальном мире никого из нас здесь не было бы, но это не он. – Зачем тебе я? Ты мог справиться и без меня, ты ведь вспомнил все. – Да, но ты все таки мой друг, – ответил Псих. – А тирада Дезмонду, – поинтересовался я. – То, что мы говорим, не всегда соответствует правде, тебе ли об этом не знать, ответил тот. – Да ты прав, – произнес я и повернулся, обратно уставив свой взор на происходящее внизу действо. Он так же проделал то же самое и закончил словами. – А зачем? – Невозможно помнить все: каждое слово, запятую, контекст и иронию, а именно это очень важно. Когда на карту поставлено не только отдельные жизни, а целые миры, нужно быть не просто внимательным к мелочам, а знать их все, ибо цена ошибки слишком высока.

– Так значит, началось, – спросил я. – Да, – повернувшись, начал Пророк, – мы планировали это годы, переворот начался. – И кому суждено умереть теперь? – Никому, некто из нас не мертв, мы все еще здесь, боремся день за днем, наше сердца гоняют кровь по жилам, крича нам о том, что мы еще тут, – начал он. – Мы умирали раньше, но возвращались! – Да, но это было не завершение истории, а в любой хорошей истории, в конце ставиться точка, не многоточие, что бы не было недосказанности, – отвечал я. – В конце всегда кто-то умирает! Миша повернулся ко мне и, смотря в глаза, произнес, – Тогда поставим многоточие, а не точку….

Произнеся это он оставил меня там на этом перешейке. Я видел, как начиналось это грандиозное событие, отлеты кораблей набитых людьми в самые далекие уголки галактике. Это действие начиналось, и я не мог поверить, что я был причастен к нему, нечто сродни нахождению в самой впечатляющей баталии в фильме. И смотря на все это я до сих пор не мог поверить что происходить, что все это правда. В моей голове крутились все слова произнесённые и нет. Стоя там взирая на все эту картину, словно со стороны будто из какой-то стратегии или шахматной партии, где каждый был юнитом или фигурой, я словно увидел все по иному так как видел это Пророк. Как он когда-то давно описал это в книги, и эти самые слова отчетливо прозвучали у меня в голове «…Шахматный поединок с „победителем“ и „поражённым“, и полем боя более не черным и не белым, а залитым красным. Стертыми полями едва видными границами, ели различимыми цифрам и буквами на кромках доски. И смотря на все это ты вдруг понимаешь что – Мы никогда не будем прежними, но оно того стоит!»

– Мы никогда не будем прежними, – произнес я, вслух стоя там. И именно в это момент, наконец, приял себя отпустил, простил себя, и покой вернулся в бунтующую душу. Решил перелистнуть страницу, и начать новый чистый лист, главу в своей жизни. И началась она с возвращения домой, с путешествия за страницами! С выполнение обещания некогда данного моему другу, и хоть это я должен выполнить.

Глава 18 Божественная Комедия

Как оценить свой вклад в нечто большое? В вещах, что задействовано не один не два, даже не сотня существ? Имеет ли вообще это значение, ли все это лишь часть нашего эго, раздутого до непомерных значений, настолько, что мы хотим быть важными, что бы наше имя помнили, и через поколения говори о нас. Испытывал ли я гордость о того что был там, от того что был частью всего этого, и от того что рассказал и услышал? Наверно нет, был необычайно напуган, напуган страхом, страхом того что что-то может пойти не так, но этого страха не было не в едином взгляде устремленном на меня. Они планировали это годы, подготавливали почву, в каждой из систем федерации, кормили и устанавливали связи ради того что бы иметь ничтожный шанс изменить существующий уклад.

– Как совершить переворот? Как сделать это так что бы никто не понял что произошло, как прийти и смести существующий строй и не быть остановленным на пути предшествующем этому? Не существуют универсальных рецептов, и вся это авантюра, просто рассыплется если посмотреть на масштаб того что нужно сделать. На то, что нужно сотворить, единовременно в разных отдаленных участках галактики, но именно этот фактор разрозненности, иногда влияет совершенно в противоположную сторону.

