Текст книги "Время дарить любовь. #любовь, или Невыдуманная история. На качелях между холмами"

Глава 6

Возвращаясь домой, Андрей неожиданно встретил у подъезда маму.

– Ты почему так поздно? – удивленно спросила она.

– Да так, по своим делам мотался, – уклончиво ответил Андрей.

– А почему на звонки не отвечаешь?

– Звук забыл включить, – соврал Андрей.

– Что опять случилось, Андрюша? – спросила Анна Андреевна.

– Мам, ну почему сразу «случилось»? – ответил сын и широко улыбнулся.

Анна Андреевна уловила нарочитость в улыбке, но решила больше вопросов пока не задавать.

– Что-то я не понял, – вдруг сообразил Андрей, – а «мелкие» где? Они еще в садике?

– Ну какой садик? – рассмеялась мать. – Время уже восьмой час вечера. Я спустилась в магазин за молоком. Вот! – Она показала сыну полиэтиленовый пакет.

– И ты их оставила одних дома? – Андрей раскрыл рот.

– Придумал, тоже мне. У нас гости, – ответила мать. – Вернее, гостья. Тетя Даша приехала. Ну, заходи, – мама хотела пропустить сына вперед, но тот взял у нее из руки пакет и шутливо произнес:

– Только после вас.

Анна Андреевна, воспитывая сыновей, большое значение придавала самому главному правилу жизни – в любом возрасте мальчик, подросток, юноша, должен уважать женщину. Уступить место или открыть дверь перед девочкой – хорошо, но этого, конечно, недостаточно. Мать с детства внушала Андрею (а теперь и маленькому Кириллу), что мужественность заключается вовсе не в развязной манере поведения и превосходстве мальчика над девочкой. Настоящий мужчина тот, кто относится к девочкам уважительно и тактично, тот, кто умеет и выслушать собеседницу, и, если понадобится, заступиться за нее.

– Мам, – произнес в лифте, не поднимая глаз, Андрей, – я прогулял сегодня школу.

– Бывает! Спасибо, что не скрыл, – коротко ответила мать и добавила: – У меня предложение: давай на эту тему поговорим после того, как уйдет тетя Даша. Хорошо?

– Конечно-конечно! – обрадовался Андрей. Он даже не ожидал, что его признание произойдет в такой спокойной обстановке. Мама редко ругалась на него, как он выражался, «по-крупному», но в этот раз думал, что влетит по полной.

– Эх, Андрей-Андрей! Вырос ты совсем, – сказала Анна Андреевна.

– Мам, – взглянув в глаза матери, тихо произнес Андрей, – обещаю тебе, больше такого не повторится. Клянусь!

– Я тебе верю, – мать поцеловала сына. В этот момент лифт остановился, и дверь со скрипом отворилась.

Гостья, как обычно в таких случаях, повосхищалась ростом парня, как минимум трижды сказала, что тот возмужал, повзрослел и вообще превратился в писаного красавца. После традиционных разглядываний и комплиментов подросток удалился в свою комнату, сославшись, что нужно успеть сделать уроки на завтра. «Девушки», как назвал их Андрей, расположились на кухне. Из обрывочных фраз он понял, что у тети Даши проблемы с дочерью Катькой, его ровесницей. Дарья Сергеевна уже года два как «воюет» с дочерью, но никак ее не «победит».

Тетя Даша просила Анну Андреевну поговорить с дочерью – «вдруг что получится»!

– Ну и как? Пообщались? – спросила Дарья Сергеевна. – Что она хоть говорит?

– А ты готова к правде? – неожиданно спросила Анна Андреевна.

– Боюсь, – честно призналась тетя Даша, – но готова. Говори же!

– А что говорить? – вздохнула Анна Андреевна. – Давишь ты на нее. Понимаешь?

– Не понимаю! – замотала головой Дарья Сергеевна. – Что значит – давлю? Я уже и боюсь ей лишнее слово сказать…

– Дарья, – перебила Анна Андреевна, – давай так: я выскажу тебе свое мнение, расскажу о претензиях Катерины, только смотри ничего не передай ей из нашего разговора, иначе она больше мне ничего не скажет. Наша встреча с ней произошла «случайно», мне удалось вытащить ее на откровенный разговор, это очень важно. Так что давай не испортим все. Катя жалуется, что вы с отцом разговариваете всегда с ней так, словно она находится в отделе полиции…

– Вот же врунья, – всплеснула руками подруга. – Вот же…

– Не перебивай меня, пожалуйста, – строго сказала Анна Андреевна. – Дослушай до конца, потом обсудим. Хорошо?

