Текст книги "Вихрь. Ветер крепчает"

IV

Наступило утро. Андрей проснулся и поднялся с дивана. Его немного смутило одно обстоятельство – ему показалось, что его вещи, которые были сложены им вечером в определенном порядке, располагались иначе. Его портфель просто лежал на полу, хотя еще вчера Варламов облокотил его о диван, шляпа, лежавшая вечером ближе к краю стола, почему-то оказалась в его центре. «Почему все стало по-другому? Может Антонина брала мои вещи? Зачем?» – мелькали мысли в голове нашего героя, – «Может спросить ее об этом в лоб? Нет, нет. Не надо. Даже если и правда брала, то все равно не признается. Мне нужно сейчас проверить комплект и целостность своей сумки. Не буду раньше времени начинать конфликт, может женщина ничего и не делала».

Андрей спешно поднял портфель с пола и стал проверять его содержимое: самое главное, а именно удостоверение, кошелек со всей хранившейся там наличностью, и пистолет – да да, пистолет в лежал в портфеле. Наш герой не хотел «светить» свое оружие перед сельчанами, поэтому аккуратно половил свой пистолет системы Токарева на самое дно сумки, чтобы он стал незаметен. «Ничего не пропало, странно. Значит, мне показалось», – пришел к выводу наш герой.

В двух метрах от дивана на маленькой импровизированной кухне, представляющей собой совокупность нескольких деревянных ящиков, висящих на стене, маленького столика и керогаза, стояла хозяйка и готовила завтрак. В руках женщина держала сковороду, внутри которой вот-вот должна приготовиться яичница. Хотя поселок, как и почти вся Мурманская область, находился на территории за Северным Полярным кругом, в нем активно развивались молочно-товарные фермы и небольшое птицеводческое хозяйство, поэтому молочные продукты и куриные яйца постоянно были на столе у каждого из жителей Териберки.

«Вы что-то ищете?» – спросила женщина, наблюдая за тем, как Варламов роется в своем портфеле.

– Да ничего, точнее искал, но оно уже не нужно, – выкрутился Андрей.

– Тогда, раз проснулись, проходите к столу. Позавтракаете и отправитесь работать.

Молодой человек сел за кухонный стол, на котором уже была произведена сервировка – по его краям расположились две тарелки, с боков окруженные вилкой и ножом. Также гостя ожидал горячий свежезаваренный чай.

– Кушайте, Андрей. К сожалению, не очень много и не особо разнообразно, но чем богаты, – сказала Антонина.

– Да о чем вы говорите, мне всего достаточно, и самое главное – вкусно, – подхватил Андрей, – Для меня, как для человека, прошедшего войну, разнообразие незнакомо, да и особо и не нужно, вкусно значит вкусно.

– Вы воевали? А ведь такой молодой? Сколько Вам лет?

– 22

– Понятно. Хотя почему я так этому удивляюсь. Иногда мне кажется, что не осталось ни единой семьи, которую бы не коснулась эта чертова война…

Женщина немного опустила голову и вдумчиво стала смотреть в какую-то конкретную известную только ей точку, будто что-то вспоминая.

– Простите, Антонина… – начал предложение Андрей.

– Да что мы все на «Вы», я пока еще не в таком возрасте, – немного растормошившись, сказала хозяйка, – Давай на «ты», и не Антонина, а просто Нина.

– Хорошо, давайте… Ой, давай.

– Так о чем ты начинал говорить, а то я тебя перебила.

– Мы заговорили о войне. Прости меня за последующий вопрос, но я заметил, что в этом доме жили два человека, однако видно, словно второго человека здесь не было давно.

– И как ты догадался.

– Кровать, точнее матрас на кровати промялся только с одной стороны, только одна столовых приборов лежали в ящике, за другими ты пошла в другой шкаф, следовательно, давно ими не пользовалась, да и по внешнему виду жилища я понял, что не хватает мужской руки, которая могла бы заделать все огрехи с досками и входной дверью. Да и в общем, стоит сказать – догадываться и делать выводы – моя работа.