Мне доводилось присутствовать в самых величественных и противоречивых поворотах истории, быть их непосредственным участником, наблюдателе, созидателем и разрушителем. Но это было совершенно иным опытом, я был необычайно счастлив, присутствовать там за этим столом. Там в комнате едва уместились все участники, некоторые из них и вовсе не проронили ни слово, но их присутствие их взгляды и едва уловимые эмоции на лицах были красноречивее слов. Я сидел в отделение вовсе не за столом, так что видел их всех. За столом в центре, которого была голографическая панель сидели: Псих, по левую руку от него Карас, по правую Дезмонд, рядом с ними Лилит с Евой, потом Близницы, Курт с Зиком стояли у окна оперившись об него, так же в отдаление стояли Док с Уилкинсоном и Ватсоном, а в дальнем углу стоял молчаливый Клим. Псих встал и начал говорить, раскладывать по частям все то, что произойдет дальше.

– Любая война, любое действие, начинается задолго до его непосредственного проявления. Этому предшествуют годы подготовки, как извне или внутри системы, но для всего это должно быть выполнено главное – общество должно хотеть перемен и не важен мотив. Хотят ли они справедливости, воздания по долгам, суд Линча или чего бы то ни было, важно лишь недовольство. Зачатую к власти приходить в этот момент люди не лучшие, но опьянённое общество возносят их так высоко, но этот момент не важен, мы не судим и не судьи наше цель не прийти на вершину, а воздать по заслугам. – Мы рассматриваем не морально этическую составляющую, а механизмы, – включился Карас. – Да именно поэтому мы и здесь, – подхватил Дез. – Шаг первый подготовить недовольных, внутри системы, – продолжил Псих. – Но только «трезвую» их часть, не идиотов и тупиц одержимых идей развала и главенства хауса, – вступила следом Ева. – Следом отрезвить общество не лгать, а говорить правду ту, что перед ними, то, что они игнорировали, – произнесла Лилит. – И смотреть, как общество начинает гореть изнутри, – отойдя от стекла, произнёс Уилкинсон. – И столпы, на которых оно основано, начинают давать трещины, – произнес вслед Ватсон. – Да и это уже произошло, – напомнил о себе Пророк. Вам известно, в какую игру мы втянуты, какие в ней ставки, и теперь пора сказать, что дальше без купюр, без утайки, всю правду и все что мне известно, и я когда-либо знал, – произнес он, оперявшись руками о крышку стола.

– Все это уже произошло, у нас есть шанс победить, освободить от гнета систему и сейчас, здесь я говорю, как это сделать! И нужно ли вообще это делать? – Существует много вариантов, но не один из них не приведет нас к цели. Но есть безумство, которое может сработать, и система сама сложиться под своим собственным весом. – Именно ради этого мы и здесь, – произнесла Док.

– Типовые способы отрезать все, коммуникации, инфраструктуры армию, СМИ, – произнес Курт. – В том и безумие что мы сделаем все абсолютно противоположное, мы раструбим, расскажем сотни раз поведаем, что и где случилось. – Интрига, – подхватил Зик. – Да, – продолжил Пророк. – Мы поведаем истории, ударим по лжи, скажем правду, расскажем об их законах, выплеснем все это и в пучине все этого они, и не поймут, что главным было. Сказав это он остановился и повернулся ко мне тем самым предлагая рассказать о том, что я знаю. – Да, – начал я, встав с кресла, есть определенный свод правил и законов которые они соблюдать, их огромная масса и все они у меня есть, так что можете ознакомиться, но важно лишь это если « Падут семь миров, тогда настанет момент созыва всех в доме», – процитировал я. – И что это означает, – откинувшись в кресле, произнес Саша. – Все просто падет семь режимов на семи планетах, и они вернуться домой, что бы сообразить что делать, – повернувшись к ним, ответил Псих. – И где же этот дом, – задала резонный вопрос Александра.– Хмм, – начал Миша, подходя к столу, – там, где все началось, там, где мы погибли в первый раз, там, где, когда то было все две планеты, – закончил он и в центре стола возникла голограмма места что когда то я знал. Это был мой дом, истинный дом там, где началось наше противостояние, хотя вернее сказать истребление и рабство.

