Текст книги "Приключения кота Сократа в Кремле"

– Узнаю своего охотника. – Хоть я и не видел ее лица, потому как сидел к ней спиной, но прямо почувствовал, как она заулыбалась. – Только пока тебе пендаля не дашь, ты и когтем не пошевелишь.

Не понимаю, зачем такой поклеп наводить на меня. Как будто это она заставляла меня все эти дни охотиться на птиц.

– Пуха, иди помогай Сократу мышей ловить, – заглянув в ее укрытие, то бишь за диван, обратилась к ней хозяйка.

Но та даже ухом не повела и сделала вид, что вопрос адресован не ей, а ее несуществующему двойнику. Толку с такой помощницы, как от водяного пистолета при пожаре. Единственное, в чем она отлично умеет помогать, так это в поедании украденных мною продуктов. Разве может быть собака такой трусливой?

Оказавшись на улице, я пробежался по передней части двора и, не обнаружив нигде зернового магната, рванул на заднюю, но, добежав до угла дома, услышал приглушенное:

– Сократ, я здесь.

Я посмотрел в сторону звука и увидел выглядывающую из дырки в фундаменте мышиную голову. При виде меня Мавроди помахал лапой и еще раз сообщил о своем местонахождении.

– Сократ, я здесь.

– Вижу, – усмехнулся я и подошел к нему. – Ты зачем туда залез?

– От твоей хозяйки спрятался, – смешно фыркнув, ответил мышонок и спрыгнул на землю. – Она у тебя это… – он сделал паузу и, покрутив когтем у виска, продолжил: – немного того. Обычно женщины при виде меня верещат как резаные и убегают, а твоя, наоборот, гоняется за мной. В прошлый раз пыталась меня веником пришлепнуть, а сейчас скакалкой. Когда я пришел сюда, она прыгала на ней, а потом увидела меня и давай махать ею, как саблей. Я чуть не оглох от свиста и еле лапы унес, думал, она размажет меня по земле, как букашку. Яблоко от ябл… – Он вдруг резко осекся.

– То есть ты хочешь сказать, что я тоже того? – ухмыльнулся я.

– Да нет. – Он дернул головой. – Просто я имел в виду, что вы с ней чем‐то похожи.

Тоже мне, Австралию открыл, я уже давно понял, что она вся в меня. Я не стал ничего отвечать на его замечание и перешел к делу:

– Ну так что, собрал мышей?

– Да, – кивнул он. – Они ждут нас за гаражом.

– А чего так долго? – спросил я. – В смысле собирал.

– Да чего, – хмыкнул Мавроди, – не мог найти главу пятого семейства. Я же говорил тебе, что у них нет постоянного места жительства. Как можно найти мышь, не зная, где она обитает? – Он развел лапками.

– И как же все‐таки ты нашел его? – полюбопытствовал я.

– Для этого мне пришлось провернуть целую поисковую операцию, – ухмыльнулся магнат. – Мои мыши несколько дней бродили по району, в конечном итоге нашли их на одной из свалок. Мы сразу поняли, что это они. Оно и понятное дело: зачем тем семьям, у которых есть жилье, обитать на мусорке?

– А остальных? – опять поинтересовался я. – Как остальных нашел?

– Сократ, не глупи, – фыркнул Мавроди. – Зачем их искать, если они сутками не вылезают из своих супермаркетов да свинарников.

И то верно! Как я сразу об этом не подумал? Все‐таки умный этот Мавроди. Да и вряд ли бы глупец смог организовать такую зерновую пирамиду.

– То есть ты хочешь сказать, что мыши без проблем согласились со мной встретиться? – продолжал я любопытствовать.

– Ага, – с сарказмом усмехнулся Мавроди. – Чтобы это произошло, мне пришлось… – запнулся он, немного помолчал и снова продолжил: – Когда я предлагал им встретиться с тобой, они смотрели на меня, как на городского сумасшедшего. Я всячески пытался убедить их, что мы с тобой друзья, что ты нормальный кот и с тобой можно иметь дела, но они лишь крутили у виска. И все как один твердили, что нормальных котов не бывает, а моя дружба с тобой – это чистой воды чушь собачья. Честно сказать, я уж думал, что встречи не будет. Но я не мог этого допустить. Если они не поверят, что ты мой друг, они же разорят меня. В общем, чтобы уговорить их, мне пришлось немножко приукрасить твои слова. – Мышонок виновато стрельнул в меня глазами. – Совсем чуть‐чуть. Я сказал им, что у тебя к ним супервыгодное предложение и если они встретятся с тобой, то потом всю жизнь будут благодарить меня за это. – Он виновато потупил взгляд, затем посмотрел на меня с надеждой и спросил: – Сократ, ты уверен, что сможешь убедить их не трогать меня?

