Текст книги "Призрак неведомой войны: Призрак неведомой войны. Осознание. Решение"

– А мы что, снова на «вы»?

– Вы – это вы трое. Сейчас мне проще работать одному, вы же свяжете меня по рукам и ногам. Варг, не обижайся, но это так. За три дня, которые потребуются нашим противникам, чтобы дойти до границы, я в одиночку успею туда добраться и устроить им теплый прием. С тобой вместе мы будем ехать неделю – а ведь ты самый выносливый. Остальные будут ехать еще дольше.

– Но как ты узнаешь, куда идти?

Этот вопрос, заданный Вольфганом, смутил всех, кроме Артура. Посмотрев на мага, он улыбнулся:

– А чего тут знать-то? Эти умники выбрали самый короткий и, соответственно, самый быстрый вариант, при этом начисто лишив себя даже намека на свободу маневра. В том направлении лишь одна дорога, которая позволяет пройти армии, да еще и с обозами. Все остальные слишком неудобны – я смотрел кое-какие снимки, которые сделал беспилотник. Там по лесу проехать легче, чем по дорогам. А вот королевский тракт – дорога большая, мощеная и очень удобная. Только вот став на нее, уже никуда не свернешь. Там я их и поймаю…

Обсуждали они еще долго, спорили до хрипоты, но, на взгляд киборга, это было всего лишь пустой тратой времени. В конце концов, ему идти – ему и решать, что делать, поэтому, несколько минут послушав, как его товарищи непонятно что и непонятно кому доказывают, он просто встал и вышел из помещения. В конце концов, он собирался зажать противника в очень даже удобном месте, а для этого надо было успеть туда раньше вражеской армии. Ему же еще собраться требовалось, пускай даже затраты времени на это минимальны, а раз так, незачем терять время на ерунду.

Собрался он быстро – в принципе, ему и взять-то с собой надо было лишь оружие и продовольствие, чтобы не заниматься его поисками на ходу. Доспехи он вначале брать не собирался – только лишний вес тащить, однако, подумав немного, решил все же не пренебрегать лишней защитой. Лошадь Артуру тоже была бы в этом случае не нужна – бежать он мог и быстрее, и дольше, однако раз уж придется брать индивидуальную броню, то придется взять и коней. При перемещении в доспехах затраты энергии заметно возрастали, и в этом случае лошади уже не казались обузой. Выигрыш в энерговооруженности оказывался заметно важнее некоторой потери скорости. К тому же он даже верхом успевал к намеченному для засады месту, а раз так, нечего губы кривить, бери да езжай.

Лошадей оседлали практически мгновенно – что Артур не любит шутить и терпеть не может тех, кто медленно двигается, слуги знали очень хорошо. Правда, для того, чтобы они понимали, чем для них чревато промедление, киборгу пришлось несколько раз познакомить их с древним видом единоборств под названием бокс. Рука у небо была тяжелая, и зубы нерадивых украсили тогда двор замка. Естественно, это не прибавило ему любви челяди, зато прибавило уважения. А позже, к своему удивлению, он даже услышал как-то разговор одного из «обученных» слуг с крестьянином, подрабатывающим на восстановлении стены. Так вот, слуга этот с гордостью показывал дырки в эмалированном частоколе и говорил, что «сам его сиятельство руку приложил», с таким видом, будто орденом хвастался. Некоторые загибы человеческой психики так и остались для киборга непостижимы, однако раз так хотят – пусть их, тем более что в предвзятости его обвинить было трудно. Во-первых, бил он любого, невзирая на лица, а во-вторых, только и исключительно за дело. В результате сейчас его и впрямь уважали, даже рукоприкладства для поддержания авторитета больше не требовалось.

Самолично закрепив на спине заводной лошади тюки со снаряжением, Артур уже хотел забраться в седло, когда его остановил голос Вольфгана:

– Ты все-таки идешь один? Там наверняка будет много сильных магов.