– Ты прав, я уже давно живу одна, – ответила Нина, голос которой становился все тише и тише, – Я тоже догадалась, что ты воевал. Всю ночь говорил какие-то имена, долго так говорил, не замолкая, только под утро перестал, как только первые лучи Солнца упали на землю. Как я поняла, владельцев этих имен уже нет в живых? Это твои сослуживцы?

– Да, именно они. Каждый день мне снятся и говорят со мной. Как я иногда хочу забыть прошлое, но не могу…

– Почему?

– Без прошлого у человека никогда не будет ни настоящего, ни будущего.

– Сильно сказал, я, наверное, также бы ответила. Рада бы была забыть своего Федьку, да никак не смогу.

– Он погиб на войне?

– Да, еще в 42-ом. Похоронка тогда пришла. Думала, удавлюсь, так без него жить не хотела, да и не могла. Как будто часть души вырвали и раздавили. Так и ходишь без второй половины и пытаешься ее чем-то заполнить. Кто-то заполняет работой, кто-то – алкоголем. Я в работе себя нашла – здесь на рыбной ферме работаю, много работаю. Знаешь, парень, – продолжила женщина, взглянув на нашего героя, – Ты мне Федю напомнил, такой же добрый. Поэтому я тебя к себе домой и пустила.

– Почему ты так думаешь?

– Глаза – глаза у тебя добрые. Да и ты сразу побежал, аж запыхался, как только про пожар услышал, помочь хотел. Другой бы так не поступил.

– Проницательно.

– А что ты хотел, я хоть и без высшего образования и не работаю в вашей конторе, но выводы делать тоже немного научилась. Так…, ладно, доедай и пойдем. До сих пор не могу поверить, что Петра Викторовича уже нет, такой мужик погиб. Буквально, сгорел… Он же тут почти самый старый житель.

– Что ты имеешь виду? Я так понял, что ему не больше шестидесяти лет было.

– Так я про другое. Тут большинство жителей поселка, сюда только в 30-е переехали на заработки, до этого сюда раскулаченных перевозили, а потом их выселили. А Петр Викторович тут еще со времен царя жил.

– Ты до этого сказала «почти самый старый». То есть был кто-то, кто жил тут раньше него?

– Да, это логично, я же так и сказала.

– Этим «самым старым» жителем случайно не был Валентин Иванов?

– Да, именно он, Валентин Ильич. Как узнал?

– Мне говорили, что он был сподвижником Ленина, каждый год ездил в Кремль на годовщину Революции.

– Это ты прав, он всегда гордился тем, что у него отчество Владимира Ильича. А по поводу Териберки – он здесь родился, по-моему, в 1878 году. В этом году юбилей у него должен был быть – 70 лет, да только сгорел за день до этого. Тоже странно – дом вспыхнул днем, не ночью, и также, как вчера, сгорел за минуты.

– Звучит очень интересно – два старожила поселка сгорают у себя дома с разницей в неделю. Просматривается какая-то связь – но сначала я должен осмотреть место предполагаемого преступления, потому как возможен вариант, что моим единственным выводом окажется – здания были слишком ветхими и сгорели от обычной не аккуратно выброшенной спички.

– Пошли, там по-любому уже собрались мужики расчищать завалы.

Они встали из-за стола и отправились на место вчерашнего пожара.

Андрей вышел из дома, а Нина чуть запоздала. Приближаясь к двери, она еще раз осмотрела комнату. «Почему-то все как будто не на своих местах, стоит по-другому. Да даже коврик при входе утром лежал на небольшом расстоянии от двери, хотя вечером я подвинула его в упор к двери. А тот стул, который стоит рядом с моей кроватью – я же даже на него не садилась ни вчера ни сегодня, а он почему-то развернут. Но ладно, мне скорее всего это кажется, наверное, ошибаюсь. Нужно выходить из дому, а то Андрей уже меня ожидает», – подумала женщина и проследовала к выходу на улицу.