Говорю же, хитрый плут. Чего не сделаешь ради своей выгоды.

– У тебя есть сомнения? – нахмурился я.

– Нет, – он замотал головой, – но ты же сам говорил, что скоро уедешь. А вдруг они воспользуются этим и, пока тебя не будет, отберут у меня и жилье, и бизнес?

– Слушай, что ты, как умная Эльза, заранее строишь прогнозы, что может произойти? – ухмыльнулся я. – Я же не навсегда уеду.

– А что ты им предложишь? – не унимался Мавроди.

Честно сказать, я еще сам не знал. Но сказать ему об этом – означало посеять в нем еще большую панику. Я решил, что по ходу встречи придумаю это «суперпредложение». Хм, вот уж не думал, что когда‐то буду участвовать в мышиных разборках. Конечно, мне хотелось помочь Мавроди, как ни крути, он мой друг, а друзей в беде не бросают. Но чего греха таить, по большей части я делал это ради себя. Мне хотелось, чтобы впредь ни одна мышь не сунула свой нос на мою территорию, независимо от того, дома я или в командировке.

– Сейчас узнаешь, – уклончиво ответил я и направился к месту встречи.

В ожидании нас мыши собрались вокруг трухлявого пня, оставшегося от какого‐то огромного дерева. Он был настолько древний, что вся его сердцевина прогнила и образовала в оставшейся коре лабиринты из рухляди. Как пить дать, коряга стоит там со времен Юлия Цезаря. По крайней мере, сколько я себя помню, столько помню и этот Колизей. Именно его напоминал мне пень своей круглой формой. Хоть я еще и не был в Италии, но как выглядит античный амфитеатр, не раз видел по телевизору. Вы же помните, я еще тот любитель смотреть передачи о животных и путешествиях.

Стоило только нам показаться из‐за гаража, как мыши с писком бросились к коряге и скрылись в ней. Тоже мне, мафиози нашлись! Видимо, они и правда не поверили в нашу дружбу. Теперь стало понятно, почему грызуны выбрали местный Колизей для встречи. Чтобы в случае, если слова Мавроди окажутся ложью и возникнет опасная ситуация, спрятаться в нем. Они прекрасно понимают, что там я их не достану.

– Эй, ребята, все нормально, – крикнул им мой спутник. – Выходите, не бойтесь.

Но, судя по тому, что главы даже и не думали выбираться наружу, его призыв прозвучал не очень убедительно. Пришлось брать ситуацию в свои лапы.

– Мыши, даю честное слово кота, я не трону вас когтем, – клятвенно заверил я.

– А твоим обещаниям можно верить? – раздалось из коряги.

– Спроси у Мавроди, – посоветовал я.

Невидимый собеседник не успел задать вопрос, мой друг опередил его:

– Клянусь, он говорит чистую правду, – он приложил лапку к груди, словно они могли его видеть, а потом давай меня восхвалять: – Сократ самый честный, самый порядочный, самый добросердечный, самый великодушный, самый храбрый, самый милосердный, самый… самый. – Он аж запыхался и сделал паузу, чтобы отдышаться, затем громко выдохнул и подвел итог своего выступления: – Иными словами, он – самый благородный кот из всех живущих в нашем районе.

После его тирады боссы не сразу, но выползли наружу и отбежали на безопасное расстояние. Я запрыгнул на стену Колизея, чтобы им было лучше видно меня и почувствовал себя Лениным на броневике. Однажды я уже ощущал себя им, когда впервые улегся спать на сушилке, увешанной бельем.

Если что, передачи про него я смотрел по телевизору на канале «История». Вернее, вынужденно слушал. Просто это один из любимых каналов Петровича, он может смотреть его сутками напролет. Так вот, когда он включает его, все, кто находится в тот момент возле телевизора, волей-неволей становятся свидетелями происходящего на экране.