– И что с того? Ты ведь сам видел, я умею с ними справляться.

– Не знаю, сможешь ли ты устоять против архимага. Вот, возьми, пригодится, – Вольфган стянул через голову тонкий черный шнурок с амулетом. – Его мне мама дала, когда я уходил из дому. Она была сильной колдуньей. Этот амулет отведет один-два удара, может, и три, но это уж как повезет. Против архимага не защитит, конечно, но все же удар ослабит.

– Спасибо, – Артур принял у него подарок, внимательно осмотрел. Небольшой бронзовый кружок, похожий на монету, с выгравированным узором в виде накладывающихся один на другой под небольшим углом квадратов. Ничего особенного, только когда он попытался его чуть сдавить, амулет ощутимо кольнул пальцы киборга электрическим разрядом. – А ты сам как?

– А я ведь остаюсь, что мне тут может угрожать? – чуть натянуто улыбнулся Вольфган и, повернувшись, бегом припустил к себе. Киборг посмотрел ему вслед, вздохнул. Вот и пойми их после этого… Аккуратно надел амулет на шею, прыжком вскочил на коня, который аж пошатнулся, когда туша киборга обрушилась на него сверху всем своим немалым весом, и, гикнув диким голосом, дал шпоры коню. Через несколько секунд он уже несся по дороге, ведущей навстречу маленькой новой войне.

Все же гомункулус был несносен, эту истину, которую новоиспеченная герцогиня и без того неплохо знала, он подтвердил еще раз, фактически проигнорировав мнение остальных собравшихся. Ну да, за его спиной опыт таких войн, которые никому из них даже в страшном сне привидеться не могли, но это не повод, чтобы так демонстративно игнорировать их мнение. А он стоял у карты с таким видом, будто все уже решил, и смотрел на них на всех, как на детей малых. Как только не посоветовал для начала им всем носы вытирать поучиться. Впрочем, нет, как раз это было бы уже явным перебором, а в том, что Артур выше таких мелких подначек, Карина уже не раз убеждалась.

Конечно, с его появлением очень многое решалось будто само собой. И рейд к замку Адамса организовал, и ремонт стен, и даже поставки в замок продуктов. А то ведь старосты окрестных деревень, жуки хитроглазые, решили, что раз старый герцог погиб, то перед молодой правительницей и повыделываться можно. Нет, в открытую никто из них даже не пытался выказывать неповиновение, кланялись подобострастно, но вот за спиной перешептывались, с самым невинным выражением на хитрых рожах говоря, что, мол, продукты все враги реквизировали, и сами не знают, как теперь жить, и вообще… Она-то, может, и поверила бы, но киборг ложь чувствовал. Как? А пес его знает, но чувствовал, и очень хорошо знал, как вести дела с такими, как они. Даже казнить никого не потребовалось, хотя девушка даже не сомневалась: потребуется – и головы полетят не хуже кочанов капусты. И рука у киборга не дрогнет – для него вообще чья-то жизнь мало что значит. Так что отделались старосты битыми рожами, после чего продовольствие в замок потекло широкой рекой.

А как он рыцарей пленных на выкуп менял? То еще зрелище было! Это надо было видеть, как он цедил через губу, блистая перед теми, кто привез деньги, истинно благородными манерами. И ведь не продешевил ни разу. Словом, хватка у него была железная, но такта никакого.

И ведь с бандами мародеров разобрался, причем без особых усилий. Просто нашел их всех при помощи своих беспилотников… кошмар название, язык сломаешь… и ночами начал к ним визиты наносить. Главарей перебил безо всякой жалости, а рядовые члены банд теперь в каменоломнях пашут. Он им за ударную работу свободу обещал – вот и стараются теперь, стахановцы. Опять это слово. Надо бы узнать все же, что оно значит.