– Хорошо-хорошо, – виновато произнесла гостья. – Извини.

– Так вот, как я поняла, ей очень не нравятся настойчивые, или, как она их называет, занудистые вопросы. И чем вы больше будете ей их задавать, тем меньше будете получать ответов. Вот такой выходит парадокс.

– А что же делать? – развела руками Дарья Сергеевна. – Я родной дочери не имею права вопрос задать?

– Вот, Дашка, смотрю я на тебя, а ты уже начинаешь заводиться! – укоризненно покачала головой Анна Андреевна. – Держи себя в руках, иначе дальше будет еще хуже.

– Обидно ведь…

– Обидно, понимаю, ты думаешь, мне с Андрюшей легче?

– Ой, мне кажется, с пацаном гораздо проще.

– Не скажи, – усмехнулась Анна Андреевна, – всяко бывает. Ладно, продолжу. Насчет вопросов: конечно, можешь задавать и обязана их задавать. Но я поделюсь с тобой собственным опытом. Если ты хочешь получить ответ, а не отговорку, не засыпай дочь вопросами. Выбери один наиболее важный вопрос, если один не получается, максимум два. Но самое главное – это интонация. Если ребенок чувствует себя как на уроке или лекции – пиши пропало. Все решает тон. В этом возрасте бесполезно строить из себя супервоспитателя, а тем более болтуна.

– Это еще как? – удивилась Дарья Сергеевна. – Какого еще болтуна?

– Можно сказать, говоруна, – рассмеялась Анна Андреевна. – Как я поняла из разговора с Катькой, вы не даете ей говорить…

– Я просто поражена, просто поражена, Аня! – заломила кисти рук гостья.

– А я тебя предупредила: готовься к горькой правде. И не перебивай. Нам часто кажется, что нужно подробно все объяснить подростку. Ты не подумай, что я такая прямо идеальная родительница. Нет! Тоже иногда разойдусь, но потом вспоминаю, что я тут не одна, и останавливаюсь. В любой беседе с детьми необходимо соблюдать баланс.

– Это как?

– Количество твоих слов и слов дочери должно быть равным…

– Ну, это совсем уж, – возразила Дарья Сергеевна. – Я еще должна слова подсчитывать?

– Даша, но это образное выражение, – сказала Анна Андреевна, – я имею в виду, нужно давать ребенку тоже говорить, постараться, чтобы он вступил в беседу. Сама подумай, если тебе долдонить одно и то же в уши, многое ты запомнишь? Скорее всего, будешь думать о чем-то своем. И им бесполезно читать нудные и длинные лекции. Половину, если не больше, они просто не улавливают.

– Ой, как же все это сложно. Сил моих больше нет. Ты бы посмотрела, как она ведет себя дома. Иногда мне кажется, что Катька ненавидит нас с отцом.

– Дарья, ты не отчаивайся. Скажу тебе честно, я этого не заметила. Катя добрая девочка, и при правильном подходе все у тебя будет хорошо. Когда вы в последний раз вместе ходили в кино?

– Года три назад… Да и когда мне в кино ходить?

– А вот тут я не соглашусь с тобой. Как это когда? Брось все и иди. Сама предложи. Только опять же не сама фильм выбирай, а пусть Катька предложит. Да-да, не смотри на меня так. Вот какой фильм она выберет, на тот и идите все вместе.

– У них одни ужастики и фэнтези на уме, я и полчаса там не высижу, ты бы заглянула в ее компьютер, у меня чуть сердце не остановилось. Какие-то вампиры, черти, страшилища…

– Терпи, что поделаешь! Но совместный поход в кино очень сближает. Да и во всех этих кино тоже ничего ужасного нет. Ну подумаешь, страшилища…

– Ага, нет, – возразила гостья, – я потом ночью не могу уснуть. Не представляю, как они смотрят эту гадость?

– Ладно, продолжу: главное, чтобы завязался разговор, чтобы она увлеклась какой-то темой и начала говорить. Ни в коем случае не перебивай ребенка, пусть говорит, даже если ты с чем-то не согласна, слушай, кивай, подбадривай. Нам, взрослым, конечно, хочется побольше надавать советов, у нас же жизненный опыт и все такое. Верно? Ну и что? А ты не пробовала совета спрашивать у Катерины? Например, какие туфли купить, сумку, юбку…

– Чтобы потом ходить как пугало? – перебила Дарья Сергеевна.

