Текст книги "Время дарить любовь. #любовь, или Невыдуманная история. На качелях между холмами"

Михаил Самарский
Время дарить любовь; #любовь, или Невыдуманная история; На качелях между холмами

Время дарить любовь

Памяти прадедов моих, участников Великой Отечественной, посвящается.

Истинно благородный человек узнается по строгому чувству чести, по сострадательности, по деликатности, по воздержанности и великодушию.

Сэмюэл Смайлс

1

Мечта Веруньи из десятого «Б» наконец-то сбылась: одноклассник Серега Зорин внезапно предложил ей стать его девушкой. Конечно, слово «внезапно» в данном случае притянуто за уши, хотя Верка Копылова свято верит в то, что Сергей пришел к такому решению исключительно сам и никто ничего ему не подсказывал.

«А с кем ему еще встречаться, – мысленно рассуждала она, – если не со мной? Я высокая, светловолосая, глаза голубые. Разве я не красивая? И главное – не глупая. И, между прочим, одеваюсь лучше всех в классе. Не потому, что мои родители богатые, нет! Просто у меня есть вкус. Какой толк от того, что у Оли Крайненко из десятого «А» папа миллионер, а дочка одевается как чучело огородное – натянет на себя все мировые бренды, а сочетания никакого, иногда смотришь на ее новую куртку или кофту – сидит как на корове седло. Нет, в этом деле деньги – не помощники. Бабушка моя рассказывала, когда они учились в институте, умудрялись с девчонками при минимуме затрат выглядеть элегантно. Скорее всего, Сережка и заметил мою способность выглядеть всегда эффектно без модных и дорогих лейблов. Он и сам такой красивый и без показного пафоса. Хороший мальчик. Ну, все: девчонки теперь обзавидуются!»

Верунья напрочь забыла, что еще в девятом классе просила свою подружку Светку намекнуть Зорину о том, что он очень нравится Копыловой, что вначале учебного года обсуждала эту тему с Пашкой Мишиным, и тот пообещал ей деликатно поговорить с Серегой. Да и к чему все это вспоминать, если теперь все знают, что Зорин предложил Копыловой встречаться? Как говорится, насильно мил не будешь, и раз предложил, значит, это ее заслуга и ничья больше.

«Интересно, – думала Верка перед сном, – он по-настоящему влюбился в меня или просто решил «порисоваться» перед пацанами: мол, смотрите, я встречаюсь с Копыловой. Все ведь знают, что мне предлагали встречаться и Витька Баженов, и Гриша Иванченко, и Степка, и даже пацаны из одиннадцатого класса. Нет, мне кажется, Серега другой: если бы он не полюбил меня, ничего бы не было. Думаю, что любит. Теперь главное – не опозориться, как Аннушка со своим Ваней. Через неделю разбежались. Весь класс смеялся над ними. И хотя Аннушка во всем винила Ваньку, что, мол, тот грубый, нервный, несдержанный и тому подобное, все понимали, что виновата сама Аня. Она с первого дня так называемой их дружбы потребовала от Ивана, чтобы тот с другими девочками не разговаривал, чтобы всегда из школы провожал ее домой, хотя сама живет совсем в другой стороне, хвалилась девчонкам, что парень признается ей в любви по сто раз на дню. Иными словами, вела себя как назойливая муха. Да еще и проверки всякие дурацкие устраивала. То свидание ему назначит в конце города, то в два часа ночи названивала, то в «ВКонтакте» какие-то провокационные сообщения у него на странице размещала. Ваня, видимо, посмотрел-посмотрел на весь этот дурдом, да и расстался с нею. Кто поверит в то, что Ванька грубиян и псих? Веселый парень, пацаны его уважают, правда, ростом не вышел, но так это не самое важное, еще подрастет. Ладно, бог с ними с этими Аннушкой и Ванькой. Пусть сами разбираются. Лучше о своем Сережке буду думать. Сережа, ты такой хороший, милый. Я тебя люблю… очень-очень люблю…»

Верунья и засыпала, и просыпалась с именем Сергея. Подруга Светлана даже сделала ей замечание:

– Ты поменьше зуди о своем Зорине, – ухмыляясь, сказала она.

– В каком смысле? – удивилась Верунья.