Вообще, за столь короткое время киборг стал незаменим, и Карина даже не представляла, как это они без него обходились раньше. Слуги, опять же, его слушались, как отца родного… И все равно, он был несносен и ухитрялся раздражать девушку, особенно когда этак пренебрежительно смотрел, будто видел сквозь нее. Когда этот гад заявил, что отправляется в одиночку, она даже облегчение какое-то испытала…

А сейчас, глядя на его удаляющуюся фигуру, Карина чувствовала себя тоскливо. Опять исчезает источник стабильности, опора, к которой она в последнее время привыкла. Несмотря на вроде бы теплый день, из ворот как будто потянуло ледяным ветром, и Карина поежилась, плотнее запахнув плащ.

– Боишься за него?

Девушка от неожиданности чуть не подпрыгнула и, обернувшись, нос к носу столкнулась с незаметно подошедшим Варгом. Точнее, подошел он, совершенно не маскируясь, но Карина слишком задумалась и не слышала его шагов.

– Нет, – пожала она плечами. – Честно говоря, не очень. Он на моих глазах выходил против многократно превосходящего врага – и всегда возвращался. И сейчас справится, я уверена.

– Ты кого пытаешься убедить? – печально вздохнул Варг. – Я видел его в деле, но там будут противники куда серьезнее, чем раньше.

– Тогда почему ты не поехал с ним? – резко спросила Карина. – Испугался?

– Нет. Но, во-первых, я ничем не смогу ему помочь, а во-вторых, он приказал мне кое-что другое.

– И что же? – удивленно заломила бровь девушка.

– Ничего особенного. Просто, если он не справится, хватать вас с Вольфганом и тащить отсюда куда подальше, как бы вы ни сопротивлялись.

– Да? А если я прикажу что-нибудь другое?

– Прости, но этот его приказ я выполню в любом случае. Даже если мне придется волочить тебя силой.

– Вот как… Почему?

Варг тяжело вздохнул и сказал. Карина внимательно смотрела ему в глаза до тех пор, пока он не опустил взгляд, а потом резко повернулась и зашагала прочь, и только полы длинного плаща развевались за ее спиной.

Артур не торопился, но и не мешкал. Согласно его расчетам, он успевал добраться до места встречи раньше противника, и расчеты эти оказались верными. Только вот место рандеву оказалось не совсем там, где предполагали его товарищи. Не то чтобы он им не доверял, скорее, наоборот, но поговорка «знают двое – знает и свинья» родилась отнюдь не на пустом месте. Там сболтнули, тут посмеялись… В конце концов, Артур все еще не имел точного представления о том, каковы же все-таки возможности у действительно серьезных магов. Информация, которую ему выдал Вольфган, была очень урезанной и пестрела допущениями – все же ученик и сам не так уж много знал. Вдруг да они могут каким-то образом вести слежку на большом расстоянии? Это было, конечно, сродни паранойи, но когда-то инструкторы учили Артура: если хочешь остаться в списке живых, вспомни, каков твой самый жуткий кошмар, а потом исходи из того, что враг способен воплотить его в жизнь. Учитывая, что инструкторы дело свое знали, киборг предпочитал их советы помнить и подстраховываться, насколько это вообще было возможно. Поэтому вражескую армию он встретил заметно ближе к замку, чем думали остальные. Тем более что деревень поблизости не было, а значит, ничего натворить враги не сумеют. Разве что лес вдоль дороги будет вонять – большая армия и гадит соответственно, однако с этим можно было мириться, в конце концов, органика имеет свойство разлагаться.

Место было просто замечательным. Узкий, зажатый между двумя почти отвесными скалами проход. Идеально для засады. Именно поэтому Артур не стал даже пытаться устраивать ее здесь. Любой грамотный полководец, а в том, что на этот раз пошлют не дурака, киборг не сомневался, подумает так же. Разумеется, о том, что на них идет охота, враги не знают, но уж элементарная осторожность-то им не чужда. А что это значит? Да ничего особенного. Просто будут патрули на склонах, хорошая разведка, максимальная осторожность и прочие радости жизни. Нет, разумеется, оставлять без внимания это место Артур не собирался, но сделать он это был намерен чуточку иначе. Не зря облазил склоны, весь день убив на импровизированный альпинизм.