– Но как это сделать, у нас не хватит людей, – произнес Зик. – Люди будут, а пока надо наладить старые связи, контакты и назначить время рандеву, – ответил тот. Все и так все знают, мы это планировали годами, а теперь все стало в разы проще. – А что с законами, что будет им мешать игнорировать их, – произнес Курт. – Мы поставим их в ситуации, в которых им самим придётся последовать по их буквам, что бы они были на слуху, – подняв голову в сторону Пророка промолвил Дезмонд. – Лучше и не придумаешь, – улыбнувшись высказала Ли. – Так коков ваш положительный ответ, – оперившись о стол, резюмировал Пророк и улыбнулся.

То, что было дальше не столь интересно и если декларировать все дальнейшее, то станет похоже, будто я веду стенограмму. Накал, эмоции, споры по разным вопросам, и все остальное, присущее таким сборищам, за исключением одного в конце все согласны и выработали конкретный план действий. И смотря на них, я испытывал необычайною гордость и одновременно с этим понял, почему нас истребили, мы всегда находили решения, может не самое идеальное, но всегда все уходили с чем-то. Не следовали принципу у кого сила тот прав, учитывали интересы всех, именно это погубило нас тогда, то, что мы хотим справедливости. Стоило этому действу закончиться как меня охватил ужас, ужас от того что все повториться так что я сделал следующее.

Дискус закончился и все стали выходить из зала я вышел одним из первых и, остановившись у перил, стал дожидаться его. Люди все шли и шли, в конце вышел и он, так что в комнате остался лишь Клим. Его силуэт сразу пошёл ко мне будто понимая, что я, ожидая именно его. – Ты хочешь сказать мен что-то, что, по-твоему, не должны знать другие так, – подойдя, спросил он. – Да они соберутся, но придут с армией с сотнями кораблей, как мы их победим, – спросил я. – Есть способ, он сложен и почти невыполним, можно сказать мистический, но я видел, может не своими глазами, но видел, и это реально, – ответил он и начал разворачиваться. Я схватил его за руку и продолжил, – это же не оно…. – Нет как раз именно оно, – наклонившись ко мне, произнес он. – Тогда вам это нужно, – ответвил я и достал из внутреннего кармана фолиант. Я знал, что он пригодиться, но воспользоваться им это…. – У вас нахватает храбрости, безрассудства или просто думаете, что ваша жизнь необычайна, ценна, – прибив меня начал он, схватив свиток рукой. Знаете, мы не такие как вы, может мы искалечены на током уровне, что нас не излечить, но именно такими мы нужны миру, вы слишком мягкие, и необычайно цените свою жизнь, в то время как мы готовы умереть ряди простой возможности спасти чью-то. – Это не так, – произнес я, но в то же время понимал, что абсолютно прав. – Так ли, у тебя все время была возможность пусть и не уничтожить все, но хотя бы часть ии… – Это же не бытие, – ответил я, отойдя в сторону и устремив свой взор на ангар внизу. – В этом и краеугольный камень, начал он, подойдя к перилам и взявшись за них смотря вперед начал он, – умереть за что-то зная, что поступаешь правильно не страшно. – Но это иное, не смерть, – повернувшись к нему, произнес я. – Тогда боятся ее не стоит, – смотря в мои глаза, ответил он. Чего стоит одна жизнь?

Я посмотрел на него в последний раз развернулся, и пошел, прочь оставив его там, и отходя до меня, донеслись едва слышанные слова. – Зависит от жизни, – произнес он себе под нос, стоя там. И по этим словам мне стало ясно, что он все же испытывает страх, но он им не управляет.

Глава 19 Белый волк

– Есть старая поговорка держи друзей близко, а врагов еще ближе, – именно с этих слов начал я разговор с Дезмондом и Каросом, там, в ангаре рядом с судном, на котором нам предстояло отправиться на Землю. – Так он друг или враг, – отойдя в сторону, резонно уточнил Кар. – Не знаю, и поэтому держать его надо максимально близко, – произнес я. Но кем бы он не был он сыграет одну из ключевых ролей. – Ты уверен, что мы не должны лететь с тобой, хотя бы Девчат с собой возьми для подстраховки, – произнес Дез. Я посмотрел на своих друзей и произнес, – нет у вас намного важнее задачи, а мне все во лишь нужно забрать рукопись, а на вас целый флот! – Не только рукопись, еще и он, – включился Кар, – да еще и этот, – подхватил Дез углядев идущего к нам Клима.