– И вот в этом вся твоя проблема! Дашенька, миленькая, как же ты не можешь понять, есть вещи гораздо важнее. Ты не представляешь, как будет гордиться Катька, если ты будешь всем говорить, что эту юбку тебе порекомендовала дочь, а она, мол, хорошо разбирается в современной моде. Пойми же ты, наконец, ей очень приятно будет знать, что тебя интересует ее мнение. Если ты сейчас сломишь ситуацию, увидишь, как дочь может тебя удивить откровениями. Хотя может в какой-то момент и шокировать.

– Вот этого я больше всего и боюсь, – плаксиво произнесла Дарья Сергеевна.

– А ты не бойся, все в жизни бывает, не рисуй наперед себе трагедий. Верь в хорошее.

– Пока маленькая бегала, была такой хорошей девушкой, теперь – как мегера.

– Ну, зачем ты так о собственной дочери? – покачав головой, сказала Анна Андреевна. Помнишь, как она рассмешила нас, когда ты в угол ее поставила. И смех и грех.

– Помню-помню, – рассмеялась гостья. – Когда она сказала: отпусти меня, а то ведь так вся жизнь пройдет?

– Это ж надо было так выразиться, мы так смеялись, сколько ей тогда было лет?

– Лет пять, не больше. Она с детства за словом в карман не лезла.

– Ты сильно не расстраивайся, Даша, все будет хорошо.

– Ой, засиделись мы с тобой, Аня, – спохватилась гостья. – Спасибо тебе, моя хорошая. Я как с тобой поговорю, так мне легче на душе становится. Я учту твои советы, пора мне домой…

Дарья Сергеевна стала собираться. Анна Андреевна позвала сына.

– Теть Даш, – лукаво сощурив глаза, обратился Андрей, – можно нескромный вопрос?

– Ой, – вдруг смутилась гостья, – совсем-совсем нескромный или…

– «Или», – ответил Андрей. – В меру не-скромный.

– Чего это ты задумал? – Мама почувствовала, что сын приготовил какой-то подвох.

– Анечка, все нормально, – остановила ее Дарья Сергеевна, – пусть спрашивает. – И, обращаясь к Андрею, добавила: – Ну, чего молчишь-то? Спра-шивай.

– Скажите, у вас в шифоньере тоже есть полочка под названием «Это когда я похудею»?

– Боже мой, Андрюша, ты что? – наигранно возмутилась гостья. – Ты на что намекаешь? Я, по-твоему, очень поправилась?

– Даша, – воскликнула Анна Андреевна, – ты не поняла. Это же камень в мой огород. Он придумал название для полки, где я храню старые и еще вполне приличные вещи, но в которые я, увы, уже не помещаюсь.

– Ах, вон оно что! – Дарья Сергеевна всплеснула руками. – Решил поиздеваться над пожилыми женщинами?

– Да ладно вам, – рассмеялся Андрей, – рано вам еще записываться в пожилые женщины. Просто я инкогнито написал о такой полочке в Интернете, получил сотни ответов. Оказывается, такая полочка есть почти у всех женщин, а у некоторых даже отдельные шкафы.

Шутка и название полки понравились женщинам. Они еще долго общались в коридоре, желали друг другу успехов, благополучия и так далее. А Ксюше и Кириллу такие долгие прощания не по душе. В то время, пока Андрей с мамой провожали тетю Дашу, они решили сделать маме подарок. И сделали. Да такой, что мама, приняв его из рук дочери, расплакалась. Анна Андреевна села на диван и, закрыв лицо руками, ничего не говорила, только тихонько всхлипывала. Андрей, услышав странные звуки, стремительно вошел в комнату. Рядом с матерью стоял младший брат, тоже готовый вот-вот расплакаться.

– Мама, ты почему плачешь? – сопел, удивленно спрашивая, пятилетний Кирилл, он пытался заглянуть под материнскую ладошку. – Тебе не понравилось?

– Не приставай к маме, – требовала Ксюша.

– Но она же плачет! – возразил Кирилл.

– Ну и что? – Ксюша выставила вперед ногу. – Люди иногда плачут от счастья!

– Мама, тебе плохо или ты плачешь от счастья? – тут же уточнил Кирилл.