– В прямом. Разве ты не замечаешь, что у тебя все разговоры сводятся к одному: «Сережа сказал», «Сережа посоветовал», «Сережа посмотрел», «Сережа пришел», «Сережа ушел» и так далее?

– Ты чего, Свет, – надула губы Верунья, – может, ты мне завидуешь?

Светка громко рассмеялась:

– Ага, сплю и вижу, как отбить у тебя Зорина. Ну ты чего, Верка, совсем с ума сошла со своей любовью?

– А зачем же ты тогда мне всякие гадости говоришь? – нахмурилась Верунья.

– Да пойми же ты, наконец, – воскликнула подруга, – со стороны виднее. Кто тебе об этом скажет? Я тебе серьезно говорю: поменьше рассказывай о Сереге. Как там кто-то написал, точно не помню: «чем больше девушку мы любим, тем меньше нравимся мы ей». Понимаешь? То же самое и с парнями. Чем больше ты будешь показывать ему свою любовь, тем он холоднее и холоднее будет к тебе относиться. Пацаны любят гордых, неприступных, таких, знаешь… – Светка долго подбирала нужное слово, затем выпалила: – Важных!

– Да ладно тебе, – махнув рукой, улыбнулась Верунья, – зачем она нужна эта важность? Мне кажется, это лишнее.

– Ничего не лишнее, – настаивала Светка. – Я тебе точно говорю. Почитай на эту тему статьи в Интернете, все психологи об этом пишут.

– Что пишут? – испуганно спросила Вера.

– Что не нужно перед парнем выпячивать свои чувства! – ответила Светка.

– Да не выпячиваю я ничего! – раздраженно воскликнула Верунья. – Ты моя подруга, потому я с тобой и делюсь. А с другими я молчу как рыба.

– Ладно, поступай, как знаешь, – сказала Светлана, – но все-таки не забывай мой главный совет: построже с ним. Тут два варианта: либо он будет бегать за тобой, либо ты за ним.

– А без вот этих беганий никак нельзя? – ехидно спросила Вера.

– Нет, – замотала головой «всезнающая» подруга, – без беганий нельзя.

– Хорошо, буду построже, – согласилась Верунья, наверное, скорее чтобы закрыть эту тему.

2

С Сергеем дружить было легко. Первое время Вера, следуя советам подруги, старалась вести себя немного с прохладцей, но Зорин уже через несколько дней прямо спросил у нее:

– Вер, может, тебя общение со мной тяготит?

– С чего ты взял? – испугалась Верунья.

– Да как-то ты странно себя ведешь, – взял ее за руку Зорин, – может, мне показалось, но ты словно стесняешься наших отношений. Складывается такое впечатление, что ты ходишь со мной не по своей воле, как будто кто-то тебя заставляет…

– Замолчи, – перебила Вера, – что ты такое говоришь? Кто меня может заставить?

– Ну, это я так, к слову, – Сергей обнял девушку, – ты только не обижайся на меня. Лучше ведь правду говорить друг другу, чем…

– Сразу скажу, – заверила, Вера, – это не правда. Я… я…

– Ты меня любишь? – неожиданно спросил Сергей, Верунья залилась краской.

– Да, – тихо произнесла она.

– И я тебя люблю, – сказал Зорин и добавил: – А теперь скажи: «я тебя люблю».

– Зачем? – удивленно спросила Верунья.

– Я хочу это услышать от тебя, – улыбнулся Сергей.

– Так я уже сказала, – дрожащим голосом произнесла девушка.

– Нет, Вера, ты просто ответила на мой вопрос коротеньким словом «да». Это не признание в любви. Ну так что? Скажешь?

Подруги рядом не было, посоветоваться было не с кем, а решение нужно было принимать здесь и сейчас. Верунья набрала полные легкие воздуха и, резко выдохнув, произнесла:

– Я тебя люблю!

– Ну вот и прекрасно, – Сергей поцеловал Веру в щеку. – Теперь все понятно. Мы с тобой любим друг друга, и давай нашей любви не стесняться. Договорились?

– Угу, – закивала Верунья, – договорились.