V

К дому главы администрации, скорей тому, что от него осталось, стали собираться местные мужчины – их было не очень много. На то были свои причины – во-первых, завалы были не незначительными, а вчера их не начали разбирать лишь из-за не до конца затихшего пламени, во-вторых, многие мужчины отправились на работу на рыбзавод – производство без рабочих могло попросту встать, а превыше всего всегда стояло выполнение ежедневного плана. Кто-то из мужиков уже начал разбирать обгоревшие доски от перекрытий. Обожженное тело Петра Викторовича Волинтьева было быстро найдено.

Варламов, увидев труп главы администрации, сразу же подбежал к нему, расталкивая зевак, со словами: «Отойдите и ничего не трогайте, мне нужно осмотреть тело!». Толпа расступилась.

Тело серьезно обгорело. Если бы никто не знал, чей дом охватил пожар, то и догадаться чье тело, было найдено здесь, стало бы невозможным. Андрей не имел медицинского образования, однако это не помешало ему провести свой «медосмотр и сбор анамнеза». Поток мыслей захлестнул следователя:

– Скорее всего, он погиб от отравления угарным газом. Но почему не пытался выбраться из горящего здания? Почему не кричал о помощи? Вот, почему, – в этот момент Варламов обратил внимание на маленький клочок ткани во рту жертвы, – Кто-то засунул ему в рот кусок ткани в качестве кляпа, чтобы не кричал, а, значит, его должны были связать, дабы не сопротивлялся. Ну конечно же, вот почему его руки за спиной, их связали, во время пожара ткань и веревка сгорели, не оставив следов. Также между его руками остался отломок чего-то деревянного. Его привязали к стулу, который также сгорел в огне, кроме той части, что соприкасалась с руками Волинтьева. Судя по ушибам тела и тому, что они локализованы в своем большинстве на нижней плоскости – в начале пожара он находился на втором этаже, а когда перекрытия вследствие воздействия огня не выдержали нагрузки и разрушились, уже бездыханное тело упало вниз, на первый этаж, где окончательно обгорело, и было завалено обломками крыши. Оттого его так быстро и нашли – если бы он был на первом этаже, то на него упало бы все дерево со второго этажа и крыши, а так его количество значительно уменьшилось, и завалы оказались не столь объемными. Но не стоит забывать – мужчина мог сопротивляться убийце, поэтому ушибы и вмятины могут быть результатом борьбы. Так, а что это в правой руке у жертвы? Пуговица? Да, коричневая аккуратная пуговица, скорее всего от пальто, но какая-то странная – она квадратная, а не круглая, интересно. И какая-то мелкая надпись на обратной стороне – не могу сейчас разобрать, огонь немного подпалил пуговицу, позже возьму увеличительное стекло и обязательно рассмотрю написанное. Почему пуговица от пальто? Пуговица почти такая же как и на моем пальто, да и других вариантов зимней одежды, у которой есть похожие пуговицы. Глава администрации ходил в пуховике, для данной местности и погоды он явно был удобнее – следовательно, пальто носил убийца – то есть во время борьбы покойный смог оторвать пуговицу у нападавшего и сжал ее в руке, оттого она и не расплавилась полностью, а поджигатель этого не заметил. Получается, преступник носит пальто, на котором не хватает одной из пуговиц. Осталось понять, отчего произошло возгорание, а точнее поджог. И что за странный запах, такой пахучий, однако до боли знакомый.

Запах Андрей почувствовал еще вчера, стоя у пылающего здания, но особо не придал этому значения. Сегодня он понял свою ошибку – оказалось, он единственный, кто чувствовал необычный запах, исходящий буквально от каждой сгоревшей доски, чуть ли не от снега и земли вокруг. Лейтенант повернулся от бездыханного тела к людям, стоящим позади него и произнес: «У покойного была дома печка или наподобие этого?»

«Конечно», – ответил какой-то мужчина, – «Как у всех в этом поселке у него стоял керогаз. Как же по-вашему он готовил себе еду».

– Логично, как я и ожидал, – подумал Андрей, – Убийца использовал керосин, но чтобы дом вспыхнул так легко этого керосина нужно необычайно много. Но этот запах… Это не керосин, что-то другое, что-то знакомое.