Андрей не сразу понял, что произошло, и тоже удивленно спросил:

– Мам, ты чего?

– Вон, посмотри, – мать, опустив руки, кивнула на кресло, – она у меня одна-единственная. Завтра сказали всем быть на работе в белых блузках.

Увидев художества брата и сестры на блузке, Андрей, несмотря на слезы матери, еле сдержал смех. На задней части, то есть на спине, фломастером было нарисовано два больших сердца, а над ними надпись «мама, мы тебя».

– Мама, – Ксения решила расшифровать свой ребус. – Ты хоть знаешь, что обозначают вот эти два сердечка?

– Скажи, Ксюша, – тяжело вздохнув, спросила мама, – это твоя была идея?

– Да, мамочка, – закивала дочь и радостно запрыгала. – Это я придумала!

– И я тоже! – нахмурился Кирилл. – Мама, вот это синее сердечко я сам нарисовал. Я тоже хотел красное сердечко нарисовать, но Ксюха мне не дала красный фломастер.

– Эти два сердечка… обозначают…

– Дай я скажу, – перебил Кирилл.

– Нет я! – Ксюша рукой попыталась закрыть рот брату. – Я старшая сестра.

– Ну и что? – возмутился Кирилл.

– Мама, скажи ему, он опять меня не слушает…

Андрей все-таки не выдержал и начал громко смеяться.

– Ну чего ты хохочешь? – Анна Андреевна вытерла слезы и покачала головой из стороны в сторону.

– А что теперь поделаешь? Тут остается только смеяться, – сын развел руками и погрозил детям пальцем: – Вы смотрите, художники, на моих вещах ничего не нарисуйте, вот тогда точно вам будет не до смеха.

Дети переглянулись и насупились.

Глава 7

Настя о своих переживаниях рассказывала Светке. Та пожимала плечами, а про себя думала, какие предпринять еще шаги, чтобы исключить возможность выяснения отношений между Неверовым и Широковой. Однажды вечером Настя поделилась с подругой секретом. Оказывается, она сочиняет небольшие рассказы и даже решила один из них прочесть на вступительном экзамене в театральном училище.

– Хочешь послушать? – спросила она Светлану.

– Конечно, – кивнула Луна и спросила: – О чем рассказ?

– Сама сделаешь вывод, – лукаво улыбнулась Настя. – Возможно, кого-то узнаешь. Рассказ называется «Шанель № 5». Начинаю?

– Начинай.

– Только не удивляйся, я его написала от имени парня. Ну, словно он рассказывает историю…

– От какого парня? – перебила Светка. – Кто-то из наших одноклассников?

– Нет, конечно, – рассмеялась Настя. – Это художественное произведение, вымысел! Понимаешь? Лирический герой.

– Поняла-поняла, – закивала Светка. – Слушаю.

– Только не перебивай, все вопросы после прочтения! – предупредила Настя и начала читать:

«Райка Цыганова пришла к нам из другой школы. Все пацаны из нашего класса влюбились в нее, что называется, с первого взгляда. Димка с Костей даже поспорили на ящик кока-колы, с кем первым «новенькая» подружится. И немудрено – Раиса выглядела очень эффектно и, плюс ко всему, была очень симпатичной девчонкой. Каждому хотелось отличиться и доказать, что он джентльмен.

Вы не поверите, но мне эта «леди» не очень понравилась. Нет, не внешностью – тут вопросов действительно нет, – мне не понравилось ее поведение. Не в том смысле, что она носится по коридору на переменке или с учителями ругается, нет, и тут все в порядке. Какая-то она искусственная и надменная. И эта ужасная привычка – губы свои выпятит самым дурацким образом, словно… Раньше так моя старшая сестра делала. Дед терпел-терпел и не выдержал – однажды говорит ей: «Лилька, ну что ты мне вечно губами мертвую курицу показываешь?» Как бабка пошептала – Лилька с тех пор забросила свою идиотскую привычку. Ну я и решил последовать примеру деда, взял да на переменке ляпнул такое Райке. Одноклассница посмотрела на меня так, словно я самое подлое существо на свете. Слегка покраснела, затем наигранно рассмеялась и процедила:

– Ты, Столетов, дебил!

Кстати, она никого в классе не называла по имени. Только по фамилии. Такая привычка есть у всех, но все хоть изредка называют друг друга и по имени, а Рая исключений не делала.