Пока я наблюдал, как главы семейств с осторожностью занимают места в зрительном зале, то бишь вокруг пня, думал, что бы такого им предложить, чтобы у них раз и навсегда отпала охота совать свои носы на мою территорию. Разные мысли роились в голове, и, наконец, меня озарило. Только страх за собственную шкуру способен отбить у них это желание. Я уже открыл рот, собираясь начать речь, как нашелся самый смелый мышонок и меня опередил:

– Ладно, давай говори, что у тебя за предложение? Некогда нам с тобой тут сидеть. Мы, между прочим, очень занятые мыши.

Дерзкий, однако! Хотя что тут удивительного, в любом обществе всегда найдется смельчак.

– Да я тоже не прохлаждаюсь, – ухмыльнулся я. – Ну что ж, раз мы все такие важные гуси, тогда не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу. В общем так, мыши, – я обвел их взглядом, – я знаю всю подноготную каждого из вас и каждого члена ваших семей. Где вы живете, чем занимаетесь, что едите на завтрак, обед и ужин, – немного приврал я и нарочно сделал паузу, давая им осмыслить мои слова. В этот момент я заметил, как они дружно, словно по команде, посмотрели на Мавроди.

– Понятно, откуда ветер дует, – ухмыльнулся все тот же храбрец.

Я сделал вид, что не услышал его замечание, и продолжил:

– Так вот, мое предложение заключается в том, что я обеспечу вам спокойную и сытую жизнь, а вы… – Я не до конца озвучил свою мысль, в разговор вмешался еще один глава:

– Да мы и сейчас неплохо живем. Какая нам выгода от тебя?

Терпеть не могу, когда меня перебивают. Я вспомнил питона Борзини, тот тоже любитель встревать в разговор без очереди[18]18
  «Приключения кота Сократа в Австралии».


[Закрыть].

– Приятель, ты не дал мне договорить. – Подавив приступ раздражения, я бросил на него хмурый взгляд, отчего тот весь скукожился и стал казаться еще меньше. – Итак, продолжу. – Я снова окинул глазами собравшихся. – Вы, в свою очередь, даете мне клятву, что никто из вас или членов ваших семейств никогда, ни под каким предлогом не проникнет в мой дом и на мою территорию. А выгода ваша заключается в том, что пока есть я, у вас – беспечная жизнь, не будет меня, не будет и ее, – самоуверенно заявил я.

– Да что ты можешь сделать? – ухмыльнулся все тот же герой. – Ты один, а нас много.

Интересно, из какого он семейства? Уж больно наглый грызун. Сдается мне, что он из бродяг. Только они могут быть такими безбашенными, чтобы дерзить коту.

– Да, ты прав, – кивнул я, – но уверяю тебя, приятель, пара дней моей охоты, и вы сами разбежитесь с насиженных мест.

Пришлось блефовать, а что делать? Конечно же, я не собирался нарушать когда‐то данное себе слово. Да и зачем мне их ловить? Достаточно пару раз появиться в их жилище, и они по собственному желанию съедут оттуда.

Услышав мое заявление, мыши испуганно переглянулись, и до меня донесся тревожный шепоток. К бабке не ходи, решают, как им быть в этой ситуации.

– Думаю, вам лучше принять мое предложение, – продолжил я. – У вас нет другого выхода. Но запомните, если вы дадите согласие, вы должны соблюдать условия нашего договора. В противном случае я буду вынужден тоже нарушить его, и тогда пеняйте на себя. Уверен, вам есть что терять.

Главы семейств тревожно закопошились и зашушукались между собой. Все это время Мавроди стоял в сторонке и молча наблюдал за ними. Заметив, как он машет мне лапой, я посмотрел на него. А он, глядя на меня глазами, полными надежды, постучал себя по груди, всем своим видом говоря: «Сократ, про меня не забудь».

– И еще одно важное дополнение к нашему будущему соглашению, – опять продолжил я и кивнул в сторону Мавроди. – Если с моим другом что‐то случится, например в него ударит молния или его случайно унесет ветром, я буду винить в этом кого‐то из вас или членов ваших семей.