Она почувствовала, как с ее души словно свалился тяжелый камень, появилось какое-то облегчение, ей вдруг захотелось прижаться к Сергею и поцеловать его по-настоящему, не чмокнуть в щеку, что бывает в день по сто раз, а именно поцеловать, прикоснуться губами к его губам. Сергей, словно услышав ее позыв, остановился, взял девушку за плечи, заглянул ей в глаза, долго-долго смотрел, затем привлек ее к себе и поцеловал в губы. Верка чуть не упала в обморок, голова закружилась, в глазах все потемнело…

«Вот оно – счастье! – мысленно воскликнула она. – Вот она настоящая любовь! Родной мой мальчик, я люблю тебя!»

Как же было велико желание – не прошептать, не мысленно произнести эти слова, а крикнуть на весь мир: «Сережа, я тебя люблю!», но, заметив, идущую навстречу им пожилую пару, Верунья решила, что такое бурное объяснение в любви будет преждевременным и неуместным.

3

В середине второй четверти Верку Копылову пригласила на день рождения знакомая из другой школы. Она знала, что у Веры есть парень.

– Приходи со своим бойфрендом, – сказала знакомая. – Начало в пять вечера. Будет весело, отмечаем без взрослых, мои предки в отпуске за границей, так что погуляем хорошо.

– Придем, – заверила Вера и добавила: – Обязательно!

– Только без опозданий! Договорились?

– Договорились! – заверила Вера. – Ровно в пять у вас.

Но Верунью ожидал сюрприз со знаком «минус». Неожиданно оказалось, что в это время ее «бойфренд» будет занят.

– Завтра с четырех до шести я не смогу пойти с тобой, – заявил Сергей.

– Как это? – опешила Вера. – Это еще почему?

– Дела! – пожал плечами Зорин. – У меня в это время свои дела!

– Что за дела? – раскрыла рот девушка. – У тебя от меня секреты?

– Это не секрет, – улыбнулся парень, – это чисто семейные вопросы, они не касаются наших взаимоотношений. Пойми…

– Ничего я не хочу понимать! – со слезами на глазах воскликнула девушка. – Мы должны быть в пять в гостях, я пообещала.

– Вера, не кипятись, – Зорин попытался обнять девушку, но та резко отстранила его руку.

– Я не кипячусь, а говорю: я пообещала.

– Послушай, Верунья, – Сергей впервые так назвал девушку, – а зачем ты обещала, не согласовав со мной? У тебя нет мобильного телефона? Разве ты не могла позвонить мне и сказать, так, мол, и так…

– Что ты предлагаешь? – возмущалась Вера. – Каждый свой шаг теперь согласовывать с тобой?

– Ну почему каждый шаг? – развел руками Сергей. – Разве у нас до этого возникали какие-то проблемы? Просто я не могу пойти в это время, понимаешь? Позвони подруге и скажи, что мы придем в семь часов вечера.

– Нет! – стояла на своем Вера. – Никуда я звонить не буду. Или мы идем к пяти, или не идем совсем. Выбирай.

– А что я должен выбирать? – усмехнулся Зорин. – Я ведь уже сказал, что не смогу в пять.

– То есть, значит, мы не идем на день рождения? – чуть не плача, спросила Верунья.

– Не накручивай, Вер! – спокойно сказал Сергей и предложил: – Есть еще один вариант, ты идешь к пяти и говоришь, что твой парень пока занят, будет позже. Так нормально? А я приду к семи…

– Ты хочешь меня опозорить? – расплакалась Вера. – Все будут парами, и только я, как дура, приду одна.

– Ну почему одна? – Сергей взял за руку девушку. – Я ведь приду, только немного позже. У каждого человека могут быть какие-то неотложные дела.

– Сережа, – взмолилась Вера, – ты можешь объяснить, что происходит? Какие такие еще «неотложные дела»? – передразнила она парня. – Ты не можешь их отложить?

– Не могу, – подтвердил юноша. – Если бы это было возможно, поверь, я бы отменил, но…

– Тогда расскажи мне, что это! – потребовала Верка.

– Если хочешь, – предложил Сергей, – я тебе покажу. Просто словами это трудно объяснить. Вера, пойми, ничего страшного не произойдет, если я приду позже. Объяснишь подруге, она поймет. Так часто бывает. В этом нет ничего предосудительного. Иди завтра к пяти часам, раз уж пообещала, подари ей там какую-нибудь погремушку, или что ты хотела ей подарить, а я к семи приду с букетом, вместе ее поздравим, и все будет отлично, вот увидишь!