– И так я готов, – произнес он, подойдя к нам. Кара и Дез не доверительно покосились на него. – Удачи, – произнесли они оба, и пожав по очереди мне руку пошли на свои корабли, попутно все так же, не доверительно смотря в сторону моего старого знакомого. – Похоже, я не очень им нравлюсь, – иронично произнес Клим. – Да и на это есть все основания, – ответил я. – Даже Дезмонду, – спросил он. – Время, – произнес я и начал всходить на откидывающийся трапп. – Ты имеешь в виду пора или надо дать им время, – стоя на месте, произнес тот. Я остановился и, развернувшись к нему, промолвил, – все вместе, дай повод тебе верить, и тогда, тогда все изменится в одну из сторон. – А ты веришь, – спросил он в ответ. Я сделал шаг к нему и произнес, – я верю в тебя, на что ты способен, так что оправдай мои надежды! – Хорошо именно за этим мы и летим, – ответил он и, подойдя, продолжил, – так чего мы ждем!

Представьте салют, наверно все его хоть раз лицезрели в своей жизни, эти огромные короны света в небе, что зажигались с грохотом всего на несколько секунд, и безмолвно гасли спустя мгновения. Сродни именно этому действу, все наше огромное полчище наполненных людьми кораблей вылете из Звезды смерти, и вспышки от двигателей озарило пространство, будто огромный фейерверк, и так же как он внезапно исчез. Все разлетелись в разные стороны, в невероятные места. И мы летели в одно из самым невероятных, в место, что было нам домом, причудливым, где было больше всего открытий, нового и самого что не наесть настоящего. Крошечный шар, третий от звезды, что называлась Солнцем.

Я так давно не был там, может жизнь так сильно изменилась, что просто не узнаю место, некогда бывшее мне домом. Может люди стали совершенно иными, под всеми тяготами, научного прогресса и той ноши, что я водрузил на их плечи. Все эти резонные вопросы возникли в моей голове, и не отпускали, будто там помимо этого не было других забот. Но в отличие от тех, ответ зависел лишь от времени полета, и ничего другого. И вот мы разрезали пространство и очутились на пороге планеты. Из окна была видна Земля и Луна, от сюда казалось, что ни чего не изменилось, все тот же шарик парил в космосе, все так же издалека не было понятно населяют ли его кто-то. Отсюда Земля была точно такая же, как и тысячу лет назад. Да я знаю, что раньше было больше зеленого, цвета занимали большие площади, но оттенков в разы меньше, меньше переливов, мест с поразительными вещами. Все было иным не таким как сейчас, может лучше или хуже не берусь судить, просто иначе. И смотря на Планету, именно этого боялся, что фасад остался прежним, но внутри все поменялось, в мельчайших деталях, но именно они зачастую являются самыми главными!

Силен не тот, у кого нет страха, силен тот кто, смотря в глаза своему, не отступает. – Дом, милый дом, – произнес Клим, увидев, Землю через лобовое стекло с мостика. Он раскинулся в кресле и всю дорогу говорил и говорил, словно пытаясь высказаться все несказанное за годы. Я сидел в кресле справа, и просто смотрел в космос, и слушал все эти рассказы, изредка кидая пару фраз, обозначающие то, что я все еще слушаю. – Сколько времени прошло, – произнес он вслед. Больше пятнадцати. – Для меня на десять больше, – промолвил я и, нажав на панель перед собой направил корабль на Планету.

Удивительная вещь восприятие! Мы непрерывно живем в мире и вместе с ним развиваемся, но стоит выпасть на несколько лет как он станет нам немного чужд, это чувство сродни тому что испытывают люди вернувшиеся, в места что когда-то давно покинули – эмигранты. Для них этот мир был иным, и то, что они лицезреют сейчас совершенно иное, нежели они помнили. Да именно так я себя чувствовал, да и Клим испытывал схожие ощущения. Мы шли по улицам родного города, так знакомого и одновременно ставшего чужим. Вроде со стороны весь антураж остался прежним, не было летающих машин, говорящих андройдов, но именно мельчайшие детали составляют картину. И мы их ни как не могли уловить.