А для встречи с оппонентами Артур выбрал широкое каменистое плато сразу после ущелья. По его прикидкам, выбравшись из теснины, противник как минимум расслабится. К тому же здесь просто негде будет спрятаться, а лес, начинающийся чуть дальше, выглядит далеким и, как раз в силу этой удаленности, опасности не представляющим. Как там говорил Суворов? Удивил – победил? А уж чем удивить врага, у Артура имелось.

Единственно, армия, которую он ждал, добиралась до намеченного им рубежа почти на сутки дольше ожидаемого. Беспилотники продолжали снабжать киборга информацией, он даже специально расширил для этого канал связи, и потому задержка не вызвала у него тревоги. Удивило только, как можно действовать так неспешно, когда скорость и маневр не менее важны, чем количество солдат. Однако, понаблюдав за неспешно приближающимися врагами, он понял, что иначе и быть не могло. Армия была абсолютно не подготовлена для того, чтобы действовать как единое целое. Слишком много разношерстных отрядов, каждый со своими командирами. Дворян немного, но каждый с собственной дружиной. Сияют доспехами, плюмажи из перьев каких-то экзотических птиц, больше всего смахивающие на петушиные, на головах… Эти, пожалуй, наиболее опасны – каждый рыцарь самостоятельная тактическая единица, да и дружинники их, судя по всему, неплохи. А вот пехота уж больно неудачная – несколько крупных групп явно профессиональных воинов, скорее всего, наемники, но основная масса не более чем ополченцы. Видать, собраны теми самыми дворянами из своих деревень. Массовка, дисциплины минимум. Словом, их можно было фактически не принимать в расчет. Пугнуть разок – и побегут, сверкая пятками.

Зато командующий впечатлял. Артур даже не сразу сообразил, что это человек – первое впечатление сложилось, словно он видит экзотическое животное, и только наличие одежды на рассматриваемом объекте все же убедило его в обратном. Честное слово, едущий в открытой пролетке посреди своего разношерстного воинства мужчина весил килограммов двести с гаком. Хорошим таким гаком… И это притом, что рост у него был вполне даже средний. Тем не менее, как ни удивительно, все распоряжения этого покрытого салом шарика выполняли по команде «Бегом!», причем делали это безо всякого понукания. Похоже, мужик был в авторитете, и у киборга даже возникло сожаление, что он не сможет пообщаться со столь выдающимся индивидуумом. Увы, рисковать и вступать в переговоры с тем, кто находится во главе армии и выполняет задачи по проведению карательной экспедиции, было, по меньшей мере, неразумно. Вот если бы он был один… Нет, выкрасть его даже из центра армии, и даже если все солдаты готовы умереть, но защитить своего командира, было технически возможно. Но… зачем? Убить их всех было, на взгляд Артура, и проще, и рациональнее.

А вот что его по-настоящему удивило, так это наличие в наблюдаемой через объективы беспилотников толпе под названием «незаконное вооруженное формирование» (законным, на взгляд Артура, могло быть исключительно то, которое разрешил сформировать лично он) знакомых лиц. Человек бы не узнал, но все же память биоробота организована чуточку по-другому, и Артур мог с уверенностью сказать: этих кадров он еще недавно мог наблюдать в числе штурмующих его замок. Выходит, не вняли тонкому намеку на толстые обстоятельства и теперь хотят попытать счастья еще раз. Выводы – нельзя быть милосердным, хотя, конечно, таких умников было не более двух десятков… Уцелело тогда две тысячи – соответственно, среди них нашелся один процент идиотов. Что же, это было нормально. И, что характерно, дворян среди них не наблюдалось – те, видать, были все же малость поумнее, и умели смотреть хотя бы на два хода вперед.