– А вдруг ты и к семи не придешь? Что тогда? – уже спокойнее спросила Вера.

– Обещаю, – улыбнулся Зорин и обнял девушку. – Ну, успокоилась? Умница ты моя.

У Верки и выбора-то не было, Серега оказался на удивление стойким, сориться не стал, на все упреки и подозрения отвечал улыбкой, и, в конце концов, девушка сдалась.

– Ладно, рискну, – вздохнув, сказала она.

– Проще относись к таким ситуациям, – посоветовал парень. – Наша жизнь состоит вовсе не из таких мелочей…

– Не выполнить обещание – это, по-твоему, мелочи? – язвительно спросила Верка.

– Слово нужно держать, обещания выполнять, – сказал Сергей, – но необходимо учитывать и жизненные обстоятельства. Вот ты, например, ты же не знала, что я буду с четырех до шести занят. Верно? Ты пообещала своей подруге, что придешь…

– Не одна приду, – поправила Вера.

– Правильно, – согласился Сергей. – Но потом выяснилось… В общем, Вер, давай не будем переливать из пустого в порожнее. Объяснишь все, как есть. Не думаю, что кто-то в этом увидит злой умысел. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Верунья, и они расстались.

Сергей действительно явился на следующий день к семи вечера с огромным букетом белых хризантем. Вера вся сияла! После празднования дня рождения по дороге домой она призналась Зорину, что больше всего боялась остаться до конца вечера одной.

– Ты должна впредь планировать наше общее время таким образом, что с четырех до шести я всегда занят, – предупредил Зорин Верунью.

– Каждый день? – удивленно спросила девушка.

– Да, – кивнул Сергей.

– Странно, – хмыкнула Вера, – чем же ты занят в это время?

– На скрипке играю! – Девушка не поняла, то ли он пошутил, то ли серьезно сказал.

– И что? Стесняешься об этом говорить?

– Жуть, как стесняюсь, – усмехнулся парень.

– Ты учишься в музыкальной школе? – изумленно спросила Верунья.

– Нет, частные уроки беру, – сказал Сергей и, не выдержав, рассмеялся. – Да шучу я, шучу, Вера, хочешь все увидеть своими глазами?

– Конечно, хочу! – воскликнула девушка. – Нет, вы посмотрите на него. Он еще и спрашивает.

– Хорошо! – юноша посерьезнел. – Завтра после школы приходи ко мне в… где-то полчетвертого, без двадцати четыре, – предложил Сергей, – я тебе все покажу. Придешь?

– А там кто будет? Твои родители? – поинтересовалась девушка.

– Нет, родителей там не будет, – ответил Сергей.

– Но ты же сказал, что это ваше семейное! – воскликнула Вера. – Обманул?

– Ну что это за крайности – «обманул». Придешь или нет?

– Приду, – заверила Вера.

– Вот и хорошо! Все сама увидишь, но при одном условии, – сказал Сергей.

– Что еще за условие? – испуганно спросила Вера.

– Условие простое, – улыбнулся Сергей, – никто об этом не должен знать. Ты и я! Все. Договорились?

– Договорились, – заверила Вера и добавила: – Мог бы и не предупреждать.

– Я так, на всякий случай, – ответил Зорин.

4

Светка отчитала подругу:

– Ну что ты такая слабовольная? Разве так можно? Нужно было поставить условие: или я, или твои дела. Как это так – идти самой на день рождения?

– Ничего страшного не случилось, – оправдывалась Вера, – Сергей потом пришел. Уходили мы ведь с дня рождения вместе. Никто даже слова не сказал по этому поводу…

– Сказать не сказали, – согласилась Светка, – но подумали!

– Что подумали? – недоумевала Вера.

– А то и подумали, что ты стоишь перед своим Сереженькой, как собачка на задних лапках!

– Ну зачем ты так, Света? – скривилась Вера. – Мы же любим друг друга.

– Не понимаю я такой любви, – возмущалась подруга, – если это настоящая любовь, разве он не мог отложить свои дела в этот день? Я как узнала, что ты одна пошла на день рождения, чуть в обморок не упала. Ты чего, подруга, так унижаешься? Или мои советы тобой уже не воспринимаются? Ты хочешь, чтобы он командовал тобой? Чтобы…

– Мне кажется, ты слишком жестко подходишь к этим вопросам, – перебив подругу, возразила Вера. – Знаешь, как сказал Сергей? «И дружба, и любовь – это, прежде всего, сотрудничество». А в сотрудничестве необходимо умение друг другу уступать.