– Об этом мог бы и не предупреждать, – хмыкнул смельчак. – Мы и так уже все поняли.

Он стрельнул глазами в Мавроди, тот светился от гордости, как люстра на нашей кухне. Еще бы, иметь такого покровителя, как я, не каждому дано.

– Хорошо иметь дело с догадливыми мышами, – улыбнулся я и спросил: – Так что, предложение принимаете?

– Ну, ты же сам сказал, что у нас нет другого выхода, – ответил он.

– Вы приняли верное решение и нисколько не пожалеете о нем, – сказал я и в этот момент увидел на заборе с другой стороны участка соседского кота.

Нельзя сказать, что мы с ним были дружны, но и врагами не назовешь. Правда, для того, чтобы у нас сложились такие ровные отношения, мне пришлось дважды ставить его на место. Один раз это было, когда он решил поохотиться на птиц в моем дворе, а в другой раз этот наглец пытался увести у меня Беллу. Хорошо, что кошка не их тех, кто ведется на красивые россказни всяких прохиндеев. В общем, и в том, и в другом случае я был вынужден объяснять ему, что нехорошо разевать рот на чужое добро. Кот оказался понятливым, и после тех случаев у него напрочь пропало желание еще когда‐либо покушаться на мою собственность.

– Эй, Сократ, – крикнул он и, кивнув на мышей, спросил: – Помощь нужна?

Взгляды глав семейств тотчас устремились в его сторону. Я думал, они попадают в обморок при виде еще одного кота.

– Я тут мимо проходил и услышал писк, – начал оправдываться он. – Вот и решил заглянуть.

Мыши готовы были сорваться с места, чтобы спрятаться в коряге, но на ней сидел я. А больше бежать им было некуда, да и не имело смысла. Если бы я согласился принять помощь соседа, на этом участке двора мы перехлопали бы их в два счета. От безысходности грызуны застыли столбиками и уставились на меня с таким отчаянием и мольбой, что у меня аж сердце защемило от жалости. И как я мог раньше на них охотиться? Наверняка и птицы так смотрят на меня, когда понимают, что из моих когтей им уже не вырваться. Но я этого не замечаю или делаю вид, что не замечаю. А может, я и правда изверг? Тогда почему Татьяна Михайловна ни разу не обозвала меня этим отвратительным словом, когда я приносил на порог дома мышей? Получается, пернатых ей жалко, а хвостатых нет? Вам не кажется, что здесь попахивает лицемерием? Но как бы там ни было, пусть я буду извергом или еще кем угодно, но отказаться от охоты на птиц я пока не готов. Возможно, когда‐нибудь настанет время и я скажу себе: «Все, Сократ, хватит!»

– Спасибо, сам разберусь, – сдержанно поблагодарил я.

– Смотри, а то вдвоем мы с ними быстро справимся, – продолжал настаивать сосед.

– Антошка, ты не понимаешь русского языка? – раздраженно спросил я.

Каждый раз, когда я произношу его имя, меня всегда оторопь берет. Ну как, как можно было так назвать кота? Я понимаю, что он рыжий, как мандарин, но можно было придумать что‐нибудь посолидней. Видать, его хозяева юмористы еще те или неистовые почитатели писателя Чехова. Хм, и вот этот Тоха пытался очаровать мою Беллу.

– Да ты не кипятись, – он выставил вперед лапу, – я всего лишь хотел предложить помощь. Ну, на нет и суда нет, – ухмыльнулся сосед и пошел по забору в сторону своего двора.

– Эй, рыжий, – бросил я ему вслед.

Тот остановился и, радостно обернувшись, задрал хвост трубой. Небось, решил, что я передумал.

– Запомни, эти мыши мои друзья. – Я обвел взглядом истуканов. – Если тронешь их хоть когтем, будешь иметь дело со мной.

– Сократ, ты это серьезно? – Он в глубоком недоумении уставился на меня. – Ты хочешь сказать, что дружишь с мышами?

– Именно это я и сказал, – подтвердил я и снова посмотрел на мышиные столбики. Теперь я увидел облегчение в их глазах.

– Да ладно, – усмехнулся мандарин. – В жизни бы не поверил, что подобное возможно.