Еще священников было много, эти выделялись рясами, но как раз таких было меньшинство. Большая же часть служителей культа вырядилась сейчас во вполне приличные доспехи. Разве что на плащах, щитах, а то и на панцире была местная символика – черный крест на белом фоне, больше всего напоминающий тевтонский. Кстати, эти, в отличие от большей части солдат, практически не расслаблялись, доспехи, подобно рыцарям, на обозные телеги не сваливали, в еде были неприхотливы, а дисциплину соблюдали железную. На взгляд Артура, это была едва ли не самая дисциплинированная часть вражеской армии и, похоже, самая опасная. Хорошо еще, что относительная их многочисленность на фоне основной серой массы терялась – с парой тысяч таких бойцов киборг трижды подумал бы, прежде чем связываться, но здесь их было от силы человек двести.

А вот что было плохо, так это неожиданное мастерство здешних магов в части мимикрии. Артур путем долгого наблюдения и только по косвенным признакам вроде настороженного и неожиданно вежливого отношения рядовых солдат смог вычислить не более десятка магов, в то время как простая логика подсказывала – их должно быть в разы больше. Разумеется, осторожность – плюс очко умственным способностям противника, но для киборга это было плохой новостью. Он-то рассчитывал уничтожить магов первыми, но кого теперь уничтожать, спрашивается? А ведь его учили анализу разведданных, пускай и довольно поверхностно.

Вообще, со здравым смыслом у местных все было в ажуре. Дикари-дикари, а понимают… Артур вспомнил, как они давили мятеж на Нью-Тбилиси. Все же там было в разы проще. Когда местные решили поиграть в сепаратизм и объявили о своей независимости, правительство лишь пожало плечами – никакими особенными достоинствами планета не отличалась, производств, сколь-либо важных или, тем паче, уникальных, на ней тоже не было. Хотите жить сами по себе – да живите, пожалуйста. Только учтите, что сразу окажетесь отрезаны от благ цивилизации, а заодно и банковской системы. Но решивших поиграть в сепаратизм аборигенов это не остановило. Флаг им в руки…

За год на планету пришли три грузовых корабля, притом что до этого космопорт принимал пять-шесть кораблей ежедневно, а собственные корабли Нью-Тбилиси не пускали в другие порты. Вы хотели независимости – так ешьте ее полной ложкой. Кризис был жуткий, тем более что выяснилось: бюджет был полностью дотационным, но дотации-то давались в долг, который непонятно было, как отдавать. Однако потом на фоне кризиса мутной волной поднялись приверженцы нового религиозного течения и устроили жуткую резню. Именно после этого, в ответ на крики о помощи, было все же принято решение вмешаться. Религиозный бунт подавили быстро и малой кровью, фанатиков отстреляли, на планете ввели внешнее управление, и она из весьма процветающего, позиционирующего себя как культурный центр сектора мира превратилась в заштатную колонию, не имеющую даже представителя в парламенте.

Так вот, Артур тогда принимал участие в подавлении беспорядков и был в группе снайперов. За один день ему удалось записать на свой личный счет сорок шесть церковных деятелей, в том числе местного духовного лидера Михаилэ Насрадзе, до тех беспорядков известного в криминальном мире как Миша Кожаный. И стрелять во весь этот сброд было одно удовольствие – в своих ярких, пышных одеждах, они были похожи на попугаев и выделялись в любой толпе. Словом, мишени ходячие, причем достаточно легкие. Здесь же все было намного сложнее.

Однако все это были не более чем трудности, заложенная же в киборга программа трактовала ситуацию однозначно: необходимо не заниматься обоснованием того, почему какую-либо задачу невозможно выполнить, а искать варианты ее выполнения. Сейчас же в распоряжении Артура было достаточно сил и средств для того, чтобы проломить любую преграду, хотя, конечно, позитронной бомбы, которая идеально вписалась бы в ситуацию, под рукой не оказалось. А ведь были они когда-то на складе, были, только вот непонятно, куда делись за прошедшие века.