В этот момент по улице бежал мальчишка, сбежавший из дома напротив. За ним гналась его запыхавшаяся мама с каким-то флаконом в руке: «Стой паршивец! Это же для того твоего здоровья»

Мальчишка отвечал: «Не буду я пить эту гадость, сама пей свой рыбий жир».

Услышав последнее словосочетание, Андрея осенило:

– Рыбий жир! Вот чем тут так пахнет, кто-то буквально облил все здание рыбьим жиром изнутри. Он ведь отлично горит! Точно, местные не почувствовали запах, потому как тут все уже к нему привыкли. Тут же рыбный колхоз и рыбзавод. Однако, чтобы сжечь двухэтажный дом с малым количеством керосина нужно несколько канистр рыбьего жира. Так, с этим разберемся потом. Теперь я должен осмотреть место первого пожара недельной давности, где погиб Иванов. Что-то подсказывает – эти два поджога связаны, и там будет похожая картина преступления.

Лейтенант стал потихоньку выходить с территории некогда стоящего тут дома, и как вдруг услышал необычный звук под своей правой ногой – звук пустоты, словно там была какая-то полость, пустота. А как мы знаем, хоть физики и утверждают нам – в пустоте нет ничего вещественного, она ничто, и по факту не существует, так как в ней нет материи, тем не менее, все мы знаем, пустота в подполе как раз таки и скрывает в себе что-то вещественное, как бы противоречиво и абсурдно это не звучало. Отодвинув ногу, Варламов резким движением руки оторвал еле держащуюся доску и обнаружил под ней маленький металлический целый, но обугленный ящичек, на котором не было замка, только две защелки. Похоже, прятавший этот «клад» надеялся не скрытость своего тайника, поэтому не использовал замок, считая это ненужным.

Открыв ящик так, чтобы никто из зевак этого не заметил, Андрей обнаружил там сверток ткани, развернув который, он сильно удивился. В нем лежала золотая фигурка балерины высотой с человеческую ладонь и шириной в ее половину. На дне удивительным образом уцелевшей во время пожара фигурки сохранилась выгравированная надпись, тут же прочитанная нашим героем: «Лучшей балерине Анне. 1896 год». Лейтенант сразу же после прочтения спрятал фигурку в свое пальто, так как справедливо понимал – убийца мог быть среди местных жителей, а может быть, он стоит прямо сейчас среди собравшихся мужиков.

«Глава администрации не похож на любителя балета. Да и жены, которая когда-то могла им заниматься, у него не было, судя по рассказам местных. Убийца мог искать этот тайник. Он наверняка знал, что искал. А может быть, и нет – на этот вопрос мне могут ответить двое – убийца и мертвец, к сожалению, оба со мной сейчас не побеседуют. Ладно, я должен идти на первый пожар – возможно, там еще остались еще какие-либо улики, да только прошла целая неделя. Сельчане могли все там уже затоптать и разобрать все оставшиеся доски. Но все равно – нужно попробовать».

«Нина, проведи меня до дома Иванова», – произнес Варламов, посмотрев на стоящую чуть поодаль женщину.

Наши герои отправились к месту первого пожара. Иванов жил ближе к побережью, к берегу Териберской губы. Из его дома когда-то можно было наблюдать морские просторы – для кого-то это может показаться удивительным, но на Кольском полуострове и Мурманском побережье, находящихся за границей Северного полярного круга, морская вода никогда не замерзает, да и климат, в общем, более теплый, чем в других местах на той же широте. Свое влияние оказывает теплое течение Гольфстрим, из-за которого воды Баренцева моря никогда не покрываются льдом.

Подходя к месту назначения, Андрей увидел сидящую на крыльце одного из домов старушку. Она была вся в рваных лохмотьях, лишь отдаленно напоминавших одежду. Она постоянно твердила: «Он вернулся. Я его видела. Призрак вернулся. Он пришел с ветром».

– Кто эта женщина? – спросил у Нины Варламов.