– Ты меня понял? – пропустив мимо ушей его замечание, повторил я.

– Да понял, понял, – Он покачал головой, словно все еще не верил в услышанное. – Вот только как я узнаю, что они твои друзья, если где‐то увижу их? Они же все на одну морду?

– Мыши скажут тебе об этом, – ответил я, – а теперь можешь идти, куда шел.

– Ну, давай, Леопольд, – усмехнулся сосед и продолжил путь, приговаривая на ходу: – Ребята, давайте жить дружно.

Не трудно было догадаться, о ком идет речь. Когда моя Катерина была маленькой, я миллион раз смотрел с ней мультфильм про этого самого кота Леопольда, который пытался подружиться с мышами, а те всячески над ним издевались. Честно сказать, меня нисколько не обидела подначка рыжего. Я не мультяшный персонаж и при всем моем добром отношении к мышам никогда не позволю им залезть мне на голову.

Проводив его взглядом, боссы облегченно вздохнули и, напрочь позабыв о страхе передо мной, кинулись меня благодарить. Первым подлетел Мавроди. Он упал передо мной на четыре конечности и припал к моей лапе:

– Сократ, спасибо тебе. Я никогда не сомневался в искренности твоей дружбы.

Вот же врунишка! Я помню, как ты дрожал от страха, когда я появился в твоем царстве-государстве в день приезда. Разве друзей боятся?

Следующим был смельчак. Подойдя ко мне, он встал на задние лапки и, вытянувшись, как оловянный солдатик, с признательностью посмотрел на меня:

– Ты был прав, кот, когда говорил, что мы не пожалеем о своем выборе, и я рад, что мы приняли твое предложение. Оказывается, очень даже неплохо иметь в друзьях такого влиятельного кота. – А потом сделал то же самое, что и Мавроди: упал на четыре конечности и облобызал мою лапу.

Я не стал ничего отвечать на его благодарность, да и что можно ответить в данном случае? Вместо этого я задал вопрос, который крутился у меня на языке с того момента, как я услышал его первую фразу:

– Ты живешь на мусорке?

– Почему на мусорке? – вернувшись в вертикальное положение, вопросом на вопрос ответил он. – Моя семья живет где хочет, весь район наш дом.

Что и требовалось доказать. Мое чутье еще никогда не подводило меня. Главы других семейств тоже осмелели и стали подходить ко мне, чтобы выразить свое уважение и признательность. Каждый из них жаждал прикоснуться ко мне, словно я не кот, а мышиный бог. Хотя, возможно, в тот момент я и был для них таковым. А пока они прикладывались к моей лапе, у меня было стойкое ощущение, что я уже где‐то видел подобное.

Попрощавшись с мышами, я со спокойной душой пошел домой. Теперь можно уезжать в командировку и не бояться, что в мое отсутствие они погрызут в доме все, что только можно. Подумав об отъезде, я затосковал. Сбежать, что ли, от Колумба, если вдруг он приедет за мной, а я так и не увижу свою ненаглядную? Нет, не вариант. Разве так поступают компаньоны? Он не бросил меня ни в Африке, когда я потерялся в саванне, ни в Австралии, когда меня украли аборигены. Откуда ему было знать, где я и что со мной. Другой бы на его месте умотал домой без меня, а я бы остался навеки вечные жить с Лолой или по сей день господствовал бы в племени.

И – о чудо! – выйдя из‐за гаража, я увидел Беллу. Она сидела на заборе и так тщательно умывалась, словно только что вкусно поела. «Крошка, полегче, ты же себе нос сломаешь», – глядя на нее, пошутил я. До чего же она была хороша. Ее белоснежная шубка переливалась в лучах солнца, как роса, на которой играл солнечный луч. Ты ж моя красавица! Как долго я тебя не видел!

Все‐таки бог слышит наши просьбы. Не знаю, как вам, а мне он часто помогает. И вот что я понял в тот момент? Чтобы он исполнял наши желания, надо просить его о чем‐то выполнимом. Он хоть и всемогущий, но у каждого есть предел возможностей. Конечно, если вы попросите у него стометровую яхту, а сами при этом и пальцем не шевельнете, вряд ли он поможет вам.