Армия противника, втянувшись в ущелье, подтвердила мысли Артура. То, что по скалам и впрямь не хуже горных коз скакали солдаты разведывательных групп, было еще полбеды. Куда хуже был тот факт, что отряды шли с достаточно приличным интервалом, и даже обрушь сейчас киборг эти скалы, что он, кстати, вполне мог сделать, более трети армии накрыть бы не удалось – не так уж и велик был опасный участок. Однако сейчас Артура это не беспокоило, куда больше его интересовал вариант, остановятся ли передовые части на плато, или рванут вперед, не дожидаясь отстающих. Подобный расклад был ему невыгоден, хотя и тоже решаем.

Оказалось, все же остановились – лезть в глубину чужой территории по частям противник не рискнул. Правда, выпустили вперед разведку, которая обшарила плато и опушку леса, но уж от них-то спрятаться труда не составило. Киборг попросту отошел подальше, продолжая получать информацию с беспилотника, и, чтобы не терять даром времени, спокойно пообедал.

Проход вражеской армии через ущелье затянулся до вечера, и когда последние отряды выбрались на плато, уже смеркалось. Теперь стала понятной неспешность их полководца – он попросту старался подстраховаться, осторожничал, стремительности предпочитая надежность. То ли жизнь солдат берег, то ли собственную репутацию, неважно. В любом случае, помочь в противостоянии с противником, имеющим на вооружении оружие и тактику, на тысячелетия обогнавшие его собственные, это не могло.

Однако же зрелище ночного лагеря было, можно сказать, эпическое. Похоже, тот, кто привел сюда эту орду, хорошо понимал, что скрыть такую массу войск у него не получится, и постарался сыграть от обратного, дабы создать у возможного наблюдателя преувеличенное впечатление о ее мощи – голая психология, ничего более. В результате лагерь раскинулся широко, горели многочисленные костры, и их мерцание в ночи создавало картину, достойную кисти великих художников. Только вот Артур ценителем прекрасного не был – перед ним были цифры, характеризующие число тех, кто подлежал уничтожению, и их дислокацию, не более того.

Удар он нанес под утро, когда все, даже многие часовые, крепко спали. Успев еще подумать о том, что это время становится для него уже привычным, киборг отдал приказ, и оба беспилотника, висящие в экономичном режиме практически на границе стратосферы, пошли вниз. Еще один нюанс, о котором Артур не счел нужным информировать товарищей – они могли не только вести наблюдение, но и наносить удар. Встроенная в корпус машины кассета несла в себе под сотню шариковых бомб с горошину размером каждая – заряды в них были не в пример слабже, чем в плазменных гранатах, но зато их было много, и сейчас невидимые и неслышимые в ночи машины устремились в атаку.

Полыхнуло знатно. Две серии бомб легли под углом друг к другу, проведя огненные линии, одну точно в центре лагеря, другую – на его краю, с той стороны, куда утром должна была пойти вражеская армия. Не все бомбы взорвались, очевидно, некоторые не прошли испытание временем, но и тех, которые сработали, хватило, чтобы залить лагерь огненной волной. Голубовато-красный поток хлынул на спящих людей, мгновенно испепеляя тех, кто не успел бежать, и создавая после себя идеальный ландшафт для съемок какого-нибудь третьесортного фильма ужасов. Какие там, в эпицентре удара, были потери, Артур мог предположить только приблизительно, но куда страшнее потерь была паника.