– Это Баба Тома, – ответила женщина, – Она тут тоже давно живет, третий житель по времени проживания в Териберке. Раньше нормальная была, да только потом горе страшное у нее произошло.

– Что с ней случилось?

– Да, как и у всех – у нее трое сыновей было, все ушли на войну, да там и сгинули, погибли, в общем. Тогда-то она и сошла с ума от горя. Перестала понимать других людей, бродит по поселку в своих «тряпках». Мы, конечно же, ее подкармливаем, чтобы с голоду не умерла.

– Понятно, а что это за «призрак», про которого она талдычит?

– Да сама не знаю, раньше она редко говорила, начала это твердить около двух недель назад. Я думаю, ей сын младший мерещится, он же моряком был и на корабле служил. Здесь во время войны несколько кораблей стояло боевых, так он на одном из них и воевал. Однажды корабль попал под бомбардировку немцев, почти весь экипаж погиб, в том числе и ее сын. Вот и говорит она про ветер – моряки же люди суеверные, всегда у погоды просят попутного ветра.

– Несчастная женщина.

– Я кстати, знаешь, вспомнила кое-что.

– Что именно?

– Когда Баба Тома начала свои бредни эти рассказывать, так большинство людей в Териберке на это внимания особого не обращали. Однако, как только их услышали Иванов и Волинтьев, сразу же занервничали и закричали: «Что ты дура старая, несешь! Какой тебе призрак!»

– Я думаю, пытались усмирить безумную старушку, – ответил Варламов, делая вид, что не предал этому особого значения, но на самом деле запомнил каждое услышанное слово.

– Я тоже так думаю, – продолжила Нина, соглашаясь со своим собеседником.

Спустя пять минут после встречи с «юродивой», наши герои приблизились к побережью и остаткам дома Иванова. Как и предполагал лейтенант, от дома остался только деревянный пол на первом этаже и разрушенные чуть ли не до основания стены. Приблизившись к развалинам, Варламов вновь почувствовал странный запах. «Как я и полагал, тот же самый запах, что и у дома Волинтьева. Только менее резкий, ну это и понятно – прошло более недели. Жалко только, что местные уже разобрали все завалы, а тела, мне кажется, давно похоронили», – мысленно подтверждал свою гипотезу лейтенант.

«Ты, наверняка, хочешь спросить, где трупы погибших», – словно читая мысли Андрея, сказала Нина.

– Да, их осмотр помог бы мне в расследовании.

– К несчастью, их уже похоронили, все-таки много времени утекло.

– Жалко, из-за этого я многое упускаю. А у вас случайно в поселке нет медпункта.

– Конечно, есть, но только если ты думаешь, что там тебе скажут причину смерти Иванова, то нет. У нас только фельдшер, который ничего не сможет внятного ответить по твоему вопросу. Зато, я вспомнила еще одну деталь.

– Какую?

– Когда завалы разгребли, обнаружили тела…

– Постой, – в эту же секунду перебил Андрей, – Мне говорили, что погибло несколько человек. Кем были остальные погибшие, кроме Иванова. Это была его семья?

– Нет, у него не было детей, а жена ушла от Иванова еще три года назад и уехала в Мурманск. Формально они еще в браке, потому что сам понимаешь, не принято в нашем обществе «разрушать ячейки общества». Она приезжала четыре дня назад, посетила могилу Валентина Ильича, потом уехала к себе обратно. Так… А поводу тех, кто погиб в пожаре вместе с Ивановым – фамилии и имена их никто не знает в поселке. Известно одно – это его близкие друзья, жившие в Териберке раньше и переехавшие после Революции в другие города. Зачем вернулись сюда тоже точно сказать тебе не смогу, однако говорят, будто они приехали на день рождения к своему давнему товарищу, то есть к Иванову. Но не в этом суть, ты меня перебил, я не договорила первую мысль – когда обнаружили тела, Волинтьев прибежал к месту пожара с фотоаппаратом и стал фотографировать тела.

– Зачем?

– Он так и не ответил. После того как он все сфотографировал, тут же убежал обратно в администрацию.