Светка уставилась на подругу, затем, усмехнувшись и покрутив указательным пальцем у виска, сказала:

– Все, Верка, ты пропала! Тебя уже поздно исправлять. Он тебя загипнотизировал. Можно сказать, ты попала в зависимость от него. Ты – рабыня.

Верунья громко рассмеялась:

– Прекрати, Свет! Какая зависимость?

– А ты зря, между прочим, смеешься, – ехидно произнесла Светка. – Он тебе рассказал, что это были за дела?

– Нет…

Верунья чуть не ляпнула, что завтра все увидит своими глазами, но, вспомнив обещание, вовремя остановилась.

– Вот видишь! – Светка подняла указательный палец вверх. – У него уже появились от тебя какие-то секреты.

– Он объяснил, что это что-то семейное…

– Ха! «Семейное», – язвительно передразнила подруга. – Все начинается с мелочей. Вот с такого маленького вранья. Может, у него еще кто-то есть?

– В каком смысле? – испуганно спросила Верунья.

– Ну, еще какая-нибудь девчонка, может, он был на свидании?

– Знаешь что, Света, – возмутилась подруга, – прекрати немедленно говорить всякую чушь.

Почувствовав недовольство подруги, Светлана поняла, что перегибает палку, и сбавила обороты.

– Да ладно тебе, – махнула она рукой, – я пошутила. – Насчет «девчонки» пошутила, – уточнила она, – а все остальное более чем серьезно.

– Под остальным ты что понимаешь? – вздернула брови Верунья.

– Любовь! – воскликнула Светка. – Ученые говорят, что любовь – это болезнь. Человек, если сильно любит кого-то, начинает терять голову. Я, кстати, изучаю этот вопрос. В Интернете…

– Свет, – перебив подругу, рассмеялась Вера, – по-моему, ты сильно увлекаешься статьями из Интернета. Мы что, с Серегой первые и последние на Земле, кто полюбил друг друга? До нас с ним не было любви? Каждый день на Земле влюбляются тысячи, миллионы людей. И все они теряют головы?

– А ну тебя, – махнула рукой Светка. – Ты как связалась с Зориным, стала совсем другой, с тобой уже и не поговоришь нормально.

– Нормально говори, – возразила подруга, – но только давай любовь трогать не будем. Все! Эта тема закрыта. А вообще, я думаю, Свет, тебе нужно с кем-то из парней начать встречаться.

– С кем? – тяжело вздохнула Светлана. – Мне вот Димка нравится из одиннадцатого «А», но он даже не смотрит в мою сторону. – А с другими я не хочу.

– Хочешь, я с ним поговорю? – предложила Вера.

– Да ты что? – испуганно воскликнула Светка. – А вдруг… вдруг он что подумает?

– Да ничего он не подумает! – рассмеялась Верунья. – Я найду как сказать, так, как бы ненароком. Хочешь?

– Ой, Вер, даже не знаю, – прикусила губу Светка, – давай я подумаю.

– Хорошо, – согласилась Верунья, – как надумаешь, скажи.

5

На следующий день Сергей и Вера отправились в соседний дом. Они поднялись на девятый этаж, Зорин вынул из кармана ключ и отворил дверь.

– Заходи, – тихо сказал он, – пропуская девушку вперед.

– А чья это квартира? – не решаясь переступить порог, спросила Вера.

– Проходи-проходи! – повторил Сергей. – Я познакомлю тебя сейчас с хозяином.

Верунья осторожно переступила порог и шепотом спросила:

– А почему у тебя ключ?

– Сейчас все увидишь, – заверил Сергей и добавил: – Иди за мной.

Они вошли в спальню, там на кровати лежал старик, он повернул голову в их сторону и радостно произнес:

– Сережа, здравствуй, дорогой, а кто это с тобой?

– Знакомьтесь, дед Пахом, – сказал Сергей, – это моя девушка, зовут Вера. Я вам о ней рассказывал.

– Красивая у тебя девушка! – произнес старик и, обращаясь к Вере спросил: – Может, чайку?

– Нет-нет, что вы, – смутилась девушка, – спасибо. Я из дома. Благодарю вас…

– Ну, смотри, если захочешь, не стесняйся, говори.