Обожженные, оглушенные взрывами люди бросились во все стороны, как тараканы из-под тапка, и большинство, те, кто не потерял окончательно из-за паники возможность соображать, бросились туда, где не горело – в сторону ущелья. Однако возможность соображать и возможность принимать в такой ситуации правильные решения – разные вещи. Паникующие люди просто не сообразили, что их загоняют в ловушку, что там, где не горит, опаснее всего. Когда большая часть вражеской армии была в ущелье, наступило время для второго акта маленькой трагедии – сработали подрывные заряды, которые Артур на скорую руку соорудил из плазменных гранат и заложил в скалах. Полыхнуло – и с жутким, рокочущим гулом стены ущелья начали складываться, погребая под тяжкой грудой щебня и валунов обезумевших от ужаса людей. Еще несколько секунд – и над горами взмыл высокий, подсвеченный красным светом пожара столб пыли…

Глупо было предполагать, что погибла вся армия. Насколько мог судить Артур, не было уничтожено и половины врагов, однако это уже ничего не значило – еще недавно грозная сила превратилась в деморализованную, разбегающуюся толпу. Даже если кому-нибудь из уцелевших командиров удастся собрать людей, все равно потери от дезертирства уже превысили две тысячи человек и продолжали расти. Словом, от такой армии активных действий ждать уже не приходилось. Куда хуже, что бежать прежним путем солдаты теперь не могли, а значит, по герцогству опять начнут бегать толпы мародеров. Впрочем, пускай бегают – вон, до них тоже бегали, и где они теперь? Догнивают? Киборг с усмешкой вспомнил, как брал одну такую банду. Прыгнул на главаря, оторвал ему голову… В буквальном смысле оторвал, схватил да дернул. Остальные сразу оружие побросали и на колени рухнули. Всего и делов-то, единственно, пришлось на следующий день, как в замок вернулся, комбинезон стирать, а то весь в крови измазал.

Кстати, для киборга по-прежнему оставалось загадкой, почему, когда он начинал переодеваться, все женщины на него пялились. Что у него такого, чего они в жизни не видели? В последнее время это даже стало его немного раздражать, и Артур взял за правило переодеваться только в своей комнате. Впрочем, это были мысли на отвлеченные темы, и занята ими была только ничтожная часть мозга. Основные же ресурсы, включая центральный процессор, занимались обработкой полученной информации и выработкой плана дальнейших действий.

По всему выходило, что армии как таковой бояться уже не стоит. Однако ее ядро частично сохранилось. Нет, командующий-то как раз погиб, не зря же основной удар наносился именно туда, где располагалась его палатка. Киборг зафиксировал прямое попадание, и спастись в том аду было ненаучной фантастикой. Но вот с остальными, в первую очередь с магами и с монахами, вопрос пока оставался открытым. В момент начала атаки первая бомба, это Артур рассмотрел отчетливо, разорвалась не в лагере, а на покрывающем его силовом куполе. Кстати, это силовое поле вполне себе фиксировалось датчиками, хотя, к сожалению, установить его природу киборг так и не смог. Поддался, надо сказать, этот купол только с третьего попадания, а ведь чем он больше – тем меньшая напряженность силовых полей и тем легче его пробить. Из этого следовало, что достаточно сильный маг, в теории, мог создать индивидуальное поле, которое защитит его от взрыва, тем более произошедшего чуть в стороне.

Та же проблема была и с монахами. Как рассказывали буквально все, священнослужители, бывало, с помощью силы, дарованной им богами, совершали настоящие чудеса. В богов Артур не верил, а вот в магию, чем бы она ни была на самом деле, верил. Точнее, знал, что она существует, поскольку ее проявления наблюдал с завидной регулярностью. В таком случае логичным было предположить, что монахи пользуются все той же магией, только называя ее иначе. И, соответственно, у них тоже был шанс уцелеть. И еще неизвестно, какие амулеты были при себе у рыцарей, а значит, стоило предположить, что кто-нибудь из них тоже мог уцелеть.