А мир был таков. Не следует описывать все изменения, так сказать технологический прогресс, ту ступень, на которой находиться общество, это не столь важно. А вот что конкретно имеет значение – это люди. Они изменились, и я говорю не только о том, что проявление способностей во многом изменило лицо общества, нет, они стали что-ли добрее, и я говорю не о вкраплениях, а в целом. Этот аспект мы сразу же подметили, а что с техникой да как всегда: компьютеры стали мощнее и миниатюрнее, цифровые экраны, 3-Д, обилие роботов и тому подобной шелухи. Но вот что удивительно люди не только не замкнулись в себе, не ушли в соцсети, а наоборот повернулись в обратном направлении, стали больше говорить и общаться друг с другом, стали умнее, и не в разы, а на целые порядки.

И смотря на все это я невольно поймал себя на необычайно просто и одновременно сложной мысли, не абсурдно ли это? Неужели со временем и развитием технологий человек должен пройти тот же этап что и общество, сомкнуться в самом себе, знаете я не когда не был так счастлив от того что я ошибался, и все стало совершено по иному. Я не умею описывать мир как он функционирует его аспекты, так что бы охватить все и погрузить в атмосферу, нет так я не могу. Менее увлекают обеденные его части так, что, углубляясь в них, я просто забываю о других так что я поступлю иначе. Я не буду говорить, каким мир стал, отведу этот вопрос на волю вашей фантазии, я просто скажу, представьте мир, в котором вы живете, только спустя двадцать лет, если вам это не удается то извините, но вы не очень умный человек, так вот именно такой предстал предо мной.

Мы шли по улице к месту, где хранилась «Первая Рукопись», я испытывал необычайное волнение по этому поводу. Оно было похоже на то, что испытывает спортсмен перед стартом, или артист перед премьерой. Идя по улицам забитыми людьми, я словно вода обтекал их, словно меня там и не было, мой разум был занят предвкушение именно этого момента. Момента, когда в моих руках окажутся эти заветные строки, те самые, что столь трудно когда-то давно довались мне, те самые что обрекут меня на дальнейшую судьбу. Трудно описать те эмоции, что испытывал я тогда, хотя нет, это не правильно сказано, я попросту не могу рассказать о них. В эти мгновения я наверно казался каким-то сумасшедшим или еще хуже, но это наверно одни из самых сильных чувств, что я испытывал за свою жизнь. Да же не знаю как но я упустил тот момент когда мы, наконец, прибыли в пункт назначения.

И вот я, стоя посреди комнаты, квартиры в которой когда-то обитал Клим, стоило лишь нам проникнуть в эту обитель как… Будто эти часы жизни вовсе не были важны и по этой причине стерлись из моей памяти. В моей голове звучат лишь слова… А картина бытия, что передо мной словно застыла. Там стоят двое Мужчина и Женщина на их лицах, наверное страх, но причиним им ведома, но даже это они все равно боятся нас. Но вся эта шелуха не имеет ней, какого значения, у меня в руках стопка листов скрепленных прищепкой они пожухлые их больше ста и на них описывается наше будущее. На них не тот текст, что поведал я когда-то, он иной, хоть и есть пресечения там ….

Знаете писать финал самое трудное. Каким бы он ни был всегда будет двойственное отношение, одни скажут, что все предсказуемое и добро победило, другие выскажутся, что зло всегда сильнее именно по этой причине оно и одержало верх. Но мне всегда было интересно, как воспримут историю, в которой все не столь, очевидно, в которой добро не добро, зло не зло, в которой, по сути, конфликт заключается лишь в интерпретации!

Ну ладно не буду грузить вас философией, а подойду к сути, ведь именно к ней, если вы еще со мной то именно к ней на протяжении сотни страниц вы продирались так вот! Как все закончилось. Был обычный четверг, каких много, и был бы он таким не примечательным и остался бы он таким же на страницах истории, если бы не одно но. В этот самый день произошло нечто очень примечательное и необычное что да же по мерках необычного является таким. В этот день все изменилось, как и по чему это два вопроса, так что для начала я отвечу, как все произошло!