– Ты очень любезна, Цыганова, – ухмыльнувшись, вежливо ответил я и добавил: – Райка, а у тебя классные духи. Мне такой запах нравится.

– Он всем нравится, – потеплела вдруг Райка, – это «Шанель № 5», мама привезла мне из Парижа.

– А кто у тебя мама? – удивился я. – И что она делала в Париже?

– Мама у меня очень известная актриса.

– Певица? – опешил я. – Виктория Цыганова?

– Нет, у нее другая фамилия. У меня папина фамилия. А у мамы осталась своя, девичья.

– И как же ее фамилия? – спрашиваю.

– Нельзя говорить, – говорит Райка.

– Это еще почему? – еще больше удивился я.

– Мне родители запретили говорить о них, чтобы не привлекать ко мне внимание журналистов. Только узнают, кто моя мама, сразу набегут сюда толпами.

– Это плохо, – покачал я головой.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Райка.

– Что нельзя говорить о родителях.

– Меня это не напрягает, – фыркнула Цыганова и, резко обернувшись, направилась в класс.

На следующей перемене я подошел к Райке и извинился.

– Признаю, – говорю, – грубо пошутил. Извини, пожалуйста.

Райка осмотрела меня сверху донизу, подумала-подумала, наверное, снова хотела обозвать, но, к моему удивлению, с облегчением произнесла:

– Ладно, прощаю. Хочешь со мной дружить?

– В каком смысле? – остолбенел я. Ни фига себе, вляпался. Я же не из-за этого подошел к ней.

– В прямом, – рассмеялась Райка. – Будешь моим парнем.

– Нет, Рай, – тут уже и я покраснел, – понимаешь, у меня есть девчонка. Маша…

– А разве у нас в классе есть Маша? – вытаращив глаза, перебила Райка.

– Нет, – замотал я головой, – она вообще не из нашей школы.

– И что? Ты ее любишь? – по-доброму спросила Цыганова, я даже удивился.

– Ну, не знаю, – замялся я. – Наверное…

– Ладно, – говорит Райка и протягивает мне руку, – тогда просто будем друзьями.

– Хорошо, – согласился я и, раз уж мы стали друзьями, решил спросить напрямик: – Рай, скажи, а почему ты с девчонками не дружишь? Я смотрю, они к тебе настороженно относятся. Ты все время одна или с пацанами тусуешься…

– Девочки мне просто ужасно завидуют, – отрезала Райка.

– Чему? – удивился я и повторил: – Чему завидуют?

– Разве ты не видишь, как я одеваюсь? Видишь? – она выставила вперед ногу. – Это туфли от «Джимми Чу», а блузка у меня от «Роберто Кавалли», пальто…

– Стоп-стоп-стоп! – поднял я руки вверх. – Мне эти названия ни о чем не говорят. Почему ты думаешь, что их знают наши девчонки? Может, взрослые и знают…

– Ха, – вскрикнула Райка, – плохо ты знаешь девчонок! Они спят и видят такие наряды, как у меня.

– Мне кажется, ты заблуждаешься, Рай, – тихо сказал я. – У нас есть девчонка в классе, Василиса Бережная, так вот ее отец подарил школе автобус. Ты думаешь, она будет тебе завидовать? У нее папа миллионер. Но она ведет себя скромно. Никогда не выпячивает свою одежду. Может, тебе быть попроще? Да забить на все эти шмотки, туфли…

– Костя, ты ничего не понимаешь…

Прозвенел звонок. Я не сразу пошел домой, а когда выходил из школы, встретил старушку.

– Милок, – обратилась она ко мне. – А ты не знаешь, где девятый «Г»?

– Так это же наш класс, бабушка! – почему-то обрадовался я. – Пойдемте, я вас провожу. Вы к нашей классной? К Валентине Степановне?

– Да, к ней, поговорить хочу.

Через пять минут мы уже были в классе. Старушка поздоровалась и представилась:

– Я Раи Цыгановой бабушка.

«А про бабушку Райка ничего не говорила», – подумал я.

Вдруг Валентина Степановна «загрузила» меня работой:

– Костя, у меня к тебе просьба. Вон там в шкафу возьми газеты, чтобы столы не испачкать, и поправь, пожалуйста, на стене все портреты…

– Валентина Сергеевна… – продолжала бабушка Раи.

– Валентина Степановна, – поправила учительница.