Увы, подтвердить или опровергнуть данные предположения можно было только с рассветом – возможности зрения киборга были велики, но не беспредельны, оптика беспилотников в темноте тоже имела некоторые ограничения. Все же это не были специализированные разведывательные машины, просто универсальный военный аппарат. А, как и все универсальные конструкции, эти беспилотники являлись компромиссом, умея все, но при этом выполняя каждую из функций довольно посредственно. Так что оставалось лишь ждать рассвета и, пока есть возможность, отдыхать, чем киборг, в общем-то, и занялся.

Утро подтвердило, что Артур мыслил в правильном направлении. Хотя небо было покрыто густым слоем низких серо-черных туч, света было вполне достаточно, чтобы оценить творящееся в лагере противника безобразие. Почему безобразие? Да потому, что там осталось менее полутысячи человек. Судя по всему, большинство из них составляли наемники – пожалуй, единственные, кто сохранил в ночном аду достойный уровень дисциплины и не поддался всеобщей панике. Было какое-то количество магов и святош – их в распоряжении вражеского полководца изначально находилось ограниченное количество, но, учитывая предполагаемый уровень потерь из-за бомбового удара и кореллируя их с числом находящихся в лагере, панике они не поддались, или, возможно, поддались, но далеко не все. Дворян с их дружинами остался мизер, особой стойкостью перед внешней угрозой они, похоже, не отличались, а основная масса пехоты банально исчезла, словно испарилась – ну да, все правильно, среди них и уровень потерь должен был оказаться максимальным, учитывая скорость, с которой они рванули к ущелью. А кто уцелел – те наверняка дезертировали. И царило среди оставшихся натуральное уныние, видимое невооруженным взглядом.

Единственным сюрпризом оказалось то, что вражеский полководец оказался жив и, судя по всему, абсолютно здоров. Во всяком случае, по жалким остаткам разгромленного лагеря он метался с проворством, которое сделало бы честь и человеку, впятеро более худощавому. Сейчас этот кусок боевого сала больше всего напоминал бракованный и перекошенный мяч и вдобавок, судя по раскрывающемуся, как у больного карпа рту, что-то орал. Киборг, несмотря на первоклассный слух, ничего не мог разобрать на таком расстоянии, пришлось задействовать направленный микрофон одного из беспилотников. Увы и ах, воздух сотрясали лишь те слова, которые и можно было ожидать услышать в подобной ситуации – полководец громко, выразительно и крайне изобретательно ругался, причем, судя по всему, запас ругательств в его лексиконе стремился к бесконечности.

Вообще же картина была достойной иллюстрацией к виденному однажды Артуром шоу под названием «Капитанский гнев». Тогда совсем молодой лейтенант-артиллерист, только-только пришедший в экипаж после училища, от невеликого ума и избытка фантазии решил покопаться в настройках своего персонального терминала. Ничего страшного или из ряда вон выходящего в этом не было – интерфейс для того и создан, чтобы каждый подстраивал его под себя. Среди молодых офицеров возня с настройками была весьма распространенной забавой, и порой встречались весьма интересные, хотя и сомнительные с точки зрения морали и нравственности композиции. Так, например, у одного шустрого умника экран мельтешил голыми блондинками с внушающими уважение бюстами, и у каждой была своя функция – одна приносила почту, другая открывала папки… Артур тогда понять не мог, зачем это надо – неудобно ведь. Сейчас, кстати, начал понимать, и нельзя сказать, чтобы это было неприятно, однако все подобные мелкие извращения были мелочи жизни. Честно говоря, блондинки – это ерунда, бывали настройки и позаковыристее. Но было у них у всех одно общее свойство: все они были индивидуальными, привязанными к конкретному пользователю и терминалу, на рабочем же месте всегда был армейский стандарт, выверенный и вылизанный поколениями офицеров и вбитый программистами на уровне железа. Словом, развлекаться можно как угодно, но на работе ничто не должно мешать, а значит, поменять там что-то было теоретически невозможно.