Я стремглав взлетел на забор, посмотрел в зеленые омуты глаз любимой и пропал до рассвета…

Глава 6

Как вы уже догадались, вернулся я домой утром. Влюбленный до потери памяти и счастливый до безумия. Я валился с лап от усталости, но в то же время сна не было ни в одном глазу. Такое бывает, когда эмоции зашкаливают так, что все внутренности выворачивает наизнанку, а сердце готово выскочить из груди и станцевать брейк-данс, верхний и нижний одновременно. Если что, о нем я узнал от Катерины. Оказывается, ее парень Евгений не только поет, но и танцует. Она даже видео показывала мне. Я, когда увидел, какие кренделя он выделывает ногами в воздухе, стоя на руках, глазам своим не поверил. Это даже танцами не назовешь, скорее акробатический номер.

Если бы брейк-данс входил в программу Олимпийских игр, Женек собрал бы все золотые медали. Но, сдается мне, некоторые движения танца люди стырили у нас. Я, например, когда навожу марафет в нижней части тела, тоже опираюсь на передние лапы, а задние поочередно задираю вверх и вылизываю до тех пор, пока шерсть не начинает блестеть. Если Татьяна Михайловна становится свидетелем этого процесса, она всегда смеется и говорит: «Сократ, хватит намываться, ты и так уже сияешь, как самовар». Ну а что? Я парень чистоплотный и люблю, чтобы мой костюмчик выглядел как с иголочки. А поскольку коты появились раньше, чем брейк-данс, значит, плагиат на вашей совести.

Но продолжу. Хорошо, что, когда я вернулся домой, Петрович уже пил кофе на кухне. Иначе пришлось бы куковать на уличном подоконнике, ожидая, когда кто‐то из членов моего дражайшего семейства проснется и соизволит запустить меня внутрь.

Конечно, я бы и сам вошел, летом окно всегда открыто, да вот только треклятая сетка от комаров не позволяла этого сделать. Как обычно, о себе позаботились, а обо мне забыли. Запрыгнув на подоконник, я помахал хозяину лапой, всем своим видом показывая: «Я пришел, запускай». Сидя за столом, тот уткнулся в ноутбук и даже ухом не повел. Я уже давно понял, что гаджеты для людей, как черная дыра. Правда, в отличие от последней из них можно вернуться в реальность, но для этого должно произойти что‐то из ряда вон выходящее. Как, например, было в случае с Петровичем, когда однажды он чуть дом не спалил. Поставил картошку жарить, а сам уселся за компьютер и пропал в нем[19]19
  «Кот Сократ выходит на орбиту. Записки котонавта».


[Закрыть]. Догадайтесь с трех раз, кто спас наше жилище? Ответ очевиден. Если бы я не начал кричать, как умалишенный, не было бы у нас больше крыши над головой. А хозяйка меня еще в лодыри записала. И вот скажите, где эта ваша справедливость, о которой вы так любите рассуждать?

Вот и в этот раз пришлось подать голос, чтобы Петрович наконец вынырнул из ноутбука.

– Явился, блудный сын? – посмотрев на меня, усмехнулся он.

За сына, конечно, спасибо, а вот насчет блудного ты неправ. Я вернулся в отчий дом не разочарованный жизнью, а окрыленный любовью.

Хозяин забрал кружку со стола, вместе с ней подошел к окну и, глядя на меня через сетку, спросил:

– Небось, есть хочешь?

Есть такое дело. От легкого перекуса не отказался бы.

– Мяу, – подтвердил я.

– А что, твоя принцесса тебя не кормит? – кивнув на забор, поинтересовался Петрович.

Да она бы с радостью накормила, ей для меня ничего не жалко. Вот только как Белла приведет меня в свой дом, если ее хозяйка меня на нюх не переносит. Видите ли, я ей не нравлюсь. Она считает, что морда у меня больно наглая. Хм, как будто ей со мной встречаться. А я, хоть убей, не могу понять, какой по ее представлению должна быть моя физиономия? Как у кота Леопольда? Чтобы даже мыши посылали меня в лес за грибами? Ко всему прочему, Белла в таком же положении, как и я. Ей бы себе еду выпросить, а что уж говорить обо мне. Увы, быть в роли вечных попрошаек – такова участь всех домашних питомцев. Хотя я считаю это верхом несправедливости. Взять, к примеру, нашу семью. Ладно, Пуха, ее Петрович сам подобрал на строительном рынке и привез домой, но почему я должен клянчить еду, если не хозяева меня нашли, а я осчастливил их своим выбором. Они должны сами приносить мне корм на блюдечке с золотой каемочкой. Но, как сказал Димка: «Здесь тебе не Австралия, и аборигенов тут нет».