– Ой, простите ради бога, – запричитала старушка и вынула из кармана записку. – Валентина Степановна, тут вот такое дело. Можно наша внучка походит пока со старой сумкой. Она еще выглядит как новая.

– Да… в общем-то… я, – растерялась Валентина Степановна и, посмотрев на меня, сказала: – Костя, ладно, завтра поправишь. Иди домой…

Я направился к двери.

– Вы понимаете, – продолжала бабуля, – мы же с дедом вдвоем ее воспитываем, родителей у нее нет, а тут такая беда: Рая говорит, что в вашей школе все девочки должны ходить с сумками… – она развернула записку и прочитала: – «Луивитон» какой-то…»

– Ха! – дослушав рассказ, громко произнесла Светка и передразнила Настю: – «Возможно, кого-то узнаешь»! Конечно, узнала. Это Лариска из девятого «А». Копия!

– Я бы не называла копией, – возразила Настя, – но кое-что есть! Лариска, конечно, еще та модница, но она такая компанейская девчонка. А здесь…

– А зачем же ты тогда ее такой выставила?

– Кого?

– Ну, Лариску.

– Света, сколько раз тебе говорить, что это обыкновенный вымысел, как тебе сказать…

– Да-да-да! – рассмеялась Светка. – Все понятно, лирический, так сказать, герой. Вернее, в нашем случае героиня.

– А почему это тебя так удивляет? – улыбнулась Настя.

– Насть, забей! – махнула рукой Светка. – Просто я далека от всего этого.

Настя неожиданно сменила тему разговора:

– Скажи, Свет, – тяжело вздохнула она, – я такая дура? Может, мне нужно было сразу дать ему ответ и согласиться на его предложение.

Лунько насторожилась, мысли зажужжали в голове: «Стоп! Как бы чего лишнего не ляпнуть. Нужно убедить ее, чтобы она ни в коем случае первой не стала названивать Андрею…»

– Не вздумай первой идти на контакт. Тут нужно выдержать паузу. Они такие хитрые, пацаны, да и семь пятниц у них на неделе. Если действительно любит, напомнит о себе. Будет добиваться встречи.

– Ты так считаешь? – грустно спросила Настя.

– Конечно, – подтвердила Светлана, – разве такое забывается?

– А вдруг, – пошутила Настя.

– А если «вдруг», как ты говоришь, то и вовсе забей на него. Забудь и больше не вспоминай о нем.

– Легко тебе сказать, – вздохнула Настя. – Ты влюблялась когда-нибудь?

Лунько отвернулась и на миг закатила глаза, затем, обернувшись к подруге, улыбнулась и язвительно сказала:

– Влюблялась, конечно. Но никогда не опускалась до бегающей собачки, как некоторые.

– Ты на кого намекаешь? – вздернула брови Настя.

– Да есть у меня одна знакомая, – соврала Светка, – не из нашей школы. Так она готова на коврике перед его квартирой спать. Так унижается, лебезит, аж бесит…

– А парень что? – удивленно спросила Настя.

– А парень наслаждается и издевается над ней, – продолжила только что выдуманный рассказ Светка, – пальчиком ее поманит, а та готова на задних лапках перед ним стоять. Прямо на глазах одноклассников…

– Ужас какой! – Настя закрыла лицо руками. – Это уже слишком…

– А начинается с малого! Сначала первой звонишь, потом неудобно отказать в какой-то просьбе, затем…

– Прекрати, Света, – потребовала Настя. – Во-первых, Андрей… Андрей, как мне кажется, не позволит такого, а во‑вторых, я не собираюсь звонить ему первой.

– Ты права, Насть, – не скрывая радости, сказала Светлана, – правильно говоришь «как мне кажется». В душу ведь не заглянешь, мысли не прочитаешь, поэтому в этих любовных делах нужно поступать умно и верно!

– Кто знает, как умно и как верно? – ухмыльнулась Настя.

– А подруга тебе для чего? – наигранно рассмеялась Светка. – Если хочешь, я в разведку к нему схожу, хоть узнаю, чем он там дышит.

– Ой! Вдруг поймет, что ты от меня? – испуганно произнесла Настя.

– Как он поймет? – пожала плечами Светка. – Найду какой-нибудь повод, допустим, попрошу… что можно попросить? Ну, например, распечатать что-нибудь на принтере, скажу, мой сломался. Или отсканировать фотки… Да мало ли что? Можно найти сто причин одновременно. Как думаешь?

– Даже не знаю, – ответила Настя. – Не навредить бы.