– Хорошо, – закивала девушка.

Старик приподнялся на подушках, вынул из-под них книгу, раскрыл страницу с загнутым уголком и, протянув Сергею, спросил:

– На чем мы там остановились?

– Так-так, – потирая руки, ответил Сергей. – Том первый, часть третья, глава пятая… То есть пятую главу мы закончили, теперь глава шестая.

– Так точно, – тихо сказал дед Пахом, – ну, дорогой, слушаю.

Сергей, откашлявшись в кулак, начал читать вслух: «Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и все знала, что делалось в доме) о получении письма, тихими шагами вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся…»

Дед Пахом, извинившись, остановил Сергея и, обращаясь к девушке, спросил:

– Ве́рушка, а ты читала «Войну и мир»?

– Читаю, – смущенно ответила Вера, – я пока до этого места еще не дошла.

– Молодчина, – похвалил старик, – каждый уважающий себя человек должен хорошо знать произведения Льва Толстого. Мы вот с Сержем уже много прочли, а «Войну и мир» даже повторяем. Сереж, – обратился старик к парню, – а можно твою девушку попросить об одном одолжении?

– Да-да, конечно, – Вера опередила с ответом Сергея.

– Милая, – откашлявшись, произнес старик, – если тебе не сложно, свари мне парочку яиц вкрутую. Что-то так захотелось съесть вареное яйцо. Сделаешь?

– С удовольствием! – живо откликнулась Вера. – Не беспокойтесь, сейчас все сделаю.

– Спасибо, милая. Все в холодильнике найдешь, и посмотри: там должен быть свежий огурчик. Разрежь его вдоль на четыре части. Хлеб только серый. Да, и еще: я все ем без соли – врач запретил.

Верунья, получив задание, отправилась на кухню, а Сергей продолжил читать книгу. Через несколько минут голова Веры появилась в дверях, девушка рукой позвала парня. Тот, отложив книгу, сказал деду Пахому, что сейчас вернется, и вышел из спальни.

– Сереж, – прошептала Вера, – а ты не знаешь, сколько нужно варить яйца, чтобы получились вкрутую?

– А бог его знает! – пожал пле́чами Зорин.

– Вот тебе раз! – хмыкнула Верунья.

– Давай я спрошу у Пахомыча, – предложил Сергей.

– Да как-то неудобно…

Но тут из спальни раздался голос старика:

– Ве́рушка, варить десять минут. Этого будет достаточно.

Вера вошла в спальню и, поблагодарив старика, вернулась на кухню. Когда «блюдо» было готово, девушка очистила яйца от скорлупы, нарезала хлеба и, разрезав на четыре части огурец, все это уложила на тарелку. Поучилось красиво и аппетитно.

– Вы кушайте, дед Пахом, а я буду читать, – предложил Сергей, устанавливая тарелку на прикроватную тумбочку.

– Нет, Серж, – возразил старик, – вы идите с Верой на кухню поворкуйте, а я тут перекушу. Я сегодня утром отказался от завтрака, да вот чувствую, что поступил опрометчиво, – он взял Сергея за руку и, улыбнувшись, легонько пожал ему ладонь. Минут через десять чтения продолжились.

К шести часам Сергей сводил старика в ванную комнату, поскольку самостоятельно тот передвигаться не мог – настолько был слаб, и, закончив водные процедуры, уложил старика на кровать, и они попрощались. По дороге домой Вера спросила:

– Слушай, а он сам читать не может? Давай подберем ему очки…

Зорин остановился, пристально посмотрел в глаза Вере и спросил:

– Ты разве ничего не заметила?

– Что именно? – удивленно спросила девушка.

– Он же слепой. Полностью слепой. Он ничего не видит.

Верунья, услышав ответ Сергея, вздрогнула.

– Как? – выдохнула она. – А как же он… он ведь сказал: «красивая у тебя девушка»…

– Значит, почувствовал, – ответил Зорин, – может, по голосу. Они сердцем видят…

– И когда вошли, он сразу спросил: «Кто это с тобой?» Поразительно…

– По шагам понял, – ответил Сергей и добавил: – У слепого человека слух усиливается в разы. Это закономерно. Ты видела, как он твой шепот расслышал? А мы с тобой даже не знали, сколько яйцо варится вкрутую. Такие, казалось бы, мелочи…

– У нас этим всегда мама занимается, – виновато сказала Верка.