Каким вопросом задаются историки? Не тем от, куда и из-за какой причины нет, все намного прозаичнее. Они задают вопрос как? Как огромная толпа – разобщённая стала единым целом как одна тысяча человек определила судьбу миллионов? Как величайшие процессы, затрагивающие миллионы людей, всего лишь десятками, хотя здесь я наверно переду грань и расскажу вам как вами манипулирует и ваше на самом деле всего лишь иллюзия – иллюзия настолько грандиозная, что вы поверили в ее существование! Так в итоге как все произошло? И главное как?

Для совершение переворота нужно, прежде всего, что бы нынешняя власть была не в состоянии. Второе враги изнутри, верее недовольные. Третье это провернуть все, так что бы быстро, что бы никто ничего не понял. А если у твоих врагов есть ахиллесова пята именно для таких случаев то именно в нее и надо бить!…

На этих строках я оторвался о книги дальнейшее было именно тем, что я искал, там было ответы на вопросы что так давно терзали мою голову. В этих строках скрывалось все что грядет, верил я в это? Ххххмм это не имело значение в моих руках был один из возможных вариантов исходя этого противостояния. И вот часть того что было дальше.

Все начнется одновременно, из каждых уголков, прилетят весточки, что вы уже не у власти. Вспыхнут пожары, их столь величайшее множество, что они охватиться все. И в этом сумбуре, они последуют за заветами, соберутся с мыслями у истоков, истоков самой истории. И там же окажемся и мы, что бы все закончить. Огромное полчище кораблей соберется там, но не будет величайшей битвы с обилием красок и залпов из орудий, все решиться на одном единственном, внутри огромного зала. Там на холодном полу найдут свое пристанище последние из нас, там завершится эта истории, величайшим триумфом…

Меня оторвал от чтива Клим произнеся, – вот и второй вариант, мы не победим, а будем лежать там на полу! И наши бездыханные тела станут финальным аккордом истории. Я посмотрел на него и улыбнувшись произнес, – это не так тут не написано бездыханные тела, поражение или еще того подобного. Здесь все, что нужно для … – Для чего, ты же читал, знаешь что там, что еще тебе нужно, – подойдя ко мне, прервал он меня. – Иносказательность, двоякость восприятие и маленькие детали, что я сам себе оставил вот что, я вижу, а вы нет. – Как? – Армада против нескольких людей, что ты придумал такого, – спросил он. – Без утайки, – ответил я, подойдя к нему. – Да напрямую, так что бы ясно и конкретно! Я улыбнулся и промолвил, – разрыв Души, но есть и иной вариант, более элегантный!

Клим отошел в сторону, и, подойдя к окну, произнес, – именно для него нужно мое участие так? Я положил рукопись на стол и продолжил разговор, – я держу свое обещание, я расскажу, как прекратить твою жизнь, но ты хочешь не этого. – А чего по твое я хочу, – смотря в окно, ответил тот. – Смысла, как и все, – начал, я и достав конверт, из внутреннего кармана пальто положа его на стол продолжил, – а если я не прав то в нем все, то, что тебе так нужно. Клим развернулся и, облокотившись о подоконник, произнес, – так просто, и ни каких тирад и отговорок, даже не попытаешься? – Нет, я поступил намного умнее, там, в конверте и то и другое, – подойдя на шаг начал я. И завершение, и смысл, начало нового, искупление грехов, там все и только тебе решать. – Я не хочу снова играть в эти игры, – произнес он. – Да никто в них не хочет играть, – повышенным голосом произнес я, – но играем и мир все равно измениться хотим мы этого или нет. Вопрос в том захотим ли мы жить в изменившимся, не терзая себя мыслями о том, что остались в стороне. – Ты ведь знаешь, как я поступлю, видел это написал это, тогда зачем говорить, – произнес Клим. – Нет, – начал я, взяв конверт со стола и подойдя к нему протянув, закончил, – мы не персонажи книги, мы реальные люди, так что я не знаю!