– Не навредим, – махнула рукой Лунько, – так что, зайти, разузнать?

«Давай соглашайся, – мысленно молила Светка, – я тебе записочку принесу. Ну, что ты такая нерешительная? Все равно Андрей будет моим, никогда тебе его не отдам! Ты еще себе найдешь сто женихов среди своих артистов. А Неверов будет только моим. Сидит она, сопли распустила. За парня нужно бороться…»

– Хорошо, – ответила Настя, – зайди. Но только об одном тебя прошу, Светочка, чтобы он не подумал, что ты от меня. Договорились?

– Да не переживай ты так! – радостно ответила Светка. – Все будет на «пять с плюсом». Прямо сейчас позвоню ему.

– Ой, как страшно! – Настя скрестила руки на груди. – Прямо от меня?

– Ты такая смешная! – усмехнулась Настя. – Какая разница, откуда я звоню? Он что – увидит? Ладно, тихо.

Светка набрала номер, через минуту ответил Андрей:

– Да, Свет, слушаю!

– Андрей, у меня сканер сломался, нужно срочно паспорт отсканировать, – придумала на ходу Светка, – поможешь?

– Не вопрос, – ответил Неверов, – только я буду дома часа через три, я сейчас иду в спортзал. Часам к семи приходи.

– Отлично, спасибо, договорились.

Светка положила трубку и, резко выдохнув, объявила:

– Все, договорилась. Он меня ждет сегодня в семь.

– Эх, везет тебе, – тихо сказала Настя.

«Ага, – мысленно ухмыльнулась Лунько, – мне везет. Думаешь, мне так приятно разыгрывать перед тобой подружку, а перед Неверовым посредницу? Вы пока поступите в свои театральные училища, я тут с вами народной артисткой стану!»

– Что только не сделаешь для подруги! – развела руками Светка.

В семь вечера Светка, изобразив на лице деловитость, извинилась перед одноклассником и с порога заявила:

– Я на минутку, Андрюш. Как назло сломался сканер. Вернее, его компьютер не видит. Я в этом ничего не понимаю, но…

– Может, вирус поймала? – предположил Андрей. – Попробуй полечить. Обратись к Сашке Шорину, он спец в этих вопросах.

– Спасибо, завтра поговорю с ним. Сегодня уже поздно. Вот, – она протянула паспорт и флешку, – первую страницу и регистрацию.

– Распечатывать не нужно? – спросил Андрей.

– Нет, просто файлы сбрось на флешку. Мне нужно в электронном виде. Я сама распечатаю.

– Куда это тебе паспорт понадобился? – полюбопытствовал Андрей.

– Родители попросили срочно сделать, – соврала Лунько. – Готовят документы на визу, собираемся на Новый год в Альпы.

– Лыжники? – улыбнулся Андрей.

– Не, я на «доске», – ответила Светка. – Лыжи для стариков.

– Да ладно тебе, – возразил Неверов, – почему это для стариков?

– Ну, не знаю, – пожала плечами Светка, – на «доске» круче. Ты пробовал?

– Нет! Хочу научиться, да как-то не складывается, – грустно сказал Неверов.

– Поговори с родителями, – вдруг предложила Светка, – может, вместе поедем. Компанией веселее.

– Вряд ли получится, – нахмурился Андрей, – у меня нет отца, мать одна, да и «мелких» куда денешь? Нет, это не для нас. Во всяком случае, пока.

– Извини, я не знала. А что с твоим отцом? Твои родители развелись?

– Мой отец погиб, когда я еще не родился, – ответил Андрей и протянул Светлане флешку: – Все готово.

– Спасибо, – опустила глаза Светка. – Неудобно получилось, прости, Андрюш.

– Не извиняйся, – усмехнулся Неверов, – ты-то тут при чем.

И вдруг Лунько решила сменить резко тему:

– Слушай, я же у Насти сегодня была.

– Меня эта тема не интересует, – спокойно ответил Андрей.

Светка в душе ликовала, но решила довести свой замысел до конца.

– Ты знаешь, Андрей, я подумала-подумала, извини, что лезу не в свое дело, но…

– Ты опять со своими записочками? – перебил Андрей.

– Да! – ответила Светка. – Напиши ей просто три слова, типа «Настя, я погорячился», и все.

– Но зачем это нужно? – стиснув зубы, процедил Андрей.