Я нисколько не удивился, что Петрович знает, с кем я провел ночь. Когда я летел к моей ненаглядной, краем глаза заметил, как Татьяна Михайловна мыла полы на крыльце. В том, что она тоже видела меня, сомнений не было. Так что, как сказал глава мусорного семейства, понятно, откуда ветер дует.

Хозяин отхлебнул глоток кофе и обдал меня отвратительно горьким запахом, отчего я аж отпрянул от окна. И как люди пьют эту гадость, что хорошего они в ней находят?

– Ладно, пойдем, запущу тебя, – кивнув в сторону входной двери, снисходительно заявил он, а потом поднял вверх указательный палец и предупредил: – Но запомни, я не собираюсь кормить тебя в шесть утра. Так что закатай губы. Вот мама проснется, она тебя и накормит.

Приехали! А к чему тогда было спрашивать? Так, для поддержания разговора? Я бы еще мог понять, что хозяин не хочет меня кормить потому, что встал водички попить и боится, что сон пропадет, а он еще хочет поваляться в кровати. Но он‐то уже кофий пьет, значит, спать больше не планирует. Верно? Тогда почему нельзя положить в мою миску корм? Неужели это сложно сделать? Открыл холодильник, достал упаковку, оторвал краешек и вывалил содержимое. Делов‐то: раз, два и обчелся. А он так говорит, словно мне надо накрывать стол, как ему. Класть приборы, салфетки, ставить хлебницу, стаканы и помимо тарелок с блюдами еще двадцать пять пустых тарелочек под лавровый листик, под горошинки черного перца, отдельно под каждую мясную или рыбную косточку, под использованную ложечку и еще много под что, всего и не перечислишь. Сейчас я уже привык к этому, а поначалу, когда видел, как Татьяна Михайловна сервирует ему стол, я думал, что мой хозяин как минимум из каких‐нибудь графов.

И мне ничего не оставалось делать, как смириться с судьбой. Если Петрович сказал нет, то хоть на ушах стой, он своего решения не поменяет.

Не успел я спрыгнуть с подоконника, как входная дверь распахнулась и раздался его голос:

– И где ты там плаваешь? Долго я буду ждать?

Нет, ну до чего странный товарищ. Или, может, он думает, что у меня встроенный пропеллер и я умею летать, как Карлсон?

Оказавшись в прихожей, я даже не стал заглядывать на кухню, чтобы по запаху определить, что у него на завтрак помимо кофе. Да и зачем туда заглядывать, если мне русским языком посоветовали не раскатывать губу. Гордо задрав хвост, я прошел мимо и направился прямиком в холл, в надежде найти укромное местечко для сна где‐нибудь на втором этаже. Ложиться на своем диване, когда хозяин бодрствует, это все равно что пытаться уснуть на телевизоре, включенном на полную громкость. А наверху если не попаду в комнату к Катерине, то хотя бы лягу в коридоре на старом кресле, в котором я хранил свои денежные сбережения. Кстати, когда‐то они спасли нашу семью от голода. Прямо чувствую, как вы сейчас ухмыльнулись и опять обвинили меня во вранье. Но я не буду доказывать, что я не верблюд. Если не верите, тогда читайте книгу «Браво, кот Сократ! Театральные приключения» и вы убедитесь, что я честный кот.

Я еще не успел дойти до двери в холл, как услышал сзади:

– Кот, стой.

От радости я аж подпрыгнул на месте. Да неужто у хозяина совесть проснулась и он решил‐таки меня накормить?

Но каково же было мое разочарование, когда я обернулся, с надеждой глядя на него, а он рассмеялся во весь голос и как ни в чем не бывало заявил:

– Иди, иди. Я пошутил.