– А где находится здание администрации? Просто тут я уже все осмотрел, больше ничего не найду, да и то, что я хотело обнаружить, увидел. И еще один вопрос – где находится радиостанция?

– Радиостанция также располагается в администрации в кабинете Волинтьева. Я покажу тебе дорогу, а сама пойду на работу. У меня сегодня ночная смена на заводе – чуть не забыла, держи запасной ключ от моего дома, так как ночевать я там не буду, а как-то туда попасть тебе надо.

– Спасибо, – ответил Андрей, забирая ключ от входной двери и убирая ее во внутренний карман пальто, – А то что радиостанция находится в администрации – это хорошо. Мне нужно связаться с коллегами из Мурманска, чтобы сюда прислали подкрепление. Заодно попробую узнать по поводу фотографий с этого пожара, вдруг они лежат на рабочем месте Волинтьева.

– Знаешь, я тебя провожу, – сказала Нина, – нам с тобой в одну сторону идти.

– Хорошо.

Поселковая администрация находилась примерно в центре поселка. Она представляла собой одноэтажное здание, в отличие от большинства остальных домов в селении построенное из кирпича, а не из дерева. Приближаясь к администрации, глаз Варламова привлекла темная постройка, находящаяся на краю поселка. Оно было далеко, однако при этом отлично просматривалось отсюда. Андрей увидел его в тот момент, когда поднялся по ступеням к входу в здание и собирался открыть дверь. Нина, в свою очередь, начинала отходить от территории администрации, спеша на смену. Лейтенант успел окликнуть женщину:

– А что это за здание вон там? Такое здоровое.

– Ты про то, которое на краю поселка? – развернувшись, ответила Нина.

– Да.

– В нем уже никто не живет, оно сгорело.

– В Териберке случился еще один пожар? Третий за две недели? – спросил удивленный Андрей.

– Нет, оно давно сгорело. Там до Революции жили дворяне. Говорили, что это было красивое здание высотой в три этажа, внутри украшенное всяческими узорами и тому прочим. Как видишь, оно оказалось крепче, чем остальные постройки в Териберке – после пожара рухнул только третий этаж и перекрытия на втором, а стены первого и второго этажей выдержали, и до сих пор стоят, а столько лет прошло.

– А почему произшел пожар?

– Этого никто не знает. Тридцать лет прошло. Его по-хорошему снести надо было, да никто браться не хотел, да и зачем – все равно ничего там строить не хотели, все же суеверные у нас – раз этот дом сгорел, значит, там место несчастливое, другой дом тоже сгорит. Вот так и живем. Ладно, я пошла. Иди в администрацию, там Зина сидит сейчас. Она помощницей была у покойного Петра Викторовича.

– Секретарем что ли?

– Да, именно им.

После этих слов женщина быстрым шагом отправилась на работу, пытаясь не опоздать на свою смену.

Через мгновенье и Варламов отправился по своему делу – он открыл дверь здания и вошел внутрь. Его встретила довольно обычная для советских учреждений того времени «картина»: советский плакат «Выполним 5-летку за 4 года», висящий тут еще с 30-х годов, портреты «двух вождей» – «вождя Мировой Революции» Владимира Ленина и «вождя-отца народов» Иосифа Сталина. Рядом с плакатом находился стол, за которым, заполняя какие-то бумаги, сидела молодая девушка в длинной черной юбке, белой рубашке и надетым поверх нее сером пиджаке.

«Здравствуйте, как я понимаю, Вы Зинаида?» – подойдя в упор, спросил Андрей.

«Да, а что Вам нужно? По какому вопросу пришли? Я думаю, Вы в курсе, что случилось с Петром Викторовичем», – робко ответила девушке при виде молодого человека.

– Забыл представиться, – продолжил Варламов и раскрыл свое удостоверение, – Андрей Варламов, Министерство государственной безопасности.

– Вы из НКВД?

– Вы не первая, кто задает мне этот вопрос. Моя организация несколько лет как поменяла название. Но по сути да, я из НКВД.