– Да пойми ты, она ведь думает, что ты страдаешь, и ликует, мол, вот какая я королева красоты! – Светка растопыренной пятерней изобразила над головой корону. Просто дай ей понять, что ты спокоен и не убиваешься. Нельзя такие письма оставлять без внимания. Поверь мне, я тебе как девчонка говорю. Хочешь я тебе ее телефон дам?

– А что потом ей скажешь?

– Так и скажу: попросил, настоял, ну и дала.

– Ох, вас, девчонок, не поймешь. Хорошо, на, – он протянул Светке свой телефон, – сама напиши, только сразу не отправляй, дай мне прочесть.

Лунько дрожащим пальцем набрала текст и протянула телефон обратно. Андрей прочитал: «Настя, с признанием я погорячился. Извини, что отвлек. Как-то случилось спонтанно. Желаю тебе счастья. Андрей».

– Это три слова? – хмыкнул Андрей. – Целый рассказ.

– Так будет лучше, Андрюш, – заверила Лунько. – Я все узнаю и тебе расскажу. Хорошо?

– Ты авантюристка, Светка, – сказал Андрей, но от ее услуг не отказался.

Лунько поторопилась на выход, понимая, что Настя, получив такую эсэмэску, тут же позвонит ей.

Если быть откровенным до конца, то парня очень сильно задело это дурацкое видеописьмо. Особенно та часть, где Настя говорила о разном статусе и положении в обществе. Но странное дело, Андрей не был разгневан, в душе он даже жалел девчонку, перекладывая всю вину на ее родителей.

«Неужели они не понимают, что внушают дочери какую-то ерунду. Она с таким самомнением будет только сталкиваться с проблемами. Правильно мама говорит, в тихом омуте черти водятся. Никогда бы не подумал, что у Насти в голове такая каша. Ты смотри, принцесса на горошине…»

Светка не успела спуститься на лифте до первого этажа, как зазвонил телефон. На дисплее высветилось «Актриса».

– Да, – ответила Светка, но вместо ответа в трубке раздалось рыдание. С минуту Лунько наслаждалась, но затем все-таки потребовала от Насти успокоиться.

– Света, – шмыгая носом и громко сглатывая слюну, начала Настя, – он прислал мне сообщение, в котором сказал, что поторопился с признанием. Что ты ему сказала?

– Успокойся, Настя, я иду к тебе. Спокойно, не расстраивайся.

К Светкиному приходу Настенка уже более-менее успокоилась. Недавнее слезолитие выдавали красные глаза и слегка распухший нос.

– Он какой-то странный, – с порога заявила Светка. – Я ни слова, ни полслова ему о тебе не говорила. И вдруг он сам мне заявляет… Нет, сначала спросил, мол, бываю ли я у тебя? Но об этом все знают, что я ежедневно к тебе захожу. Я так и сказала.

– А он что? – закрыв губы ладонью, спросила Настя.

– Прямо так и говорит: передай Широковой, что я погорячился. Ну, я делаю вид, что не понимаю, о чем речь. Ты знаешь, он даже наехал на меня. Мол, догадался, что ты поделилась со мной, поскольку мы близкие подруги и так далее.

– А ты что? – всхлипнув, спросила Настя.

– Ну а я что? – развела руками Лунько. – Говорю, понятия не имею, что он имеет в виду. В общем, я сказала, что ничего передавать не стану. Тебе надо, сам и передавай. И тогда он потребовал твой телефон. Ты, Насть, извини, но я в такой ситуации…

– Да правильно все сделала, – заявила Настя. – А дальше что?

– И все. Молча отсканировал паспорт, сунул в руки флешку и сказал: «Пока».

– Ну и ладно, – выдавила Настя. – Извини, Свет, что впутала тебя в эту историю, но… но…

– Ну что ты извиняешься? – Светлана подошла к подруге и обняла ее. – А ну дай я посмотрю, что он там тебе написал?

Делая вид, что она впервые видит текст, Светлана покачала головой и сказала:

– Вот у них какая любовь. Сегодня «люблю», завтра «погорячился». Ничего, Настен, у тебя все еще впереди. Как говорит моя мама, все что ни делается, все к лучшему. Так что не расстраивайся.

– Все будет хорошо, – сказала Настя. – Татьяна Ларина пережила, и я переживу.

– Кто? – не поняла Светка. – Что за Татьяна?

– «Евгения Онегина» не читала, что ли? – улыбнулась Настя.