Нет, ну это нормальный человек? Разве можно так издеваться над котом? Я уже приготовился к завтраку, а тут такое разочарование. А если бы у меня разрыв сердца случился, тогда что? А тогда все, не было бы больше Сократа.

Я мысленно махнул на него лапой и пошел дальше. Но впереди меня ждало еще одно потрясение. Увидев Пуху, развалившуюся в холле под лестницей, я чуть не поперхнулся.

– Ты что здесь делаешь? – воскликнул я. – Если Татьяна Михайловна узнает, что ты здесь была, она отправит тебя жить в гараж.

– А вот и не угадал, – ухмыльнувшись, собака оторвала голову от пола и уставилась на меня. – Она сама мне разрешила.

– Да ладно, – не поверил я, – врешь ты все.

– Сократ, я не идиотка, чтобы без ведома хозяев заходить сюда, – хмыкнула та. – Это только ты можешь позволять себе подобное. – Я прямо услышал в ее голосе нотки зависти. – И вообще, – продолжила Пульхерия, – хозяйка сказала, что теперь, когда я повзрослела и перестала портить имущество, могу спать где угодно. Хоть на первом, хоть на втором этаже, но мне нравится здесь, тут прохладно. – Она широко зевнула и снова уронила голову на пол.

Вот это номер! Сказать, что я обалдел, это не сказать ничего. Оно и понятное дело, я привык, что она всегда спит в прихожей, а тут такие перемены. Причем они происходят уже не первый раз. Однажды я точно так же вернулся из театральной командировки, а она мне заявляет: «Пока тебя не было дома, я ночевала в хозяйской спальне». Ух, как же я был зол тогда. И вот опять что‐то новенькое. Никак, ну никак нельзя уезжать надолго. Уже в который раз по приезде домой мне приходится возвращать власть в свои лапы. До чего же это утомительно, то и дело доказывать собаке, что в этом доме босс я и ей никогда не быть на моем месте. Это же очевидно, как белый день.

– Сдается мне, что твоя Белоснежка вернулась, – сказала собака, выдернув меня из размышлений.

– Ишь ты какая догадливая, – ухмыльнулся я.

– Глупо было бы столько времени ловить мышей. – Она снова подняла голову и посмотрела на меня, но уже в следующее мгновение ее морда поникла. Пуха грустно вздохнула и продолжила: – Везет тебе. А я, наверное, так никогда и не встречу своего принца.

Еще минуту назад я злился, а теперь мне вдруг стало жаль ее. Не только человеку, но и всем живым существам трудно жить без любви, каждый из нас хочет любить и быть любимым. Не хотел бы я оказаться на ее месте. Это ж можно с ума сойти, целыми днями торчать во дворе и ждать, когда кто‐то из родственников соизволит взять тебя с собой на прогулку. Какие уж тут могут быть знакомства с ухажерами, когда гуляешь на поводке. А без него ее нельзя выводить на улицу, она же глупая до чертиков. Сбежит, а потом ищи-свищи ветра в поле. Хорошо, если погуляет и вернется, а то ведь может и в беду попасть, как было в случае с птицеводом.

К тому же Татьяна Михайловна переживает, что после таких прогулок собака может вернуться не одна, а с будущим потомством. Куда потом его девать? Кому нужны щенки дворняжки, рожденные не пойми от кого? Как всегда, в таких ситуациях люди думают прежде всего о себе. Ясное дело, им не хочется лишних проблем. Но тогда, хотя бы ради собственного спокойствия, стерилизовали бы собаку. И опять возникает очередное но. Хозяйка не хочет вмешиваться в природу. Какой‐то замкнутый круг выходит. Боится получить наследство в виде щенков и в то же время не хочет предпринимать никаких мер, чтобы этого не произошло. А Пуховику ничего не остается делать, как лежать целыми днями под воротами, смотреть свое шоу и мечтать о встрече с принцем. В общем, с ней сплошные проблемы. Зато со мной никаких головных болей, потому что я родился котом.

– Пуха, мне жаль, но такова твоя участь. – Это все, что я нашелся сказать. – Смирись со своей судьбой и получай удовольствие от того, что имеешь. А имеешь ты немало, у тебя есть хорошая еда, теплая крыша над головой и, самое главное, родные люди рядом. Поверь мне, в этом мире полно собак, желающих оказаться на твоем месте.