– С какой целью прибыли сюда.

– Мне нужно пройти в кабинет вашего покойного начальника. Мне известно, что радиостанция находится там, появилась необходимость воспользоваться ей для связи с Мурманском. Также я хотел бы провести обыск вещей Петра Викторовича. К слову об этом, Вы случайно не в курсе, куда он дел фотографии, сделанные им на месте сгоревшего дома Валентина Ильича Иванова? Просто я расследую эти пожары на предмет чьего-то злого умысла в их возникновении.

– Вы думаете, это были поджоги?

– Возможно, но мне нужны фотографии, так как они остались единственными уликами с первого пожара.

– Тогда возьмите их, – девушка опустила руки под стол и достала из-под него маленькую тканевую сумку. Через мгновенье на столе оказались две фотографии.

– Не знаю почему, но Петр Викторович отдал мне эти фотографии неделю назад и настоятельно наказал, чтобы я хранила их у себя дома в самом укромном месте и, ни в коем случае не на рабочем месте. Он говорил, что кто-то из ваших коллег, то есть работники внутренних органов захотят их посмотреть, – промолвила девушка, – И еще, вот ключ от кабинета Петра Викторовича, можете его осмотреть.

– Интересно. Я посмотрю фотографии чуть позже. Спасибо за вашу помощь.

У входа в кабинет на молодого человека нахлынуло странное и навязчивое предчувствие – ему казалось, что внутри его ожидает нечто ужасное, а интуиция редко подводила нашего героя. Варламов воспользовался полученным от секретаря ключом и отворил кабинет главы администрации. Увиденное его сильно удивило – вся комната была перевернута вверх дном, абсолютно каждый ящик выдернули из комода на пол, бумаги разбросали по столу, даже книжная полка была безжалостно выдернута из стены вместе с креплениями.

– Тут как будто прошел ураган, – первым делом подумал Варламов.

Самое ужасное Андрей увидел чуть позже – радиостанция, стоявшая на подоконнике, оказалась вдребезги разбита.

– Зинаида, у кого есть ключи от этого кабинета? – выйдя в коридор, спросил Андрей.

– Только у меня и Петра Викторовича, это же все-таки его кабинет, свою пару ключей он всегда держал при себе. А что случилось? – произнесла Зина и подошла к Андрею. Увидев хаос в комнате начальника, она чуть не упала в обморок. Благо лейтенант успел вовремя ее подхватить и посадить обратно за стол.

Сам Варламов, поняв, что в кабинете уже ничего не обнаружить, решил посмотреть полученные только что фотографии. Он присел на кресло, стоящее за столом Волинтьева, доставая фото и тщательно рассматривая изображенное на них.

Спустя минуту Андрея озарило: «Теперь данный погром стал мне понятен. Фотографии многое объясняют. Тут изображены три трупа, лежащие у самого входа в дом. Они пытались выбежать через центральный вход, но почему при пожаре не стали разбивать окна и выпрыгивать в них? Значит, кто-то им помешал это сделать – поджигатель их оглушил. Еще одно интересное обстоятельство – два тела лежат головой к двери, а третье, которое между ними, развернуто назад. Скорее всего, это хозяин дома, Валентин Иванов. Вряд ли он пытался выбежать из горящего дома спиной к двери. Следовательно, убийца вырубил двоих друзей Иванова, а у него что-то пытался узнать, развернув к себе. Точно! Он смог выведать у покойного Иванова нужную ему информацию, а затем оглушил его, как и тех двоих. Похоже, Волинтьев догадался, что пожар не был случайностью. Он понял, почему тела так лежали, понял, что именно рассказал убийце Иванов. Очевидно, они оба знали, кто пришел по их души. Оттого Волинтьев сделал эти фотографии и отдал их секретарше – преступник не стал бы искать их у нее дома. Петр знал – он следующий, за ним придут, но надеялся, что моя контора сможет его от кого-то защитить. Я опоздал на половину дня. Он мог остаться жив. Убийца смог узнать у Волинтьева про фотографии, потому и пробрался в его кабинет за ними. Он также забрал у покойного ключ от комнаты. Теперь понятно, почему на двери нет следов взлома, и окно не было выбито. Преступник пробрался сюда ночью и стал искать фотографии. Очевидно, он знал про радиостанцию в кабинете и убил тем самым сразу „двух зайцев“ – уничтожил единственное средство связи с внешним миром и почти нашел нужные улики его деяний. Получается, я остался без подмоги. Мой коллега из Мурманска прибудет только через три дня. Убийца специально сломал радиостанцию, чтобы успеть покинуть поселок до того, как обо всем догадаются. Я с ним один на один. Но стоит предположить, что он еще в Териберке – у меня есть мысль, будто поджигатель выпытал у Иванова, у кого нужно искать какую-то вещь, а тот сдал Волинтьева. Почему-то я уверен – этой вещью является статуэтка балерины, спрятанная в тайнике в подполе у Петра Викторовича. Учитывая, что я нашел ее первым, можно сделать вывод – этот некто не узнал у Волинтьева, где спрятан тайник, и потому не нашел его. Мне стоит отправиться домой к Нине. Там я прожду до утра и продолжу свое расследование. Надежда только на меня, я не могу упустить этого поджигателя. Я попросту обязан доказать начальству, что уже достаточно опытен и способен самостоятельно выполнять сложные задания».