– Так и у нас то же самое, – рассмеялся Сергей.

– Слушай, а как же дед Пахом остальное время живет, если он даже сам не ходит? – вдруг спросила Вера.

– К нему с утра приходит соцработник, – пояснил юноша, – с четырех до шести я, а вечером, перед сном и по выходным навещает соседка. Иногда в выходные она просит меня ее подменить. Так что наш дедуля почти всегда под присмотром, кроме ночи, конечно.

– Сереж, а кем дед Пахом тебе доводится, – допытывалась Верунья, – он твой родственник?

– Нет, – замотал головой Серега.

– Но ты ведь сказал, что это у тебя семейные дела.

– Так и есть!

– Ничего не пойму! – воскликнула Вера и даже остановилась. – То не родственник, то семейные дела. Ты можешь толком объяснить?

– Понимаешь, Вер, – дед Пахом воевал вместе с моим прадедом Сергеем.

– Где? – у Верки от удивления расширились глаза. – Где воевал?

– Как – где? На войне.

– На Великой Отечественной? – еще больше удивилась Верка. – А сколько же ему лет?

– Двадцать первого года рождения, – ответил Зорин, – чуть помладше моего прадеда. Сергей Иванович родился в знаменитом семнадцатом году. Мы думали, он до ста лет доживет, но немного недотянул, в прошлом году умер. Я его так любил. Он такой, знаешь, живой был, до последнего дня своим ходом передвигался, он и заботился о деде Пахоме. Я тоже иногда с прадедом ходил, помогал. Читал им обоим книги. Любят… любили… в общем, вдвоем любили они это дело. А незадолго до смерти прадед взял с меня клятву, что, в случае чего, я не брошу старика и буду приходить к нему с четырех до шести каждый день. Вот я и держу слово. Дед Пахом пообещал, что он уж точно доживет до ста лет.

– А как же на каникулах? – спросила Вераа.

– А разве на каникулах ему не нужна помощь? – усмехнулся Сергей.

– Извини, – смутилась Верка, – ляпнула, не подумав. Слушай, а почему ты скрываешь… ну… эти свои дела? Что в этом плохого?

– Ты знаешь, Вер, – тяжело вздохнул Серега, – во‑первых, дед меня учил делать добро молча, а во‑вторых, ты же знаешь наших сверстников, их хлебом не корми, лишь бы поерничать над кем-нибудь. Потому я решил никому об этом не рассказывать.

– Да, – задумчиво произнесла Вера, – вот это дружба. Даже после смерти твой прадед заботится о друге.

– Дед Пахом спас жизнь моему прадеду. И ты понимаешь, не образно, а буквально. Причем рискуя своей жизнью.

– И ты знаешь эту историю? – спросила Вера. – В смысле, подробности?

– Конечно, знаю, – подтвердил Зорин. – Сергей Иванович рассказывал мне очень много всяких историй из военной жизни. Но эта всегда звучала особо.

– Расскажи, Сереж, – Верка даже всплеснула руками. – Книги книгами, а здесь вот они, очевидцы тех событий. Расскажи, пожалуйста.

6

Сергей и Вера разместились на лавочке в сквере, и парень начал рассказ:

– Это случилось летом сорок третьего года. Дед Пахом и мой прадед служили в разведке. Возвращаясь однажды с задания, они попали в засаду. Завязался бой. Силы были неравны. Прадед мой был ранен и идти дальше не мог. Он был старшим в группе. Приказал деду Пахому продолжать движение к своим, а сам остался его прикрывать. То есть мой прадед должен был остаться в том лесу навсегда. У прадеда закончились патроны, он приготовил гранату на тот случай, если враг подойдет к нему, чтобы взорвать ее вместе с ним. Но случилось чудо. То ли немцы посчитали, что красноармеец погиб, то ли они сами отступили, никто не знает, что там произошло, но противник его так и не обнаружил. Потом оказалось, что дед Пахом нарушил приказ и не ушел из леса, он там неподалеку спрятался под какой-то корягой, выждал момент, когда стрельба стихла, и вернулся к Сергею Ивановичу. Прадед был без сознания, дед Пахом взвалил его на плечи и нес на себе пятнадцать километров, хотя и сам был пусть и не сильно, но ранен. В общем, мой прадед очнулся только в госпитале и там узнал, кому обязан жизнью. Я слушал их разговоры и понимал: они были не просто друзья – братья. Если бы ты видела, как дед Пахом плакал, когда узнал о смерти Сергея Ивановича. А слушать их было одно удовольствие, – продолжил свой рассказ Сергей, – они ведь и ругались иногда. Впрочем, честно говоря, я никогда не понимал, ругаются они или так шутят. Сергей Иванович однажды говорит деду Пахому: «Это не ты меня спас, а я тебя – от трибунала! Ты почему приказ не выполнил?» А дед Пахом отвечает: «Да, не выполнил! Потому что приказ был дурацкий! Есть золотое правило у красноармейца: сам погибай, а товарища выручай!» Прадед в ответ: «Приказы не обсуждаются, а выполняются!» Дед Пахом настаивает снова: «Дурацкие приказы я не выполняю!» – «Под расстрел у меня пойдешь», – кричит ему в ответ прадед. «И пойду!» – отвечает дед Пахом. Потом как начнут смеяться, а я раскрою рот и смотрю на них. Мне однажды дед Пахом говорит: «Не обращай внимания, Серж, это мы уже из ума выживаем!» Но это они так сами над собой подшучивали, на самом деле они могли фору любому молодому человеку дать: что память, что логика – на самом высоком уровне. Вообще, очень интересные собеседники. И главное – оба любили книги. Ну, ты сама сегодня убедилась…

– Сереж, так он зрение на войне потерял? – спросила Верунья.

– Нет, это случилось недавно, года три-четыре назад. Врачи несколько раз осматривали, дед даже за границу ездил, сказали, что все – зрение не восстановить.

– Это плохо, – вздохнула Вера. – Жаль старика.

– Мало их совсем осталось, – грустно произнес Сергей, – тех, кто воевал в годы Великой Отечественной войны и защищал нашу страну. Очень мало. Хочется помочь им, защитить от бед, от болезней. Они ведь не жалели своих жизней. И представь себе, – тихо произнес Зорин, – мы с тобой живем, дружим, любим благодаря этим людям.

Проводив Верку домой, уже у самого подъезда Сергей спросил:

– Завтра придешь?

– Мог бы и не спрашивать, – ответила Верка и поцеловала парня. – Теперь я всегда с четырех до шести вместе с тобой.

– Спасибо, Вера, – юноша обнял девушку. – Ты настоящая подруга! Спасибо тебе.

7

Только на следующий день Верунья решилась задать вопрос:

– Сереж, а у деда Пахома вообще есть родственники? – спросила она. – Ну, там, дети, внуки, правнуки. Наверняка же кто-то…

– Нет, не осталось никого, – покачал головой Сергей.

– Никого-никого? – удивленно переспросила Вера.

– Никого-никого! Дед Пахом говорит, что это издержки долголетия. Всех похоронил: и жену, и детей, и даже внука, а тот не успел завести правнука. Однажды, расплакавшись, сказал мне: «Лучше бы я на войне погиб, чем все это теперь пропускать через себя – смерть близких людей…»

– Да, это страшно, – шепотом произнесла Верка. – Бедненький…

– Ты смотри, – предупредил Сергей, – не вздумай его начать жалеть. Жуть как не любит он все эти сантименты. Излишняя чувствительность не для него. Кстати, и дедушкой его не называй. Я вчера даже удивился, почему он тебя не поправил. Наверное, из-за того, что ты первый раз у него в гостях.

– А как же его называть? – удивилась Верунья. – Дядя, что ли?

Зорин рассмеялся.

– Не знаю, как там с «дядей», но он просит всех называть его просто дедом. Почему-то слово «дедушка» его раздражает.

– Нет, здесь, видимо, что-то другое, – догадалась Вера. – Слово «дедушка» – оно такое, как бы тебе сказать, домашнее, родное, вернее родственное. Вот он и не хочет, чтобы его так называли посторонние люди.

– Я же ведь не посторонний! – насупился Сергей.

– Да я не в том смысле, что чужой или малознакомый, имею в виду, что не родственник. Если бы, допустим, его внук был жив, ему бы он не смог запретить называть его дедушкой. Понимаешь, о чем я?