– Зинаида, – обратился к отошедшей от увиденного, – У меня для вас задание. Никому не говорите, что здесь произошло, закройте кабинет на замок, вот ваш ключ. Никого туда не пускайте. Это приказ, от которого зависит государственная безопасность. Вы меня поняли?!

– Да-да, я все поняла. Я сделаю, как вы сказали, – сказала испуганная секретарша.

Варламов покинул здание администрации и начал путь в сторону дома Антонины. На выходе из постройки он встретил местного мальчишку Петьку. Это был тот самый парень, за которым несколько часов назад гналась его мама с флаконом рыбьего жира. Следователь решил применить хитрый ход, вычитанный им из произведений английского писателя Артура Конана Дойля о Шерлоке Холмсе. Хотя это была часть культуры вражеского капиталистического Запада, Варламов нашел некоторые идеи книжного сыщика дельными и применял в реальной жизни. Он подозвал мальчонку и протянул ему банкноту в один рубль. «Что это дяденька?» – спросил Петька.

– Это тебе за помощь, – ответил лейтенант, – через день мы встретимся на этом же месте вечером ближе к десяти часам и, если ты выполнишь мое задание, получишь втрое больше этого.

– Хорошо дяденька, что нужно делать?

– Пусть ты и твоя друзья из местных детей понаблюдают за поселком. Доложишь мне обо всем странном и необычном, что произошло в городе. Узнай у своих, может кто-то видел незнакомцев и неместных в поселке в последние недели. Только уговор – не рассказывть взрослым, иначе не получишь вторую часть вознаграждения. Договорились?

– Да, договорились.

Взяв рубль, мальчишка убежал, а Варламов отправился домой к Нине.

Через двадцать минут он находился внутри ее дома. Пошарив в кухонном ящике, ему удалось обнаружить увеличительное стекло. Зачем он ему понадобилось?

Выше было рассказано, как Андрей обнаружил в руке покойного Волинтьева квадратную пуговицу с мелкой плохо различимой надписью на обратной стороне. Используя данный инструмент, Варламов сумел разобрать написанное – буквы оказались символами не из Русского алфавита, то есть кириллицы, а из латиницы – надпись выглядела так – Austin. Молодой человек знал несколько языков, в том числе и английский, поэтому смог без особого труда прочесть слово: «Остин?! Но это же город в США! Получается, убийца носит американское пальто. Но откуда такая вещь в северной глубинке?! Однако… Во время войны союзники поставляли через наши северные порты много гуманитарной помощи, в том числе и зимнюю одежду. Может убийца прибыл из Мурманска. Очень сложно, стало еще непонятнее. Сейчас не об этом, я должен пережить эту ночь. Утром я продолжу свое расследование».